На головах гонов задорно торчали треугольные шляпы, на боку у каждого
висела здоровенная сумка из свинской кожи, украшенная замысловатым гербом.
Приятелям нужно было куда-то свернуть, выбрать подходящий мир.
Впрочем, не все ли равно? Каждый мир по-своему хорош к интересен, точно
так же, как и по-своему плох. Не бывает идеальных миров. А раз так, то и
выбирать нечего. Сворачивай в первый же попавшийся.
Так они и сдавали. Вернее говоря, это Птиц свернул в первый же
попавшийся им мир, а медвежонок просто за ним последовал. Может быть, они
это сделали зря. Может, - нет. А может...

Вот это да! Да ведь подбросив гадюку Дангнур, по идее, должен был
первым делом избавиться от этого пакета. Почему же он этого не сделал? Не
было времени? Хотя пакет ему могли и подбросить. Нет, вряд ли. Скорее
всего, это - простая небрежность. Или же Дангнур был твердо уверен, что
обыск в комплексе делать не будут. Почему? Может быть, он точно знал, что
вслед за акцией с хрустальной гадюкой будут события, которые не оставят
времени на обыск? Что же еще может стрястись?
Ладно, что будет, то будет. А пока надо отыскать самого Дангнура. В
одиночку с ним не справиться. Значит, надо взять кого-то в помощь. Кого?
Он осмотрелся. Напротив Велимира сидел рыжеволосый, угрюмого вида
дорожник - Нломаль. Человек надежный на сто два процента. Велимир
наклонился к нему и вполголоса сказал:
- Слушай, мне пора в диспетчерскую. Проводи, есть дельце на пару
минут.
Вставая, он незаметно сунул пресловутый пакет в карман.
- В обществе секретов нет, - буркнул было Нломаль, но, встретившись с
Велимиром глазами и осознав, что дело нешуточное, тоже встал.
Когда они очутились в коридоре, диспетчер быстро оглянулся и
вполголоса спросил у Нломаля:
- Ураганка, висевшая на спинке кресла, в котором я сидел, Дангнура?
Нломаль кивнул.
- Ну, тогда понюхай! Вот это я нашел в ее кармане.
Велимир протянул Нломалю пакет. Тот его осторожно понюхал и,
ошарашенно шевельнув губами, спросил:
- Он?
- Похоже, - пожал плечами диспетчер. - Хотя... Пакет могли и
подбросить. Как бы то ни было, но проверить это надо обязательно.
- Так, - лицо Нломаля посуровело. - Мы это проверим. Сейчас. И не дай
Бог...
Руки его шевельнулись, как будто он отвинчивал колпачок у невидимой
фляжки.
- Где он может быть?
- Да где угодно.
- Ладно, - Нломаль огляделся. - Пошли его искать. Из комплекса, по
крайней мере, он выйти не мог.
- Но где?
- Где-то здесь, - Нломаль все еще задумчиво оглядывался. - Только
держись ко мне поближе. Этот тип из тебя играючи отбивную сделает.
Глаза Нломаля потемнели. Сам он как-то подобрался, напружинился.
- Откуда начнем? - спросил диспетчер.
- От твоей резиденции, конечно. Только - потише и осторожнее. Терять
ему нечего, он будет драться до последнего. Значит, от диспетчерской и по
порядку, до конца коридора.
Так они и сделали. Первая справа от диспетчерской дверь вела в
аварийку. Это была большая, заставленная ящиками, коробками с едой и
снаряжением комната. Тут было все, что угодно, на любой аварийный случай.
От спичек до последних моделей исследовательских роботов класса
"супермен". Впрочем, памятуя историю с заменой диспетчеров искусственным
мозгом, этих роботов никто на дорогу так и не решился выпустить.
Осматривали в строго определенном порядке. Нломаль обшаривал
помещение. Диспетчер оставался возле двери, одновременно следя за комнатой
и коридором.
В аварийке Дангнура не было.
- Ничего, - пробормотал, выходя из нее, Нломаль. - Никуда он не
денется.
Они зашли в комнату слева, встретившую их пустотой и пылью. Когда-то
здесь была комната отдыха. Но диспетчеры почти все время сидели в
диспетчерской, а дорожники предпочитали отдыхать в своей комнате. Так как
она пустовала, мебель из нее постепенно вывезли. Хотели, правда,
приспособить ее под что-то другое, но за недостатком времени и средств так
ничего и не сделали. Конечно же, Дангнура не было и здесь.
Следующей комнатой справа был архив, заставленный огромными шкафами с
документами, папками и писчими кристаллами. Выходя из нее, Нломаль криво
ухмыльнулся и, бережно прикрыв дверь, разочарованно развел руками.
Они безрезультатно обследовали еще шесть комнат, и Велимир прикинул,
что больше половины коридора перед дверями с цифровым замком уже пройдено.
А не мог ли Дангнур уйти в другую часть комплекса? Вряд ли. Кстати, тогда
его должны были видеть стоявшие на страже возле двери с цифровым замком
мухобои.
Теперь перед ними была дежурка.
Открыв стеклянную дверь, Нломаль спросил у Сизоносена, не видел ли он
Дангнура. Дежурный посмотрел на них пустыми, ничего не выражающими глазами
и, отрицательно мотнув головой, снова уткнулся в книгу.
Необследованными оставались еще только четыре комнаты. Комната отдыха
дорожников, комната тренажеров, класс теоретической подготовки и склад
оружия. Вернее, даже три, так как в комнате отдыха дорожников Дангнура не
было. Не густо.
Диспетчер вздохнул и потопал вслед за Нломалем в класс тренажеров. По
размерам он был не меньше средней руки спортзала и состоял из множества
разделенных между собой узкими дорожками квадратов со стороной метров
пять. В каждом из них была воссоздана определенная ситуация. Причем, очень
точно и достоверно. Нерадивый ученик здесь мог даже слегка пострадать.
Все время поглядывая в коридор, Велимир видел, как Нломаль бродил от
одного квадрата к другому. Вот он отошел дальше и скрылся из глаз.
Диспетчер снова выглянул в коридор. Никого.
Пожалуй, Дангнура здесь тоже нет. Кстати, он вполне мог прорваться и
на дорогу миров. А там ищи его - свищи.
Велимир нервно зевнул, и тут его позвал Нломаль. Идя на его голос,
Велимир прошел квадрат, где ползали огромные, страшные, покрытые
пластинчатой броней, вооруженные когтями и рогами ящеры. В следующем
квадрате лилась лава и полыхал огонь. Потом был странный ледяной мир, в
котором бродили похожие на зайцев звери с рыжей шерстью и двумя головами.
Нломаль ждал его в квадрате рукопашного боя. Двух с половиной
метровые гиганты полосовали друг друга мечами. И среди этой дикой резни,
криков, стонов, свиста оружия, глухих ударов о щиты и воплей умирающих
стоял Нломаль. В нерабочем состоянии все эти проекции совершенно
безвредны, поэтому Нломаль не обращал внимания на происходившее вокруг
него, а только рассматривал что-то возле своих ног. Подойдя и став рядом,
Велимир увидел, что это тело какого-то воина.
Воина? Да не бывает воинов в костюмах дорожников. Это был Дангнур. Он
лежал на боку, скрючившись в позе шестимесячного зародыша. А вокруг кипел
яростный рукопашный бой.
Они стояли и молчали. Диспетчер думал о том, что наконец-то его нашли
и теперь узнают все про хрустальную гадюку. А потом они, может быть, будут
его судить судом дорожников. После всю эту историю можно будет забыть.
Историю о том, как что-то материальное пересилило мужскую дружбу. И
совершенно неважно, что было этому причиной: больная жена, угрозы,
алчность или страх. Главное - все скоро кончится. И можно будет вернуться
к дороге.
Кстати, а почему Дангнур лежит неподвижно? Наверное, он поджидал
здесь Нломаля и, улучив момент, на него кинулся. И получил, наверное,
хорошо получил. А если...
Неожиданно Нломаль нагнулся и повернул голову Дангнура так, что стал
виден левый висок. Из небольшой дырочки в нем сочилась кровь.

Кто знает, был ли мир, в который они попри именно таким, каким они
его увидели? Может быть, его на самом деле и вовсе не существовало, а была
лишь навеянная дорогой галлюцинация? Собственно, какая разница? Главное
они в этот мир вошли.
Он был очень странный. В такой они попадали впервые. Более всего он
походил на составленную из других миров мозаику. Вернее, даже не так. Не
мозаику, а лабиринт, в котором каждый мир был лишь коробочкой, в которой
имелся еще один мир, а в том другой и так далее... до бесконечности...
Возвратиться назад они уже не могли, потому что их подхватило и
понесло по воздуху, метрах в двух от поверхности через лиловый, грустный
мир, где шел осенний, тусклый и безнадежный, как рассказы старика, дождь,
падающий на заросли водянистой, блеклой растительности. Не зная, что это
лишь первый мир и будут другие, Птиц и медвежонок затосковали. Он им
совсем не понравился. В нем можно было получить насморк и, может быть,
даже покрыться фиолетовой плесенью. А еще должны были водиться пиявки.
Б-р-р-р-р...
Но тут первый мир кончился, и яркое солнце ударило им в глаза. Во
втором мире было жарко. От шерсти медвежонка и перьев Птица сейчас же
пошел пар. Далеко он, правда, не ушел, сказался застарелый ревматизм, и
ему пришлось клубиться вокруг медвежонка и Птица. Что ж, для начала он
организовал два клуба: "Клуб имени медвежонка" и "Клуб отчества Птица".
Дальше - больше. Через пятнадцать минут пар создал этих клубов уже десятка
три или четыре. Самый последний назывался "Клуб вечной и чистой любви
медвежонка к эвкалиптовым листьям". Но тут солнце пригрело посильнее, и
пар исчез. Впрочем, он всегда такой: чуть что и исчезает.
Из-за этого пара Птиц и медвежонок даже не успели толком рассмотреть
тот мир, через который их несло, но это было совершенно не важно. Их
сейчас же закинуло в третий, сверкающий и переливающийся всеми
национальными цветами мир, встретивший их заздравными тостами,
обниманиями, поцелуями, танками, шампанским, саперными лопатками,
фруктами, густыми бровями, полным соединением и полным отсоединением,
выстрелами из-за угла, многотысячными митингами и черт знает чем еще. В
этом мире Птиц получил палкой по ноге, а медвежонок медаль "За успешное
сворачивание межнациональной розни вручную". В этом мире они могли еще
много чего получить, но тут их вынесло в следующий.
Птиц подумал, что все это неспроста. Не бывает миров, в которых за
здорово живешь носит по воздуху. А еще он подумал, что это, очевидно,
новые штучки дороги. Вот только зачем все это? Может быть, она им хочет
что-то показать? Что?
А их несло уже через неизвестно какой по счету мир... Их? Птиц вдруг
понял, что медвежонка рядом нет. Куда же он делся? Может быть, его
оттащило в сторону? Надо было что-то предпринять, но Птиц никак не мог
придумать, что именно, и вообще в голове у него слегка гудело, тело было
странно вялым и непослушным. Делать что-либо расхотелось.
Его несло. В очередном мире он увидел, как зашивается с металлом
директор какого-то предприятия. Несмотря на большой опыт в атом деле,
стежки у него получались кривые, и это было не совсем хорошо. Металл
представлял из себя огромную железную балку, не без самодовольства
вертевшую в разные стороны и выставлявшую на всеобщее обозрение табличку
"за меня гибнут люди".
Вокруг директора и балки стояла толпа молча наблюдавших за тем, как
директор зашивается, до ужаса худых существ. Кто они такие, Птиц не понял.
В конце концов это было не так уж и важно, потому что он влетел в
следующий мир, потом еще в один, потом... Он погружался в эти миры, как
ложка в сахарный сироп. Они мелькали и проносились мимо. Миры с двумя
солнцами и миры с тремя лунами, миры без солнца и луны, погруженные в
первобытную тьму, где на холодных, пронизываемых ветром равнинах трубили
мамонты и ревели саблезубые тигры. Миры ядерных взрывов и миры жизни,
покрытые копошащейся, растущей, хватающей и умирающей зеленой броней.
Миры...
Птицу уже давно надоело смотреть по сторонам. Глаза его сами собой
закрывались, а миры складывались в его голове в детскую считалочку, на
каждое слово которой он проскакивал по одному:
- Эники - безбрежная вода. Беники - обжигающий холод. Чукете -
разинутая зубастая пасть. Мэ - мертвая бабочка. Абуль - протяжный боевой
крик. Фабуль - белоснежная, как кусок сахара, мечеть. Домине - голубой
шарф и длинные волосы. Экс - скамейка. Пэкс - дракон. Пулю - гадюка. Пукс
- песок.
Пауль.
Он остановился и медленно-медленно, словно просыпаясь от долгого сна,
огляделся по сторонам.
Перед ним был мир, к которому он шел всю жизнь. О котором, еще не
зная как он выглядит, мечтал. Мир широких долин и тихих, задумчивых,
извилистых речушек. Мир сонных рощиц. Мир солнечных, пахнущих полднем и
грибами полян, мир гигантских степных трав. Но самое главное - это был мир
свежего ветра и крыльев.
Да, это был он. Мир рвущих воздух крыльев, больших и малых птиц,
паривших у самой земли и выше, и еще выше, в бездонном поднебесье.
Птиц стоял посреди большой поляны, закинув голову вверх и жадно
раскрыв клюв. Он смотрел. И ничего больше ему не хотелось. Он был счастлив
тем, что этот мир оказался существующим. И поначалу этого хватало. Но
потом внутри у Птица появилась уверенность, что вот сейчас, именно сейчас,
удастся то, ради чего он искал этот мир.
С трудом передвигая длинные мозолистые лапы, он сделал пару шагов
назад, а когда места для разбега оказалось достаточно, широко раскинул
руки и поначалу неуклюже, а потом все быстрее побежал, чувствуя, как под
его руками бьется ветер. Он бежал и верил, что еще немного, вот у того
конца поляны случится чудо. Руки превратятся в крылья, и он взлетит.
Высоко-высоко. Под самое небо. Вот сейчас.
Дудки!
Что-то невидимое мягко взяло его за плечи и со звонким чмоканьем, как
пробку из бутылки с шампанским, выдернуло обратно на дорогу миров...

- Вот так, - сказал Нломаль.
Выпрямившись, он скрестил руки на груди и стал насвистывать какой-то
легкомысленный мотивчик.
- А пистолет? - спросил диспетчер.
- Какой пистолет? - пожал плечами Нломаль. - В левый висок стреляют
только левши. А он, насколько я знаю, левшой не был.
Они помолчали.
Чернобородый воин в сверкающих латах, пройдя Велимира насквозь,
радостно хохоча, вонзил призрачный меч в грудь Нломаля. Послышалось
негромкое жужжание, и в воздухе появилась надпись "Вы проиграли".
Велимир закурил и подумал о том, что они, похоже, действительно
проиграли. Кому? Кто такие эти пистолетчики? Люди в мундирах и с оружием?
Вообще-то, чтобы понять случившееся здесь, их вовсе не обязательно знать.
Очевидно, у кого-то из их высших бонз лопнуло в конце концов терпение, и
они перешли к реальным действиям. А это значит - они теперь способны на
все, что угодно. Хрустальная гадюка - лишь начало. Будет и хуже.
Наверняка, сейчас уже куда надо представили доклад, где сказано, что этим
высоколобым ни в коем случае нельзя доверять такую важную вещь, как
комплекс. У них там свободно ползают по коридорам хрустальные гадюки. А до
президентского дворца, между прочим, рукой подать! И вообще, вся эта
расхлябанность может кончиться военным вторжением.
Что такое комплекс? Окно в бесконечное множество миров. Не может
быть, чтобы оттуда, с дороги, не попытались на нас напасть. А ведь сделать
это проще пареной репы. Кинуть подразделение десантников, и они вырежут
этих ученых клопов в течение двух секунд. Через полчаса вражеская армия
захватит президентский дворец, и пошло-поехало. А вот если на пути
проклятых интервентов встанут наши доблестные пистолетчики...
Нет, положительно, такая вещь, как дорога миров, должна находиться в
надежных руках...
Мы-то уж порядок наведем. И, кстати, исследуя дорогу, повисим
обороноспособность страны. А то она последнее время что-то подгуляла. Того
и гляди окажемся голыми и безоружными перед превосходящими силами
противника. Вот соседи, например, новую бомбу придумали, другие создали
такое, что и говорить страшно, а мы скоро будем на последнем месте по
вооружению. Когда же на нас нападут, куда вы кинетесь? Конечно, к нам.
Защитите! А защищать-то и нечем! Потому что мы, пистолетчики, вовремя не
получили дорогу миров, на которой эти недоумки ученые сейчас занимаются
саботажем и очковтирательством...
Велимир потушил окурок о подошву и, отбросив его в сторону,
задумался.
Надпись "Вы проиграли" над его головой погасла, а в противоположном
углу квадрата появилась другая - "Так вы будете играть или нет?"
- Будем, - сказал диспетчер. - Обязательно будем.
- Что? - удивился Нломаль.
- Ничего-ничего, - задумчиво сказал Велимир и вдруг спросил. - После
того, как Дангнур вышел из комнаты отдыха, кто-нибудь из нее отлучался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9