Познакомившись с Кэт, он стал ей надоедать своими визитами, и Кэт пришлось оставлять его в гостиной с Нолин. Ингрид стояла в углу зала, пристально глядя в глаза какому-то молодому человеку, которого Кэт не видела раньше. И почему Ингрид не может танцевать, как все остальные нормальные женщины?
А где же… Кэт заметила Дженни, необычайно привлекательную в новом бледно-голубом наряде. Коннор не одобрил оригинальный фасон с низким квадратным вырезом. Он возражал против того, чтобы дочь выставляла грудь на всеобщее обозрение, и Кэт попросила портниху прикрыть вырез платья Дженни кружевами, но использовала этот же фасон без изменений в своем изумрудно-зеленом наряде. Когда Дженни увидела платье Кэт, то выразила недовольство по поводу своего наряда, что, однако, не помешало ей получить ворох комплиментов от сверстников, восторженно таращивших на нее глаза, а также от нескольких мужчин, которых Кэт сочла слишком старыми для шестнадцатилетней девушки. Коннор, вне себя от раздражения, попробовал было возражать и против выреза платья Кэт, но она не стала обращать на это внимания.
– Итак, ваша поездка была приятной? – вставила она в поток речи мистера Пондера.
– Дорогая Кэтлин, вы еще не сказали, что прощаете меня, – ответил он, окидывая Кэт горячим взглядом.
«Он явно пьян», – решила Кэт. В его дыхании чувствовался запах спиртного.
– А также я еще не позволяла вам называть меня по имени, – сурово заметила она.
– Я не думал, что на это требуется специальное разрешение.
– Вот как? – Кэт перестала танцевать. – Вы слишком самонадеянны, сэр.
Мистер Пондер сощурил глаза.
– Я повернул дело в вашу пользу, когда вы сказали, что я могу навестить вас. – Он повел себя, как последний негодяй.
– Я сказала, что вы можете зайти обсудить наше дело, – неуверенно проговорила Кэт.
– Я предлагал вам свое сердце. Иначе зачем мне было терять громадное вознаграждение? – Харрисон Пондер сжал ее руку.
– Вы с ума сошли! – выпалила Кэт. – Вы меня даже не знаете.
– Ну, почему же. Вы маленькая…
– Кэт, вы обещали мне этот танец.
Никогда в жизни Кэт не была так рада видеть Коннора, как в этот момент.
– Извините нас, Харрисон. – Коннор убрал руку Пондера с руки Кэт и закружил свою партнершу в танце.
– Он пьян, – выдохнула Кэт.
– Возможно, – согласился Коннор. – Харрисон – очень ловкий поверенный в делах, но известно, что он не раз появлялся в суде – да и в других местах – в пьяном виде.
– Кажется… он… он считает, что имеет на меня определенные права, раз я позволила ему навестить нас, – запинаясь объяснила Кэт.
– Я наставлю его на путь истинный, – спокойно заверил ее Коннор.
– Он схватил меня за руку.
– Не волнуйтесь, Кэт. Пондер больше не будет вас беспокоить.
– Я понимаю, почему Шон хотел, чтобы вы позаботились обо всех нас, – тихо проговорила она. – Но я не давала ему повода так думать. Я просто была вежлива с ним, – поспешила добавить Кэт.
Коннор подумал, что этого достаточно. Как сказал Шон, мужчины падали к ногам Кэт, оставаясь незамеченными ею.
* * *
– Мы раньше встречались? – Кэт во все глаза смотрела на своего очередного партнера по танцам. Он был так роскошно одет, что заставил Кэт чувствовать себя жалким воробышком рядом с важным попугаем. Кроме того, этот джентльмен носил дорогие украшения.
– Камерон Пауэл. Я в отчаянии от того, что вы меня не помните.
Кэт натянуто улыбнулась. Она его не помнила.
– У вас очень красивая булавка для галстука, – заметила Кэт. Булавка находилась как раз на уровне ее глаз, поэтому нельзя было не обратить внимание на эту роскошную вещь с крупным бриллиантом, возможно, настоящим, окруженным мелкими рубинами. Булавка украшала атласную манишку, заправленную в вышитый жилет.
– Дополнительное обеспечение, – сказал мистер Пауэл.
– Что?
– Если у меня возникает потребность в деньгах, я всегда могу заложить булавку. Я ходячий банк, – заявил он с самодовольным видом.
– Правда? «Какой странный человек», – подумала Кэт. Большинство людей предпочитают держать деньги в настоящем банке или вкладывают их в какое-нибудь дело. А Камерон Пауэл разгуливает, нацепив на себя свое состояние, и готов продать его в случае необходимости. Может, он ювелир? Кэт собиралась спросить его об этом, но танец кончился.
– Мистер… ах, да, мистер Пауэл, могу я представить вам мистера и миссис Макнафт… – Кэт подвела Пауэла к своим друзьям. Макнафты настороженно посмотрели на ее кавалера. – Моя невестка, Ингрид Фицпатрик… – Ингрид бросила на него странный взгляд, как будто она только что пробудилась ото сна и обнаружила, что находится на балу. – Мистер Коннор Маклод, который…
– Могу я снова пригласить вас на танец? – прервал ее Камерон Пауэл.
– Этот танец обещан мне, – решительно заявил Коннор и взял Кэт под руку.
Она удивилась. Обычно, Коннор не искал ее общества на балах. Он сопровождал Кэт, пару раз танцевал с нею, а потом разговаривал с другими мужчинами, время от времени поглядывая на нее. Кэт догадывалась, что он просто выполнял свой долг. Ну, что ж, жаловаться она не собиралась. Уж лучше танцевать с Коннором, чем с этим странным мистером Пауэлом. Кэт все еще не могла понять, что он собой представляет.
– Интересно, а не сутенер ли он? – размышляла она вслух.
Коннор от удивления открыл рот.
– Помню, мама рассказывала о сутенерах. По-моему, они одевались именно так. Вы видели его булавку для галстука? Он говорит, что продает свои украшения.
Коннор с облегчением вздохнул. Очевидно, Кэт не представляла себе, что слово «сутенер» означает покровитель падших женщин.
– Он игрок, Кэт. Мне казалось, вы встречались с ним в тот день, когда вы вторглись в заведение братьев Энгл?
– Подумать только! – воскликнула Кэт, глядя на Пауэла, который теперь танцевал с Ингрид.
Коннор улыбнулся.
– Какая вы жестокая женщина. Я хорошо помню, как Дженни рассказывала, что этот человек влюбился в вас, а вы даже забыли его имя.
– Какая чушь! – возразила Кэт. – Все игроки одеваются как сутенеры?
– Кэт, может быть, не стоит употреблять это слово?
– Почему? Взгляните на его одежду.
– Да, но… – Что он мог сказать? Не станет же он объяснять Кэт, что сутенеры продают женщин для плотских утех. Вряд ли она вообще знает о таких женщинах. Коннор почувствовал угрызения совести, вспомнив о той ночи в его спальне. Пожалуй, Кэт не такая наивная, как кажется. Коннор любовался ее длинными волнистыми волосами, темными ресницами и ясными зелеными глазами. У него возникло желание защитить Кэт, и в то же время он понимал, что сам является единственным мужчиной в Брекенридже, которого ей следует опасаться. Похоже, она вполне может оградить себя от неуместных притязаний любого другого поклонника.
– Ингрид куда-то подевалась, – мрачно заявила Кэт.
– Она вернется. Хотите еще потанцевать?
– Да, мне бы очень хотелось. – Три раза за вечер Коннор пригласил ее танцевать! Кэт забыла об Ингрид.
* * *
– Нигде не могу ее найти. Ее нет в постели. – Кэт расспросила всех домочадцев, не знают ли они, куда пошла Ингрид. Отчаявшись, она направилась к Коннору.
– Думаю, Ингрид скоро вернется, – ответил он.
– Я знаю, что нужно было начать искать вчера вечером, когда она исчезла во время бала. Что если ее похитили?
– Ну, я сомневаюсь…
– Нужно связаться с шерифом.
– Сначала позвольте мне расспросить людей, – торопливо предложил Коннор. – Не стоит поднимать шум.
– Думаю, вы правы, – согласилась Кэт. Коннор отправился на поиски, но так ничего и не узнал. Ингрид исчезла. К вечеру следующего дня Кэт снова заговорила о том, чтобы обратиться за помощью к шерифу.
– Кэт, – медленно начал Коннор, – вы заметили, с кем была Ингрид, когда вы видели ее на балу в последний раз?
Кэт попыталась вспомнить.
– Кажется, с Камероном Пауэлом, игроком. Вы считаете, что нужно сначала спросить у него, прежде чем идти к шерифу?
– Вполне возможно, – сказал Коннор, – но… Кэт, не слушая возражений, уже набрасывала шаль, собираясь нанести визит шерифу. Однако, выслушав взволнованную женщину, шериф не проявил большой озабоченности относительно исчезновения Ингрид.
– Если она вернется…
– Что вы имеете в виду под этим «если»?
– Если она вернется, миссис Фицджеральд, значит вернется. Если нет, то мне ни к чему гоняться за ней. Ингрид взрослая женщина.
– Она жена моего брата.
– Сожалею, мэм. Как я уже сказал…
– А что, если с нею случилось что-нибудь плохое? – воскликнула Кэт.
– Не удивлюсь, если услышу об этом, – протянул шериф.
Кэт резко повернулась и вышла из участка. Еще два дня она пылала гневом в полной уверенности, что Ингрид была похищена. Потом Чарльз Филдинг, вернувшийся из поездки по Рио-Гранде, рассказал, что видел игрока и женщину, со спины очень похожую на Ингрид, в шикарном отеле в Лидвиле.
– Она выглядела счастливой, как медведь, запустивший лапу и улей с медом, – усмехнулся Чарльз Филдинг.
– Девочки Филдинги мои лучшие подруги, – ныла Дженни. – Я теперь не смогу смотреть им в глаза. Папа, надо срочно разъединить дома, пока нашу репутацию не погубили окончательно.
Услышав новости, Кэт побледнела и вышла из комнаты. Ей в голову пришла мысль, что Ингрид сбежала потому, что она накричала на нее из-за детей. Но убежать с мужчиной! Кэт едва не плакала, когда вошел Коннор, чтобы обсудить ситуацию.
– Что я скажу Шону? – прошептала Кэт.
– Пока ничего не говорите. Может быть, это была не Ингрид, – посоветовал Коннор.
– Сначала Колин, потом Ингрид, – бормотала Кэт.
– Не думаю, что можно сравнивать эти два побега.
– Обе они убежали. Вы прогнали Колин, а я – Ингрид.
– Колин станет Христовой невестой, – усмехнулся Коннор.
Кэт подняла на него глаза.
– Что тут смешного? – с подозрением спросила она.
* * *
– Это все из-за танцев, – сказал отец Дайер, с которым Кэт встретилась в лавке мясника. Вместе они направились вверх по холму: он к своей церкви, Кэт – к сестре Фредди. – Танцы способствуют греху. Многие жены и матери оставили мужей и детей из-за танцев.
– Или из-за пьянства, – мрачно добавила Кэт. – Ингрид всегда говорила, что любит выпить. Что касается танцев, то я люблю танцевать, но мужа своего не бросала.
– Танцы большое зло. Теперь, когда вам придется заменить мать племяннику и племяннице, вам следует отказаться от ваших порочных привычек.
Кэт вовсе не собиралась отказываться от балов из-за Ингрид, бросившей своих детей.
– Этот игрок, с которым она сбежала, все свое время проводил в салунах.
– Меня это не удивляет. Пьянство такое же зло, как и танцы.
– Хуже, – настаивала Кэт. – Думаю, мы должны посвятить ближайшие выходные закрытию салунов.
– Чем скорее, тем лучше, – поддакнул отец Дайер. Договорившись о дате первого наступления в их новой атаке на салуны, Кэт поплелась домой, вспоминая, как была счастлива на балу в здании пожарной команды, когда танцевала с Коннором. Она находилась на верном пути развития их отношений в романтическом ключе, но пример Ингрид стал хорошим уроком, напоминая о последствиях романтической любви. Очевидно, Шон безумно любил свою жену. Когда он вернулся из Денвера, первые два дня они с Ингрид почти не выходили из спальни. Они бы так и оставались там, если бы Шон снова не начал кашлять и не вернулся в Денвер. А несколько недель спустя Ингрид сбежала с игроком. Слишком жестоко для романтической любви. Бедный Шон. Бедная Кэт, потерявшая голову из-за Мики. Бедный Коннор, без памяти влюбившийся в Розу Лорел. Всем им в будущем лучше избегать романтических отношений. Кэт именно так и собиралась поступить.
– Миссис Фицджеральд! – Резкий голос миссис Брун, которая пела сопрано в церковном хоре, отвлек Кэт от грустных мыслей. – Надо что-то делать с Джимми Маклодом, миссис Фицджеральд. Этот негодник вместе со своими друзьями забросал грязью мое выстиранное белье, пока оно сушилось па веревке. Пришлось перестирывать, а некоторые пятна так и не удалось отстирать.
– О, миссис Брун, мне так жаль. – Кэт сочувствовала миссис Брун, помня об утомительной стирке в больничной прачечной, хотя каждый день негодовала на ее корову, имевшую привычку забредать во двор их дома и оставлять отвратительные следы, свидетельствующие о ее визите.
Когда Кэт пожаловалась мистеру Бруну, тот сказал:
– Трава снова вырастет, мисс Фицджеральд, даже будет еще лучше. Надо бы взять с вас плату за ценный вклад нашей коровы, – усмехнулся он.
– Вы уверены, что это был Джимми? – спросила Кэт у миссис Брун.
– Абсолютно уверена. Ни у кого больше нет таких рыжих волос.
Кэт пообещала, что Джимми никогда больше не будет нападать на белье миссис Брун, и продолжила путь домой, чтобы поговорить с Коннором, так как, судя по всему, Джимми снова прогулял школу. Надо бы попросить Фредди предупреждать, когда мальчик не является на уроки. Однако, когда Коннор услышал о провинностях сына, то его решение положило конец проблеме прогулов.
– Тебе не нравится ходить в школу, так ведь?
– Я ж уже говорил, – многозначительно подтвердил Джимми.
– И ты продолжаешь болтаться с этими оболтусами, которые уже втравили тебя в неприятности?
Джимми промолчал.
– Отлично, – сказал Коннор. – Ты можешь пойти работать на рудник. Завтра в шесть утра на «Кольцо Ингрид». Если опоздаешь или прогуляешь, не получишь платы. А раз ты станешь рабочим на руднике, то должен будешь платить здесь за комнату и стол.
На лице Джимми застыло удивленное выражение.
Кэт воскликнула:
– Ему же всего двенадцать! Он не может работать на руднике.
– Еще как может.
– Есть законы о детском труде…
– В 81-м их изменили, – заявил Коннор.
– Хорошо, но Джимми еще слишком мал, чтобы…
– Я не маленький, – вмешался Джимми. – По моему, это лучше, чем ходить я школу к монашкам. А рабочие получают три пятьдесят в день. Я разбогатею.
Отец бросил на него хитрый взгляд.
– Начинающие получают гораздо меньше, но мне приятно слышать о твоем горячем желании заняться тяжелой работой. И, кроме того, тебе придется заплатить миссис Брун за ущерб, который ты нанес ее простыням. Эти платежи плюс плата за стол и комнату не дадут тебе разбогатеть еще месяц другой.
При этом сообщении энтузиазм Джимми несколько поуменьшился.
ГЛАВА 14
Июнь выдался не слишком теплым. Священники отец Рабанус и отец Эузебиус так много хворали в течение их первой зимы в Брекенридже, что решили последовать совету Кэт и утеплить свое жилище. Когда она увидела жалкие результаты их неловких попыток – бумага и жестянки падали со степ, ногти священников почернели от неверных ударов молотком, то решила, что Коннор и Джимми должны помочь беднягам.
– Я слишком занят, – сказал Коннор.
– А я слишком устал, – заявил Джимми. – Мне всего двенадцать, а я работаю на руднике полный рабочий день. – Хоть он и старался разжалобить взрослых, но жалобы выглядели явно преувеличенными. Кэт удивлялась, почему же новая для мальчика работа на руднике не вымотала его.
– Отправьте Дидерика, – посоветовал Коннор. – Когда я заставил его заделать дыру в стене, этот олух перестал трудиться над комнатой Дженни.
Кэт вздохнула. Она догадывалась, почему Дидерик не обращал внимания на указания Коннора. Не в силах смотреть на «красную гостиную» Ингрид, Кэт решила сменить обои, которые все равно были испорчены водой. Ингрид – если вернется – вряд ли станет возражать. В эту самую минуту Дидерик как раз наклеивал новые обои.
Кэт думала, что работа займет всего один день, а потом плотник примется за комнату Дженни, так что ни отец, ни дочь ничего не заметят. Но Дидерик трудился так медленно, что Кэт засомневалась: успеет ли он закончить гостиную к вечеру. Она приказала ему поторопиться, а сама направилась помогать священникам; Кэт обнаружила, что умеет неплохо обращаться с молотком, хотя иной раз ей так и хотелось стукнуть им отца Рабануса. Он не только изводил ее попреками в скандальном проживании под одной крышей с посторонним мужчиной, но и привередничал из-за обоев, которые Кэт предложила принести, закончив утепление стен.
– Вы купили их у протестантов? – спросил отец Рабанус.
– В Брекенридже нет католиков – поставщиков обоев, – сообщила она. – Но раз вы оба посещаете другие городки в округе, то, может, и найдете какого-нибудь прихожанина, который торгует католическими обоями.
* * *
В субботу, все еще сердясь на Коннора за отказ помочь в утеплении дома священников, Кэт пригласила Дженни на пикник в Диллон, организованный Гертрудой Бригл. Хотя Дженни поначалу противилась участию в пикнике, но там она познакомилась с молодым рабочим Томом Вестоном и прекрасно провела время. Как, впрочем, и Кэт. На поезде они доехали до Диллона, потом пересели в фургон и добрались до ранчо одного молодого человека по имени Гарри Крендл. Здесь они перекусили под раскидистыми деревьями среди полей и цветов. Кэт с грустью думала о Конноре, который как-то рассказал ей, сколько цветов появляется поздней весной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45