Громов Сергей
Записки 'важняка'
Громов Сергей
Записки "важняка"
Предисловие
Уважаемый читатель! Книга, которую Вы держите в руках, - уникальна. Жанр ее определить трудно - то ли это мемуары, то ли производственные очерки, то ли детективные повести. А скорее всего, и то, и другое, и третье. Следователь по особо важным делам - "важняк"- рассказывает о расследованных им делах.
Дела Сергей Михайлович Громов расследовал важнейшие. О нем в прокуратуре ходили легенды. Рассказывали, что более чем за полвека следовательской работы у него не было ни одного незаконного ареста или задержания, ни одного оправданного обвиняемого, не было дел, возвращенных на дополнительное расследование. Звучит вроде страшновато. Но если перевести на общечеловеческий язык - Сергей Михайлович никогда не арестовал невиновного, не использовал незаконные методы следствия, добросовестно исследовал все версии, тщательно доказывал вину подследственного.
В прокуратуре это называли "феноменом Громова". Вроде бы все должны так работать, да не у всех получается.
Сергей Михалович Громов был, что называется, следователем "от Бога". И стал им не случайно. По семейной традиции он должен был стать военным - и отец, и родной дядя С.М. Громова служили в армии. Сергей Михайлович сумел совместить семейную традицию с профессией, которую выбрал по велению души. Он стал и военным, и юристом. Закончив в 1941 году Московский юридический институт, с первых дней Великой Отечественной ушел на фронт. Был военным следователем ряда воинских частей, затем стал прокурором стрелковых бригад.
После войны Громов С.М. долго работал старшим следователем по важнейшим делам при Главном военном прокуроре, старшим следователем по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР. За мужество, проявленное в годы войны, за мастерское расследование сложнейших уголовных дел он награжден 23 орденами и медалями, удостоен высоких званий "Почетный работник прокуратуры", "Заслуженный юрист РСФСР", классного чина государственного советника юстиции 3-го класса.
Уголовные дела, описанные Сергеем Михайловичем в книге, вошли в "золотой" фонд отечественного следствия. О каких-то вы могли читать в прессе, видеть в телепередачах. О большинстве "важняк" Громов С.М. рассказывает впервые, заставляя читателя удивляться, восхищаться, недоумевать. Однако все тут правда.
Думаю, что эта книга вызовет широкий читательский интерес.
Государственный советник юстиции 1-го класса,
заслуженный юрист России М.Б. Катышев
Поездка в Москву
Поезд "Красная стрела" из Ленинграда в Москву отправлялся почти в полночь. Мелькнул крытый перрон. Остался позади внимательный взгляд проводника, проверявшего их билеты, и наконец-то они шагнули в купе, где в плацкартном вагоне им принадлежали два верхних и одно нижнее место.
Так началось их путешествие.
Долго не заставил себя ждать и четвертый попутчик. Это был молоденький морячок в форме, с двумя звездочками на погонах, который, широко и приветливо улыбаясь им, как давним знакомым, выставил на столик бутылочку легкого вина и положил две плитки шоколада.
Праздничное настроение улучшилось, и как только колеса поезда застучали по рельсам, морячок сбегал к проводнику за стаканами, разлил вино и торжественно произнес:
- За знакомство!
Его звали просто Петя, а девушек - Зоя, Рая и Лена.
Это были простые, фабричные девчушки, едва достигшие совершеннолетия. Они впервые вырвались в краткосрочный отпуск, всего на несколько дней, и не просто так, а с затаенной мыслью, тщательно скрываемой от всех.
Впрочем, морячок Петя распознал "тайну" без особого труда, с их же слов. Они были преданными поклонницами ленинградской труппы Аркадия Райкина, из тех, кто не пропускает ни одного ее выступления, кто научился проворно проникать за кулисы, кто всегда был готов с радостью выполнять любое поручение артистов, даже самое маленькое и пустячное, и кто неистово хлопал в ладоши в конце представлений.
Узнал Петя и о том, что в день их приезда в Москву Райкин начинает гастроли в саду "Эрмитаж". Вот девушки и решили преподнести своим кумирам сюрприз: явиться на первое же их выступление. В Москве они раньше не бывали, родных или знакомых там не имели.
Спать никому не хотелось, пили чай и незаметно заговорились до глубокой ночи.
Москву девушки чуть не проспали, одевались в спешке, боясь остаться в вагоне. В утренней суматохе потеряли Петю. Он растворился среди других пассажиров, не оставив своего адреса.
Завтракали в вокзальном буфете. Потом покатались в метро, любуясь станциями. Побывали на Красной площади, на могиле Неизвестного солдата. Наконец добрались до сада "Эрмитаж", а в одном из ближайших переулков нашли одинокую старушку, которая согласилась пустить их пожить пару дней.
Стало вечереть. В саду появились гуляющие, многие направлялись в сторону театра. Туда устремились и наши девушки. Дождались Райкина и его партнерш Горшенину, Зайцеву и Малоземову и выросли перед нами как из-под земли.
Возгласам удивления и восторга не было конца. Артистки мгновенно раздобыли торт и затащили своих поклонниц за кулисы. Там девушки и просидели до конца представления, а потом отправились провожать Горшенину до гостиницы "Москва", где остановилась труппа.
Расставшись с Горшениной, девушки не исчерпали запас своей энергии, решили еще немного прогуляться по улице Горького, многолюдной, несмотря на позднее время.
И вдруг произошло настоящее чудо. В многомиллионной Москве, где у них не было знакомых, из толпы к ним бросился их попутчик, морячок Петя, всех обнял, горячо расцеловал и, ни о чем не расспрашивая, сразу присоединился к ним. Так, ахая и восклицая, дошли до памятника основателю Москвы - Юрию Долгорукому и полюбовались на здание Моссовета, подсвеченное ночными огнями. Неожиданно мирный и тихий Петя сгреб их в охапку и буквально затащил в открытую дверь ресторана, в среде горожан сохранившего свое прежнее название "Филипповский". Девушки не успели ничего сообразить, как Петя торжественно подвел их к освободившемуся столику возле самой эстрады и бросил подошедшему официанту:
- Две бутылки шампанского, легкую закуску и пирожных.
Официант выполнил заказ мгновенно.
Гремела музыка, на эстраде пели и плясали цыгане. Несколько ошарашенные ресторанным великолепием девушки тем не менее лихо распили шампанское, полакомились пирожными и направились к выходу. За всех, конечно, расплатился Петя. Они не обратили внимания на то, что их компанию кое-кто из ресторанной публики взял на заметку.
Не успела за ними закрыться дверь ресторана, как их встретили двое молодых людей в штатском и их ровесник в форме подполковника. Забегая вперед, нужно сказать, что это был сын начальника Генерального штаба Советской армии маршала Соколовского, а двое других - великовозрастные лоботрясы из весьма обеспеченных семей. Эта троица уже успела основательно напиться, но еще держалась бодро.
Подполковник подошел к девушкам.
- Вы москвички?
- Мы приезжие, только первый день в Москве.
Подполковник, словно ничего другого услышать и не собирался, предложил:
- Не возражаете против того, чтобы еще немного прокатиться по ночной Москве, вот на этой автомашине? - и кивнул в сторону большой легковой автомашины иностранного производства, с двумя рядами задних кресел, стоявшую у тротуара, добавив: - Получите большое удовольствие, а времени потратите немного.
На затуманенных шампанским девушек такое предложение, очевидно, произвело впечатление очередного чудесного приключения, свалившегося с неба. И только Петя резко возразил:
- Товарищ подполковник, но ведь теперь уже довольно поздно, около часа ночи...
Тот лишь отмахнулся, и в следующее мгновение все уже сидели в автомашине. Нашлось место и для Пети, а подполковник сел на переднее сиденье, рядом с водителем.
Быстро развернулись, промчались вниз, до Охотного ряда, к гостинице "Москва" и через минуту подкатили к Большому театру, где сделали первую остановку. Вышли. Потом по подсказке новых знакомых прошли к колоннам, коснулись пальчиками "на память" их гладкой поверхности. Постояли в небольшом сквере перед театром и, задрав головы, полюбовались Аполлоном.
Потом проскочили на Каменный мост, оттуда насладились видом Кремля, освещенного лунным светом.
Далее автомашина пошла ходко, нигде не задерживаясь, удаляясь все дальше и дальше от центра. Девушки заволновались. Тем более что их соседи, которые до этого вели себя вполне пристойно, стали к ним приставать, скабрезно шутить, обнимать, домогаться поцелуев. Перепуганные девушки потребовали немедленно остановить машину. Встревожился и Петя, поддержав их требования.
К этому моменту автомашина уже сошла с асфальтированного шоссе и устремилась в дачные дебри. Достигнув первой поляны, она остановилась. Тогда, через открывшуюся дверцу, Зоя, сидевшая с краю, вывалилась прямо на траву и, напуганная случившимся, стремглав бросилась бежать. После этого Петя попытался вызволить из беды Раю и Лену, но их из машины не выпустили, Петю же выпихнули наружу, а дверцы автомашины захлопнули и закрыли изнутри. Петя понял свое бессилие. Тем временем девушки яростно сопротивлялись и кричали.
Пете ничего не оставалось, как бежать в расчете на помощь. И ему повезло. Вскоре он добежал до какого-то жилого многоэтажного дома, забарабанил в окна первого этажа и, когда к нему выбежали несколько встревоженных мужчин, рассказал, что произошло, и увлек их за собой.
Однако, когда они добежали до поляны, машина сразу развернулась и на бешеной скорости промчалась мимо, оставив плачущих навзрыд Раю и Лену.
Кто-то в темноте заметил и поднял с земли армейскую фуражку. Как потом выяснилось, изнутри ее на околыше была написана фамилия ее владельца Соколовский.
Петя оказался парнем порядочным и принципиальным. Докоротав бессонную ночь с Раей и Леной, утром вместе с девушками он явился в военную прокуратуру Московского гарнизона.
Там у потерпевших приняли обстоятельные заявления обо всем случившемся, возбудили уголовное дело, допросили и освидетельствовали девушек на предмет обнаружения ссадин, кровоподтеков и царапин, свидетельствующих о их сопротивлении. В тот же день они были подвергнуты судебно-медицинской экспертизе.
Был, конечно, допрошен и морячок Петя, который сдал органам следствия подобранную на месте преступления армейскую фуражку подполковника.
Как только было установлено, что фуражка принадлежала подполковнику Соколовскому, сыну маршала, дело немедленно перекочевало в Главную военную прокуратуру и для дальнейшего расследования было поручено мне.
Главный военный прокурор, в то время генерал-лейтенант юстиции, Афанасьев Николай Порфирович, передавая мне дело, кивнул в сторону своей "кремлевки":
- С полчаса назад звонил маршал Соколовский, интересовался, зачем вызван его сын. Я ответил кратко: "Пусть явится!" Больше не звонил.
Главный был явно расстроен. Встал из-за своего стола, молча прошелся по кабинету и, обдумывая ситуацию вслух, произнес:
- Гнусный случай. - Потом резко повернувшись ко мне, приказал: - Если все подтвердится- всех немедленно арестовать! Санкцию дам я.
Потерпевшие все подтвердили. Для сына маршала Соколовского "со товарищами" нашлось место в камерах предварительного заключения.
Доказательственная сторона уголовного дела в отношении этих обвиняемых уже изначально была, как говорят, "непробиваемой". Обвинение ничуть не поколебали и заявления арестованных и их адвокатов, будто находившиеся в нетрезвом состоянии потерпевшие были обыкновенные "ресторанные девочки", сами напросившиеся на увеселительную автопрогулку.
Из показаний свидетелей наиболее достоверным было признано все то, что рассказал морячок Петя.
Мне, конечно, понадобились и показания Аркадия Исааковича Райкина. Я поднялся в лифте к нему на четвертый этаж гостиницы "Москва", позвонил, а когда дверь открылась, увидел перед собой любимого артиста.
Без грима он выглядел таким, каким мы все его знали. С внимательным взглядом, открытым широким лбом, среднего роста, спокойный в движениях.
Он несколько отступил, пропуская меня, и при виде моей военной формы очевидно подумал, что я ошибся номером.
Я поспешил представиться, достал из кармана и протянул ему свое удостоверение. Райкин на удостоверение даже не взглянул, ограничившись тем, что я назвал себя.
Мой рассказ об уголовном деле много времени не потребовал.
Райкин выслушал меня, не прерывая, сказал:
- Этих девочек, наших восторженных поклонниц, я да и мы все знаем лишь с исключительно хорошей стороны. Вчера они появились на нашем спектакле даже здесь в "Эрмитаже". Очевидно, приехали из Ленинграда, вслед за нами... - Тут же он с подчеркнутой готовностью поинтересовался: - Мы чем-то можем им помочь? Нужны какие-то затраты, обратные билеты, что-то еще?
Но я сразу сказал:
- Для них все уже сделано. Я пришел, чтобы поставить вас в известность обо всем случившемся. Кроме того, мне предстоит допросить в качестве свидетелей Горшенину и Серову. Вы не возражаете?
- Они обе здесь, и я готов предоставить свой кабинет.
- Спасибо, но лучше, если они придут в Главную военную прокуратуру, например, завтра днем.
- Будем считать, что вопрос уже решен. А о причине их вызова сказать можно?
- Безусловно! - поспешил заверить я. - Иначе они могут подумать бог знает то и станут нервничать.
На следующий день, точно в назначенное время, мне позвонил наш дежурный из бюро пропусков и доложил:
- Ваши свидетельницы уже здесь.
- Горшенина и Серова?
- Они, - подтвердил дежурный и вроде как запнулся.
Почувствовав это, я уточнил:
- Что еще?
Вместо ответа дежурного в трубке зазвучал женский голос, и мне пришлось выслушать возмущенную тираду:
- Я еще одна артистка из труппы Райкина - Малоземова. Дело в том, то нас никогда и никто не допрашивал, а это очень интересно. Почему вы исключили меня?!
- Ах вот о чем идет речь! - облегченно вздохнул я и, скорее из желания пошутить, заинтересованно спросил:
- Вы что-то от себя еще можете добавить?
Малоземова ответила шуткой:
- Мой папа был мелкопоместный дворянин!
- О! Это в корне меняет все дело, - подхватил я и попросил: Передайте, пожалуйста, дежурному, пусть он выпишет пропуск и для вас.
Надо признать, что по тем временам приговор Верховного суда по делу сына маршала Соколовского и его соучастников прозвучал весьма сурово. Обвиняемый Соколовский был осужден к 17 годам лишения свободы. Соответственно была решена судьба и двух его однодельцев.
А через пару с лишним лет умер Сталин и бразды правления перешли к Маленкову. Именно к нему и обратился маршал Соколовский, что привело к применению частной амнистии по делу его сына и других. Им удалось досрочно освободиться.
В начале лета 1953 года ранним утром я приехал в Сочи, на отдых в санатории им. Ворошилова. Позавтракал и сразу устремился к местной канатной дороге.
В вагончике фуникулера нас было только двое. Впереди сидел какой-то молодой человек в таком же, как и у меня, белом летнем костюме. Через пару минут он вдруг ко мне обернулся:
- Сергей Михайлович! С вашей профессией я бы имел более цепкую память на лица.
Я понял, что имею дело с одним из бывших своих "подопечных". К сожалению, я его не узнал. Тем не менее нельзя было не ответить, и я спокойным тоном произнес:
- Не знаю, доставит ли это вам удовольствие, но буду откровенен: к великому своему сожалению, в практике моей работы, помимо собственной воли, часто приходится мне сталкиваться и с теми, кто в последующем простого внимания не заслуживает.
Через минуту вагончик фуникулера прибыл на конечную остановку. Я по крутой дорожке устремился к пляжу вслед за попутчиком. У входа на пляж, куда посторонних не пускали, я сразу обратился к дежурной, проверявшей наши санаторные книжки.
- Как фамилия того товарища, который только что прошел на пляж?
И прежде чем она успела ответить, вспомнил его сам. Да ведь это был сын маршала Соколовского. Вот так история... Вспомнил и о том, что к нему применили частную амнистию и даже сохранили прежнюю службу в армии. Одновременно мне стало известно, что он и другие заявили, что были вынуждены себя оговорить из-за применения к ним во время предварительного следствия физического воздействия.
На пляже я Соколовского не видел, но, когда уходил, он поджидал у входа. На его лице блуждала нагловатая ухмылка.
- Что не вышло у вас? - Голос его звучал торжествующе.
Это было уже слишком. Еле сдерживая себя, я произнес:
- В свое время ни я сам, никто другой вас ни единым словом не оскорбили. Не говоря уже о большем: не посягали на ваше физическое достоинство. Вы прекрасно об этом знаете. Предупреждаю. Если я здесь еще услышу что-либо подобное, то публично, например в столовой, закачу вам знатную оплеуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21