Причудлив
о изломанная крытая шифером крыша была выкрашена в серый, синий и черный
цвета. Дом стоял позади живой изгороди из вечнозеленого кустарника, высо
той примерно по грудь взрослого человека, футах
1 фут (1/3 ярда, 12 дюймов) равен 0,3048
м. Ч Здесь и далее прим. перев.
в двадцати от мощеного тротуара. На углу, возле входа, был врыт столб
ик, на котором была табличка: «ДЖЕНИФЕР ПЭИДЖ, доктор медицины» и стояли ч
асы приема.
Дженни припарковала «понтиак» на дорожке перед гаражом.
Ч Отличный домик! Ч восхитилась Лиза.
Это был первый дом, который смогла приобрести Дженни за всю свою жизнь, и о
на любила его а гордилась им. Оджн только вид этого дома пробуждал в ней са
мые теплые чувства и действовал успокаивающе, и на какое-то время Дженни
позабыла о той странной тишине, что, подобно одеялу, опустилась на весь Сн
оуфилд и накрыла его.
Ч Ну, он для меня немножечко мал, особенно если учесть, что половину перв
ого этажа занимают мой кабинет и приемная. И принадлежит он в большей мер
е банку, чем мне. Но у него есть свое лицо, правда?
Ч А то! Ч подтвердила Лиза.
Они вышли из машины, и Дженни обнаружила, что с заходом солнца подул холод
ный ветер. На ней были джинсы и зеленый свитер с длинными рукавами, тем не
менее она задрожала. В горах Сьерры осенью теплые, приятные дни всегда см
енялись как бы контрастирующими с ними холодными, даже морозными ночами.
Она потянулась, расправляя мышцы, одеревеневшие за время долгой поездки
, потом захлопнула дверцу машины. Звук захлопывающейся дверцы эхом отозв
ался наверху, в горах, и внизу, в городке. И это был единственный звук, разда
вшийся в сумеречной тишине.
Дженни постояла минуту-другую возле багажника «понтиака», глядя вдоль С
кайлайн-роуд в сторону центра Сноуфилда. Все было по-прежнему неподвижн
о.
Ч Я бы могла здесь жить вечно, Ч заявила Лиза, обхватывая себя руками от
холода, но радостно вглядываясь в открывшийся ее взгляду городок внизу.
Дженни прислушалась. Эхо, вызванное хлопком дверцы, растаяло, но на смену
ему не возник никакой другой звук. Только легкие, в южную сторону, дуновен
ия ветра.
Бывает тишина Ч и тишина: различные ее разновидности не похожи друг на д
руга. Скорбная тишина в обитой черным бархатом и устланной толстыми ковр
ами похоронной конторе сильно отличается от мрачной, холодной и жуткой с
корбной тишины в спальне вдовы. Дженни казалось очень странным, что цари
вшая в Сноуфилде тишина как будто бы несла на себе отпечаток скорби. Она, о
днако, не могла понять, чем вызвано у нее такое ощущение, да и откуда оно во
обще возникло. Она подумала о той тишине, которая бывает теплой летней но
чью и которая на самом деле вовсе не тишина, но причудливое сочетание хло
панья крыльев бьющейся о стекло ночной бабочки, стрекота сверчков и чьих
-то шорохов в траве, потрескиваний на веранде и других с трудом различимы
х звуков. В безмолвной дремоте Сноуфилда тоже было нечто похожее, она рож
дала ощущение, что где-то рядом идет лихорадочная деятельность Ч что-то
движется, звучат голоса, кто-то с кем-то борется, Ч но все это происходит
на грани и за гранью человеческого восприятия. Однако было в этом безмол
вии и нечто большее. Есть ведь еще и особая тишина зимней ночи Ч тишина гл
убокая, холодная и бессердечная, но скрывающая в себе ожидание, что по вес
не все взорвется звуками пробуждающейся, растущей жизни. В этом безмолви
и тоже было скрыто ожидание, и оно-то и вселяло в Дженни чувство тревоги.
Ей захотелось позвать кого-нибудь, окликнуть: «Кто тут?» Но она не стала э
того делать, на ее крик могли выйти соседи, которые сейчас спокойно сидят
по своим домам, и тогда она оказалась бы в глупом положении. А врач, которы
й в понедельник на виду у всех повел себя глупо, во вторник лишился бы прак
тики.
Ч ...жить здесь вечно, всегда-всегда, Ч говорила Лиза, все еще не в состоян
ии прийти в себя от восторга, вызванного красотой этого горного городка.
Ч А тебя ничего... не настораживает? Ч спросила Дженни.
Ч Что именно?
Ч Тишина.
Ч Что ты, мне она нравится! Здесь так спокойно.
Вокруг действительно было спокойно. Ни малейшего признака беды, никаких
причин для волнений.
«Тогда отчего же мне так чертовски не по себе», Ч подумала Дженни.
Она открыла багажник и достала оттуда вначале один чемодан Лизы, потом д
ругой.
Лиза подхватила второй чемодан и полезла в багажник за сумкой с книгами.
Ч Не перегружайся, Ч сказала Дженни. Ч Все равно придется еще пару раз
сходить.
По лужайке они прошли до выложенной камнем дорожки и направились по ней
к парадному крыльцу, вокруг которого в янтарно-красных лучах заходящего
солнца пролегли уже во все стороны удлиняющиеся тени, чем-то напоминающ
ие расходящиеся лепестки ночного цветка.
Дженни открыла входную дверь и вошла в темную прихожую.
Ч Хильда, мы приехали!
Никакого ответа.
Единственный свет в доме горел в дальнем конце холла, за открытой дверью,
что вела на кухню.
Дженни поставила чемоданы на пол и включила свет в холле.
Ч Хильда?!
Ч А кто такая эта Хильда? Ч спросила Лиза, бросая свой чемодан и сумку с к
нигами.
Ч Моя экономка. Она знала, в котором примерно часу мы должны приехать. Я д
умала, что она уже накрывает на стол.
Ч Ого, экономка! И она постоянно тут живет?
Ч У нее квартира над гаражом, Ч ответила Дженни, кладя сумочку и ключи о
т машины на небольшой столик под огромным зеркалом в бронзовой раме.
На Лизу эти слова произвели впечатление.
Ч Ого! А ты что, богатенькая?
Ч Да нет, Ч засмеялась Дженни. Ч На самом-то деле экономка мне не по сре
дствам. Но и без нее я тоже не могу обойтись.
Недоумевая, почему на кухне горит свет, если Хильды там нет, Дженни направ
илась туда через холл. Лиза почти вплотную шла за ней следом.
Ч Мне надо строго выдерживать часы приема, да еще выезжать на срочные вы
зовы на дом в три других городка в здешних горах. Если бы не Хильда, мне при
шлось бы питаться одними бутербродами.
Ч Она хорошо готовит? Ч спросила Лиза.
Ч Великолепно. А десерты так даже слишком хорошо.
Кухня была большая, с высоким потолком. В центре нее была устроена рабоча
я зова Ч гриль и рабочие столы, Ч по периметру которой на полке из сверк
ающей нержавеющей стали стояли, лежали и висели кастрюли, сковородки, че
рпаки, большие ложки и всевозможные приспособления. Шкафы были сделаны и
з темного дуба, верхняя часть столов покрыта керамической плиткой. В дал
ьнем углу кухни стояли двойная мойка, большая, двойного размера плита, ми
кроволновая печь и холодильник.
Войдя в дверь, Дженни сразу же повернула влево, к секретеру, за которым Хил
ьда составляла меню и списки того, что необходимо будет купить. Именно зд
есь она должна была оставить им записку. Но никакой записки тут не оказал
ось, и Дженни уже направилась обратно, когда вдруг услышала потрясенное
«Ах!» Лизы.
Девочка прошла к дальнему углу центральной рабочей зоны и сейчас стояла
возле холодильника, уставившись на что-то, что лежало на полу около мойки
. Лицо у нее было мертвенно-бледным, ее всю трясло.
Почувствовав вдруг прилив необъяснимого ужаса, Дженни быстро обогнула
центральную часть кухни и подошла к сестре.
На полу на спине лежала Хильда Бек. Она была мертва. Ничего не видящими гла
зами она уставилась в потолок, а между сведенных судорогой губ был зажат
кончик языка, сейчас уже обескровленного и обесцветившегося.
Лиза оторвала взгляд от мертвой женщины, перевела его на Дженни, попытал
ась что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.
Дженни схватила сестру под руку и оттащила ее в противоположную часть ку
хни, откуда труп не был виден. Там она обняла Лизу.
Лиза тоже обняла ее и прижалась к ней. Крепко. Изо всех сил.
Ч Как ты себя чувствуешь, малышка?
Лиза ничего не ответила. Ее продолжало трясти.
Всего лишь шесть недель тому назад, в Ньюпорт-Бич, вернувшись как-то в нач
але вечера из кино домой, Лиза вот так же обнаружила в кухне на полу свою м
ать, умершую от массированного кровоизлияния в мозг. Для девочки рухнул
сразу весь мир. Она никогда не знала отца, скончавшегося, когда ей было все
го два года, и поэтому всегда была необычайно близка с матерью. Утрата глу
боко потрясла ее, на какое-то время ввергла в депрессию и вытеснила из ее
сознания все остальное. Постепенно, однако, Лиза примирилась со смертью
матери, научилась снова улыбаться и смеяться. В последние несколько дней
она, кажется, вновь стала самой собой. А теперь вот это.
Дженни отвела девочку к секретеру, усадила ее, а сама присела перед ней на
корточки. Она вытянула бумажную салфетку из стоявшей на столе пачки «кли
некса» и промокнула выступивший у сестры на лбу холодный пот. Лиза была н
е только мертвенно-бледна, но и холодна, как лед.
Ч Что сделать, сестричка?
Ч Н-и-ничего, сейчас все пройдет, Ч дрожащим голосом ответила Лиза.
Они взялись за руки. Хватка Лизы была сильной, почти до боли.
Спустя какое-то время она проговорила:
Ч Мне показалось... Когда я увидела ее здесь... вот так, на полу... мне показал
ось... смешно, но показалось... будто это мама. Ч Глаза у Лизы были полны слез
, но она не давала себе расплакаться. Ч Я з-з-знаю, что мама умерла. И эта же
нщина на нее даже не похожа. Но это было... так неожиданно... так страшно... я та
к растерялась.
Они продолжали держать друг друга за руки, и постепенно судорожная хватк
а Лизы ослабевала.
Через некоторое время Дженни спросила ее:
Ч Тебе лучше?
Ч Да. Немного.
Ч Хочешь прилечь?
Ч Нет, Ч она отпустила руку Дженни, чтобы вытащить салфетку из коробки
«клинекса», вытерла нос и посмотрела в ту сторону, где лежало тело. Ч Это
Хильда?
Ч Да, Ч ответила Дженни.
Ч Как жалко...
Дженни очень любила Хильду Бек и в глубине души была потрясена ее смерть
ю. Но в этот момент больше всего на свете ее волновала Лиза.
Ч Сестричка, думаю, будет лучше всего, если ты отсюда уйдешь. Посиди пока
в моем кабинете, ладно? А я тем временем осмотрю тело. А потом надо будет вы
звать шерифа и коронера.
Ч Я побуду здесь с тобой.
Ч Будет лучше, если...
Ч Нет! Ч воскликнула Лиза, и ее снова затрясло. Ч Я не хочу быть одна.
Ч Ну ладно, Ч успокаивающим тоном сказала Дженни. Ч Посиди здесь.
Ч Господи... Ч со страхом проговорила Лиза. Ч Как она выглядит... вся разд
увшаяся... черно-синяя: А какое у нее выражение на лице. Ч Лиза вытерла гла
за тыльной стороной ладони. Ч Почему она вся черная и так раздулась?
Ч Ну, она явно умерла уже несколько дней назад, Ч ответила Дженни. Ч Но,
знаешь что, тебе сейчас лучше не думать о таких вещах...
Ч Если она умерла уже несколько дней назад, Ч дрожащим голосом спросил
а Лиза, Ч то почему же здесь не воняет? Тут ведь должно вонять, верно?
Дженни нахмурилась. Конечно, здесь должно было вонять, если Хильда Бек ум
ерла так давно, что тело ее успело уже потемнеть и раздуться. Здесь обязат
ельно должно было вонять. Но никакого запаха не было.
Ч Дженни, что с ней произошло?
Ч Я еще не знаю.
Ч Я боюсь.
Ч Не бойся. Сейчас уже нечего бояться.
Ч Какое у нее выражение на лице, Ч проговорила Лиза. Ч Просто ужасное.
Ч Как бы она ни умерла, это должна была быть быстрая смерть. Непохоже, что
бы она мучилась пли с кем-то боролась. И ей, судя по всему, было не очень бол
ьно.
Ч Но... впечатление такое, словно в момент смерти она кричала.
3
Мертвая женщина
Дженни Пэйдж никогда не видела трупа, хотя бы отдаленно похожего на тот, ч
то лежал сейчас перед ее глазами. Ни учеба в колледже, ни ее собственная вр
ачебная практика не подготовили ее к встрече с таким феноменом, какой пр
едставляло собой тело Хильды Бек. Дженни опустилась рядом с трупом на ко
рточки и принялась рассматривать его, испытывая одновременно грусть, от
вращение и любопытство. И чем дольше она изучала его, тем сильнее станови
лось ее любопытство и тем быстрее росло изумление.
Лицо мертвой женщины раздулось; круглое, гладкое, даже как будто блестящ
ее, оно напоминало сейчас карикатуру на то, какой была Хильда Бек при жизн
и. Тело тоже вздулось, туго натянув в некоторых местах швы серо-желтого до
машнего платья, в котором она обычно хлопотала по хозяйству. Там, где были
видны отдельные участки тела Ч на шее, на кистях и в нижней части рук, на и
крах ног и коленях, Ч ткани казались мягкими и внешне естественными для
пролежавшего несколько дней трупа. Складывалось, однако, впечатление, чт
о это вздутие не было следствием обычного при начинающемся распаде обил
ьного выделения газов. Во-первых, живот должен был быть уже наполнен газо
м и раздут гораздо сильнее, чем остальные части тела; он, однако, вздулся о
чень умеренно. А кроме того, отсутствовал характерный трупный запах.
При более близком и внимательном осмотре складывалось также впечатлен
ие, что и кожа Ч темная, покрытая крапинками Ч стала такой не в результат
е распада тканей. Дженни не могла обнаружить никаких явных, зримых призн
аков начавшегося разложения: не было ни повреждений, ни волдырей, ни вскр
ывшихся гнойников. Признаки физического распада и разложения обычно бы
стрее всего проявляются на глазах трупа, потому что они состоят из относ
ительно мягких тканей. Но широко раскрытые, смотрящие вверх глаза Хильды
Бек были в безупречном состоянии. Белки были совершенно чистыми, не поже
лтевшими и не обесцвеченными из-за разрыва кровеносных сосудов. Зрачки
тоже были абсолютно ясными и сохраняли теплый голубой цвет, на них не был
о даже обычной посмертной мутной пленки.
При жизни глаза Хильды всегда лучились добротой и жизнелюбием. Это была
седая шестидесятидвухлетняя женщина с очень милым и приятным лицом, все
м своим обликом и манерами напоминавшая добрую бабушку. Говорила она с л
егким немецким акцентом, голос у нее был удивительно мягкий и певучий. Пр
ибираясь в доме или готовя что-нибудь на кухне, она часто напевала; и она у
мела находить радость и удовольствие в самых простых вещах.
Дженни почувствовала вдруг острый приступ горя и скорби и поняла, как бу
дет ей не хватать Хильды. Она закрыла глаза и посидела так некоторое врем
я, не в силах смотреть на труп. Потом взяла себя в руки, подавила уже готовы
е было пролиться слезы. Наконец, восстановив в себе способность к профес
сиональной отстраненности, она открыла глаза и продолжила осмотр.
Чем дольше смотрела она на тело, тем больше складывалось у нее впечатлен
ие, будто вся кожа трупа покрыта синяками и кровоподтеками. Об этом свиде
тельствовал цвет кожи: местами она была черпая, местами синяя или темно-ж
елтая, причем цвета эти переходили один в другой. Но и таких ушибов Дженни
тоже не доводилось видеть. Насколько она могла судить, ушиблено было все
тело; не было пи одного кусочка кожи, на котором не было бы синяков. Дженни
осторожно взялась за рукав платья и подняла его вдоль вздувшейся руки на
столько, насколько это удалось. Но и под рукавом поверхность кожи была то
чно такой же, и Дженни стала подозревать, что, видимо, все тело представлял
о собой один невообразимый синяк.
Она еще раз посмотрела на лицо миссис Бек. И здесь тоже вся поверхность ко
жи была в кровоподтеках. Бывает, жертвы серьезных автомобильных катастр
оф получают такие повреждения, в результате которых у них тоже почти все
лицо оказывается сплошным кровоподтеком; но это всегда сопровождается
более тяжелыми травмами Ч переломом носа, челюсти, разрывом губ... Как же
получилось, что при столь страшных синяках у миссис Бек нет никаких друг
их, более серьезных ранений?
Ч Дженни? Ч окликнула се Лиза. Ч Почему ты так долго?
Ч Я уже скоро. Посиди пока там.
Тогда... возможно, ушибы, покрывающие тело миссис Бек, не были результатом
каких-то внешних ударов? Могло ли получаться так, что этот странный цвет к
ожи был вызвал не ушибами, а давлением изнутри тела, отеком подкожных тка
ней? В конце концов, такой отек очевиден. Однако, чтобы вызвать подобные си
няки, он должен был произойти мгновенно и с огромной силой. Но, черт возьми
, это же невозможно! Живая ткань не может вспухнуть с такой скоростью. Коне
чно, при некоторых аллергиях бывает быстрый отек, это их симптом; самый тя
желый отек такого рода бывает при сильной аллергической реакции на пени
циллин. Однако Дженни не знала ничего, что могло бы вызвать столь внезапн
ый и мощный отек тканей, результатом которого стало бы превращение всего
тела в один огромный, ужасающий синяк.
И даже если тот стек, который она видела, не был обычным, простым, классиче
ским посмертным вздутием Ч а Дженни была уверена, что он им не был, Ч и ес
ли он был причиной синяков и кровоподтеков, то что же, о Господи, могло пос
лужить причиной самого этого отека?
1 2 3 4 5 6 7 8 9
о изломанная крытая шифером крыша была выкрашена в серый, синий и черный
цвета. Дом стоял позади живой изгороди из вечнозеленого кустарника, высо
той примерно по грудь взрослого человека, футах
1 фут (1/3 ярда, 12 дюймов) равен 0,3048
м. Ч Здесь и далее прим. перев.
в двадцати от мощеного тротуара. На углу, возле входа, был врыт столб
ик, на котором была табличка: «ДЖЕНИФЕР ПЭИДЖ, доктор медицины» и стояли ч
асы приема.
Дженни припарковала «понтиак» на дорожке перед гаражом.
Ч Отличный домик! Ч восхитилась Лиза.
Это был первый дом, который смогла приобрести Дженни за всю свою жизнь, и о
на любила его а гордилась им. Оджн только вид этого дома пробуждал в ней са
мые теплые чувства и действовал успокаивающе, и на какое-то время Дженни
позабыла о той странной тишине, что, подобно одеялу, опустилась на весь Сн
оуфилд и накрыла его.
Ч Ну, он для меня немножечко мал, особенно если учесть, что половину перв
ого этажа занимают мой кабинет и приемная. И принадлежит он в большей мер
е банку, чем мне. Но у него есть свое лицо, правда?
Ч А то! Ч подтвердила Лиза.
Они вышли из машины, и Дженни обнаружила, что с заходом солнца подул холод
ный ветер. На ней были джинсы и зеленый свитер с длинными рукавами, тем не
менее она задрожала. В горах Сьерры осенью теплые, приятные дни всегда см
енялись как бы контрастирующими с ними холодными, даже морозными ночами.
Она потянулась, расправляя мышцы, одеревеневшие за время долгой поездки
, потом захлопнула дверцу машины. Звук захлопывающейся дверцы эхом отозв
ался наверху, в горах, и внизу, в городке. И это был единственный звук, разда
вшийся в сумеречной тишине.
Дженни постояла минуту-другую возле багажника «понтиака», глядя вдоль С
кайлайн-роуд в сторону центра Сноуфилда. Все было по-прежнему неподвижн
о.
Ч Я бы могла здесь жить вечно, Ч заявила Лиза, обхватывая себя руками от
холода, но радостно вглядываясь в открывшийся ее взгляду городок внизу.
Дженни прислушалась. Эхо, вызванное хлопком дверцы, растаяло, но на смену
ему не возник никакой другой звук. Только легкие, в южную сторону, дуновен
ия ветра.
Бывает тишина Ч и тишина: различные ее разновидности не похожи друг на д
руга. Скорбная тишина в обитой черным бархатом и устланной толстыми ковр
ами похоронной конторе сильно отличается от мрачной, холодной и жуткой с
корбной тишины в спальне вдовы. Дженни казалось очень странным, что цари
вшая в Сноуфилде тишина как будто бы несла на себе отпечаток скорби. Она, о
днако, не могла понять, чем вызвано у нее такое ощущение, да и откуда оно во
обще возникло. Она подумала о той тишине, которая бывает теплой летней но
чью и которая на самом деле вовсе не тишина, но причудливое сочетание хло
панья крыльев бьющейся о стекло ночной бабочки, стрекота сверчков и чьих
-то шорохов в траве, потрескиваний на веранде и других с трудом различимы
х звуков. В безмолвной дремоте Сноуфилда тоже было нечто похожее, она рож
дала ощущение, что где-то рядом идет лихорадочная деятельность Ч что-то
движется, звучат голоса, кто-то с кем-то борется, Ч но все это происходит
на грани и за гранью человеческого восприятия. Однако было в этом безмол
вии и нечто большее. Есть ведь еще и особая тишина зимней ночи Ч тишина гл
убокая, холодная и бессердечная, но скрывающая в себе ожидание, что по вес
не все взорвется звуками пробуждающейся, растущей жизни. В этом безмолви
и тоже было скрыто ожидание, и оно-то и вселяло в Дженни чувство тревоги.
Ей захотелось позвать кого-нибудь, окликнуть: «Кто тут?» Но она не стала э
того делать, на ее крик могли выйти соседи, которые сейчас спокойно сидят
по своим домам, и тогда она оказалась бы в глупом положении. А врач, которы
й в понедельник на виду у всех повел себя глупо, во вторник лишился бы прак
тики.
Ч ...жить здесь вечно, всегда-всегда, Ч говорила Лиза, все еще не в состоян
ии прийти в себя от восторга, вызванного красотой этого горного городка.
Ч А тебя ничего... не настораживает? Ч спросила Дженни.
Ч Что именно?
Ч Тишина.
Ч Что ты, мне она нравится! Здесь так спокойно.
Вокруг действительно было спокойно. Ни малейшего признака беды, никаких
причин для волнений.
«Тогда отчего же мне так чертовски не по себе», Ч подумала Дженни.
Она открыла багажник и достала оттуда вначале один чемодан Лизы, потом д
ругой.
Лиза подхватила второй чемодан и полезла в багажник за сумкой с книгами.
Ч Не перегружайся, Ч сказала Дженни. Ч Все равно придется еще пару раз
сходить.
По лужайке они прошли до выложенной камнем дорожки и направились по ней
к парадному крыльцу, вокруг которого в янтарно-красных лучах заходящего
солнца пролегли уже во все стороны удлиняющиеся тени, чем-то напоминающ
ие расходящиеся лепестки ночного цветка.
Дженни открыла входную дверь и вошла в темную прихожую.
Ч Хильда, мы приехали!
Никакого ответа.
Единственный свет в доме горел в дальнем конце холла, за открытой дверью,
что вела на кухню.
Дженни поставила чемоданы на пол и включила свет в холле.
Ч Хильда?!
Ч А кто такая эта Хильда? Ч спросила Лиза, бросая свой чемодан и сумку с к
нигами.
Ч Моя экономка. Она знала, в котором примерно часу мы должны приехать. Я д
умала, что она уже накрывает на стол.
Ч Ого, экономка! И она постоянно тут живет?
Ч У нее квартира над гаражом, Ч ответила Дженни, кладя сумочку и ключи о
т машины на небольшой столик под огромным зеркалом в бронзовой раме.
На Лизу эти слова произвели впечатление.
Ч Ого! А ты что, богатенькая?
Ч Да нет, Ч засмеялась Дженни. Ч На самом-то деле экономка мне не по сре
дствам. Но и без нее я тоже не могу обойтись.
Недоумевая, почему на кухне горит свет, если Хильды там нет, Дженни направ
илась туда через холл. Лиза почти вплотную шла за ней следом.
Ч Мне надо строго выдерживать часы приема, да еще выезжать на срочные вы
зовы на дом в три других городка в здешних горах. Если бы не Хильда, мне при
шлось бы питаться одними бутербродами.
Ч Она хорошо готовит? Ч спросила Лиза.
Ч Великолепно. А десерты так даже слишком хорошо.
Кухня была большая, с высоким потолком. В центре нее была устроена рабоча
я зова Ч гриль и рабочие столы, Ч по периметру которой на полке из сверк
ающей нержавеющей стали стояли, лежали и висели кастрюли, сковородки, че
рпаки, большие ложки и всевозможные приспособления. Шкафы были сделаны и
з темного дуба, верхняя часть столов покрыта керамической плиткой. В дал
ьнем углу кухни стояли двойная мойка, большая, двойного размера плита, ми
кроволновая печь и холодильник.
Войдя в дверь, Дженни сразу же повернула влево, к секретеру, за которым Хил
ьда составляла меню и списки того, что необходимо будет купить. Именно зд
есь она должна была оставить им записку. Но никакой записки тут не оказал
ось, и Дженни уже направилась обратно, когда вдруг услышала потрясенное
«Ах!» Лизы.
Девочка прошла к дальнему углу центральной рабочей зоны и сейчас стояла
возле холодильника, уставившись на что-то, что лежало на полу около мойки
. Лицо у нее было мертвенно-бледным, ее всю трясло.
Почувствовав вдруг прилив необъяснимого ужаса, Дженни быстро обогнула
центральную часть кухни и подошла к сестре.
На полу на спине лежала Хильда Бек. Она была мертва. Ничего не видящими гла
зами она уставилась в потолок, а между сведенных судорогой губ был зажат
кончик языка, сейчас уже обескровленного и обесцветившегося.
Лиза оторвала взгляд от мертвой женщины, перевела его на Дженни, попытал
ась что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.
Дженни схватила сестру под руку и оттащила ее в противоположную часть ку
хни, откуда труп не был виден. Там она обняла Лизу.
Лиза тоже обняла ее и прижалась к ней. Крепко. Изо всех сил.
Ч Как ты себя чувствуешь, малышка?
Лиза ничего не ответила. Ее продолжало трясти.
Всего лишь шесть недель тому назад, в Ньюпорт-Бич, вернувшись как-то в нач
але вечера из кино домой, Лиза вот так же обнаружила в кухне на полу свою м
ать, умершую от массированного кровоизлияния в мозг. Для девочки рухнул
сразу весь мир. Она никогда не знала отца, скончавшегося, когда ей было все
го два года, и поэтому всегда была необычайно близка с матерью. Утрата глу
боко потрясла ее, на какое-то время ввергла в депрессию и вытеснила из ее
сознания все остальное. Постепенно, однако, Лиза примирилась со смертью
матери, научилась снова улыбаться и смеяться. В последние несколько дней
она, кажется, вновь стала самой собой. А теперь вот это.
Дженни отвела девочку к секретеру, усадила ее, а сама присела перед ней на
корточки. Она вытянула бумажную салфетку из стоявшей на столе пачки «кли
некса» и промокнула выступивший у сестры на лбу холодный пот. Лиза была н
е только мертвенно-бледна, но и холодна, как лед.
Ч Что сделать, сестричка?
Ч Н-и-ничего, сейчас все пройдет, Ч дрожащим голосом ответила Лиза.
Они взялись за руки. Хватка Лизы была сильной, почти до боли.
Спустя какое-то время она проговорила:
Ч Мне показалось... Когда я увидела ее здесь... вот так, на полу... мне показал
ось... смешно, но показалось... будто это мама. Ч Глаза у Лизы были полны слез
, но она не давала себе расплакаться. Ч Я з-з-знаю, что мама умерла. И эта же
нщина на нее даже не похожа. Но это было... так неожиданно... так страшно... я та
к растерялась.
Они продолжали держать друг друга за руки, и постепенно судорожная хватк
а Лизы ослабевала.
Через некоторое время Дженни спросила ее:
Ч Тебе лучше?
Ч Да. Немного.
Ч Хочешь прилечь?
Ч Нет, Ч она отпустила руку Дженни, чтобы вытащить салфетку из коробки
«клинекса», вытерла нос и посмотрела в ту сторону, где лежало тело. Ч Это
Хильда?
Ч Да, Ч ответила Дженни.
Ч Как жалко...
Дженни очень любила Хильду Бек и в глубине души была потрясена ее смерть
ю. Но в этот момент больше всего на свете ее волновала Лиза.
Ч Сестричка, думаю, будет лучше всего, если ты отсюда уйдешь. Посиди пока
в моем кабинете, ладно? А я тем временем осмотрю тело. А потом надо будет вы
звать шерифа и коронера.
Ч Я побуду здесь с тобой.
Ч Будет лучше, если...
Ч Нет! Ч воскликнула Лиза, и ее снова затрясло. Ч Я не хочу быть одна.
Ч Ну ладно, Ч успокаивающим тоном сказала Дженни. Ч Посиди здесь.
Ч Господи... Ч со страхом проговорила Лиза. Ч Как она выглядит... вся разд
увшаяся... черно-синяя: А какое у нее выражение на лице. Ч Лиза вытерла гла
за тыльной стороной ладони. Ч Почему она вся черная и так раздулась?
Ч Ну, она явно умерла уже несколько дней назад, Ч ответила Дженни. Ч Но,
знаешь что, тебе сейчас лучше не думать о таких вещах...
Ч Если она умерла уже несколько дней назад, Ч дрожащим голосом спросил
а Лиза, Ч то почему же здесь не воняет? Тут ведь должно вонять, верно?
Дженни нахмурилась. Конечно, здесь должно было вонять, если Хильда Бек ум
ерла так давно, что тело ее успело уже потемнеть и раздуться. Здесь обязат
ельно должно было вонять. Но никакого запаха не было.
Ч Дженни, что с ней произошло?
Ч Я еще не знаю.
Ч Я боюсь.
Ч Не бойся. Сейчас уже нечего бояться.
Ч Какое у нее выражение на лице, Ч проговорила Лиза. Ч Просто ужасное.
Ч Как бы она ни умерла, это должна была быть быстрая смерть. Непохоже, что
бы она мучилась пли с кем-то боролась. И ей, судя по всему, было не очень бол
ьно.
Ч Но... впечатление такое, словно в момент смерти она кричала.
3
Мертвая женщина
Дженни Пэйдж никогда не видела трупа, хотя бы отдаленно похожего на тот, ч
то лежал сейчас перед ее глазами. Ни учеба в колледже, ни ее собственная вр
ачебная практика не подготовили ее к встрече с таким феноменом, какой пр
едставляло собой тело Хильды Бек. Дженни опустилась рядом с трупом на ко
рточки и принялась рассматривать его, испытывая одновременно грусть, от
вращение и любопытство. И чем дольше она изучала его, тем сильнее станови
лось ее любопытство и тем быстрее росло изумление.
Лицо мертвой женщины раздулось; круглое, гладкое, даже как будто блестящ
ее, оно напоминало сейчас карикатуру на то, какой была Хильда Бек при жизн
и. Тело тоже вздулось, туго натянув в некоторых местах швы серо-желтого до
машнего платья, в котором она обычно хлопотала по хозяйству. Там, где были
видны отдельные участки тела Ч на шее, на кистях и в нижней части рук, на и
крах ног и коленях, Ч ткани казались мягкими и внешне естественными для
пролежавшего несколько дней трупа. Складывалось, однако, впечатление, чт
о это вздутие не было следствием обычного при начинающемся распаде обил
ьного выделения газов. Во-первых, живот должен был быть уже наполнен газо
м и раздут гораздо сильнее, чем остальные части тела; он, однако, вздулся о
чень умеренно. А кроме того, отсутствовал характерный трупный запах.
При более близком и внимательном осмотре складывалось также впечатлен
ие, что и кожа Ч темная, покрытая крапинками Ч стала такой не в результат
е распада тканей. Дженни не могла обнаружить никаких явных, зримых призн
аков начавшегося разложения: не было ни повреждений, ни волдырей, ни вскр
ывшихся гнойников. Признаки физического распада и разложения обычно бы
стрее всего проявляются на глазах трупа, потому что они состоят из относ
ительно мягких тканей. Но широко раскрытые, смотрящие вверх глаза Хильды
Бек были в безупречном состоянии. Белки были совершенно чистыми, не поже
лтевшими и не обесцвеченными из-за разрыва кровеносных сосудов. Зрачки
тоже были абсолютно ясными и сохраняли теплый голубой цвет, на них не был
о даже обычной посмертной мутной пленки.
При жизни глаза Хильды всегда лучились добротой и жизнелюбием. Это была
седая шестидесятидвухлетняя женщина с очень милым и приятным лицом, все
м своим обликом и манерами напоминавшая добрую бабушку. Говорила она с л
егким немецким акцентом, голос у нее был удивительно мягкий и певучий. Пр
ибираясь в доме или готовя что-нибудь на кухне, она часто напевала; и она у
мела находить радость и удовольствие в самых простых вещах.
Дженни почувствовала вдруг острый приступ горя и скорби и поняла, как бу
дет ей не хватать Хильды. Она закрыла глаза и посидела так некоторое врем
я, не в силах смотреть на труп. Потом взяла себя в руки, подавила уже готовы
е было пролиться слезы. Наконец, восстановив в себе способность к профес
сиональной отстраненности, она открыла глаза и продолжила осмотр.
Чем дольше смотрела она на тело, тем больше складывалось у нее впечатлен
ие, будто вся кожа трупа покрыта синяками и кровоподтеками. Об этом свиде
тельствовал цвет кожи: местами она была черпая, местами синяя или темно-ж
елтая, причем цвета эти переходили один в другой. Но и таких ушибов Дженни
тоже не доводилось видеть. Насколько она могла судить, ушиблено было все
тело; не было пи одного кусочка кожи, на котором не было бы синяков. Дженни
осторожно взялась за рукав платья и подняла его вдоль вздувшейся руки на
столько, насколько это удалось. Но и под рукавом поверхность кожи была то
чно такой же, и Дженни стала подозревать, что, видимо, все тело представлял
о собой один невообразимый синяк.
Она еще раз посмотрела на лицо миссис Бек. И здесь тоже вся поверхность ко
жи была в кровоподтеках. Бывает, жертвы серьезных автомобильных катастр
оф получают такие повреждения, в результате которых у них тоже почти все
лицо оказывается сплошным кровоподтеком; но это всегда сопровождается
более тяжелыми травмами Ч переломом носа, челюсти, разрывом губ... Как же
получилось, что при столь страшных синяках у миссис Бек нет никаких друг
их, более серьезных ранений?
Ч Дженни? Ч окликнула се Лиза. Ч Почему ты так долго?
Ч Я уже скоро. Посиди пока там.
Тогда... возможно, ушибы, покрывающие тело миссис Бек, не были результатом
каких-то внешних ударов? Могло ли получаться так, что этот странный цвет к
ожи был вызвал не ушибами, а давлением изнутри тела, отеком подкожных тка
ней? В конце концов, такой отек очевиден. Однако, чтобы вызвать подобные си
няки, он должен был произойти мгновенно и с огромной силой. Но, черт возьми
, это же невозможно! Живая ткань не может вспухнуть с такой скоростью. Коне
чно, при некоторых аллергиях бывает быстрый отек, это их симптом; самый тя
желый отек такого рода бывает при сильной аллергической реакции на пени
циллин. Однако Дженни не знала ничего, что могло бы вызвать столь внезапн
ый и мощный отек тканей, результатом которого стало бы превращение всего
тела в один огромный, ужасающий синяк.
И даже если тот стек, который она видела, не был обычным, простым, классиче
ским посмертным вздутием Ч а Дженни была уверена, что он им не был, Ч и ес
ли он был причиной синяков и кровоподтеков, то что же, о Господи, могло пос
лужить причиной самого этого отека?
1 2 3 4 5 6 7 8 9