Чего доброго, в самом ближайшем будущем ей придется горько пожалеть о собственной несдержанности.– Я полагал, вы без ума от кинозвезд, – продолжал он. – Да не злитесь вы! Но, поскольку к звездам вы явно равнодушны, остается предполагать… Разбитое сердце, неудачный роман, что-нибудь в этом роде. Хотя вы явно не из тех женщин, которые… – Дик помолчал, взвешивая слова. Представительнице прекрасного пола, даже такой сдержанной, как эта, вряд ли понравится, если намекнуть, что в жилах у нее не кровь, а вода.– Не из тех, что выставляют себя идиотками из-за мужчины?– Именно это я и имел в виду, – с облегчением кивнул он.– Я и не такова, – отрезала Мелли. Она вовсе не собиралась объяснять, почему ей пришлось оставить любимую работу. Причиной тому и впрямь явился мужчина. И любовь тоже, если верить Кларку Симпсону.С первых же дней пребывания в клинике, где Кларк занял вакантную должность хирурга, он не скрывал своего интереса к хорошенькой подчиненной. Его не поощряли, но в поощрениях он и не нуждался. Кларк привык к легким победам и полагал, что Мелани Мюррей ничем не отличается от прочих.Поначалу он воспринял отказ как элемент любовной игры. Обнаружив же, что играет сам с собой, повел себя низко и гадко, всеми доступными способами давая понять, что им двоим в клинике не ужиться. Конечно, Мелли следовало бороться за свои права, но у бедняжки не хватило духу подать на негодяя в суд за превышение служебных полномочий. Даже если бы она и выиграла процесс, ее профессиональная репутация оказалась бы безнадежно подмоченной. Отъезд в Америку стал единственным выходом из таковой ситуации…– Ценю доверие, – съязвил Дик, к немалому раздражению Мелли. Похоже, он придерживался не самого высокого мнения о женской добродетели.– По-моему, нам пора, – объявила она, обводя взглядом наполовину опустевший зал.– До завтра, Дик! – Майкл, худощавый нескладный юноша с копной морковно-рыжих волос, задержался у столика на пути к выходу и с любопытством разглядывал Мелли.– Это наш новый медицинский консультант, Майкл, – пояснил Дик в ответ на немой вопрос.– Приятно познакомиться. – Молодой человек просиял улыбкой и церемонно поклонился. – Только не задерживайте Дика допоздна, – бросил он через плечо. – День предстоит трудный, шеф.– Актер? – осведомилась Мелли.– Оператор.– Он часом не подумал, что мы… вы и я… ну, словом, пара? – неловко осведомилась она.– Маловероятно. – Дик выписал чек и поднялся. – Вы не в моем вкусе.– Как жестоко с вашей стороны развеять мои заблуждения, – криво улыбнулась Мелли, пытаясь примириться с небрежно брошенным оскорблением, и поспешила к выходу вслед за спутником.– Следующий раз запирайте багажник, – предупредил Дик, извлекая чемоданы Мелли из взятого напрокат автомобиля и перебрасывая вещи в собственный «БМВ», припаркованный рядом. – Студия предоставляет вам машину; ее пригонят ближе к вечеру. А эту заберет фирма проката; я уже обо всем договорился. – Он уселся за руль и многозначительно посмотрел на часы.Осмыслив информацию, Мелли устроилась на переднем пассажирском сиденье.– Далеко ли ехать?– Минут двадцать, не больше.Машина свернула с шоссе на узкую, ухабистую проселочную дорогу, и Дик проворчал:– Кэрол отыскала райский уголок, иначе не скажешь.– Сестра хвасталась, будто дом стоит у самого залива! – Мелли храбро гнала тревожные мысли. А ведь совсем недавно она предвкушала это путешествие с нетерпением и восторгом!– Место называется «Чаячья бухта», – сообщил Дик.– А Кэрол сегодня работает допоздна? Дик покосился на спутницу.– Сегодня съемок нет.– Но вы говорили…– Я говорил, что Кэрол не сможет приехать.Я не объяснил почему.Его интонация очень не понравилась Мелли.– Так объясните сейчас. Или это секрет?– Подобные секреты не делают Кэрол чести.– То есть? – переспросила Мелли грозно. Она не терпела, когда дурно отзывались о ее сестрах.– Забудьте, – посоветовал Дик, пожимая плечами.– Поздно. С Кэрол что-то случилось?Ее руки – ухоженные, на диво красивые руки, – чуть приметно дрогнули, а в голосе зазвучала нешуточная тревога. От внимания Дика не укрылось ни то, ни другое, может быть, потому, что до сих пор каждое движение, и каждый жест Мелли казались отточенными и выверенными.– Ничего серьезного, – быстро успокоил он. – Просто ходят слухи, что Кэрол и Рекс Марли… э-э-э… слишком часто бывают вместе.Мелли расслабилась; итак, Кэрол всего-навсего влюблена! Как актер Рекс Марли вот уже лет десять не работал, но в качестве режиссера и продюсера мог похвалиться десятком «гвоздей сезона». Имя его и по сей день вызывало жадный интерес у публики.– Я, конечно, знаю, что он намного старше…– И к тому же женат…Мелли побледнела.– Кэрол не станет разрушать семью!– Как скажете.– Вот так и скажу! – выпалила она, гневно, воззрившись на благодушную физиономию собеседника. – Моя сестра не будет отбивать чужих мужей!– Да на съемках такое случается на каждом шагу, – примирительно разъяснил Дик. – На один развод в среднем приходится с полдюжины интрижек. Богемная атмосфера, сами понимаете… Словом, сущие пустяки. А вот мы и приехали, – объявил он, выруливая на подъездную аллею, ведшую к одноэтажному особнячку с широкой террасой.В любое другое время Мелли непременно залюбовалась бы пейзажем, но сейчас ей было не до красот природы. Она себя не помнила от возмущения. Сперва этот тип клевещет на ее сестру, а потом еще имеет наглость называть роман с женатым мужчиной… Как это он сказал? «Сущие пустяки»!– Да как вы смеете мерить мою сестру по собственным меркам?Дик, выгружавший из багажника чемоданы, недоуменно обернулся. Переход состояния Мелли от невозмутимой безмятежности к исступленной ярости застал его врасплох: на мгновение актер просто утратил дар речи. Он никогда не верил в теорию о том, что за внешней холодностью женщины скрывается неукротимое пламя, и менее всего стремился проверить эту версию на практике.Однако «тихий омут» оказался куда более завлекающим, нежели представлялось сначала. Дик безжалостно погасил вспышку интереса. Он не вправе тратить время на чепуху сейчас, когда вся его энергия направлена в одно-единственное русло. Отвлекаться нельзя: он впервые выступает в качестве режиссера, а его новая роль не имеет ничего общего с тем образом, который публика знает и любит. Впереди долгие месяцы работы. Кроме того, эта особа даже не пытается скрыть, что видит в нем физически привлекательную гору мускулов – и не более того. К подобному отношению он давным-давно привык, но снисходительное презрение Мелани Мюррей задело за живое. В силу неведомых причин Дику Грейсону очень захотелось услышать, как эта строгая мисс поневоле признает: смазливая физиономия отнюдь не главное его достоинство.– Вы задали вопрос, и я на него ответил. Именно так ситуация выглядит со стороны. Эти двое словно нарочно шокируют публику. Если вам угодно верить, будто ваша сестра чиста, как свежевыпавший снег, – ваше право. Я не собираюсь говорить гадости ни про Кэрол, ни про Рекса, но очень скоро вам предстоит услышать намеки куда более скабрезные, – предупредил Дик. – Равно как и жене Рекса. Неужели вы не знаете, что он женат на Стелле? – искренне подивился он. Знаменитая супружеская чета постоянно фигурировала в колонке светских сплетен.– Она, кажется, певица? – Ясные голубые глаза потемнели от гнева, словно летнее небо перед грозой. Мелли воинственно выставила вперед подбородок, намереваясь отстаивать честь сестры до последнего.– Можно сказать и так, – насмешливо согласился Дик. – Ее прозвали «Стелла-динамит», и, как только прослышит о милых шалостях своего супруга, прозвище она оправдает, не сомневайтесь. – Дику вдруг пришло в голову, что кроткая, сдержанная Мелани Мюррей, если вывести се из себя, даст Стелле сто очков вперед.– Мне дела нет до ее прозвищ, – неприязненно поморщилась Мелли. – Но тому, кто осмелится клеветать на мою сестру, придется иметь дело со мной.Она с достоинством поднялась по ступенькам. Дик тихо присвистнул. Вид сзади превзошел его самые смелые ожидания: узкая льняная юбка эффектно подчеркивала изящество форм.– Да, мэм, – выдохнул он, подхватил чемоданы и двинулся вслед за ней.Внутри дом оказался более просторным, нежели представлялось снаружи. Стены радовали глаз переливами пастельных тонов, натертый до блеска паркет изумительно гармонировал с яркими ковриками, разбросанными там и сям. Настроение Мелли заметно поднялось, когда она обнаружила на крытой террасе, превращенной в подобие зимнего сада, роскошную вделанную в пол круглую ванну.– Невероятно!– Вы находите? – откликнулся негромкий голос совсем рядом.– Да вы меня до полусмерти напугали! – возмутилась Мелли, резко разворачиваясь. Она уже жалела, что вышла из себя перед этим типом. С годами она научилась искусно скрывать свои чувства. Эта способность дарила ей иллюзию защищенности. А теперь вдруг Мелли почувствовала себя беспомощной и уязвимой – впервые за многие годы. Ведь даже в отношениях с ненавистным Кларком Мелли не позволяла себе настолько забыться! – Я думала, вы уже ушли.– Как видите, не ушел.– Не смею задерживать.– Я собираюсь принять душ.– Вы собираетесь… что? – захлопала ресницами Мелли.Актер лениво потянулся, расправил плечи и терпеливо пояснил:– Принять душ. Долгий выдался денек.– Да как вы…Мелли готова была поручиться, что гостеприимство сестры настолько далеко не заходит. А Дик тем временем деловито принялся расстегивать рубашку… От возмущения Мелли потеряла дар речи. К ее превеликому облегчению – черт, а ведь она и впрямь испытала облегчение, – дальше первых трех пуговиц дело не пошло.– А разве Кэрол вас не предупредила? Я временно переселился к ней.Насвистывая веселенький мотивчик, актер скрылся за дверью. Мелли застыла на месте. Неправда, твердила себе она. Жить под одной крышей с этим типом – еще чего не хватало! Разум ее напрочь отказывался примириться с подобным обстоятельством. Опомнившись, она ринулась следом и остервенело, рванула на себя дверь, из-за которой доносился приглушенный шум.– Я здесь ни минуты не останусь! – выкрикнула Мелли, переступая порог.– Вы имеете в виду мою ванную комнату или особняк в целом? – осведомился Дик невозмутимо. Похоже, его ничуть не смущал тот факт, что и одежды на нем остались только черные планки. Рубашка и брюки валялись на полу.Мелли отчаянно призывала на помощь все снос легендарное самообладание, но тщетно. Не и силах отвести глаз, она самозабвенно любовалась великолепной фигурой во всей ее красе – от ступней ног до копны темно-русых волос. Она знала, что выдает себя с головой, но поделать ничего не могла. Дик потянулся к крану; на могучем торсе рельефно выступили мускулы.Да, она не раз видела это чувственное, роскошное тело на экране, но тусклая иллюзия, создаваемая кинематографом, не шла ни в какое сравнение с реальностью. Наяву властно давал о себе знать всеподчиняющий зов плоти. Мелли завороженно смотрела прямо перед собой: в груди у нее похолодело, в горле застрял комок, руки, и ноги словно налились свинцом.– Доктор, вам не кажется, что осмотр несколько затянулся? Или вы задумали ко мне присоединиться? – Глубокий, низкий голос Дика звучал вкрадчиво. – Судя по вашему виду, холодный душ вам явно не повредит. Раз уж нам предстоит делить кров, возможно, стоит сразу обговорить основные правила общежития. Если человеку не дают покоя даже в ванной, у него того и гляди разовьется мания преследования! Мне приходилось иметь дело с одержимыми поклонницами, но такую решимость я встречаю впервые!Скрытая издевка окончательно вывела Мелли из себя. Этот самовлюбленный тип недвусмысленно намекает на то, что и она ничем не лучше прочих, а самое обидное – что в словах его, возможно, кроется доля истины! Схватив с полки, что попалось под руку, Мелли изо всех сил метнула предмет в ухмыляющуюся физиономию. И не промахнулась: снаряд угодил точнехонько в цель.Трудно сказать, кто из них больше удивился столь детскому поступку, но первым пришел в Себя Дик.– Может, это остудит ваш пыл? – предположил он, направляя шланг душа на гостью.Мелли завизжала от неожиданности: холодная вода окатила ее с головы до ног. Зажмурившись, она принялась вслепую нащупывать полотенце, больно ударилась обо что-то твердое и, в конце концов, вытерла лицо рукавом шелковой блузки.– Что за глупости! – вознегодовала она. – Немедленно выключите воду!Только сейчас Мелли заметила кровь: на кафельном полу отчетливо выделялись алые капельки. Она смятенно оглянулась на Дика. Тот, прислонившись к стене, рукою зажимал нос. Впрочем, вид у него был скорее изумленный, нежели огорченный.– Но как же?..– Вы заехали мне по носу, – услужливо сообщил актер.– Я не хотела… – пролепетала Мелли. – Я не нарочно…– Помнится, Кэрол, характеризуя вас, ни словом не упоминала о мании убийства. Во всяком случае, использовались эпитеты «тихая и кроткая» и говорилось что-то о необходимости «вести себя раскованнее».– Я и без того чувствую себя виноватой, – процедила Мелли сквозь зубы.– Это радует.Она решительно шагнула под душ и отключила воду: вот теперь на ней и впрямь нитки сухой не осталось.– Дайте посмотрю, – потребовала она, переходя на официальный тон. Пожалуй, столь некомпетентной Мелли в жизни себя не ощущала, но сейчас не время рефлексировать. – В конце концов, я врач.– Неужели в медицине дела обстоят настолько скверно, что врачам приходится собственноручно наносить травмы ни в чем не повинным людям?– Тоже мне святая невинность! Ничего серьезного, – с облегчением объявила она, закончив осмотр. – Подержите вот так. – Большим и указательным пальцами Мелли зажала собственный точеный носик, наглядно демонстрируя нужное положение. – Да не мой! – вознегодовала она, когда пострадавший легкомысленно попытался ухватить ее за нос. – Нам нужен лед и аптечка.– Говорите за себя. Лично мне необходимо выпить: у меня шок.– Будь это так, – с неудовольствием отметила она, глядя на цветущую физиономию собеседника, – алкоголь я бы прописала вам в последнюю очередь.– Кэрол держит аптечку в кухне. Холодильник тоже там.Оставляя на полу цепочку мокрых следов, Мелли направилась в уютную кухоньку.– На верхней полке справа, – сообщил подоспевший Дик.– Сожмите пальцы покрепче; вы тут все кровью закапали.– Да, доктор, – кротко согласился пострадавший.Мелли подозрительно прищурилась: похоже, Дик Грейсон от души наслаждается происходящим! Да быть того не может, разве что она имеет дело с ненормальным!Сбросив промокшие туфельки и поддернув узкую юбку, Мелли взобралась на табурет и распахнула дверцы подвесного шкафчика. Обернулась – и увидела, как Дик, воспользовавшись шансом, жадно разглядывает ее ножки.– Как не стыдно! – возмутилась она.Провинившийся бессовестно усмехнулся в ответ.Мелли спрыгнула на пол и холодно приказала:– Сядьте, а то мне не дотянуться.Дик повиновался. Кусочком марли, смоченным перекисью водорода, Мелли смыла с лица пострадавшего кровь, стараясь не встречаться с ним взглядом, а это давалось непросто.– Рекс меня с потрохами съест… Эй, можно мне, наконец, отпустить нос? – жалобно прогнусавил он, и Мелли не сдержала улыбки.– Пожалуйста, кровотечение остановлено.– Так вот я говорю, что Реке на стенку полезет. Если я не смогу сниматься, киностудия вылетит в трубу.– Я об этом не подумала, – покаянно призналась Мелли.– И стоило бы – перед тем, как давать волю своим кровожадным инстинктам!– Вы правы, – Мелли негодующе фыркнула. – Вы и впрямь превосходный актер. Прекратите хмуриться: это же чистой воды случайность. Ну, сейчас что такое? – встревожено, осведомилась она.Дик зажмурил один глаз, снова открыл его и тяжело вздохнул.– Вам следует узнать одну горестную истину…– Ну?– Ваша блузка в намокшем состоянии абсолютно прозрачна.Недоумение на лице Мелли сменилось неподдельным ужасом: опустив глаза, она воочию убедилась в правоте его слов. Ну почему именно сегодня она не надела лифчика?Дик услужливо протянул ей кухонное полотенце.– Думаю, это поможет справиться с… э-э-э… проблемой.Вспыхнув до корней волос, Мелли выхватила спасительную полоску ткани у него из рук.– Долго же вы ждали, чтобы предупредить!– Верите ли, я и сам не сразу заметил. Не верите? Я так и думал. Хорошо, это волшебное зрелище помогло мне забыть о боли. – Дик восхищенно поцокал языком. – У вас потрясающая фигура!– Да как вы смеете…– Ох, не лицемерьте, доктор! Меня вы в ванной комнате разглядывали отнюдь не с профессиональным интересом! Да не смущайтесь вы, я привык, что меня воспринимают как объект культа. Закройте рот, – улыбнулся он, легонько подтолкнув вверх подбородок собеседницы. – Я говорю то, что думаю, только и всего. Признаюсь откровенно: хотя я недурно разбираюсь в людях, в вас я ошибся. Простите за банальность, но вам страшно идет, когда вы злитесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15