Поблизости отыскалась довольно удобная пещера, утомленные путники вошли в нее и принялись устраиваться на ночлег. Эрик и Труд всю ночь по очереди охраняли вход, а едва настало утро, снова тронулись в путь.
Как и днем раньше, они взбирались на высокие горы, спускались в глубокие ущелья, ехали через поросшие вереском пустоши, перебирались через болота, мелкие ручьи и широкие реки, скакали берегом больших озер. Казалось, дороге не будет конца, Ётунхейм был огромен.
Спустя время иавстресу снова начали попадаться дома и усадьбы, а также люди или, точнее, великаны, хотя по виду они ничем не отличались от нормальных людей. Наконец ребята подъехали к большой красивой усадьбе, которую он узнал, по крайней мере, по описанию. Действительно, то была усадьба Гюмира — родная усадьба Герд, жены Фрейра.
Перед усадьбой они увидели холм, тот самый, на котором, вероятно, сидел страж, когда Скирнир, слуга Фрейра, приехал сюда. Дом по-прежнему окружала высокая изгородь, за которой, по рассказам Скирнира, бегали кровожадные псы. Когда Эрик и Труд скакали мимо усадьбы, они слышали их бешеный лай.
Чуть позже они миновали крепость бывшего короля великанов Трюма. Она выглядела пустой и заброшенной — видимо, здесь никто не жил с тех самых пор, как Тор в наказание за кражу Мьелльнира убил самого Трюма и уничтожил всю его семью.
Эрик хотел было въехать в ворота и посмотреть, что там внутри, но Труд решительно отказалась — они тут не на экскурсии! Если ему так уж хочется, пусть как-нибудь потом попросит Тора взять его сюда с собой. Разумеется, если им вообще посчастливится вернуться домой!
Перед закатом они подъехали к усадьбе Эгира. Здесь ребята решили остановиться яа ночь. Эгир уже привык к посещениям асов — она довольно часто устраивали у него свои развеселые попойки.
Ребята заранее договорились, что попробуют выдать себя за Тьяльви и Рескву и посмотрят, удастся ли им это. Если обман откроется — что ж, не беда, ведь Эгир никогда не имел ничего против асов. Если же все сойдет удачно, то, значит, они смогут и в дальнейшем путешествовать по Ётунхейму под этими именами.
Слегка поколебавшись, Эгир все же в конце концов поверил им. Труд, так убедительно разыгрывала из себя Рескву, что у Эгира исчезли последние сомнения. Ребята провели у него приятный вечер.
Поскольку никого из великанов в доме больше не было, Эрик позволил себе немного расслабиться. Эгир угощал гостей всякими вкусными кушаньями, а после ужина начал вспоминать старинные истории. Особенно подробно он остановился на последней пирушке асов, которая происходила в его доме. Локи много выпил и стал совсем невменяемым. Он начал ругать и всячески оскорблять асов, смеяться над ними, болтать об их супружеской неверности и похождениях с разными женщинами, даже не смущаясь тем, что рядом находились их жены. Да и самим им порядком досталось от злого языка Локи, так что они вконец разобиделись.
Все это происходило в отсутствие Тора. Когда же он вернулся и узнал, что наболтал Локи, то пришел в неописуемую ярость — пена так и брызгала у него изо рта. «Ну, это уж слишком!» — повторял он. Он и так уже достаточно перенес от Локи и неоднократно выслушивал от него разные дерзости. Пора положить этому конец! Надо хорошенько наказать Локи, чтобы он надолго запомнил этот урок!
А тут еще вскоре после этого стрелою Локи был убит Бальдр; это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения асов.
— Локи страшно перепугался, увидев, как разгневаны асы. Он почувствовал, что шутить они не будут, и потому улизнул вон туда, в горы, показал Эгир через плечо большим пальцем. — Высоко на вершине одной из скал он построил себе убежище — небольшой дом с четырьмя дверями, чтобы иметь возможность глядеть во все стороны и видеть, когда асы придут ловить его.
Но в доме он осмеливался сидеть лишь по ночам, днем же принимал обличье лосося и прятался неподалеку в водопаде.
Локи все время ломал себе голову яад тем, как именно асы будут пытаться его поймать, поэтому он ни на минуту не мог расслабиться. Он постоянно пытался занять чем-нибудь свои руки, чтобы хоть как-то успокоиться. Случайно ему попался кусок льняной бечевки. Он машинально принялся вязать из нее разные петли, совершенно не обращая внимания на то, что делает.
Тем временем Один, сидя в Вальгалле на своем высоком Хлидскьяльве, выследил Локи в его убежище. Они с Тором и другие асы отправились в путь.
Локи заметил их, когда они начали карабкаться на гору. Он тут же швырнул бечевку в огонь, обернулся лососем и кинулся в реку.
Когда асы приблизились к домику Локи, первым вошел в него Квасир, считавшийся самым рассудительным.
Квасир был из рода ванов и в мудрости не уступал Мимиру. Позже его убили двое карликов, а кровь его подмешали в мед Суттунга.
— Да, мы уже слышали о нем, — кивнул Эрик.
— Отлично. Так вот, Квасир увидел, что Локи дома нет. Но в костре он обнаружил нечто странное и выхватил из огня остатки сети, которую сплел Локи. «Это сеть для ловли рыбы, — рассудил он, — и, вероятно, рыбы великанской».
Асы поняли, что он имел в виду, и тотчас же принялись плести новую большую сеть. Закончив работу, асы отправились к реке. Тор взялся за один конец, остальные — за другой, и потащили сеть по течению.
Локи перепугался и поплыл перед сетью, но, увидев, что сеть все время следует за ним, залег между двумя большими камнями на дне реки. Асы протащили сеть над ним, но почувствовали, что между камнями прячется что-то живое. Тогда они снова забросили сеть, привязав к ней снизу много тяжелых камней, чтобы Локи не смог ускользнуть, и опять потащили сеть по течению. Но в этом была их ошибка, ибо Локи плыл по течению быстрее, чем шла сеть. Асы тащили и тащили ее и в конце концов дошли до самого моря.
И тут уже Локи совершил ошибку. Вместо того чтобы выплыть в открытое море и скрыться, он выпрыгнул из воды, перемахнул через сеть и кинулся вверх по реке к водопаду.
Увидев его, асы поняли, как им пойма поймать беглеца. Разделившись, они снова потянули сеть, а Тор пошел вброд по середине реки. И когда Локи вновь попытался перепрыгнуть через сеть, Тор быстро схватил его прямо в воздухе.
Наконец-то Леки был пойман. Тор вытащил его на берег, и Локи был вынужден сбросить обличье рыбы. Асы привели его в глубокую пещеру в скалах. Взяли они три больших плоских камня и пробили в них по отверстию. Один из них надели Локи на плечи, другой — на пояс в третий — на ноги, так что он не мог шевельнуться.
Но это еще не все — надо было его чем-то привязать в пещере, да так крепко, чтобы никакой великан не смог это порвать. Квасир додумался и до этого. «Единственное, что может сдержать Локи, это кишки его собственных детей, — сказал он. — Их-то он никогда не сумеет порвать!»
Однако асам не хотелось самим убивать детей Локи — ведь они им не причинили никакого вреда, если не считать трех младших, тех, что Локи прижил с великаншей Ангрбодой: Мирового Змея, волка Фенрира и Хель. Кроме них, у Локи было еще два сына — Вали и Нарви — от его жены Сигюн. По совету Квасира асы превратили Вали в волка, чтобы он совершил злое дело.
Как порой бывает с братьями, Вали и Нарви часто ссорились, и однажды Вали, будучи уже волком, не помня себя от злобы, набросился на Нарви и разорвал его в клочья. Так асам удалось добыть кишки Нарви и привязать ими Локи накрепко в пещере.
С тех пор он так и стоит там — привязанный, с тремя огромными камнями на теле, не в силах шевельнуться, Скади, бывшая жена Ньерда, повесила над его головой огромную ядовитую змею. Хоть она сама и великанша, но страшно ненавидит Локи, поскольку считает его виновным в гибели своего отца, Тьяцци, который был убит асами, когда похитил Идунн с ее яблоками молодости.
Теперь она нашла возможность отомстить Локи — яд из пасти змея постоянно капает ему на голову.
— Да, жуткую казнь придумали Локи! — вздохнул Эгир. — К счастью, Сигюн, его жена, не покинула его. Она стоит и держит над его головой сосуд, в который и стекает змеиный яд. Однако каждый раз, как сосуд наполняется, ей приходится его выливать, и тогда яд попадает Локи прямо в лицо. Он причиняет несчастному нестерпимую боль, и он каждый раз содрогается с такой силой, что вызывает землетрясения.
— Интересно было бы взглянуть на этого Локи, — как бы невзначай обронил Эрик, незаметно подмигивая Труд.
— Хм, не думаю, чтобы тебе это удалось, — сказал Эгир. — Это место находится за Железным Лесом, но где именно — не знает никто, даже я, хотя асы и считают меня своим другом.
Заметно было, что Эгиру не хочется больше касаться этой темы. Напротив, он принялся выспрашивать ребят о том, что случилось в Асгарде за последнее время. Труд снова пришлось пересказать практически все то, что она уже однажды говорила у Ярнсаксы. Эгир внимательно слушал, так продолжалось до вечера. Когда стемнело, Эгир предложил ребятам остаться у него на ночь, и они не раздумывая согласились.
Хозяин постелил им и оставил ребят одних. За окном взошла луна, и на дворе было довольно светло. Эрик долго не мог заснуть, когда же наконец ему это все же удалось, сон его был чрезвычайно чуток.
Среди ночи внезапно весь дом задрожал. Снаружи донесся собачий вой.
Труд проснулась.
— Слышишь? — шепотом спросил Эрик.
Девочка кивнула.
— А как они воют, эти собаки! — сказал Эрик.
— Это не собаки, это волки, — спокойно ответила Труд, перевернулась на другой бок и снова заснула.
Эрик ощутил, как по спине побежала струйка холодного пота. Если прежде ему стоило огромных трудов заставить себя уснуть, то теперь это и вовсе оказалось невозможным.
Поэтому на следующее утро за завтраком он отчаянно зевал, чувствуя себя усталым и разбитым. Эгир беззлобно подшучивал над ним.
Хотя это и действовало мальчику на нервы, он крепился, стараясь не подавать виду, и был весьма доволен, когда наконец пришло время трогаться в путь. Взобравшись на широкую спину Ховварпнира, они продолжили свое бесконечное путешествие на восток.
Вид вокруг вскоре опять изменился. Все реже стали попадаться усадьбы, да и выглядели они более жалкими и убогими. В конце концов местность вновь стала голой, пустынной. Жилья нигде не было видно, всюду царил пронизывающий до костей холод, стояла жуткая сырость. Несмотря ни на что ехать приходилось по бездорожью, Ховварпнир уверенно бежал вперед, и они продвигались довольно быстро. Ближе к середине дня внезапно хлынул проливной дождь, и ребята свернули к скалам в поисках пещеры, где бы они могли переждать ненастье. Да и Ховварпнир к этому временя уже повесил голову — заметно было, что конь устал и нуждается в отдыхе.
Эрик первым заметил треугольное отверстие у самого подножия крутого склона скалы, оно походило на широкую дверь, ведущую в глубь горы. Из отверстия вытекал ручеек, вероятно, где-то в недрах скал бил ключ. Лучшего убежища нельзя было и придумать, и ребята тут же свернули к отверстию.
Но перед самым входом Ховварпнир внезапно остановился и ни в какую не хотел двигаться дальше. Труд, пытаясь уговорить коня, потрепала его по гриве, почесала шею, принялась что-то ласково нашептывать наухо, однако асе было напрасно — он решительно отказывался сделать вперед хотя бы шаг.
— Пойду посмотрю, чего так боится Ховварпнир, — сказал Эрик и решительно направился к скале. На первый взгляд в пещере не было ничего страшного — снаружи она казалась неглубокой и совершенно пустой. Вроде бы спрятаться здесь было негде. Может Ховварпнир чуял какую-то опасность, скрывающуюся в глубине?
Эрик осторожно шагнул внутрь. Вытащив из ножен Муддур, он посмотрел на клинок, но тот сохранял свочэ обычную форму, так что, по-видимому, все было в порядке.
Вдруг из темного угла пещеры выпрыгнуло какое-то серое чудовище. Огромный волк, широко разинув зубастую пасть, бросился прямо на мальчика!
Решив, что пришел его последний час, Эрик отчаянно закричал. Он выставил перед собой клинок и зажмурился, ожидая неминуемой гибели.
Однако чудовище почему-то не трогало его, хотя и было совсем рядом, в нескольких сантиметрах. Эрик слышал яростное рычание и то, как из жуткой пасти стекает на каменный пол слюна.
Наконец мальчик решился открыть глаза — распахнутая пасть страшилища была прямо перед ним. Она была такой огромной, что волк мог бы проглотить его в один раз, но поперек пасти торчал меч, упираясь острием в небо волка, а рукоятью — ему под язык.
Шею чудовища охватывал тонкий шелковый шнурок, конец которого был привязан к массивному железному кольцу, замурованному в полу пещеры. Шнур натянулся до предела, но прочно удерживал зверя на месте.
Перед Эриком был сам волк Фенрир — последний из ужасных детей Локи, кого мальчик еще не видел.
Понемногу Эрик пришел в себяи шагнул назад, отступая на безопасное расстояние.
Волк бешено рычал, Видно было, что он страшно истошен — сплошная кожа да кости. Редкая шерсть свалялась и висела на боках грязными клочьями. Грозный Фенрир сейчас являл собою довольно жалкое и безобразное, хотя и страшное зрелище. Никогда еще не случалось Эрику видеть в чьих-либо глазах столько ненависти.
Труд также спрыгнула с коня и подошла поближе. Ховварпнир остался снаружи.
— Теперь понятно, почему Ховварпнир не хотел идти сюда! — воскликнула она, в страхе ухватившись за руку мальчика. — Это тот самый волк, что откусил руку Тюру.
— Я и не предполагал, что он может оказаться здесь, — сказал Эрик.
— Слюна, вытекающая из пасти Фенрира, чуть дальше образует реку, зовущуюся Вон, — объяснила Труд.
Эрик и сам теперь увидел, что ручей вытекает не из глубины пещеры, а начинается как раз в том месте, где стоит, пожирая их злобным взглядом, чудовищный волк.
— Видно, мы ему не нравимся, — сказал Эрик. — Наверное, он понял по запаху, что мы с тобой не из рода великанов.
— Точно, — подтвердила Труд, — Фенрир ненавидит все, что так или иначе связано с асами. Он будет сидеть здесь на привязи вплоть до того дня, когда придет Рагнарок. Тогда он вырвется на свободу и убьет Одина.
— Не желаю больше даже слышать о нем! — вскричал Эрик. — Давай поскорее уйдем отсюда!
Ховварпнир, видимо, также почувствовал радостное облегчение, покидая это страшное место, и резво поскакал вперед. Вскоре они очутились меж высоких деревьев, под которыми можно было найти довольно сносное укрытие от дождя.
Эрик я Труд спешились и полезли под густые нижние ветви. Лишь только мальчик взялся за ветку, собираясь ее отогнуть, как тут же отдернул руку. И сама ветка, и листья на ней были твердыми и холодными, как лед, да и к тому же еще такими острыми, что он обрезался.
Эрик в испуге и недоумении переводил взгляд с кровоточащей руки на ветку и обратно.
— Да ведь это Железный Лес! — чуть слышно ахнула Труд.
Глава 34
Эрик и Труд поспешили к Ховварпниру. Кровь из раны мальчика текла ручьем, оставляя позади на земле яркий, заметный след. Эрик на ходу как мог перевязал рану полосками шкуры того оленя, которого он убил в первый день их пребывания в Ётунхейме. Тем не менее кровь не останавливалась.
Они вновь уселись на Ховварпнира и замерли в ожидании. Ребята чувствовали, что сейчас им необходимо держаться всем вместе — у обоих появилось ощущение, что вскоре должно что-то произойти.
Труд ласково поглаживала шею коня, стараясь его успокоить, Эрик крепко обнял девочку, как бы говоря, что он любит ее и не покинет, что бы ни случилось.
Тяжелые дождевые тучи заслоняли все небо; понять, где находится восток, стало просто невозможно. Все вокруг было серо я уныло. Ребята сидели на широкой спине коня, боясь шелохнуться. Не считая шума дождя, кругом стояла мертвая тишина. Больше всего это походило на затишье перед бурей.
Рука у Эрика болела. «Надо бы перевязать получше. Ну да ладно, с этим можно и подождать», — решил он.
Бледные, замерзшие, они в страхе озирались, чувствуя, что неизбежно надвигается какая-то беда.
Внезапно появились два черных ворона и принялись кружить над ними, поблескивая большими острыми клювами. Эрику показалось, что он уже видел их раньше, вот только где? Он знал, что эти птицы предвещают несчастье — горе или даже смерть.
Хрипло каркнув, вороны уселись на высокое дерево и принялись разглядывать ребят. Когда они коснулись веток, раздался лязг металла.
Тем не менее ничего страшного пока не происходило. Немного посидев, вороны взмыли вверх и вскоре исчезли. Однако на смену им пришло нечто другое. Что-то уже давио потрескивало в кустах, как будто кто-то приближался к ребятам, но ничего не было видно. И вдруг, внезапно, оба — вернее, трое — увидели, кто это. Ховварпнир сразу же встал на дыбы, так что Эрик и Труд полетели в грязь. Пока они поднимались, Ховварпнир ускакал.
Перед ними стояла огромная старуха, в руках она держала длинную толстую змею. Чуть сзади за ее спиной виднелся волк величиной с добрую лошадь.
Старуха глухо рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Как и днем раньше, они взбирались на высокие горы, спускались в глубокие ущелья, ехали через поросшие вереском пустоши, перебирались через болота, мелкие ручьи и широкие реки, скакали берегом больших озер. Казалось, дороге не будет конца, Ётунхейм был огромен.
Спустя время иавстресу снова начали попадаться дома и усадьбы, а также люди или, точнее, великаны, хотя по виду они ничем не отличались от нормальных людей. Наконец ребята подъехали к большой красивой усадьбе, которую он узнал, по крайней мере, по описанию. Действительно, то была усадьба Гюмира — родная усадьба Герд, жены Фрейра.
Перед усадьбой они увидели холм, тот самый, на котором, вероятно, сидел страж, когда Скирнир, слуга Фрейра, приехал сюда. Дом по-прежнему окружала высокая изгородь, за которой, по рассказам Скирнира, бегали кровожадные псы. Когда Эрик и Труд скакали мимо усадьбы, они слышали их бешеный лай.
Чуть позже они миновали крепость бывшего короля великанов Трюма. Она выглядела пустой и заброшенной — видимо, здесь никто не жил с тех самых пор, как Тор в наказание за кражу Мьелльнира убил самого Трюма и уничтожил всю его семью.
Эрик хотел было въехать в ворота и посмотреть, что там внутри, но Труд решительно отказалась — они тут не на экскурсии! Если ему так уж хочется, пусть как-нибудь потом попросит Тора взять его сюда с собой. Разумеется, если им вообще посчастливится вернуться домой!
Перед закатом они подъехали к усадьбе Эгира. Здесь ребята решили остановиться яа ночь. Эгир уже привык к посещениям асов — она довольно часто устраивали у него свои развеселые попойки.
Ребята заранее договорились, что попробуют выдать себя за Тьяльви и Рескву и посмотрят, удастся ли им это. Если обман откроется — что ж, не беда, ведь Эгир никогда не имел ничего против асов. Если же все сойдет удачно, то, значит, они смогут и в дальнейшем путешествовать по Ётунхейму под этими именами.
Слегка поколебавшись, Эгир все же в конце концов поверил им. Труд, так убедительно разыгрывала из себя Рескву, что у Эгира исчезли последние сомнения. Ребята провели у него приятный вечер.
Поскольку никого из великанов в доме больше не было, Эрик позволил себе немного расслабиться. Эгир угощал гостей всякими вкусными кушаньями, а после ужина начал вспоминать старинные истории. Особенно подробно он остановился на последней пирушке асов, которая происходила в его доме. Локи много выпил и стал совсем невменяемым. Он начал ругать и всячески оскорблять асов, смеяться над ними, болтать об их супружеской неверности и похождениях с разными женщинами, даже не смущаясь тем, что рядом находились их жены. Да и самим им порядком досталось от злого языка Локи, так что они вконец разобиделись.
Все это происходило в отсутствие Тора. Когда же он вернулся и узнал, что наболтал Локи, то пришел в неописуемую ярость — пена так и брызгала у него изо рта. «Ну, это уж слишком!» — повторял он. Он и так уже достаточно перенес от Локи и неоднократно выслушивал от него разные дерзости. Пора положить этому конец! Надо хорошенько наказать Локи, чтобы он надолго запомнил этот урок!
А тут еще вскоре после этого стрелою Локи был убит Бальдр; это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения асов.
— Локи страшно перепугался, увидев, как разгневаны асы. Он почувствовал, что шутить они не будут, и потому улизнул вон туда, в горы, показал Эгир через плечо большим пальцем. — Высоко на вершине одной из скал он построил себе убежище — небольшой дом с четырьмя дверями, чтобы иметь возможность глядеть во все стороны и видеть, когда асы придут ловить его.
Но в доме он осмеливался сидеть лишь по ночам, днем же принимал обличье лосося и прятался неподалеку в водопаде.
Локи все время ломал себе голову яад тем, как именно асы будут пытаться его поймать, поэтому он ни на минуту не мог расслабиться. Он постоянно пытался занять чем-нибудь свои руки, чтобы хоть как-то успокоиться. Случайно ему попался кусок льняной бечевки. Он машинально принялся вязать из нее разные петли, совершенно не обращая внимания на то, что делает.
Тем временем Один, сидя в Вальгалле на своем высоком Хлидскьяльве, выследил Локи в его убежище. Они с Тором и другие асы отправились в путь.
Локи заметил их, когда они начали карабкаться на гору. Он тут же швырнул бечевку в огонь, обернулся лососем и кинулся в реку.
Когда асы приблизились к домику Локи, первым вошел в него Квасир, считавшийся самым рассудительным.
Квасир был из рода ванов и в мудрости не уступал Мимиру. Позже его убили двое карликов, а кровь его подмешали в мед Суттунга.
— Да, мы уже слышали о нем, — кивнул Эрик.
— Отлично. Так вот, Квасир увидел, что Локи дома нет. Но в костре он обнаружил нечто странное и выхватил из огня остатки сети, которую сплел Локи. «Это сеть для ловли рыбы, — рассудил он, — и, вероятно, рыбы великанской».
Асы поняли, что он имел в виду, и тотчас же принялись плести новую большую сеть. Закончив работу, асы отправились к реке. Тор взялся за один конец, остальные — за другой, и потащили сеть по течению.
Локи перепугался и поплыл перед сетью, но, увидев, что сеть все время следует за ним, залег между двумя большими камнями на дне реки. Асы протащили сеть над ним, но почувствовали, что между камнями прячется что-то живое. Тогда они снова забросили сеть, привязав к ней снизу много тяжелых камней, чтобы Локи не смог ускользнуть, и опять потащили сеть по течению. Но в этом была их ошибка, ибо Локи плыл по течению быстрее, чем шла сеть. Асы тащили и тащили ее и в конце концов дошли до самого моря.
И тут уже Локи совершил ошибку. Вместо того чтобы выплыть в открытое море и скрыться, он выпрыгнул из воды, перемахнул через сеть и кинулся вверх по реке к водопаду.
Увидев его, асы поняли, как им пойма поймать беглеца. Разделившись, они снова потянули сеть, а Тор пошел вброд по середине реки. И когда Локи вновь попытался перепрыгнуть через сеть, Тор быстро схватил его прямо в воздухе.
Наконец-то Леки был пойман. Тор вытащил его на берег, и Локи был вынужден сбросить обличье рыбы. Асы привели его в глубокую пещеру в скалах. Взяли они три больших плоских камня и пробили в них по отверстию. Один из них надели Локи на плечи, другой — на пояс в третий — на ноги, так что он не мог шевельнуться.
Но это еще не все — надо было его чем-то привязать в пещере, да так крепко, чтобы никакой великан не смог это порвать. Квасир додумался и до этого. «Единственное, что может сдержать Локи, это кишки его собственных детей, — сказал он. — Их-то он никогда не сумеет порвать!»
Однако асам не хотелось самим убивать детей Локи — ведь они им не причинили никакого вреда, если не считать трех младших, тех, что Локи прижил с великаншей Ангрбодой: Мирового Змея, волка Фенрира и Хель. Кроме них, у Локи было еще два сына — Вали и Нарви — от его жены Сигюн. По совету Квасира асы превратили Вали в волка, чтобы он совершил злое дело.
Как порой бывает с братьями, Вали и Нарви часто ссорились, и однажды Вали, будучи уже волком, не помня себя от злобы, набросился на Нарви и разорвал его в клочья. Так асам удалось добыть кишки Нарви и привязать ими Локи накрепко в пещере.
С тех пор он так и стоит там — привязанный, с тремя огромными камнями на теле, не в силах шевельнуться, Скади, бывшая жена Ньерда, повесила над его головой огромную ядовитую змею. Хоть она сама и великанша, но страшно ненавидит Локи, поскольку считает его виновным в гибели своего отца, Тьяцци, который был убит асами, когда похитил Идунн с ее яблоками молодости.
Теперь она нашла возможность отомстить Локи — яд из пасти змея постоянно капает ему на голову.
— Да, жуткую казнь придумали Локи! — вздохнул Эгир. — К счастью, Сигюн, его жена, не покинула его. Она стоит и держит над его головой сосуд, в который и стекает змеиный яд. Однако каждый раз, как сосуд наполняется, ей приходится его выливать, и тогда яд попадает Локи прямо в лицо. Он причиняет несчастному нестерпимую боль, и он каждый раз содрогается с такой силой, что вызывает землетрясения.
— Интересно было бы взглянуть на этого Локи, — как бы невзначай обронил Эрик, незаметно подмигивая Труд.
— Хм, не думаю, чтобы тебе это удалось, — сказал Эгир. — Это место находится за Железным Лесом, но где именно — не знает никто, даже я, хотя асы и считают меня своим другом.
Заметно было, что Эгиру не хочется больше касаться этой темы. Напротив, он принялся выспрашивать ребят о том, что случилось в Асгарде за последнее время. Труд снова пришлось пересказать практически все то, что она уже однажды говорила у Ярнсаксы. Эгир внимательно слушал, так продолжалось до вечера. Когда стемнело, Эгир предложил ребятам остаться у него на ночь, и они не раздумывая согласились.
Хозяин постелил им и оставил ребят одних. За окном взошла луна, и на дворе было довольно светло. Эрик долго не мог заснуть, когда же наконец ему это все же удалось, сон его был чрезвычайно чуток.
Среди ночи внезапно весь дом задрожал. Снаружи донесся собачий вой.
Труд проснулась.
— Слышишь? — шепотом спросил Эрик.
Девочка кивнула.
— А как они воют, эти собаки! — сказал Эрик.
— Это не собаки, это волки, — спокойно ответила Труд, перевернулась на другой бок и снова заснула.
Эрик ощутил, как по спине побежала струйка холодного пота. Если прежде ему стоило огромных трудов заставить себя уснуть, то теперь это и вовсе оказалось невозможным.
Поэтому на следующее утро за завтраком он отчаянно зевал, чувствуя себя усталым и разбитым. Эгир беззлобно подшучивал над ним.
Хотя это и действовало мальчику на нервы, он крепился, стараясь не подавать виду, и был весьма доволен, когда наконец пришло время трогаться в путь. Взобравшись на широкую спину Ховварпнира, они продолжили свое бесконечное путешествие на восток.
Вид вокруг вскоре опять изменился. Все реже стали попадаться усадьбы, да и выглядели они более жалкими и убогими. В конце концов местность вновь стала голой, пустынной. Жилья нигде не было видно, всюду царил пронизывающий до костей холод, стояла жуткая сырость. Несмотря ни на что ехать приходилось по бездорожью, Ховварпнир уверенно бежал вперед, и они продвигались довольно быстро. Ближе к середине дня внезапно хлынул проливной дождь, и ребята свернули к скалам в поисках пещеры, где бы они могли переждать ненастье. Да и Ховварпнир к этому временя уже повесил голову — заметно было, что конь устал и нуждается в отдыхе.
Эрик первым заметил треугольное отверстие у самого подножия крутого склона скалы, оно походило на широкую дверь, ведущую в глубь горы. Из отверстия вытекал ручеек, вероятно, где-то в недрах скал бил ключ. Лучшего убежища нельзя было и придумать, и ребята тут же свернули к отверстию.
Но перед самым входом Ховварпнир внезапно остановился и ни в какую не хотел двигаться дальше. Труд, пытаясь уговорить коня, потрепала его по гриве, почесала шею, принялась что-то ласково нашептывать наухо, однако асе было напрасно — он решительно отказывался сделать вперед хотя бы шаг.
— Пойду посмотрю, чего так боится Ховварпнир, — сказал Эрик и решительно направился к скале. На первый взгляд в пещере не было ничего страшного — снаружи она казалась неглубокой и совершенно пустой. Вроде бы спрятаться здесь было негде. Может Ховварпнир чуял какую-то опасность, скрывающуюся в глубине?
Эрик осторожно шагнул внутрь. Вытащив из ножен Муддур, он посмотрел на клинок, но тот сохранял свочэ обычную форму, так что, по-видимому, все было в порядке.
Вдруг из темного угла пещеры выпрыгнуло какое-то серое чудовище. Огромный волк, широко разинув зубастую пасть, бросился прямо на мальчика!
Решив, что пришел его последний час, Эрик отчаянно закричал. Он выставил перед собой клинок и зажмурился, ожидая неминуемой гибели.
Однако чудовище почему-то не трогало его, хотя и было совсем рядом, в нескольких сантиметрах. Эрик слышал яростное рычание и то, как из жуткой пасти стекает на каменный пол слюна.
Наконец мальчик решился открыть глаза — распахнутая пасть страшилища была прямо перед ним. Она была такой огромной, что волк мог бы проглотить его в один раз, но поперек пасти торчал меч, упираясь острием в небо волка, а рукоятью — ему под язык.
Шею чудовища охватывал тонкий шелковый шнурок, конец которого был привязан к массивному железному кольцу, замурованному в полу пещеры. Шнур натянулся до предела, но прочно удерживал зверя на месте.
Перед Эриком был сам волк Фенрир — последний из ужасных детей Локи, кого мальчик еще не видел.
Понемногу Эрик пришел в себяи шагнул назад, отступая на безопасное расстояние.
Волк бешено рычал, Видно было, что он страшно истошен — сплошная кожа да кости. Редкая шерсть свалялась и висела на боках грязными клочьями. Грозный Фенрир сейчас являл собою довольно жалкое и безобразное, хотя и страшное зрелище. Никогда еще не случалось Эрику видеть в чьих-либо глазах столько ненависти.
Труд также спрыгнула с коня и подошла поближе. Ховварпнир остался снаружи.
— Теперь понятно, почему Ховварпнир не хотел идти сюда! — воскликнула она, в страхе ухватившись за руку мальчика. — Это тот самый волк, что откусил руку Тюру.
— Я и не предполагал, что он может оказаться здесь, — сказал Эрик.
— Слюна, вытекающая из пасти Фенрира, чуть дальше образует реку, зовущуюся Вон, — объяснила Труд.
Эрик и сам теперь увидел, что ручей вытекает не из глубины пещеры, а начинается как раз в том месте, где стоит, пожирая их злобным взглядом, чудовищный волк.
— Видно, мы ему не нравимся, — сказал Эрик. — Наверное, он понял по запаху, что мы с тобой не из рода великанов.
— Точно, — подтвердила Труд, — Фенрир ненавидит все, что так или иначе связано с асами. Он будет сидеть здесь на привязи вплоть до того дня, когда придет Рагнарок. Тогда он вырвется на свободу и убьет Одина.
— Не желаю больше даже слышать о нем! — вскричал Эрик. — Давай поскорее уйдем отсюда!
Ховварпнир, видимо, также почувствовал радостное облегчение, покидая это страшное место, и резво поскакал вперед. Вскоре они очутились меж высоких деревьев, под которыми можно было найти довольно сносное укрытие от дождя.
Эрик я Труд спешились и полезли под густые нижние ветви. Лишь только мальчик взялся за ветку, собираясь ее отогнуть, как тут же отдернул руку. И сама ветка, и листья на ней были твердыми и холодными, как лед, да и к тому же еще такими острыми, что он обрезался.
Эрик в испуге и недоумении переводил взгляд с кровоточащей руки на ветку и обратно.
— Да ведь это Железный Лес! — чуть слышно ахнула Труд.
Глава 34
Эрик и Труд поспешили к Ховварпниру. Кровь из раны мальчика текла ручьем, оставляя позади на земле яркий, заметный след. Эрик на ходу как мог перевязал рану полосками шкуры того оленя, которого он убил в первый день их пребывания в Ётунхейме. Тем не менее кровь не останавливалась.
Они вновь уселись на Ховварпнира и замерли в ожидании. Ребята чувствовали, что сейчас им необходимо держаться всем вместе — у обоих появилось ощущение, что вскоре должно что-то произойти.
Труд ласково поглаживала шею коня, стараясь его успокоить, Эрик крепко обнял девочку, как бы говоря, что он любит ее и не покинет, что бы ни случилось.
Тяжелые дождевые тучи заслоняли все небо; понять, где находится восток, стало просто невозможно. Все вокруг было серо я уныло. Ребята сидели на широкой спине коня, боясь шелохнуться. Не считая шума дождя, кругом стояла мертвая тишина. Больше всего это походило на затишье перед бурей.
Рука у Эрика болела. «Надо бы перевязать получше. Ну да ладно, с этим можно и подождать», — решил он.
Бледные, замерзшие, они в страхе озирались, чувствуя, что неизбежно надвигается какая-то беда.
Внезапно появились два черных ворона и принялись кружить над ними, поблескивая большими острыми клювами. Эрику показалось, что он уже видел их раньше, вот только где? Он знал, что эти птицы предвещают несчастье — горе или даже смерть.
Хрипло каркнув, вороны уселись на высокое дерево и принялись разглядывать ребят. Когда они коснулись веток, раздался лязг металла.
Тем не менее ничего страшного пока не происходило. Немного посидев, вороны взмыли вверх и вскоре исчезли. Однако на смену им пришло нечто другое. Что-то уже давио потрескивало в кустах, как будто кто-то приближался к ребятам, но ничего не было видно. И вдруг, внезапно, оба — вернее, трое — увидели, кто это. Ховварпнир сразу же встал на дыбы, так что Эрик и Труд полетели в грязь. Пока они поднимались, Ховварпнир ускакал.
Перед ними стояла огромная старуха, в руках она держала длинную толстую змею. Чуть сзади за ее спиной виднелся волк величиной с добрую лошадь.
Старуха глухо рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38