Только два! И как ты это связываешь с территорией «ИМАКО»? Я не могу понять это! – Фрейзер сжал от нетерпения руки.
– Что, если, как мне кажется, «ИМАКО» использует эту землю для свалки? Они закапывают отходы, а токсины поглощаются и растворяются водами? Что-то вроде артезианских вод? Мне мало известна геология, но в Коррин Хиллс очень много ручьев, вытекающих из-под земли, они текут несколько ярдов или милю, а потом снова возвращаются под землю. Весенние воды исчезают в камнях. На одной из фотографий это точно видно.
Фрейзер задумался:
– У тебя есть эти снимки?
– Да, они у меня дома. Мне не хотелось, чтобы Митч знал, чем я занимаюсь.
– Нельзя, чтобы кто-нибудь знал об этом. У меня предчувствие, что это может быть опасным.
Фрейзер пожал плечами.
– Может быть, ты права. – Он подошел к окну и какое-то время молчал, затем посмотрел на нее. – Ты сможешь показать мне ручей, который вы сфотографировали? Мне хочется взглянуть на него самому.
– Да, я…
– Хорошо. Я возьму пальто, и мы сразу отправимся. Поедем на моей машине.
– Мне нужно взять карту и кое-какие вещи из квартиры. Камера у тебя есть?
– Нет, я возьму ее у фотографов. – Фрейзер повернулся к столу и собрал бумаги. Сунув их в карман, он достал ключи. – Возьми. Встретимся у моей машины. Я буду через десять минут. Хорошо?
Ливви кивнула и пошла за ним к двери.
– Ливви! – Он обернулся к ней. – Я хочу тебе еще что-то сказать, прежде чем ты утонешь в этом деле с головой. Ты понимаешь, за что ты взялась? Я не хочу, чтобы ты влезала в это дело.
– Почему, из-за Бет? – спросила она резко.
– Нет, конечно, не из-за Бет. – Он поколебался, но потом сказал: – Из-за тебя. Я не хочу, чтобы тебе угрожала опасность.
Сначала она обрадовалась, что он еще заботится о ней, но потом вдруг разозлилась. Что она может потерять? После того, с чем она столкнулась за прошлые месяцы, – это просто детские игры!
– Благодарю, Фрейзер, но я могу сама позаботиться о себе. Ты помнишь, в чем убеждал меня несколько недель назад?
Он пристально посмотрел на нее, ее холодность причиняла ему боль.
– Все будет так, как ты хочешь. – Он вышел из комнаты, чтобы забрать пальто.
Они ехали к холмам, сохраняя молчание. Дождь стучал по лобовому стеклу, а местность, по которой они проезжали, была мрачной и навевала страх.
Ливви натянула на колени пальто и стала смотреть дорожный атлас, пытаясь определить, куда им ехать. Она указала Фрейзеру на Колдвеллс Крофт и сказала, что здесь надо остановиться, а потом отыскать ручей. Он подъехал к полю, выключил двигатель и взял карту. Ручей был в двух милях от места, где они остановились.
– Хорошо. – Фрейзер вылез из машины, подошел к багажнику, достал свои сапоги, сумку с одеждой и плащ. Потом вернулся к машине, сел на заднее сиденье и стал переодеваться, надел теплые носки, толстый свитер, жилет из шотландки и плащ. – Ты пойдешь так?
Ливви кивнула. На ней были ее охотничьи ботинки, но не было ни шляпы, ни перчаток, ни шарфа.
– Вот. – Фрейзер бросил ей на переднее сиденье шапку и перчатки. – Застегнись до подбородка. Ветер ледяной, недолго простудиться.
Ливви снова кивнула, чувствуя себе дурой. Она застегнулась, надела шапку, перчатки и вылезла из машины. Фрейзер уже вышел и убирал сложенную карту в пластиковый пакет.
– Готова?
– Да.
Больше ничего не сказав, он повернулся и пошел. Она последовала за ним, стараясь не отставать. Они шли, борясь с ветром, молчаливые, обоим хотелось поговорить друг с другом, но каждый из них был слишком упрям, чтобы сделать первый шаг. Через несколько минут они подошли к ручью. Ливви дрожала от холода. Ее пальто совершенно промокло. Когда они подошли к ручью, Фрейзер встал на тот же камень, где за день до этого стояла она, и стал смотреть на воду.
– Ты права. Она желтая. Подойди и посмотри, – сказал он, потом протянул руку и помог Ливви встать рядом с собой. – Вода кажется очень чистой, но русло странного цвета.
Она кивнула.
Спрыгнув с камня, Фрейзер подошел поближе к воде и вынул из кармана бутылку. Потом наклонился и зачерпнул воду из ручья, стараясь не замочить руки. – Ты заметила еще какие-нибудь необычные ручьи? – спросил он.
Ливви покачала головой.
– Мы недолго здесь были, но в миле вокруг этого ручья нет ничего подозрительного. – Она спрыгнула с камня и подошла к нему, напрягая голос, чтобы слова не унес ветер. Ей было холодно, и она пыталась плотнее закутаться в пальто. Фрейзер закрыл бутылку и убрал ее в карман.
– Порядок. Пойдем. Я увидел все, что меня интересовало.
– Он пошел к машине, но Ливви осталась на месте. Через несколько метров он остановился и оглянулся:
– Ливви?
– Что? – закричала она. – Ты считаешь, что все в порядке? Никакой благодарности, никаких разговоров.
Ты взял образец и помчался к машине. – Она разозлилась; он обращался с ней как с пустым местом, как будто это было не ее открытие. Он никогда бы не узнал этого, если бы не она!
– Что ты хочешь, Ливви! Огромную благодарность, груду лести? – Он покачал головой и неожиданно разозлился. Он совершенно не понимал ее, она была невозможна! – Это только начало, – прокричал он, перекрывая вой ветра. – Только маленькая проба воды, вот и все.
Ливви промаршировала к нему.
– Ладно, может быть, это и так, но ты не обнаружил бы этого без меня.
– Господи, ты просто надменная сучка! – неожиданно заорал он. – Весь мир должен постоянно падать к твоим ногам, не так ли? Ты чудовищная эгоистка!
Сильная пощечина оглушила и довела его до безумия.
– Ты…
Но Ливви в ярости уже убегала от него.
– Иди сюда, Ливви! – Он бросился, схватил ее и повернул к себе лицом. – Что ты хотела доказать? – закричал он, когда она стала вырываться из его рук.
– Оставь меня! – пронзительно завопила она, но он так сильно сжал ее, что она не могла двигаться. Она попыталась ударить его ногой, но он увернулся и встряхнул ее. Его глаза гневно горели.
– Ты не…
Но уже через секунду он притянул ее к себе и стал целовать, его рот завладел ее ртом, ее руки болели от его яростной хватки. Прикоснувшись к ней и почувствовав ее тело, он уже не мог остановить себя. Она не отвечала ему, крепко сжав губы, но он не отпускал ее. Поцелуй казался бесконечным. Несколько секунд она боролась с ним и с собой, но скоро сдалась. Ее тело не подчинялось ей, она прижалась к нему, отчаянно желая, чтобы он обнимал и целовал ее. Открыв рот, она жадно встретила его язык и перестала замечать ледяные струйки дождя, текущие по лицу. Пламя, разгорающееся внутри, грозило сжечь ее дотла.
– Господи, Ливви… – Он покрывал поцелуями ее лицо, потом его губы скользнули к шее, пальцы, пробравшись пальто, коснулись ее кожи. – Ливви… я…
Она погрузила пальцы в его мокрые волосы и застонав обняла его. Она закрыла глаза и вскрикнула, когда его губы коснулись ее шеи, их тепло согревало после ледяных капель дождя. Она застонала, ничего больше не существовало в этом мире, кроме него, и тогда… тогда все кончилось. Он оставил ее. Она открыла глаза:
– Фрейзер?
Он стоял от нее на расстоянии нескольких сантиметров, но ей казалось, что их разделяет целый мир. Ей стало холодно, очень холодно, и отчаянье заполнило ее.
– Фрейзер, что?.. – Она не могла говорить, она не знала, что делать.
– Ливви, извини, я не могу, я не знаю… – Он замолчал, когда увидел ее лицо, и ему захотелось убежать от нее и скрыться как можно дальше. Его ужасало, что, приближаясь к ней, он просто переставал владеть собой. Чувства ошеломляли и душили его, а она не понимала этого. Это было необъяснимо, но он знал, что надо остановиться, прекратить все, пока он снова не стал таким, каким был в колледже. Он подошел к ней и стянул полы ее пальто, закрывая ледяную кожу.
– Пойдем, Ливви, – сказал он. – Я думаю, что пора возвращаться.
Она кивнула, закусив губу, чтобы скрыть слезы. Она была слишком горда, чтобы спросить, что случилось. Ей было страшно, что он мог сказать, что причиной всему Бет. Она с отчаянием смотрела, как его пальцы застегивают ее пальто, словно она была маленькой девочкой, а потом она отвернулась от него и взглянула на машину.
– Я не думаю, что мне надо возвращаться в офис, – сказала она дрожащим голосом. – Ты можешь отвезти меня прямо домой!
– Конечно, – ответил он. Ему хотелось сказать ей что-нибудь еще, но он не мог подобрать слов и поэтому произнес: – Как ты хочешь.
И пока они шли к машине, оба молчали.
Глава 31
Фрейзер откинулся на спинку кресла и потянулся. На улице было еще темно. Он так устал от долгих зимних ночей, что с нетерпением ждал, когда засияет солнце и заголубеет небо. Было пять тридцать утра, и он работал всю ночь.
Закрыв папку, он бросил на нее ручку и встал. Подойдя к окну, Фрейзер стал смотреть на город. Город, в который он мог не вернуться, если бы здесь не было «ИМАКО», если бы не умер отец и если бы здесь не было газеты. Ему нравилось то, чем он занимался, но если бы не эти причины, он бы смог вернуть Ливви Дэвис. Он мог бы остаться рядом с ней, когда они закончили Оксфорд, а когда Ливви бы узнала истинную суть Джеймса, то он был бы рядом. Фрейзер всегда был уверен, что она поймет свою ошибку, и тогда их отношения могут развиваться и перерасти в любовь. И между ними не было бы такого непонимания и напряжения, которое сейчас мучает обоих. Он устало потер лицо руками, повернулся к своему столу и замер, когда увидел Ливви, стоявшую в дверях и наблюдавшую за ним.
– Ливви!
– Извини, мне не хотелось тебя пугать. Алек в приемной сказал, что ты здесь. Я пришла поработать.
– Он уже проснулся? Обычно в это время он спит. Репортерам приходится будить его, если они приходят раньше.
Ливви посмотрела на круги вокруг его глаз.
– Ты выглядишь уставшим.
Он встретился с ней взглядом:
– И ты. Хочешь кофе?
– Хм. Было бы неплохо.
Она вошла в кабинет и бросила сумку на стол. Ей хотелось поговорить о вчерашней поездке, прояснить их отношения, но она не могла. Она не спала почти всю ночь, думая об этом. Из-за своих печальных мыслей она пришла сюда так рано, но, увидев его, растерялась.
Фрейзер взял папку, открыл и положил перед Ливви.
– Я работал над этим всю ночь. Просмотри это, а потом скажешь свое мнение. А я пойду налью нам кофе.
Когда он уже подходил к двери, Ливви окликнула его: – Фрейзер! Мне казалось, что ты не хотел, чтобы я занималась этим.
Он пожал плечами:
– Не хотел. Я думал, что тебе надо разобраться со своими бедами, и полагал, что тебе не захочется терять время на это дело.
– Но… – Как она могла объяснить ему, что старается не вспоминать о том, что с ней случилось. Что ей просто необходимо заниматься чем-то, что давало возможность забыть хотя бы на время об этом кошмаре.
– Но ты сама лучше знаешь, что тебе нужно, не так ли?
– Да.
– Ты оказалась права, Ливви! Без тебя я бы не разобрался в этом. И мне очень нужна твоя помощь. – Он коснулся ее плеча.
Ливви опустила глаза. Если бы только она знала, как Фрейзеру хотелось провести пальцем по ее нежной щеке, ее мягким губам. Если бы она знала, как бы ему хотелось забыть то, что он вчера внушал себе! Если бы она только взглянула на него, то стены, которые он воздвиг вокруг себя, рухнули бы! Но она, продолжая смотреть в пол, прошептала:
– Спасибо.
Он опустил руку и вышел из кабинета. Ливви начала читать документы.
Примерно через час редакция ожила. Несколько журналистов пришли отредактировать свой материал для сегодняшнего номера газеты, один из фотографов – отпечатать свои снимки. Ливви, не обращая внимания на входящих в кабинет Фрейзера, читала материалы и записывала в блокнот свои заметки. Когда она уже разобралась во всем, то он был занят с Барбарой, которая набирала газету. Дождавшись окончания беседы, Ливви сказала Фрейзеру, что готова поговорить с ним. Он предложил пойти в комнату для совещаний, чтобы им не мешали.
Взяв свой блокнот и пару папок, с которыми работал, он предложил идти, пока кто-нибудь еще не вцепится в него. Ливви, рассмеявшись, встала.
Но Фрейзер, сетуя на свою забывчивость, выдвинул ящик стола и достал пластиковый пакет с фотографиями. Вложив фотографии в папку, он открыл дверь, пропуская Ливви вперед. Выходя за ней, он предупредил Барбару, что будет в комнате для совещаний и его можно беспокоить только в самом крайнем случае.
Барбара, не отвлекаясь от экрана компьютера, махнула рукой, давая понять, что слышала грозное предупреждение.
В комнате для совещаний Фрейзер вынул из папки фотографии и протянул их Ливви. Сосредоточенно изучив снимки, она посмотрела на него:
– Итак, грузовики принадлежат «ИМАКО». А кто для тебя увеличивал снимки?
– Я сам, – ответил он. Потом, видя ее удивление, объяснил: – Гордон очень серьезно отнесся к своему решению сделать меня хорошим газетчиком. Когда я приехал, чтобы заняться газетой, он мне сказал так: «Ты еще лопоухий щенок, Стюарт, но я думаю, что мы сможем помочь тебе стать взрослой собакой». – Ливви расхохоталась – Фрейзер очень точно изобразил Гордона. – И я прошел через все стадии изготовления газеты. Ох, я даже поработал на коммутаторе! – Закончив свой рассказ, Фрейзер наклонился и взял одну из фотографий. – Смотри, Ливви. Здесь видно, что грузовики едут с каким-то грузом. Подозрительно?
– Я нашла еще кое-что подозрительное. – Она посмотрела ему прямо в лицо: – Бет Броуден.
– Что?
– Тебя это удивляет?
– Расскажи мне.
Ливви обратилась к своим заметкам.
– Хорошо. Во многих историях болезни указаны симптомы респираторных заболеваний. Ты не нашел никакой связи? Но, может быть, настоящий врач смог бы оценить то, что ты просмотрел.
– Но симптомы везде разные.
– Да, но… – Ливви взяла свои заметки и стала читать. – «Боли в груди, затрудненное дыхание, хрипы в легких, сильные боли и слабость». Все эти симптомы встречаются везде, какое бы не было заболевание. Это явно говорит о том, что происходит отравление организма. – Ливви заколебалась, но потом продолжала. – Возьми Майка – мужа Миры Хэдден! Когда он заболел, то его сразу уволили. А из-за чего? Бет Броуден, работая на «ИМАКО», поставила диагноз «Тяжелая форма стресса, связанная со смертью ребенка». Далее она пишет свое заключение: «Не может заниматься административной работой» и перечисляет симптомы заболевания: «невозможность принимать жесткие решения даже в самых простых ситуациях», – потом идет всякая чепуха, и вот: «псориаз, депрессия, затрудненное дыхание». – Ливви пристально смотрела на Фрейзера. – Затрудненное дыхание связано со стрессом или, может быть, все же повреждены легкие? «ИМАКО» избавляется от всяких судебных разбирательств очень быстрым и эффективным путем!
Фрейзер поднял руку, прерывая ее.
– Подожди! Давай разберемся сразу. Что ты предполагаешь? Что Бет Броуден плохо разбирается в своей работе? Или у тебя более серьезные обвинения?
Ливви бросила свой блокнот на стол:
– Я не знаю, Фрейзер. Все зависит от того, каким образом семь человек, которыми мы интересуемся, могут быть связаны с Гэрногом?
– И если связь есть?
– Если связь существует, то симптомы могли быть откорректированы, изменены или просто не указаны.
– Ты считаешь, что Бет лжет?
Ливви подняла бровь.
– Я так не думаю, – сказал Фрейзер. – Я не думаю, что она способна на это.
Ливви помолчала, а потом тихо спросила:
– Насколько хорошо ты знаешь Бет Броуден? Фрейзер раздумывал какое-то время, понимая, какой смысл она вкладывает в свой вопрос, а потом ответил:
– Мне трудно сказать. Я встретил ее в самолете, когда несколько недель назад возвращался из Лондона. Но это не значит, что я не в состоянии правильно оценить ее характер.
– Наверное, ты прав.
Они молчали несколько минут.
– Я не знаю, – неожиданно сказал Фрейзер, – но здесь могут быть замешаны громадные деньги. Я представляю, какую сумму она может получить, впутавшись в это дело. Сумма может быть так велика, что ей станет наплевать на свою работу!
Фрейзер молчал, потирая виски, потом выпрямился, глубоко вздохнул и посмотрел на часы.
– Мне кажется, нам надо увидеться со всеми людьми, которые есть в нашем списке. Это очень важно. После встречи с ними у нас будет более ясная картина.
Ливви смотрела на него, поражаясь его неиссякаемой энергии. Он совершенно истощен, подумала она, но не хочет показывать этого.
Он улыбнулся, заглядывая ей в лицо:
– Роботы не нуждаются в сне.
Улыбнувшись ему, она ответила:
– А они нуждаются в чистой одежде?
Фрейзер поднял руку, демонстративно понюхал под мышкой и, рассмеявшись, ответил:
– Это потерпит до завтрашнего дня. А сейчас мне убийственно хочется есть. Пойдем, Ливви! Я угощу тебя яичницей с беконом и громадной кружкой чая.
– Это очень соблазнительно! – сказала она. Потом встала, собрала все папки и сложила их в свою сумку.
Хьюго был весь мокрый от пота. Сердце его бешено стучало, телефонная трубка казалась раскаленной и жгла руку. Он смотрел на часы и ждал, умирая от страха каждую секунду.
– Подойди, Мануэлло… – шептал он, задыхаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Что, если, как мне кажется, «ИМАКО» использует эту землю для свалки? Они закапывают отходы, а токсины поглощаются и растворяются водами? Что-то вроде артезианских вод? Мне мало известна геология, но в Коррин Хиллс очень много ручьев, вытекающих из-под земли, они текут несколько ярдов или милю, а потом снова возвращаются под землю. Весенние воды исчезают в камнях. На одной из фотографий это точно видно.
Фрейзер задумался:
– У тебя есть эти снимки?
– Да, они у меня дома. Мне не хотелось, чтобы Митч знал, чем я занимаюсь.
– Нельзя, чтобы кто-нибудь знал об этом. У меня предчувствие, что это может быть опасным.
Фрейзер пожал плечами.
– Может быть, ты права. – Он подошел к окну и какое-то время молчал, затем посмотрел на нее. – Ты сможешь показать мне ручей, который вы сфотографировали? Мне хочется взглянуть на него самому.
– Да, я…
– Хорошо. Я возьму пальто, и мы сразу отправимся. Поедем на моей машине.
– Мне нужно взять карту и кое-какие вещи из квартиры. Камера у тебя есть?
– Нет, я возьму ее у фотографов. – Фрейзер повернулся к столу и собрал бумаги. Сунув их в карман, он достал ключи. – Возьми. Встретимся у моей машины. Я буду через десять минут. Хорошо?
Ливви кивнула и пошла за ним к двери.
– Ливви! – Он обернулся к ней. – Я хочу тебе еще что-то сказать, прежде чем ты утонешь в этом деле с головой. Ты понимаешь, за что ты взялась? Я не хочу, чтобы ты влезала в это дело.
– Почему, из-за Бет? – спросила она резко.
– Нет, конечно, не из-за Бет. – Он поколебался, но потом сказал: – Из-за тебя. Я не хочу, чтобы тебе угрожала опасность.
Сначала она обрадовалась, что он еще заботится о ней, но потом вдруг разозлилась. Что она может потерять? После того, с чем она столкнулась за прошлые месяцы, – это просто детские игры!
– Благодарю, Фрейзер, но я могу сама позаботиться о себе. Ты помнишь, в чем убеждал меня несколько недель назад?
Он пристально посмотрел на нее, ее холодность причиняла ему боль.
– Все будет так, как ты хочешь. – Он вышел из комнаты, чтобы забрать пальто.
Они ехали к холмам, сохраняя молчание. Дождь стучал по лобовому стеклу, а местность, по которой они проезжали, была мрачной и навевала страх.
Ливви натянула на колени пальто и стала смотреть дорожный атлас, пытаясь определить, куда им ехать. Она указала Фрейзеру на Колдвеллс Крофт и сказала, что здесь надо остановиться, а потом отыскать ручей. Он подъехал к полю, выключил двигатель и взял карту. Ручей был в двух милях от места, где они остановились.
– Хорошо. – Фрейзер вылез из машины, подошел к багажнику, достал свои сапоги, сумку с одеждой и плащ. Потом вернулся к машине, сел на заднее сиденье и стал переодеваться, надел теплые носки, толстый свитер, жилет из шотландки и плащ. – Ты пойдешь так?
Ливви кивнула. На ней были ее охотничьи ботинки, но не было ни шляпы, ни перчаток, ни шарфа.
– Вот. – Фрейзер бросил ей на переднее сиденье шапку и перчатки. – Застегнись до подбородка. Ветер ледяной, недолго простудиться.
Ливви снова кивнула, чувствуя себе дурой. Она застегнулась, надела шапку, перчатки и вылезла из машины. Фрейзер уже вышел и убирал сложенную карту в пластиковый пакет.
– Готова?
– Да.
Больше ничего не сказав, он повернулся и пошел. Она последовала за ним, стараясь не отставать. Они шли, борясь с ветром, молчаливые, обоим хотелось поговорить друг с другом, но каждый из них был слишком упрям, чтобы сделать первый шаг. Через несколько минут они подошли к ручью. Ливви дрожала от холода. Ее пальто совершенно промокло. Когда они подошли к ручью, Фрейзер встал на тот же камень, где за день до этого стояла она, и стал смотреть на воду.
– Ты права. Она желтая. Подойди и посмотри, – сказал он, потом протянул руку и помог Ливви встать рядом с собой. – Вода кажется очень чистой, но русло странного цвета.
Она кивнула.
Спрыгнув с камня, Фрейзер подошел поближе к воде и вынул из кармана бутылку. Потом наклонился и зачерпнул воду из ручья, стараясь не замочить руки. – Ты заметила еще какие-нибудь необычные ручьи? – спросил он.
Ливви покачала головой.
– Мы недолго здесь были, но в миле вокруг этого ручья нет ничего подозрительного. – Она спрыгнула с камня и подошла к нему, напрягая голос, чтобы слова не унес ветер. Ей было холодно, и она пыталась плотнее закутаться в пальто. Фрейзер закрыл бутылку и убрал ее в карман.
– Порядок. Пойдем. Я увидел все, что меня интересовало.
– Он пошел к машине, но Ливви осталась на месте. Через несколько метров он остановился и оглянулся:
– Ливви?
– Что? – закричала она. – Ты считаешь, что все в порядке? Никакой благодарности, никаких разговоров.
Ты взял образец и помчался к машине. – Она разозлилась; он обращался с ней как с пустым местом, как будто это было не ее открытие. Он никогда бы не узнал этого, если бы не она!
– Что ты хочешь, Ливви! Огромную благодарность, груду лести? – Он покачал головой и неожиданно разозлился. Он совершенно не понимал ее, она была невозможна! – Это только начало, – прокричал он, перекрывая вой ветра. – Только маленькая проба воды, вот и все.
Ливви промаршировала к нему.
– Ладно, может быть, это и так, но ты не обнаружил бы этого без меня.
– Господи, ты просто надменная сучка! – неожиданно заорал он. – Весь мир должен постоянно падать к твоим ногам, не так ли? Ты чудовищная эгоистка!
Сильная пощечина оглушила и довела его до безумия.
– Ты…
Но Ливви в ярости уже убегала от него.
– Иди сюда, Ливви! – Он бросился, схватил ее и повернул к себе лицом. – Что ты хотела доказать? – закричал он, когда она стала вырываться из его рук.
– Оставь меня! – пронзительно завопила она, но он так сильно сжал ее, что она не могла двигаться. Она попыталась ударить его ногой, но он увернулся и встряхнул ее. Его глаза гневно горели.
– Ты не…
Но уже через секунду он притянул ее к себе и стал целовать, его рот завладел ее ртом, ее руки болели от его яростной хватки. Прикоснувшись к ней и почувствовав ее тело, он уже не мог остановить себя. Она не отвечала ему, крепко сжав губы, но он не отпускал ее. Поцелуй казался бесконечным. Несколько секунд она боролась с ним и с собой, но скоро сдалась. Ее тело не подчинялось ей, она прижалась к нему, отчаянно желая, чтобы он обнимал и целовал ее. Открыв рот, она жадно встретила его язык и перестала замечать ледяные струйки дождя, текущие по лицу. Пламя, разгорающееся внутри, грозило сжечь ее дотла.
– Господи, Ливви… – Он покрывал поцелуями ее лицо, потом его губы скользнули к шее, пальцы, пробравшись пальто, коснулись ее кожи. – Ливви… я…
Она погрузила пальцы в его мокрые волосы и застонав обняла его. Она закрыла глаза и вскрикнула, когда его губы коснулись ее шеи, их тепло согревало после ледяных капель дождя. Она застонала, ничего больше не существовало в этом мире, кроме него, и тогда… тогда все кончилось. Он оставил ее. Она открыла глаза:
– Фрейзер?
Он стоял от нее на расстоянии нескольких сантиметров, но ей казалось, что их разделяет целый мир. Ей стало холодно, очень холодно, и отчаянье заполнило ее.
– Фрейзер, что?.. – Она не могла говорить, она не знала, что делать.
– Ливви, извини, я не могу, я не знаю… – Он замолчал, когда увидел ее лицо, и ему захотелось убежать от нее и скрыться как можно дальше. Его ужасало, что, приближаясь к ней, он просто переставал владеть собой. Чувства ошеломляли и душили его, а она не понимала этого. Это было необъяснимо, но он знал, что надо остановиться, прекратить все, пока он снова не стал таким, каким был в колледже. Он подошел к ней и стянул полы ее пальто, закрывая ледяную кожу.
– Пойдем, Ливви, – сказал он. – Я думаю, что пора возвращаться.
Она кивнула, закусив губу, чтобы скрыть слезы. Она была слишком горда, чтобы спросить, что случилось. Ей было страшно, что он мог сказать, что причиной всему Бет. Она с отчаянием смотрела, как его пальцы застегивают ее пальто, словно она была маленькой девочкой, а потом она отвернулась от него и взглянула на машину.
– Я не думаю, что мне надо возвращаться в офис, – сказала она дрожащим голосом. – Ты можешь отвезти меня прямо домой!
– Конечно, – ответил он. Ему хотелось сказать ей что-нибудь еще, но он не мог подобрать слов и поэтому произнес: – Как ты хочешь.
И пока они шли к машине, оба молчали.
Глава 31
Фрейзер откинулся на спинку кресла и потянулся. На улице было еще темно. Он так устал от долгих зимних ночей, что с нетерпением ждал, когда засияет солнце и заголубеет небо. Было пять тридцать утра, и он работал всю ночь.
Закрыв папку, он бросил на нее ручку и встал. Подойдя к окну, Фрейзер стал смотреть на город. Город, в который он мог не вернуться, если бы здесь не было «ИМАКО», если бы не умер отец и если бы здесь не было газеты. Ему нравилось то, чем он занимался, но если бы не эти причины, он бы смог вернуть Ливви Дэвис. Он мог бы остаться рядом с ней, когда они закончили Оксфорд, а когда Ливви бы узнала истинную суть Джеймса, то он был бы рядом. Фрейзер всегда был уверен, что она поймет свою ошибку, и тогда их отношения могут развиваться и перерасти в любовь. И между ними не было бы такого непонимания и напряжения, которое сейчас мучает обоих. Он устало потер лицо руками, повернулся к своему столу и замер, когда увидел Ливви, стоявшую в дверях и наблюдавшую за ним.
– Ливви!
– Извини, мне не хотелось тебя пугать. Алек в приемной сказал, что ты здесь. Я пришла поработать.
– Он уже проснулся? Обычно в это время он спит. Репортерам приходится будить его, если они приходят раньше.
Ливви посмотрела на круги вокруг его глаз.
– Ты выглядишь уставшим.
Он встретился с ней взглядом:
– И ты. Хочешь кофе?
– Хм. Было бы неплохо.
Она вошла в кабинет и бросила сумку на стол. Ей хотелось поговорить о вчерашней поездке, прояснить их отношения, но она не могла. Она не спала почти всю ночь, думая об этом. Из-за своих печальных мыслей она пришла сюда так рано, но, увидев его, растерялась.
Фрейзер взял папку, открыл и положил перед Ливви.
– Я работал над этим всю ночь. Просмотри это, а потом скажешь свое мнение. А я пойду налью нам кофе.
Когда он уже подходил к двери, Ливви окликнула его: – Фрейзер! Мне казалось, что ты не хотел, чтобы я занималась этим.
Он пожал плечами:
– Не хотел. Я думал, что тебе надо разобраться со своими бедами, и полагал, что тебе не захочется терять время на это дело.
– Но… – Как она могла объяснить ему, что старается не вспоминать о том, что с ней случилось. Что ей просто необходимо заниматься чем-то, что давало возможность забыть хотя бы на время об этом кошмаре.
– Но ты сама лучше знаешь, что тебе нужно, не так ли?
– Да.
– Ты оказалась права, Ливви! Без тебя я бы не разобрался в этом. И мне очень нужна твоя помощь. – Он коснулся ее плеча.
Ливви опустила глаза. Если бы только она знала, как Фрейзеру хотелось провести пальцем по ее нежной щеке, ее мягким губам. Если бы она знала, как бы ему хотелось забыть то, что он вчера внушал себе! Если бы она только взглянула на него, то стены, которые он воздвиг вокруг себя, рухнули бы! Но она, продолжая смотреть в пол, прошептала:
– Спасибо.
Он опустил руку и вышел из кабинета. Ливви начала читать документы.
Примерно через час редакция ожила. Несколько журналистов пришли отредактировать свой материал для сегодняшнего номера газеты, один из фотографов – отпечатать свои снимки. Ливви, не обращая внимания на входящих в кабинет Фрейзера, читала материалы и записывала в блокнот свои заметки. Когда она уже разобралась во всем, то он был занят с Барбарой, которая набирала газету. Дождавшись окончания беседы, Ливви сказала Фрейзеру, что готова поговорить с ним. Он предложил пойти в комнату для совещаний, чтобы им не мешали.
Взяв свой блокнот и пару папок, с которыми работал, он предложил идти, пока кто-нибудь еще не вцепится в него. Ливви, рассмеявшись, встала.
Но Фрейзер, сетуя на свою забывчивость, выдвинул ящик стола и достал пластиковый пакет с фотографиями. Вложив фотографии в папку, он открыл дверь, пропуская Ливви вперед. Выходя за ней, он предупредил Барбару, что будет в комнате для совещаний и его можно беспокоить только в самом крайнем случае.
Барбара, не отвлекаясь от экрана компьютера, махнула рукой, давая понять, что слышала грозное предупреждение.
В комнате для совещаний Фрейзер вынул из папки фотографии и протянул их Ливви. Сосредоточенно изучив снимки, она посмотрела на него:
– Итак, грузовики принадлежат «ИМАКО». А кто для тебя увеличивал снимки?
– Я сам, – ответил он. Потом, видя ее удивление, объяснил: – Гордон очень серьезно отнесся к своему решению сделать меня хорошим газетчиком. Когда я приехал, чтобы заняться газетой, он мне сказал так: «Ты еще лопоухий щенок, Стюарт, но я думаю, что мы сможем помочь тебе стать взрослой собакой». – Ливви расхохоталась – Фрейзер очень точно изобразил Гордона. – И я прошел через все стадии изготовления газеты. Ох, я даже поработал на коммутаторе! – Закончив свой рассказ, Фрейзер наклонился и взял одну из фотографий. – Смотри, Ливви. Здесь видно, что грузовики едут с каким-то грузом. Подозрительно?
– Я нашла еще кое-что подозрительное. – Она посмотрела ему прямо в лицо: – Бет Броуден.
– Что?
– Тебя это удивляет?
– Расскажи мне.
Ливви обратилась к своим заметкам.
– Хорошо. Во многих историях болезни указаны симптомы респираторных заболеваний. Ты не нашел никакой связи? Но, может быть, настоящий врач смог бы оценить то, что ты просмотрел.
– Но симптомы везде разные.
– Да, но… – Ливви взяла свои заметки и стала читать. – «Боли в груди, затрудненное дыхание, хрипы в легких, сильные боли и слабость». Все эти симптомы встречаются везде, какое бы не было заболевание. Это явно говорит о том, что происходит отравление организма. – Ливви заколебалась, но потом продолжала. – Возьми Майка – мужа Миры Хэдден! Когда он заболел, то его сразу уволили. А из-за чего? Бет Броуден, работая на «ИМАКО», поставила диагноз «Тяжелая форма стресса, связанная со смертью ребенка». Далее она пишет свое заключение: «Не может заниматься административной работой» и перечисляет симптомы заболевания: «невозможность принимать жесткие решения даже в самых простых ситуациях», – потом идет всякая чепуха, и вот: «псориаз, депрессия, затрудненное дыхание». – Ливви пристально смотрела на Фрейзера. – Затрудненное дыхание связано со стрессом или, может быть, все же повреждены легкие? «ИМАКО» избавляется от всяких судебных разбирательств очень быстрым и эффективным путем!
Фрейзер поднял руку, прерывая ее.
– Подожди! Давай разберемся сразу. Что ты предполагаешь? Что Бет Броуден плохо разбирается в своей работе? Или у тебя более серьезные обвинения?
Ливви бросила свой блокнот на стол:
– Я не знаю, Фрейзер. Все зависит от того, каким образом семь человек, которыми мы интересуемся, могут быть связаны с Гэрногом?
– И если связь есть?
– Если связь существует, то симптомы могли быть откорректированы, изменены или просто не указаны.
– Ты считаешь, что Бет лжет?
Ливви подняла бровь.
– Я так не думаю, – сказал Фрейзер. – Я не думаю, что она способна на это.
Ливви помолчала, а потом тихо спросила:
– Насколько хорошо ты знаешь Бет Броуден? Фрейзер раздумывал какое-то время, понимая, какой смысл она вкладывает в свой вопрос, а потом ответил:
– Мне трудно сказать. Я встретил ее в самолете, когда несколько недель назад возвращался из Лондона. Но это не значит, что я не в состоянии правильно оценить ее характер.
– Наверное, ты прав.
Они молчали несколько минут.
– Я не знаю, – неожиданно сказал Фрейзер, – но здесь могут быть замешаны громадные деньги. Я представляю, какую сумму она может получить, впутавшись в это дело. Сумма может быть так велика, что ей станет наплевать на свою работу!
Фрейзер молчал, потирая виски, потом выпрямился, глубоко вздохнул и посмотрел на часы.
– Мне кажется, нам надо увидеться со всеми людьми, которые есть в нашем списке. Это очень важно. После встречи с ними у нас будет более ясная картина.
Ливви смотрела на него, поражаясь его неиссякаемой энергии. Он совершенно истощен, подумала она, но не хочет показывать этого.
Он улыбнулся, заглядывая ей в лицо:
– Роботы не нуждаются в сне.
Улыбнувшись ему, она ответила:
– А они нуждаются в чистой одежде?
Фрейзер поднял руку, демонстративно понюхал под мышкой и, рассмеявшись, ответил:
– Это потерпит до завтрашнего дня. А сейчас мне убийственно хочется есть. Пойдем, Ливви! Я угощу тебя яичницей с беконом и громадной кружкой чая.
– Это очень соблазнительно! – сказала она. Потом встала, собрала все папки и сложила их в свою сумку.
Хьюго был весь мокрый от пота. Сердце его бешено стучало, телефонная трубка казалась раскаленной и жгла руку. Он смотрел на часы и ждал, умирая от страха каждую секунду.
– Подойди, Мануэлло… – шептал он, задыхаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43