А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Жеребец Дугхалла и еще несколько коней, вьючных и заводных, щипали траву возле дороги.
Ренен торопливо обнял Дугхалла и прошептал:
— Ты стал таким молодым, что теперь кажешься мне, пожалуй, братом. И теперь я не опасаюсь вызвать твое недовольство, как в те времена, когда я был мальчишкой, а ты приезжал навестить нас.
— Если все сложится благополучно для нас, при следующей встрече ты вновь увидишь во мне старика.
— Прежде чем годы возьмут свое, найди себе женщину и люби ее, — сказал Ренен. — Дерись, пей, танцуй, а на рассвете взгляни как-нибудь своими помолодевшими глазами на морские волны, чтобы увидеть зеленый луч, когда солнце поднимается из-за края воды.
— Постараюсь, — грустно улыбнулся Дугхалл.
— А теперь езжай, и да благословят тебя боги.
— Да благословят они также и тебя. — Дугхалл повернулся и быстро зашагал к своему коню. Вспрыгнув в седло и обернувшись, чтобы помахать рукой, он уже не увидел Ренена.
Дорога впереди исчезала под серой пеленой. Туман сгущался, окружив путников непроницаемыми для глаза стенами; поднявшееся над горами солнце то и дело пропадало, закрываемое темными тушами низких облаков. Отяжелевший от тумана воздух гасил голоса, заглушал клацанье конских копыт. Густая пелена ослепляла, так что путники замечали друг друга, лишь когда их лошади шли бок о бок. Никто не испытывал желания разговаривать, да и плотно окутавший все вокруг туман пресекал любые попытки нарушить безмолвие. Назвать этот печальный и малочисленный отряд войском, возвращающимся домой после славной победы, не решился бы никто.
До Брельста им придется ехать недели две. Там — если боги будут благосклонны к ним — они смогут попасть на корабль, отплывающий в Калимекку. А в Калимекке Дугхалл узнает, какие новые беды ожидают их, и, быть может, поймет наконец, почему ему кажется, будто сама земля обратилась против него, почему небо над головой словно насмехается над ним и почему, невзирая на заново обретенную молодость и силу, невзирая на одержанную победу, ему все кажется, что смерть стоит возле него — ближе чем когда бы то ни было.
Глава 17

Пробившийся сквозь окна нежный свет зари разбудил Кейт, и на мгновение ей показалось, что она снова маленькая девочка и все ужасы этих двух лет были всего лишь уродливым сном. Она лежала в собственной постели, в своей комнате, окруженная такими знакомыми вещами — шелковыми красными с черным платьями, юбками, шалями, пледами, плащами, галвейскими накидками, крошечными портретами отца и матери, написанными умелой рукой искусного художника. Пение тысячи альтовых колоколов разносилось над городом, их ровное и чистое звучание волнами поднималось из раскинувшейся далеко внизу долины, полной мелодичного звона.
Она вполне могла бы представить себе, как, выйдя за дверь, сразу же наткнется в коридоре на мать, распекающую кого-нибудь из младших сестренок за игры в прятки со слугами. Она явственно видела своего отца в одном из многочисленных кабинетов дома: вместе с параглезом занятого изучением торговых карт или обсуждением последних дипломатических новостей, доставленных из Галвейгии, Вархииса или Стрифии. Она мечтала о том, как вот-вот возьмет в руку рожок для вызова слуг и прикажет повару прислать ей мяса с кровью и без специй и блюдо с горькими травами к нему.
Однако, приподнявшись, она увидела только Ри, свернувшегося в спальном мешке возле двери. Он еще спал, и солнечный свет играл в его золотистых волосах. Кейт не помнила, как он вошел в ее комнату… Ри настоял на том, что должен проверить нижние этажи, прежде чем лечь. Кейт не могла понять, почему он не занял вторую половину ее постели. Однако — из чувства противоречия, что ли, — была рада тому, что он не сделал этого. Кейт не знала, каким образом сумела бы объяснить призракам, обитающим в ее памяти, почему делит с Сабиром свою постель в Доме Галвеев.
Бесшумно выскользнув из-под покрывала, Кейт подошла к восточному окну. Она положила руки на подоконник и заглянула в укромный садик, располагавшийся под окном. Некогда он был прекрасен, полон цветущих глициний и кустов жасмина — ночного и красного. Во время нападения на Дом Сабиры сожгли сад, и теперь землю затянули сорняки, а обгорелые ветви и водоросли засорили фонтан, заставив его умолкнуть. Кейт крепко зажмурила глаза. Лучи утреннего солнца целовали ее в лицо, напоминая о счастливых днях, когда она точно так же стояла возле этого окна, а последние отголоски колоколов сделали эти воспоминания еще отчетливее.
Прежде, в это самое время она могла бы услышать доносящийся из соседней комнаты голосок сестрички Лорианн, жалующейся на то, что ее сестра-близняшка Марсианн вновь без спросу взяла ее одежду. Внизу, в холле, братья ее уже гонялись бы друг за другом, выражая свое нежелание идти в парниссерию на утреннюю службу. Звенел бы голос матери, обсуждавшей со своей невесткой достоинства и недостатки учителей или поведение каких-нибудь родственниц из боковых ветвей. Племянники и племянницы, кузены, дяди и тети сейчас смеялись бы, переговаривались, делились мнениями на самые разнообразные темы — от продуктов питания до одежды и далее вплоть до политики. По коридорам сновали бы слуги… они стучали бы в двери, приносили бы завтрак, чистую одежду, только что срезанные цветы, свежие простыни. Заботы взрослых и игры детей, течение повседневности делали бы дом живым.
Но сейчас он был мертвым, безмолвным, холодным, подобно склепу, лишенным дыхания жизни, и пустые комнаты внутри осиротелых стен наполняла одна только боль воспоминаний.
Слезы вскипели в уголках ее по-прежнему закрытых глаз, стиснуло горло. «Вот я стою здесь, — думала Кейт. — У меня есть Зеркало Душ… Я пересекла половину мира… прошла сквозь ад, чтобы получить его. И вот оно здесь, а я не могу ничего изменить. Я не могу вернуть назад хоть кого-нибудь из родных. И не могу сделать ничего, как не могла бы, просто оставшись здесь и не скитаясь по свету».
Впрочем, это неправда. Если бы она осталась здесь, то погибла бы вместе со всеми. Тогда бы не пришлось ей сейчас бродить по мертвому дому, оплакивая свою семью.
Теплые руки обхватили ее за талию, а губы мягко прикоснулись к затылку.
Кейт открыла глаза и посмотрела на далекую синеву гор, на теплое и золотое солнце, на светлые стены Дома.
— Мне так не хватает их, — прошептала Кейт.
— Я все понимаю.
— Я хочу, чтобы они вернулись.
Руки Ри напряглись, он привлек ее к себе.
— Я знаю это.
— Они мертвы. Их нет больше. Я никогда не увижу их, никогда не смогу сделать что-нибудь — что угодно, — чтобы изменить это.
Он припал щекой к ее щеке, и Кейт почувствовала влагу на своей коже.
— Прости меня. Прости за то, что сделала моя Семья. Мне так горько оттого, что ты теперь одинока. Если бы я только мог хоть что-нибудь изменить, то непременно сделал бы это. Я люблю тебя, Кейт. Я никогда не причинил бы тебе подобной боли.
Лицо ее было залито слезами.
— Я знаю, — сказала она, повернулась и прижалась лицом к груди Ри.
Ее родители, братья и сестры ушли навсегда. Никакие чары не могут вернуть их к жизни. Таковых просто не существует в природе. Смерть — это грань, и они перешли через эту грань без нее. И наконец, осознав это, Кейт не удержалась от рыданий.
И пока она выплакивала свое горе, Ри держал ее в объятиях и молча гладил по голове, словно ребенка; ничего не говорила и она.
Наконец Кейт глубоко и неровно вздохнула и отодвинулась от него. Вытерев слезы рукавом, она взглянула на него:
— У нас много дел. По-моему, пора взяться за них. Ри кивнул. Кейт положила ладони на его грудь, привстала на цыпочки и поцеловала его:
— Я люблю тебя.
Он вновь привлек ее к себе. Лучи солнца согревали ее затылок подобно материнскому поцелую, а близость Ри вливала в нее новые силы. Наконец она почувствовала себя готовой к встрече с пустотой Дома.
Алви и Ян уже поджидали их в коридоре.
— Я полагал, что нам нужно поскорее заняться делами, — заметил Ян.
Ри изогнул бровь:
— Сейчас еще достаточно рано.
— Я голодна, — сообщила Алви. — Мы с Яном уже перекусили кое-чем из дорожных припасов, но Кейт говорила, что здесь в кладовых найдется еда повкуснее.
— Нам не придется жить на скудном пайке или спускаться в город за необходимым, — подтвердила Кейт. — Запасов на случай осады Дома должно было хватить на целый год тысяче человек. Нам четверым этого хватит до конца наших дней, если только еда не испортилась. — Она улыбнулась Алви. — Ты не будешь голодать. Нужно только сразу определить, какие продукты у нас есть, где они лежат и в каком они состоянии. А потом поднимем наверх еды на неделю или на две, чтобы не пришлось спускаться в кладовые каждый день. Закончим с этим, тогда подумаем, что делать дальше.
— Драконы вывезли отсюда бездну припасов, — сказал Ян. — Боюсь, что результаты поисков разочаруют тебя.
— Не сомневаюсь, что они очистили основные хранилища. — Кейт пожала плечами. — Но осадные припасы были хорошо замаскированы. Их предназначали на случай крайней необходимости и сложили в таких местах, где врагам было бы трудно обнаружить их.
— Сабиры, а потом и Драконы… извлекли информацию из уцелевших Галвеев, — негромко сказал Ян.
Он осторожно сформулировал свою мысль, опустив слово «пытки», однако Кейт угадала его в интонациях его голоса и по тому, как он отвернулся от нее. Она напряглась, почувствовав, как похолодела ее кровь. При виде картин, возникнувших в ее мозгу, хотелось кричать. Однако Кейт, сохраняя непринужденность голоса, ответила:
— Что и сколько смогли найти враги, нетрудно определить, проверив запасы.
Она повела всех вниз по одной из многочисленных служебных лестниц. Нигде не было видно ни пятен крови, ни обломков костей, ни любого другого следа ужасов, свидетелем которых стал Дом, но Кейт все равно постаралась взять себя в руки на тот случай, если они все-таки наткнутся на скелеты в знакомых ей одеждах, увидят кости прежде любимых ею людей.
Воспоминания о былых временах вновь овладели Кейт. И, охваченная мрачным волнением, она заспешила вперед. Позади раздался вдруг шепот Алви:
— Ри, я не могу идти так быстро.
Кейт впилась ногтями в ладони и заставила себя замедлить шаг. Они достигли первого подземного этажа, где находились главная кухня и основные погреба. Кейт заглянула в темный коридор, а потом посмотрела через плечо на Яна:
— Ты приходил сюда?
— Сам я здесь не был, но Драконы могли отправить сюда кого угодно.
Кейт перевела взгляд на пол. Пыли на нем не было. Она нахмурилась, вдруг осознав, что не видела пыли во всем доме, хотя жилище Галвеев пустовало с того самого дня, когда Драконы оставили его, укрывшись в своей Цитадели Богов. Отметив этот странный факт, Кейт тем не менее не смогла объяснить его.
— Держитесь поближе ко мне, — сказала Кейт. — Здесь начинаются запутанные коридоры. Случалось, люди навсегда пропадали в этих подземных этажах.
Они вошли в коридор, повернули налево на первом разветвлении, потом направо — на втором, а затем Кейт завела их в небольшой тупик, оканчивавшийся полукруглой стеной и такой же изогнутой скамьей. Кейт зажгла лампы, осветившие знакомую ей картину. Воздух был затхлым, но здесь, внизу, Дом еще казался жилым. Привычным. Откуда-то из не знающих солнца и воздуха глубин подземного лабиринта до нее долетали запахи, полные ужаса, слух улавливал шелест, скрипы и едва различимое постукивание; и чудилось, будто оттуда за ними наблюдают чьи-то глаза и чьи-то острые когти поджидают их приближения. Внешне приветливый Дом Галвеев был полон жестоких, страшных тайн. В этих глубоких и темных подземельях его даже Кейт предпочла бы не оставаться в одиночестве.
Она пригнулась, сунула руку под скамейку и прикоснулась к ее ножке. Нащупав скрытую там кнопку, Кейт нажала на нее. Механизм повиновался ее руке, и с негромким шорохом стена вместе со скамейкой отъехала в сторону.
— Этот тайник наиболее очевиден, — сказала Кейт. — Если его ограбили, отыщем другие, укрытые понадежнее.
Она шагнула в проем, открывшийся в стене слева от нее, и огляделась. Полки были пусты.
Выйдя из кладовой, Кейт пожала плечами, вновь опустилась на колени и нажала на кнопку механизма, закрывавшего потайной ход. Особого разочарования она не ощущала.
— Теперь вниз. На нижних этажах расположены более надежные тайники.
Однако Сабиры и Драконы обнаружили и вывезли большую часть тайных припасов Галвеев. Потратив полдня и осмотрев шесть полностью очищенных тайных хранилищ, Кейт наконец привела своих спутников в нетронутый погреб, расположенный далеко в стороне от обитаемых частей Дома, в коридоре настолько темном, что фонари, казалось, лишь разрывали тьму, но не рассеивали ее. Здесь потайной механизм был снабжен двумя кнопками, на которые следовало поочередно нажать несколько раз, и Кейт пришлось пять раз повторить попытку, прежде чем дверь наконец открылась. Войдя внутрь, она с удовлетворением увидела темные силуэты кувшинов с крышками, закупоренных воском амфор, объемистых бочек и пузатых бочонков, мешков, ящиков, коробок и свертков. Воздух благоухал перцем, корицей и многими другими специями. И хотя с потолка свисали не окорока, а лишь пустые крючья, а на полках справа от нее вместо колбас лежала лишь оберточная бумага, имеющихся припасов одного этого погреба им четверым хватило бы на целый год.
— А я уже начинал опасаться, думая, что ты ошиблась, — признался Ри. Подойдя к Кейт со спины, он обнял ее за талию.
— Я тоже беспокоилась. Никак не предполагала, что чужаки сумеют найти настолько хорошо замаскированное хранилище, как то, которое мы осмотрели перед этим.
— Эти хранилища создавали сами Драконы.
— Я уже думала об этом. Но найти все тайники мог бы лишь тот Дракон, который построил этот Дом. Вернувшись, он, конечно, захотел бы поселиться в собственном жилище.
— Похоже, ты права.
Кейт внимательно осмотрела запасы:
— Теперь нам не о чем беспокоиться: на жизнь хватит. Но мне все же хотелось бы обойти все известные мне погреба. Возможно, скоро мы уже не будем здесь лишь вчетвером. Сейчас можно перекусить, а потом вы понесете наверх все, что нужно, а я тем временем осмотрю оставшуюся часть подземелий. Или можно отложить экскурсию до завтрашнего дня.
Ян завершил осмотр тайника.
— Лучше бы продолжить поиски, — ответил он. — В этом хранилище нет мяса, а я не сомневаюсь в том, что ты хотела бы найти его, прежде чем день закончится.
Кейт была удивлена. Она принюхалась… Здесь пахло копченой ветчиной, олениной и говядиной, вяленым питоном. Однако на вбитых в потолок крюках не осталось ни единого обернутого бумагой окорока, и мешки с копченым мясом на полках казались чересчур плоскими.
— В любом из этих тайников должно было храниться все, что нужно для жизни. В задней части кладовой имеется кран, из которого можно набрать пресной воды, дверь надежно запирается изнутри, если вдруг потребуется отсидеться здесь. Где-то тут должно быть даже золото — в небольших сундучках.
Кейт начала осматривать полки. Однако Ян был прав. Все припасы были на месте — кроме мяса, исчезнувшего до последнего куска.
— В нескольких бочках должна быть соленая рыба, — добавила она. — Мы с Ри можем прокормиться и ею.
Ри нахмурился. Он указал на пустые крюки, затем на вощеную ткань и упаковочные шнурки, кучками лежавшие под каждым из них.
— Кому придет в голову разворачивать мясо, прежде чем забрать его отсюда? — спросил он. — Без упаковки оно не будет долго храниться, а сразу столько не съешь.
Кейт не нашлась с ответом и лишь предложила:
— Может, стоит поискать рыбу?
Сняв крышку с одной из пахнущих рыбой бочек, она заглянула внутрь. По всем правилам засолки рыба должна была укладываться почти доверху и заливаться рассолом. Однако бочонок был полон лишь на одну треть. И треть эта, занятая рассолом, не обнаруживала никаких признаков рыбы. Ни в соленой жиже, ни на стенках бочки она не заметила ни плавника, ни чешуйки. Сняв со стены стержень с крюком, она погрузила его в темную жидкость.
— Пусто. Ни одной рыбешки. Если бы не запах, я бы сказала, что в этом бочонке никогда не было рыбы.
— Может быть, рассол приготовили, а рыбу положить не успели? — предположил Ри.
Кейт пристально посмотрела на него. Он пожал плечами:
— Да нет, конечно. У нас тоже отправляли в погреба только готовые продукты. Даже представить не могу, что здесь случилось.
— Я тоже. Но нам с тобой мясо необходимо. Наши спутники прекрасно обойдутся и без него, но…
— Я мяса не ем, — прервала ее Алви. Кейт кивнула и продолжила:
— Но если мы с тобой будем лишены мяса во время и после Трансформации, то долго не протянем.
— Значит, идем искать следующий погреб, — подытожил Ян. Очередной склад оказался опустошенным. Но в следующем все было на месте. Все, кроме мяса. Ароматизированные травами вощеные обертки так же лежали аккуратными кучками под крюками, бочки же с соленой рыбой все как одна были закупорены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44