— Не будем, Стас, о том, кто и как поступил бы в отдельно взятом случае. Как думаешь держаться против почти шестикратно превышающего твои силы противника?
— Есть одна задумка! Но о ней тебе при всем желании сказать не могу. В последнее время я стал суеверным. Да, на воздушную поддержку штурмовиков я могу рассчитывать?
— Что за вопрос, Стас, конечно, можешь!
— Тогда прикажи готовить к вылету пару звеньев!
— Об этом не волнуйся. К тому же я немедленно отдам приказ на переброску к тебе «вертушками» двух штурмовых групп Железнова. По карте я определил место пригодной для посадки «Ми-8» площадки, но на удалении от Кайрабада в пять километров. Это потеря времени! Как ты думаешь, сможет вертолет сбросить десант в самом ущелье?
Каракурт думал недолго:
— Да, сможет, но километрах в двух западнее наших позиций, там дно ущелья сравнительно ровное для посадки «вертушки», да и от возможного применения переносных зенитно-ракетных комплексов «духов» она будет защищена.
— Хорошо! Туда и отправим подкрепление!
— Как дела у остальных отрядов?
Вопрос Каурова о том, как сработали другие подразделения «Виртуса», накрыл Феликса теплой волной. Стас, находясь в незавидном, мягко говоря, положении, интересуется делами своих сослуживцев. В этом и был весь Каракурт!
Борисов ответил:
— С ними все в порядке, Стас!
— Ну и ладно! Будем надеяться, что и здесь, за «речкой», мы переиграем противника, несмотря на его численное преимущество.
— Не сомневаюсь в этом! В общем, минут через сорок ребята Железнова будут у тебя в тылу. Жду запроса на применение штурмовиков. Конец связи, «Барс-1»!
Заместитель директора «Виртуса» отключился.
Находясь в кабинете начальника Соколовского погранотряда, Борисов задумался. Рудаков нарушил приказ. Вместо того чтобы, выполнив задачу, отойти к Пянджу, подполковник решил идти на помощь своим товарищам. Но почему он не спросил разрешения на этот маневр у руководителя операции? Посчитал, что генерал Борисов запретит ему подобный шаг? И надо признать, что он, Феликс, вполне мог настоять на возвращении «Барса-2» к границе. Поэтому-то Рудаков и решил действовать на свой страх и риск, не имея официального запрета на свои действия. Ладно, по большому счету Борис прав! Так, теперь о Каракурте с его сводной группой. Кауров явно нашел какой-то вариант действий, когда к наемникам личной гвардии Вахтанга подойдут поддерживающие силы Ганса. Что придумал Стас? Об этом думать времени не было.
Генерал включил специальную рацию:
— «Гроза»! Я — «Феликс», прием!
— «Гроза» на связи, «Феликс»!
— Слушай сюда, Юра! Немедленно поднимай в воздух «Ми-8». Пилотам поставь следующую задачу, карта при себе?
— Так точно!
— Значит, так! С аэродрома базы «вертушка» должна выйти к роще у второго спуска с перевала, считая от выезда из пограничного поселка Соколовский, на трассу Бендал — Форог, или в квадрате… Там находятся две штурмовые группы отряда «Кавказ». Их надо перебросить в Афганистан, в квадрат… в ущелье. Пилоты должны зайти к месту посадки со стороны каньона на предельно малой высоте. Вопросы?
— Вопросов нет, товарищ генерал!
— Добро! Это было первое задание тебе, теперь ответь на такой вопрос. Как быстро ты сможешь поднять «Су-25» после поступления команды на вылет?
— Максимум спустя минут десять, это всю эскадрилью, если потребуется звено, то минут пять.
— Штурмовики оборудованы дополнительными топливными баками?
— Так точно!
— Это сильно ослабило их огневую мощь?
— Да нет! Мы вместо ракет класса «воздух — земля» и оборонительных «воздух — воздух» вывесили на пилонах кассеты с «НУРСами» — неуправляемыми реактивными снарядами, да по паре бомб средней мощности. Думаю, этого снаряжения даже одному звену будет достаточно, чтобы обработать цель, равную той, что отработали на Пяндже.
— Ясно, «Гроза»! Отправляй в заданный квадрат «вертушку» и держи на взлете пару своих штурмовых звеньев. Их применение по моему личному приказу!
— Вас понял!
Генерал Борисов переключился на группы «Кавказа», ожидавшие своего применения в густой роще, где раскинули разлапистые ветви широкие и тенистые чинары.
— «Роща»! Я — «Феликс»!
— «Роща» на связи!
— С кем я говорю?
— Старший сводной группы майор Петрушин!
— Значит, так, Сергей, минут через десять встречайте «вертушку» без опознавательных знаков. Садиться она будет на шоссе, так что обеспечьте перекрытие трассы! Пилоты задачу знают и высадят вас в заданном квадрате в Афганистане. После приземления, майор, сразу же выходи на связь с генералом Кауровым, его позывной «Барс-1». Каракурт скажет, что конкретно вам делать дальше. Вопросы?
Вопросов не последовало.
А Кауров в это время, в 11.20, приказал майору Карпенко начать минирование всех объектов наркозавода. Минировать скрытно от боевиков, засевших на перевалах.
В 11.40 прошел вызов на открытой волне. Это означало, что капитан Лопатин, несмотря на все запреты, вновь вышел на связь.
Каракурт ответил, стараясь строго разговаривать с разведчиком, так рискованно играющим с судьбой:
— Ты никак не угомонишься, «Крот»? Что на этот раз у тебя?
— К Кайрабаду подошли четыре «Зурса» — «ЗИЛ-157». В кузовах вооруженные люди. После короткого совещания с одним из старейшин поселка — странно, что они встречали бандитов, но это факт — две машины с боевиками пошли в сторону ущелья.
— «Крот»! Я что тебе приказывал? Почему не выполняешь приказ?
— Вам неинтересна информация, которую я вам передал?
— Меня больше заботит твоя жизнь, хотя и информация очень поможет скорректировать наши действия.
— Вот видите?
— Но с этого момента, «Крот», все! Чтобы я больше не слышал тебя в эфире! Полностью выходи из игры! Конец связи!
— Удачной охоты и… благополучного возвращения домой!
Капитан глубинной разведки «Виртуса», агент стратегического внедрения Виктор Лопатин, выключив рацию, стер с нее отпечатки своих пальцев, забросил далеко в камыши мутного арыка. Свое дело он сделал. Этого капитану казалось мало, и он сейчас предпочел бы оказаться в ущелье и драться вместе с другими, пусть эта драка и была бы последней в его еще недолгой жизни. Будь его воля, он пошел бы к аулу. Но… не имел разведчик на это права. И так он подвергал себя смертельному риску, выходя открытым текстом в эфир. Подвергал опасности не только себя, но и всю свою семью. Однако иначе русский офицер поступить просто не мог. И сейчас, избавившись от улик, которые могли его раскрыть как агента российской разведки, Лопатин, он же Фархад, вышел на западную окраину Кайрабада, где возле деревянного моста собралась внушительная толпа любопытных мирных жителей. Всем было интересно, что происходит в ущелье, в десяти километрах от поселка. Капитан разведки «Виртуса» слился с общей людской массой.***
К вышедшему из переднего «ЗИЛ-157» крупному мужчине в форме летчиков американских ВВС подошли несколько человек. Один из них поздоровался с мужчиной:
— Ассолом аллейкюм, Хикмат!
— Ва аллейкюм, братья! Что тут у вас происходит?
— Кто-то напал на завод в ущелье. Люди Юлдаша пытаются выбить чужаков из аула, но это им пока не удается.
— Сколько человек у Юлдаша?
— Сорок.
— А у чужаков?
— Неизвестно.
— И кто эти чужие люди, тоже неизвестно?
— Неизвестно, Хикмат!
— Хорошо, разберемся!
Командир боевой сотни повернулся к колонне, выкрикнул:
— Абухан!
Из кабины второй машины последовал ответ:
— Я, командир!
Хикмат приказал:
— Подойди ко мне!
Абухан выполнил приказ.
Командир сотни отвел подчиненного в сторону.
— Бери, Абу, с собой две бригады в сорок джигитов и на двух машинах выдвигайся к позициям Юлдаша. На подходе свяжешься с ним. Он определит, что делать твоим людям.
— Слушаюсь, командир!
— А я пока побуду в Кайрабаде. На завод не могло напасть крупное подразделение. Ему просто не удалось бы рассредоточиться на хребтах перед штурмом. Так что, думаю, вам вместе с узбеком будет под силу накрыть чужаков. Будет неплохо, если удастся взять кого-нибудь из них живыми. Ну, а если вы не справитесь с неизвестными, в бой вступлю я. Действуй, Абу!
Пуштун вернулся к машинам, отдал короткое приказание, и два первых грузовика, поднимая за собой пыль, двинулись через Кайрабад. Пройдя мост мимо толпы зевак, они направились к ущелью, в котором находился заброшенный аул, ставший неожиданно полем боя.
А Кауров, вызвав Борисова, передал последнюю новость, переданную все тем же «Кротом». Феликс ответил, что сообщение принял и сию минуту авиация предпримет ответные действия, которые должны охладить чрезмерный боевой пыл «духов».
Колонна достигла середины маршрута, где остановилась.
Абухан вышел из «ЗИЛа», вытянул антенну старой рации, запросил:
— Юлдаш! Я — Абу, командир сводной бригады отряда Хикмата, посланной сюда Гансом.
— Наконец-то! — ответил узбек. — Где вы находитесь, сколько вас, где сам Хикмат?
— Хикмат остался в Кайрабаде. Я на двух грузовиках, веду к тебе сорок бойцов, мы километрах в пяти от поворота на аул. Что нам делать?
— А тебе самому неясно, что надо делать дальше?
— Нет!
— Продолжать движение, вот что! Перед поворотом к аулу вас встретят. Жду!
— Хоп! Мы скоро будем.
Абу подошел к машине, но колонна начать движение так и не смогла. Поставив ногу на подножку кабины, главарь-пуштун замер. Из-за перевалов послышался нарастающий гул реактивных двигателей.
Абухан вертел головой, стараясь определить, откуда приближается этот гул и что он означает. Ответ бандит получил спустя считаные секунды. Вот только осознать его он не успел. Первое звено «Су-25» эскадрильи подполковника Сотникова зашло на моджахедов Ганса прямо с левого хребта. Абу заметил молнии, несущиеся с неба прямо на него. И это было последнее, что увидел в своей жизни помощник Хикмата. Его разорванное тело было отброшено к склону. Вместе с ним разрывы реактивных снарядов разнесли автомобили с находящимися в них моджахедами. В одно мгновение войско Абухана в сорок штыков перестало существовать!
Практически одновременно с первым звеном по позициям Юлдаша нанесли свой удар штурмовики второго звена.
Но отряд узбека пострадал частично, некоторым бойцам удалось укрыться за валунами у склона и за утесом на повороте ущелья. И все же взрывы «НУРСов» выбили из рядов банды Юлдаша восемь человек. Восемь из четырнадцати, находившихся на дне ущелья. Не пострадал и сам узбек, успевший, весьма кстати, прикрыться одним из своих подчиненных. Он не пожалел молодого наемника, когда, упав, дернул его на себя, тем самым подставив тело араба под осколки реактивных снарядов.
Самолеты без опознавательных знаков взмыли вверх перед Кайрабадом, заставив толпу у моста с воплем упасть и вжаться в пыль придорожных канав.
Звенья разошлись в стороны и вновь пошли к ущелью, уже на параллельных курсах, резко снижаясь. На бреющем полете они сбросили бомбы на прежние цели, после чего, отработав полетное задание, развернувшись над каньоном, взяли курс к Пянджу.
Хикмат стал свидетелем налета русских штурмовиков.
Хоть и были самолеты без опознавательных знаков, пуштун сумел определить их принадлежность. Такие же машины когда-то, в восьмидесятых годах, обрабатывали Пандшерское ущелье вакуумными бомбами. И тогда русские пилоты действовали так же дерзко и внезапно, как и сейчас!
Помощник Ганса, руководителя центра подготовки террористов-диверсантов, его лучший командир Хикмат задумался, поглаживая аккуратно подстриженную бородку.
Русская авиация может прикрывать действия только своих наземных сил. Следовательно, против Вахтанга работал российский спецназ. Конечно, теоретически штурмовики могли принадлежать и бывшим союзным республикам, Таджикистану или Узбекистану, но… ни Душанбе, ни Ташкент самостоятельно не решились бы на проведение акций против объектов в глубине Афганистана. На это способны только русские. Им, особенно спецназу, не привыкать работать за рубежом. И действуют русские серьезно, наверняка не по одному заводу возле Кайрабада.
Пуштун вызвал на связь своего командира:
— Ганс? Я — Хикмат!
— Что у тебя, Хикмат?
— У меня здесь, у Кайрабада, проблемы!
— Да? И в чем же они заключаются?
Хикмат доложил обо всем, что только что произошло в ущелье.
— Из всего вышесказанного следует, что аул с наркотой атакован русским спецназом. Мы, не начав работать, на пустом месте потеряли сорок человек, Ганс. Стоит ли и дальше продолжать нашу акцию? Не лучше ли отойти? Мы же ничем не обязаны Вахтангу, и…
Ганс не дал помощнику договорить:
— С каких это пор ты, Хикмат, стал бояться русских? Сорок человек, говоришь, потерял? Это плохо, но сколько людей у тебя осталось? Шестьдесят? А спецназ сколько может иметь у завода бойцов? Тридцать? Сорок?
— Не больше, шеф!
— Вот именно, не более сорока спецов. Спецов, измотанных боем с отрядом Юлдаша и успокоенных результатами налета поддерживающей и прикрывающей их авиации. Сейчас русские расслабились. Они вряд ли допускают, что их вновь атакуют, скорее думают, что наш отряд отойдет, как это предлагаешь сделать ты. Так что русские не ожидают очередного нападения. Разве мы можем упустить такой шанс разбить подразделение русского спецназа? И показать американцам, кто в «действительности» проводит террористические акции против их войск? Нет, Хикмат, упустить такой шанс мы просто не имеем права. Не теряй времени, начинай форсированный марш в ущелье и выдави русских из аула к каньону, где и нейтрализуй противника! Но так, чтобы двух-трех бойцов взять живыми. Теперь это обязательное условие твоей миссии. Тех, кто лично возьмет в плен русского спецназовца, ждет вознаграждение в сто тысяч долларов. Вперед, джигит, да поможет тебе твой Аллах!
Немец отключил связь.
Хикмат прошел к машинам. Приказал личному составу двух боевых бригад построиться перед техникой. Огласил распоряжение Ганса и провел короткий инструктаж, объяснив моджахедам обстановку и то, что ждет от отряда их командир.
Спустя минуту «ЗИЛы» с бригадами Хикмата вышли на скорости из Кайрабада, направившись в ущелье.
Туда, куда на встречу со смертью ранее ушла бригада Абухана.
Вторую колонну задумчивым взглядом проводил и капитан разведки Виктор Лопатин. На сей раз он бессилен был предупредить спецназ «Виртуса» о приближающейся новой, более серьезной опасности. Разведчику оставалось одно. Надеяться, что опытные «профи» сумеют вовремя зафиксировать появление свежих сил противника и, быстро сориентировавшись, дать ему достойный отпор.***
Но раньше Каурова опасность просчитал генерал Борисов.
И просчитал ее сразу же после доклада командира эскадрильи подполковника Сотникова, который сообщил о результатах налетов двух его штурмовых звеньев.
Руководителя операции «Цунами» насторожил факт уничтожения в ущелье всего двух грузовых машин. Феликс переспросил:
— Так ты говоришь, Юра, что пилоты расстреляли два грузовика?
— Так точно!
— А некий Ганс послал к Юлдашу сотню «духов». Сколько человек можно усадить в кузов «ЗИЛ-157»? С тремя скамейками максимум тридцать человек. Следовательно, в двух машинах было до шестидесяти боевиков? А в Кайрабад, повторюсь, прибыла сотня головорезов, и на четырех машинах. Где остальные два грузовика с сорока как минимум моджахедами?
— Виноват, товарищ генерал, но на этот вопрос я не могу ответить!
— Ну, в чем ты можешь быть виноват, Юра? Ты свою работу сделал отменно. Но не всю! Оставайся пока на связи. Скоро ты мне вновь понадобишься.
— Есть оставаться на связи!
Борисов переключился на Каурова:
— «Барса-1» вызывает на связь «Феликс»!
— Слушаю тебя, Феликс!
— Как дела, Стас?
— С твоей помощью нормально! Штурмовики ввалили «духам» по самое не могу. Теперь думаю дождаться Рудакова, его сводная группа вот-вот должна подойти к Кайрабаду. Отработаем остатки банды Юлдаша и Ганса и начнем организованный отход.
— Не торопись, Каракурт! Игра еще не закончена. Она только входит в решающую фазу.
Кауров удивился:
— Да? И что значат твои слова, Феликс?
— Дело в том, Стас, что пилоты Сотникова оприходовали лишь часть отряда Ганса. И моджахеды после налета не отошли от Кайрабада, как это можно было бы предположить. Напротив, имея достаточно сил для изменения обстановки, «духи» скорее всего уже спешат к тебе.
Каракурт проговорил:
— Та-ак! Вот, значит, какие дела-кренделя? Что ж, продолжим игру! Вот только боеприпасов у меня маловато, но ничего, их дефицит я перекрою за счет сюрприза, который мы тут приготовили для тех, кто пожелает выбить российский спецназ из аула. В общем, я все понял, Феликс! Продолжаю выполнение задачи.
— Удачи, Стас!
— Спасибо!
Завершив сеанс связи с Борисовым, Кауров в срочном порядке вызвал к себе майоров Карпенко с Журавиным и капитана Рыжкова.
— Ребята, у меня для вас не совсем приятная новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33