Воруют и пропивают - это допустимо и закономерно, Списывается на усушку - утруску. А когда идет массированный грабеж, то это означает, что главный охранник строит себе коттедж из материала хозяина. Ты понял?
- Конечно.
- Присмотрись издалека, чтоб тебя не приметили.
- А что я издалека увижу?
- Все увидишь, если смотреть умеешь.
- Попробую. Я в Новоиерусалим поеду, там у меня как раз дружок живет, поможет.
Тарасов взглянул удивленно.
- В этом районе мы ничего не строим. Начинай с деревни Образково, возле Пушкино. Там целый комплекс коттеджей. Поезжай, бензин тебе оплатят.
Тарасов не закончил беседу вопросительным взглядом, который обычно означал; "Что новому по делу "крысы"?, и Денис отошел от него несколько смущенный. До этого разговора он считал, что Борис спрятан где-то в районе строительств, в одном их комплексов городков из коттеджей, который фирма возводила чохом - блок по десять, пятнадцать корпусов. И указания, если правильно понимать намек Бориса было - Новоиерусалим. Просить каких-то дополнительных объяснений было рискованно, но проверить факты - возможность существовала.
До вечера Денис успел "вздрючить" охранников по совету Тарасова, рассказал им мрачную историю убийства кассирши на Якиманке и получил заверения, что уж они-то, профессиональная охрана, с первого взгляда отличат игрушечный автомат от настоящего, а стреляя, в голову товарища не попадут. Дай Бог.
Спать он лег около одиннадцати, а будильник поставил на самый воровской час, чтоб проснутся от двух до трех, когда сон валит с ног самую стойкую охрану.
Будильник сработал в нужное время. Денис проснулся и включил мониторы. Экраны выдали нужную информацию - один их охранников, ретиво убеждавший Дениса в том, что по ночам вообще не может спать - лежал на диване, а что совсем скверно, ружье помповое валялось на столе в стороне от него так, что не вставая - он не мог до него дотянутся. Хоть бы под бок себе положил. Второго охранника не было видно - свалил в пустой номер отеля и, надо понимать, дрых при полном комфорте. Швейцар пытался читать журнал, но ронял голову и тыкался в раскрытые страницы. Ночной портье у стойки не стоял, но дверь в его внутреннюю комнату была приоткрыта и в Эггерсе можно было быть увереным: тот лиш снял смокинг, разумеется, пьет кофе, смотрит телевизор и готов вскочить на ноги при первом требовании.
Денис обулся, нашел в столе универсальный ключ, который ему дал Фарид, и вышел из номера.
Никем так и не примеченный, он поднялся на второй этаж и немного покопавшись с замком в дверях кабинета Горина - открыл его.
Включил свет и убедился, что ничто не изменилось. Был соблазн прослушать записи на автоотвечике, но Денис почему-то удержался. Он сразу же прошел к письменному столу, обошел его, взялся за российский стяг и откинул его в строну, открывая карту России. Как и прежде, филиалы фирмы "Фазенда-ИКС" в центральных городах были отмечены красным фломастером, а места строительства - синим. Путаница началась разом - в районе Пушкино, где возле деревни Образково должна быть стройка, куда следовало поехать отметки о наличие объекта не было. А возле Истры, возле которой и есть стоять Новоиерусалим пририсован синий кружок. Денис поднапряг мозги и припомнил, что самое крупное строительство фирмы на данный момент начиналось на Волге, возле Юрьевска - крупнейший Московский банк решил возвести там старорусскую деревню с американским комфортом типа ранчо. Он всмотрелся в карту - никакой отметки о стройке, которая своими скандалами трясла фирму, как уже знал Денис, в течение года.
Потребовалось около минуты, что бы Денис сообразил - карта, точнее отметки на ней, никакого отношения к деятельности фирмы "Фазенда ИКС" - не имеет. Она требовала иного ключа расшифровки, если сказать точнее. Еще точнее - карта давала схему деятельности той части деятельности фирмы, которая определялась знаком "ИКС". без учета официальной - "Фазенды". И вот эта деятельность имела место быть в филиалах крупных городов России красный фломастер, а синий - что? В сельской местности? Базы? Склады? Подпольные алкогольные заводы? Хранилища наркотиков? Так или иначе, но система красных и синих отметок на карте составляла из себя нечто вроде сетки, накинутой на почти всю территорию страны. И ничего другого не оставалось предположить, как то, что в одну из этих ячеек попал Борька - в Новоирусалиме. Слабенькая и хлипкая догадка, но лучше, чем ничего. Тем более, что и путь туда не далек.
Денис выключил в кабинете свет, долго пришлось повозится с замком, прежде чем он поддался универсальному ключу , затем без всяких приключений Денис вернулся в номер и перевел стрелки будильника на шесть утра В 06.15 он вышел в холл уже одетым в дорогу, поздоровался с Эггерсом и во время вспомнил, что недостаточно оснащен для своей экспедиции.
- Яков Александрович, у меня к вам несколько странная просьба.
- Сделаю, все. что в моих силах.
Фраза была произнесена так, что неминуемо нуждалась в финальной точке - обращения "сер", или "Ваше Превосходительство".
- Мне нужен бинокль. Хотя бы театральный.
- Одну минутку, - ответил Эггерс, покинул свой пост, спустился по лестнице вниз в свой полуподвал и тут же вернулся с дамским, театральным биноклем в руках, отделанным переливчатым перламутром - изделие начала века, не позже. На глазах Дениса портье вложил бинокль в мягкий сафьяновый футляр и подал в руки.
- Пользуйтесь столько, сколько будет угодно..
Опять же следовало закончить - "сколько угодно (сэр) Вашей Милости"
- Спасибо. - объяснять необходимость владения прибором Денис не стал - портье мог обидится такой мелочностью.
Денис прошел во двор, завел "шкоду", прикинул дорогу и машина рванулась через центр к Волоколамскому шоссе.
По ещё не загруженной утренней трассе он так лихо разогнался, что до Истры долетел меньше , чем за час, там у первой же старушки спросил где здесь Иерусалимский Монастырь и получил строгую отповедь.
- Нехристь, что ли? Совесть-то имеешь православную? Новоирусалимского монастыря не знаешь? Пороть тебя надо! Там он.
Ох, бабка, тебя бы скорее всего саму выпороли за твой тон и слова, лет скажем тридцать назад, и уж наверняка бы загремела в Соловецкие дали в 37-39 годах.
Денис проскочил Истру, городок оказался небольшим, и уже без труда вылетел на монастырь. А потом кружил часа два по проселочным и государственным дорогам, натыкаясь на Букарево, Дудинское, Манихино, припомнил, что синяя отметка была южнее Истры, перекатился через реку Истра и опять же ничего подозрительного не заметил, пока не предположил, что заточенный в свою темницу в какой-нибудь подвал, несчастный узник мог увидеть лишь купол собора, или колокольню и вращаться надо в её виду.
Случайно ли, иль в результате упорных усилий, в чистом поле он наткнулся на покосившийся столб с указательной стрелкой на деревню, название котрой смыли дожди. Но под непрочитываемым названием было четко выведено "ВИВАТ, РОССИЯ!" И этого для Дениса хватило, чтоб какие-то клочки мозаики соединились в определенную картину и он понял, что путь его поиска правильный. Он пересек сосновую рощу по избитой дороге, со взгорья увидел некое подобие каких-то строений, загнал машину в кусты и пошел к ним пешком.
И опять угадал - через километр перед ним возникли ворота без забора, над воротами исторический лозунг повторялся - "Виват, Россия", а за ним, теперь было четко видно - располагался лагерь: легкие деревянные домики и солдатские палатки, выгоревшие на солнце Лагерь был пуст, но несколько человек прохаживались перед палатками и мерность шага, усталая неторопливость подсказывали - это охрана!
Лезть на рожон не было смысла по двум причинам: ни в палатке, ни фанерной будке содержать заключенного в течение полугода было невозможно, второе - светится раньше времени было глупо. Денис повел глазами окрест и обнаружил, что метрах в полуторастах от лагеря на восток - стоит коттедж, весьма схожий с той архитектурной халтурой, которую, словно консервные банки, штамповала фирма "Фазенда-ИКС".
Денис достал бинокль Эггерса, приложился к окулярам и тут же слегка подивился - он мало что смыслил в оптике, из гаубицы стреляли уже иными системами наведения, а не визуальными, но все же понял, что линзы в приборе стоят для театрального зрелища слишком мощные. Не отвлекаясь на эту мысль, он поймал в окуляры коттедж и через пять минут пришел к выводу , что он безлюден и пуст. Через шесть минут - отказался от своего умозаключения.
На открытую веранду коттеджа вышла рослая дородная женщина в очень короткой ночной рубашке, из под которой белели толстые ляжки. Женщина глянула на солнце, сладостно потянулась, забросив руки и откинув назад черную гриву густых волос. Рубашка её спереди задралась выше кое-чего, что в бинокль можно было разглядеть с предельной ясностью. Но Денис пустяками не отвлекался, всматривался в лицо женщины, а она словно устыдилась своей сладостной истомы и тут же перекрестилась. Потом вернулась в дом, но сразу же распахнулось широкое окно, в котором религиозная блудница стояла уже решительно обнаженной и снова томно потягивалась.
Единственное что оставалось - топать к коттеджу и спрашивать дорогу, скажем - в Михино, где при смерти лежит любимая бабушка.
Ничем более не смущаясь, Денис упрятал под легкую куртку бинокль и двинулся прямо через поле, заросшее дикой травой, однако краем глаза заметил, что от лагеря к коттеджу движутся две фигуры. Парни несли в руках по кастрюле, и Денису показалось, что они наполнены чем-то горячим, во всяком случае к животу эти кастрюли носильщики не прижимали.
Денис делал вид, что внимания на ещё далеких спутников не обращает, хотя они двигались к коттеджу, составляя с линией движения Дениса острый угол.
Он ускорил шаги и когда оказался метрах в пятнадцати - голая женщина увидела его из окна, взвизгнула и спряталась за гардину.
Денис сделал ещё шаг и - замер.
Откуда-то из-под земли , едва слышно доносилось пение... Высокий тенор, забравшись на верха немыслимой октавы пел что-то Денису незнакомое, но то , что это подавал голос Борька - сомнений не было никаких. Фарид бы не определил - Денис не сомневался. Видел ли его Борька понять было невозможно - скорее всего - нет, не видел Разговор с хозяйкой коттеджа отменялся и Денис, рассеяно оглядываясь, будто грибы искал, неторопливо принял в сторону, обогнул дом, и лишь шагов через сто быстро оглянулся. Оба парня уже поднимались на крыльцо, никакого настороженного волнения в них не отмечалось, в спину Денису не смотрели - или уже насмотрелись и сделали выводы - при работе в разведке всегда надо делать корректировки на свою промашку..
Денису пришлось сделать большой крюк по краю поля, прежде чем он вышел к своей машине, но попадаться на глаза женщины он не хотел, а тем более - парней с кастрюлями.
Путь до Москвы занял заметно больше времени, чем от нее. Волоколамка уже ревела моторами, солнце раскалило асфальт, он лип к шинам, а если для свежести Денис открывал стекло, то в лицо хлестали удушающие газы дизельных моторов и горячие потоки воздуха. Следовательно, в такой ситуации полагалось не открывать окна, а включать кондиционер. Включим, лет через сто - когда разбогатеем.
Денису не было резона ехать в офис - начальство полагало, что он на объекте, наблюдает за расхищением хозяйского имущества. Решение этой задачи он отложил на завтра, а вызволение Бориса назначил на субботу, или даже воскресенье потому, что выходные дни казались ему более спокойными и менее опасными в модели поставленной задачи.
Он вкатился во двор своего дома, загнал машину в гараж и когда пошел к парадным дверям, окно на первом этаже распахнулось и Ада радостно крикнула.
- А ты что не на работе?
- А ты?
- Моя деятельность закончилась! В субботу - первый просмотр!
- Какой просмотр?
- Да конкурса фото-моделей!
- Но юбилея Москвы ещё два месяца...
- В дни юбилея, третьего сентября - финал! Ты прийдешь в субботу?
- Подожди... Отец знает о твоих планах?
Судя по всему родителей не было дома, поскольку она громко позвала.
- Подожди у дверей! - и отскочила от окна, причем обнаружилось, что за ещё неполное утро Денис дважды видит голых женщин - дородную и могучую типа "Родина-мать" и представительницу нового поколения красавиц, спортивно стройных, однако мало чем уступающим прародительницам в объеме груди.
Он прошел на лестничную площадку первого этажа, двери почти тот час открылись и Ада, в халатике, торжествуя всем своим лицом, шеей, грудью сунула ему в руки раскрытый паспорт.
- На, полюбуйся!
Любоваться было чем - на соответствующем листе документа стоял грязно-сизый штамп, который утвеждал, что зарегистрирован брак с каким-то гражданином с именем через "Оглы"
- Кто этот - "Оглы". - дрогнувшим голосом спросил он.
- Хороший парень!
- Без квартиры?
- Почему это? У него квартира на Волхонке, дача на Клязьме, но машины пока нет.
Если б она влепила, что у "Оглы" трехсотый "мерс", то все было бы враньем. А так - походило на правду.
- Быстро ты... И уже была свадьба?
- Обошлись без фальшивых праздников. Как таковое - все было. Повенчались в церкви, зарегистрировались в ЗАГСе и все такое прочее.
- Фарид в курсе? - он чувствовал, что задает нелепые вопросы, что никому - то, и ему самому, ответы на них не нужны, а вместе с тем непонятная злость на эту девчонку уже мутила ему рассудок.
- А зачем Фариду знать? Он же старикам настучит! Я только маме сегодня скажу, вечером шмоточки соберу, улечу на Волхонку и пусть тут сами разбираются. Ну , что?
- Что - "что"?
- Как ты на это реагируешь?
Он увидел близко перед собой её сияющие глаза и пробормотал.
- Поздравляю.
- Поцелуй же меня!
Он едва успел наклонится к ней, как Ада охватила его обеими руками за шею, рванула на себя, прижалась лицом к его щеке, оба потеряли равновесие и рухнули в открытые двери на пол.
Ада захохотала с такой издевательской силой, что через секунду надо было ожидать стремительного появления на лестнице всех жильцов до пятого этажа включительно. Денис попытался встать, а она цеплялась ему за шею, захлебывалась в смехе и "подьем-разгибом" пришлось выполнять, цепляясь за стенки. Он кое-как отлепился от нее, отвернулся и пошагал по лестнице, минуя лифт. В спину себе услышал жесткое и взрослое, без смеха.
- Дурак. Дурак и трус.
Без передышки он добрался до своей квартиры и тут же взялся за телефон, потому что ещё час назад собирался звонить Фариду. Телефон обжег руку - Фариду теперь звонить не следовало, во всяком случае, пока не решишь, что ему сказать о подвигах сестренке, а не сказать нельзя. Рано или поздно всплывет, а Фарид был очень щепетилен в вопросах этики мужской дружбы: "Ах, ты от меня скрыл эту собачью свадьбу?! Ты мне больше не друг! Мужчины так не поступают!" И ведь могло рухнуть все, что начиналось много лет назад, с первого класса, если не с детского сада.
Дозвониться до Фарида он набрался духу только через час, но время это прошло не в размышлениях о мужской дружбе, а скорее - о женском коварстве.
- Фарид? - сказал он в трубку. - Я, похоже, нашел Борьку.
- Жив, прохиндей?!
- Жив.
- Привез?
- Нет. Нам придется за ним ехать. Ты на всякий случай свою... Машину смазал?
- И снарядил. Когда едем?
- В субботу. Но до утра пятницы, до завтра, мы не встретимся. Мне надо уехать за город по служебным делам.
- О кей. Завтра утром сранья в офисе, в субботу - операция.
- Если меня не будет и завтра, может быть задержусь, то в субботу буду точно.
- Понял.
Принуждая себя не думать ни о чем, если такое возможно, Денис переоделся, прихватил свитер, термос с горячим кофе, фляжку водки, спустился в гараж, не глядя на окна первого этажа выгнал в машину во двор и уже через двадцать минут оказался на Ярославском шоссе, долетел до Пушкино, по схеме автомобильного атласа принял вправо, переехал через мост над речушкой Уча и поначалу нашел деревню Образково, а потом увидел в чистом и бескрайнем поле две шеренги двухэтажных особняков, общим количеством штук в двадцать - стройка века, выполняемая фирмой "Фазенда-ИКС"
Он оставил машину возле торговой палатки, вытащил из багажника одеяло, запер автомобиль и забрался на опушку леса, где нашел пригорок, с которого вся понорама стройки была видна, как футбольное поле с верхних рядов трибун. В бинокль - тем более.
Он постелил одеяло на землю, между кустов, прилег и принялся прощупывать сквозь окуляры все детали открывающейся панорамы. И в своем дозоре пролежал до полуночи, пока не спустилась полная тьма. Однако и после этого не ушел, поскольку стройку осветили, хоть и не в большом количестве, но прожектора.
Поначалу в дневном свете, а потом в электрическом, на стройплощадке, с точки зрения Дениса царило неприкрытое воровство и хищение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28