Резервная смена, как положено, бодрствует, изучая уставы. Начальник караула, видимо, слишком уставной попался, не дает караульным расслабиться. Лично выводит разводящих со сменами к щиту заряжания оружия и постоянно держит связь с постами. Часовые, что под нами, часто отвечают на запросы из караулки.
— Понятно! Служба есть служба! — Полковник поежился: — Черт бы побрал этот местный климат. Днем жара, мать ее, под утро впору в зимник облачаться. Пойду накину бушлат, что-то холодно сегодня. Ты-то не замерз?
Майор, одетый в бронекостюм, ответил:
— Да нет вроде!
— А то и для тебя теплую одежду возьму.
— Спасибо, не надо! Я чувствую себя нормально. Мне что жара, что холод, как-то по барабану. Я же моржую зимой, когда находимся на базе, а потом из проруби в парилку. Такой контраст, знаете ли, закаляет неплохо.
— Ну, смотри, а я приоденусь!
Полуянов скрылся в темноте, чтобы через пять минут вернуться облаченным в теплый камуфлированный комбинезон. Закурил, с удовольствием затянувшись дымом первой после сна сигареты.
В 3.50 прошел вызов по связи. Полуянова вызывал Вересаев:
— «Склон-1», я — «Ургаб»!
Полковник ответил:
— «Склон-1» слушает тебя!
— Вышел в заданный район, жду автомобиль погранцов!
— Принял, жди!
Отключившись, командир спецназа перевел взгляд на заставу.
Там по-прежнему все было тихо. Уснул, что ли, Соколов? В 4.00 его «ГАЗ-66» должен покинуть территорию поста, но пока никаких движений внизу не было.
Полуянов хотел уже вызвать начальника заставы, но в это время майор-пограничник вышел из казармы. Он был с солдатом и начальником караула — прапорщиком. После короткого разговора рядовой проследовал к машине, и в 3.58 крытый тентом «шестьдесят шестой» выехал с территории поста, направившись в сторону Ургаба.
Полковник вызвал Вересаева:
— «Ургаб», я — «Склон-1»!
— «Ургаб» на связи!
— «Шишига» пошла к тебе, Дима!
— Принял, встречаю!
Полуянов продолжил наблюдение за заставой. Прапорщик вернулся в караульное помещение, представляющее собой пристройку к казарме. Соколов же задержался, чтобы выкурить сигарету, потом и он скрылся в расположении подчиненного ему подразделения.
А спустя пять минут Вересаев сообщил, что транспорт пограничников встретил, группа начала выдвижение в сторону таджикского поселка. И ровно в 5.00 капитан доложил, что трасса на подъезде к Ургабу перекрыта.
В 6.00 прошел доклад Зеленко, чья группа заняла позиции в «зеленке», о том, что майор с подчиненными к встрече Беляева готов.
Чуть позднее доложились капитан Смирнов и майор Суслов. Их бойцы вышли к горным постам караула заставы.
В это же время внизу на утреннюю зарядку из казармы вывалился личный состав Соколова. Пока пограничники совершали пробежку от шлагбаума до шлагбаума, внутренний караул произвел смену часовых на всех постах.
Полковник отдал приказ на нейтрализацию горных постов.
Спецназ действовал синхронно.
Прапорщики Смирнова, находящиеся за валунами выше обложенной мешками позиции часовых, контролирующих подходы к КПП со стороны Киргизии, совершили стремительный бросок к посту пограничников. Два молодых солдата успели только оглянуться на слабый шорох, послышавшийся сзади, как им в подбородки уперлись глушители автоматов «ВАЛ».
Один из прапорщиков проговорил:
— Спокойно, ребята! Свои автоматы отбросить в сторону, без суеты и лишних, бесполезных движений. Мы российский спецназ.
Пограничники вынуждены были выполнить требование этих, похожих на инопланетян из-за шлемов с оптикой приборов ночного видения, вооруженных незнакомцев, представившихся бойцами сил специального назначения.
Прапорщик же продолжил:
— Вот так, молодцы! А теперь встать на колени, руки назад! И не бойтесь, ничего плохого мы вам не сделаем, лишь на время лишим возможности совершить какую-либо глупость. Выполнять, что сказано!
Пограничникам не оставалось ничего иного, как вновь подчиниться.
Сцепив часовым руки, усадив их в угол и разрядив их автоматы, старший группы захвата поста вызвал своего командира:
— «Склон-2», я — «Пост № 4»!
Капитан Смирнов ответил:
— «Склон-2» слушает!
— Объект отработан, часовые нейтрализованы!
— Доклад принял! Работать по плану!
— Есть работать по плану!
Смирнов связался с Полуяновым, доложил о выполнении первой части своей задачи и о начале второй.
Такой же доклад прошел и с поста № 3 пограничного караула. Люди майора Суслова также без проблем захватили и второй горный пост заставы, находящийся на террасе, под командным пунктом полковника.
Как только третий пост пограничников был снят, бойцы первой штурмовой группы во главе с капитаном Смирновым, сбросив вниз тросы, быстро спустились к торцу казармы и проникли в комнату отдыха начальника заставы, где затаились до получения приказа на боевое применение.
Проследив за маневром первой группы, Полуянов посмотрел на часы — 6.10.
Все подразделения отряда вышли на рубежи действия, включая группу майора Суслова, с которой командир спецназа планировал отработать задачу непосредственного захвата наркокаравана. Восемь человек было в его распоряжении.
Вновь наступило ожидание, на этот раз недолгое. До времени Ч-20 оставалось всего два с половиной часа. А что такое какие-то часы по сравнению с тем временем, что было проведено личным составом отряда среди камней высокогорного перевала в ожидании приказа на штурм? Пустяки!
Увидев, что начальник заставы отошел от казармы, полковник Полуянов вызвал Соколова:
— «Перевал»! Я — «Спецназ»!
Майор-пограничник поднял голову, словно хотел увидеть того, кто его вызывает. Ничего не заметив, он прошел на стоянку техники, откуда ответил:
— «Перевал» слушает вас!
Полуянов проговорил:
— Мы с тобой, майор, похоже, одну немаловажную деталь не учли!
— Что именно?
— То, что в 8.00 смена часовых вновь пойдет на посты. Мне это простительно, но как ты упустил сей факт? На подходе к горным позициям нейтрализовать твоих подчиненных без шума будет непросто. Что скажешь, Виталий Дмитриевич? Как будем исправлять ситуацию?
Начальник заставы успокоил командира спецназа:
— Я ничего не упустил, и нам не надо ничего исправлять, полковник! Смена постов с шести часов и далее в дневное время будет производиться не через два часа, как это было до вчерашнего дня, а через четыре часа, предусматривая сменный отдых часовых прямо на постах.
Полуянова удовлетворил ответ Соколова.
— Что ж! Коли так, то все нормально. Продолжаем работу! Мои люди уже в твоей комнате, а также на горных постах караула и в Ургабе, трасса к которому перекрыта. Одновременно с захватом наркокаравана одна из моих штурмовых групп проведет акцию против Мансура и освободит твою супругу. Так что работай спокойно, майор, не суетись и не нервничай! Сегодня твоя кабала и диктат Беляева прекратятся.
— Знать бы, что последует за этим.
— Об этом говорить будем после успешного завершения акции. Все! В 8.30 жду твоих действий в отношении личного состава заставы. Конец связи, Виталий!
— Конец, полковник!
Отключившись, начальник заставы прошел к шлагбауму, открывающему въезд на пост со стороны Ургаба. За его действиями следили две пары глаз часовых первого нижнего поста, контролирующего сектор подхода к КПП с таджикской территории.
Соколов задержался там до команды дежурного о построении заставы на утренний осмотр и завтрак. Пища на весь личный состав пограничного подразделения готовилась в полевых кухнях, расположившихся за караульным помещением. Туда и направился начальник заставы снимать пробу.
Время перевалило за семь часов утра 26 августа.
Глава 2
Караульский пограничный КПП, 26 августа, 8.00 местного времени
На площадке особого досмотра майор Соколов выстроил наряд пограничников, выходящих для несения службы по досмотру проходящей через пост техники. Пройдясь вдоль строя и внимательно оглядев подчиненных, начальник заставы обратился к ним:
— Товарищи прапорщики, сержанты и рядовые! С каждым из вас я вчера провел беседу, объяснив сложившуюся обстановку и предупредив о том, кому и что следует делать при появлении бойцов одной из Федеральных спецслужб, проводящей на территории заставы свою акцию. Еще раз прошу быть предельно внимательными и осторожными. Все приказы командира спецназа выполнять неукоснительно и немедленно, какими бы странными они вам ни показались. Помните, спецназ — это мощная, профессионально подготовленная сила, способная на многое и не предрасположенная щадить тех, кто встанет на ее пути. Любой необдуманный шаг с вашей стороны может быть воспринят «профи» как попытка оказания сопротивления, что мгновенно вызовет ответную реакцию. В чем она выразится, я не хочу даже говорить, сами прекрасно все понимаете. В сегодняшний наряд я отобрал вас как лучших специалистов в своем деле и надежных солдат. Не подведите меня и себя. А сейчас старшим нарядов развести личный состав к местам несения службы!
Прапорщики отдали приказания, и две группы по четыре человека в колонну по одному отправились к шлагбаумам.
Неожиданно рация Соколова пропищала сигналом вызова. Это был вызов на частоте пограничников. Майор включил прибор связи и тут же услышал знакомый голос начальника отряда подполковника Беляева:
— «Бастион» вызывает «Перевал»!
Соколов ответил:
— «Перевал» слушает вас!
— Здравствуй, майор!
— Здравия желаю, товарищ подполковник!
— Как дела, Виталий Дмитриевич?
— Все по плану!
— Это хорошо, что по плану, где у тебя там Сонин? Я пытаюсь его вызвать, в ответ — тишина!
Майор объяснил, стараясь говорить спокойно:
— Он не может вам ответить, так как с подъема, используя резервную группу внутреннего наряда, обследует левый от заставы хребет. Я тоже хотел с ним поговорить, но оказалось, что он даже рацию свою не взял, я ее в канцелярии заметил. Непростительная беспечность, я буду вынужден наказать его за халатность.
Ответ начальника заставы удивил подполковника.
— С чего это старший лейтенант полез в горы?
— Дело в том, что вчера, после нашего с вами сеанса, он сам пробовал выйти на вас, но это ему не удалось. Помехи вновь забили эфир. Вот он и решил проверить близлежащую местность, в чем я ему не стал мешать, хотя объяснил при этом, что подобные сбои связи уже имели место до его прибытия на заставу и что причина возникновения этих помех так и не была выявлена. Но Сонин уперся как баран. Он упрям, и это еще не самое худшее качество моего заместителя.
Беляев поинтересовался:
— Что ты имеешь в виду?
— Не сработаемся мы. Слишком он самоуверен и крайне неосторожен.
— Не понял?
— А тут и понимать нечего. Старший лейтенант практически не скрывает того, что прислан на заставу с целью установления контроля надо мной. И прислан лично вами. И это не мои догадки или предположения, это его слова! Так что я бы на вашем месте…
Начальник погранотряда перебил подчиненного:
— Знаешь что, Виталий, давай каждый останется на своем месте, и не будем обсуждать действия вышестоящего начальника.
Соколов согласился:
— Как скажете, товарищ подполковник! Но привлекать к делу такого типа считаю ошибкой.
Беляев повысил голос:
— Я же сказал, майор, не надо ничего решать за начальство. Или ты чего-то не понял?
— Я все понял! Только как бы вы, Сергей Андреевич, позже не пожалели о том, что доверились Сонину. Но… вы правы, обсуждать действия начальника дело неблагодарное, а посему больше вы об этом не услышите ни слова.
Подполковник недовольно пробурчал:
— Вот так-то лучше! Перейдем к главной теме. Ты готов к приему колонны?
— Как обычно!
— Хорошо! Работай по плану, а Сонин, как спустится с перевала, пусть немедленно свяжется со мной.
— Есть, я ему передам ваше распоряжение!
— До связи, майор!
— До связи!
Соколов, отключив рацию, посмотрел на часы: 8.25!
Прошел к казарме, вызвал на улицу дежурного.
Как только тот явился, майор приказал:
— Экстренное построение всего личного состава, включая и караул, кроме смен на горных постах. Командуй, сержант!
Дежурный подал команду на построение.
К Соколову подошел начальник караула, недоуменно спросил:
— Товарищ майор, я не понял, вы и караул снимаете?
— Да, прапорщик, прикажи разводящим вызвать часовых с нижних постов и выводи караул в общий строй!
Прапорщик удивился:
— Что все это значит, товарищ майор? За всю мою службу на границе такого еще не бывало.
Соколов спокойно ответил:
— Выполняйте приказ, прапорщик! Я все объясню перед строем.
Начальник караула, козырнув, вернулся в караульное помещение, тотчас отправил разводящих на снятие часовых с постов у шлагбаумов.
В 8.30 застава, исключая часовых горных постов и наряда по досмотру техники, была построена, о чем старшина подразделения доложил начальнику.
Соколов, зная, что у него всего пять минут для выполнения распоряжения командира отряда спецназа, обратился к личному составу:
— Товарищи пограничники! Я построил вас для того, чтобы довести до вас приказ начальника отряда. Подполковник Беляев с инспектором из Центра скоро прибудет к нам с целью показать высокому проверяющему чину слаженность действий нашего подразделения в различных ситуациях, начиная с подъема и заканчивая имитацией нападения на заставу. Поэтому прошу весь личный состав собраться и не ударить в грязь лицом. Хочу особо отметить, что по результатам проверки отличившимся бойцам срочной службы будет предоставлен внеочередной отпуск, контрактникам и прапорщикам денежное вознаграждение. Сейчас караулу сдать оружие и всем военнослужащим проследовать в свои отсеки, выполнив команду «отбой». Далее ждать команды либо дежурного по заставе, либо лично моей. Всем все ясно?
Застава хором ответила:
— Так точно!
Майор взглянул на часы: 8.35.
— Выполнять приказ!
Личный состав в колонну по одному, начиная с караула, ринулся в казарму.
Через пять минут все пограничники находились в своих отсеках. Они разделись, аккуратно сложив обмундирование на прикроватные табуреты, и легли в постели, ожидая скорой команды «подъем». Но вместо этого увидели в дверях вооруженных людей в черных комбинезонах и защитных шлемах. Эти люди, направив стволы своих «ВАЛов» на пограничников, приказали:
— Спокойно! Всем лежать и не дергаться! Мы представители российской спецслужбы. Вам ничего не грозит. Естественно, при выполнении наших команд. Убедительная просьба не предпринимать попыток оказания бесполезного и ненужного сопротивления, ибо в противном случае мы будем вынуждены открыть огонь на поражение. Накрыться простынями и лежать смирно. Это все, что от вас требуется.
Капитан Смирнов вышел из казармы и подошел к Соколову:
— Вы, майор, не стали снимать внутренний наряд. Это люди, которым вы доверяете?
— Да, как и тем, что вышли к шлагбаумам.
— Ясно.
Смирнов вызвал Полуянова:
— «Склон-2» вызывает «Склон-1»!
Командир отряда спецназа, чуть ранее принявший доклад капитана Вересаева о том, что пять «КамАЗов» ровно в 8.30 начали движение в сторону пограничного КПП, ответил:
— «Склон-1» на связи!
— Личный состав заставы, за исключением доверенных людей майора Соколова, выведен из игры.
— Принял! Держите пограничников в казарме, но так, чтобы как минимум двое наших спецов контролировали обстановку на посту и в случае необходимости могли поддержать действия четвертой штурмовой группы.
— Вас понял! Я лично буду следить за площадкой особого досмотра.
— Хорошо!
Полуянов отключился.
Наступило время Ч-20, или 8.40 местного времени.
Тут же последовал вызов генерала Борисова.
Руководитель операции «Цунами» подтвердил приказ начать активные действия с наступлением времени Ч, то есть в 9.00!
Полковник отдал приказ группе майора Суслова следовать за ним, начав спуск к контрольно-пропускному пункту.
Спустившись, двое бойцов заняли позиции снятого первого поста караула, слева от шлагбаума, перекрывавшего трассу со стороны Ургаба. Четверо других укрылись за камуфлированной маскировочной сетью в курилке. Один из бойцов группы взобрался в БТР и вскоре развернул башню бронетранспортера, нацелив крупнокалиберный пулемет «КПВТ» на въезд контрольно-пропускного пункта. Сам полковник встал за углом караульного помещения. Сверху, с бывшего командного пункта Полуянова, прильнув к пулемету, замер начальник разведки отряда майор Буйко. К появлению наркокаравана подготовились и бойцы, «сменившие» пограничников на ближнем верхнем посту караула. Связисты капитана Горского накрыли заставу сплошным колпаком радиопомех.
Соколов прошел к шлагбауму.
С минуты на минуту из-за поворота должна была появиться колонна из пяти «КамАЗов» с людьми Вахтанга, ведомая хромым Анваром.
И она появилась! Строго по графику, к 9.00, выйдя к пограничному КПП.
Майор Соколов отдал короткую команду. Пограничники подняли массивный шлагбаум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33