этот гад обманул его, повесив пиджак на куст, он обернулся и тут на самом деле увидел Уильямса. Уильямс выстрелил. Пуля попала Ричардсону в плечо, он упал и выронил пистолет. Уильямс подошел, поднял его и сказал: "Пошли!"
И неожиданно для себя Ричардсон поплелся рядом с Уильямсом, зажимая рукой рану.
Уильямс помог ему перелезть через стену. Там стояла полицейская машина, но Уильямс сказал сержанту, что Ричардсон его человек и что убийца в парке.
16
Ричардсон держался стойко. Заспанный врач пришел в номер и перевязал его. Пуля пробила мышцы, не задев кость. Ричардсон даже не поморщился, когда врач зондировал рану и накладывал швы. Тем временем Уильямс позвонил сперва Магкреди, потом в ФБР, оттуда доложили, что убийца не найден. Он сказал, что раненый - его помощник из министерства юстиции и что врач уже оказывает ему помощь.
И вот в три часа ночи они сидели в номере у противоположных стен. Уильямс держал пистолет на коленях. Он понимал, что даже с рукой на перевязи Ричардсон опаснее целого взвода убийц.
- На этот раз вы сглупили, - сказал Уильямс. В ответ послышалось лишь ворчание.
- Вы Джефф Болтон? - спросил Уильямс. - Тот человек, что прислал мне письмо?
- Нет, черт возьми.
- Тогда почему вы хотели убить меня?
- Мне нужно позвонить, - сказал Ричардсон.
- Нужно, но не хочется, так ведь? Если ваши люди узнают о случившемся, вам не поздоровится. Мне кажется, вы затеяли это на свой страх и риск.
- Почему?
- Ни прикрытия. Ни наблюдения. Ни помощников. Почему вы хотите убить меня. Карл Ричардсон?
Тут Ричардсон посмотрел на него более пристально.
- Ага, значит, вы знаете. Ну и что?
- Итак, вы погибли при воздушной катастрофе во Вьетнаме пять лет назад. Очень странно видеть вас живым и здоровым.
- Тьфу ты, - сказал Ричардсон. - Бросьте этот детский лепет. Вы же понимаете, что катастрофа - просто заметание следов.
Уильямс говорил спокойно, но держал пистолет на коленях и был предельно насторожен.
- Вы сегодня сделали очень "умный" ход, Ричардсон. Не думаю, что ваше начальство будет довольно, узнав о нем. Поэтому я заключу с вами сделку...
- Никаких сделок. - Тон был резким, категоричным.
- Я могу выдать вас полиции, сделать заявление для прессы, что вы на меня напали, - и вашей карьере конец. Навсегда.
- Или?
- Или можете рассказать мне все, что знаете о Болтоне, и быть свободным.
На лице Ричардсона отразилось искреннее удивление.
- И это все?
- Из шести убито двое. Я должен найти Болтона, пока он не совершил очередного убийства.
Ричардсон, очевидно, соображал быстро. Уильямс понимал, что ему нужно вырваться из этой ловушки хотя бы затем, чтобы снова стрелять в него.
- Но вы не можете меня отпустить, - сказал Ричардсон. - Сегодня я пытался убить вас. И могу попытаться снова.
- Рискну, - сказал Уильямс.
- Если я расскажу все, что знаю о Болтоне, вы будете настолько глупы, что отпустите меня?
- Совершенно верно.
Ричардсон откинул голову назад и задумался. Потом сказал:
- Хорошо, расскажу. С какой стати Болтон пошел в "зеленые береты", мне никогда не понять.
17
11 февраля 1964 года. Аллен Лоуэлл прошел по коридору ЮСИА в кабинет своего начальника Джима Карсона. Карсон просматривал на свет кусок 16-мм пленки, увидев Аллена, он положил пленку на стол.
- В чем дело, Аллен?
- Хочу поблагодарить вас за то, что дали мне здесь работу. Мне очень понравилось редактировать фильмы.
- Ты увольняешься?
- Видите ли, меня должны призвать в армию, но я не хочу дожидаться призыва. Я вступаю в "зеленые береты". Карсон свистнул. Потом сказал:
- Не спеши, малыш. Там будет несладко. Если призовут, я могу устроить тебя в армейский Киноцентр в Нью-Йорке, будешь наслаждаться жизнью в большом городе и нести службу.
- Я хочу нести службу по-своему.
Карсон оглядел худощавого восемнадцатилетнего парня.
- Не обижайся, Аллен, но, по-моему, в "береты" ты не годишься.
- Буду тренироваться. Я еще расту. Карсон сдался.
- Поступай, как считаешь нужным, но я все же не понимаю тебя. Почему "береты"?
- У вас это есть в фильме, - ответил Аллен. - Президент Кеннеди сказал "беретам": "Носите их как символ чести".
- Извини за грубость, - сказал Карсон, - но Кеннеди мертв, и ты, если пойдешь в "береты", тоже можешь оказаться на Арлингтонском кладбище.
- Если за Америку, то пусть.
Карсон ждал, что парень улыбнется, но он не улыбнулся. Через минуту Карсон сказал с неловкостью:
- Что ж... Я восхищен твоим образом мыслей, малыш. Теперь, когда Кеннеди нет, я тоже ухожу отсюда.
- Чем же вы займетесь?
- Попытаю счастья в Голливуде. Конечно, это совсем не то, что твое решение, - торопливо добавил он. Но Аллен сказал лишь:
- Я увольняюсь в пятницу. Вы обеспечите расчет и все прочее?
- Не волнуйся. - Он пожал парню руку. - Желаю удачи, Аллен. Береги там себя.
Если в Голливуде мне повезет, свяжись со мной, когда отслужишь, я постараюсь помочь тебе вернуться в кино.
Четыре года спустя Аллен написал Карсону, что он в Голливуде, нездоров и ищет работу. Карсон, как и следовало ожидать, не ответил.
18
Из расшифровки записанного на пленку разговора
между Карлом Ричардсоном и Джорджем Уильямсом,
запись сделана без ведома отвечающего.
Ричардсон. Должен сразу же сказать, что не знаю его настоящей фамилии. В документах ни у кого не было настоящих фамилий. Поступив в эту контору, я назвался Карлом Ричардсоном.
Уильямс. Джефф Болтон служил в ЦРУ?
Ричардсон. Не совсем.
Уильямс. Я не понимаю. Либо служил, либо нет.
Ричардсон. Маркони, Гринвуд и я были во Вьетнаме в одном отряде. Шли туда, где были нужны, занимались, чем требовалось, - допросами, разведкой. Работа эта тяжелая. Легкой у нас не бывало. На мой взгляд, Маркони и все остальные были героями. И все люди конторы, нас там были сотни, занимались самой грязной работой. Потом один из наших был убит, а у нас была срочная работа за линией фронта, и я попросил у командира пехотинцев на время одного человека.
Уильямс. Как его фамилия?
Ричардсон. Маркони пошел в один из взводов и, по-моему, выбрал первого попавшегося. Настоящей его фамилии я не знал. Незачем было. Мы снабдили его документами на имя Джеффа Болтона.
Уильямс. Постойте, постойте! Фамилия пехотного командира? Он должен помнить настоящую фамилию Болтона.
Ричардсон. Он погиб. Это правда. Напоролся на мину. Но я понимаю, к чему вы клоните. Номер части. Черт возьми, что это была за часть? (Пауза на пленке.)
Бригада, расположенная возле деревни Чу Лай двенадцатого сентября шестьдесят седьмого года. Ерунда, ничего из этого не выйдет.
Уильямс. Выйдет, если есть запись о переводе солдата в другую часть.
Ричардсон. ЦРУ уничтожило бы запись о Болтоне.
Уильямс. Все же мы проверим. Продолжайте.
Ричардсон. Командир отдал нам этого "берета", тощий был, жилистый, с виду неказистый. Но отличный солдат.
Уильямс. Как это понять?
Ричардсон. Умный. Чего недополучил в телосложении, было в мозгах. И смелый.
Однажды мы ставили мины на дороге, ведущей к резиденции одного вьетконговского начальника. Хижина пустовала, но мы знали, что он вскоре вернется туда с друзьями... Вдруг по нам открыли с трех сторон пулеметный огонь. Деваться было некуда. А Болтон взял мину, которую собирался установить, и выкинул странную штуку. Бросил ее высоко в воздух в сторону чарли, и упала она прямо перед ними.
Но не взорвалась. Это был отличный трюк, болтоновский трюк. Он применил его первым.
Уильямс. С какой целью?
Ричардсон. Во-первых, эти чарли были зачарованы летящей миной. Они перестали стрелять и бросились в укрытия, но это еще не все. Когда мина шлепнулась, они минут пять глядели на нее, выжидая, пока она взорвется, а мы тем временем улизнули оттуда. Если бы она просто взорвалась, кое-кто бы погиб, но остальные продолжали бы наступать. Стоящий парень этот Болтон. Правда, он ненавидел меня.
Уильямс. Почему?
Ричардсон. Он был настоящим сумасбродом, э... вы, очевидно, назвали бы его идеалистом. Все остальные в отряде были... консервативными.
Уильямс. Олимпийцами?
(Пауза на пленке.)
Уильямс. Я уже знаю. Так что продолжайте.
Ричардсон. Об олимпийцах мне ничего не известно. Знаю только, что мы были сторонниками, как вы это называете, "жесткой политики", а Болтон считал, что, воюя во Вьетнаме, он принесет какую-то пользу человечеству или что-то в этом духе, и ему очень не нравилось то, что он видел или в чем, оказавшись среди нас, принимал участие. Признаю, что остальные недолюбливали Болтона. На него, можно сказать, ополчились - заставляли делать всю грязную работу.
Уильямс. Например?
Ричардсон. Пытки.
Уильямс. Вы заставляли его пытать пленных, единственного человека, который не желал этого делать?
Ричардсон. Война есть война. Он сам пошел в "береты". Никто не просил его.
Уильямс. Но вы затащили его в свой отряд ЦРУ, и он увидел, что тут идет совсем другая война.
Ричардсон. Да.
Уильямс. Он не протестовал?
Ричардсон. Протестовал? Он удирал три раза. Но от "конторы" во Вьетнаме не убежишь. Некуда. А когда узнал, что за дезертирство можно пожизненно попасть в тюрьму, притих и остался с нами.
Уильямс. Бедняга.
Ричардсон. Что с вами, Уильямс? Этот парень хочет убить вас, забыли?
Уильямс. Расскажите, чем завершилась история этого Болтона. Как он покинул ваш отряд? Куда ушел? Какую новую фамилию взял?
Ричардсон. Началось все это в дождь возле деревни Лон Син из-за того гада, Ху Линга. Он был двойным агентом. Мы его разоблачили.
19
Дождь барабанил по зеленым листьям манго, шуршал в кустах и превращал землю в жидкую грязь. Аллен Лоуэлл лежал в палатке неподалеку от деревни Чу Лай, поглядывал на Гринвуда, этого болвана и подлизу, спокойно храпящего, положив руку под голову, и думал, как было бы просто вонзить нож ему в сердце или перерезать горло, но тут клапан палатки открылся и вполз промокший до нитки Маркони.
- Что за проклятая ночь, - сказал он. - Ху Линг сбежал. Мы пять часов гонялись за ним впустую.
- Откуда ты сейчас? - спросил Аллен.
- Меня вызывал командир. Сказал, что завтра вылетаем в Лон Син.
- Зачем?
Маркони стянул мокрую одежду и в одних трусах полез в спальный мешок.
- Говорит, что Ху Линг подастся туда. Ближайшая деревня. Аллен лежал на спине, глядя на брезент, провисший под тяжестью воды.
- Тебе не место среди этого сброда, Джо. - Маркони повернулся на бок, лицом к нему.
- Смешно слышать это от тебя.
- Давай завтра убежим вместе.
Маркони с минуту молчал, потом улыбнулся.
- Послушай, Ричардсон называет тебя сумасшедшим, и я начинаю верить, что он прав. Ты удирал уже три раза, но куда убежишь во Вьетнаме? Улететь отсюда невозможно. Так что успокойся, малыш. Я давно тебе это говорю. Рано или поздно придет твоя очередь, вернешься в Штаты, и все эти мелкие... неприятности забудутся.
Аллен улыбнулся.
- Неприятности, да.
- Давай-ка спать, - сказал Маркони.
- Ты забыл об одном, - сказал Аллен. - Мы уже не в "беретах". Здесь нет ни регулярных отпусков, ни периодов отдыха и возвращения в Штаты через полтора года. Мы выполняем особую задачу.
- Война - это ад, - сказал Маркони и уснул. Аллен до рассвета смотрел на клапан палатки и потом задремал. Когда он проснулся, Ричардсон уже вызвал вертолет, и после завтрака они снова отправились убивать.
Летчик показал пальцем вниз.
- Бой начался.
Все стали смотреть в иллюминаторы правого борта и увидели внизу стрельбу.
Пехотинцы били из минометов, в зарослях вздымались клубы дыма от взрывов.
- Проклятие, - сказал Маркони за спиной Аллена, - они слишком далеко? Черт знает где от Лон Сина.
Сидевший впереди Ричардсон обернулся. Он был одет в мундир "зеленых беретов", с патронташем и гранатами.
- Трусишь? - спросил он у Маркони.
- Что вы, сэр.
- Хочешь провести здесь еще два года без отпуска?
- Нет, сэр.
- Тогда будь паинькой и помалкивай.
Но даже подлиза Гринвуд шепнул Лоуэллу:
- Видать, он спятил из-за этого Ху Линга.
В деревне, состоящей из беспорядочно разбросанных, соединенных тропинками хижин, они сверху увидели движение. Шли женщины и дети, вол тянул повозку, они увеличивались в размерах, когда вертолет стал опускаться у крайней хижины; когда он совсем снизился, с земли поднялись громадные тучи пыли. Все выскочили вслед за Ричардсоном, пробежали несколько шагов, залегли и открыли прикрывающий огонь, но на выстрелы никто не отвечал. Какая-то женщина в соломенной шляпе торопливо скрылась в хижине. Ричардсон жестом подал команду, и они пробежали вперед, залегли и снова открыли огонь. На сей раз был ранен и повалился иссохший старик, вышедший из-за хижины посмотреть.
Они пролежали целых две минуты, потом Ричардсон сказал через плечо:
- Наверно, там никого нет.
Пригибаясь, они побежали к деревне, миновали хижины с укрывшимися там людьми и вышли на деревенскую площадь. Ричардсон приказал согнать туда жителей. Когда они согнали группу злосчастных женщин, детей и стариков, с южной стороны, все приближаясь, послышалась стрельба и вой осколков. Потом стрельба приблизилась совсем, и Ричардсон внезапно приказал Гринвуду: "Покарауль их здесь. Мы отойдем". Аллен увидел, как побледнел Гринвуд от страха, что его бросят, но "береты" кинулись к южной стороне деревни и залегли в тихой роще; стрельба по-прежнему раздавалась в нескольких сотнях ярдов, потом внезапно из-за кустов показалось двадцать с лишним человек в пижамах; они находились спиной к Ричардсону, оружие их было направлено в лес, Ричардсон встал, навел на них пулемет и крикнул:
- Бросай оружие!
Вьетнамцы обернулись, никто из них не выстрелил. Лоуэлл сразу же увидел Ху Линга с выкатившимися от страха глазами.
Они бросили оружие и пошли под конвоем американцев на сельскую площадь; и Аллен и остальные встали, наведя автоматы на безоружных людей и недоумевая, что же намерен Ричардсон делать дальше. Им полагалось сдать пленных пехотинцам, когда те подойдут, и получить награду. Но Аллен знал Ричардсона. Ричардсон не хотел иметь свидетелей того, что должно было произойти.
Внимание Лоуэлла привлек младенец на руках у женщины. Он высоко поднял ручонки и размахивал ими. Аллен взглянул в умоляющие лица стариков и женщин с детьми - это была картина, которую никогда не забыть, такая отвратительная сторона войны, что к глазам подступали слезы. И тут Ричардсон сказал ему: "Я застрелю Линга, а ты перебей остальных", вытащил из кобуры "люгер", которым очень гордился, и выстрелил Лингу сперва в пах, а когда тот согнулся от боли, в голову. "Стреляй!
Стреляй!" - крикнул он Аллену, но Аллен не мог нажать на спуск, не мог шевельнуть рукой и сказал Ричардсону: "Поручите другим! Я не в силах!" А Ричардсон ответил: "Стреляй живей, и зная что вот-вот подойдут пехотинцы, добавил: - Стреляй, а то навсегда останешься в этом отряде". И Аллен начал стрелять, поражая людей в грудь и в лицо, они с криками стали падать на землю.
Услышав это, американские пехотинцы вбежали в деревню, и один из них, негр, поглядел на Аллена с отвращением и презрением. Ричардсон, поняв, что этот инцидент станет известен и повлечет за собой массу неприятностей, в бешенстве погнал своих людей бегом к вертолету.
Потом, когда вертолет уже поднялся, Аллен подошел к Ричардсону, схватил его за горло и стал душить. Ричардсон, побагровев, силился оторвать стальные пальцы от горла, в конце концов Маркони с Гринвудом оттащили Аллена, повалили на пол и прижали его коленями; он бился, пытаясь вырваться, проклинал себя, что не застрелил Ричардсона, потом истерически разрыдался.
На другой день Ричардсон пришел к нему в госпиталь и с улыбкой сказал:
- Твое желание сбылось, парень. Ты возвращаешься домой. Аллен тупо поглядел на него.
- На оформление бумаг уйдет три дня, - весело сказал Ричардсон. - Но это - почетное увольнение.
- Нет, - сказал Аллен. - Я останусь и убью вас.
- Не советую, - ответил Ричардсон. - А когда вернешься в Штаты, рекомендую помалкивать. Иначе наживешь неприятностей.
- Почему?
- Вчера на глазах у солдат Джефф Болтон совершил массовое убийство. Теперь я придумал, как прикрыть это дело. Ты будешь убит. Мною.
Аллен молча смотрел на него. Ричардсон сказал.
- Это легенда на тот случай, если кто-нибудь поднимет шум. Поэтому возвращайся домой, как паинька, возьми свою прежнюю фамилию и навсегда забудь о вчерашнем.
Но вернулся Аллен не так уж скоро. В тот же вечер после ухода Ричардсона он попытался совершить самоубийство, проглотив целый пузырек снотворных таблеток, прописанных лежавшему на соседней койке сержанту, но ему промыли желудок и спасли. На другой день психиатр - блондин с усиками и пышной шевелюрой начал с ним десятидневную серию бесед.
Однажды после беседы психиатр пил кофе со своим коллегой.
- Как этот парень? - спросил коллега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
И неожиданно для себя Ричардсон поплелся рядом с Уильямсом, зажимая рукой рану.
Уильямс помог ему перелезть через стену. Там стояла полицейская машина, но Уильямс сказал сержанту, что Ричардсон его человек и что убийца в парке.
16
Ричардсон держался стойко. Заспанный врач пришел в номер и перевязал его. Пуля пробила мышцы, не задев кость. Ричардсон даже не поморщился, когда врач зондировал рану и накладывал швы. Тем временем Уильямс позвонил сперва Магкреди, потом в ФБР, оттуда доложили, что убийца не найден. Он сказал, что раненый - его помощник из министерства юстиции и что врач уже оказывает ему помощь.
И вот в три часа ночи они сидели в номере у противоположных стен. Уильямс держал пистолет на коленях. Он понимал, что даже с рукой на перевязи Ричардсон опаснее целого взвода убийц.
- На этот раз вы сглупили, - сказал Уильямс. В ответ послышалось лишь ворчание.
- Вы Джефф Болтон? - спросил Уильямс. - Тот человек, что прислал мне письмо?
- Нет, черт возьми.
- Тогда почему вы хотели убить меня?
- Мне нужно позвонить, - сказал Ричардсон.
- Нужно, но не хочется, так ведь? Если ваши люди узнают о случившемся, вам не поздоровится. Мне кажется, вы затеяли это на свой страх и риск.
- Почему?
- Ни прикрытия. Ни наблюдения. Ни помощников. Почему вы хотите убить меня. Карл Ричардсон?
Тут Ричардсон посмотрел на него более пристально.
- Ага, значит, вы знаете. Ну и что?
- Итак, вы погибли при воздушной катастрофе во Вьетнаме пять лет назад. Очень странно видеть вас живым и здоровым.
- Тьфу ты, - сказал Ричардсон. - Бросьте этот детский лепет. Вы же понимаете, что катастрофа - просто заметание следов.
Уильямс говорил спокойно, но держал пистолет на коленях и был предельно насторожен.
- Вы сегодня сделали очень "умный" ход, Ричардсон. Не думаю, что ваше начальство будет довольно, узнав о нем. Поэтому я заключу с вами сделку...
- Никаких сделок. - Тон был резким, категоричным.
- Я могу выдать вас полиции, сделать заявление для прессы, что вы на меня напали, - и вашей карьере конец. Навсегда.
- Или?
- Или можете рассказать мне все, что знаете о Болтоне, и быть свободным.
На лице Ричардсона отразилось искреннее удивление.
- И это все?
- Из шести убито двое. Я должен найти Болтона, пока он не совершил очередного убийства.
Ричардсон, очевидно, соображал быстро. Уильямс понимал, что ему нужно вырваться из этой ловушки хотя бы затем, чтобы снова стрелять в него.
- Но вы не можете меня отпустить, - сказал Ричардсон. - Сегодня я пытался убить вас. И могу попытаться снова.
- Рискну, - сказал Уильямс.
- Если я расскажу все, что знаю о Болтоне, вы будете настолько глупы, что отпустите меня?
- Совершенно верно.
Ричардсон откинул голову назад и задумался. Потом сказал:
- Хорошо, расскажу. С какой стати Болтон пошел в "зеленые береты", мне никогда не понять.
17
11 февраля 1964 года. Аллен Лоуэлл прошел по коридору ЮСИА в кабинет своего начальника Джима Карсона. Карсон просматривал на свет кусок 16-мм пленки, увидев Аллена, он положил пленку на стол.
- В чем дело, Аллен?
- Хочу поблагодарить вас за то, что дали мне здесь работу. Мне очень понравилось редактировать фильмы.
- Ты увольняешься?
- Видите ли, меня должны призвать в армию, но я не хочу дожидаться призыва. Я вступаю в "зеленые береты". Карсон свистнул. Потом сказал:
- Не спеши, малыш. Там будет несладко. Если призовут, я могу устроить тебя в армейский Киноцентр в Нью-Йорке, будешь наслаждаться жизнью в большом городе и нести службу.
- Я хочу нести службу по-своему.
Карсон оглядел худощавого восемнадцатилетнего парня.
- Не обижайся, Аллен, но, по-моему, в "береты" ты не годишься.
- Буду тренироваться. Я еще расту. Карсон сдался.
- Поступай, как считаешь нужным, но я все же не понимаю тебя. Почему "береты"?
- У вас это есть в фильме, - ответил Аллен. - Президент Кеннеди сказал "беретам": "Носите их как символ чести".
- Извини за грубость, - сказал Карсон, - но Кеннеди мертв, и ты, если пойдешь в "береты", тоже можешь оказаться на Арлингтонском кладбище.
- Если за Америку, то пусть.
Карсон ждал, что парень улыбнется, но он не улыбнулся. Через минуту Карсон сказал с неловкостью:
- Что ж... Я восхищен твоим образом мыслей, малыш. Теперь, когда Кеннеди нет, я тоже ухожу отсюда.
- Чем же вы займетесь?
- Попытаю счастья в Голливуде. Конечно, это совсем не то, что твое решение, - торопливо добавил он. Но Аллен сказал лишь:
- Я увольняюсь в пятницу. Вы обеспечите расчет и все прочее?
- Не волнуйся. - Он пожал парню руку. - Желаю удачи, Аллен. Береги там себя.
Если в Голливуде мне повезет, свяжись со мной, когда отслужишь, я постараюсь помочь тебе вернуться в кино.
Четыре года спустя Аллен написал Карсону, что он в Голливуде, нездоров и ищет работу. Карсон, как и следовало ожидать, не ответил.
18
Из расшифровки записанного на пленку разговора
между Карлом Ричардсоном и Джорджем Уильямсом,
запись сделана без ведома отвечающего.
Ричардсон. Должен сразу же сказать, что не знаю его настоящей фамилии. В документах ни у кого не было настоящих фамилий. Поступив в эту контору, я назвался Карлом Ричардсоном.
Уильямс. Джефф Болтон служил в ЦРУ?
Ричардсон. Не совсем.
Уильямс. Я не понимаю. Либо служил, либо нет.
Ричардсон. Маркони, Гринвуд и я были во Вьетнаме в одном отряде. Шли туда, где были нужны, занимались, чем требовалось, - допросами, разведкой. Работа эта тяжелая. Легкой у нас не бывало. На мой взгляд, Маркони и все остальные были героями. И все люди конторы, нас там были сотни, занимались самой грязной работой. Потом один из наших был убит, а у нас была срочная работа за линией фронта, и я попросил у командира пехотинцев на время одного человека.
Уильямс. Как его фамилия?
Ричардсон. Маркони пошел в один из взводов и, по-моему, выбрал первого попавшегося. Настоящей его фамилии я не знал. Незачем было. Мы снабдили его документами на имя Джеффа Болтона.
Уильямс. Постойте, постойте! Фамилия пехотного командира? Он должен помнить настоящую фамилию Болтона.
Ричардсон. Он погиб. Это правда. Напоролся на мину. Но я понимаю, к чему вы клоните. Номер части. Черт возьми, что это была за часть? (Пауза на пленке.)
Бригада, расположенная возле деревни Чу Лай двенадцатого сентября шестьдесят седьмого года. Ерунда, ничего из этого не выйдет.
Уильямс. Выйдет, если есть запись о переводе солдата в другую часть.
Ричардсон. ЦРУ уничтожило бы запись о Болтоне.
Уильямс. Все же мы проверим. Продолжайте.
Ричардсон. Командир отдал нам этого "берета", тощий был, жилистый, с виду неказистый. Но отличный солдат.
Уильямс. Как это понять?
Ричардсон. Умный. Чего недополучил в телосложении, было в мозгах. И смелый.
Однажды мы ставили мины на дороге, ведущей к резиденции одного вьетконговского начальника. Хижина пустовала, но мы знали, что он вскоре вернется туда с друзьями... Вдруг по нам открыли с трех сторон пулеметный огонь. Деваться было некуда. А Болтон взял мину, которую собирался установить, и выкинул странную штуку. Бросил ее высоко в воздух в сторону чарли, и упала она прямо перед ними.
Но не взорвалась. Это был отличный трюк, болтоновский трюк. Он применил его первым.
Уильямс. С какой целью?
Ричардсон. Во-первых, эти чарли были зачарованы летящей миной. Они перестали стрелять и бросились в укрытия, но это еще не все. Когда мина шлепнулась, они минут пять глядели на нее, выжидая, пока она взорвется, а мы тем временем улизнули оттуда. Если бы она просто взорвалась, кое-кто бы погиб, но остальные продолжали бы наступать. Стоящий парень этот Болтон. Правда, он ненавидел меня.
Уильямс. Почему?
Ричардсон. Он был настоящим сумасбродом, э... вы, очевидно, назвали бы его идеалистом. Все остальные в отряде были... консервативными.
Уильямс. Олимпийцами?
(Пауза на пленке.)
Уильямс. Я уже знаю. Так что продолжайте.
Ричардсон. Об олимпийцах мне ничего не известно. Знаю только, что мы были сторонниками, как вы это называете, "жесткой политики", а Болтон считал, что, воюя во Вьетнаме, он принесет какую-то пользу человечеству или что-то в этом духе, и ему очень не нравилось то, что он видел или в чем, оказавшись среди нас, принимал участие. Признаю, что остальные недолюбливали Болтона. На него, можно сказать, ополчились - заставляли делать всю грязную работу.
Уильямс. Например?
Ричардсон. Пытки.
Уильямс. Вы заставляли его пытать пленных, единственного человека, который не желал этого делать?
Ричардсон. Война есть война. Он сам пошел в "береты". Никто не просил его.
Уильямс. Но вы затащили его в свой отряд ЦРУ, и он увидел, что тут идет совсем другая война.
Ричардсон. Да.
Уильямс. Он не протестовал?
Ричардсон. Протестовал? Он удирал три раза. Но от "конторы" во Вьетнаме не убежишь. Некуда. А когда узнал, что за дезертирство можно пожизненно попасть в тюрьму, притих и остался с нами.
Уильямс. Бедняга.
Ричардсон. Что с вами, Уильямс? Этот парень хочет убить вас, забыли?
Уильямс. Расскажите, чем завершилась история этого Болтона. Как он покинул ваш отряд? Куда ушел? Какую новую фамилию взял?
Ричардсон. Началось все это в дождь возле деревни Лон Син из-за того гада, Ху Линга. Он был двойным агентом. Мы его разоблачили.
19
Дождь барабанил по зеленым листьям манго, шуршал в кустах и превращал землю в жидкую грязь. Аллен Лоуэлл лежал в палатке неподалеку от деревни Чу Лай, поглядывал на Гринвуда, этого болвана и подлизу, спокойно храпящего, положив руку под голову, и думал, как было бы просто вонзить нож ему в сердце или перерезать горло, но тут клапан палатки открылся и вполз промокший до нитки Маркони.
- Что за проклятая ночь, - сказал он. - Ху Линг сбежал. Мы пять часов гонялись за ним впустую.
- Откуда ты сейчас? - спросил Аллен.
- Меня вызывал командир. Сказал, что завтра вылетаем в Лон Син.
- Зачем?
Маркони стянул мокрую одежду и в одних трусах полез в спальный мешок.
- Говорит, что Ху Линг подастся туда. Ближайшая деревня. Аллен лежал на спине, глядя на брезент, провисший под тяжестью воды.
- Тебе не место среди этого сброда, Джо. - Маркони повернулся на бок, лицом к нему.
- Смешно слышать это от тебя.
- Давай завтра убежим вместе.
Маркони с минуту молчал, потом улыбнулся.
- Послушай, Ричардсон называет тебя сумасшедшим, и я начинаю верить, что он прав. Ты удирал уже три раза, но куда убежишь во Вьетнаме? Улететь отсюда невозможно. Так что успокойся, малыш. Я давно тебе это говорю. Рано или поздно придет твоя очередь, вернешься в Штаты, и все эти мелкие... неприятности забудутся.
Аллен улыбнулся.
- Неприятности, да.
- Давай-ка спать, - сказал Маркони.
- Ты забыл об одном, - сказал Аллен. - Мы уже не в "беретах". Здесь нет ни регулярных отпусков, ни периодов отдыха и возвращения в Штаты через полтора года. Мы выполняем особую задачу.
- Война - это ад, - сказал Маркони и уснул. Аллен до рассвета смотрел на клапан палатки и потом задремал. Когда он проснулся, Ричардсон уже вызвал вертолет, и после завтрака они снова отправились убивать.
Летчик показал пальцем вниз.
- Бой начался.
Все стали смотреть в иллюминаторы правого борта и увидели внизу стрельбу.
Пехотинцы били из минометов, в зарослях вздымались клубы дыма от взрывов.
- Проклятие, - сказал Маркони за спиной Аллена, - они слишком далеко? Черт знает где от Лон Сина.
Сидевший впереди Ричардсон обернулся. Он был одет в мундир "зеленых беретов", с патронташем и гранатами.
- Трусишь? - спросил он у Маркони.
- Что вы, сэр.
- Хочешь провести здесь еще два года без отпуска?
- Нет, сэр.
- Тогда будь паинькой и помалкивай.
Но даже подлиза Гринвуд шепнул Лоуэллу:
- Видать, он спятил из-за этого Ху Линга.
В деревне, состоящей из беспорядочно разбросанных, соединенных тропинками хижин, они сверху увидели движение. Шли женщины и дети, вол тянул повозку, они увеличивались в размерах, когда вертолет стал опускаться у крайней хижины; когда он совсем снизился, с земли поднялись громадные тучи пыли. Все выскочили вслед за Ричардсоном, пробежали несколько шагов, залегли и открыли прикрывающий огонь, но на выстрелы никто не отвечал. Какая-то женщина в соломенной шляпе торопливо скрылась в хижине. Ричардсон жестом подал команду, и они пробежали вперед, залегли и снова открыли огонь. На сей раз был ранен и повалился иссохший старик, вышедший из-за хижины посмотреть.
Они пролежали целых две минуты, потом Ричардсон сказал через плечо:
- Наверно, там никого нет.
Пригибаясь, они побежали к деревне, миновали хижины с укрывшимися там людьми и вышли на деревенскую площадь. Ричардсон приказал согнать туда жителей. Когда они согнали группу злосчастных женщин, детей и стариков, с южной стороны, все приближаясь, послышалась стрельба и вой осколков. Потом стрельба приблизилась совсем, и Ричардсон внезапно приказал Гринвуду: "Покарауль их здесь. Мы отойдем". Аллен увидел, как побледнел Гринвуд от страха, что его бросят, но "береты" кинулись к южной стороне деревни и залегли в тихой роще; стрельба по-прежнему раздавалась в нескольких сотнях ярдов, потом внезапно из-за кустов показалось двадцать с лишним человек в пижамах; они находились спиной к Ричардсону, оружие их было направлено в лес, Ричардсон встал, навел на них пулемет и крикнул:
- Бросай оружие!
Вьетнамцы обернулись, никто из них не выстрелил. Лоуэлл сразу же увидел Ху Линга с выкатившимися от страха глазами.
Они бросили оружие и пошли под конвоем американцев на сельскую площадь; и Аллен и остальные встали, наведя автоматы на безоружных людей и недоумевая, что же намерен Ричардсон делать дальше. Им полагалось сдать пленных пехотинцам, когда те подойдут, и получить награду. Но Аллен знал Ричардсона. Ричардсон не хотел иметь свидетелей того, что должно было произойти.
Внимание Лоуэлла привлек младенец на руках у женщины. Он высоко поднял ручонки и размахивал ими. Аллен взглянул в умоляющие лица стариков и женщин с детьми - это была картина, которую никогда не забыть, такая отвратительная сторона войны, что к глазам подступали слезы. И тут Ричардсон сказал ему: "Я застрелю Линга, а ты перебей остальных", вытащил из кобуры "люгер", которым очень гордился, и выстрелил Лингу сперва в пах, а когда тот согнулся от боли, в голову. "Стреляй!
Стреляй!" - крикнул он Аллену, но Аллен не мог нажать на спуск, не мог шевельнуть рукой и сказал Ричардсону: "Поручите другим! Я не в силах!" А Ричардсон ответил: "Стреляй живей, и зная что вот-вот подойдут пехотинцы, добавил: - Стреляй, а то навсегда останешься в этом отряде". И Аллен начал стрелять, поражая людей в грудь и в лицо, они с криками стали падать на землю.
Услышав это, американские пехотинцы вбежали в деревню, и один из них, негр, поглядел на Аллена с отвращением и презрением. Ричардсон, поняв, что этот инцидент станет известен и повлечет за собой массу неприятностей, в бешенстве погнал своих людей бегом к вертолету.
Потом, когда вертолет уже поднялся, Аллен подошел к Ричардсону, схватил его за горло и стал душить. Ричардсон, побагровев, силился оторвать стальные пальцы от горла, в конце концов Маркони с Гринвудом оттащили Аллена, повалили на пол и прижали его коленями; он бился, пытаясь вырваться, проклинал себя, что не застрелил Ричардсона, потом истерически разрыдался.
На другой день Ричардсон пришел к нему в госпиталь и с улыбкой сказал:
- Твое желание сбылось, парень. Ты возвращаешься домой. Аллен тупо поглядел на него.
- На оформление бумаг уйдет три дня, - весело сказал Ричардсон. - Но это - почетное увольнение.
- Нет, - сказал Аллен. - Я останусь и убью вас.
- Не советую, - ответил Ричардсон. - А когда вернешься в Штаты, рекомендую помалкивать. Иначе наживешь неприятностей.
- Почему?
- Вчера на глазах у солдат Джефф Болтон совершил массовое убийство. Теперь я придумал, как прикрыть это дело. Ты будешь убит. Мною.
Аллен молча смотрел на него. Ричардсон сказал.
- Это легенда на тот случай, если кто-нибудь поднимет шум. Поэтому возвращайся домой, как паинька, возьми свою прежнюю фамилию и навсегда забудь о вчерашнем.
Но вернулся Аллен не так уж скоро. В тот же вечер после ухода Ричардсона он попытался совершить самоубийство, проглотив целый пузырек снотворных таблеток, прописанных лежавшему на соседней койке сержанту, но ему промыли желудок и спасли. На другой день психиатр - блондин с усиками и пышной шевелюрой начал с ним десятидневную серию бесед.
Однажды после беседы психиатр пил кофе со своим коллегой.
- Как этот парень? - спросил коллега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26