Открыли дверь, и в офис вошли первые посетители. Я набил бумагами полную корзину. Некоторые листы показались мне важными, некоторые – непонятными, я не стал их выкидывать, но и обратно на стол не положил, а бросил на стоящий рядом стул. Разберемся. Очистив стол, я положил на него руки, раздвинул локти и насладился простором.
Ко мне подошла красавица Вероника. Она работала офис-менеджером или, попросту говоря, секретаршей. У нее были две весьма примечательных особенности. Первая – большая грудь, никогда не помещающаяся под модными кофточками, которые она всегда подбирала так, чтобы они в любое время года оставляли незакрытыми пупок и бретельки бюстгальтера. Мне в жизни пока еще не повезло, не довелось увидеть бюст такого размера живьем, без одежды, а неизведанное всегда манит, поэтому я, будучи покупателем, относился к Веронике с особой теплотой и несмело ухаживал за ней, таская конфетки. Второй ее особенностью был ласковый голос, голос неиспорченной девочки, голос женщины твоей мечты, голос матери. «Алло, фирма «Дисконт»», – говорила она так, что любому нормальному мужику хотелось приехать в эту фирму, если не за товаром, то хоть посмотреть на обладательницу бархатного тембра. Надо сказать, что все это богатство каким-то непонятным образом совмещалось с наличием серого вещества в голове.
Она была в курсе всех дел. Однажды мне довелось быть свидетелем того, как она в отсутствие Игоря, уговаривала по телефону директора какого-то крупного магазина взять товар именно у них. Тогда я поразился богатству ее лексикона.
– Николай… Александрович, – она была в растерянности. – Тут…. По телефону часто спрашивают Игоря Валентиновича. Я не знаю, как быть.
– Его нет. Не надо вдаваться в подробности. Нет и все. Вместо него ты, а если нужно руководство – я.
– А если это постоянные клиенты, и они спрашивают, когда он будет?
– Ты не знаешь.
– Чтобы я чего-то не знала. Хм. Такого еще не было, – с гордостью сказала она.
– О! Вероника, женщина иногда просто обязана быть дурой. Сейчас возник как раз такой момент, когда нужно наступить на горло собственной гордости и проявить актерский талант. Считай, что это – твое первое задание.
Она ушла.
Я достал из кармана смартфон и положил его на стол перед собой. Тут меня осенило. Я снял блок клавиш и попробовал поставить в качестве пароля госномер Игорешкиной икс пятой Бэхи. Файл не открылся. Тогда я вспомнил, что у Угланова была вторая машина – небольшой легковой мерседес. Узнал у девчонок его номер и тоже попробовал. Бесполезно.
Отложив в сторону смартфон, открыл левый верхний ящик стола. Там тоже не было порядка. Сверху лежали три битком набитые визитницы. Я достал их и положил на стол между подставкой под перекидной календарь и телефонным аппаратом, потом пошарил среди бумаг в поисках ежедневника или записной книжки. В остальных ящиках ничего похожего на планинг я тоже не нашел. Порядок в столе – дело, конечно, нужное, но не первоочередное. Я позвал к себе Аркадия, который работал главным бухгалтером. До этого я никогда с ним близко не общался. Мы, конечно, были знакомы, но поводов для разговоров не было. Он всегда сидел над своими бумагами или стучал по клавиатуре компьютера и делал это с таким видом, будто решает судьбы мира. Ему было лет двадцать пять. Он безусловно находился на своем месте, у него были блестящие перспективы. Именно ему советовала доверять Неля.
– Слушаю вас, – с паузой после «слушаю», сказал он. Он не был настроен враждебно, скорее снисходительно. Я не успел пригласить его сесть, как он сам взял со стула бумаги, поискал глазами подходящее место, положил их на подоконник и сел.
– Мне нужно войти в курс дела. Как можно быстрее, – сказал я. – Нужны балансовые отчеты предприятия за прошлый год и за первый квартал этого года, те, которые пошли в налоговую. Мне нужна цифра, отражающая товарный запас на складе. Мне нужно реальное движение денег за четвертый и первые квартала. Все расходы, доходы, гласные и негласные, черные и светлые. Я должен иметь представление об основных средствах предприятия, с которых мы платим амортизационные отчисления, а так же о тех, которые оформлены на частных лиц, или не оформлены совсем, но, тем не менее, принадлежат фирме. Мне нужно знать должностные инструкции каждого из вас.
– Должностных инструкций у нас не было. Все наши обязанности определял Игорь. Остальное я вам приготовлю в течение дня.
Я посмотрел в дверной проем. В торговом зале посторонних не было. Я жестом пояснил Аркадию, чтобы он оставался на месте, а сам встал, вышел на середину комнаты и, обращаясь ко всем, сказал:
– Уважаемые, – я хотел вначале сказать господа, потом подумал, что все решат, что я кривляюсь, и чуть не сказал, товарищи. Вместо этого я сделал паузу и глупо кашлянул. – Если у вас выдастся свободная минутка, возьмите чистый лист бумаги и напишите на нем свои обязанности по пунктам. Четко и ясно, кто за что отвечает. И положите мне на стол.
Когда я вернулся на место, Аркадий спросил:
– Мне тоже расписать свои обязанности?
– И тебе тоже.
– Я могу идти? – в вопросе слышался вызов.
– Нет, я бы хотел с тобой побеседовать.
– Я отойду всего на секунду. Напишу распоряжение Ларисе, чтобы она приготовила все интересующие вас документы, и вернусь.
– А Лариса….
– Она бухгалтер, мой помощник. Когда набивается слишком много покупателей, работает на втором компьютере в зале, помогает Алле, чтобы не создавалась очередь.
Когда он исчез, ко мне подошла Катя, которая работала зав складом. Это второй абсолютно надежный человек в Нелином списке. Ей было лет сорок, она была самой старшей в коллективе и чьей-то родственницей. Она сказала, что, если у меня к ней вопросов нет, то она пойдет к себе на склад, а то ее орлы, наверное, совсем заждались.
Я смотрел на свой новый коллектив и понимал, что, наверное, никто из этих людей не испытывает особого восторга по поводу своего нового начальства. Мои первые слова и действия наверняка не посеяли в их сердцах особого вдохновения, и было бы очень хорошо, если бы большинство из них не приняли меня сразу за полного идиота. Впрочем, этого и следовало ожидать. Если бы меня назначили из более крупной фирмы, то отношение ко мне было бы совсем иное, но я пришел к ним из розницы, а, как известно, самый последний кладовщик из опта считает себя на голову выше любого директора или хозяина пускай даже крупной розничной точки.
Вернулся Аркадий. Он сел на стул и сделал очень внимательное лицо.
– Давай начнем сначала, – сказал я. – В чем смысл? Почему ваша водка такая дешевая? Давай начертим схему. Я хочу знать все, до мельчайших подробностей.
Аркадий не высказал удивления. Видимо, он знал, что такой разговор должен состояться. Может, именно он и был Спарыкинским стукачом. Он взял с подоконника чистый лист бумаги, из офисного набора на столе – ручку и нарисовал в центре листа круг, внутри которого написал: ООО «Дисконт», потом на несколько секунд задумался и сказал:
– Нет, начинать нужно не с этого. Вы знаете, что такое бартер? – он явно хотел меня обидеть. Тут можно было вспылить, нагрубить ему. Спросить, за кого он меня принимает? Хотя именно этого он, наверное, и добивался. Фиг дождется!
– Приблизительно, – с сарказмом ответил я.
– Так вот, грубо говоря, основную прибыль мы снимаем не с водки, а с того товара, который поставляем на «Главспирт».
– Какого товара?
– На самом деле Игорь Валентинович являлся учредителем не одной, а нескольких фирм. ООО «Дисконт» – это торгующая организация, поэтому она на поверхности, и все о ней знают. Ей нужна лицензия, арендуемое помещение и кассовые аппараты. Но, три другие почти никому не известны. Они проводят всего несколько операций в месяц, причем узко специфических.
– Например?
– Одна поставляет на заводы области через ГУП «Главспирт» гофрокартонную тару. Другая – бутылки, а третья – оказывает полиграфические услуги.
– А как это все связано с водкой?
– Очень просто. Раньше схема была такая. Мы привозили на заводы товар, на котором имели наценку процентов пятьдесят. Получали по бартеру водку, причем со скидкой, как крупные оптовики и торговали ее по цене ниже заводской, потому что вся наценка уже была заложена в товаре – бутылках, таре и этикетках. Естественно, часть прибыли приходилось отдавать в виде взяток.
– А что изменилось?
– Вышел закон, который запрещал бартерные операции на предприятиях с государственной собственностью.
– И что?
– Пришлось подстраиваться. Суть не изменилась. Деньги идут туда, деньги идут сюда. И с каждого потока нужно платить откат. Теперь за право поставлять на заводы расходные материалы и упаковку приходится участвовать в тендерах. Естественно, все эти конкурсы фальшивые, но сложности все-таки есть. Москва полезла в регионы, молодежь, опять таки появилась отмороженная. Они уже в бизнес-планах закладывают убытки в двух месяцах из двенадцати. Само собой, что в таких условиях административный фактор возрастает. А раз от руководства зависимость больше, значит, и на лапу они просят больше. Для того чтобы выиграть конкурс на право стать дилером – пакет денег, победить в тендере на поставку бутылок – еще пакет, и так далее.
– Ясно. Говорят, что руководство «Главспирта» сменилось. Это нам чем-нибудь грозит?
– Уровень наших связей различен. Игорь Валентинович не был жадным человеком, он подогревал все звенья. И пока, я думаю, в течение полугода все будет проходить по старому, по инерции. Потом, когда новая команда освоится, нас могут отодвинуть от кормушки.
– Поэтому за эти пол года мы должны укрепить свои позиции и наладить связи.
– Это точно. Хотя я бы на вашем месте, в первую очередь постарался не растерять старые.
Это был явный намек на мою профнепригодность. По Аркашкиному тону мне показалось, что он будет рад, если у меня ничего не получится. Мало того, вполне возможно, что он начнет ставить палки в колеса.
– Я тебя понял, – как можно жестче сказал я.
В это время заиграл Игорешкин смартфон. Нафига мне эти фуги? Точно, сменю мелодию.
– Игорь? – спросил высокий мужской голос.
– Нет, но, может быть я смогу вам чем-нибудь помочь?
– Мне нужен Игорь. Он что, продал трубку?
– Позвоните к нему домой. Вам все объяснят.
– Я не знаю его домашнего. Это деловой вопрос, – с раздражением сказал неизвестный.
– С Игорем случилось несчастье. Вместо него я. Меня зовут Николай. Представьтесь, пожалуйста.
– А что с ним? – проигнорировал мою просьбу собеседник.
– Это не телефонный разговор.
– Хорошо, я завтра в девять подъеду, – пообещал мужчина и прервал диалог.
Несколько секунд я просидел молча, вспоминая на чем мы с Аркадием остановились, потом спросил:
– Какие прогнозы?
– Смерть руководителя и хозяина бизнеса – это форс-мажор. В нашем случае еще сменился руководитель у партнера, в принципе, человек от которого все зависит. Это уже двойной форс-мажор. При стечении таких обстоятельств предсказать дальнейшее развитие событий не может никто.
– Какие наши плюсы по сравнению с конкурентами?
– Повторюсь, все среднее звено наше. Иногда именно оно решает все вопросы. Мало того, Игорь Валентинович держал две обналичивающие фирмы специально для нужд руководства «Главспирта». Они к этому ручейку привыкли и вряд ли будут рыпаться куда-то еще.
– Это не законно?
– Ну да. Для этих целей у нас есть Спарыкин. Обналичка – ментовская забота.
– Хорошо. Какой оборот у нашей фирмы?
– От четырехсот до полумиллиона долларов.
– Ого! – присвистнул я. – В квартал?
– В месяц, – сказал Аркадий и посмотрел на меня как на ребенка. – В декабре в связи с Новым годом оборот увеличивается на треть.
Я не смог скрыть захлестнувшие меня эмоции. У меня попросту пропал дар речи. Я сидел, молчал и лишь через некоторое время осознал, что рот мой открыт. Глупейшая ситуация. Ни при каких обстоятельствах нельзя показывать подчиненному свою неуверенность. Но что я тут мог поделать! Я никогда не ворочал такими деньгами, и даже, в самых дерзких своих мечтах не стремился к таким показателям. Аркадий откровенно забавлялся возникшей ситуацией и не расхохотался только потому, что был воспитанным и интеллигентным человеком.
Пока висело молчание, я успел разозлиться на Нелю и подполковника. Могли же предупредить, с чем мне придется иметь дело! Да и сам я молодец. Почему не спросил Да, нечего сказать, не того полета я птица.
Меня выручил Бах, он от души ударил по низам, и, пока я в очередной раз объяснял в трубку ситуацию с Игорем, удалось скрыть неловкость и обдумать дальнейшие слова.
– Насколько я знаю, – продолжил я. – Оборот может в ближайшее время значительно уменьшиться, если мы не удержим в руках «Главспирт».
– Я думаю, – не глядя мне в глаза сказал Аркадий. – Прогноз – правильный. Но если это и случится, то не так скоро. Во-первых, Игорь Валентинович подстраховался на этот случай. Мы никогда не зацикливались на местной продукции. У нас хорошие поставки из Москвы и с Украины. Мало того, в прошлом году мы влезли на пивной рынок, и достигли кое каких успехов.
– Про пиво знаю. Правда, ассортимент у вас … у нас слабоват. Справимся?
– Должны, – с сомнением сказал он.
– Мы должны быть готовы ко всему. Напиши, план мероприятий.
– Из какой ситуации при этом исходить? – он с интересом посмотрел на меня.
– Из самой пессимистичной, – малодушно сказал я.
– Сегодня к концу дня будет готово.
– Этот вопрос не только к тебе. Этот вопрос ко всем. Пусть каждый изложит свои соображения исходя из своих обязанностей. Сейчас все заняты, я не буду никого отвлекать, поэтому доведи до каждого. Результаты ко мне на стол, вместе с обязанностями.
Аркадий ушел на свое место. Работа в офисе явно спорилась. Покупателей было много. В основном мелкие торговцы – киоскеры. Но, попадались и частные лица, которые покупали водку по одному, два ящика на свадьбу или юбилей. На каждого покупателя уходило всего несколько минут. Набить накладную из двух, трех позиций, дождаться, когда она выйдет из принтера, передать Веронике, она пробьет чек, посчитает деньги, поставит на экземпляре покупателя штамп «оплачено», и все, тот пойдет на склад. Конечно, основная прибыль не от такой мелочи. Я точно знал, что водку часто покупали грузовыми машинами. Таких оптовиков обычно знали, делали им скидки, обслуживали вне очереди, а деньги пересчитывали в Игорешкином закутке и чека не выбивали.
Попробовал ради прикола вбить в смартфоне слово «водка». Как и следовало ожидать – ни какой реакции. Пока я пытался поменять в нем мелодию, коммуникатор несколько раз оживал. Спрашивали Игоря, никто не представлялся. Я нашел в его папках Стинга, установил его как звонок. Немного тихо, но зато спокойнее. Я отложил игрушку в сторону и вяло пошарил на полке. Среди пыли не нашлось ничего интересного, кроме журнала инструктажа по технике безопасности. Последняя запись была сделана в нем два года назад почерком Игоря. Позвонил подполковник, сказал, что в два часа мне надо быть на проспекте Ленина, сорок четыре у нотариуса. Там меня будет ждать человек с карточкой подписей для банка.
Я спустился во двор. Марсель уже приехал. Он стоял около КамАЗа, который тоже принадлежал фирме, курил и давал дельные советы водителю, который, подняв кабину, возился с двигателем. Я подошел к ним, поздоровался с водителем КамАЗа, которого, кажется, звали Федей, и попросил Марселя собрать тару на наших с Серегой точках, после того как он освободится от доставок. После этого я прошел на склад, где Катя представила меня шестерым грузчикам, которые и так знали меня как облупленного. Покупателей было немного, поэтому работали только двое, а остальные четверо играли в карты в теплушке. Грузчикам было глубоко наплевать на субординацию и соблюдение приличий, поэтому сообщение о том, что я их новый директор, они встретили смачными возгласами и комментариями, самый безобидный из которых был: «Колян, с тебя пузырь!», потом распалившись начали так орать, что мне пришлось выйти на воздух, чтобы ответить. Звонил Сергей. Он был взволнован.
– Ты в офисе?
– Да.
– Я еду к тебе. Нужно поговорить.
Я, как всегда, не успел возразить. Вернувшись на склад, я взял Катю под руку, и мы пошли осматривать наш стратегический запас. Ангар был забит битком. Вся площадь была разделена узкими тропинками на несколько секций. По такой тропинке можно было катить всего одну тележку, на которую друг на друга умещалось пять ящиков. Ящики стояли на поддонах высотой в восемь рядов. В каждой секции находился определенный вид водки.
Катя что-то тараторила и махала руками. Я смотрел на все это богатство и думал о том, сколько безрассудных поступков, покалеченных жизней и смертей аккуратно расставлено в штабеля. Национальный напиток потопил в себе национальную идею. Водка подразумевает пьянку, пьянка ведет к неприятностям, неприятности давят на психику, ничего не получается, все идет не так, как надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Ко мне подошла красавица Вероника. Она работала офис-менеджером или, попросту говоря, секретаршей. У нее были две весьма примечательных особенности. Первая – большая грудь, никогда не помещающаяся под модными кофточками, которые она всегда подбирала так, чтобы они в любое время года оставляли незакрытыми пупок и бретельки бюстгальтера. Мне в жизни пока еще не повезло, не довелось увидеть бюст такого размера живьем, без одежды, а неизведанное всегда манит, поэтому я, будучи покупателем, относился к Веронике с особой теплотой и несмело ухаживал за ней, таская конфетки. Второй ее особенностью был ласковый голос, голос неиспорченной девочки, голос женщины твоей мечты, голос матери. «Алло, фирма «Дисконт»», – говорила она так, что любому нормальному мужику хотелось приехать в эту фирму, если не за товаром, то хоть посмотреть на обладательницу бархатного тембра. Надо сказать, что все это богатство каким-то непонятным образом совмещалось с наличием серого вещества в голове.
Она была в курсе всех дел. Однажды мне довелось быть свидетелем того, как она в отсутствие Игоря, уговаривала по телефону директора какого-то крупного магазина взять товар именно у них. Тогда я поразился богатству ее лексикона.
– Николай… Александрович, – она была в растерянности. – Тут…. По телефону часто спрашивают Игоря Валентиновича. Я не знаю, как быть.
– Его нет. Не надо вдаваться в подробности. Нет и все. Вместо него ты, а если нужно руководство – я.
– А если это постоянные клиенты, и они спрашивают, когда он будет?
– Ты не знаешь.
– Чтобы я чего-то не знала. Хм. Такого еще не было, – с гордостью сказала она.
– О! Вероника, женщина иногда просто обязана быть дурой. Сейчас возник как раз такой момент, когда нужно наступить на горло собственной гордости и проявить актерский талант. Считай, что это – твое первое задание.
Она ушла.
Я достал из кармана смартфон и положил его на стол перед собой. Тут меня осенило. Я снял блок клавиш и попробовал поставить в качестве пароля госномер Игорешкиной икс пятой Бэхи. Файл не открылся. Тогда я вспомнил, что у Угланова была вторая машина – небольшой легковой мерседес. Узнал у девчонок его номер и тоже попробовал. Бесполезно.
Отложив в сторону смартфон, открыл левый верхний ящик стола. Там тоже не было порядка. Сверху лежали три битком набитые визитницы. Я достал их и положил на стол между подставкой под перекидной календарь и телефонным аппаратом, потом пошарил среди бумаг в поисках ежедневника или записной книжки. В остальных ящиках ничего похожего на планинг я тоже не нашел. Порядок в столе – дело, конечно, нужное, но не первоочередное. Я позвал к себе Аркадия, который работал главным бухгалтером. До этого я никогда с ним близко не общался. Мы, конечно, были знакомы, но поводов для разговоров не было. Он всегда сидел над своими бумагами или стучал по клавиатуре компьютера и делал это с таким видом, будто решает судьбы мира. Ему было лет двадцать пять. Он безусловно находился на своем месте, у него были блестящие перспективы. Именно ему советовала доверять Неля.
– Слушаю вас, – с паузой после «слушаю», сказал он. Он не был настроен враждебно, скорее снисходительно. Я не успел пригласить его сесть, как он сам взял со стула бумаги, поискал глазами подходящее место, положил их на подоконник и сел.
– Мне нужно войти в курс дела. Как можно быстрее, – сказал я. – Нужны балансовые отчеты предприятия за прошлый год и за первый квартал этого года, те, которые пошли в налоговую. Мне нужна цифра, отражающая товарный запас на складе. Мне нужно реальное движение денег за четвертый и первые квартала. Все расходы, доходы, гласные и негласные, черные и светлые. Я должен иметь представление об основных средствах предприятия, с которых мы платим амортизационные отчисления, а так же о тех, которые оформлены на частных лиц, или не оформлены совсем, но, тем не менее, принадлежат фирме. Мне нужно знать должностные инструкции каждого из вас.
– Должностных инструкций у нас не было. Все наши обязанности определял Игорь. Остальное я вам приготовлю в течение дня.
Я посмотрел в дверной проем. В торговом зале посторонних не было. Я жестом пояснил Аркадию, чтобы он оставался на месте, а сам встал, вышел на середину комнаты и, обращаясь ко всем, сказал:
– Уважаемые, – я хотел вначале сказать господа, потом подумал, что все решат, что я кривляюсь, и чуть не сказал, товарищи. Вместо этого я сделал паузу и глупо кашлянул. – Если у вас выдастся свободная минутка, возьмите чистый лист бумаги и напишите на нем свои обязанности по пунктам. Четко и ясно, кто за что отвечает. И положите мне на стол.
Когда я вернулся на место, Аркадий спросил:
– Мне тоже расписать свои обязанности?
– И тебе тоже.
– Я могу идти? – в вопросе слышался вызов.
– Нет, я бы хотел с тобой побеседовать.
– Я отойду всего на секунду. Напишу распоряжение Ларисе, чтобы она приготовила все интересующие вас документы, и вернусь.
– А Лариса….
– Она бухгалтер, мой помощник. Когда набивается слишком много покупателей, работает на втором компьютере в зале, помогает Алле, чтобы не создавалась очередь.
Когда он исчез, ко мне подошла Катя, которая работала зав складом. Это второй абсолютно надежный человек в Нелином списке. Ей было лет сорок, она была самой старшей в коллективе и чьей-то родственницей. Она сказала, что, если у меня к ней вопросов нет, то она пойдет к себе на склад, а то ее орлы, наверное, совсем заждались.
Я смотрел на свой новый коллектив и понимал, что, наверное, никто из этих людей не испытывает особого восторга по поводу своего нового начальства. Мои первые слова и действия наверняка не посеяли в их сердцах особого вдохновения, и было бы очень хорошо, если бы большинство из них не приняли меня сразу за полного идиота. Впрочем, этого и следовало ожидать. Если бы меня назначили из более крупной фирмы, то отношение ко мне было бы совсем иное, но я пришел к ним из розницы, а, как известно, самый последний кладовщик из опта считает себя на голову выше любого директора или хозяина пускай даже крупной розничной точки.
Вернулся Аркадий. Он сел на стул и сделал очень внимательное лицо.
– Давай начнем сначала, – сказал я. – В чем смысл? Почему ваша водка такая дешевая? Давай начертим схему. Я хочу знать все, до мельчайших подробностей.
Аркадий не высказал удивления. Видимо, он знал, что такой разговор должен состояться. Может, именно он и был Спарыкинским стукачом. Он взял с подоконника чистый лист бумаги, из офисного набора на столе – ручку и нарисовал в центре листа круг, внутри которого написал: ООО «Дисконт», потом на несколько секунд задумался и сказал:
– Нет, начинать нужно не с этого. Вы знаете, что такое бартер? – он явно хотел меня обидеть. Тут можно было вспылить, нагрубить ему. Спросить, за кого он меня принимает? Хотя именно этого он, наверное, и добивался. Фиг дождется!
– Приблизительно, – с сарказмом ответил я.
– Так вот, грубо говоря, основную прибыль мы снимаем не с водки, а с того товара, который поставляем на «Главспирт».
– Какого товара?
– На самом деле Игорь Валентинович являлся учредителем не одной, а нескольких фирм. ООО «Дисконт» – это торгующая организация, поэтому она на поверхности, и все о ней знают. Ей нужна лицензия, арендуемое помещение и кассовые аппараты. Но, три другие почти никому не известны. Они проводят всего несколько операций в месяц, причем узко специфических.
– Например?
– Одна поставляет на заводы области через ГУП «Главспирт» гофрокартонную тару. Другая – бутылки, а третья – оказывает полиграфические услуги.
– А как это все связано с водкой?
– Очень просто. Раньше схема была такая. Мы привозили на заводы товар, на котором имели наценку процентов пятьдесят. Получали по бартеру водку, причем со скидкой, как крупные оптовики и торговали ее по цене ниже заводской, потому что вся наценка уже была заложена в товаре – бутылках, таре и этикетках. Естественно, часть прибыли приходилось отдавать в виде взяток.
– А что изменилось?
– Вышел закон, который запрещал бартерные операции на предприятиях с государственной собственностью.
– И что?
– Пришлось подстраиваться. Суть не изменилась. Деньги идут туда, деньги идут сюда. И с каждого потока нужно платить откат. Теперь за право поставлять на заводы расходные материалы и упаковку приходится участвовать в тендерах. Естественно, все эти конкурсы фальшивые, но сложности все-таки есть. Москва полезла в регионы, молодежь, опять таки появилась отмороженная. Они уже в бизнес-планах закладывают убытки в двух месяцах из двенадцати. Само собой, что в таких условиях административный фактор возрастает. А раз от руководства зависимость больше, значит, и на лапу они просят больше. Для того чтобы выиграть конкурс на право стать дилером – пакет денег, победить в тендере на поставку бутылок – еще пакет, и так далее.
– Ясно. Говорят, что руководство «Главспирта» сменилось. Это нам чем-нибудь грозит?
– Уровень наших связей различен. Игорь Валентинович не был жадным человеком, он подогревал все звенья. И пока, я думаю, в течение полугода все будет проходить по старому, по инерции. Потом, когда новая команда освоится, нас могут отодвинуть от кормушки.
– Поэтому за эти пол года мы должны укрепить свои позиции и наладить связи.
– Это точно. Хотя я бы на вашем месте, в первую очередь постарался не растерять старые.
Это был явный намек на мою профнепригодность. По Аркашкиному тону мне показалось, что он будет рад, если у меня ничего не получится. Мало того, вполне возможно, что он начнет ставить палки в колеса.
– Я тебя понял, – как можно жестче сказал я.
В это время заиграл Игорешкин смартфон. Нафига мне эти фуги? Точно, сменю мелодию.
– Игорь? – спросил высокий мужской голос.
– Нет, но, может быть я смогу вам чем-нибудь помочь?
– Мне нужен Игорь. Он что, продал трубку?
– Позвоните к нему домой. Вам все объяснят.
– Я не знаю его домашнего. Это деловой вопрос, – с раздражением сказал неизвестный.
– С Игорем случилось несчастье. Вместо него я. Меня зовут Николай. Представьтесь, пожалуйста.
– А что с ним? – проигнорировал мою просьбу собеседник.
– Это не телефонный разговор.
– Хорошо, я завтра в девять подъеду, – пообещал мужчина и прервал диалог.
Несколько секунд я просидел молча, вспоминая на чем мы с Аркадием остановились, потом спросил:
– Какие прогнозы?
– Смерть руководителя и хозяина бизнеса – это форс-мажор. В нашем случае еще сменился руководитель у партнера, в принципе, человек от которого все зависит. Это уже двойной форс-мажор. При стечении таких обстоятельств предсказать дальнейшее развитие событий не может никто.
– Какие наши плюсы по сравнению с конкурентами?
– Повторюсь, все среднее звено наше. Иногда именно оно решает все вопросы. Мало того, Игорь Валентинович держал две обналичивающие фирмы специально для нужд руководства «Главспирта». Они к этому ручейку привыкли и вряд ли будут рыпаться куда-то еще.
– Это не законно?
– Ну да. Для этих целей у нас есть Спарыкин. Обналичка – ментовская забота.
– Хорошо. Какой оборот у нашей фирмы?
– От четырехсот до полумиллиона долларов.
– Ого! – присвистнул я. – В квартал?
– В месяц, – сказал Аркадий и посмотрел на меня как на ребенка. – В декабре в связи с Новым годом оборот увеличивается на треть.
Я не смог скрыть захлестнувшие меня эмоции. У меня попросту пропал дар речи. Я сидел, молчал и лишь через некоторое время осознал, что рот мой открыт. Глупейшая ситуация. Ни при каких обстоятельствах нельзя показывать подчиненному свою неуверенность. Но что я тут мог поделать! Я никогда не ворочал такими деньгами, и даже, в самых дерзких своих мечтах не стремился к таким показателям. Аркадий откровенно забавлялся возникшей ситуацией и не расхохотался только потому, что был воспитанным и интеллигентным человеком.
Пока висело молчание, я успел разозлиться на Нелю и подполковника. Могли же предупредить, с чем мне придется иметь дело! Да и сам я молодец. Почему не спросил Да, нечего сказать, не того полета я птица.
Меня выручил Бах, он от души ударил по низам, и, пока я в очередной раз объяснял в трубку ситуацию с Игорем, удалось скрыть неловкость и обдумать дальнейшие слова.
– Насколько я знаю, – продолжил я. – Оборот может в ближайшее время значительно уменьшиться, если мы не удержим в руках «Главспирт».
– Я думаю, – не глядя мне в глаза сказал Аркадий. – Прогноз – правильный. Но если это и случится, то не так скоро. Во-первых, Игорь Валентинович подстраховался на этот случай. Мы никогда не зацикливались на местной продукции. У нас хорошие поставки из Москвы и с Украины. Мало того, в прошлом году мы влезли на пивной рынок, и достигли кое каких успехов.
– Про пиво знаю. Правда, ассортимент у вас … у нас слабоват. Справимся?
– Должны, – с сомнением сказал он.
– Мы должны быть готовы ко всему. Напиши, план мероприятий.
– Из какой ситуации при этом исходить? – он с интересом посмотрел на меня.
– Из самой пессимистичной, – малодушно сказал я.
– Сегодня к концу дня будет готово.
– Этот вопрос не только к тебе. Этот вопрос ко всем. Пусть каждый изложит свои соображения исходя из своих обязанностей. Сейчас все заняты, я не буду никого отвлекать, поэтому доведи до каждого. Результаты ко мне на стол, вместе с обязанностями.
Аркадий ушел на свое место. Работа в офисе явно спорилась. Покупателей было много. В основном мелкие торговцы – киоскеры. Но, попадались и частные лица, которые покупали водку по одному, два ящика на свадьбу или юбилей. На каждого покупателя уходило всего несколько минут. Набить накладную из двух, трех позиций, дождаться, когда она выйдет из принтера, передать Веронике, она пробьет чек, посчитает деньги, поставит на экземпляре покупателя штамп «оплачено», и все, тот пойдет на склад. Конечно, основная прибыль не от такой мелочи. Я точно знал, что водку часто покупали грузовыми машинами. Таких оптовиков обычно знали, делали им скидки, обслуживали вне очереди, а деньги пересчитывали в Игорешкином закутке и чека не выбивали.
Попробовал ради прикола вбить в смартфоне слово «водка». Как и следовало ожидать – ни какой реакции. Пока я пытался поменять в нем мелодию, коммуникатор несколько раз оживал. Спрашивали Игоря, никто не представлялся. Я нашел в его папках Стинга, установил его как звонок. Немного тихо, но зато спокойнее. Я отложил игрушку в сторону и вяло пошарил на полке. Среди пыли не нашлось ничего интересного, кроме журнала инструктажа по технике безопасности. Последняя запись была сделана в нем два года назад почерком Игоря. Позвонил подполковник, сказал, что в два часа мне надо быть на проспекте Ленина, сорок четыре у нотариуса. Там меня будет ждать человек с карточкой подписей для банка.
Я спустился во двор. Марсель уже приехал. Он стоял около КамАЗа, который тоже принадлежал фирме, курил и давал дельные советы водителю, который, подняв кабину, возился с двигателем. Я подошел к ним, поздоровался с водителем КамАЗа, которого, кажется, звали Федей, и попросил Марселя собрать тару на наших с Серегой точках, после того как он освободится от доставок. После этого я прошел на склад, где Катя представила меня шестерым грузчикам, которые и так знали меня как облупленного. Покупателей было немного, поэтому работали только двое, а остальные четверо играли в карты в теплушке. Грузчикам было глубоко наплевать на субординацию и соблюдение приличий, поэтому сообщение о том, что я их новый директор, они встретили смачными возгласами и комментариями, самый безобидный из которых был: «Колян, с тебя пузырь!», потом распалившись начали так орать, что мне пришлось выйти на воздух, чтобы ответить. Звонил Сергей. Он был взволнован.
– Ты в офисе?
– Да.
– Я еду к тебе. Нужно поговорить.
Я, как всегда, не успел возразить. Вернувшись на склад, я взял Катю под руку, и мы пошли осматривать наш стратегический запас. Ангар был забит битком. Вся площадь была разделена узкими тропинками на несколько секций. По такой тропинке можно было катить всего одну тележку, на которую друг на друга умещалось пять ящиков. Ящики стояли на поддонах высотой в восемь рядов. В каждой секции находился определенный вид водки.
Катя что-то тараторила и махала руками. Я смотрел на все это богатство и думал о том, сколько безрассудных поступков, покалеченных жизней и смертей аккуратно расставлено в штабеля. Национальный напиток потопил в себе национальную идею. Водка подразумевает пьянку, пьянка ведет к неприятностям, неприятности давят на психику, ничего не получается, все идет не так, как надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26