Блондинки Тани не было. Не было сзади… Она рвалась ко мне из ущелья двух почти сомкнувшихся рядов сетки. По лицу текла кровь и пенящаяся слюна. Но глаза вновь были синими. Знакомыми синими глазами со знакомыми сигналами в них. Смирение и боль. Меня передернуло. Смирение и боль. Перестал контролировать свои движения. Смирение и боль. Я шагнул ей навстречу. Смирение и боль. Я уже почти подал руку, чтобы помочь ей вырваться из тесной ловушки. Но тут мне на плечо легла рука второй догоняющей. Это была их ошибка. Танины глаза вновь закатились, сменив цвет зрачков. Еще секунда и они меня разорвут на части. Но…
Когда бежишь стометровку, то первые метры выводишь свой организм из состояния не-движения. Он сопротивляется, пытается оставаться на месте, и лишь усилием воли можно заставить мышцы работать. Потом легче, но примерно на середине дистанции подступает усталость. Пытаешься понять, где находится твой конкурент. Выжигаешь до последнего кубика весь стартовый кислород в легких, начинаешь задыхаться. Еще пара метров – и оно включается. Не второе дыхание как на длинных дистанциях, а спринтерское второе сердцебиение. А за несколько десятых секунды до финиша, ты вдруг понимаешь, что уже не можешь проиграть. Не можешь и все. Даже падение или мгновенная атрофия мышц тебе не помешают, тело само по инерции порвет собой красную черту и остановит стрелку секундомера. И понимание это – абсолютное и безапелляционное. Это твой забег и твоя победа. Точно так же, алмазным резцом в моем сознании, прочертила линию мысль – это мой сон, и я его хозяин.
В это же мгновение я оказался на свободе. А две страшные женщины остались внутри решетчатого капкана. Пытались разорвать сетку, но я, улыбаясь, превратил стальную проволоку в вольфрамовые нити. Их хриплые голоса сотрясали воздух проклятиями в мой адрес. Я взглянул наверх. Фонарный столб. Отлично! И вот уже со звоном лопается изоляция силового кабеля, он обрывается и падает сверху на ограду. В электрическом свечении и сером дыму горят придуманные мной образы. Я сжигаю несуществующих людей. Без позерства и скрещенных на груди рук. Без слез на щеках и безмятежной улыбки. Черты моего лица не видны, как бы ярко ни светили вспышки погребального костра. Я мог быть любым, могу быть и никаким. Двести двадцать вольт и два обуглившихся трупа. Моментально поднимаю напряжение в десятки раз и над двором разлетается облачко пепла. Все. Можно просыпаться. И я проснулся.
Всего лишь сон, но какой реалистичный. Взглянул на часы – два ночи. Еще вся ночь впереди. Завтра на работу, то есть уже сегодня, еще несколько часов и надо просыпаться, приводить свое лицо и тело в соответствие с запросами начальства, куда-то спешить. Но перед этим надо попытаться вновь заснуть. А как же сны? Кошмарные, кровавые, переполненные очевидными смыслами сны? Я положил голову на подушку и попытался понять, насколько сильно я боюсь снов. Долго думать не пришлось – вновь быстро заснул. Перед этим успел подумать: что-то должно произойти. Еще непонятно что, но скоро. Перемены, о которых я не могу даже догадываться. Потому что изменюсь сам я, и новый человек будет способен догадываться совсем по-другому. Совсем по-другому.
6. Пора просыпаться
Проснулся и побежал. Нужно было срочно найти какое-то записывающее устройство – зафиксировать сон, увиденный только что. Детали его разлетались во все стороны, но главное я успел черкнуть пальцем на зеркале. Две стрелки, направленные в разные стороны. Еще был какой-то сюжет. Его я спешно произнес в диктофон телефона. Полезная вещь – надо было чаще ее использовать.
В жизни у меня не раз появлялось желание приучить себя к пунктуальности и последовательности действий. Я слишком часто останавливался на полпути, увлекался чем-нибудь, забывая обо всем остальном, потом разочаровывался и вновь принимался за старое. Мир вокруг кишит идеями, как коралловые рифы всякой живностью. Вот только сеть моя состоит из слишком крупных ячеек неправильной формы. Через нее может просочиться и крупная рыба, а мелкая часто путается и отпугивает остальных. Мне казалось, что самые выдающиеся откровения приходили в мою голову ночью или после употребления. Но утром от них не оставалось и следа, лишь смутное воспоминание о недавнем озарении. Наконец, я начал делать короткие пометки в мобильном телефоне. Намеки, по которым можно восстановить картину размышлений. Но они не помогали, а чаще мешали. Разочаровывали. Потому что записи были примитивные и неполные. Я удивлялся, неужели из этой фразы у меня была надежда придумать роман, что могут означать эти пять цифр и восклицательный знак после них.
Однажды утром, после бурного празднования чьего-то дня рождения, я нашел в памяти своего телефона довольно странную запись. Hfrn 12j!m,ic wodm5 4?.ddwqad6 d.mkoqa 1a11.
Пытался представить все комбинации, которые возможно перепутались из-за лишних нажатий на клавиши телефона. Вспоминал события прошедшего вечера. Кафе, водка, танцы, чья-то квартира, опять кафе, водка, столики под зонтиками, пиво, долгая дорога домой… Стоп. Я помнил, что добирался домой пешком, но совершенно не помнил маршрута. Возможно, по пути произошло нечто, заставившее написать… Что же это могло быть, если получился бессвязный набор символов? А вдруг… Перед глазами у меня замаячили сцены кровавого преступления, свидетелем которого я мог невольно стать, отойдя в подворотню справить нужду. Тьма, злость, тщетное сопротивление, мольбы. Вначале о пощаде, потом о помощи. Я негнущимися пальцами, не застегивая ширинку, не в силах отвернуться от разворачивающейся на моих глазах трагедии, набираю символы. Подумал об этом и решил не искать разгадку, а то вдруг еще вспомню. Мне это нужно? Нет, не нужно. Стер запись и больше не возвращался к мыслям о ней.
А в это утро нарисовал две стрелки и надиктовал несколько слов. От разноцветного сна остались лишь бледные тени, но и они были вполне осязаемые. Я помнил, что мне снилось. Это уже хорошо.
Мне снилось, что я не смог заснуть после сновидений о Тане и ее неизвестной мне подруге. Как будто бы я ворочался еще часа два и тщетно пытался упасть в объятия Морфея. Применял привычные методы. Медленно дышал под одеялом, стараясь уменьшить количество поступающего в организм кислорода. Включал телевизор, силясь долго не моргать, чтобы устали глаза. Вставал с кровати и несколько раз отжимался от пола. Ничего не помогло. В каждом углу мне чудились две зловещие фигуры. Но если я помнил, что во сне от них легко избавиться, то в собственной квартире победить их будет сложно. Нет длинного коридора, по которому можно убежать. Во сне я супермен, а в реальности – весьма нескладный молодой человек со слабостями и комплексами. Прыгать через заборы и мыслью обрывать высоковольтные провода не умею. Ну, и так далее.
Тогда, в этом утреннем сне, я встал и вышел на улицу. Небо мерцало лишь самыми яркими звездами. Было ни холодно, ни жарко. Воздуха я вообще не ощущал. Знакомые очертания домов выглядели непривычно. Все было похожим на настоящее, но таковым не являлось. А еще было много людей. Все они спали. По дорогам ехали автомобили, ими управляли водители с закрытыми глазами, некоторые периодически подносили к голове трубки мобильных телефонов. Пассажиры о чем-то разговаривали между собой. Открывали рты и улыбались, хлопали водителей по плечу. Спали пешеходы. Иногда натыкались друг на друга, некоторое время стояли в нерешительности, затем обходили препятствие в виде такого же человека и шли дальше. В парикмахерских спящие мастера стригли спящих посетителей. Спали очереди у касс закусочной быстрого питания. Милицейский патруль в припаркованной возле входа в метрополитен машине. Девушка с маленькой спящей собачкой на поводке. Мальчик, предлагающий храпящим зевакам краденые наручные часы. Нищая старушка с картонной табличкой: «Я хачу спать!».
Я бросил в ее кружку несколько монеток, она, не открывая глаз, кивнула. Неуловимым жестом одновременно перекрестилась и перевернула картонку, показала мне обратную сторону. Там было написано «Другая жызнь». Не успел задуматься над этой надписью, потому что увидел… В толпе людей, выходящих из дверей станции метро, два человека не спали. Две женщины. Одна блондинка, другая брюнетка: всклокоченные волосы, разорванная одежда, страшные ожоги в виде ромбов на лице… Я не сразу испугался – это всего лишь сон и мне достаточно щелкнуть пальцем… Стоп! А вдруг это не сон? Начал спешно приводить свои мысли в порядок, пытаясь восстановить хронологию прошедших событий. Мне снилась погоня, детская площадка, ограда под напряжением, две пылающие фигуры. Потом я проснулся и… не смог заснуть, вышел на улицу, все спят… Я заснул или нет? То, что сейчас происходит – происходит на самом деле?
Они были в нескольких десятках метров от меня, глаза у Тани были синие, у ее подруги карие. Это казалось чудовищно на фоне сотен пар закрытых глаз. Двигались в моем направлении, не спеша, иногда поворачивая голову и смотря в сторону. Я стал медленно пятиться назад. Заметил небольшой проход между домами возле парикмахерской и устремился к нему, стараясь держать девушек в поле видимости. Они сделали плавный поворот и стали двигаться в том же направлении. Над проходом на толстом проводе покачивался круглый дорожный знак. Белый прямоугольник на красном фоне. Я притормозил, но затем понял, что другой возможности скрыться у меня нет. В переулке между зданиями было людно. Какой-то фестиваль уличного танца. Фанерные щиты, на которых крутились молодые люди в широких штанах и вязаных шапочках. Зрители аплодировали и складывали из пальцев невообразимые композиции. Естественно, все они спали. Я прошел несколько шагов и увидел, что переулок заканчивается кирпичной стеной. Таня со спутницей были уже рядом. Я прыгнул через стену.
У меня не получилось.
Обыкновенный прыжок метра на полтора в длину и все. Так сон это или нет? Возглас за спиной. Меня заметили? Наверное, уже совсем близко. Я начал хлопать вместе с остальными в такт музыке и медленно разворачиваться. Очень медленно, пытаясь сообразить, как поступить. Я так не хотел их видеть сейчас, так боялся, разворачивался, разворачивался. И… Никого не увидел. Просто потому, что закрыл глаза. Нашел единственно правильное решение. Я притворился спящим и медленно двинулся навстречу невидимым мне девушкам. Наткнулся на кого-то. Старался держать себя в руках и не менять выражения лица. Вспомнил, что на улице люди часто сталкивались, немного постоял, затем попытался обойти препятствие. Прошел мимо. В горле застрял ком. Я впервые ее коснулся! Впервые в жизни! Подкашивались колени, стучало в груди сердце и очень хотелось посмотреть, что происходит. Решился на это только когда услышал их голоса, где-то очень далеко позади. Я приоткрыл одно веко. Уже почти вышел из переулка назад на большую улицу. Ветра не было, но знак на проводе раскачивался над моей головой. С той стороны на нем был нарисован «кирпич». А с этой… Я еще не видел таких знаков. На синем фоне, две большие стрелки, белая и красная, направленные в разные стороны…
Утром на работе все валилось из рук. Хотелось спать, и раздражала всеобщая обеспокоенность моим внешним видом. Прошедшая неделя была не похожа на все предыдущие недели в моей жизни. Но мне не хотелось, чтобы и последующие были таковыми. Идет какая-то перестройка? Меня ждет новая жизнь? Мне казалось, что новая жизнь началась как раз неделю назад. Или я в очередной раз сам себя обманывал? Захотелось срочно в кого-нибудь влюбиться или хотя бы просто поговорить. В кого? Не придумывать же в очередной раз образ и поклоняться ему. Нужен конкретный, живой человек, желательно девушка. Я вышел из здания и достал мобильный телефон. Позвонил и долго разговаривал. Пока в трубке не зазвучали короткие гудки. Проверил счет – так и есть, нулевой баланс. Она сразу же перезвонила, мы еще немного поговорили, затем я пожелал удачи и попрощался. В душе играла музыка. Одновременно две мелодии. Радостная, светлая, весенняя и что-то похожее на саксофонное соло, прерываемое ударами медных тарелок. Было стыдно и весело. Весело так, что по коридору я шел, пританцовывая, и стыдно до такой степени, что, сев за компьютер, я сразу же полез в интернет поговорить с Таней. Но вновь зазвонил телефон…
7. Секс
Первую пару в университете Аня проспала. Слипающимися глазами смотрела на циферблат старомодного будильника, заметила на двери свитер Игоря, стало быть, брат приехал со смены и спит в соседней комнате, и что-то соображала. Наконец, сообразила. Сегодня понедельник – нет первой пары. Она поняла, что проспит и вторую. В десять часов все-таки заставила себя подняться. До начала третьей пары почти полтора часа. Если собраться за полчаса, можно успеть. Пять минут – умылась. Еще пять минут – зашла в комнату брата, стянула с него одеяло, затем укрыла, поцеловала в лоб и накинула на себя халат. Семь минут – кофе готов, булочка вчерашняя, но мягкая, шоколадная конфета. Все. Осталось одеться, накраситься и можно выходить. Через… Через сорок пять минут Аня вышла из дома и сразу же остановилась.
Можно было пойти на троллейбус, автобус или в метро. Каждое утро ей приходилось делать этот нелегкий выбор. Разница между видами транспорта была несущественной, но… В троллейбусе на маршруте работал один водитель, который всегда по-новому смешно объявлял остановки. Вот только ехал он очень медленно. Метро быстрее всего, но там душно и уже надоело. В автобусе видимых преимуществ не было, так же, как и недостатков. Она опаздывала, пара уже началась, преподаватель очень строгая и раздражительная женщина… Аня пошла на троллейбус. Если уж испортят настроение, так хоть послушает веселого водителя. Подошла к остановке, подъехал синий троллейбус, заклеенный рекламой нового магазина бытовой техники. За рулем сидел какой-то стажер, рядом женщина-наставник. Она подождала следующий. Вновь не тот. Аня вздохнула, повернулась, было, в сторону станции метро, затем махнула рукой и села.
Ехала и думала. О чем думала, сказать, скорее всего, сама бы не смогла. Вначале мысли были о том, что троллейбус идеально соответствует ее натуре. Так же как и она, моментально трогается с места, разгоняется, потом вдруг резко останавливается. Кроме того, это не трамвай, который обречен на то, чтобы все время ехать по рельсам. Да, троллейбус тоже связан с проводами, но когда есть необходимость обойти препятствие, можно найти компромисс. Затем мысли Ани переключились на погоду. Ненадолго – облачность была незначительной и оделась она соответствующе. С этим проблем не было. Вскользь подумала о том, что опаздывает. Смутно чувствовала, что думает еще о чем-то или о ком-то, но так и не смогла ясно понять о чем или о ком. Побаливала голова. Из-за кофе? Или, наоборот, надо было выпить еще чашечку? Куда пойти после лекций? Пришла ли на занятия подруга? Какая красивая машинка остановилась рядом с ними на перекрестке. Какая же некрасивая девочка за ее рулем. Почему водитель так неинтересно называет остановки? Женщина наступила на краешек туфли. Поток мыслей проносился в ее голове. Так о чем же или о ком она продолжает думать в фоновом режиме? Аня так и не успела ответить на этот вопрос. «Остановка „Университет“ – унылым голосом объявил водитель. Пора выходить.
Огромная, еще дореволюционной постройки, аудитория была наполовину пуста. Лекция уже давно началась. Аня тихо открыла дверь. Увидела спину седого профессора и поняла, что все замечательно. Должна была читать его жена, наверное, приболела, – и он ее заменяет. Лектор не обратил на девушку внимания, в отличие от всех остальных. 45 минут между кофе и выходом из дома давали о себе знать. Десятки пар глаз сузились – спортсмены, самоуверенные интеллектуалы, сыночки богатых родителей, авторы и исполнители однотипных песен или танцевальных миксов. Она стала подниматься вверх по ступенькам, на ходу подмигнула своему бывшему однокласснику и села на верхнем ряду. Там, разлегшись на деревянной скамейке, дремала ее подруга, Даня.
– Данька, привет.
– Анька, привет. Чего так поздно? Я уже спать легла.
– А я ночью много спала. Чего это ты такая сонная, а?
– Реферат всю ночь писала. Сегодня же модуль.
– Модуль? Блин… Как же я могла забыть. Точно, Александровна же всех предупреждала. Вот, блин. Совсем, совсем забыла… Ну, ладно, спи, не просыпайся. Я пока у тебя скатаю, можно?
– Возьми, в сумке.
Даня за все время разговора даже не приоткрыла глаз. Рукой придвинула сумку в сторону подруги. Реферат на пятнадцать страниц. Все равно, никто даже первую читать не будет. Но, наверняка, все грамотно написано. И как она успевает? Аня познакомилась с Дашей на первом курсе. На семинаре по психологии группе предложили тест. Сорок вопросов, на которые нужно дать ответы «да» или «нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Когда бежишь стометровку, то первые метры выводишь свой организм из состояния не-движения. Он сопротивляется, пытается оставаться на месте, и лишь усилием воли можно заставить мышцы работать. Потом легче, но примерно на середине дистанции подступает усталость. Пытаешься понять, где находится твой конкурент. Выжигаешь до последнего кубика весь стартовый кислород в легких, начинаешь задыхаться. Еще пара метров – и оно включается. Не второе дыхание как на длинных дистанциях, а спринтерское второе сердцебиение. А за несколько десятых секунды до финиша, ты вдруг понимаешь, что уже не можешь проиграть. Не можешь и все. Даже падение или мгновенная атрофия мышц тебе не помешают, тело само по инерции порвет собой красную черту и остановит стрелку секундомера. И понимание это – абсолютное и безапелляционное. Это твой забег и твоя победа. Точно так же, алмазным резцом в моем сознании, прочертила линию мысль – это мой сон, и я его хозяин.
В это же мгновение я оказался на свободе. А две страшные женщины остались внутри решетчатого капкана. Пытались разорвать сетку, но я, улыбаясь, превратил стальную проволоку в вольфрамовые нити. Их хриплые голоса сотрясали воздух проклятиями в мой адрес. Я взглянул наверх. Фонарный столб. Отлично! И вот уже со звоном лопается изоляция силового кабеля, он обрывается и падает сверху на ограду. В электрическом свечении и сером дыму горят придуманные мной образы. Я сжигаю несуществующих людей. Без позерства и скрещенных на груди рук. Без слез на щеках и безмятежной улыбки. Черты моего лица не видны, как бы ярко ни светили вспышки погребального костра. Я мог быть любым, могу быть и никаким. Двести двадцать вольт и два обуглившихся трупа. Моментально поднимаю напряжение в десятки раз и над двором разлетается облачко пепла. Все. Можно просыпаться. И я проснулся.
Всего лишь сон, но какой реалистичный. Взглянул на часы – два ночи. Еще вся ночь впереди. Завтра на работу, то есть уже сегодня, еще несколько часов и надо просыпаться, приводить свое лицо и тело в соответствие с запросами начальства, куда-то спешить. Но перед этим надо попытаться вновь заснуть. А как же сны? Кошмарные, кровавые, переполненные очевидными смыслами сны? Я положил голову на подушку и попытался понять, насколько сильно я боюсь снов. Долго думать не пришлось – вновь быстро заснул. Перед этим успел подумать: что-то должно произойти. Еще непонятно что, но скоро. Перемены, о которых я не могу даже догадываться. Потому что изменюсь сам я, и новый человек будет способен догадываться совсем по-другому. Совсем по-другому.
6. Пора просыпаться
Проснулся и побежал. Нужно было срочно найти какое-то записывающее устройство – зафиксировать сон, увиденный только что. Детали его разлетались во все стороны, но главное я успел черкнуть пальцем на зеркале. Две стрелки, направленные в разные стороны. Еще был какой-то сюжет. Его я спешно произнес в диктофон телефона. Полезная вещь – надо было чаще ее использовать.
В жизни у меня не раз появлялось желание приучить себя к пунктуальности и последовательности действий. Я слишком часто останавливался на полпути, увлекался чем-нибудь, забывая обо всем остальном, потом разочаровывался и вновь принимался за старое. Мир вокруг кишит идеями, как коралловые рифы всякой живностью. Вот только сеть моя состоит из слишком крупных ячеек неправильной формы. Через нее может просочиться и крупная рыба, а мелкая часто путается и отпугивает остальных. Мне казалось, что самые выдающиеся откровения приходили в мою голову ночью или после употребления. Но утром от них не оставалось и следа, лишь смутное воспоминание о недавнем озарении. Наконец, я начал делать короткие пометки в мобильном телефоне. Намеки, по которым можно восстановить картину размышлений. Но они не помогали, а чаще мешали. Разочаровывали. Потому что записи были примитивные и неполные. Я удивлялся, неужели из этой фразы у меня была надежда придумать роман, что могут означать эти пять цифр и восклицательный знак после них.
Однажды утром, после бурного празднования чьего-то дня рождения, я нашел в памяти своего телефона довольно странную запись. Hfrn 12j!m,ic wodm5 4?.ddwqad6 d.mkoqa 1a11.
Пытался представить все комбинации, которые возможно перепутались из-за лишних нажатий на клавиши телефона. Вспоминал события прошедшего вечера. Кафе, водка, танцы, чья-то квартира, опять кафе, водка, столики под зонтиками, пиво, долгая дорога домой… Стоп. Я помнил, что добирался домой пешком, но совершенно не помнил маршрута. Возможно, по пути произошло нечто, заставившее написать… Что же это могло быть, если получился бессвязный набор символов? А вдруг… Перед глазами у меня замаячили сцены кровавого преступления, свидетелем которого я мог невольно стать, отойдя в подворотню справить нужду. Тьма, злость, тщетное сопротивление, мольбы. Вначале о пощаде, потом о помощи. Я негнущимися пальцами, не застегивая ширинку, не в силах отвернуться от разворачивающейся на моих глазах трагедии, набираю символы. Подумал об этом и решил не искать разгадку, а то вдруг еще вспомню. Мне это нужно? Нет, не нужно. Стер запись и больше не возвращался к мыслям о ней.
А в это утро нарисовал две стрелки и надиктовал несколько слов. От разноцветного сна остались лишь бледные тени, но и они были вполне осязаемые. Я помнил, что мне снилось. Это уже хорошо.
Мне снилось, что я не смог заснуть после сновидений о Тане и ее неизвестной мне подруге. Как будто бы я ворочался еще часа два и тщетно пытался упасть в объятия Морфея. Применял привычные методы. Медленно дышал под одеялом, стараясь уменьшить количество поступающего в организм кислорода. Включал телевизор, силясь долго не моргать, чтобы устали глаза. Вставал с кровати и несколько раз отжимался от пола. Ничего не помогло. В каждом углу мне чудились две зловещие фигуры. Но если я помнил, что во сне от них легко избавиться, то в собственной квартире победить их будет сложно. Нет длинного коридора, по которому можно убежать. Во сне я супермен, а в реальности – весьма нескладный молодой человек со слабостями и комплексами. Прыгать через заборы и мыслью обрывать высоковольтные провода не умею. Ну, и так далее.
Тогда, в этом утреннем сне, я встал и вышел на улицу. Небо мерцало лишь самыми яркими звездами. Было ни холодно, ни жарко. Воздуха я вообще не ощущал. Знакомые очертания домов выглядели непривычно. Все было похожим на настоящее, но таковым не являлось. А еще было много людей. Все они спали. По дорогам ехали автомобили, ими управляли водители с закрытыми глазами, некоторые периодически подносили к голове трубки мобильных телефонов. Пассажиры о чем-то разговаривали между собой. Открывали рты и улыбались, хлопали водителей по плечу. Спали пешеходы. Иногда натыкались друг на друга, некоторое время стояли в нерешительности, затем обходили препятствие в виде такого же человека и шли дальше. В парикмахерских спящие мастера стригли спящих посетителей. Спали очереди у касс закусочной быстрого питания. Милицейский патруль в припаркованной возле входа в метрополитен машине. Девушка с маленькой спящей собачкой на поводке. Мальчик, предлагающий храпящим зевакам краденые наручные часы. Нищая старушка с картонной табличкой: «Я хачу спать!».
Я бросил в ее кружку несколько монеток, она, не открывая глаз, кивнула. Неуловимым жестом одновременно перекрестилась и перевернула картонку, показала мне обратную сторону. Там было написано «Другая жызнь». Не успел задуматься над этой надписью, потому что увидел… В толпе людей, выходящих из дверей станции метро, два человека не спали. Две женщины. Одна блондинка, другая брюнетка: всклокоченные волосы, разорванная одежда, страшные ожоги в виде ромбов на лице… Я не сразу испугался – это всего лишь сон и мне достаточно щелкнуть пальцем… Стоп! А вдруг это не сон? Начал спешно приводить свои мысли в порядок, пытаясь восстановить хронологию прошедших событий. Мне снилась погоня, детская площадка, ограда под напряжением, две пылающие фигуры. Потом я проснулся и… не смог заснуть, вышел на улицу, все спят… Я заснул или нет? То, что сейчас происходит – происходит на самом деле?
Они были в нескольких десятках метров от меня, глаза у Тани были синие, у ее подруги карие. Это казалось чудовищно на фоне сотен пар закрытых глаз. Двигались в моем направлении, не спеша, иногда поворачивая голову и смотря в сторону. Я стал медленно пятиться назад. Заметил небольшой проход между домами возле парикмахерской и устремился к нему, стараясь держать девушек в поле видимости. Они сделали плавный поворот и стали двигаться в том же направлении. Над проходом на толстом проводе покачивался круглый дорожный знак. Белый прямоугольник на красном фоне. Я притормозил, но затем понял, что другой возможности скрыться у меня нет. В переулке между зданиями было людно. Какой-то фестиваль уличного танца. Фанерные щиты, на которых крутились молодые люди в широких штанах и вязаных шапочках. Зрители аплодировали и складывали из пальцев невообразимые композиции. Естественно, все они спали. Я прошел несколько шагов и увидел, что переулок заканчивается кирпичной стеной. Таня со спутницей были уже рядом. Я прыгнул через стену.
У меня не получилось.
Обыкновенный прыжок метра на полтора в длину и все. Так сон это или нет? Возглас за спиной. Меня заметили? Наверное, уже совсем близко. Я начал хлопать вместе с остальными в такт музыке и медленно разворачиваться. Очень медленно, пытаясь сообразить, как поступить. Я так не хотел их видеть сейчас, так боялся, разворачивался, разворачивался. И… Никого не увидел. Просто потому, что закрыл глаза. Нашел единственно правильное решение. Я притворился спящим и медленно двинулся навстречу невидимым мне девушкам. Наткнулся на кого-то. Старался держать себя в руках и не менять выражения лица. Вспомнил, что на улице люди часто сталкивались, немного постоял, затем попытался обойти препятствие. Прошел мимо. В горле застрял ком. Я впервые ее коснулся! Впервые в жизни! Подкашивались колени, стучало в груди сердце и очень хотелось посмотреть, что происходит. Решился на это только когда услышал их голоса, где-то очень далеко позади. Я приоткрыл одно веко. Уже почти вышел из переулка назад на большую улицу. Ветра не было, но знак на проводе раскачивался над моей головой. С той стороны на нем был нарисован «кирпич». А с этой… Я еще не видел таких знаков. На синем фоне, две большие стрелки, белая и красная, направленные в разные стороны…
Утром на работе все валилось из рук. Хотелось спать, и раздражала всеобщая обеспокоенность моим внешним видом. Прошедшая неделя была не похожа на все предыдущие недели в моей жизни. Но мне не хотелось, чтобы и последующие были таковыми. Идет какая-то перестройка? Меня ждет новая жизнь? Мне казалось, что новая жизнь началась как раз неделю назад. Или я в очередной раз сам себя обманывал? Захотелось срочно в кого-нибудь влюбиться или хотя бы просто поговорить. В кого? Не придумывать же в очередной раз образ и поклоняться ему. Нужен конкретный, живой человек, желательно девушка. Я вышел из здания и достал мобильный телефон. Позвонил и долго разговаривал. Пока в трубке не зазвучали короткие гудки. Проверил счет – так и есть, нулевой баланс. Она сразу же перезвонила, мы еще немного поговорили, затем я пожелал удачи и попрощался. В душе играла музыка. Одновременно две мелодии. Радостная, светлая, весенняя и что-то похожее на саксофонное соло, прерываемое ударами медных тарелок. Было стыдно и весело. Весело так, что по коридору я шел, пританцовывая, и стыдно до такой степени, что, сев за компьютер, я сразу же полез в интернет поговорить с Таней. Но вновь зазвонил телефон…
7. Секс
Первую пару в университете Аня проспала. Слипающимися глазами смотрела на циферблат старомодного будильника, заметила на двери свитер Игоря, стало быть, брат приехал со смены и спит в соседней комнате, и что-то соображала. Наконец, сообразила. Сегодня понедельник – нет первой пары. Она поняла, что проспит и вторую. В десять часов все-таки заставила себя подняться. До начала третьей пары почти полтора часа. Если собраться за полчаса, можно успеть. Пять минут – умылась. Еще пять минут – зашла в комнату брата, стянула с него одеяло, затем укрыла, поцеловала в лоб и накинула на себя халат. Семь минут – кофе готов, булочка вчерашняя, но мягкая, шоколадная конфета. Все. Осталось одеться, накраситься и можно выходить. Через… Через сорок пять минут Аня вышла из дома и сразу же остановилась.
Можно было пойти на троллейбус, автобус или в метро. Каждое утро ей приходилось делать этот нелегкий выбор. Разница между видами транспорта была несущественной, но… В троллейбусе на маршруте работал один водитель, который всегда по-новому смешно объявлял остановки. Вот только ехал он очень медленно. Метро быстрее всего, но там душно и уже надоело. В автобусе видимых преимуществ не было, так же, как и недостатков. Она опаздывала, пара уже началась, преподаватель очень строгая и раздражительная женщина… Аня пошла на троллейбус. Если уж испортят настроение, так хоть послушает веселого водителя. Подошла к остановке, подъехал синий троллейбус, заклеенный рекламой нового магазина бытовой техники. За рулем сидел какой-то стажер, рядом женщина-наставник. Она подождала следующий. Вновь не тот. Аня вздохнула, повернулась, было, в сторону станции метро, затем махнула рукой и села.
Ехала и думала. О чем думала, сказать, скорее всего, сама бы не смогла. Вначале мысли были о том, что троллейбус идеально соответствует ее натуре. Так же как и она, моментально трогается с места, разгоняется, потом вдруг резко останавливается. Кроме того, это не трамвай, который обречен на то, чтобы все время ехать по рельсам. Да, троллейбус тоже связан с проводами, но когда есть необходимость обойти препятствие, можно найти компромисс. Затем мысли Ани переключились на погоду. Ненадолго – облачность была незначительной и оделась она соответствующе. С этим проблем не было. Вскользь подумала о том, что опаздывает. Смутно чувствовала, что думает еще о чем-то или о ком-то, но так и не смогла ясно понять о чем или о ком. Побаливала голова. Из-за кофе? Или, наоборот, надо было выпить еще чашечку? Куда пойти после лекций? Пришла ли на занятия подруга? Какая красивая машинка остановилась рядом с ними на перекрестке. Какая же некрасивая девочка за ее рулем. Почему водитель так неинтересно называет остановки? Женщина наступила на краешек туфли. Поток мыслей проносился в ее голове. Так о чем же или о ком она продолжает думать в фоновом режиме? Аня так и не успела ответить на этот вопрос. «Остановка „Университет“ – унылым голосом объявил водитель. Пора выходить.
Огромная, еще дореволюционной постройки, аудитория была наполовину пуста. Лекция уже давно началась. Аня тихо открыла дверь. Увидела спину седого профессора и поняла, что все замечательно. Должна была читать его жена, наверное, приболела, – и он ее заменяет. Лектор не обратил на девушку внимания, в отличие от всех остальных. 45 минут между кофе и выходом из дома давали о себе знать. Десятки пар глаз сузились – спортсмены, самоуверенные интеллектуалы, сыночки богатых родителей, авторы и исполнители однотипных песен или танцевальных миксов. Она стала подниматься вверх по ступенькам, на ходу подмигнула своему бывшему однокласснику и села на верхнем ряду. Там, разлегшись на деревянной скамейке, дремала ее подруга, Даня.
– Данька, привет.
– Анька, привет. Чего так поздно? Я уже спать легла.
– А я ночью много спала. Чего это ты такая сонная, а?
– Реферат всю ночь писала. Сегодня же модуль.
– Модуль? Блин… Как же я могла забыть. Точно, Александровна же всех предупреждала. Вот, блин. Совсем, совсем забыла… Ну, ладно, спи, не просыпайся. Я пока у тебя скатаю, можно?
– Возьми, в сумке.
Даня за все время разговора даже не приоткрыла глаз. Рукой придвинула сумку в сторону подруги. Реферат на пятнадцать страниц. Все равно, никто даже первую читать не будет. Но, наверняка, все грамотно написано. И как она успевает? Аня познакомилась с Дашей на первом курсе. На семинаре по психологии группе предложили тест. Сорок вопросов, на которые нужно дать ответы «да» или «нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29