Зандро поднялся и подставил гостье стул. Затем он налил ей кофе. Когда она села, Доменико опустил газету, которую он читал, величественно кивнул и вновь скрылся за ней.
Его жена с виноватым видом взглянула на девушку.
– Доброе утро, Лия, – сказала она по-итальянски.
– Хорошо спала? – с холодной вежливостью осведомился Зандро, явно чтобы сказать что-нибудь. Заняв свое место, он передал ей сахарницу.
– Да, спасибо, – пробормотала Лия.
Она протянула руку за хлопьями, насыпала немного в тарелку и взяла белый фаянсовый молочник. Ее рука не дрожала, и она осталась довольна своей выдержкой.
Зандро принялся бесстрастно рассматривать Лию.
– Ты была ужасно худой… прежде.
К ее удивлению, миссис Брунеллески поддержала разговор.
– Кожа да кости! Правда, Доменико? – обратилась она к мужу, и тому пришлось снова опустить газету. – Сейчас Лия выглядит хорошо, как ты считаешь? Здоровее. Женщина должна быть похожа на женщину, ты ведь так говоришь?
Доменико неохотно устремил на Лию ледяной взгляд.
– Лучше, – согласился Брунеллески-старший.
Шумно зашуршав газетой и, отложив ее в сторону, он взял свою чашку.
У Зандро дрогнули губы. Он попытался сдержать смех.
То, что у него есть чувство юмора, явилось для Лии настоящим открытием. Утешительно думать, что он находит поведение отца смешным. Из-за этого Доменико кажется ей менее устрашающим.
Зандро поймал ее взгляд и немедленно поджал губы. На этот раз Лия отвернулась первая, похолодев от внезапного ледяного равнодушия, которое отразилось в выражении его лица. Он так похож на своего отца! Как говорил Рико, Зандро из того же теста… Очевидная привязанность Брунеллески к Ники не должна ввести ее в заблуждение.
Зандро первым вышел из-за стола. Вскоре, извинившись, Лия поднялась со стула и услышала, как отъехала машина.
Ее постель уже убрали. Так как Лия не привыкла, чтобы ее обслуживали, она взяла на заметку, что должна сама убирать постель, прежде чем идти завтракать.
Услышав приглушенные шаги, она бросила взгляд на открытую дверь и увидела проходившую по коридору Барбару. Окликнув ее, она поспешно подошла к ней.
– Где Ники?
– С бабушкой, – ответила Барбара. – Они проводят время вместе, пока я навожу порядок в комнате. Потом мы пойдем в парк. – Она помолчала и неуверенно добавила: – Хотите пойти с нами?
Няня не могла не заметить напряженной атмосферы, возникшей после того, как мать ее подопечного свалилась на семейство Брунеллески как снег на голову. Барбара производит хорошее впечатление. Возможно, в ее лице Лия сможет обрести союзника, который поможет ей смягчить сердце Доменико Брунеллески.
Нельзя отказываться ни от какой возможности, несмотря на то, что отец Зандро будет сопровождать их на прогулке. Почему ты боишься? Что он может сделать тебе?
Будет игнорировать, и больше ничего. Лия собралась с духом.
– Спасибо. Мне бы очень хотелось.
– Тогда встретимся в десять часов. Мы будем ждать вас внизу.
Десяти еще не было, когда она спустилась вниз. Барбара пристегивала Ники к коляске. Выпрямившись, она сказала:
– Мистер Брунеллески не пойдет сегодня с нами.
Старик дуется?
– Он рассердился, что вы пригласили меня? Надеюсь, у вас нет неприятностей?
Барбара спокойно ответила:
– Нет, никаких неприятностей. С нами будет Брюс – муж миссис Уокер. Он занимается садом и выполняет кое-какую работу по дому. Пойдемте?
Как обычно, ее голос звучал бодро, но было заметно, что няня чем-то смущена.
Они спустились по ступенькам, и к ним подошел дородный мужчина в клетчатой рубашке, джинсах и ботинках.
– Брюс, – обратилась к нему Барбара, – это…
– Лия, – твердо произнесла она, когда Барбара замялась. – Я мать Ники.
Миссис Уокер, вероятно, уже рассказала о ней, потому что он кивнул, не выказав никакого удивления, и, поздоровавшись, неторопливо пошел к воротам.
Мир за оградой дома был полон шума и простора: небо казалось высоким, океан – безбрежным, поток ревущих машин – нескончаемым.
В парке Барбара посадила Ники на качели и, толкнув доску несколько раз, предложила:
– Хотите покачать его, Лия?
– Очень!
Она встала перед качелями. Ники нетерпеливо дергал ногами и что-то лепетал. Барбара пояснила:
– Он хочет взлетать выше.
Лия толкнула доску сильнее, и лицо Доминика засияло от радости. Его глазки сверкали, щечки раскраснелись, и он засмеялся так заразительно, что она тоже расхохоталась.
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как она смеялась по-настоящему.
Они спустились на пляж, и Ники, держа их за руки, шлепал в мелкой воде, которая пенилась вокруг его ног, обутых в пластиковые сандалии.
Затем они раскачали его и подняли из воды, не обращая внимания на громкие протестующие крики.
– Позже ты сможешь поплавать в своем бассейне, – сказала Барбара. – Раз, два, три – у-у-ух!
Ники взлетел в воздух, крепко держа их за руки; наслаждаясь новым ощущением, он, очевидно, забыл о желании плескаться в воде.
Барбара сняла с него сандалии, смахнула песок с ножек и, вытерев их маленьким полотенцем, снова обула его.
– Он должен ходить в обуви? – спросила Лия.
В Австралии водятся змеи, ядовитые пауки и, возможно, другие неприятные насекомые, которых нет в Новой Зеландии.
Барбара подняла голову. Ники, крутя ногой, не давал ей застегнуть пряжку.
– Брунеллески очень заботливы. Они не хотят, чтобы с ним что-нибудь случилось.
– Поэтому здесь Брюс? – спросила Лия. Мужчина со скучающим видом сидел в нескольких метрах от них, сложив на груди мускулистые руки. – Они думают, будто я могу похитить Ники?
– Я не знаю, что они думают. Зандро сказал, что вы хотите познакомиться с Ники. Он спросил, как я отношусь к этому.
– Он спросил? – Удивительно, что его интересует чье-то мнение. Но, с другой стороны, Барбара – профессионал. Логично посоветоваться с ней. – И что вы сказали?
Барбара застегнула пряжку и поймала другую ногу Ники.
– Я сказала, что одобряю ваше желание. За некоторыми исключениями контакты родителей с детьми, я думаю, следует поощрять.
– Спасибо!
– Каждый ребенок имеет право знать свою мать. Мне даны строгие инструкции не оставлять Ники ни с кем, кроме его бабушки, дедушки или дяди. Если мистера Брунеллески или Зандро нет дома, нас должен сопровождать Брюс. – В карих глазах Барбары промелькнуло сочувствие. – Я уверена, что в душе они беспокоятся о благополучии Ники.
А есть ли у них душа?
Но когда Зандро взял на руки своего племянника, а Доменико поцеловал малыша, это пришло в противоречие с ее мнением о них как о холодных, самоуверенных деспотах.
Однако это не так уж важно. Маленькие дети обезоруживают людей. Слабые и трогательные, они выживают, потому что человеческие существа запрограммированы реагировать на их беспомощность. Но любовь семейства Брунеллески может подавлять – так, как она подавляла Рико.
Пока у Ники был дневной сон, Лия скрылась в своей комнате. На полке под прикроватным столиком лежало вперемешку около дюжины книг – классические романы, современные триллеры, путевые записки об экзотических странах. Она пролистала описания путешествий в Индию, Катманду и Тибет, обдумывая различные возможности осуществить свою миссию и забрать Ники домой.
От неуверенности у нее трепетало сердце, но она должна преодолеть робость. Вспомнив рассказы Рико о семье и ту жестокость, с которой семейство Брунеллески отняло у нее сына, Лия почувствовала, что ее решимость вновь окрепла. Любое предположение о том, что брат Рико пригласил ее остаться, потому что испытывает раскаяние или сожалеет о своем неблаговидном поступке, конечно, неуместно.
Среди книг Лия нашла итальянско-английский словарь и попыталась вспомнить слово, которым назвал ее Доменико. Кажется, оно начиналось с «с». Пробежав глазами по странице, она увидела его. Сука.
Сильное выражение для такого почтенного пожилого джентльмена!
После обеда она провела время вместе с Ники и Барбарой, в то время как миссис Брунеллески отдыхала у себя в комнате. В саду был большой плавательный бассейн, обнесенный перилами, чтобы в него не свалился Ники, и пластиковый детский бассейн, в котором малыш весело плескался, окруженный целой флотилией игрушек.
Когда ему это наскучило, он занялся садом, с неослабным интересом разглядывая цветок ромашки, неприметного серого мотылька или упавший с дерева лист. Ему нравились яркие птицы, сверкавшие красным, зеленым, желтым и синим оперением; заметив их на деревьях, он показывал на них пальцем, хлопал в ладоши и, казалось, радовался тому, что знакомит Лию – нового для него человека – с чудесами своего мира.
Позже его отнесли в дом, и миссис Брунеллески, взяв с собой вышивание, вышла в сад, чтобы посидеть под большим зонтом в патио.
– Лия, – подозвала она девушку. – Присядь. Хочешь выпить чего-нибудь? Сегодня жарко, хотя лето еще не наступило.
– Нет, спасибо. Вам хорошо спалось?
Эта женщина – лучший способ повлиять на старика и его сына. В данный момент Доменико откровенно враждебен, а Зандро может оказаться еще более несговорчивым, чем его отец.
– Я отдыхала, а не спала, – возразила миссис Брунеллески. Ее брови сошлись над озабоченными темными глазами, удивительно похожими на глаза старшего сына.
Вероятно, она думает о присутствии в семье чужой женщины и беспокоится о том, чем может завершиться ее неожиданный визит, решила Лия.
Покопавшись в маленькой коробочке с принадлежностями для рукоделия, миссис Брунеллески остановила выбор на красных нитках и щелкнула ножницами. Надев очки, она вздохнула:
– Какое наказание – старость! Мой Доменико, его она раздражает.
– Мне кажется, что его многое раздражает, – вырвалось у Лии. Как глупо, подумала она, ей надо следить за своим языком.
Миссис Брунеллески подняла голову, ее глаза заискрились смехом, а по лицу побежали морщинки. Она с удовольствием хихикнула.
– Это правда. У него крутой нрав, у моего мужа. Она, похоже, гордится им и считает, что не следует огорчаться из-за его вредного характера.
Миссис Брунеллески склонилась над вышиванием и сделала несколько стежков.
– Возможно, – печально произнесла она, – если бы Доменико сдерживал свой нрав, мой Рико не покинул бы нас. Быть может, он бы не…
Умер. Страшное слово повисло в воздухе.
– Я сочувствую.
Что еще можно сказать бедной женщине, тоскующей по своему младшему сыну? Стежок ложился за стежком.
– Он разбил сердце своей матери, – сказала миссис Брунеллески. – Но мать всегда любит.
– Да.
Рука с иголкой замерла. Старая женщина вновь подняла глаза. У нее был обеспокоенный вид.
– Мы любим нашего Ники, – призналась она. – О нем хорошо заботятся, правда? Мы очень любим его.
– Я знаю.
Но Рико они тоже любили, однако ее муж с помощью Зандро вынудил его покинуть родной дом, уйти из семьи, потому что их любовь была лживой и ограниченной, у них не было бескорыстной привязанности миссис Брунеллески.
И если она спасовала перед ними тогда, какие шансы есть у нее теперь, когда она постарела и ослабела, а Зандро находится в расцвете сил и идет по стопам своего отца?
– Я тоже люблю Ники.
Это была правда, несмотря на то, что Лия провела с ним относительно мало времени. Кровное родство – таинственная сила, естественная и в то же время необъяснимая. Жаль, что ее родители не могут увидеть своего внука, подержать его на руках, узнать, что их гены живут в нем даже после их смерти.
Они, как Рико, умерли слишком рано. Не такими молодыми, как он, но еще далеко непреклонного возраста. Они утонули, став жертвами пьяного водителя, который заставил их съехать с дороги в реку, а сам умчался прочь, даже не попытавшись помочь им.
Лия мужественно держалась во время похорон, полицейского расследования и мучительного суда над виновным водителем. Но через несколько месяцев она начала регулярно и много пить. В дурной компании, в неподходящих местах.
Это начало сказываться на работе, которую она любила, и в конце концов, ее – тур-оператора – уволили.
Стыдясь и раскаиваясь, она сделала попытку отказаться от алкоголя и решила начать новую жизнь в каком-нибудь другом месте. Австралия была ближе всего.
Она купила билет на самолет, поселилась в маленькой, но страшно дорогой квартире в Сиднее и начала искать работу. И встретила Рико.
– Рико, – снова вздохнула миссис Брунеллески и покачала головой. – Он был красивым, таким, как его маленький сын. Веселым. Все смеялся и смеялся, когда был маленьким. – Поднеся руку к лицу, она смахнула пальцем слезу и печально улыбнулась. – Ах, мой Рико. Ты тоже любила его, Лия?
Со всей честностью, какую она смогла придать своему голосу, Лия сказала:
– Я любила его всем сердцем.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В патио вошел Зандро. В его черных глазах горел гнев, губы искривились, словно он хотел зарычать, оскалив белые зубы.
Миссис Брунеллески улыбнулась.
– Зандро! Ты сегодня вернулся рано.
– Да, мама, – выражение его лица смягчилось, когда он, наклонившись, поцеловал мать.
Та нежно провела ладонью по щеке сына, прежде чем он успел выпрямиться.
– Лия, – кивнул ей Зандро в знак приветствия и холодно посмотрел на нее.
Девушка улыбнулась непослушными губами.
– Привет, Зандро.
Он подтянул к себе стул и сел между ними.
– Сейчас миссис Уокер принесет прохладительные напитки. Она сказала мне, что вы здесь. – Несколько секунд он рассматривал рукоделие матери, затем спросил: – Ты провела некоторое время с Ники, Лия?
– Утром мы ходили в парк с Барбарой. – Она бросила взгляд на миссис Брунеллески, которая сосредоточенно вышивала, и добавила вызывающим тоном: – Тебе не нужно посылать с ним телохранителя.
– Мой долг – оберегать мальчика.
Краска бросилась ей в лицо.
– Со мной он в безопасности!
Миссис Брунеллески, опустив вышивание на колени, с тревогой посмотрела на них.
– Зандро делает все ради благополучия Ники, Лия. Постарайся понять.
– Я стараюсь, – сухо сказала Лия. Ничего хорошего не будет, если она потеряет самообладание. Любая мелочь может быть использована против нее. – Но я против того, чтобы ко мне относились как к преступнице.
Зандро заговорил таким мягким тоном, что ее раздражение усилилось.
– Если бы я обращался с тобой как с преступницей, то вызвал бы полицию, когда обнаружил, что ты шпионишь за моей семьей.
– За твоей семьей? Доминик мой! – гневно возразила Лия, называя малыша полным именем, на котором настоял Рико, несмотря на разрыв с отцом. – И я не шпионила.
– А как еще можно назвать это? Затаившись в машине, ты высматривала…
– Просто я хотела убедиться, что он здесь и с ним все в порядке.
– Надеюсь, ты удовлетворила свое любопытство.
– Я провела здесь только один день. Как бы там ни было, меня беспокоит его будущее.
– Меня тоже. – В мягком тоне Зандро прозвучала металлическая нотка. – Только из-за того, что тебе внезапно взбрело в голову вернуть Ники…
– Не взбрело! – Лия сжала пальцы в кулаки. Какое облегчение она почувствовала бы, если бы могла вскочить и ударить его! – У меня есть право…
Зандро не дал ей договорить.
– У тебя есть право узнать, что с ним все в порядке, – резко сказал он. – Хотя до сих пор ты не проявляла к нему никакого интереса. Думаю, ты просто забыла о том, что у тебя есть ребенок.
От этого безжалостного замечания по ней пробежала дрожь, а сердце болезненно дернулось в груди.
– Это не так, – охрипшим голосом возразила она. – Я была больна. Только когда… когда мне стало лучше, я поняла, какой страшный поступок ты заставил меня совершить.
– Больна. Ну, еще бы.
Гнев, охвативший Лию, подавил все чувства, кроме непреходящего горя. Она вскочила, оттолкнув стул. Ей нужно скорее уйти отсюда, пока она не выдала себя, не выкрикнула правду в его высокомерное лицо, не рассказала, какие невыразимые страдания причиняли им он и его отец. Если бы они оставили Рико в покое, он бы, возможно, не погиб. И его сын воспитывался бы отцом и матерью – не в роскоши, но в любви.
Лия отвернулась, зная, что гнев не должен вырвать у нее слова, о которых она потом пожалеет и которые могут возбудить подозрения Зандро. Он умен, и если она допустит оплошность, он набросится на нее, как тигр на свою жертву.
Не видя, что миссис Уокер идет из дома с подносом, уставленным высокими стаканами с холодным апельсиновым соком, она столкнулась с ней и ахнула от неожиданности, когда ледяная жидкость пролилась на ее блузку. Два стакана со звоном разбились.
– Извините, пожалуйста! – Лия смущенно отступила назад. – Сейчас я помогу вам убрать все это.
Но когда она наклонилась, чтобы собрать осколки, сильные мужские пальцы сомкнулись на ее руке.
– Не прикасайся к осколкам. Порежешься. – Зандро посмотрел на ее промокшую блузку. – Лучше пойди и переоденься. Я помогу миссис Уокер.
Экономка улыбнулась ей.
– Ничего страшного. Идите, приведите себя в порядок. Осторожнее, не пораньте ноги.
Зандро все еще держал ее руку, и Лию снова охватило странное волнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14