На стрельбище мы идем в пять, я тебя в список внесу. Если оклемаешься – подходи к заводоуправлению.
Он встал, кивнул и вышел, аккуратно притворив дверь. Через минуту с улицы донесся его говорок, звуки, сопровождавшие воспитательную работу, стихли. Славка что-то бухнул на прощанье воспитуемым, и дружный скрип сапог начал перемещаться к соседнему общежитию.
Наташка полюбовалась на свою работу и вдруг охнула. Ну, понятно, с момента своего появления в стиле разящей валькирии времени обратить внимание на свое облачение у нее не было. За долю секунды покраснев, она что-то невнятно пискнула и вылетела в коридор, прикрывая руками мало скрываемые ночной сорочкой плечи. Сковородка осталась валяться рядом с обломками табуретки.
Посидев, откинувшись к стене, полминуты, Андрей с кряхтением перебрался к столу. Еле дотянувшись до пачки бумаги, придвинул ее к себе. Работа еще не закончена. К завтрашнему утру нужно было еще нарисовать по памяти хотя бы пяток силуэтов танков, состоявших в сорок первом году на вооружении иностранных государств.
Работа, однако, не клеилась. С трудом наметив контуры немецкой «трешки», уставился в темное окно. Обошлось удачно, это факт. Даже слишком удачно. Что-то подозрительно быстро появилась кавалерия в лице Давида со Славкой. Можно, конечно, объяснить это простым везением, но… Не верил Андрей в везение, в его-то ситуации. Энкавэдэшники просто обязаны были подстраховаться. Так что скорее всего Давид… Впрочем, ну и что? Человеческих качеств Давида гипотеза не меняла, а сам факт контроля выглядел совершенно естественным. Более того, такт подчиненных товарища Берии внушал уважение.
В дверь тихо поскреблись. Андрей развернулся и увидел смущенно заглядывающую в дверь Наташку.
– Я… Это… Андрей, можно сковородку забрать? – Наталья, несмотря на час ночи, была при полном параде. Ультрамодная полосатая футболка на шнуровке, расклешенная юбка до середины икр, коса уложена соломенным венком, немного яркая, согласно времени, помада…
– Да ладно! Заходи! – Андрей улыбнулся. О так от, товарищи чекисты! Пока вы там раскочегаривались, така вот гарна дивчина успела уполовинить супостата! – Извини, забыл даже спасибо тебе сказать. Чаю хочешь?
* * *
Находясь в служебной командировке в США, использовал выделенную на закупки авиационной техники и оборудования иностранную валюту на покупку в личных целях электрического ледника «Генерал-Электрик» и автомобиля «Паккард».
Выписка из уголовного дела в отношении гр. Туполева А.Н.
Андрей Николаевич Туполев еще раз потрогал карман пиджака. Нет, справка о реабилитации никуда не делась. Более того, эта наглая скотина – ну а как еще относиться к Берии? – даже извинилась за своих сотрудников. Можно подумать, что сам он так, погулять вышел. Нет, ну представьте себе – авиаконструктор Туполев – враг народа, авиаконструктор Петляков – враг народа, авиаконструктор Поликарпов – дважды враг народа. Это что же получается – всю советскую авиацию создали враги?
Да и вновь обретенная свобода была несколько ограниченной. Ему дали два дня на встречу с Юленькой – а потом – в Сибирь, в Омск. Насколько это затормозит работы по «сто третьему», Туполев старался даже не думать. Проект и так рождался в муках. От первоначальной бериевской концепции тяжелого четырехмоторного пикировщика – каков бред, а? – к нормальной двухмоторной схеме. Хотя, конечно, без новых моторов ничего не вышло бы. А теперь и микулинские моторы отбирают – дескать, они нужны для другого. И приходится перелопачивать проект под моторы воздушного охлаждения, с их огромным лбом. Значит, прощай, рекордная скорость. А моторчики-то – говно-с, клинят через раз, греются. Над ними еще работать минимум месяцев шесть.
Поданный прямо к дверям «шарашки» – конструкторского бюро в системе НКВД – на улице Радио «ЗиС» крутил по вечерней Москве. Юленька, слава богу, уже ждет его в гостинице. Остальных тоже развозили по домам, у кого был, на машинах. А вот его бывшего дипломника Сережу Королева и еще нескольких человек увезли несколько недель назад вообще без всяких объяснений. Андрей Николаевич надеялся, что с ними тоже все хорошо. Вообще слухи ходили очень странные. Говорят, Бартини вызывали прямо в Кремль, показывали ему то ли фотографии, то ли зарисовки каких-то иностранных самолетов совершенно невообразимой конструкции. Говорить о деталях Бартини отказывался, но пару раз, забывшись, черкал на листках что-то странное – то летающую трубу (иначе это нельзя было назвать) с каплевидным фонарем, скошенными назад крыльями и высоким скошенным же хвостом, то вообще что-то распластанное, словно лягушка, с крылом, плавно переходящим в сплюснутый фюзеляж. Еще один самолет был более-менее обычным – только все то же стреловидное крыло. Очень тонкий, явно огромный бомбардировщик с четырьмя спаренными винтами. Его вид вызвал в Андрее Николаевиче какую-то странную дрожь. На мгновенье показалось, что это его самолет – но ощущение быстро прошло, уступив место недоумению. Почему во всех этих почеркушках есть одна общая черта – стреловидность крыльев и оперения? Обсуждать этот вопрос Туполев ни с кем, естественно, не стал – отучили. Но потом случайно подслушанный разговор кое-что прояснил. Бартини спорил с Берией. Само по себе это было немыслимо – но темпераментный итальянец прямо-таки атаковал наркома:
– Или вы, гражданин народный комиссар, строите сверхзвуковую или хотя бы околозвуковую аэродинамическую трубу – или я на ваши вопросы отвечать отказываюсь. В моем положении выдавать заключение, не проверенное экспериментально, не только безответственно, но и опасно лично для меня.
И что удивительно – Берия не только не стер орущего на него зэка в лагерную пыль, но и вроде даже оправдывался – мол, строить такую трубу мы обязательно будем. А пока, гражданин Бартини, будьте добры… Боже мой! Да он же не приказывал! Он просил!Неужели немцы уже строят сверхзвуковые самолеты?! И разведка это раскопала? В том, что немцы могли выйти на этот уровень, побывавший в Германии Туполев не сомневался. Тогда становилось понятно многое. И вежливый тон Берии, и реабилитация, и исчезновение Королева – ну да, он же работал над… ракетными двигателями! Точно!
Что ж – большевики, всегда кичившиеся тем, что пользуются передовой исторической теорией, получили от этой самой теории серьезный удар. Можно сказать, серпом по молоту. Если государство относится к квалифицированным специалистам так, как отнеслись к нему – его обставят в технической гонке и просто сомнут. Накатила волна злорадства – но ненадолго. Большевики большевиками, но патриотом своей страны, как бы она ни называлась – Российская ли Империя, просто Россия, Советский Союз – Андрей Николаевич был несомненно. И судьбы Игоря Сикорского себе не желал, даже после всего.
А потом… Потом «ЗиС» подъехал к гостинице «Москва», водитель с кубарями в петлицах вручил ему ключ от номера – надо же, заранее у портье взяли, откозырял. Андрей Николаевич поднялся в свой номер, и жена бросилась к нему на шею. И все другие мысли на время ушли вон.
* * *
Мания преследования, в психиатрии бред преследования – форма психического расстройства, выражающаяся в убеждении, что некое лицо или группа лиц преследует больного с некой целью (обычно, чтобы убить). Как правило, эта мания не существует сама по себе и является симптомом других заболеваний психики. В частности, мания преследования может являться элементом шизофрении или же паранойи.
Паранойя, психическое нарушение, характеризующееся подозрительностью и хорошо обоснованной системой сверхценных идей, приобретающих при чрезмерной выраженности характер бреда. Эта система обычно не меняется; она была бы совершенно логична, если бы исходные патологические идеи были правильны.
Популярная Медицинская Энциклопедия
Так. Домой возвращаться нельзя. Могут взять прямо там, не дожидаясь совещания. Идем, естественно, к немцам. Благо есть что предложить, так что можно будет рассчитывать на высокий пост в отошедшей рейху Литве. В том, что Гитлер, получив от него подробную информацию, раскатает Советский Союз в блин – Прунскас не сомневался. Там-товсе на волоске висело. А тут… Даже получив королевский подарок от неведомых сил, Сталин не мог ничего изменить, по большому-то счету. Уж это-то посвященный во многие тайны и подробности лейтенант госбезопасности знал. Слишком велика эта страна, слишком много азиатчины. Временами Россия напоминала ему болото – сколько ни ухни в вонючую жижу бревен и камней (да хоть бетона!) – а под ногами все одно хлюпает. Немцы совершили несколько роковых ошибок. Теперь они их не совершат. И его доклад – как своевременно! – им в этом поможет.
Где уходить? В хорошо знакомой ему Литве его будут искать в первую очередь. Либо юг, либо Брест. Юг… румыны – это дополнительная затяжка времени. Неделю будут надувать щеки, прежде чем сведут его с немцами. Значит, Брест. Было бы забавно сбежать к англичанам – но прямых границ с ними нет, а через Турцию или Иран – масса сложностей. Нет, надо делать все нагло и быстро. Сначала – в архив.
Прунскас заполнил бланк, расписался. Документы и вещдоки по делу «Паука» выдавались ему в любое время и по первому требованию. А часть вообще хранилась в его собственном сейфе. Так и произошло. Дежурный с заспанной круглой мордой выдал ему под роспись маленькую опечатанную картонную коробку и пару папок. Жаль, электрический патефон уехал с наркомом на Урал. В кабинете коробка и папки отправились на дно дорожного саквояжа. Туда же – те материалы, из сейфа, над которыми он работал до того, как их Особую группу начали устранять. Несколько чистых бланков управления – пригодятся. Теперь – в общий отдел.
Общий отдел в столь серьезном учреждении, как Народный Комиссариат Внутренних Дел, тоже работал круглосуточно. Но природу человеческую полностью пока переделать не удалось. Неважно, что окна в помещении были замазаны краской и закрыты тяжеленными шторами, неважно, что свет электрических ламп одинаков что днем, что ночью. Плотный делопроизводитель с кубарями, чья карма обрекла его на это ночное дежурство, явно позевывал – кофе в доппайке ему не полагался.
Выписать командировку в Брянск (благо, что один из дальних предков объекта разработки как раз там и проживал) было минутным делом. Дежурный пошел к сейфу за печатью, а пока возился с ключами сейфа – длинные тонкие пальцы прибалта умыкнули со стола из неосмотрительно оставленной там стопки пару бланков. Что поделать – дыры в самых лучших системах безопасности образуются неизбежно, причем, как правило, из-за несовершенства человеческой природы. С печатями, конечно, так просто не получится, придется изобретать что-то на ходу. Ага, а вот это просто подарок судьбы. Взглядом нашел в лежащей под стеклом таблице нужные условные слова, попросил разрешения позвонить. Коммутатор ответил сразу – по ночному времени загрузка была небольшой – и соединили его с «Папоротником» почти сразу. «Папоротник» тоже был сонным, телефонограмму с указанием о содействии принял только со второго раза. Дежурный ухом не повел – едет человек, причем из особой, подотчетной лично наркому, группы, в командировку, и едет. Причем командировка у него за этот месяц четвертая или пятая уже. Ишь, лицо аж заострилось. И идей насчет проверки позывных у него не возникло, конечно. А возникни случайно – человек так устроен, что со строчки, в начале которой стоит «Брянск», глаз неминуемо перескочит на только что упомянутый «Папоротник», хотя «Папоротник», как и еще ряд произнесенных только что кодовых слов, соответствовал соседнему в списке Бресту.
Тепло попрощавшись, Прунскас вернулся в свой кабинет. Распотрошил аптечку, накрутил на спичку ватку. Открыл флакончик с перекисью водорода, аккуратно, точечными касаниями удалил все буквы после «Бр» во всех встретившихся «Брянсках». И заменил «Брянск» на «Брест», благо, что чернила во всем НКВД использовались одинаковые. А врожденной аккуратности следователю было не занимать.
Теперь вызвать машину и переодеться в штатское. На проходной лейтенант под тяжелым взглядом двух сержантов сдал пенал с ключами, расписался в журнале. Машиной оказался древний «фордик» со спицевыми колесами. Лейтенант сел на переднее сиденье:
– Домой, Саша! – Персонального водителя ему не выделили, но этот парень возил его по ночам частенько.
– Доставим, товарищ лейтенант! – улыбнулся тот.
Машина вырулила на Лубянку, потом пять минут по бульварам. После поворота на Каретный ряд Прунскас встрепенулся.
– Саша, останови здесь. Сам дойду. Духотища в управлении, хоть воздухом подышу.
«Фордик» скрипнул тормозами, остановился, пофыркивая. Попрощавшись, лейтенант неторопливо, прогулочной походкой отправился в сторону дома. Улица была пустынна, доставивший его шофер развернулся и поехал назад, видимо, отсыпаться. Проверить, не ждут ли его во дворе? Не стоит. Это все равно ничего не изменит. Если его уже пасут – возьмут так и так. Лейтенант прошел мимо ведущего во двор прохода и немного ускорил шаг. Перешел через Садовое, потом двадцать минут до Белорусского вокзала. Пистолет – не штатный «ТТ», а компактный полицейский «вальтер» – лежал в кармане плаща. Застрелиться… если дадут.
Народу у касс было мало, окошко администратора было свободно. Лейтенант подошел, сверкнул корочкой в левой руке – правая ласкала рукоять пистолета.
– Бронь категории «А», отдельное купе до Бреста на ближайший.
– Ваше командировочное, товарищ лейтенант госбезопасности, – никакого пиетета к НКВД тетка не испытывала. Их таких в день штук десять набирается. И всем категорию «А» подавай. Благо, на утренний поезд места были, а то, бывало, скандал и до Кагановича доходил. Года два назад, причем скандалисты частично поисчезали, один вон раз пять ей неприятностями грозил, а потом пропал. А она все тут же, на том же месте. То-то!
Впрочем, этот пассажир был спокоен, не хамил. Пока администраторша выписывала билет, пассажир стоял, привалившись к стойке, скучающим взглядом бродя по залу. Получив требуемое, вежливо поблагодарил и пошел в буфет – коротать оставшиеся пару часов до поезда.
Пронесло.
Пронесло.
Видимо, все-таки не предполагали, что он встрепенется. Теперь хватятся не раньше полудня понедельника, он уже будет в Бресте. Полдня на выяснение что к чему. И искать, скорее всего, начнут с Прибалтики. Выручили бы документы на другое имя – но где их взять? Ладно, шансы есть и так. Расслабляться, конечно, не стоит – но побег, кажется, начался удачно.
* * *
Возьмем винтовки новые,
На штык – флажки,
И с песнею в стрелковые
Идем кружки!
В. Маяковский
Андрей задом загнал полуторку в сарай – проводку в новом гараже он дотянул, но электрики на заводской подстанции что-то телились. Наверное, ругаются с главинжем по лимитам – раньше Андрею и в голову не могло прийти, что с тривиальным освещением гаража могут возникнуть какие-то проблемы. Электричество было строго нормировано, за перебор лимита в комнатушке барака, к чему Андрей регулярно бывал близок, тут могли и провода обрезать. Да это еще что – вот когда Андрей увидел приводные ремни, тянущиеся от вала под потолком к шкивам токарных станков – вот это был шок. И бормотание трудовика в школе – дескать, в стары времена вам-то руки бы поотрывало, разгильдяи, – стало, наконец, понятным.
Да и по сравнению с тем, на чем приходилось ездить, в ноль убитая батина «шаха» была шедевром. Что неудивительно, гм. Механические тормоза полуторки не тормозили вообще. Ну вообще. Шкворни передней подвески требовали регулярной смазки – как, впрочем, и другие механизмы. Электростартер, слава богу, уже был, но тянул через пень колоду – регулярно приходилось пользоваться кривым. Заводной рукояткой, по-научному.
А уж знаменитый двойной выжим сцепления… Елки-палки, Андрей никогда в жизни не понимал, какое гениальное изобретение – синхронизаторы в коробке перемены передач. Здесь для тривиальнейшей операции – с первой на вторую, со второй на третью и обратно – требовалось вдвое больше движений и как бы не втрое – усилий. Да и машину новичку, да еще – со справкой, дали хм… не самую лучшую. Но тут выручила общая техническая грамотность, да и ребята помогли. Пивом угостил, конечно, не скупясь, да. В результате Андрей так вылизал аппарат, что завгар Семеныч крякал и предложил было Андрею передать машинку Семенычеву зятю – за премию со стороны Семеныча и отдельный магарыч со стороны зятя, понятно. А самому взять еще одну развалину и довести ее до такого же состояния. Андрей подумывал даже согласиться – поупиравшись и выбив с Семеныча запчасти. Но тут зятя призвали на сборы, танкистом, и вопрос, как думал завгар, был отложен. Андрей, ясно дело, понял, что вопрос вообще отпал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Он встал, кивнул и вышел, аккуратно притворив дверь. Через минуту с улицы донесся его говорок, звуки, сопровождавшие воспитательную работу, стихли. Славка что-то бухнул на прощанье воспитуемым, и дружный скрип сапог начал перемещаться к соседнему общежитию.
Наташка полюбовалась на свою работу и вдруг охнула. Ну, понятно, с момента своего появления в стиле разящей валькирии времени обратить внимание на свое облачение у нее не было. За долю секунды покраснев, она что-то невнятно пискнула и вылетела в коридор, прикрывая руками мало скрываемые ночной сорочкой плечи. Сковородка осталась валяться рядом с обломками табуретки.
Посидев, откинувшись к стене, полминуты, Андрей с кряхтением перебрался к столу. Еле дотянувшись до пачки бумаги, придвинул ее к себе. Работа еще не закончена. К завтрашнему утру нужно было еще нарисовать по памяти хотя бы пяток силуэтов танков, состоявших в сорок первом году на вооружении иностранных государств.
Работа, однако, не клеилась. С трудом наметив контуры немецкой «трешки», уставился в темное окно. Обошлось удачно, это факт. Даже слишком удачно. Что-то подозрительно быстро появилась кавалерия в лице Давида со Славкой. Можно, конечно, объяснить это простым везением, но… Не верил Андрей в везение, в его-то ситуации. Энкавэдэшники просто обязаны были подстраховаться. Так что скорее всего Давид… Впрочем, ну и что? Человеческих качеств Давида гипотеза не меняла, а сам факт контроля выглядел совершенно естественным. Более того, такт подчиненных товарища Берии внушал уважение.
В дверь тихо поскреблись. Андрей развернулся и увидел смущенно заглядывающую в дверь Наташку.
– Я… Это… Андрей, можно сковородку забрать? – Наталья, несмотря на час ночи, была при полном параде. Ультрамодная полосатая футболка на шнуровке, расклешенная юбка до середины икр, коса уложена соломенным венком, немного яркая, согласно времени, помада…
– Да ладно! Заходи! – Андрей улыбнулся. О так от, товарищи чекисты! Пока вы там раскочегаривались, така вот гарна дивчина успела уполовинить супостата! – Извини, забыл даже спасибо тебе сказать. Чаю хочешь?
* * *
Находясь в служебной командировке в США, использовал выделенную на закупки авиационной техники и оборудования иностранную валюту на покупку в личных целях электрического ледника «Генерал-Электрик» и автомобиля «Паккард».
Выписка из уголовного дела в отношении гр. Туполева А.Н.
Андрей Николаевич Туполев еще раз потрогал карман пиджака. Нет, справка о реабилитации никуда не делась. Более того, эта наглая скотина – ну а как еще относиться к Берии? – даже извинилась за своих сотрудников. Можно подумать, что сам он так, погулять вышел. Нет, ну представьте себе – авиаконструктор Туполев – враг народа, авиаконструктор Петляков – враг народа, авиаконструктор Поликарпов – дважды враг народа. Это что же получается – всю советскую авиацию создали враги?
Да и вновь обретенная свобода была несколько ограниченной. Ему дали два дня на встречу с Юленькой – а потом – в Сибирь, в Омск. Насколько это затормозит работы по «сто третьему», Туполев старался даже не думать. Проект и так рождался в муках. От первоначальной бериевской концепции тяжелого четырехмоторного пикировщика – каков бред, а? – к нормальной двухмоторной схеме. Хотя, конечно, без новых моторов ничего не вышло бы. А теперь и микулинские моторы отбирают – дескать, они нужны для другого. И приходится перелопачивать проект под моторы воздушного охлаждения, с их огромным лбом. Значит, прощай, рекордная скорость. А моторчики-то – говно-с, клинят через раз, греются. Над ними еще работать минимум месяцев шесть.
Поданный прямо к дверям «шарашки» – конструкторского бюро в системе НКВД – на улице Радио «ЗиС» крутил по вечерней Москве. Юленька, слава богу, уже ждет его в гостинице. Остальных тоже развозили по домам, у кого был, на машинах. А вот его бывшего дипломника Сережу Королева и еще нескольких человек увезли несколько недель назад вообще без всяких объяснений. Андрей Николаевич надеялся, что с ними тоже все хорошо. Вообще слухи ходили очень странные. Говорят, Бартини вызывали прямо в Кремль, показывали ему то ли фотографии, то ли зарисовки каких-то иностранных самолетов совершенно невообразимой конструкции. Говорить о деталях Бартини отказывался, но пару раз, забывшись, черкал на листках что-то странное – то летающую трубу (иначе это нельзя было назвать) с каплевидным фонарем, скошенными назад крыльями и высоким скошенным же хвостом, то вообще что-то распластанное, словно лягушка, с крылом, плавно переходящим в сплюснутый фюзеляж. Еще один самолет был более-менее обычным – только все то же стреловидное крыло. Очень тонкий, явно огромный бомбардировщик с четырьмя спаренными винтами. Его вид вызвал в Андрее Николаевиче какую-то странную дрожь. На мгновенье показалось, что это его самолет – но ощущение быстро прошло, уступив место недоумению. Почему во всех этих почеркушках есть одна общая черта – стреловидность крыльев и оперения? Обсуждать этот вопрос Туполев ни с кем, естественно, не стал – отучили. Но потом случайно подслушанный разговор кое-что прояснил. Бартини спорил с Берией. Само по себе это было немыслимо – но темпераментный итальянец прямо-таки атаковал наркома:
– Или вы, гражданин народный комиссар, строите сверхзвуковую или хотя бы околозвуковую аэродинамическую трубу – или я на ваши вопросы отвечать отказываюсь. В моем положении выдавать заключение, не проверенное экспериментально, не только безответственно, но и опасно лично для меня.
И что удивительно – Берия не только не стер орущего на него зэка в лагерную пыль, но и вроде даже оправдывался – мол, строить такую трубу мы обязательно будем. А пока, гражданин Бартини, будьте добры… Боже мой! Да он же не приказывал! Он просил!Неужели немцы уже строят сверхзвуковые самолеты?! И разведка это раскопала? В том, что немцы могли выйти на этот уровень, побывавший в Германии Туполев не сомневался. Тогда становилось понятно многое. И вежливый тон Берии, и реабилитация, и исчезновение Королева – ну да, он же работал над… ракетными двигателями! Точно!
Что ж – большевики, всегда кичившиеся тем, что пользуются передовой исторической теорией, получили от этой самой теории серьезный удар. Можно сказать, серпом по молоту. Если государство относится к квалифицированным специалистам так, как отнеслись к нему – его обставят в технической гонке и просто сомнут. Накатила волна злорадства – но ненадолго. Большевики большевиками, но патриотом своей страны, как бы она ни называлась – Российская ли Империя, просто Россия, Советский Союз – Андрей Николаевич был несомненно. И судьбы Игоря Сикорского себе не желал, даже после всего.
А потом… Потом «ЗиС» подъехал к гостинице «Москва», водитель с кубарями в петлицах вручил ему ключ от номера – надо же, заранее у портье взяли, откозырял. Андрей Николаевич поднялся в свой номер, и жена бросилась к нему на шею. И все другие мысли на время ушли вон.
* * *
Мания преследования, в психиатрии бред преследования – форма психического расстройства, выражающаяся в убеждении, что некое лицо или группа лиц преследует больного с некой целью (обычно, чтобы убить). Как правило, эта мания не существует сама по себе и является симптомом других заболеваний психики. В частности, мания преследования может являться элементом шизофрении или же паранойи.
Паранойя, психическое нарушение, характеризующееся подозрительностью и хорошо обоснованной системой сверхценных идей, приобретающих при чрезмерной выраженности характер бреда. Эта система обычно не меняется; она была бы совершенно логична, если бы исходные патологические идеи были правильны.
Популярная Медицинская Энциклопедия
Так. Домой возвращаться нельзя. Могут взять прямо там, не дожидаясь совещания. Идем, естественно, к немцам. Благо есть что предложить, так что можно будет рассчитывать на высокий пост в отошедшей рейху Литве. В том, что Гитлер, получив от него подробную информацию, раскатает Советский Союз в блин – Прунскас не сомневался. Там-товсе на волоске висело. А тут… Даже получив королевский подарок от неведомых сил, Сталин не мог ничего изменить, по большому-то счету. Уж это-то посвященный во многие тайны и подробности лейтенант госбезопасности знал. Слишком велика эта страна, слишком много азиатчины. Временами Россия напоминала ему болото – сколько ни ухни в вонючую жижу бревен и камней (да хоть бетона!) – а под ногами все одно хлюпает. Немцы совершили несколько роковых ошибок. Теперь они их не совершат. И его доклад – как своевременно! – им в этом поможет.
Где уходить? В хорошо знакомой ему Литве его будут искать в первую очередь. Либо юг, либо Брест. Юг… румыны – это дополнительная затяжка времени. Неделю будут надувать щеки, прежде чем сведут его с немцами. Значит, Брест. Было бы забавно сбежать к англичанам – но прямых границ с ними нет, а через Турцию или Иран – масса сложностей. Нет, надо делать все нагло и быстро. Сначала – в архив.
Прунскас заполнил бланк, расписался. Документы и вещдоки по делу «Паука» выдавались ему в любое время и по первому требованию. А часть вообще хранилась в его собственном сейфе. Так и произошло. Дежурный с заспанной круглой мордой выдал ему под роспись маленькую опечатанную картонную коробку и пару папок. Жаль, электрический патефон уехал с наркомом на Урал. В кабинете коробка и папки отправились на дно дорожного саквояжа. Туда же – те материалы, из сейфа, над которыми он работал до того, как их Особую группу начали устранять. Несколько чистых бланков управления – пригодятся. Теперь – в общий отдел.
Общий отдел в столь серьезном учреждении, как Народный Комиссариат Внутренних Дел, тоже работал круглосуточно. Но природу человеческую полностью пока переделать не удалось. Неважно, что окна в помещении были замазаны краской и закрыты тяжеленными шторами, неважно, что свет электрических ламп одинаков что днем, что ночью. Плотный делопроизводитель с кубарями, чья карма обрекла его на это ночное дежурство, явно позевывал – кофе в доппайке ему не полагался.
Выписать командировку в Брянск (благо, что один из дальних предков объекта разработки как раз там и проживал) было минутным делом. Дежурный пошел к сейфу за печатью, а пока возился с ключами сейфа – длинные тонкие пальцы прибалта умыкнули со стола из неосмотрительно оставленной там стопки пару бланков. Что поделать – дыры в самых лучших системах безопасности образуются неизбежно, причем, как правило, из-за несовершенства человеческой природы. С печатями, конечно, так просто не получится, придется изобретать что-то на ходу. Ага, а вот это просто подарок судьбы. Взглядом нашел в лежащей под стеклом таблице нужные условные слова, попросил разрешения позвонить. Коммутатор ответил сразу – по ночному времени загрузка была небольшой – и соединили его с «Папоротником» почти сразу. «Папоротник» тоже был сонным, телефонограмму с указанием о содействии принял только со второго раза. Дежурный ухом не повел – едет человек, причем из особой, подотчетной лично наркому, группы, в командировку, и едет. Причем командировка у него за этот месяц четвертая или пятая уже. Ишь, лицо аж заострилось. И идей насчет проверки позывных у него не возникло, конечно. А возникни случайно – человек так устроен, что со строчки, в начале которой стоит «Брянск», глаз неминуемо перескочит на только что упомянутый «Папоротник», хотя «Папоротник», как и еще ряд произнесенных только что кодовых слов, соответствовал соседнему в списке Бресту.
Тепло попрощавшись, Прунскас вернулся в свой кабинет. Распотрошил аптечку, накрутил на спичку ватку. Открыл флакончик с перекисью водорода, аккуратно, точечными касаниями удалил все буквы после «Бр» во всех встретившихся «Брянсках». И заменил «Брянск» на «Брест», благо, что чернила во всем НКВД использовались одинаковые. А врожденной аккуратности следователю было не занимать.
Теперь вызвать машину и переодеться в штатское. На проходной лейтенант под тяжелым взглядом двух сержантов сдал пенал с ключами, расписался в журнале. Машиной оказался древний «фордик» со спицевыми колесами. Лейтенант сел на переднее сиденье:
– Домой, Саша! – Персонального водителя ему не выделили, но этот парень возил его по ночам частенько.
– Доставим, товарищ лейтенант! – улыбнулся тот.
Машина вырулила на Лубянку, потом пять минут по бульварам. После поворота на Каретный ряд Прунскас встрепенулся.
– Саша, останови здесь. Сам дойду. Духотища в управлении, хоть воздухом подышу.
«Фордик» скрипнул тормозами, остановился, пофыркивая. Попрощавшись, лейтенант неторопливо, прогулочной походкой отправился в сторону дома. Улица была пустынна, доставивший его шофер развернулся и поехал назад, видимо, отсыпаться. Проверить, не ждут ли его во дворе? Не стоит. Это все равно ничего не изменит. Если его уже пасут – возьмут так и так. Лейтенант прошел мимо ведущего во двор прохода и немного ускорил шаг. Перешел через Садовое, потом двадцать минут до Белорусского вокзала. Пистолет – не штатный «ТТ», а компактный полицейский «вальтер» – лежал в кармане плаща. Застрелиться… если дадут.
Народу у касс было мало, окошко администратора было свободно. Лейтенант подошел, сверкнул корочкой в левой руке – правая ласкала рукоять пистолета.
– Бронь категории «А», отдельное купе до Бреста на ближайший.
– Ваше командировочное, товарищ лейтенант госбезопасности, – никакого пиетета к НКВД тетка не испытывала. Их таких в день штук десять набирается. И всем категорию «А» подавай. Благо, на утренний поезд места были, а то, бывало, скандал и до Кагановича доходил. Года два назад, причем скандалисты частично поисчезали, один вон раз пять ей неприятностями грозил, а потом пропал. А она все тут же, на том же месте. То-то!
Впрочем, этот пассажир был спокоен, не хамил. Пока администраторша выписывала билет, пассажир стоял, привалившись к стойке, скучающим взглядом бродя по залу. Получив требуемое, вежливо поблагодарил и пошел в буфет – коротать оставшиеся пару часов до поезда.
Пронесло.
Пронесло.
Видимо, все-таки не предполагали, что он встрепенется. Теперь хватятся не раньше полудня понедельника, он уже будет в Бресте. Полдня на выяснение что к чему. И искать, скорее всего, начнут с Прибалтики. Выручили бы документы на другое имя – но где их взять? Ладно, шансы есть и так. Расслабляться, конечно, не стоит – но побег, кажется, начался удачно.
* * *
Возьмем винтовки новые,
На штык – флажки,
И с песнею в стрелковые
Идем кружки!
В. Маяковский
Андрей задом загнал полуторку в сарай – проводку в новом гараже он дотянул, но электрики на заводской подстанции что-то телились. Наверное, ругаются с главинжем по лимитам – раньше Андрею и в голову не могло прийти, что с тривиальным освещением гаража могут возникнуть какие-то проблемы. Электричество было строго нормировано, за перебор лимита в комнатушке барака, к чему Андрей регулярно бывал близок, тут могли и провода обрезать. Да это еще что – вот когда Андрей увидел приводные ремни, тянущиеся от вала под потолком к шкивам токарных станков – вот это был шок. И бормотание трудовика в школе – дескать, в стары времена вам-то руки бы поотрывало, разгильдяи, – стало, наконец, понятным.
Да и по сравнению с тем, на чем приходилось ездить, в ноль убитая батина «шаха» была шедевром. Что неудивительно, гм. Механические тормоза полуторки не тормозили вообще. Ну вообще. Шкворни передней подвески требовали регулярной смазки – как, впрочем, и другие механизмы. Электростартер, слава богу, уже был, но тянул через пень колоду – регулярно приходилось пользоваться кривым. Заводной рукояткой, по-научному.
А уж знаменитый двойной выжим сцепления… Елки-палки, Андрей никогда в жизни не понимал, какое гениальное изобретение – синхронизаторы в коробке перемены передач. Здесь для тривиальнейшей операции – с первой на вторую, со второй на третью и обратно – требовалось вдвое больше движений и как бы не втрое – усилий. Да и машину новичку, да еще – со справкой, дали хм… не самую лучшую. Но тут выручила общая техническая грамотность, да и ребята помогли. Пивом угостил, конечно, не скупясь, да. В результате Андрей так вылизал аппарат, что завгар Семеныч крякал и предложил было Андрею передать машинку Семенычеву зятю – за премию со стороны Семеныча и отдельный магарыч со стороны зятя, понятно. А самому взять еще одну развалину и довести ее до такого же состояния. Андрей подумывал даже согласиться – поупиравшись и выбив с Семеныча запчасти. Но тут зятя призвали на сборы, танкистом, и вопрос, как думал завгар, был отложен. Андрей, ясно дело, понял, что вопрос вообще отпал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37