Было также странно и непривычно видеть врачей в вечерних костюмах, хотя один или пара пиджаков подозрительно топорщились, словно под ними были скрыты стетоскопы. В дальнем конце зала хрупкая, изящная леди беседовала о чем-то с председателем больничного совета сэром Лайонелем Бруксом. Приглядевшись повнимательней, Лесли с удивлением обнаружила, что это никто иная, как их Матрона.
Лесли продолжала озираться по сторонам до тех пор, пока взгляд ее не остановился на молодом мужчине, как раз в тот момент что-то увлеченно обсуждавшем с одним из опытнейших и признанных врачей.
- Вон он, Пат, - быстро проговорила она. - Тот человек, что помог мне со свертками.
Проследив взгляд Лесли, Пат тихонько присвистнула.
- Ты хочешь сказать, что ты не знала, кто он такой? Это же Филип Редвуд - специалист по легочным заболеваниям. Не может быть, чтобы ты никогда не видела его в больнице.
- Нет, почему же. Наверное один раз я его действительно встретила, мечтательно проговорила Лесли. - Но тогда он как раз выходил из операционной, и на нем все еще была маска.
Пат недоуменно покачала головой.
- А я была уверена, что у нас его все знают.
И в самом деле, трудно было поверить в то, что во всей больнице Св.Катерины мог выискаться такой человек, которому не было бы известно имени одного из самых молодых и подающих большие надежды врачей. В свои тридцать лет Филип Редвуд добился невероятного успеха на профессиональном поприще, так как работу он считал делом всей своей жизни, а все остальное было всецело подчинено достижению этой главной цели.
Теперь на нем был черный пиджак и галстук, темные волосы были убраны с высокого лба, зачесаны назад и блестели. Лесли казалось, что она в жизни не видела более красивого мужчины, и она с завистью глядела, на то, как он протянул руку миниатюрной, небольшого роста девушке, все это время стоявшей рядом с сэром Лайонелем Бруксом.
- Мисс Брукс сегодня просто неотразима, правда? - прошептала Лесли, в то время как Филип Редвуд и его маленькая партнерша закружились в танце.
- Зато характер у нее прескверный, - передернула плечами Пат. - На прошлой неделе Фишер говорил мне, что сэр Лайонель ничего не может с ней поделать. Очевидно она с самых пеленок привыкла поступать исключительно по-своему, а значения слова "нет" ей и вовсе не известно. И поэтому если уж она положит глаз на Редвуда, то у того не остается ни малейшего шанса.
- Я уверена, что он не женится еще по крайней мере несколько лет.
Пат, судя по всему, была настроена довольно скептически, но лицо ее просветлело, когда в дверях зала возникла шумная толпа студентов-медиков.
- Хей-хо! А вон и студенты. Осторожнее, Лес, побереги ноги!
Лесли была захвачена радостным ощущением праздника, царившем на этой ее самой первой вечеринке. Льстивые комплименты молодых мужчин вскружили ей голову как вино, и она легко выпархивала из одних объятий, чтобы тут же оказаться в объятьях очередного партнера по танцу. Все веселились от души, и даже Матрона соблаговолила станцевать величественный вальс с самим сэром Лайонелем, в то время, как сэр Клайв Уотерс, главный врач больницы весело кружился в танце вместе с их сестрой-наставницей.
После ужина Лесли вместе с Пат и шумной толпой молодежи, отправилась в гарбероб, чтобы там, перед зеркалом привести в порядок прическу, и снова возвратилась обратно в зал как раз вовремя, чтобы закружиться в следующем танце. Когда стихла музыка, она вдруг поняла, что стоит перед кем-то и смотрит на туго накрахмаленный перед белой рубашки. Подняв взгляд, Лесли даже слегка вздрогнула от неожиданности. Это был Филип Редвуд.
Он слегка улыбнулся, приглашая ее на танец и заключая в свои объятья.
- Ну вот мы и снова встретились. Мне кажется, что вопрос, нравится ли вам здесь, в данный момент не уместен.
- Нравится. Еще как нравится! Все просто замечательно! Мне не хочется думать о том, что все это кончится, и завтра мне снова придется возвратиться в ту старую пещеру.
- А "старая пещера" вам стало быть не по душе?
- Не по душе, - просто согласилась она. - Там все всего боятся.
- Не могу представить себе вас боящейся чего-либо.
- Но это так. Я действительно боюсь. Штатных медсестер и Матроны. А уж когда врачи начинают свои обходы, то я просто рассудок теряю от страха.
В глубине его темных глаз промелькнули озорные смешинки.
- Так значит вам не нравится ваша работа?
- Что вы! Я ее обожаю!
- Обожаете? Эту тяжелую работу и все остальное?
- Конечно. Ведь это часть профессии.
Он усмехнулся.
- Что ж... да, вы правы. Но только очень немногие женщины могут признать это. Во всяком случае, вы первая, от кого я это слышу.
- Это все потому что сегодня я, наверное, выпила слишком много шампанского! Но все они придерживаются того же мнения, что и я. Я хочу сказать, если это было бы не так, то они не стали бы здесь работать, ведь правда?
- Наверное, не стали бы, - с сомнением проговорил он.
- Ну конечно же, не стали. Вы только подумайте, какую подчас ужасную работу нам приходится выполнять.
Филип Редвуд хотел было от души рассмеяться, но взглянув ей в лицо, он сдержался.
- Извините. Я не хотел вас обидеть.
Лесли была великодушна.
- Ну конечно же, не хотели.
Музыка стихла, и он освободил ее из своих объятий.
- Благодарю вас, мисс...э-э... Ириска. - Он нежно провел рукой по ее волосам. - И что бы вам ни приходилось бы делать, пожалуйста, не расставайтесь со своими иллюзиями. Быть медсестрой - это замечательно.
Учтиво поклонившись, он ушел, а Лесли, не желая ничем нарушить магию этого момента, поспешила в альков, и опустившись там в свободное кресло, осталась неподвижно сидеть, устремив мечтательный взгляд куда-то вдаль. Именно там пятнадцать минут спустя ее и нашла Пат.
- Бог ты мой, Лесли, вот ты, оказывается, где! А я тебя ищу повсюду! Я тут все уладила, и после танцев нас подвезут до больницы - или может быть ты уже сама о себе позаботилась?
- Спасибо. - Лесли впервый раз за все это время посмотрела на подругу. - А ты, кажется, что-то сказала?
- А ты что, не слышала?
- Я думала.
- Понятно. Да что такое с тобой происходит? Может быть ты неважно себя...
Тут раздалась оглушительная барабанная дробь, и после того, как в зале наступила тишина, сэр Лайонель подошел к микрофону. Послышались вежливые апплодисменты.
- Леди и джентльмены, - начал он свою речь, - я всегда с большим удовольствием и радостью принимаю приглашения на подобные торжества, организуемые в больнице Святой Катерины, но сегодняшний вечер особенный, так как сегодня я отмечаю помолвку моей дочери с одним из врачей вашей больницы. - На сей раз апплодисменты были громче, и тогда выступающий быстро закончил свое сообщение: - Леди и джентльмены, я уверен, что все вы разделите со мной эту радость и мы все вместе пожелаем счастья моей дочери и ее избраннику, вашему коллеге, мистеру Редвуду.
Оркестр начал играть "Потому что он хороший парень", и все тут же стали подпевать. Пат перевела взгляд на Лесли и была немало удивлена, увидев, что подруга не спешит присоединиться к общему хору.
- Что с тобой, Лес? Что-нибудь случилось?
- Нет, - тихо ответила Лесли, - просто только что я как будто очнулась ото сна.
ГЛАВА ВТОРАЯ
В самом начале января Жанет и Тод решили обосноваться в Ливерпуле.
- Мне очень нелегко думать о том, что мы больше не сможем видеться с тобой каждую неделю, - объяснила Жанет, - но Тоду предложили там очень приличную работу, и с теми деньгами, что мы сможем откладывать плюс к этому моя доля от продажи дома, он очень скоро сможет купить собственный магазин мужской одежды. Это его заветная мечта.
- А о продаже какого дома идет речь? - поинтересовалась Лесли, не обращая внимание на заключительную часть сестриных доводов.
Бледные щеки Жанет ярко зарделись.
- Нашего дома, дорогая. Мы с Тодом так много уже говорили об этом, что совершенно забыла о том, что ты еще ничего не знаешь. - Каждое слово давалось ей с струдом. - В общем, Тод считает, что нужно быть законченным идиотом, чтобы не продать его сейчас, когда цены на недвижимость так высоки. А так как мы все равно уезжаем отсюда на север, а у тебя совершенно нет времени на поиск новых жильцов, если вдруг кто-нибудь из наших теперешних жильцов вдруг решит съехать с квартиры, то вполне логично, по-моему, просто отделаться от этого дома.
- Понятно, - Лесли постаралась скрыть свое разочарование, но только судя по тому, как омрачилось лицо Жанет, ей это не удалось.
- Конечно, если ты будешь возражать, то мы не станем продавать...
- Нет, что ты. Я не возражаю, просто все это так неожиданно. А как ты думаешь, сколько мы сможем получить за него?
- Тод говорит, что по крайней мере тысяч десять.
- Так много!
- Он того стоит. Возможно новый хозяин сможет перестроить его под отдельные квартиры. Если бы у нас были деньги, то мы сами занялись бы этим.
- Но денег у нас нет, - сказала Лесли, - поэтому и вправду, лучше сделать так, как говорит Тод, и продать этот дом.
Выражение облегчения на лице Жанет стоило тех усилий, которыми дались Лесли эти слова, потому что ей не составило труда понять, к чему сводился весь смысл рассуждений сестры: деньги от продажи дома будут существенной поддержкой Тоду не только при переезде на новое место, но и как начальный капитал для начала собственного дела.
Очень быстро дом был продан вместе с мебелью, доля Лесли составила немногим больше четырех тысяч фунтов и была тут же положена на счет в банке, а Жанет, Тод и Бобби поселились в маленьком домике в Ливерпуле. Жанет писала восторженные письма. Наконец-то у нее появился современный дом, в котором было легко управляться по хозяйству. А еще они уже успели познакомиться и подружиться с несколькими молодыми семьями, и теперь она мечтает только об одном: чтобы Лесли перевелась работать в какую-нибудь из клиник Ливерпуля.
Но здесь Лесли оставалась непреклонна. Она решила, что пришло ее время, и что ей пора начинать самостоятельную жизнь, а больница св.Катерины становилась теперь частью ее жизни, той ее частью, которую неосознанно делил с ней Филип Редвуд. За все время, прошедшее со дня той рождественской вечеринки, ей лишь мельком да и то очень нечасто доводилось видеть его в больнице, потому что младшей медсестре, какой она была в то время нечего было даже мечтать о том, чтобы выполнять распоряжения и указания, отдаваемые им тоном, не терпящим возражения!
Женитьба Редвуда на Деборе Брукс была единственной темой для разговоров, и все, кто имел хоть какое-то отношение к персоналу больницы оказались приглашены на торжество. Лесли же была нерационально рада тому, что ее дежурство в больнице совпало со дней свадьбы, и поэтому она не смогла присутствовать на богато обставленной церемонии, проводимой в соборе св. Георгия на Гановер-Сквер. Но Пат, из любопытства все же отправившаяся туда, посвятила ее во все детали, не оставив решительно ничего воле воображения.
- Это надо было видеть. Какие там были гости! Какие меха и бриллианты! - она тяжело вздохнула. - Рядом с ними я чувствовала себя распоследним огородным пугалом.
- Не наговаривай на себя. Никакое ты не пугало.
- Может быть здесь я еще и выгляжу более или менее прилично, но там, с ними... - Пат сбросила с ног туфли и принялась растирать затекшие пальцы. - Бедные мои ножки! Это вконец убивает меня! Даже в свой законный выходной день я чувствую себя медсестрой. Интересно, неужели возможно когда-либо привыкнуть ко всей этой беготне? - Она присела на краешек кровати и закурила сигарету. - Наша Дебора была неотразима. Я вообще-то не в восторге от нее, но тут, должна признать, что из нее получилась очень милая невеста. Бедный Редвуд был обречен с того самого момента, как она положила глаз на него.
Стоя у раковины умывальника, Лесли принялась с большим ожесточением тереть мылом чулки.
- Никогда бы не подумала, что среди мужиков выискался хоть кто-нибудь, кто пожелал бы перечить ей.
- Конечно, я очень многого не знаю. Но ведь для того, чтобы быть чьей-то женой мало обладать просто смазливой мордашкой. Но в любом случае, я уверена, что относительно него у Деборы имеются далеко идущие планы, попомни мои слова.
- Какие такие планы?
- Ну, например, чтобы он обзавелся бы собственным кабинетом на Харли-Стрит и занялся бы частной практикой!
- Нет, это невозможно! - Лесли резко обернулась. - Она не посмеет вмешиваться в его работу. У него же здесь такое прекрасное будущее!
- Но ты забываешь, что нашей Деб неинтересно будущее без бриллиантов и норковых манто. А секрет больших денег кроется в частной практике. Но это уже не наша с тобой печаль. - Пат встала с кровати и зевнула. - Я сегодня собираюсь лечь спать пораньше. Кстати, не забудь, что с завтрашнего дня у нас начинаются ночные дежурства.
- Разумеется. Я все это время только и думала об этом!
Тем вечером, уже лежа в постели, Лесли вновь и вновь раздумывала над тем, что стало ей известно о Филипе Редвуде. И хотя он лишь дважды разговаривал с ней, но мысли о нем не шли у нее из головы. Как это все-таки будет ужасно, если его жене удастся сделать его светским врачом. Ведь в его помощи нуждались слишком много по-настоящему больных людей, и было немыслимо, чтобы он тратил свое время на то, чтобы пытаться излечить богатых дам от ипохондрии! Лесли беспокойно повернулась на другой бок и взбила подушку. Работа медсестры была тяжелой, но вместе с тем она приносила огромное удовлетворение. А быть врачом - это ведь в тысячу раз лучше. И он поступит крайне неразумно, если, поддавшись соблазну, пойдет по пути наименьшего сопротивления.
Часы в коридоре пробили полночь, и Лесли с головой укрылась одеялом. Если верить Пат, то завтра ей и в самом деле предстоит набегаться. Сама мысль о том, что ей не по своей воле придется не сомкнуть глаз всю ночь напролет, а потом днем отсыпаться, проводя в постели весенние дни, казалась кощунственной, и последнее, что она подумала, начиная медленно проваливаться в сонное забытье, было страстное пожелание, чтобы ее все же не отправили бы на дежурство в родильное отджеление - потому что младенцы обычно имеют привычку появляться на свет ранним утром, перед самым рассветом!
У Лесли просто камень с души свалился, когда она узнала, что ей предстоит работать в отделении экстренной помощи, и вопреки всем своим опасениям, она довольно быстро привыкла к ночным дежурствам. Все еще будучи младшей медсестрой, ей давали наименее значимые поручения, и от этого складывалось впечатление, что большую часть своего рабочего времени Лесли приходилось только и заниматься тем, что бесконечно заваривать чай да наполнять горячей водой грелки. Но и в такой работе были свои преимущества: дежурства ночью давали ей большую свободу дней, и обычно, проспав до обеда, она чувствовала себя довольно бодро и отправлялась на прогулку или же вообще уходила в город.
Она как раз возвращалась с одной из таких вот прогулок, когда мимо нее проехала черная, машина, и за рулем сидел сам Филип Редвуд, с лица которого еще не сошел загар медового месяца, проведенного на Ривьере. Лесли почувствовала, как часто забилось у нее сердце при виде его, и она мысленно задавалась вопросом, а помнит ли он ее, ту медсестру, с которой он танцевал на рождественской вечеринке. Вряд ли, конечно. Что он, обязан всех запоминать? Она проводила автомобиль долгим взглядом, до тех пор, пока тот наконец не скрылся за воротами, и вздохнула. Специалисты редко когда наведывались в больницу по ночам, и теперь она очень нескоро сможет снова увидеть его.
Но все же подобная возможность предоставилась ей намного раньше, чем это Лесли предполагала. Воскресным вечером в их отделение поступил пациент, побывавший в страшной автомобильной катастрофе, и мисс Робертс, дежурный хирург, решила, что необходима немедленная операция.
Ночная сестра окинула палату тревожным взглядом.
- Вам необходимо побыстрее доставить пациента в операционную, сказала она Лесли. - Больше некому.
Лесли изо всех сил старалась скрыть охватившее ее нервное возбуждение. Она никогда раньше не принимала участия в операции, за исключением тех нескольких случаев, когда ей с галлереи довелось наблюдать за происходившем в операционной, и тогда она была потрясена той странной драматичностью ситуации. Нет ничего удивительного в том, что все в больнице называли это место операционным театром! Ослепительные белые лампы, хирурги и операционные сестры в стерильных халатах, скрытые под масками лица, и живыми кажутся только глаза - все они были похожи на актеров, играющих свои роли в этом неведомом спектакле.
Но сегодня в операционной царила атмосфера всеобщего напряжения, и когда мисс Рбертс в конце концов сняла с лица маску, уже только по одному выражению ее лица можно было догадаться, что шансы пациента выжить были крайне малы.
- Нужна будет еще одна операция, - тихо проговорила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30