Натянув джинсы и старую рубашку Тони, она прошла в гостиную и принялась накрывать на стол – расставила тарелки, положив на них розово-голубые салфетки, поставила в центр красные гвоздики, доставленные накануне из цветочного магазина, и поместила на краю стола огромный, обильно разукрашенный праздничный торт.
Если ей повезет, женщины долго не задержатся, так что она еще успеет отвезти Алекса в ветлечебницу. Конечно, визит к ветеринару можно отложить и до будущей недели, но она уже пропустила пару недель, а прививка против бешенства – дело важное.
Ей вспомнились слова Тони: «Тебе следовало бы уделять внимание не только собаке, но и себе, Меган».
Ну да, она и в самом деле очень заботится об Алексе – старается давать ему корм, богатый витаминами, следит, чтобы ему вовремя были сделаны прививки, не забывает о стрижке. А как же иначе? Правду сказать, и счета ветеринара порой достигают изрядных сумм, но дело того стоит, ради любимого пса чего только не сделаешь. Кажется, это называется профилактической медициной.
А что касается ее собственного здоровья, то с ней все в порядке, хотя Тони иногда беспокоится, все ли нормально у нее со здоровьем – уж слишком она хрупкая. Нет, Меган ни разу в жизни серьезно не болела, разве что простудой. Даже обычных детских болезней ей удалось избежать, пока в прошлом году один из племянников Тони не заразил ее ветрянкой.
Муж тогда чуть с ума не сошел, как будто она и в самом деле могла умереть от пустяковой детской болезни! Конечно, внимание Тони льстило Меган, тем более что опасность заражения ему не грозила – он в свое время перенес все эти болячки, начиная от кори и кончая ветрянкой, так же как вся его семья.
Сабелла считала, что, если уж заболел один ребенок, надо перезаразить остальных, чтобы, как выражалась мама, «покончить с этим раз и навсегда».
– Надеюсь, когда у вас появятся собственные детишки, ты сможешь сама за ними ухаживать и не заразишься, – сказала как-то мама Сабелла, обращаясь к невестке.
Меган хотела возразить, что поскольку в их доме детишки никогда не появятся, то и опасность подцепить от них коклюш или свинку ей не грозит, но промолчала. Может быть, это и к лучшему. Больше всего на свете Меган ненавидела ходить по врачам. Она и к гинекологу-то впервые попала лишь на второй год после свадьбы, да и то по настоянию Тони.
О господи, что это был за ужас! Казалось унизительным, что ей, привыкшей гордиться своим телом, приходится лежать распростертой, словно лягушка, и терпеть прикосновение холодного металла. Жуткая гадость, страшно вспомнить. Бр-р!
В общем, Меган была не в восторге от врачей. Хотя нет, не совсем так. Например, ей очень нравился Пол Сандерсон, который был очень внимателен к ней в тот вечер два года назад, когда Меган неожиданно застала Тони в объятиях Коринны Ларкин…
Неприятное воспоминание обрушилось на нее так внезапно, что она даже не успела как следует подготовиться. Миска с крабовым салатом, которую Меган держала в руке, выскользнула и со стуком упала на деревянную разделочную доску. Кусочки салата разлетелись по всей кухне. Меган машинально вытерла пол и замерла, пытаясь отогнать неприятные мысли.
Почему даже сейчас, по прошествии нескольких лет, боль сильна, как и в тот день? А ведь Меган была уверена, что ей удалось избавиться от жгучего чувства ревности. Неужели она лишь загнала это чувство в подсознание и до сих пор не понимала, как глубоко и прочно оно там засело?
Тот злополучный вечер… Как странно, что она по-прежнему помнит каждую деталь, хотя прошло уже целых два года! Свои новые духи – потом она выбросила флакончик, – необычно теплую для этого времени года погоду, то, что ей пришлось в спешке доглаживать платье, потому что в химчистке его неаккуратно упаковали, и на подоле образовались складки…
Позднее, вспоминая этот вечер, Меган удивлялась тому, как хорошо он начался. Тони принес крошечную орхидею янтарного цвета, чтобы она приколола ее в волосы.
– Янтарь очень пойдет к твоему платью – и к глазам, – сказал он, потом, поцеловав Меган, добавил, что предпочел бы остаться дома и заняться с ней любовью, а не тащиться на какую-то скучную вечеринку.
Однако по пути в Тибурон, где располагался особняк Ларкинов, Тони был очень оживлен. Впрочем, это не удивило Меган. Она давно поняла, что муж, в отличие от нее, обожает сборища, подобные тому, что давал дважды в год для своих сотрудников и их жен глава фирмы Сэмюэл Ларкин.
Вскоре после свадьбы Меган поняла, что руководство Тони оценивает не только своего сотрудника, но и ее, его жену. Одним из непреложных качеств, необходимых для продвижения по служебной лестнице, Ларкин считал умение заводить знакомства, а также способность занять достойное место в обществе и вести себя на равных со всеми, независимо от ранга тех, с кем столкнешься в гостиной. Меган не сомневалась, что Тони вполне отвечает этому требованию, чего нельзя сказать о ней самой.
Вот и сегодня, когда они прибыли в особняк Ларкинов, ей стоило больших усилий отбросить привычную сдержанность и обменяться с гостями и хозяевами ничего не значащими светскими фразами. Меган улыбалась, чувствуя, что от этой наклеенной улыбки у нее вот-вот треснет лицо. Заиграла музыка. Ее часто приглашали, в основном пожилые мужчины, а поскольку Меган с детства любила танцевать, она охотно веселилась – вначале.
Смутное беспокойство понемногу начало овладевать ею, однако прошло некоторое время, прежде чем она догадалась о его причине. В тот момент ее партнером был один из банковских директоров, мужчина средних лет с импозантной гривой седых волос. Музыка смолкла. Меган с улыбкой выслушала его комплименты по поводу своей манеры танцевать, а затем, сославшись на усталость, отклонила повторное приглашение. Партнер подвел ее к креслу и предложил принести чего-нибудь выпить, на что Меган с радостью согласилась.
Она обвела взглядом гостиную, пытаясь найти Тони, и вдруг поняла, что уже давно его не видела. Обычно благодаря своему росту он выделялся в толпе, а теперь его нигде не было – его и Коринны.
Меган не раз упрекала себя за то, что, зная о прошлых отношениях мужа и Коринны, никак не может отделаться от ревности, однако это было именно так. Решив, что ей стоит выйти на свежий воздух, она встала и, толкнув стеклянную дверь, вышла на веранду, выложенную плиткой и залитую светом фонарей. Однако там тоже было много народу. Опасаясь, что придется поддерживать разговор с малознакомыми людьми, Меган решила найти тихое место и хоть немного побыть одной.
Слева ей попалась на глаза лестница, которая вела вниз, к еще одной веранде. Ступив на нее, Меган оглянулась и увидела, что ее недавний партнер, держа в одной руке два бокала шампанского, призывно машет ей другой. Она ускорила шаг и вскоре очутилась перед целым рядом застекленных дверей, одна из которых была приоткрыта.
Не раздумывая, Меган пересекла веранду и толкнула дверь. Комната, в которой она очутилась, была погружена в полумрак – свет пробивался лишь сквозь незашторенные окна. Меган почувствовала себя неловко, словно вторглась в чужие владения, и уже решила уйти, как вдруг ненароком что-то задела, и оно упало на пол. Удар металла по дереву эхом прокатился по комнате, а следом за ним послышалось мужское проклятие. Меган застыла, не смея двинуться. Вспыхнул свет, и в ту же секунду, словно в ночном кошмаре, перед Меган предстало видение, впоследствии преследовавшее ее.
Тони и Коринна лежали на широком диване. Волосы Тони были всклокочены, рубашка расстегнута. Одна его рука застыла на выключателе, а вторая по-прежнему покоилась на обнаженном бедре женщины. Вид у него был испуганный. Платье Коринны было расстегнуто до самой талии, юбка задралась, обнажив белоснежные бедра. В отличие от Тони, она ничуть не испугалась, словно быть застигнутой в такой пикантной позе в объятиях чужого мужа было для нее делом обычным.
Как во сне, Меган отвернулась и шагнула к двери. Когда-то очень давно она убедила себя, что нет ничего страшного в том, что в детстве сверстники пренебрегали ею. Наоборот – это ее закалило, сделало менее уязвимой. Теперь же она поняла, как сильно заблуждалась. Она сделала ошибку, когда, забыв об осторожности, позволила себе влюбиться в Тони. Хуже того – вообразила, что счастливый конец в сказках, все эти «жили долго и счастливо и умерли в один день» – про нее…
– Ради бога, Меган, постой, не беги! Выслушай меня…
Меган чувствовала, что не сможет взглянуть Тони в глаза, когда ее всю трясет от горечи и разочарования. И она рванулась вперед, словно все черти ада гнались за нею. Только бы поскорей убраться подальше от этой проклятой веранды!
Через несколько минут она остановилась, но только потому, что на кого-то наткнулась. Сильные руки подхватили ее, не позволив упасть. Меган попыталась высвободиться, но, похоже, держали ее крепко.
– Ну-ка подождите! Еще пара шагов, и вы окажетесь по шею в воде… Впрочем, в вашем случае точнее было бы сказать – уйдете под воду с головой. Неужели вы хотите утопиться в лилейном пруду Ларкинов, да еще в такой прекрасный вечер?
Утопиться? Да ей это и в голову не приходило. Самоубийство всегда казалось Меган глупым. Хотя уснуть навеки, лишь бы навсегда избавиться от этой мучительной боли…
Из горла ее вырвался стон, и она зарыдала дико, отчаянно, так, что сотрясалось все тело. Мужчина не пытался ее утешить, он просто положил голову Меган себе на грудь и тихонько, как ребенка, погладил по волосам. Когда прошел первый пароксизм горя, он мягко взял ее под руку и подвел к ближайшей скамье.
– Вам, наверное, любопытно, кто я такой. Спешу успокоить – на тот случай, если вы решили, что я грабитель. Нет, я такой же гость Ларкинов, как и вы, – сообщил мужчина. – В доме стало душновато, вот я и решил подышать свежим воздухом. Как теперь понимаю, решение мое было правильным – ведь не окажись я рядом, вы бы сейчас бултыхались в ледяной воде!
Он помолчал немного, а потом нерешительно добавил:
– Не хотите поделиться своим горем? Я умею слушать. Входит в служебные обязанности, так сказать.
– В служебные обязанности? – рассеянно переспросила Меган, еще не до конца пришедшая в себя.
– Ну да. Я врач. Правда, моя специальность – гинекология, а не психиатрия, но все равно я готов вас выслушать.
Он произнес эти слова с некоторой иронией, однако Меган сразу поняла, что он подшучивает скорее над собой, а не над ней, и ничуть не обиделась. В темноте она плохо разглядела своего собеседника, но по силуэту сразу поняла, что он намного ниже Тони. Почему-то это окончательно расположило Меган в пользу незнакомца. А может быть, она с готовностью открыла бы сердце любому, кто заговорил бы с ней так же ласково, как этот мужчина. Она открыла было рот, чтобы поблагодарить его, объяснить, что предпочла бы остаться одна, как вдруг, повинуясь некой внутренней силе, сказала совсем не то, что намеревалась.
– Я только что застала своего мужа с другой женщиной, – произнесла Меган.
Собственные слова, сказанные прямо и без обиняков, так потрясли ее, что она снова зашлась в рыданиях.
Мужчина сильнее сжал ее плечо.
– Успокойтесь, прошу вас!
– Нет-нет, со мной все в порядке. Мне всегда казалось, что слова «разбитое сердце» – всего лишь банальная фраза, но теперь понимаю, что сердце и в самом деле может разбиться. Смешно, правда?
– Скорее грустно, – поправил ее мужчина и, поколебавшись, добавил: – В таких случаях часто помогает разговор с совершенно посторонним человеком. Я готов вас выслушать, а поскольку ни вы меня, ни я вас не знаю, я как раз тот посторонний, который вам требуется. И времени у нас вдоволь – обычно эти скучнейшие вечера у Ларкинов длятся страшно долго!
И Меган заговорила – о себе и Тони, о том, как они поженились, как она поверила, что будет с ним счастлива. Ей было легко говорить с этим незнакомцем, который был для нее только голосом, тенью среди темноты. Пока она все это рассказывала, мужчина внимательно слушал ее, как и обещал, не утешая, не предлагая советов, одним своим присутствием создавая спасительную стену, на которую накатывались ее слова.
Потом, когда наконец появился Тони, ее собеседник так же молча исчез, растворился в темноте, оставив их одних. Меган вдруг поняла, что боль немного смягчилась, что теперь она может спокойно выслушать мужа. А он дрожащим голосом принялся объяснять, что слишком много выпил, потерял контроль над собой, и дружеский поцелуй со старой знакомой помимо его воли перерос в нечто большее. И все же она, Меган, не должна придавать значение тому, что увидела. На самом деле все было не так ужасно, как ей показалось.
Поскольку она любила Тони и боялась его потерять, Меган поверила всему, что он сказал. Она похоронила в себе эту боль, вернулась к обычному каждодневному существованию и с еще большим рвением старалась сделать их брак совершенным, а дом превратить в спасительное убежище для Тони, где он мог бы отдохнуть от трудной работы.
А своего утешителя, с которым Меган так неожиданно разоткровенничалась в тот вечер, она встретила еще раз. Это произошло несколько недель спустя на благотворительном вечере, который давало музыкальное общество. Она сразу обратила внимание на то, что один из гостей наблюдает за ней с необычным интересом, но, лишь когда он подошел к ней и заговорил, узнала его по голосу. Оказалось, что в тот вечер ее собеседником был доктор Пол Сандерсон.
Тогда, в темноте, он был для нее лишь голосом, теперь же Меган увидела, что это весьма привлекательный мужчина с правильными чертами лица, густой копной волос, волнами спускавшихся на широкий лоб, и глубоко посаженными зелеными глазами, почему-то напомнившими ей северные моря и фьорды.
Тони, как все мужчины в присутствии предполагаемого соперника, был необычно внимателен в этот вечер и ни на шаг не отходил от Меган. Но даже в этой ситуации Пол умудрился вытащить Меган потанцевать. Он ни словом не обмолвился об обстоятельствах их знакомства, чтобы не смущать ее. Вместо этого он говорил о симфонии, которую они только что прослушали, о разных ничего не значащих вещах и, лишь когда музыка смолкла и он повел ее обратно к столику, за которым Меган сидела с Тони, негромко сказал:
– Если вам когда-нибудь снова понадобится слушатель, я к вашим услугам. Но предупреждаю – теперь я не буду вести себя как совершенно посторонний.
– Спасибо, вы очень добры. У нас с Тони все наладилось, а тот случай я попросту выбросила из головы.
Тогда Меган верила – да что там, верит до сих пор, – что говорила правду. Так почему вид руки Тони на белоснежном бедре Коринны все еще преследует ее, как навязчивый кошмар? Почему, когда она сталкивается с Коринной на светских раутах, сердце ее сжимается от боли? Зная, что такая ревность – непростительная слабость, Меган заставляла себя быть любезной с соперницей, разговаривать как ни в чем не бывало, хотя больше всего на свете ей хотелось выцарапать эти огромные синие глаза.
Иногда они с мужем словно менялись местами, и, что скрывать, Меган это было приятно. Невзирая на открытое недружелюбие Тони, Пол Сандерсон был неизменно любезен с Меган, когда им приходилось встречаться в обществе. Это случалось не так уж редко – у них было много общих друзей, и Меган льстило, что такой привлекательный мужчина оказывает ей внимание.
Добавляя кэрри в майонез, которым она заправляла крабовый салат, Меган невольно улыбнулась. Расставив на столе тарелки с крошечными ржаными сандвичами, она проверила, не забыла ли охладить домашнее французское вино и хватит ли гостям приготовленного кофе. Удостоверившись, что все в порядке, она пошла в спальню переодеваться.
Накануне Меган собиралась надеть новое платье – броский наряд в оранжевых и коричневых тонах, – но в последнюю минуту передумала и выбрала белую шелковую блузку и темно-серые слаксы. Роскошное платье хозяйки невольно привлечет к ней внимание, а сегодня блистать должна Джин.
В дверь позвонили в тот момент, когда она вдевала в уши крошечные перламутровые сережки. Первыми приехали три машинистки, молодые женщины на несколько лет младше Меган. Она показала им дом, от которого гостьи пришли в восторг. Когда они выходили из просторной спальни, Меган заметила, как девушки тайком обменялись выразительными взглядами. Она собиралась сказать, что сама бы довольствовалась и меньшим по размерам домом, но Тони занимает такое положение на работе, что ему приходится часто приглашать к себе влиятельных клиентов и деловых партнеров, однако сочла за лучшее промолчать. Это значило бы подчеркнуть разницу в социальном положении между нею и девушками, что было бы не совсем учтиво. И Меган с улыбкой выслушала комплименты и вместе с гостями вернулась в столовую.
Остальные приглашенные не заставили себя ждать. Дом, еще недавно тихий и спокойный, зазвенел женскими голосами и смехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20