А у нее в Петергофе есть давняя подруга. Точного адреса этой подруги я не знаю. Вот у нее дома, под Новый год, обычно и собиралась их веселая компания.
Похороны убитой прошли тихо; на девятый день родные пришли на кладбище и скорбно постояли у ее могилы.
О каком-либо продолжении следствия по данному делу уже не могло быть и речи, и я вскоре его прекратил.
Обманутый муж
Привычка по пятницам задерживаться допоздна на службе - для подведения итогов работы - у генерал-майора Озерова Владимира Петровича укоренилась довольно прочно.
Но иногда выпадали и такие дни, когда работа заканчивалась гораздо раньше, он отпускал свою служебную машину и направлялся домой пешком, подчас выбирая не самый близкий путь.
Видимо, так все и было в тот тихий вечер лета 1978 года.
Еще молодой, с завидной выправкой кадрового военного, облеченный в генеральскую форму, он уверенно шагал по московским улицам, ловя на себе одобрительные взгляды прохожих.
В переулке, куда он свернул, при весьма тусклом освещении редких фонарей большой дом, в котором он жил, нависал черной громадой, загораживая свет луны. После людных улиц здесь все казалось тихим и спокойным.
Озеров с парадного подъезда взошел на бельэтаж, где находилась его квартира, повернул в замке ключ и оказался дома. Не зажигая света в прихожей, шагнул к вешалке, повесил китель и фуражку. Хотел бесшумно пройти к себе в комнату, уверенный, что жена спит, но тут заметил, что в ее комнате горит свет - он пробивался из-под двери, видимо, жена забыла выключить ночничок.
Озеров осторожно приоткрыл дверь и застыл в изумлении: полураздетая жена лежала в постели, а рядом с ней сидел совершенно неизвестный ему мужчина. Генерал в ярости распахнул дверь и ринулся вперед. Незнакомец, однако, словно был готов к встрече, прямым ударом в челюсть сбил его с ног. Потом подбежал к окну и попытался вскочить на подоконник, но Озеров бросился за ним и стащил его на пол. Сцепившись, они ожесточенно колотили друг друга.
Жена генерала, предположив, что мужчины могут друг друга и убить, с дикими криками выбежала на лестничную площадку.
На ее крики сбежались все соседи, двое из которых помогли генералу справиться с неизвестным, полагая, что это вор. Вызвали милицию. Задержанный никаких объяснений о своем появлении в генеральской квартире давать не захотел.
Жена генерала была столь напугана, что разговор с ней отложили до утра.
Дома, придя в себя, генеральша, которую все звали Дарьюшкой, рассказала мужу следующее: в пятницу она, отпустив домработницу, поужинала в одиночестве и легла спать. День был жарким, и она открыла окно настежь.
Сколько времени прошло, она не знала, но вдруг проснулась с ощущением какого-то беспокойства. Открыв глаза, она в ужасе замерла: какой-то человек стоял около нее.
Все произошло в считанные минуты. Неизвестный быстро скинул с себя одежду и бросился к ней в постель. В первое мгновение она попыталась сопротивляться. Но бандит схватил ее за горло и угрожающе произнес:
- Задушу!
Что было дальше, она помнила смутно, так как почти потеряла сознание. Насильник уже хотел сбежать, но тут появился Озеров. Все дальнейшее он уже знал. Это же она повторила и в милиции, и в районной прокуратуре, куда попало их дело.
Задержанный, оказавшись инженером одного из московских промышленных предприятий Гришиным Владимиром Сергеевичем, от дачи показаний отказывался. Но, после проведения очной ставки с потерпевшей, ее слова подтвердил и свою вину признал.
Он заявил, что его, очевидно, черт попутал. В тот памятный вечер он проходил мимо их дома и что-то попало ему в ботинок. Он, опершись спиной на стену дома, чтобы вытряхнуть камешек, увидел, как в открытом оконном стекле отразилась комната, где у стены на кровати лежала голая молодая симпатичная женщина. Другие окна в их квартире были темны, он понял, что дома больше никого не было.
Не отдавая себе отчета, он разыскал небольшую лестницу и через раскрытое окно проник незваным в комнату.
В суде подсудимый свою вину полностью признал и слово в слово повторил все то, что говорил на следствии. Озеров с женой дожидаться приговора не стали, ушли из здания суда.
Прошло свыше трех лет. Однажды меня вызвал прокурор Союза ССР - Роман Андреевич Руденко и протянул письмо:
- Занятное письмо от заключенного. Он утверждает, что готов раскрыть новые обстоятельства по своему делу.
Письмо оказалось от Гришина.
Через день я уже входил в лагерь. Пока я ждал осужденного, лагерный начальник успел рассказать мне, что Гришин дисциплинарных взысканий не имеет. Работает в цеху бригадиром, осужден на долгий срок за изнасилование.
Высокий, худощавый Гришин, с еле приметными ямочками в уголках рта и открытым взглядом карих глаз, безусловно располагал к себе. Представившись, я извлек его письмо и спросил:
- Ваше?
Он утвердительно кивнул.
Я продолжил:
- Мне поручено с ним разобраться. Готов внимательно вас выслушать. Вы написали, что имеете желание рассказать, что-то новое. Так? На предварительном следствии и в суде вы во всем признались. Какие же тут еще могут на этот счет возникнуть новые обстоятельства?
- В протоколах дела все отражено правильно. Да только я никакого преступления не совершал.
Меня эти его слова не удивили: многие осужденные собственную вину категорически отрицают. И мне показалось, что наш разговор будет бесплодным. Но я ошибся.
- Дашенька, - продолжал Гришин, - человек рисковый. Надо было ее выручать. Вот я и решился собой пожертвовать. Другого выхода не было.
- Вы имеете в виду жену генерала Озерова?
- Да, ее. Ведь она была моей любовницей!
- Побойтесь бога! - прервал его я. - Зачем вы ее черните? Вам это не поможет.
- Я сказал правду. А ваше право мне верить или нет, - произнес Гришин и продолжил: - Я был в нее влюблен еще со школьной скамьи. Строили планы: учиться в одном институте, пожениться. Да только судьба распорядилась иначе. На экзаменах она не набрала нужных баллов. А вскоре вдруг выскочила замуж за этого генерала и не по любви, а, скорее, в отместку за свою институтскую неудачу. Да только это не помешало нам встречаться. Я проживал в однокомнатной квартире со своими родителями и младшей сестрой. Нам только и осталось, что встречаться у них в квартире, когда Озеров либо уезжал в командировки, либо по пятницам, когда он приходил с работы очень поздно. Честно сказать, я всякий раз боялся, что нарвусь на большие неприятности. Самое удивительное, что Дашу это вроде как и не пугало.
- Ну а как прикажете тогда понимать все то, что вы с вашей возлюбленной придумали?
- Я уже сказал, - грустно проговорил Гришин,- надо было выручать ее. Она все это сама придумала.
- Чем объяснить, что, находясь в заключении уже свыше трех лет, вы только теперь решились все это сообщить?
- Здесь никакого секрета нет. Я бы отсидел весь срок и нашей тайны бы не выдал. К сожалению, суд определил наказание весьма строгое - 10 лет лишения свободы. Боюсь, что его не выдержу, да и родителей жалко.
Скажу откровенно: я проникся к нему полным доверием и мне стало его искренне жаль. Вот почему я решил, что обязательно получу разрешение возобновить следствие по его делу и довести его до логического конца, с отменой в отношении его приговора суда.
Подписывая свое официальное заявление в прокуратуру, Гришин попросил дать ему чистый лист бумаги и, старательно начертив что-то, протянул его мне:
- Это план их трехкомнатной квартиры. На нем я указал расположение комнат и кухни, а также где и какая стояла мебель... Кроме того, я указал, где Озеров спал и работал за письменным столом, где были книжные полки и где находился бар со спиртным. Разве не ясно, что все это мне могло быть известно лишь при условии, если я там неоднократно бывал?
На этом мы и расстались. Я все доложил Руденко и получил его согласие на возобновление следствия.
Все, что касалось школы и института я без особого труда выяснил, и это полностью подтвердило слова Гришина. Дошла очередь и до Дарьи Озеровой.
Она пришла в прокуратуру вовремя. Это была красивая молодая особа, элегантно одетая, чуть слышный аромат легких духов окружал ее этаким облаком. Она держалась уверенно и независимо.
- Вы от следствия ничего не скрыли? - начал я.
- Я человек достаточно грамотный и знаю, что в присутственном месте необходимо говорить правду, и только одну правду.
- Тогда объясните, с какой целью вы наговорили бог знает что на Гришина?
- Это он сказал вам сам?
- Да.
- Вы его видели?
- Видел.
Ее лицо сразу осунулось, побледнело, и из широко открытых глаз брызнули слезы.
Несколько минут рыдания сотрясали все ее тело. Потом, все еще глотая слезы она твердым голосом заявила:
- Во всем, что с нами случилось, виновата я. Ведь мне ничего другого не оставалось, как врать и врать. Ведь в противном случае муж бы меня убил. О следствии и суде я не подумала. Мне казалось, что все обойдется и его отпустят. Все вышло иначе...
В общем, она рассказала все, как было. Закончив исповедь, она обратилась ко мне:
- Где Володя, что с ним? Что нам делать? Помогите.
Я понял, что она любит Гришина, поспешил ее успокоить:
- Не волнуйтесь, у него все образуется.
Все ее новые показания я записал в протокол, который она обреченно подписала.
- Меня посадят?
- Вам ничего не будет, а Гришина освободят.
Ее глаза радостно вспыхнули. Больше я ее задерживать не стал, и она ушла счастливой походкой человека, сбросившего с себя тяжелый груз, унося запах своих легких духов. Больше мы с ней не встречались.
Я оперативно подготовил протест прокурора Союза в Верховный суд на отмену уже состоявшегося приговора народного суда по делу Гришина за отсутствием в его действиях состава преступления. Этот протест Руденко охотно подписал и очень скоро состо ялось решение. Гришин обрел свободу.
А спустя еще неделю в приемную прокуратуры Союза зашел и он сам, в новом костюме, с модным галстуком, гладко выбритый и посвежевший. И пришел он с единственной целью - меня отблагодарить. Не скрою, я был этим тронут.
- Ну а как обстоят ваши взаимоотношения с Дарьей?
- Она с мужем расходится. Мы решили жить вместе.
Такая вот вышла история. Во всяком случае я искренне хотел, чтобы у них все было хорошо.
Насильник-убийца
Рано утром 13 июля 1990 года в Москве, недалеко от станционной платформы загородной электрички, проходящей уже в районе города, был обнаружен в кустарнике труп гражданки Малеевой, 35лет, изнасилованной и убитой ударами ножа в сердце. Ее личность была установлена по документам, находившимся в ее сумочке, подобранной недалеко от трупа и, видимо, отброшенной во время борьбы с насильником.
Там же лежали постоянный проездной билет на электричку и незначительная сумма денег.
Было очевидно, что преступник поздно вечером выследил Малееву, когда она, выйдя из электрички, через парк шла к своему дому.
Преступник действовал осмотрительно: никаких следов он не оставил.
По заключению судебно-медицинской экспертизы Малееву убили после того, как изнасиловали.
На следующий день, 14 июля, недалеко от этого места было совершено еще одно преступление.
Примерно в 23 часа из троллейбуса вышла гражданка Гробылина, 28 лет. Перейдя на другую сторону Дмитровского шоссе, она пошла к своему дому по плохо освещенной дороге. Там ее и нагнал преступник. Он, подойдя к ней, заявил, что впереди четверо подозрительных мужчин, и предложил Гробылиной проводить ее до дома, но она отказалась. Тогда незнакомец умерил шаг, и ей показалось, что он пошел своей дорогой, но он неожиданно выбежал ей наперерез и, угрожая ножом, попытался оттащить ее в темный закоулок.
Гробылина стала звать на помощь, и преступник с ожесточением ударил ее ножом в грудь.
К счастью, ранения пришлись правее сердца и у Гробылиной хватило сил добраться до своего дома и постучать к соседям. Вызвали "скорую помощь", которая и доставила Гробылину в Институт им.Склифосовского.
Прибывшие на место происшествия представители прокуратуры и оперативно-следственные работники милиции никаких следов преступника не обнаружили.
О том, что случилось, Гробылина смогла рассказать на следующий день после операции. Она весьма смутно помнила преступника. По ее словам, он был чуть выше среднего роста, на вид старше 30 лет, худощавый, говорил с хрипотцой, раньше она никогда его не видела.
Тем временем, посчитав свою новую жертву убитой, он в течение следующего часа, в том же районе выследил некую Федорову, 30 лет, которая прогуливалась в одиночестве возле своего дома. Напав на нее и угрожая ножом, он попытался затащить в неосвещенный сквер и там, очевидно, изнасиловать. Но и эта женщина не только стойко сопротивлялась, но смогла вырваться, а удар ножом, направленный в сердце, скользнул мимо, поскольку Федорова прикрыла грудь ладонью правой руки.
Обо всем этом Федорова рассказала сама. Ее описание преступника совпало с тем, что сказала Гробылина.
Нападавший с места происшествия исчез. Как и в предыдущих случаях, его нож обнаружен не был.
Стало ясно, то в районе появился весьма опасный преступник, который на сексуальной почве подстерегал и нападал на женщин, стремясь, угрожая ножом, их изнасиловать и убить. Для раскрытия этих преступлений была выделена большая группа оперативно-следственных работников органов прокуратуры и милиции, имеющих достаточный опыт в таких делах. Однако все предпринятые ими меры результата не дали.
До конца месяца разыскиваемый преступник ничем себя не проявил. И только в ночь на 28 июля 1990 года совсем в другом районе Москвы около своего дома был обнаружен труп изнасилованной Кондрашиной, 40 лет, смерть которой наступила в результате нанесенных ей в грудь ножевых ранений.
Тщательный осмотр и этого места преступления ни к чему не привел, но можно было не сомневаться, что все замыкалось на том же преступнике.
Это дело уже находилось на особом контроле и для тщательного изучения оказалось в прокуратуре Союза на моем письменном столе.
Тем временем 10 августа 1990 года, по всей видимости, все тот же преступник, около часа ночи, у станции метро "Динамо" выследил двух девушек, двоюродных сестер Гришину и Юстус, 20 и 22 лет, которые возвращались домой после концерта. Неизвестный мужчина на плохо освещенной площадке рядом с их домом бросился к ним и схватил Гришину за руку. Однако она швырнула ему в лицо кофточку, которую держала в руках и убежала. Тогда насильник погнался за ее сестрой, схватил за волосы и потащил в кустарник. Но в это время с верхнего этажа дома закричала какая-то женщина. Неизвестный бросился бежать, нанеся Юстус удар ножом в грудь. К счастью, нож сердца не задел. "Скорая помощь" доставила пострадавшую в больницу, где ее прооперировали.
Но преступник и в этом случае остался верен себе: через несколько минут выследил некую Морозову, 42 лет, которая встречала своего мужа с работы и вышла из дома с собакой. Насильник с ней не справился и тогда убил ударом ножа в сердце. Ее труп был обнаружен возле дороги в 1 час 30 минут ночи, 10 августа 1990 года.
Следов возле трупа преступник не оставил.
Гришина и Юстус, к великому сожалению, описать его внешность не смогли, правда, Гришина запомнила весьма существенную деталь: он был одет в обыкновенный летний костюм серого цвета и светлую рубашку без галстука. Когда он схватил ее, то рубашка, расстегнутая на шее, раскрылась, обнажив испещренную татуировкой грудь. Эта подробность свидетельствовала, скорее всего, о его уголовном прошлом.
Однако все это ничуть не приблизило нас к преступнику. Уже в полночь 17 августа он выследил еще одну жертву, Савенкову, 27 лет, сидевшую на лавочке возле своего дома на Ленинском проспекте. Подсев на лавочку и представившись афганцем, он стал рассказывать о себе всякие небылицы. Было очень душно. Савенкова вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, и незнакомца слушала невнимательно. Внезапно он напал на нее и, угрожая ножом, попытался затащить в глубь их двора. Савенкова закричала, и тогда насильник нанес ей ножевые удары в грудь и живот, а сам скрылся.
Савенкову спасли в ближайшей больнице. Когда же ее допросили, она, как и все потерпевшие, определенного ничего не могла рассказать о преступнике.
И на следующий день, 18 августа, была изнасилована и убита еще одна женщина - Шайхудинова, 52 лет. Ее обнаженное тело со связанными руками было найдено в кустах у подъезда ее дома. И снова- никаких следов.
Должен признаться, что эти нападения я воспринял как личный вызов. Поймать мерзавца я оказался не в силах. И это лишило меня сна и покоя. Оставалось ждать, когда он сорвется и выдаст себя.
20 августа в 15-е отделение милиции Москвы обратилась Гранкова, 18 лет, утверждавшая, что на нее напал неизвестный мужчина, который с ножом в руке пытался затащить ее в темное место и изнасиловать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Похороны убитой прошли тихо; на девятый день родные пришли на кладбище и скорбно постояли у ее могилы.
О каком-либо продолжении следствия по данному делу уже не могло быть и речи, и я вскоре его прекратил.
Обманутый муж
Привычка по пятницам задерживаться допоздна на службе - для подведения итогов работы - у генерал-майора Озерова Владимира Петровича укоренилась довольно прочно.
Но иногда выпадали и такие дни, когда работа заканчивалась гораздо раньше, он отпускал свою служебную машину и направлялся домой пешком, подчас выбирая не самый близкий путь.
Видимо, так все и было в тот тихий вечер лета 1978 года.
Еще молодой, с завидной выправкой кадрового военного, облеченный в генеральскую форму, он уверенно шагал по московским улицам, ловя на себе одобрительные взгляды прохожих.
В переулке, куда он свернул, при весьма тусклом освещении редких фонарей большой дом, в котором он жил, нависал черной громадой, загораживая свет луны. После людных улиц здесь все казалось тихим и спокойным.
Озеров с парадного подъезда взошел на бельэтаж, где находилась его квартира, повернул в замке ключ и оказался дома. Не зажигая света в прихожей, шагнул к вешалке, повесил китель и фуражку. Хотел бесшумно пройти к себе в комнату, уверенный, что жена спит, но тут заметил, что в ее комнате горит свет - он пробивался из-под двери, видимо, жена забыла выключить ночничок.
Озеров осторожно приоткрыл дверь и застыл в изумлении: полураздетая жена лежала в постели, а рядом с ней сидел совершенно неизвестный ему мужчина. Генерал в ярости распахнул дверь и ринулся вперед. Незнакомец, однако, словно был готов к встрече, прямым ударом в челюсть сбил его с ног. Потом подбежал к окну и попытался вскочить на подоконник, но Озеров бросился за ним и стащил его на пол. Сцепившись, они ожесточенно колотили друг друга.
Жена генерала, предположив, что мужчины могут друг друга и убить, с дикими криками выбежала на лестничную площадку.
На ее крики сбежались все соседи, двое из которых помогли генералу справиться с неизвестным, полагая, что это вор. Вызвали милицию. Задержанный никаких объяснений о своем появлении в генеральской квартире давать не захотел.
Жена генерала была столь напугана, что разговор с ней отложили до утра.
Дома, придя в себя, генеральша, которую все звали Дарьюшкой, рассказала мужу следующее: в пятницу она, отпустив домработницу, поужинала в одиночестве и легла спать. День был жарким, и она открыла окно настежь.
Сколько времени прошло, она не знала, но вдруг проснулась с ощущением какого-то беспокойства. Открыв глаза, она в ужасе замерла: какой-то человек стоял около нее.
Все произошло в считанные минуты. Неизвестный быстро скинул с себя одежду и бросился к ней в постель. В первое мгновение она попыталась сопротивляться. Но бандит схватил ее за горло и угрожающе произнес:
- Задушу!
Что было дальше, она помнила смутно, так как почти потеряла сознание. Насильник уже хотел сбежать, но тут появился Озеров. Все дальнейшее он уже знал. Это же она повторила и в милиции, и в районной прокуратуре, куда попало их дело.
Задержанный, оказавшись инженером одного из московских промышленных предприятий Гришиным Владимиром Сергеевичем, от дачи показаний отказывался. Но, после проведения очной ставки с потерпевшей, ее слова подтвердил и свою вину признал.
Он заявил, что его, очевидно, черт попутал. В тот памятный вечер он проходил мимо их дома и что-то попало ему в ботинок. Он, опершись спиной на стену дома, чтобы вытряхнуть камешек, увидел, как в открытом оконном стекле отразилась комната, где у стены на кровати лежала голая молодая симпатичная женщина. Другие окна в их квартире были темны, он понял, что дома больше никого не было.
Не отдавая себе отчета, он разыскал небольшую лестницу и через раскрытое окно проник незваным в комнату.
В суде подсудимый свою вину полностью признал и слово в слово повторил все то, что говорил на следствии. Озеров с женой дожидаться приговора не стали, ушли из здания суда.
Прошло свыше трех лет. Однажды меня вызвал прокурор Союза ССР - Роман Андреевич Руденко и протянул письмо:
- Занятное письмо от заключенного. Он утверждает, что готов раскрыть новые обстоятельства по своему делу.
Письмо оказалось от Гришина.
Через день я уже входил в лагерь. Пока я ждал осужденного, лагерный начальник успел рассказать мне, что Гришин дисциплинарных взысканий не имеет. Работает в цеху бригадиром, осужден на долгий срок за изнасилование.
Высокий, худощавый Гришин, с еле приметными ямочками в уголках рта и открытым взглядом карих глаз, безусловно располагал к себе. Представившись, я извлек его письмо и спросил:
- Ваше?
Он утвердительно кивнул.
Я продолжил:
- Мне поручено с ним разобраться. Готов внимательно вас выслушать. Вы написали, что имеете желание рассказать, что-то новое. Так? На предварительном следствии и в суде вы во всем признались. Какие же тут еще могут на этот счет возникнуть новые обстоятельства?
- В протоколах дела все отражено правильно. Да только я никакого преступления не совершал.
Меня эти его слова не удивили: многие осужденные собственную вину категорически отрицают. И мне показалось, что наш разговор будет бесплодным. Но я ошибся.
- Дашенька, - продолжал Гришин, - человек рисковый. Надо было ее выручать. Вот я и решился собой пожертвовать. Другого выхода не было.
- Вы имеете в виду жену генерала Озерова?
- Да, ее. Ведь она была моей любовницей!
- Побойтесь бога! - прервал его я. - Зачем вы ее черните? Вам это не поможет.
- Я сказал правду. А ваше право мне верить или нет, - произнес Гришин и продолжил: - Я был в нее влюблен еще со школьной скамьи. Строили планы: учиться в одном институте, пожениться. Да только судьба распорядилась иначе. На экзаменах она не набрала нужных баллов. А вскоре вдруг выскочила замуж за этого генерала и не по любви, а, скорее, в отместку за свою институтскую неудачу. Да только это не помешало нам встречаться. Я проживал в однокомнатной квартире со своими родителями и младшей сестрой. Нам только и осталось, что встречаться у них в квартире, когда Озеров либо уезжал в командировки, либо по пятницам, когда он приходил с работы очень поздно. Честно сказать, я всякий раз боялся, что нарвусь на большие неприятности. Самое удивительное, что Дашу это вроде как и не пугало.
- Ну а как прикажете тогда понимать все то, что вы с вашей возлюбленной придумали?
- Я уже сказал, - грустно проговорил Гришин,- надо было выручать ее. Она все это сама придумала.
- Чем объяснить, что, находясь в заключении уже свыше трех лет, вы только теперь решились все это сообщить?
- Здесь никакого секрета нет. Я бы отсидел весь срок и нашей тайны бы не выдал. К сожалению, суд определил наказание весьма строгое - 10 лет лишения свободы. Боюсь, что его не выдержу, да и родителей жалко.
Скажу откровенно: я проникся к нему полным доверием и мне стало его искренне жаль. Вот почему я решил, что обязательно получу разрешение возобновить следствие по его делу и довести его до логического конца, с отменой в отношении его приговора суда.
Подписывая свое официальное заявление в прокуратуру, Гришин попросил дать ему чистый лист бумаги и, старательно начертив что-то, протянул его мне:
- Это план их трехкомнатной квартиры. На нем я указал расположение комнат и кухни, а также где и какая стояла мебель... Кроме того, я указал, где Озеров спал и работал за письменным столом, где были книжные полки и где находился бар со спиртным. Разве не ясно, что все это мне могло быть известно лишь при условии, если я там неоднократно бывал?
На этом мы и расстались. Я все доложил Руденко и получил его согласие на возобновление следствия.
Все, что касалось школы и института я без особого труда выяснил, и это полностью подтвердило слова Гришина. Дошла очередь и до Дарьи Озеровой.
Она пришла в прокуратуру вовремя. Это была красивая молодая особа, элегантно одетая, чуть слышный аромат легких духов окружал ее этаким облаком. Она держалась уверенно и независимо.
- Вы от следствия ничего не скрыли? - начал я.
- Я человек достаточно грамотный и знаю, что в присутственном месте необходимо говорить правду, и только одну правду.
- Тогда объясните, с какой целью вы наговорили бог знает что на Гришина?
- Это он сказал вам сам?
- Да.
- Вы его видели?
- Видел.
Ее лицо сразу осунулось, побледнело, и из широко открытых глаз брызнули слезы.
Несколько минут рыдания сотрясали все ее тело. Потом, все еще глотая слезы она твердым голосом заявила:
- Во всем, что с нами случилось, виновата я. Ведь мне ничего другого не оставалось, как врать и врать. Ведь в противном случае муж бы меня убил. О следствии и суде я не подумала. Мне казалось, что все обойдется и его отпустят. Все вышло иначе...
В общем, она рассказала все, как было. Закончив исповедь, она обратилась ко мне:
- Где Володя, что с ним? Что нам делать? Помогите.
Я понял, что она любит Гришина, поспешил ее успокоить:
- Не волнуйтесь, у него все образуется.
Все ее новые показания я записал в протокол, который она обреченно подписала.
- Меня посадят?
- Вам ничего не будет, а Гришина освободят.
Ее глаза радостно вспыхнули. Больше я ее задерживать не стал, и она ушла счастливой походкой человека, сбросившего с себя тяжелый груз, унося запах своих легких духов. Больше мы с ней не встречались.
Я оперативно подготовил протест прокурора Союза в Верховный суд на отмену уже состоявшегося приговора народного суда по делу Гришина за отсутствием в его действиях состава преступления. Этот протест Руденко охотно подписал и очень скоро состо ялось решение. Гришин обрел свободу.
А спустя еще неделю в приемную прокуратуры Союза зашел и он сам, в новом костюме, с модным галстуком, гладко выбритый и посвежевший. И пришел он с единственной целью - меня отблагодарить. Не скрою, я был этим тронут.
- Ну а как обстоят ваши взаимоотношения с Дарьей?
- Она с мужем расходится. Мы решили жить вместе.
Такая вот вышла история. Во всяком случае я искренне хотел, чтобы у них все было хорошо.
Насильник-убийца
Рано утром 13 июля 1990 года в Москве, недалеко от станционной платформы загородной электрички, проходящей уже в районе города, был обнаружен в кустарнике труп гражданки Малеевой, 35лет, изнасилованной и убитой ударами ножа в сердце. Ее личность была установлена по документам, находившимся в ее сумочке, подобранной недалеко от трупа и, видимо, отброшенной во время борьбы с насильником.
Там же лежали постоянный проездной билет на электричку и незначительная сумма денег.
Было очевидно, что преступник поздно вечером выследил Малееву, когда она, выйдя из электрички, через парк шла к своему дому.
Преступник действовал осмотрительно: никаких следов он не оставил.
По заключению судебно-медицинской экспертизы Малееву убили после того, как изнасиловали.
На следующий день, 14 июля, недалеко от этого места было совершено еще одно преступление.
Примерно в 23 часа из троллейбуса вышла гражданка Гробылина, 28 лет. Перейдя на другую сторону Дмитровского шоссе, она пошла к своему дому по плохо освещенной дороге. Там ее и нагнал преступник. Он, подойдя к ней, заявил, что впереди четверо подозрительных мужчин, и предложил Гробылиной проводить ее до дома, но она отказалась. Тогда незнакомец умерил шаг, и ей показалось, что он пошел своей дорогой, но он неожиданно выбежал ей наперерез и, угрожая ножом, попытался оттащить ее в темный закоулок.
Гробылина стала звать на помощь, и преступник с ожесточением ударил ее ножом в грудь.
К счастью, ранения пришлись правее сердца и у Гробылиной хватило сил добраться до своего дома и постучать к соседям. Вызвали "скорую помощь", которая и доставила Гробылину в Институт им.Склифосовского.
Прибывшие на место происшествия представители прокуратуры и оперативно-следственные работники милиции никаких следов преступника не обнаружили.
О том, что случилось, Гробылина смогла рассказать на следующий день после операции. Она весьма смутно помнила преступника. По ее словам, он был чуть выше среднего роста, на вид старше 30 лет, худощавый, говорил с хрипотцой, раньше она никогда его не видела.
Тем временем, посчитав свою новую жертву убитой, он в течение следующего часа, в том же районе выследил некую Федорову, 30 лет, которая прогуливалась в одиночестве возле своего дома. Напав на нее и угрожая ножом, он попытался затащить в неосвещенный сквер и там, очевидно, изнасиловать. Но и эта женщина не только стойко сопротивлялась, но смогла вырваться, а удар ножом, направленный в сердце, скользнул мимо, поскольку Федорова прикрыла грудь ладонью правой руки.
Обо всем этом Федорова рассказала сама. Ее описание преступника совпало с тем, что сказала Гробылина.
Нападавший с места происшествия исчез. Как и в предыдущих случаях, его нож обнаружен не был.
Стало ясно, то в районе появился весьма опасный преступник, который на сексуальной почве подстерегал и нападал на женщин, стремясь, угрожая ножом, их изнасиловать и убить. Для раскрытия этих преступлений была выделена большая группа оперативно-следственных работников органов прокуратуры и милиции, имеющих достаточный опыт в таких делах. Однако все предпринятые ими меры результата не дали.
До конца месяца разыскиваемый преступник ничем себя не проявил. И только в ночь на 28 июля 1990 года совсем в другом районе Москвы около своего дома был обнаружен труп изнасилованной Кондрашиной, 40 лет, смерть которой наступила в результате нанесенных ей в грудь ножевых ранений.
Тщательный осмотр и этого места преступления ни к чему не привел, но можно было не сомневаться, что все замыкалось на том же преступнике.
Это дело уже находилось на особом контроле и для тщательного изучения оказалось в прокуратуре Союза на моем письменном столе.
Тем временем 10 августа 1990 года, по всей видимости, все тот же преступник, около часа ночи, у станции метро "Динамо" выследил двух девушек, двоюродных сестер Гришину и Юстус, 20 и 22 лет, которые возвращались домой после концерта. Неизвестный мужчина на плохо освещенной площадке рядом с их домом бросился к ним и схватил Гришину за руку. Однако она швырнула ему в лицо кофточку, которую держала в руках и убежала. Тогда насильник погнался за ее сестрой, схватил за волосы и потащил в кустарник. Но в это время с верхнего этажа дома закричала какая-то женщина. Неизвестный бросился бежать, нанеся Юстус удар ножом в грудь. К счастью, нож сердца не задел. "Скорая помощь" доставила пострадавшую в больницу, где ее прооперировали.
Но преступник и в этом случае остался верен себе: через несколько минут выследил некую Морозову, 42 лет, которая встречала своего мужа с работы и вышла из дома с собакой. Насильник с ней не справился и тогда убил ударом ножа в сердце. Ее труп был обнаружен возле дороги в 1 час 30 минут ночи, 10 августа 1990 года.
Следов возле трупа преступник не оставил.
Гришина и Юстус, к великому сожалению, описать его внешность не смогли, правда, Гришина запомнила весьма существенную деталь: он был одет в обыкновенный летний костюм серого цвета и светлую рубашку без галстука. Когда он схватил ее, то рубашка, расстегнутая на шее, раскрылась, обнажив испещренную татуировкой грудь. Эта подробность свидетельствовала, скорее всего, о его уголовном прошлом.
Однако все это ничуть не приблизило нас к преступнику. Уже в полночь 17 августа он выследил еще одну жертву, Савенкову, 27 лет, сидевшую на лавочке возле своего дома на Ленинском проспекте. Подсев на лавочку и представившись афганцем, он стал рассказывать о себе всякие небылицы. Было очень душно. Савенкова вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, и незнакомца слушала невнимательно. Внезапно он напал на нее и, угрожая ножом, попытался затащить в глубь их двора. Савенкова закричала, и тогда насильник нанес ей ножевые удары в грудь и живот, а сам скрылся.
Савенкову спасли в ближайшей больнице. Когда же ее допросили, она, как и все потерпевшие, определенного ничего не могла рассказать о преступнике.
И на следующий день, 18 августа, была изнасилована и убита еще одна женщина - Шайхудинова, 52 лет. Ее обнаженное тело со связанными руками было найдено в кустах у подъезда ее дома. И снова- никаких следов.
Должен признаться, что эти нападения я воспринял как личный вызов. Поймать мерзавца я оказался не в силах. И это лишило меня сна и покоя. Оставалось ждать, когда он сорвется и выдаст себя.
20 августа в 15-е отделение милиции Москвы обратилась Гранкова, 18 лет, утверждавшая, что на нее напал неизвестный мужчина, который с ножом в руке пытался затащить ее в темное место и изнасиловать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21