Бы легко плачем, но не о других.
Бы легко обманываемся, если не обманываем сами.
Непринужденные беседы. Как легко беседовать с Бы, они не перебивают, имитируя этим интерес к говорящему… Бы легко пишут свои строки в чужих письмах и читают чужие мысли по шнуровке ботинок.
Бы любим музыку и слезы, драки и друзей, водку и смех, деньги и весну – все то, что делает нашу жизнь легче!
Бы с легкостью срываем чеку невинности с юных тел, и так легко пренебрегаем юностью душ, – капитализмом воспитанная брезгливость к бесплатным приложениям.
Бы готовы платить за все. Даже за деньги. Бы легко расстаются с комплексами и привычками, принципами и предрассудками, обменивая их на деньги. А деньги эти… Бы легко заБЫвают, о чем говорили, и возвращаются к теме через пару строк.
У Бы бывают пристрастия. И это не легкие наркотики, легкие сигареты или легкий секс. Все вышеперечисленное им нравится в утяжеленном варианте, но Бы легко смешивают понятия.
Бы легки! Бы можем все!!! Бы можем послать начальника на х… с легкостью алкогольных паров вчерашних возлияний. Мы можем легко потратить все деньги, хотя они не легко нам достаются.
Бы легко путаем фразы «Бог его знает…» и «Ни черта не разберешь…», не решив до конца, с кем из Них нам легче…
Бы не запоминают номера телефонов, адреса и имена. Зачем это им? Ведь эти символы не делают жизнь легче. Они улыбкой отвечают на звонки, открывают двери и выкрикивают «Бы», слыша свою фамилию.
Бы легко относимся к самим себе! Бы легко отдаем свои тела в руки мало знакомых людей, Бы легко прячем свои чувства на утро…
Мы легко любим, пока любовь не требует он нас верности. Бы легко верим, пока вера не требует от нас смирения.
В жилах бы течет легкая кровь. Она постоянно поднимается вверх и бьет в голову, по пути смешиваясь с чем-то еще. Иногда это моча, иногда желчь, иногда слезы.
Бы легко впускаем в себя все, что идет нам навстречу: людей, места, книги, чувства, страхи, рекламу, неврозы, общественное мнение, сны, случайные связи и неслучайные последствия…
Любимой книгой Бы могла бы стать «Невыносимая легкость Бытия», но Бы давно уже не разделяют книги на любимые и нет, скорее, на прочитанные и плохие.
Бы легко пропускаем сквозь себя жизнь, не успевая зажать в кулаке высыпающийся песок единственной любви, ясной веры, истинного предназначения – всего того, что так легко дается нам, если не относиться к этому с излишней легкостью…
Если бы Бы умели по-настоящему ненавидеть, они ненавидели бы легкость Бы. Они чувствуют крылья у себя за спиной, но не умеют летать. Они многое знают, но не знают, зачем это им. Им тяжело жить. Им легко умирать. Всю жизнь.
14. Случайность или совпадение
Выйдя из салона сотовой связи, Богдан нашел меня сидящим на тротуаре. Я ел банан и слабо реагировал на проходящих мимо людей.
– Солидный у тебя бодун! Слышь, пошли сегодня после обеда в кино. Я счет пополнил, позвонил Диме, тот тоже кефир пьет, тебя матом кроет. Чё ты ему вчера не перезвонил, когда домой приехал? – Богдан подал мне руку, помогая встать.
Я жевал заморскую траву, потом выбросил шкурку в урну, отряхнулся и дал согласие на поход в кино:
– Только на что-нибудь тихое. Блокбастер моя голова не выдержит.
– Возле меня открылся новый кинотеатр, возьмем диванчик широкий, отдохнем, расслабимся. Я утром мимо проходил, в одном зале мультик новый показывают, в другом – какую-то туфту про ковбоев и тупая комедия еще будет. Отличный ассортимент, как ты считаешь?
– Я за комедию. Желательно вообще без смысла.
– Во! Там как раз такая и намечается. Я же знаю все твои предпочтения. Перед сеансом выпьешь две бутылки пива и начнешь потом на месте ерзать и смеяться. Помнишь, в прошлый раз…
– Называется как?
– То ли «Я здесь, милашка», то ли «Мы здесь с милашкой».
– Отвратительное название. Пойдем обязательно.
Богдан помог мне донести пакеты с покупками до автобусной остановки, выкурил две сигареты, пока не приехал мой маршрут, обещал позвонить, как только возьмет билеты, махнул рукой и пошел, постепенно становясь неразличимым среди других пешеходов. Иногда лишь видна была его спина, мой автобус тронулся с места, и я перестал смотреть в окно. Сходить в кинотеатр было хорошей идеей. Я уже давно не приглашал девушек в кино, с друзьями мы чаще ходили на дискотеки или в бары, а одному мне в последнее время хотелось просто спать дома на неразложенном диване. Но раньше, когда я жил в небольшом областном центре и учился в политехническом институте, часто бывал в кино. Это было если не единственное, то, по крайней мере, самое качественное развлечение. Кинокартины показывали точно такие же, что в столице, Париже, Лондоне или Нью-Йорке. И всего с полугодовым опозданием. Кинотеатров в городе было всего два. «Космос» и «Дружба». Странно, в стране было очень много кинотеатров с названием «Дружба», а вот с названием «Любовь»… Я, во всяком случае, ни разу не встречал такого названия. Эти два были самые обыкновенные.
Но один из них – «Дружба» – был все-таки замечательным. По слухам (которым я склонен верить) в нем был самый большой экран в стране. Экран действительно был огромным. Он был таким огромным, что не помещался на стене, на которой висел. Поэтому его края уходили на потолок, и боковые стены. И, что самое интересное, проектор был настроен так, что части экрана, заходящие на потолок и боковые стены, использовались по своему прямому назначению. То есть фильм становился фактически трехмерным. Мы часто с друзьями ходили в этот кинотеатр. Сейчас там стоит современная акустическая система, на билетах указано место, а в холле продают попкорн и коньяк. А тогда там ничего этого не было. Но самый большой экран… Согласитесь, стоило посмотреть хотя бы на него. Мы ходили туда по вторникам. На полуденный сеанс. В этом не было ничего символического. Просто это был единственный в неделю льготный сеанс для студентов. Мы покупали билеты, заходили в зал и садились на любые места. Кроме нас, в зале сидело еще человек десять. Никто не шелестел обертками от шоколадок, экран не загораживали чьи-то головы, никто не отдавливал ноги, опоздав на пятнадцать минут и пробираясь на свое место.
Однажды я пригласил в кино Сашу, девушку в которую был влюблен.
Конечно же, Саша опоздала. Я знал, что она опоздает, и заранее решил не спешить в условленное место. Но все равно пришел на десять минут раньше, чем мы договаривались. Поэтому мне пришлось ждать ее еще полчаса. Но мы были с ней…вернее, я был с ней в таких отношениях, когда можно было радоваться самому факту опоздания, так как он означал, что Александра Витальевна все-таки пришла. И между нами не состоялся диалог… Ну, такой диалог, когда один человек ждет, а второй опаздывает. Все знают такие диалоги.
– Ой, прости, я, наверное, немного опоздала. Ты давно меня ждешь?
– Да нет, я только пришел. Все нормально. Куда пойдем? А то ведь кино уже началось.
– А сколько уже? Ой, полвосьмого. Понимаешь, маршрутка…
– Понимаю… Опять маршрутка. А вот если бы ты вышла на двадцать минут раньше.
– Слушай, я же извинилась уже, ты сам сказал, что только пришел…
– Это я сказал, чтобы тебя не обидеть.
– Не обидеть? Странно, это как-то у тебя плохо получается. У тебя вообще…
– Что вообще?
– Ничего.
– И все-таки? Что вообще? Вообще мало, что хорошо получается? Ты все опять это мне припоминаешь. Все понятно ведь. Я много выпил. Спать очень хотел. Ты же еще тогда сказала, что все поняла.
– Ой, да брось, я вообще не об этом. Но раз уж ты вспомнил, с Машкой у тебя все получалось и пьяным, и… очень пьяным.
– Опять ты про Машку. Я уже забыл – а ты помнишь.
– Забыл? Ой, что я – дура? Не видела? Ты, когда фотографию нашего класса рассматривал, улыбнулся. Ты же улыбнулся, когда на нее посмотрел!
– Неправда. Я на тебя посмотрел и улыбнулся.
– На меня… А зачем улыбнулся?! Что там смешного.
– Слушай. Это… это… не хотел говорить. Но…
– Говори, говори…
– Не хотел. Но ведь… Это ты сейчас опоздала… А я жду уже час! Между прочим – не ушел! И еще, между прочим, раз уж ты вспомнила, Маша никогда не опаздывала. Ну, максимум на пять минут. Не психуй!.. Прости… Ты куда? Постой. Прости… Подожди!
У нас этого диалога не было. Она улыбнулась, поцеловала меня в щеку, и мы пошли в кино. Саша никогда не говорила, почему опоздала, не оправдывалась, не обещала ничего. Мне было достаточно того, что я знал – следующие два часа она будет только со мной. В кино она не просто выключала звук в мобильном телефоне, она вообще его отключала. Саша не останавливалась поговорить с кем-нибудь из наших общих знакомых, закупающих пиво в холле. Зайдя зал, не вертела головой и никого не выискивала взглядом. Клала голову мне на плечо и улыбалась в темноте. То есть мне всегда казалось, что она улыбается в темноте. Я этого никогда не видел, потому что не решался посмотреть на нее. Но однажды… Она вновь положила голову на мое плечо, обхватила мою руку и прижалась к ней. Не сразу, но я решился взглянуть на нее. Проверить, улыбается или нет.
На экране завлекали на следующие сеансы красивые трейлеры. Они доказывали то, что следующий фильм от ЭТОГО режиссера еще увлекательней, еще интеллектуальней или еще более наполнен спецэффектами, чем все предыдущие. Лучшие актеры, продюсеры ТЕХ САМЫХ фильмов. Обязательно ждите!!! К рождеству! После 7го августа! Скоро на ваших экранах! Все эти ролики были неубедительно перспективными. А сейчас должен был начаться НАШ фильм. Это было самое главное. Я повернул голову и взглянул на ее лицо. Я не ошибся. Она улыбалась!.. Улыбалась во сне…
Вот такой был сеанс, когда я не увидел ни кадра из фильма в кинотеатре с самым большим экране в стране…
Задумавшись, едва не пропустил свою остановку. Дома все было так же, как и перед моим уходом. Душно – я забыл оставить форточку открытой. Разбросал продукты по полкам холодильника, компьютер не включал, сел в кресло. Взял с журнального стола книгу, прочел пару страниц и отложил. Очень скучно. Чтобы избавиться от скуки, нужно что-то делать. Но было лень. Скучно и лениво. Как же все-таки я не люблю весну! И тут я понял – в моей жизни мало вот этого самого – киношного экшена. Погонь, перестрелок, коротких и смешных диалогов, разнузданных постельных сцен и крупных планов персонажей. Вместо красочного увлекательного сюжета, моя жизнь становится мыльной оперой, простым сериалом. Каждый день как серия, не отличающаяся от предыдущей ни продолжительностью, ни количеством эпизодов. Жизнь, разбитая на эпизоды. Улыбнулся: хорошо еще, что не триллер и не фильм ужасов. Сериал, который однажды закончится, но это мало кто заметит – на каждом канале таких несколько сотен в день.
Попытаться самому разогнать сюжет? Я даже с кресла поднялся и принялся расхаживать по комнате. Но что для этого нужно сделать? Что? Уйти с опостылевшей работы? Но завтра, в понедельник, я так же, как и всегда, приду на рабочее место, включу компьютер… Нет, я не смогу. Жизнь интересна у энергичных, самолюбивых, работоспособных, цепких, волевых. А я не хочу быть таким. Меня просто дрожь пробирает, когда я иногда вижу на улице участников какого-нибудь семинара, тренинга, форума. Они не смотрят по сторонам, весь мир – это их круг, остальные – лишь источники благополучия.
Я вновь сел в кресло. Поспать? Все-таки воскресенье. Но скоро в кино, если спать днем, потом весь день буду разбитым и ночью не смогу заснуть.
А может, взять да и последовать совету Димы? Делать то, что самому хочется делать. Вот только начать писать книгу не ДЛЯ всех и не О всех, и уж тем более не для Нее, а для… Для своих близких? Людей, которые меня понимают. Которым интересны мои переживания и поступки. Если я смогу написать для них… А они совершенно разные и в жизни я часто встречал людей чем-то похожих на Диму, Богдана, Сашу… Не чертами лица, возрастом или поведением. А чем-то неуловимым. Похожей улыбкой на похожую шутку. Следовательно, если таких людей много и им интересно то же, что и моим друзьям, то это уже определенная аудитория! Пусть ничего не получится – у меня в жизни появится событие, о котором я смогу сказать: «я пробовал, у меня не получилось, возможно, пройдет время, и я еще раз попробую». Ну, а если вдруг получится?
Перед глазами поплыли неясные сцены… Люди в метро с томиками в мягком переплете, грузовик возле библиотеки, из которого выгружают несколько стопок, аккуратно перевязанных бечевой. Обложка с именем и фамилией. Чей-то отзыв на первой странице. А еще… эти видения были для меня самыми яркими и соблазнительными – солидный литературный журнал печатает короткую статью о книге. Обличительную и негодующую. В ней будет много фамилий разных выдающихся людей и будет сказано, что слог мой похож на «такого-то», а стиль на «вот такого-то». Я пробегу ее глазами и улыбнусь – потому, что не читал ни «такого-то», ни «вот такого-то». Даже в руках их книг не держал. Мечтать об этом было легко и приятно. Но я понимал, что лишь мечтами ничего не добьешься, надо браться за работу. Но ведь скучно и лень. Я решил, что начну в понедельник. Установив для себя столь близкую дату, повеселел и пошел на кухню обедать. Еще часик – и можно будет одеваться, чтобы до посещения кинотеатра совершить прогулку по обувным магазинам – мне нужны весенние ботинки.
К зданию кинотеатра я подошел уже в новых ботинках. Богдана и Димы еще не было – это меня немного разочаровало: если бы они уже ждали меня, то обязательно обратили бы внимание на обувь. А так… Посмотрел вокруг, рядом был небольшой газон с невысоким заборчиком вокруг. Присел на ограждение, вытянув ноги. Теперь не заметить покупку было невозможно. В глубине души я уже понимал, что это будет моя любимая пара обуви. Я почти два часа их выбирал среди множества других… Почему купил именно эти? Не так то просто объяснить. Некоторые были на вид намного лучше, но ценник их сделал… Он их вообще уничтожил, они переставали существовать для меня как товар и просто занимали какую-то часть пространства в магазине.
Изредка я бросал на них взгляд, который тут же перехватывали опытные продавцы и предлагали: «А может, попробуете вот эту вот пару?». Так как я считал себя воспитанным человеком, то не мог с ходу обидеть человека отказом. Послушно кивал головой, примерял предложенные, как я уже говорил, несуществующие ботинки, затем (тут приходилось платить за покорность небольшим обманом) сокрушенно качал головой и говорил примерно такие слова: «Эээ, немного тяжеловаты… как-то неудобно ноге…», или такие «Эээ, у меня же точно такие дома, правда, коричневые… Хочется, знаете, чего-то новенького, пожалуй, вон ту модель… Можно еще раз на нее посмотреть?», или «Эээ, тут вот замшевая вставочка, я сразу не заметил, а мне, возможно, придется на природу в них… сами понимаете…». Все эти мои протяжные «Эээ» были исполнены искреннего удивления и разочарования.
Наконец я их нашел. Те самые. Свои. Правда, в магазине не было моего размера, но продавцы дали картонную карточку, на которой были указаны адреса и телефоны других магазинов. Потом даже спросили, в какой из этих магазинов мне удобнее заехать, перезвонили туда, уточнили наличие нужного размера, попросили отложить, улыбнулись мне и сказали:
– Они вас ждут.
– Кто ждет? – машинально спросил я.
– Ботинки ваши. Вас ждут.
То есть ботинки уже были мои. В этом никто не сомневался. Пришлось ехать и забирать. Вот теперь они матово блестели на моих ногах и ждали прихода Димы и Богдана, которые просто обязаны были спеть им хвалебную оду.
Сидеть на узком стальном заборе было неудобно. Я несколько раз вставал, менял точку опоры. Идея выставить напоказ свои ботинки уже не казалась мне оригинальной. Я даже пожалел, что вообще их сейчас одел. Наконец из остановившейся «Волги» вышли мои приятели. Дима расплатился с водителем. Он был гладко причесан, волосок к волоску, на вчерашнюю выбивавшуюся прядь не осталось и намека. А еще на нем была новая джинсовая куртка оттенка, который отличил бы от других цветов даже самый последний дальтоник. Зеленовато-малиновая джинсовка. Даже Богдан, обычно пренебрежительно относящийся к одежде, выглядел чуточку расстроенным, идя рядом с Димой. Возле кинотеатра было уже многолюдно, я заметил, что большая их часть хоть мельком, да взглянули на куртку феноменального цвета. И тут я подумал, что эта пара ботинок вряд ли станет моей любимой обувью – слишком сильное разочарование испытал я в первый же день обладания ими.
Фильм мы до конца не досмотрели. Режиссер, видимо, был с претензией на оригинальность, и комедия вышла не идиотская, а скучная. Вышли на улицу, уже темнело, завтра начало рабочей недели. Но расходиться по домам не хотелось. Посовещавшись, решили вновь пойти в заведение, в котором были вчера. Дима пообещал угостить коньяком – обмыть обновку. Ранним воскресным вечером найти свободный столик несложно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29