Кэти оставалось лишь восхищаться им. Его непоколебимая уверенность в себе впечатляла.
Обойдя бассейн, Бруно проинструктировал рабочих, подчеркнув необходимость завершения реконструкции строго к указанной дате.
– Что ж, – произнес Бруно, – для начала, кажется, вполне удовлетворительно.
Он скинул пиджак, небрежно бросив его на спинку стула, и устремил взгляд на Кэти. Пряди волос выбились из ее хвоста, сооруженного на голове. Сапоги она сняла у двери и натянула удобные комнатные туфли. Слава богу, его временная секретарша будет работать, не покидая стен этого дома.
Бруно ни за что не позволил бы никому из персонала его офиса явиться на службу в бесформенном облачении, которое сейчас на ней. Точнее, всегда на ней.
– Спасибо. Я… я не была уверена, что работа завершится вовремя… но…
– Разве я не говорил вам убедительно настоять на сроке выполнения?
– Говорили, – согласилась Кэти, думая, что вряд ли сумела казаться убедительной в разговоре с владельцем строительной компании. – Вы не хотите кофе или чая? Может, что-то еще? – спросила она услужливо. Шел уже седьмой час. – На полках в погребе есть спиртное, и в холодильнике осталось вино.
– Чашка кофе будет в самый раз.
– Мэгги испекла пирог, – объявила Кэти, занявшись приготовлением кофе. – С курицей. Я могу разогреть, если желаете. И еще есть салат. Она хотела остаться, чтобы подать ужин, но я отпустила ее. Ничего? – Кэти бросила вопросительный взгляд в сторону мужчины, сидевшего на стуле.
– Я никогда не ем в шесть тридцать, – ухмыльнулся Бруно саркастически. – В это время я еще на работе.
– О да, конечно. – Кэти нервно рассмеялась. – А вот мы с Джозефом едим рано. И прежде я всегда ужинала вместе с детьми. – Она протянула Бруно чашку и села напротив. – Думаю, мне будет непросто приспособиться к новому расписанию.
Бруно не понимал, почему забота о Джозефе приносит Кэти явное удовлетворение, в то время как мир большого бизнеса представлялся ей невыносимо скучной рутиной. Кэти, с ее свежим личиком, непокорными волосами и угловатыми движениями, казалась подростком, но, черт возьми, девушке почти двадцать четыре года! Найдется немного ее сверстниц, которым понравилось бы жить в уединенном загородном доме и заботиться о старике, даже если он и обладает всем шармом настоящего джентльмена.
– И это вам не надоедает? – вырвался у него вопрос.
– Что? – не поняла Кэти.
– Все это. – Бруно сделал широкий жест. – Жить здесь с Джозефом, обедать в шесть тридцать, вести размеренную жизнь. – Он сделал маленький глоток и откинулся на спинку, вытянув длинные ноги.
Кэти залилась румянцем, чувствуя в его голосе невысказанную критику и не зная, как себя вести.
– Почему мне должно надоесть? – наконец ответила она. Девушка встретила взгляд всепроникающих темных глаз и вздрогнула. – Я ведь не очень общительна, – добавила она поспешно. – Конечно, я не сижу взаперти. По выходным навещаю двух своих подруг в городе. Они учительницы. Я познакомилась с ними несколько месяцев назад в библиотеке.
– А как насчет мужчин?
Кэти густо покраснела.
– Не думаю, что это может иметь отношение к вам, – пробормотала она смущенно.
– Вы правы. Ко мне это не имеет ни малейшего отношения, – произнес он, даже не подумав извиниться. – Я заехал к Джозефу перед возвращением сюда.
Бруно сменил тему, но продолжал смотреть на Кэти, невольно очарованный выразительностью ее лица. Оно позволяло прочесть любую промелькнувшую у девушки мысль, делая очевидным даже то, что она пыталась скрыть. Похоже, она совершенно незнакома с женскими хитростями и уловками. Бруно вспомнил Изабел, ее тщательно продуманную элегантность и холодную красоту. Интересно, что подумали бы друг о друге эти две женщины, доведись им встретиться?
– Джозеф идет на поправку, не так ли? – Кэти улыбнулась, вспомнив свой собственный полуденный визит в клинику. – Врачи и медсестры очень довольны его состоянием.
– Гораздо более, чем сам он доволен больничной пищей, – отозвался Бруно.
– Он просто хитрит, – рассмеялась Кэти тихо и нежно, и, казалось, смех этот проник в каждую черточку ее лица. – Надеюсь, Джозеф не пытался разжалобить вас? Ему ведь хорошо известно, что диета – залог его выздоровления. Я уже все ему объяснила.
– Именно это он и пытался сделать, – усмехнулся Бруно. – Нежирная простая пища и плавательный бассейн. Я так и вижу Джозефа, принимающим новую философию и входящим во вкус здорового образа жизни.
Глаза их на секунду встретились, и Кэти сразу потупилась, внезапно смутившись. Он действительно очень красивый мужчина, подумала она, охваченная странным волнением. Его ошеломляющая красота, от которой веяло опасностью, способна привести в трепет любую женщину.
На следующий день ровно в восемь тридцать Кэти спустилась в офис Джозефа.
Бруно был погружен в работу и сидел перед компьютером с засученными по локоть рукавами рубашки. Он метнул в ее сторону быстрый взгляд и, поскольку Кэти застыла в нерешительности на пороге, нетерпеливым тоном приказал ей войти, закрыв за собой дверь.
Худшего босса девушка не могла себе представить. Выждав десять минут, пока она усядется перед компьютером Джозефа – этим чудом современной техники, – Бруно обрушил на нее лавину инструкций.
Задание номер один представляло собой длиннейший и сложнейший отчет о многомиллионной сделке, изобиловавший словами, которые Кэти ни разу в своей жизни не слышала и уж тем более никогда не писала.
Когда она наконец издала изнуренный вздох, бессильно сгорбившись перед компьютером, Бруно простер над ее плечом руку, дотянулся до «мыши» и пробежал глазами по кишащему ошибками документу.
– Я думал, вы в состоянии набирать текст, – с досадой произнес он, усаживаясь на край стола и хмуро глядя на девушку.
– Я предупреждала вас о моих профессиональных качествах, – пробормотала Кэти, заливаясь румянцем. – Я старалась, но вы диктуете слишком быстро. Я просто не успеваю.
– Здесь полным-полно грубых ошибок.
– Знаю! – в отчаянии воскликнула Кэти. – Но я ни разу не слышала и половины этих слов! Тут одни специальные термины! Ваша секретарь, конечно, набирает их со скоростью света и без ошибок, потому что привыкла к ним, но я нет! Джозеф никогда не диктовал мне деловых документов, он писал нормальные книги! – Голос Кэти дрожал, она испытывала непреодолимое желание убежать от этого невыносимого человека.
– Вы должны исправить ошибки. Можете облегчить себе работу, воспользовавшись словарем специальных терминов, стоящим на этой полке. – Бруно оттолкнулся от стола. Он дал Кэти время прийти в себя и достать с полки словарь, не отводя от нее хмурого испытующего взгляда.
В последующие полтора часа он жарко дышал ей в шею, словно тиран, недовольный бестолковым рабом. Наконец Бруно откинулся на спинку кресла, в котором Кэти привыкла видеть Джозефа и которое казалось слишком хрупким для столь внушительного, могучего тела, и приступил к серии телефонных звонков.
Кэти же слушала их вполуха, занятая исправлением ненавистного документа. Завершив работу над несчастным текстом, Кэти заметила, что босс по-прежнему прикован к телефону, но этот звонок отличается от всех остальных. Бруно отодвинул кресло подальше от нее и разговаривал приглушенным, хрипловатым и очень интимным голосом.
Кэти изумленно смотрела ему в спину, не в силах оторваться даже тогда, когда Бруно, закончив разговор, повернулся в кресле, чтобы положить трубку.
– Справились? – спросил он почти ласково, и Кэти, кивнув, отвела взгляд.
– Если вам нужно сделать личные звонки, я могу выйти… – выдавила она.
– Почему вы решили, что я занят личными звонками? – спросил Бруно. Запрокинув голову назад, он, ухмыляясь, разглядывал Кэти.
– Это не мое дело, – промямлила она, растерявшись.
Бруно помолчал. Какое-то время он, казалось, размышлял над ее словами, потом пожал плечами, словно приняв решение.
– Может быть. – Мужчина встал и, подойдя к окну, уселся на подоконник, чтобы лучше видеть Кэти. – Вы правы, я сделал личный звонок, но совершенно не требующий уединения, уверяю вас.
– О, конечно.
Именно это и смущало девушку. Если бы она должна была сделать личный звонок мужчине – а Кэти могла поклясться, что Бруно разговаривал с женщиной! – она постаралась бы уединиться. Кому понравится произносить слова, выражающие нежность и привязанность, в присутствии посторонних?
– Джозеф когда-нибудь рассказывал о моей… не знаю, как назвать… моей личной жизни?
– Кажется, – уклончиво ответила Кэти.
– Что это означает – да или нет?
– Он упоминал пару раз, что вы… пользуетесь успехом у дам.
Фраза эта заметно развеселила Бруно, и он выразительно поднял брови.
– Он думает, я сплю со всеми женщинами подряд?
– Джозеф так не говорил.
– Не говорил, но он так думает. И ему это не совсем нравится. Было бы глупо отрицать это. Но… Бруно умолк надолго, и Кэти едва не попросила его поскорее закончить мысль. – Но Джозефа должен чрезвычайно радовать тот факт, что я никогда не приводил сюда ни одной женщины без предварительного разговора с ним.
– Я знаю, – вырвалось у Кэти, и она разозлилась на саму себя.
– Мне даже известно, что Джозеф уже давно ждет, когда я наконец позову одну из этих женщин обратно. – Бруно вспомнил, сколько раз крестный принимался вежливо интересоваться его делами на любовном фронте, осторожно намекая, как хочет он видеть крестника женатым, и, по-видимому, уже теряя на то всякую надежду. – И мне кажется, произнес Бруно задумчиво, – пришло время привести сюда, в дом Джозефа, женщину.
– Конкретную женщину? – Кэти не смогла скрыть нотку иронии в голосе, настолько утверждение Бруно казалось лишенным и следа романтизма. Если бы он действительно любил женщину и хотел познакомить ее с крестным, чувство это должно было бы переполнять его, выплескиваясь наружу; разве стал бы он говорить об этом вот так, между прочим, словно это было чем-то обыденным?
Бруно взирал на Кэти строго и серьезно.
– Я встречаюсь с одной женщиной уже несколько месяцев, и, мне кажется, пришла наконец пора осесть на одном месте.
– Потому что у Джозефа случился сердечный приступ и вы хотите осчастливить его сейчас, когда он попал в больницу?
– Потому что я не молодею, а время никого никогда не ждет. – Было немного странно слышать клише из уст человека, заслуженно гордящегося своим красноречием. – Как бы то ни было, Изабел замечательно подходит на роль жены. – Нахмурившись, Бруно внимательно посмотрел в глаза Кэти. – Джозеф будет рад.
– Я в этом уверена, – согласилась Кэти и поразилась глубине собственного любопытства, когда спросила:
– А какая она, Изабел?
– Высокая. Блондинка. В прошлом – топ-модель. Ее отец – владелец самого крупного компьютерного бизнеса в стране, продолжающего расширяться. Что означает это ваше выражение лица? не удержавшись, спросил раздраженно Бруно.
– Когда вы собираетесь пригласить ее к Джозефу?
– Как только он выпишется из клиники. Конечно, я не хочу раскрывать сразу свои намерения.
Вначале я дам ему возможность познакомиться с ней. Слишком большое количество сюрпризов может отправить его назад в больницу. Итак, мы продолжим работу?
Вот так. Минутный разговор о предстоящем самом главном событии в жизни – и в следующий момент тем же самым голосом уже обсуждаются деловые проблемы.
Весь остаток дня Кэти с трудом концентрировалась на выполнении своих обязанностей. Мысли ее вновь и вновь возвращались к экс-модели, высокой блондинке, возникшей из ниоткуда и готовящейся стать женой Бруно и невесткой Джозефа. Какая она? Спокойная? Выдающаяся личность? Самоуверенная, решила Кэти. Иначе Бруно не заинтересовался бы ею. Самоуверенная, шикарная и холеная.
Джозеф будет удовлетворен.
В один из визитов к Джозефу Кэти хотела поведать старику о бесконечных проблемах с компьютером и своей неспособности писать документы под сверхскоростную диктовку Бруно. Но по прошествии недели, к собственному изумлению, она открыла, что втянулась, привыкнув немного к его манере командовать.
Кэти больше не вздрагивала от испуга при приближении Бруно, контролировавшего написанное ею, и научилась распознавать постоянные перепады настроения шефа. Девушка вдруг осознала, что больше не чувствует себя несчастной овечкой, которую ведут на заклание.
Однажды, во время обеда, окончив путаный монолог о трудном моменте своего отрочества, Кэти замолчала, и Бруно, странно посмотрев на нее, произнес:
– Начав доверять хоть немного, вы уже не повернете назад, верно? – Кэти сперва расценила это как комплимент, но потом заметила в выражении его лица нечто отчужденное, непонятное.
Но по крайней мере она больше не сжималась в комок от страха. И даже отважно смотрела на Бруно, не отводя глаз. Он излечил ее от этого раз и навсегда четыре дня назад, когда, приподняв пальцем подбородок Кэти, заставил ее прямо взглянуть на него, сказав при этом, что она должна избавиться от скверной привычки вести разговор, обращаясь к предметам обстановки.
И реконструкция бассейна продвигалась довольно быстро, к удовольствию Кэти, поскольку все преобразования осуществлялись целиком и полностью под ее руководством, а Бруно приходил лишь в конце дня, комментируя достигнутые результаты.
Кэти напевала что-то себе под нос, когда, подъехав к дому, с удивлением заметила припаркованный во дворе длинный спортивный автомобиль.
Она вышла из машины, тысячи вопросов роились в ее голове.
Ответ на все пришел сразу, стоило ей открыть дверь и услышать голоса, доносящиеся из гостиной. Первый голос был ей хорошо знаком; кому принадлежал второй, не составляло труда догадаться – голос оказался женским, а машина во дворе свидетельствовала об изысканном вкусе и больших деньгах. Изабел, таинственная будущая жена Бруно. Кэти двинулась к гостиной, ощущая, как болезненно сжался желудок.
Дверь была широко распахнута, и за несколько секунд девушка смогла обозреть всю сцену. Бруно расхаживал у окна со стаканом в руке, улыбаясь женщине, сидящей на диване спиной к Кэти. Их тела, казалось, так и тянутся друг к другу, несмотря на разделявшую их дистанцию в несколько метров.
Бруно первым заметил фигурку, в нерешительности застывшую на пороге.
– Вы вернулись. Были в клинике?
Кэти сделала несколько шагов.
– Джозеф просил меня привезти несколько книг из библиотеки. Он умирает от скуки.
– Кэти, это Изабел.
– Я… я заметила спортивную машину во дворе… Неуверенно улыбаясь, она немного прошла вперед, чтобы лучше рассмотреть блондинку.
Светлая шелковая мини-юбка обтягивала бедра Изабел, обнажая невероятно длинные стройные ноги. Модная короткая стрижка – причудливый перелив всех светлых оттенков – удачно обрамляла лицо.
– А-а, мою маленькую бегунью. – Голос звучал холодно и бесстрастно. – Парковать ее в Лондоне трагедия, но она незаменима для дальних поездок.
Значит, вы – секретарь Бруно и работаете с ним. Голубые глаза быстро оглядели Кэти, и в них отразилось нескрываемое удовлетворение. – Он говорил мне о вас.
– Правда? – Кэти восприняла эти слова как несомненный укол, насмешку над ее полной некомпетентностью, решив, что рассказ Бруно содержал мало лестного.
– Кажется, его крестный безгранично обожает вас, дорогая. Почему вы не присядете рядом со мной и не поболтаете о всяких женских мелочах?
Бруно, дорогой, ты бы принес Кэйт…
– Кэти.
– О, конечно. Ты бы принес Кэти что-нибудь выпить. Мы привезли с собой кое-что из спиртного. Бруно сказал, здешний погребок порядочно опустошен. Не представляю, как вы тут обходитесь без пары стаканчиков вина вечером! Это такая приятная маленькая деталь.
Кэти осторожно присела на диван рядом с блондинкой. Она ощущала себя до ужаса ничтожной, вырванной из привычной реальности и заброшенной в действие странного фильма, где приходится общаться с инопланетным существом, владеющим неизвестной ей формой английского; чувство это все усиливалось, и вечер казался окончательно испорченным.
В отличие от нее Изабел полностью расслабилась, открыто демонстрируя обладание Бруно.
Многочисленные случайные прикосновения к его рукам, бедрам, сотни брошенных украдкой взглядов, бесконечные шутки, призванные свидетельствовать о том, какая они удачная пара. Бруно, необыкновенно молчаливый, казался сторонним наблюдателем, оценивающим и развлекающимся одновременно, и Кэти находила в этом что-то похожее на трусость.
Мэгги приготовила замечательные блюда на троих. Кухня показалась Кэти не слишком подходящей для приема такой женщины, и, пока она суетилась в столовой, занятая сервировкой, всякие мысли роились в ее голове. Например, что те двое делают сейчас в гостиной? Кэти улыбнулась, поймав себя на столь странном интересе. Потом решила, что они разговаривают, и, скорее всего, разговаривают о ней, придя к неутешительному заключению:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15