Он был, есть и всегда будет аутсайдером.
Кэл намеренно отбрасывал все мысли о Маккензи, как только они возникали. Он заставлял себя думать о Кармелите – простой, приятной и веселой девушке. Она пригласила его провести сегодняшний вечер в доме ее родителей. Они жили в доме из необожженного кирпича, состоящем из двух комнат, на окраине города. Кэл принял ее приглашение, так как делать ему все равно было нечего. Родители Кармелиты вели себя сдержанно, но радушно, три младшие сестры улыбались и хихикали исподтишка, а десятилетний брат старался изо всех сил сыграть роль верного стража Сестры. Кармелита явно не спешила перейти к плотским утехам, но Кэл подумал, что если она этого захочет, ему не следует отказываться. Кармелита была хорошенькой, чистенькой девушкой и, что было особенно приятно, честно давала понять, чего хочет. У Кэла очень давно не было женщины, а если он будет дожидаться ту, которую любит, то может состариться. Кэл кисло улыбнулся своим мыслям: даже когда он строил планы относительно другой женщины, все равно думал о Маккензи.
Перед Кэлом вырисовывались очертания конюшни и загона для скота. Ему давно уже хотелось спать – вино, которое заставил выпить отец Кармелиты, сделало свое дело. Кэл пил крайне редко и, если уж такое случалось, спиртное сразу ударяло ему в голову.
Подойдя к загону, Кэл насторожился. Ему показалось, что в проходе между конюшней и мастерской послышался какой-то шорох. Кэл замедлил шаг и стал внимательно вслушиваться в ночные звуки. Все было спокойно, в теплом пыльном воздухе не было ни малейшего движения. Отдаленные звуки музыки, игравшей в салунах, только подчеркивали тишину. Вся Аллен-стрит была освещена газовыми фонарями, которыми жители Тумстоуна очень гордились, но в подозрительном проходе царила непроглядная тьма.
Шестое чувство – чувство самосохранения – которое апачи развили в нем, говорило Кэлу, что тот шорох не могла произвести собака или спящий пьяный. Кэл мог бы повернуться и уйти, возвратиться в салун «Блади Бакет» и спокойно отсидеться среди шумной пьяной публики, но он пошел вперед. Когда-то Даклудж объяснил ему, что от опасности нельзя ни спрятаться, ни убежать. Если человек побежит, его догонят; если попытается спрятаться, то рано или поздно его найдут. Более того: отец учил Кэла, что надо собрать все силы, чтобы, встретившись с врагом, одержать над ним победу, а не бежать от своей судьбы, растрачивая силы понапрасну.
Так что засада для Кэла не была неожиданностью. Когда трое мужчин выскочили из темноты и набросились на него, Кэл был готов к борьбе. Воздух наполнился мерзким запахом винного перегара. Кэл не мог узнать никого из нападавших, но видел, что их трое, и дерутся они не в первый раз. Кэл сосредоточил все мысли и силы на борьбе. Он ускользал от ударов и захватов и даже умудрялся бить сам. Одного из бандитов удалось сбить с ног, а в следующую секунду Кэл нанес мощный удар в челюсть кому-то еще.
Но на стороне нападавших было численное преимущество, и они постепенно заставляли Кэла отходить все дальше назад, в темноту до тех пор, пока он не уперся спиной в стену. Кто-то со звоном разбил бутылку из-под виски над его головой – Кэл успел вовремя нагнуться, иначе бутылка разбилась бы не о стену.
– Пристрелите его.
Кэл узнал гнусавый голос Спита Маккалоха.
– Нет, мне достаточно собственных кулаков, чтобы справиться с ублюдком.
Тони Геррера. Злобный мальчишка не сумел одолеть Кэла в одиночку и решил призвать на помощь друзей. Этого следовало ожидать.
– Держите его, – велел Тони своей компании. – Я на нем живого места не оставлю!
Голос подал Спит:
– Я возьму его за эту руку, а ты за другую, Билл. Билл Дарнелл. Значит, все трое – работники «Лейзи Би». На мгновение Кэл подумал, а не подстроила ли это Маккензи, но тут же отбросил такое предположение. Нападение в темноте – это не в ее стиле. Если бы она захотела проучить Кэла, то не стала бы никого просить сделать это за нее.
Спит и Билл осторожно заходили с двух сторон, а у Тони в это время кулаки наливались от злости. Кэл чуть было не потянулся за своим револьвером, но вовремя сообразил, что пока он расстегнет кобуру, его руку перехватят.
– Сейчас я с тобой разделаюсь. Ты еще пожалеешь о том, что связался со мной, – мрачно пообещал Тони. – Сейчас мы увидим, чего ты стоишь на самом деле, Калифорния Смит.
Маккалох и Дарнелл набросились на Кэла одновременно. Он стремительно нагнулся и двинул правым плечом в грудь Билла. В тот же миг Спит схватил и резко вывернул левую руку Кэла, но когда Кэл ударил Тони головой, Спит выпустил руку. Кэл игнорировал боль в плече и вывернутой руке, он сделал своим оружием собственное тело, заставив его стать бесчувственным и твердым, как камень.
– Черт возьми этого-о-о!.. – заорал Геррера, когда Кэл бросился на него с кулаками, стараясь попасть в лицо.
– Пристрелите… ублюдка, – выдохнул он между ударами.
– Черта с два! – послышался новый голос.
Кэл узнал оружейного мастера Тэда Грина. Вступив в драку, Тэд схватил Спита за воротник и обрушил здоровенный кулак на его челюсть. Спит упал, попытался подняться, но снова рухнул и затих.
– Дьявол! – в голосе Билла Дарнелла слышался страх.
Он вытащил из-за пояса нож и приготовился ударить Тэда в живот, но Кэл успел оттолкнуть Тони, схватить Билла за запястье и вывернуть ему руку. Нож оказался на земле.
Двигаясь в каком-то бешеном ритме, Кэл встал между Тэдом и Биллом и всадил колено в пах Дарнелла, а когда бедняга согнулся пополам от боли, его физиономия повстречалась с мощным кулаком Тэда. Билл повалился в пыль.
Тони, шатаясь, следил за избиением Дарнелла. А когда Тэд и Кэл повернулись к нему, разделавшись с остальными, глаза Герреры расширились от ужаса. Он потянулся за оружием, но нога Кэла двигалась проворнее – пистолет мексиканца улетел во тьму.
– Жаль, что пропал такой хороший пистолет, – холодно заметил оружейный мастер, – в таких потемках его не найдешь.
– Придите сюда завтра и заберите его себе, – посоветовал Кэл. – Геррера все равно будет не в состоянии им пользоваться.
Тони развернулся и побежал, но Кэл настиг его в три прыжка, бросил на землю, раз ударил, и Тони успокоился.
Кэл покачал головой.
– Второй раз за сегодняшний день… Надо думать, он получил хороший урок.
– Надо думать, – согласился Тэд. – Урод. Я возвращался в лавку, чтобы взять книгу расходов и поработать дома, как вдруг услыхал шум.
– Как хорошо, что Вы подошли, – сказал Кэл. – Если бы не Вы, я бы уже валялся в пыли.
– А если бы Вы не выбили нож из руки этого мерзавца, мои кишки валялись бы по всей улице. Боюсь, я снова должен благодарить Вас, мистер Смит, – улыбнулся Тэд. – Почему бы нам не выпить за мой счет?
– Давайте сначала приведем в чувство этих «друзей». Я хочу им кое-что сказать.
– Возле загона для скота есть вода.
– Этого будет достаточно.
Тони, Спит и Билл потихоньку приходили в себя. Кэл посмеялся про себя над тем, как жадно они потянулись к мутной воде из корыта. Когда все трое подняли глаза – первым, что они увидали, был длинный ствол кольта 44-го калибра.
– Вы уволены, – сказал Кэл.
– Ты не можешь это сделать, – прошипел Тони.
– Если я сделаю только это, считайте, что вам повезло, – Кэл мрачно обвел всех взглядом, как бы напоминая о том, какими изобретательными бывают апачи, когда хотят отомстить. – Если я замечу кого-нибудь из вас поблизости от «Лейси Би», вы пожалеете, что родились на свет.
– О, господи! – жалобно проскулил Спит. – Пора убираться отсюда. Геррера, ублюдок, ты можешь продолжать свои игры со Смитом, если тебе нравится, но лично я отваливаю.
– Я тоже, – Дарнелл обтер лицо остатками грязной рубахи и попятился. – Вы нас больше не увидите, – заверил он Кэла.
Тони сплюнул кровь в грязь возле корыта.
– Маккензи сделает из тебя лепешку, когда узнает о твоем самоуправстве. Она моя сводная сестра. Ты не можешь уволить меня.
– Может быть, ты и прав, – Кэл размышлял вслух, – может быть, мне следовало посадить тебя на кол где-нибудь подальше, чтобы никто никогда не узнал о том, что с тобой случилось.
Даже в темноте было заметно, как побледнела смуглая кожа Тони.
– Чертов апач, – пробормотал Геррера, отвернулся и зашагал прочь.
Тэд Грин улыбнулся Кэлу.
– Похоже, Вы произвели на них впечатление!
– Иногда приходится поддерживать свою репутацию и таким путем, – сухо заметил Кэл.
– Бывает. Ну, что, друг, пойдем выпьем?
Кэл кивнул. Не то, чтобы ему хотелось выпить, просто он не мог отказать человеку, который называл его другом. Таких людей было не так уж много.
Когда Булл Фергюсон, примчавшийся во весь опор, спрыгнул с коня и стал привязывать его к изгороди, Маккензи была в кухне. Она как раз замешивала тесто для печенья, которое хотела испечь к обеду. Булл неуклюже ввалился во двор, протиснувшись через калитку, и стал оглядываться по сторонам. Кармелита, стоявшая позади Маккензи, быстро смыла с пальцев муку и оправила складки платья.
– Мы здесь, мистер Фергюсон, – окликнула его Маккензи.
Интересно, что же он такое выдумал, чтобы заявиться к Кармелите в середине рабочего дня? Обед будет подан работникам не раньше, чем через час.
Булл остановился в дверях кухни и снял пыльную шляпу.
– Мисс Батлер, – приветствовал он хозяйку; посмотрев на Кармелиту, улыбнулся ей, – здравствуй, Лита.
– Привет, Булл.
– Э-э… – на секунду он запутался в собственных мыслях.
– Мисс Батлер, – вспомнил он наконец, – с севера мчится какой-то всадник. Похоже, что под ним конь мистера Смита.
Маккензи заскрежетала зубами.
– А сам всадник похож на мистера Смита?
– Трудно сказать, мэм. Мы с ребятами видели его с большого расстояния. Я подумал, что мне следует вернуться и предупредить Вас.
– Здравствуйте, мистер Фергюсон, – сказала только что пришедшая со двора Лу. – Вы тут что-то говорили насчет мистера Смита?
Маккензи не позволила Буллу ответить.
– Хорошо, Булл. Можете отправляться и посмотреть, он ли это на самом деле. Если он, скажите, что ему незачем останавливаться здесь. Мы пошлем его вещи в город.
– А… – Булл в нерешительности мял шляпу в руках.
– Не обращайте на нее внимания, – сказала Лу, махнув рукой, – она просто шутит.
– А… да, мэм.
Послав Кармелите извиняющуюся улыбку, Булл нахлобучил шляпу и вышел из кухни. Дойдя до стены, которой был обнесен двор, он проворно шмыгнул в калитку и сел на коня.
Как только Булл скрылся из виду, Лу скрестила руки на груди и сурово посмотрела на Маккензи, которая отвела взгляд и занялась своим печеньем.
Уже три дня работники ранчо и все домашние ходили вокруг Маккензи на цыпочках из-за ее мрачного настроения. На следующее утро после пикника исчезли Калифорния Смит и трое работников «Лейзи Би»: Тони Геррера, Спит Маккалох и Билл Дарнелл. Никто нигде их не видел. Расстроенная таким массовым дезертирством, Маккензи собрала остальных людей и отправилась домой. На протяжении всего обратного пути она старалась убедить себя в том, что рада исчезновению Кэла. Маккензи страшно злилась из-за потери Спита и Билла и беспокоилась насчет Тони, вернее, ее расстраивала Лу, переживавшая за сына. К тому же, Маккензи опасалась, что Фрэнки тяжело перенесет потерю ее обожаемого Калифорнии Смита.
Но Фрэнки, вопреки ожиданиям, и глазом не моргнула, узнав, что Кэл пропал. Она с жаром уверяла мать, что он обязательно вернется. А Маккензи убеждала себя в том, что не желает этого возвращения. Было бы прекрасно, если бы он исчез навсегда, и она надеялась, что так он и сделал. Но настроение Маккензи с каждым днем становилось все отвратительнее.
Не улучшилось оно и после того, как через сутки после исчезновения на ранчо неожиданно появился Тони. Он клокотал от ярости и возмущения и был покрыт кровоподтеками и ссадинами. Он сообщил, что они с Биллом и Спитом слегка поцапались с новым управляющим вечером после пикника – так, пошутили; но Смит взбеленился и уволил всех троих.
– Он пытался избавиться от меня с того самого дня, как появился здесь, – жаловался Тони. – Смит заявил, что если мы только появимся тут, будем иметь дело с ним.
Маккензи не особенно поверила его словам, но ради Лу разрешила Тони снова вернуться на работу. Однако Лу не собиралась подрывать авторитет Кэла – в этом она была тверже скалы – и велела сыну убираться с ранчо и не показываться до тех пор, пока он не научится вести себя как мужчина, а не как младенец.
В конце концов Маккензи прервала тягостное молчание, воцарившееся на кухне:
– Я не приму Калифорнию Смита обратно, – произнесла она, размешивая перестоявшееся тесто.
Лу глянула на нее в упор.
– Итак, – грозно сказала она, – какую же причину ты выдумала на этот раз?
– Выдумала? – Маккензи загрохотала миской и вывалила тесто на стол. – Разве ты не считаешь причиной то, что Кэл два раза подрался четвертого июля; превысил свои полномочия, уволив троих моих – заметь, моих, а не его, – работников; а затем пропал на целых три дня?! И ты считаешь, что так должен себя вести управляющий?
Кармелита чувствовала себя крайне неловко, стоя между Лу и Маккензи. Она вытерла руки о фартук и напряженно улыбнулась.
– Извините, сеньора, сеньорита. Мне нужно сходить за водой.
Лу с пониманием посмотрела на выскочившую стрелой Кармелиту.
– Видишь? Даже Лита сбежала от твоего ворчания и нападок. Бедняжка думает, наверное, что в тебя вселился дьявол. Я знаю, что ты беспокоилась о Кэле все эти три дня, но, дорогая, не надо срывать свое дурное настроение на окружающих.
– Я не в дурном настроении! – взвилась Маккензи. – И нисколько о нем не волнуюсь!
– Но тебе же хочется узнать, где и почему он пропадал три дня? Лично мне – очень хочется.
Маккензи решила выместить гнев на тесте, набросившись на него с бешеной энергией. Через пару минут единоборства с невинным тестом она изрекла:
– Думаю, что я все-таки выслушаю то, что он скажет в свое оправдание.
Лу одобрительно улыбнулась.
Полчаса спустя к дому действительно прискакал конь Калифорнии Смита со своим хозяином на спине. Фрэнки сидела на площадке для выгула лошадей и лепила пирожки из песка. Она бросилась к Кэлу со всех ног, сияя от счастья, подпрыгивая и размахивая испачканными ручонками. Работники ранчо, которые умывались у водокачки, разом смолкли и уставились на Кэла. Всем хотелось посмотреть, как он будет выкручиваться из создавшейся ситуации. В свое время они не смогли справиться с ним, но теперь хозяйка задаст ему такого перца! Все эти дни она ходит злая, как тигрица.
Маккензи поджидала Кэла возле корыта с водой, стоявшего перед домом. Подбоченившись и злобно сверкая изумрудными глазищами, она следила за тем, как он подъехал к дому, спрыгнул с коня и бросился к Фрэнки, которая обхватила его чумазыми ручками. Маккензи пробовала убедить себя, что вовсе не волновалась за него, но в то же время отметила, что Кэл и в самом деле не особенно пострадал от «шуток» Тони. Уголок рта Кэла был слегка надорван, а на скуле красовалась глубокая ссадина, но в остальном ее блудный управляющий выглядел, как всегда. Худой и загорелый, Кэл счастливо улыбался перепачканной в грязи Фрэнки. Золотистые волосы, взлохмаченные теплым ветерком, окружали голову и плечи Кэла каким-то неземным сиянием. Маккензи выругалась про себя. И как только ему удается так здорово выглядеть после скачки в пыли под палящим солнцем?!
– Фрэнки, – сказала она, – пойди помоги Лите накрыть на стол. Сейчас люди будут обедать.
– Хорошо, – ответила девочка, – пока, Калифорния.
– Только сначала вымой руки, – добавила Маккензи.
Как только Фрэнки умчалась, Маккензи неприязненно посмотрела на Кэла.
– Здравствуй, – сказал он, слегка улыбаясь.
Во двор вышла Кармелита, но, заметив Маккензи и Кэла, торопливо юркнула обратно в дом.
– Где тебя носило? – начала Маккензи грозно. – И куда ты…
Он вытянул вперед руку, чтобы остановить гневную тираду, и Маккензи, к своему удивлению, тут же замолчала, ожидая, что он скажет.
– Значит, ты не получила мою записку.
– Какую записку? – спросила она подозрительно.
– Я просил Тэда Грина сообщить тебе, что меня не будет несколько дней. Я разыскивал новых помощников.
Думаю, тебе уже известно, что я уволил Маккалоха и Дарнелла. Герреру тоже.
– Нет, я не получала никакой записки. Мы уехали из города еще до того, как люди появились на улицах. Я знаю, – она перешла на злобное шипение, – что ты имел наглость уволить троих моих работников! Как ты посмел? Кем ты вообще здесь себя считаешь?!
– Твоим управляющим, – на его лице опять появилась холодная безразличная маска.
– Это не дает тебе права принимать такие решения! Звон колокольчика пригласил работников к обеду, но ковбои, расположившиеся вдоль забора и возле конюшни, не двинулись с места. По их лицам было заметно, что они наслаждались зрелищем ссоры своей хозяйки с новым управляющим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Кэл намеренно отбрасывал все мысли о Маккензи, как только они возникали. Он заставлял себя думать о Кармелите – простой, приятной и веселой девушке. Она пригласила его провести сегодняшний вечер в доме ее родителей. Они жили в доме из необожженного кирпича, состоящем из двух комнат, на окраине города. Кэл принял ее приглашение, так как делать ему все равно было нечего. Родители Кармелиты вели себя сдержанно, но радушно, три младшие сестры улыбались и хихикали исподтишка, а десятилетний брат старался изо всех сил сыграть роль верного стража Сестры. Кармелита явно не спешила перейти к плотским утехам, но Кэл подумал, что если она этого захочет, ему не следует отказываться. Кармелита была хорошенькой, чистенькой девушкой и, что было особенно приятно, честно давала понять, чего хочет. У Кэла очень давно не было женщины, а если он будет дожидаться ту, которую любит, то может состариться. Кэл кисло улыбнулся своим мыслям: даже когда он строил планы относительно другой женщины, все равно думал о Маккензи.
Перед Кэлом вырисовывались очертания конюшни и загона для скота. Ему давно уже хотелось спать – вино, которое заставил выпить отец Кармелиты, сделало свое дело. Кэл пил крайне редко и, если уж такое случалось, спиртное сразу ударяло ему в голову.
Подойдя к загону, Кэл насторожился. Ему показалось, что в проходе между конюшней и мастерской послышался какой-то шорох. Кэл замедлил шаг и стал внимательно вслушиваться в ночные звуки. Все было спокойно, в теплом пыльном воздухе не было ни малейшего движения. Отдаленные звуки музыки, игравшей в салунах, только подчеркивали тишину. Вся Аллен-стрит была освещена газовыми фонарями, которыми жители Тумстоуна очень гордились, но в подозрительном проходе царила непроглядная тьма.
Шестое чувство – чувство самосохранения – которое апачи развили в нем, говорило Кэлу, что тот шорох не могла произвести собака или спящий пьяный. Кэл мог бы повернуться и уйти, возвратиться в салун «Блади Бакет» и спокойно отсидеться среди шумной пьяной публики, но он пошел вперед. Когда-то Даклудж объяснил ему, что от опасности нельзя ни спрятаться, ни убежать. Если человек побежит, его догонят; если попытается спрятаться, то рано или поздно его найдут. Более того: отец учил Кэла, что надо собрать все силы, чтобы, встретившись с врагом, одержать над ним победу, а не бежать от своей судьбы, растрачивая силы понапрасну.
Так что засада для Кэла не была неожиданностью. Когда трое мужчин выскочили из темноты и набросились на него, Кэл был готов к борьбе. Воздух наполнился мерзким запахом винного перегара. Кэл не мог узнать никого из нападавших, но видел, что их трое, и дерутся они не в первый раз. Кэл сосредоточил все мысли и силы на борьбе. Он ускользал от ударов и захватов и даже умудрялся бить сам. Одного из бандитов удалось сбить с ног, а в следующую секунду Кэл нанес мощный удар в челюсть кому-то еще.
Но на стороне нападавших было численное преимущество, и они постепенно заставляли Кэла отходить все дальше назад, в темноту до тех пор, пока он не уперся спиной в стену. Кто-то со звоном разбил бутылку из-под виски над его головой – Кэл успел вовремя нагнуться, иначе бутылка разбилась бы не о стену.
– Пристрелите его.
Кэл узнал гнусавый голос Спита Маккалоха.
– Нет, мне достаточно собственных кулаков, чтобы справиться с ублюдком.
Тони Геррера. Злобный мальчишка не сумел одолеть Кэла в одиночку и решил призвать на помощь друзей. Этого следовало ожидать.
– Держите его, – велел Тони своей компании. – Я на нем живого места не оставлю!
Голос подал Спит:
– Я возьму его за эту руку, а ты за другую, Билл. Билл Дарнелл. Значит, все трое – работники «Лейзи Би». На мгновение Кэл подумал, а не подстроила ли это Маккензи, но тут же отбросил такое предположение. Нападение в темноте – это не в ее стиле. Если бы она захотела проучить Кэла, то не стала бы никого просить сделать это за нее.
Спит и Билл осторожно заходили с двух сторон, а у Тони в это время кулаки наливались от злости. Кэл чуть было не потянулся за своим револьвером, но вовремя сообразил, что пока он расстегнет кобуру, его руку перехватят.
– Сейчас я с тобой разделаюсь. Ты еще пожалеешь о том, что связался со мной, – мрачно пообещал Тони. – Сейчас мы увидим, чего ты стоишь на самом деле, Калифорния Смит.
Маккалох и Дарнелл набросились на Кэла одновременно. Он стремительно нагнулся и двинул правым плечом в грудь Билла. В тот же миг Спит схватил и резко вывернул левую руку Кэла, но когда Кэл ударил Тони головой, Спит выпустил руку. Кэл игнорировал боль в плече и вывернутой руке, он сделал своим оружием собственное тело, заставив его стать бесчувственным и твердым, как камень.
– Черт возьми этого-о-о!.. – заорал Геррера, когда Кэл бросился на него с кулаками, стараясь попасть в лицо.
– Пристрелите… ублюдка, – выдохнул он между ударами.
– Черта с два! – послышался новый голос.
Кэл узнал оружейного мастера Тэда Грина. Вступив в драку, Тэд схватил Спита за воротник и обрушил здоровенный кулак на его челюсть. Спит упал, попытался подняться, но снова рухнул и затих.
– Дьявол! – в голосе Билла Дарнелла слышался страх.
Он вытащил из-за пояса нож и приготовился ударить Тэда в живот, но Кэл успел оттолкнуть Тони, схватить Билла за запястье и вывернуть ему руку. Нож оказался на земле.
Двигаясь в каком-то бешеном ритме, Кэл встал между Тэдом и Биллом и всадил колено в пах Дарнелла, а когда бедняга согнулся пополам от боли, его физиономия повстречалась с мощным кулаком Тэда. Билл повалился в пыль.
Тони, шатаясь, следил за избиением Дарнелла. А когда Тэд и Кэл повернулись к нему, разделавшись с остальными, глаза Герреры расширились от ужаса. Он потянулся за оружием, но нога Кэла двигалась проворнее – пистолет мексиканца улетел во тьму.
– Жаль, что пропал такой хороший пистолет, – холодно заметил оружейный мастер, – в таких потемках его не найдешь.
– Придите сюда завтра и заберите его себе, – посоветовал Кэл. – Геррера все равно будет не в состоянии им пользоваться.
Тони развернулся и побежал, но Кэл настиг его в три прыжка, бросил на землю, раз ударил, и Тони успокоился.
Кэл покачал головой.
– Второй раз за сегодняшний день… Надо думать, он получил хороший урок.
– Надо думать, – согласился Тэд. – Урод. Я возвращался в лавку, чтобы взять книгу расходов и поработать дома, как вдруг услыхал шум.
– Как хорошо, что Вы подошли, – сказал Кэл. – Если бы не Вы, я бы уже валялся в пыли.
– А если бы Вы не выбили нож из руки этого мерзавца, мои кишки валялись бы по всей улице. Боюсь, я снова должен благодарить Вас, мистер Смит, – улыбнулся Тэд. – Почему бы нам не выпить за мой счет?
– Давайте сначала приведем в чувство этих «друзей». Я хочу им кое-что сказать.
– Возле загона для скота есть вода.
– Этого будет достаточно.
Тони, Спит и Билл потихоньку приходили в себя. Кэл посмеялся про себя над тем, как жадно они потянулись к мутной воде из корыта. Когда все трое подняли глаза – первым, что они увидали, был длинный ствол кольта 44-го калибра.
– Вы уволены, – сказал Кэл.
– Ты не можешь это сделать, – прошипел Тони.
– Если я сделаю только это, считайте, что вам повезло, – Кэл мрачно обвел всех взглядом, как бы напоминая о том, какими изобретательными бывают апачи, когда хотят отомстить. – Если я замечу кого-нибудь из вас поблизости от «Лейси Би», вы пожалеете, что родились на свет.
– О, господи! – жалобно проскулил Спит. – Пора убираться отсюда. Геррера, ублюдок, ты можешь продолжать свои игры со Смитом, если тебе нравится, но лично я отваливаю.
– Я тоже, – Дарнелл обтер лицо остатками грязной рубахи и попятился. – Вы нас больше не увидите, – заверил он Кэла.
Тони сплюнул кровь в грязь возле корыта.
– Маккензи сделает из тебя лепешку, когда узнает о твоем самоуправстве. Она моя сводная сестра. Ты не можешь уволить меня.
– Может быть, ты и прав, – Кэл размышлял вслух, – может быть, мне следовало посадить тебя на кол где-нибудь подальше, чтобы никто никогда не узнал о том, что с тобой случилось.
Даже в темноте было заметно, как побледнела смуглая кожа Тони.
– Чертов апач, – пробормотал Геррера, отвернулся и зашагал прочь.
Тэд Грин улыбнулся Кэлу.
– Похоже, Вы произвели на них впечатление!
– Иногда приходится поддерживать свою репутацию и таким путем, – сухо заметил Кэл.
– Бывает. Ну, что, друг, пойдем выпьем?
Кэл кивнул. Не то, чтобы ему хотелось выпить, просто он не мог отказать человеку, который называл его другом. Таких людей было не так уж много.
Когда Булл Фергюсон, примчавшийся во весь опор, спрыгнул с коня и стал привязывать его к изгороди, Маккензи была в кухне. Она как раз замешивала тесто для печенья, которое хотела испечь к обеду. Булл неуклюже ввалился во двор, протиснувшись через калитку, и стал оглядываться по сторонам. Кармелита, стоявшая позади Маккензи, быстро смыла с пальцев муку и оправила складки платья.
– Мы здесь, мистер Фергюсон, – окликнула его Маккензи.
Интересно, что же он такое выдумал, чтобы заявиться к Кармелите в середине рабочего дня? Обед будет подан работникам не раньше, чем через час.
Булл остановился в дверях кухни и снял пыльную шляпу.
– Мисс Батлер, – приветствовал он хозяйку; посмотрев на Кармелиту, улыбнулся ей, – здравствуй, Лита.
– Привет, Булл.
– Э-э… – на секунду он запутался в собственных мыслях.
– Мисс Батлер, – вспомнил он наконец, – с севера мчится какой-то всадник. Похоже, что под ним конь мистера Смита.
Маккензи заскрежетала зубами.
– А сам всадник похож на мистера Смита?
– Трудно сказать, мэм. Мы с ребятами видели его с большого расстояния. Я подумал, что мне следует вернуться и предупредить Вас.
– Здравствуйте, мистер Фергюсон, – сказала только что пришедшая со двора Лу. – Вы тут что-то говорили насчет мистера Смита?
Маккензи не позволила Буллу ответить.
– Хорошо, Булл. Можете отправляться и посмотреть, он ли это на самом деле. Если он, скажите, что ему незачем останавливаться здесь. Мы пошлем его вещи в город.
– А… – Булл в нерешительности мял шляпу в руках.
– Не обращайте на нее внимания, – сказала Лу, махнув рукой, – она просто шутит.
– А… да, мэм.
Послав Кармелите извиняющуюся улыбку, Булл нахлобучил шляпу и вышел из кухни. Дойдя до стены, которой был обнесен двор, он проворно шмыгнул в калитку и сел на коня.
Как только Булл скрылся из виду, Лу скрестила руки на груди и сурово посмотрела на Маккензи, которая отвела взгляд и занялась своим печеньем.
Уже три дня работники ранчо и все домашние ходили вокруг Маккензи на цыпочках из-за ее мрачного настроения. На следующее утро после пикника исчезли Калифорния Смит и трое работников «Лейзи Би»: Тони Геррера, Спит Маккалох и Билл Дарнелл. Никто нигде их не видел. Расстроенная таким массовым дезертирством, Маккензи собрала остальных людей и отправилась домой. На протяжении всего обратного пути она старалась убедить себя в том, что рада исчезновению Кэла. Маккензи страшно злилась из-за потери Спита и Билла и беспокоилась насчет Тони, вернее, ее расстраивала Лу, переживавшая за сына. К тому же, Маккензи опасалась, что Фрэнки тяжело перенесет потерю ее обожаемого Калифорнии Смита.
Но Фрэнки, вопреки ожиданиям, и глазом не моргнула, узнав, что Кэл пропал. Она с жаром уверяла мать, что он обязательно вернется. А Маккензи убеждала себя в том, что не желает этого возвращения. Было бы прекрасно, если бы он исчез навсегда, и она надеялась, что так он и сделал. Но настроение Маккензи с каждым днем становилось все отвратительнее.
Не улучшилось оно и после того, как через сутки после исчезновения на ранчо неожиданно появился Тони. Он клокотал от ярости и возмущения и был покрыт кровоподтеками и ссадинами. Он сообщил, что они с Биллом и Спитом слегка поцапались с новым управляющим вечером после пикника – так, пошутили; но Смит взбеленился и уволил всех троих.
– Он пытался избавиться от меня с того самого дня, как появился здесь, – жаловался Тони. – Смит заявил, что если мы только появимся тут, будем иметь дело с ним.
Маккензи не особенно поверила его словам, но ради Лу разрешила Тони снова вернуться на работу. Однако Лу не собиралась подрывать авторитет Кэла – в этом она была тверже скалы – и велела сыну убираться с ранчо и не показываться до тех пор, пока он не научится вести себя как мужчина, а не как младенец.
В конце концов Маккензи прервала тягостное молчание, воцарившееся на кухне:
– Я не приму Калифорнию Смита обратно, – произнесла она, размешивая перестоявшееся тесто.
Лу глянула на нее в упор.
– Итак, – грозно сказала она, – какую же причину ты выдумала на этот раз?
– Выдумала? – Маккензи загрохотала миской и вывалила тесто на стол. – Разве ты не считаешь причиной то, что Кэл два раза подрался четвертого июля; превысил свои полномочия, уволив троих моих – заметь, моих, а не его, – работников; а затем пропал на целых три дня?! И ты считаешь, что так должен себя вести управляющий?
Кармелита чувствовала себя крайне неловко, стоя между Лу и Маккензи. Она вытерла руки о фартук и напряженно улыбнулась.
– Извините, сеньора, сеньорита. Мне нужно сходить за водой.
Лу с пониманием посмотрела на выскочившую стрелой Кармелиту.
– Видишь? Даже Лита сбежала от твоего ворчания и нападок. Бедняжка думает, наверное, что в тебя вселился дьявол. Я знаю, что ты беспокоилась о Кэле все эти три дня, но, дорогая, не надо срывать свое дурное настроение на окружающих.
– Я не в дурном настроении! – взвилась Маккензи. – И нисколько о нем не волнуюсь!
– Но тебе же хочется узнать, где и почему он пропадал три дня? Лично мне – очень хочется.
Маккензи решила выместить гнев на тесте, набросившись на него с бешеной энергией. Через пару минут единоборства с невинным тестом она изрекла:
– Думаю, что я все-таки выслушаю то, что он скажет в свое оправдание.
Лу одобрительно улыбнулась.
Полчаса спустя к дому действительно прискакал конь Калифорнии Смита со своим хозяином на спине. Фрэнки сидела на площадке для выгула лошадей и лепила пирожки из песка. Она бросилась к Кэлу со всех ног, сияя от счастья, подпрыгивая и размахивая испачканными ручонками. Работники ранчо, которые умывались у водокачки, разом смолкли и уставились на Кэла. Всем хотелось посмотреть, как он будет выкручиваться из создавшейся ситуации. В свое время они не смогли справиться с ним, но теперь хозяйка задаст ему такого перца! Все эти дни она ходит злая, как тигрица.
Маккензи поджидала Кэла возле корыта с водой, стоявшего перед домом. Подбоченившись и злобно сверкая изумрудными глазищами, она следила за тем, как он подъехал к дому, спрыгнул с коня и бросился к Фрэнки, которая обхватила его чумазыми ручками. Маккензи пробовала убедить себя, что вовсе не волновалась за него, но в то же время отметила, что Кэл и в самом деле не особенно пострадал от «шуток» Тони. Уголок рта Кэла был слегка надорван, а на скуле красовалась глубокая ссадина, но в остальном ее блудный управляющий выглядел, как всегда. Худой и загорелый, Кэл счастливо улыбался перепачканной в грязи Фрэнки. Золотистые волосы, взлохмаченные теплым ветерком, окружали голову и плечи Кэла каким-то неземным сиянием. Маккензи выругалась про себя. И как только ему удается так здорово выглядеть после скачки в пыли под палящим солнцем?!
– Фрэнки, – сказала она, – пойди помоги Лите накрыть на стол. Сейчас люди будут обедать.
– Хорошо, – ответила девочка, – пока, Калифорния.
– Только сначала вымой руки, – добавила Маккензи.
Как только Фрэнки умчалась, Маккензи неприязненно посмотрела на Кэла.
– Здравствуй, – сказал он, слегка улыбаясь.
Во двор вышла Кармелита, но, заметив Маккензи и Кэла, торопливо юркнула обратно в дом.
– Где тебя носило? – начала Маккензи грозно. – И куда ты…
Он вытянул вперед руку, чтобы остановить гневную тираду, и Маккензи, к своему удивлению, тут же замолчала, ожидая, что он скажет.
– Значит, ты не получила мою записку.
– Какую записку? – спросила она подозрительно.
– Я просил Тэда Грина сообщить тебе, что меня не будет несколько дней. Я разыскивал новых помощников.
Думаю, тебе уже известно, что я уволил Маккалоха и Дарнелла. Герреру тоже.
– Нет, я не получала никакой записки. Мы уехали из города еще до того, как люди появились на улицах. Я знаю, – она перешла на злобное шипение, – что ты имел наглость уволить троих моих работников! Как ты посмел? Кем ты вообще здесь себя считаешь?!
– Твоим управляющим, – на его лице опять появилась холодная безразличная маска.
– Это не дает тебе права принимать такие решения! Звон колокольчика пригласил работников к обеду, но ковбои, расположившиеся вдоль забора и возле конюшни, не двинулись с места. По их лицам было заметно, что они наслаждались зрелищем ссоры своей хозяйки с новым управляющим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36