366
Повесть временных
Посмотри, брат, на отцов наших: что они взяли или на что им одежды? Но только (и осталось про них то^, что сделали они душе своей. Тебе первому, брат, надлежало послать ко мне с этими словами. Когда же убили дитя, мое и твое, у тебя на глазах, следовало тебе, увидев кровь его и тело его, увянув^ шее подобно цветку, только что распустившемуся, подобно агнцу заколотому, сказать, стоя над ним, заглянув в помыслы души своей: „Горе мне, что я сделал! И, воспользовавшись его неразумием, ради неправды света сего суетного взял я грех на себя, а отцу и матери его доставил слезы!".
Надо бы было сказать тебе, подобно Давыду: „Знаю, грех мой стоит передо мною". Не из-за пролития крови, богопома-занник Давыд, прелюбодеяние совершив, посыпал (пеплом) главу свою и плакал горько, — в тот час отпустил ему согре-шенья его бог. А богу бы тебе надо было покаяться, а ко мне написать письмо утешительное, а сноху мою послать ко мне, потому что нет в ней ни зла, ни добра, — чтобы я, обняв ее, оплакал мужа ее и свадьбу их, вместо песен: ибо не видел я их первой радости, ни венчания их, по грехам моим. Так, ради бога, отпусти ее ко мне поскорее, с первым послом, чтобы, поплакав с нею, я поселил ее у себя, и она села бы, как горлица на сухом дереве, горюя, а сам я нашел бы утешение у бога.
Таким ведь путем шли деды и отцы наши: суд от бога пришел ему (Изяславу), а не от тебя. Если бы тогда ты свое желание исполнил и Муром добыл, а Ростова бы не занимал и послал бы ко мне, то мы здесь бы и договорились. Но сам рассуди, мне ли послать к тебе надлежало или тебе ко мне? Если бы ты приказал сыну моему: „Посоветуйся с отцом", десять раз я бы послал.
Удивительно ли, что муж пал в бою? Так умирали лучшие из предков наших. Но не следовало ему зариться на чужое, ни меня в позор и в печаль вводить. Подучили ведь его паробки (слуги), чтобы себе что-нибудь добыть, а для него добились зла. И, если начнешь каяться перед богом и ко мне отнесешься
Перевод (1096 г.)
367
добросердечно, пошлешь посла своего или епископа, то письмо напишешь с обещанием (мира), тогда и волость получишь добром и наше сердце обратишь к себе, и лучше заживем мы, чем прежде: я тебе ни враг, ни мститель. Не хоЪел ведь я крови твоей видеть у Стародуба; но не дай мне бог крови ни от руки твоей видеть, ни от повеления твоего или которого-нибудь брата. Если же я лгу, то бог меня суди и крест честной! Или в том состоит грех мой, что на тебя пошел к Чернигову из-за поганых, я в том каюсь, в том я не раз братии своей выразил сожаление и еще поведал, потому что я ведь человек.
Если тебе хорошо, то... если тебе плохо, то вот сидит у тебя рядом сын твой крестный с малым братом своим и хлеб едят дедовский, а ты сидишь на своем (хлебе), на этом и договаривайся. Если же хочешь их убить, то вот у тебя они оба. Ибо не хочу я зла, но добра хочу братии и Русской земле. А что ты хочешь взять насильем, то мы, заботясь о тебе, давали тебе и в Стародубе отчину твою. Сам бог свидетель тому, что мы с братом твоим вели переговоры на случай, если он не может договариваться без тебя. И мы не сделали ничего дурного, ни сказали: Веди переговоры с братом до тех пор, пока не договоримся. Если же кто из вас не хочет добра и мира христианам, тому от бога мира не видать душе его на том свете.
Не от нужды говорю я это, ни от беды какой-нибудь, посланной богом, сам поймешь. Но душа моя мне дороже всего света этого. На страшном суде без обвинителей сам себя обличаю, и прочее.
„Премудрости наставник и разума податель, неразумных учитель и нищих заступник! Утверди в разуме мое сердце, владыка! Ты дай мне дар слова, отец, устами моими не препятствуй взывать к тебе: милостивый, помилуй падшего!". „Надежда моя — бог, прибежище мое—Христос, защита моя — святой дух! Надежда и защита моя, не презри меня, благая! Ты у меня помощница в печали и в болезни и от всех бед, и тебя славлю, воспетая! Разумейте и видьте, что я бог, испы-
т
368
Повесть временных лет
тующий сердца и ведающий мысли, обличающий дела, сжигающий грехами, дающий суд сироте и убогому и нищему". «Преклонись, душа моя, и о делах своих подумай, тобою содеянных, глазами своими обозри.их и каплю испусти слез своих, и поведай откровенно все дела свои и мысли Христу, и очистись". Андрей честной, отец преблаженный, пастырь критский! Не оставь молиться за нас, чтущих тебя, да избавимся все от гнева и печали, и тления, и греха, и бед, чтущие память твою верно. Город свой сохрани, дева-матерь чистая, который тобою честно царствует, пусть он тобой укрепляется и на тебя надеется, (с твоей помощью) побеждает во всех войнах, отбивает врагов и держит их в послушании. О, пречистая матерь, родившая святейшее из святых Слово! Приняв нынешнее послушание, от всякой напасти защити нас и будущей муки — к тебе взывающих. Молимся тебе, рабы твои, и преклоняем колена сердца нашего. Склони ухо твое, чистая, и спаси нас, в скорбях погруженных вечно, и сохрани от всякого вражеского пленения твой город, богородица! Пощади, боже, наследие твое, прегрешения наши все отвергни, видя, что мы молимся теперь тебе на земле, родившей тебя без семени, земную милость, соблаговолившую обратиться, Христе, в человека". Пощади меня, спаситель, родившийся и сохранивший родившую тебя нетленною после твоего рождения, когда сядешь судить дела мои, как безгрешный и милостивый, как бог и человеколюбец! Дева пречистая, неискушенная браком, верующим кормчий! Спаси меня, погибшего, к сыну твоему вопиющего: „Помилуй меня, господи, помилуй! Если хочешь судить, не осуждай меня на огонь, не обличай меня гневом, — молит тебя дева чистая, родившая тебя, Христе, и множество ангелов и мучеников сонм. Во имя Христа Исуса господа нашего, которому подобает честь и слава, отцу и сыну и святому духу, всегда и ныне, в постоянные веки!".
Теперь же я хочу рассказать, о чем слышал 4 года тому назад от Гюряты Роговича новгородца, который поведал так: „Послал я отрока своего в Печору, к людям, дающим
>, ^
о. .
,
о о. a
в
Перевод (1096 г.)
36»
Церковь Спаса на Берестове, конец XI — начало XII в.
дань Новгороду. И, когда пришел отрок мой к ним, то от них пошел он в землю Югорскую. Югра же это люди, говорящие на непонятном языке, и соседят они с Самоядью в северных краях". Югра же сказала отроку моему: „Дивное чудо мы нашли, о котором не слыхивали раньше, а идет этому уже третий год; есть горы, упирающиеся в луку морскую, высотою как до неба, и в горах тех стоит крик великий и говор, и кто-то сечет гору, желая высечься из нее; и в горе той просечено оконце малое, и оттуда говорят, и не понять языка их, но показывают на железо и делают знаки руками, прося железа; и если кто даст им нож ли, или секиру, они в обмен дают меха. Путь же к тем горам непроходим из-за пропастей, снега и леса, потому и не доходим до них никогда; этот путь идет и дальше на север". Я же сказал Гюряте: „Это люди, заклепанные Александром Македонским царем, как рассказывает о них Мефодий Патарский, говоря: «Александр, царь Македонский, дошел в восточные страны до моря, называемого солнечным местом, и увидел там людей нечистых из племени Иафетова, и нечистоту их видел: ели они скверность всякую, комаров и мух, кошек, змей, и мертвецов не погребали, но поедали их, и женские выкидыши и скотов всяких нечистых. Увидев это, Александр убоялся, как бы они не размножились и не осквернили землю, и загнал их в северные страны в горы высокие; и по повелению божию сомкнулись за ними горы великие, только не сошлись горы на 12 локтей, и тут воздвиглись ворота медные, и покрылись сунклитом; и если кто захочет их взять, не сможет, ни огнем не смогут сжечь, ибо свойство сунклита таково: ни огонь его не может сжечь, ни железо его не берет. В последние же дни выйдут 8 колен из пустыни Етривской, выйдут и эти скверные народы, пребывающие в горах северных, по повелению божию»".
Но мы вернемся к предыдущему, к тому, о чем ранее говорили. Хотя Олег обещал пойти к брату своему Давыду в Смоленск и прийти с братом своим в Киев и договор заключить, но не захотел этого Олег сделать, а прийдя в Смоленск и собрав
24 Повесть временных дет, ч. I
370
По
'весть временных лет
воинов, пошел к Мурому, где был тогда Изяслав Владимирович. Пришла же весть к Изяславу, что Олег идет к Мурому, послал Изяслав за воинами в Суздаль и Ростов и за белозер-цами и собрал воинов много. И послал Олег послов своих к Изяславу, говоря: „Иди в волость отца своего Ростов, а это волость отца моего. Хочу же я, сев в Муроме, договор заключить с отцом твоим. Это ведь он меня выгнал из города отца моего. Или и ты мне здесь моего же хлеба не хочешь дать?". И не послушал Изяслав слов этих, надеясь на множество воинов. Олег же надеялся на правоту свою, что прав был в этом, и пошел к городу с воинами. Изяслав же изготовился к бою перед городом в поле. Олег же пошел на него полком и сошлись обе стороны, и произошла битва жестокая. И убили Изяслава Владимировича, внука Всеволодова, 6 сентября; прочие же воины его побежали, одни через лес, другие в город. Олег же вошел в город, и приняли его горожане. Изяслава же взяли и положили в монастыре святого спаса, и оттуда перенесли его в Новгород и положили его в церкви святой Софии, на левой стороне. Олег же по взятии города перехватал ростов-цев и белозерцев и суздальцев, и заключил их в оковы, и устремился к Суздалю. И, когда пришел в Суздаль, суздальцы сдались ему. Олег же, водворив в городе спокойствие, одних заточил, а других отправил в изгнание и имущество у них отнял. Пошел он к Ростову, и ростовцы сдались ему. И занял он всю землю Муромскую и Ростовскую, и посажал посадников по городам, и дань начал собирать. И послал к нему Мстислав посла своего из Новгорода, говоря: „Уходи из Суздаля в Мурок, а в чужой волости не садись. И я пошлю просить с дружиной своей к отцу моему, и помирю тебя с отцом моим. Если и брата моего убил ты, то это не удивительно, в бою ведь и цари и мужи погибают". Олег же не пожелал его послушать, но еще замышлял и Новгород захватить. И послал Олег Ярослава, брата своего, в сторожу, а сам стал на поле подле Ростова. Мстислав же посоветовался с новгородцами, и послали Добрыню Рагуиловича вперед себя в сторожу; Добрыня же
Перевод (1096 г.)
371
прежде всего перехватал (Олеговых) даньщиков. Узнал же Ярослав, стоя на Медведице в стороже, что даньщики захвачены, и бежал в ту же ночь, и прибежал к Олегу и поведал ему, что идет Мстислав, а сторожи захвачены, и пошел к Ростову. Мстислав же пошел на Волгу, и сказали ему, что Олег подался к Ростову, и Мстислав пошел за ним. Олег же пошел к Суздалю и, узнав, что следом за ним идет Мстислав, приказал зажечь Суздаль город, только уцелел двор монастырский Пе-черского монастыря и церковь святого Дмитрия, которую дал монастырю Ефрем вместе с селами. Олег же побежал к Мурому, а Мстислав пришел в Суздаль и, остановившись там, стал посылать к Олегу просить мира, говоря: „Я младше тебя, обращайся к отцу моему, а дружину, которую захватил, верни; а я тебе во всем послушен". Олег же послал к нему, притворно прося мира; Мстислав же, поверив обману, распустил дружину по селам. И настала Федорова неделя (великого) поста, и пришла Федорова суббота, и, когда Мстислав обедал, пришла весть ему, что Олег на Клязьме, подошел близко тайком. Мстислав же, доверившись ему, не расставил сторожей; но бог знает, как избавлять благоверных своих от обмана. Олег же расположился ка Клязьме, думая, что испугавшись его, Мстислав побежит. К Мстиславу же собралась дружина в тот день и в другой, новгородцы и ростовцы и белозерцы. Мстислав же стал перед городом, изготовив дружину к бою, и не двинулся ни Олег на Мстислава, ни Мстислав на Олега, и стояли друг против друга они 4 дня. И пришла к Мстиславу весть, что „послал тебе (на помощь) отец брата Вячеслава с половцами". И пришел Вячеслав в четверг после Федорова воскресенья, постом. И в пятницу пришел Олег, изготовившись к бою, к городу, а Мстислав пошел на него с новгородцами и ростовцами. И вручил Мстислав стяг Владимиров половчину, именем Куную, и придал ему пешцев (пеших воинов) и поставил его на правом крыле. И Кунуй, заведя пешцев, развернул стяг Владимиров, и увидал Олег стяг Владимиров и испугался, и страх объял его и воинов его. И двинулись в бой сбе сто-24*
372
Повесть временных лет
роны, и пошел Олег против Мстислава, а Ярослав пошел против Вячеслава. Мстислав же перешел через пожарище с новгородцами, и спешились новгородцы, и сошлись с противником на реке Кулачьце (Колокше), и был бой упорный, и начал одолевать Мстислав. И увидел Олег, что двинулся стяг Владимиров, начал заходить в тыл ему, и, убоявшись, бежал Олег, и победил Мстислав. Олег же прибежал в Муром и посадил Ярослава в Муроме, а сам пошел в Рязань. Мстислав же пришел к Мурому и заключил мир с муромцами и взял своих людей, ростовцев и суздальцев, и пошел к Рязани вслед за Олегом. Олег же убежал из Рязани, а Мстислав, придя, заключил мир с рязанцами и взял людей своих, которых заточил Олег. И послал (Мстислав) к Олегу, говоря: „Не убегай никуда, но пошли к братии своей с мольбою не лишать тебя Русской земли. И я пошлю к отцу просить за тебя". Олег же обещал так сделать. Мстислав же, вернувшись в Суздаль, оттуда пошел в Новгород, в свой город, по просьбе преподобного епископа (новгородского) Никиты. Это было в самом 6604 года, индикта 4 конце на половину.
J097 В год 6605. Пришли Святополк и Владимир и Давыд Игоревич и Васильке Ростиславич и Давыд Святославич и брат его Олег и собрались в Любече для установления мира и говорили друг другу: „Зачем губим Русскую землю, сами на себя ссоры навлекая? А половцы землю нашу расхищают и радуются, что нас раздирают междоусобные войны. Да с этих пор объединимся чистосердечно и будем охранять Русскую землю, и пусть каждый владеет отчиной своей: Святополк—Киевом, Изяславо-вой (отчиной), Владимир — Всеволодовой, Давыд и Олег и Ярослав — Святославовой, и те, кому Всеволод роздал города: Давыду-- Владимир (южный), Ростиславичам же: Володарю — Пере-мышль, Васильку — Теребовль". И на том целовали крест: „Если теперь кто на кого покусится, против того будем мы все и крест честной". Сказали все: „Да будет против того крест честной и вся земля Русская". И, попрощавшись, пошли во-свояси.
Перевод (1096 1097 гг.)
373
И пришли Святополк с Давыдом в Киев и рады были все люди, но только дьявол опечален был добрым этим*согласием. И проник сатана в сердце некоторым мужам, и начали они наговаривать Давыду Игоревичу, что „Владимир сговорился с Васильком против Святополка и тебя". Давыд же, поверив лживым словам, начал наговаривать Святополку на Василька, говоря: „Кто убил брата твоего Ярополка? А теперь он злоумышляет против меня и тебя и сговорился с Владимиром. Позаботься о своей голове". Святополк же впал в сомнение, говоря: „Правда это или ложь, не знаю". И сказал Святополк Давыду: „Коли правду ты говоришь, бог тебе свидетель; если же от зависти говоришь, бог тебе судья". Святополк же пожалел о брате своем и задумался о себе, не в самом ли деле так будет. И поверил Давыду, и обманул Давыд Святополка, и начали они думать о Васильке. А ни Василько, ни Владимир об этом не знали. И начал /Грвыд говорить: „Если не захватим Василька, то ни тебе не княжить в Киеве, ни мне во Владимире". И послушал его Святополк. И пришел Василько 4 ноября и переправился (через Днепр) на Выдобечь и пошел поклониться святому Михаилу в монастырь, и ужинал там, а обоз свой поставил на Рудице; вечером же вернулся в свой обоз. И на другое же утро прислал к нему Святополк, говоря: „Не уходи от именин моих". Василько же отказался, сказав: „Не могу ждать, как бы не было войны дома". И прислал к нему Давыд: „Не уходи, брат, не ослушайся брата старейшего". И не пожелал Василько послушаться. И сказал Давыд Святополку: „Видишь ли, не думает о тебе, ходя под твоей рукой. Если уйдет в свою волость, сам увидишь, что он займет твои города Туров, Пикск и другие города твои. Тогда вспомнишь меня. Но, призвав его теперь, захвати и отдай мне". И послушал его Святополк, и послал за Васильком, говоря: „Если не хочешь остаться до именин моих, то приходи сейчас, поприветствуешь меня и посидим с Давыдом". Василько же обещал притти, не подозревая обмана, который задумал против него Давыд. Василько же, сев на коня, поехал, и повстречал своего отрока, который сказал ему: „Не
374
Л,
овесть временных лет
ходи, князь, хотят тебя схватить". И Василько не послушал его, размышляя: „Как они хотят меня схватить? Недавно целовали крест, говоря: если кто на кого покусится, то на того будет крест и мы все?". И, подумав это, перекрестился, сказав: „Воля божия да будет". И приехал с небольшою дружиной на княжой двор. И вышел навстречу к нему Святополк, и пошли они в избу, и пришел Давыд, и они уселись. И заговорил Святополк: „Останься на праздник" (Михаила, 8 ноября). И сказал Василько: „Не могу остаться, брат:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25