Нот еще какую пользу принесет каждому из нас путешествие: после приятнее будет дома.Коклит. Не уверен. Я вижу, как люди ездят в Рим и по семь раз. Эта чесотка, если уж нападет, так зудит и зудит — без конца. Исповедь солдата
Ганнон. Трасимах Это греческое имя означает примерно «храбрый воитель».
Ганнон. Откуда к нам, Трасимах? Уходил ты Меркурием, а возвращаешься Вулканом.Трасимах. Какие там еще Меркурии, какие Вулканы? О чем ты толкуешь?Ганнон. Да как же: уходил — будто на крыльях улетал, а теперь хромаешь Меркурия (Гермеса), вестника богов, древние изображали обутым в крылатые сандалии; Вулкан (Гефест), бог кузнечного ремесла, был, но их представлениям, хромцом.
.Трасимах. С войны так обычно и возвращаются.Ганнон. Что тебе война — ведь ты пугливее серны!Трасимах. Надежды на добычу сделали храбрецом.Ганнон. Значит, несешь уйму денег?Трасимах. Наоборот, пустой пояс Носить деньги в поясе — обычай римских легионеров.
.Ганнон. Зато груз необременительный.Трасимах. Но я обременен злодеяниями.Ганнон. Это, конечно, груз тяжелый, если верно сказано у пророка «Книга пророка Захарии», V, 7—8.
, который грех зовет свинцом.Трасимах. Я и увидел и совершил сам больше преступлений, чем за всю прошлую жизнь.Ганнон. Понравилось, стало быть, воинское житье?Трасимах. Нет ничего преступнее и злополучнее!Ганнон. Что же взбредает в голову тем, которые за плату, а иные и даром, мчатся на войну, будто на званый обед?Трасимах. Не могу предположить ничего иного, кроме одного: они одержимы фуриями, целиком отдались во власть злому духу и беде и явно рвутся в преисподнюю до срока.Ганнон. Видимо, так. Потому что для достойного дела их не наймешь ни за какие деньги. Но опиши-ка нам, как происходило сражение и на чью сторону склонилась победа.Трасимах. Стоял такой шум, такой грохот, гудение труб, гром рогов, ржание коней, крики людей, что я и различить ничего не мог — едва понимал, на каком я свете.Ганнон. А как же остальные, которые, вернувшись с войны, расписывают всё в подробностях, кто что сказал или сделал, точно не было такого места, где бы они не побывали досужими наблюдателями?Трасимах. Я убежден, что они лгут почем зря. Что происходило у меня в палатке, я знаю, а что на поле боя — понятия не имею.Ганнон. И того даже не знаешь, откуда твоя хромота?Трасимах. Пусть Маворс Маворс — архаическая форма имени римского бога войны Марса.
лишит меня наперед своей благосклонности — пожалуй, что нет. Скорее всего, камень угодил в колено или конь ударил копытом.Ганнон. А я знаю.Трасимах. Знаешь? Разве тебе кто рассказал?Ганнон. Нет, сам догадался.Трасимах. Так что же?Ганнон. Ты бежал в ужасе, грохнулся оземь и расшиб ногу.Трасимах. Провалиться мне на этом месте, если ты не попал в самую точку! Твоя догадка так похожа на правду!Ганнон. Ступай домой и расскажи жене о своих победах.Трасимах. Не слишком сладкой песнею она меня встретит, когда увидит, что муж возвращается наг и бос.Ганнон. Но как ты возместишь то, что награбил?Трасимах. А я уж возместил.Ганнон. Кому?Трасимах. Потаскухам, виноторговцам и тем, кто обыграл меня в кости.Ганнон. Вполне по-военному. Худо нажитое пусть сгинет еще хуже — это справедливо. Но от святотатства, я надеюсь, вы все-таки удержались.Трасимах. Что ты! Там не было ничего святого. Ни домов не щадили, ни храмов.Ганнон. Каким же образом ты искупишь свою вину?Трасимах. А говорят, что и не надо ничего искупать — дело ведь было на войне, а на войне что бы ни случилось, всё по праву.Ганнон. Ты имеешь в виду — по праву войны?Трасимах. Верно.Ганнон. Но это право — сама несправедливость! Тебя повела на войну не любовь к отечеству, а надежда на добычу.Трасимах. Не спорю и полагаю, что не многие явились туда с более чистыми намерениями.Ганнон. Все же утешение: не один безумствуешь, а вместе со многими.Трасимах. Проповедник с кафедры объявил, что война справедливая.Ганнон. Кафедра лгать не привычна. Но что справедливо для государя, не обязательно справедливо и для тебя.Трасимах. Слыхал я от людей ученых, что каждому дозволено жить своим ремеслом.Ганнон. Хорошо ремесло — жечь дома, грабить храмы, насиловать монашек, обирать несчастных, убивать невинных!Трасимах. Нанимают же мясников резать скотину, — за что тогда бранить наше ремесло, если нас нанимают резать людей?Ганнон. А тебя не тревожило, куда денется твоя душа, если тебе выпадет погибнуть на войне?Трасимах. Нет, не очень. Я твердо уповал на лучшее, потому что раз навсегда поручил себя заступничеству святой Варвары.Ганнон. И она приняла тебя под свою опеку?Трасимах. Да, мне показалось, что она чуть-чуть кивнула головой.Ганнон. Когда это тебе показалось? Утром?Трасимах. Нет, после ужина.Ганнон. Но об ту пору тебе, верно, казалось, что и деревья разгуливают.Трасимах. Как он обо всем догадывается — поразительно!… Впрочем, особенную надежду я возлагал на святого Христофора и каждый день взирал на его лик.Ганнон. В палатке? Откуда там святые?Трасимах. А я нарисовал его на парусине углем.Ганнон. Вот уж, конечно, не липовая, как говорится, была защита — этот угольный Христофор. Но шутки в сторону: я не вижу, как ты можешь очиститься от такой скверны, разве что отправишься в Рим.Трасимах. Ничего, мне известна дорога покороче.Ганнон. Какая?Трасимах. Пойду к доминиканцам и там задешево все улажу.Ганнон. Даже насчет святотатства?Трасимах. Даже если бы ограбил самого Христа да еще и голову бы ему отсек вдобавок! Такие щедрые у них индульгенции и такая власть все устраивать и утишать.Ганнон. Хорошо, если бог утвердит ваш уговор.Трасимах. Я о другом беспокоюсь — что диавол не утвердит. А бог от природы жалостлив.Ганнон. Какого выберешь себе священника?Трасимах. Про которого узнаю, что он самый бесстыжий и беззаботный.Ганнон. Чтобы, значит, дым с чадом сошлися, как говорится? И после этого будешь чист и причастишься тела господня?Трасимах. Почему же нет? Как только выплесну всю дрянь к нему в капюшон, тотчас станет легко. Кто отпустил грехи, тот пусть дальше об них и думает.Ганнон. А как ты узнаешь, что отпустил?Трасимах. Да уж узнаю.Ганнон. По какому признаку?Трасимах. Он возлагает руки мне на голову и что-то там бормочет, не знаю что.Ганнон. А что, если он оставит все твои прегрешения на тебе и, когда возложит руку, пробормочет так: «Отпускаю тебе все добрые дела, коих не нашел за тобою ни единого, и каким встретил тебя, таким и провожаю»?Трасимах. Это его дело. Мне достаточно верить, что я получил отпущение.Ганнон. Но такая вера опасна. Быть может, для бога, которому ты должник, ее недостаточно.Трасимах. Откуда ты взялся на моем пути, чтобы ясную мою совесть затуманивать облаками?Ганнон. Счастливая встреча: друг с добрым советом — добрая примета в пути.Трасимах. Может, она и счастливая, но не слишком приятная. Хозяйские распоряжения
Рабин Рабин. — Этим вымышленным именем в «Разговорах» обозначаются обыкновенно доктора богословия. В «Диалоге о правильном произношении, латинском и греческом» Эразм сообщает, что «Наш учитель» (почетный титул доктора богословия) — это перевод еврейского «раввин».
. Сир Рабин. Эй, ты, висельник, я уже охрип от крика, а ты все не просыпаешься! Мне кажется, тебе впору состязаться с тою тварью, что зовется соней. Или быстрее вставай, или я дубиною выбью из тебя сон! Когда ж ты наконец проспишь вчерашний хмель? Неужто не стыдно тебе, сонливец, храпеть среди бела дня? У добрых слуг заведено подняться до зари да позаботиться, чтобы хозяин чуть глаза открыл — а уж все готово! Насилу расстается с нагретым гнездом, кукушка! Пока чешет голову, пока потягивается, пока зевает — целый час пройдет.Сир. Да едва рассвело.Рабин. Ну разумеется! По-твоему, так еще глубокая ночь!Сир. Что велишь делать?Рабин. Разожги жаровню. Отряхни шапку и плащ. Оботри башмаки и туфли. Штаны выверни наизнанку и сперва вычисти щеткой изнутри, потом снаружи. Освежи воздух каким-нибудь курением. Засвети лампу. Перемени мне рубаху, грязную выстирай и высуши над огнем, да смотри дымом не закопти.Сир. Ладно.Рабин. Да двигайся ты поживее! Другой на твоем месте все бы уже сделал.Сир. Двигаюсь.Рабин. Вижу, что двигаешься. А вперед нисколько не подвигаешься. По-черепашьи.Сир. «Не могу одновременно дуть и втягивать в себя!» Плавт, «Привидение», 791.
Рабин. Он еще пословицами изъясняется, кровопийца! Вынеси горшок. Прибери постель, раздвинь занавеси. Подмети прихожую, подмети пол в спальне. Принеси воды умыть руки. Что ты копаешься, осел? Год тебе надобен, чтобы свечу зажечь!Сир. Едва нашел уголек.Рабий. Так, стало быть, вчера запрятал.Сир. И меха у меня нет.Рабин. Как он спорит, бездельник! А легкие тебе на что даны?Сир. Какой властный у меня хозяин! Столько наприказывал, что и десятку слуг разом не справиться.Раб ин. Что ты там говоришь, медлитель?Сир. Ничего. Все в порядке.Рабин. Мне разве послышалось, как ты что-то бормочешь?Сир. Это я молюсь.Рабин. «Отче наш», поди, коверкаешь. Или «Молитву господню» уродуешь. А про власть что ворчал?Сир. Молюсь, чтобы господь даровал тебе императорскую власть.Рабин. А я — чтобы он из болвана сделал тебя человеком. Проводи меня в церковь. Потом бегом домой. Все расставь по местам. Дом пусть так и сияет чистотою! Горшок чтобы блестел! Всякую неопрятность — с глаз долой: меня может навестить кто-нибудь из придворных. Если замечу какое упущение, будешь избит, как пес!Сир. Да уж я хорошо знаю твою доброту.Рабин. А коли знаешь, так берегись.Сир. Но ты еще не словом не обмолвился насчет завтрака.Рабин. Вот что у него на уме, у висельника! Нынче утром я дома не ем. В десятом часу прибежишь ко мне и отведешь туда, где я буду завтракать.Сир. Тебя там накормят, а у меня здесь вовсе нет еды.Рабин. Нет еды — зато есть аппетит.Сир. Аппетитом еще никто сыт не бывал.Рабин. А вот хлеб!Сир. Да, но какой? Черный, с отрубями!Рабин. Подумайте, что за неженка! Ты бы сено должен жевать — вот пища, которой ты заслуживаешь. Или тебя, осла этакого, пирогами прикажешь потчевать? Коли один хлеб в глотку не идет, прибавь порея или, ежели угодно, луку.Рабин. Ступай на рынок.Сир. В такую даль?Рабин. До рынка три шага, но для тебя, ленивца, это две мили. Погоди, я вылечу тебя от лени! Поручений даю много — считай по пальцам, чтобы лучше запомнить. Первым делом завернешь к портному и возьмешь от него сборчатый камзол, если платье уже готово. Потом поищешь Корнелия, гонца. Он большею частью пьянствует в «Олене». Спросишь, нет ли писем для меня и когда он собирается в дорогу Почты еще не существовало, и письма пересылались либо с оказией, либо — чаще — с нарочными (гонцами), взимавшими за свои труды немалое вознаграждение.
. Потом зайдешь к булочнику и от моего имени попросишь не беспокоиться, что я не прислал денег к назначенному сроку, — в ближайшее время будет уплачено.Сир. Когда? В греческие календы Соответствует русскому «на турецкую пасху»: календы — чисто римское понятие.
?Рабин. Насмехаешься, обжора? Нет, еще до мартовских календ! На возвратном пути свернешь влево и узнаешь у книгопродавца, нет ли новых книжек из Германии Следует иметь в виду, что речь идет не о слуге типа гоголевского Петрушки или Осипа, но о прислужнике-ученике, состоящем в услужении у ученого хозяина и совмещающем обязанности собственно слуги и секретаря.
. Выясни, какие именно и по какой цене. После этого попросишь Гокления пожаловать к моему столу — иначе, дескать, хозяин будет обедать в одиночестве.Сир. Еще и гостей зовешь? Да у тебя в доме мышь и ту нечем накормить!Рабин. Вот ты и зайди к мяснику, когда исполнишь остальное, и купи нам баранью лопатку. И отменно ее зажаришь. Все слышал?Сир. Больше, чем хотелось бы.Рабин. Да смотри ничего не забудь.Сир. Хорошо, если половину упомню.Рабин. Ты еще здесь, медлитель? Другой бы на твоем месте уже вернулся?Сир. Кто может справиться один с такою уймою дел? Я проводи, я и встреть. Я ему и за метельщика, и за горшконоса, и за скорохода, и за штопальщика, и за виночерпия, и за книгоношу, и за счетовода, и за мальчика на побегушках, и даже за цепного пса! А теперь надо стать еще и поваром — иначе он скажет, что у меня слишком много досуга. Внушения наставника
Наставник. Мальчик
Наставник. Можно подумать, что ты родился не при дворе, а па дворе, — на скотном дворе, я имею в виду, — до того скверно ты воспитан. Мальчику хорошего происхождения подобают и хорошие манеры. Если с тобою заговорил человек, которого ты обязан уважать, встань, выпрямись, обнажи голову. Лицо не должно быть ни грустным, пи мрачным, ни бесстыдным, ни дерзким, ни переменчивым, но веселым и, вместе с тем, скромным; взгляд — робкий и постоянно устремлен на собеседника; ноги сдвинуты, руки неподвижны. Не топчись на месте, не размахивай руками, не закусывай губы, не чешись в голове, не ковыряй в ушах. И платье на себе приведи в пристойный вид, чтобы и убранство твое, и обличие, и поза сразу обнаруживали прирожденную скромность и застенчивость.Мальчик. Можно попробовать?Наставник. Пробуй.Мальчик. Так?Наставник. Нет, еще худо.Мальчик. А если так?Наставник. Гораздо лучше.Мальчик. А если так?Наставник. Гм, пожалуй, довольно. И еще запомни: помалкивай, не болтай наобум. И не будь рассеян, но слушай внимательно, что тебе говорят. Если надобно ответить, отвечай кратко и вразумительно. Повторяй почаще титул собеседника, иногда прибавь имя — в знак почтения. И время от времени слегка кланяйся, в особенности — как закончишь ответ. Не уходи, не попросивши извинения, а еще лучше — дождись, пока тебя отпустят. Теперь давай посмотрим, что у нас получится… Как долго ты не был дома?Мальчик. Почти полгода уже, господин мой.Наставник. И не скучаешь по матери?Мальчик. Часто.Наставник. Хочешь с нею повидаться?Мальчик. Хочу, господин мой, с твоего позволения.Наставник. Тут надо было поклониться. Хорошо. Вот так и продолжай. Когда говоришь, не торопись, не запинайся, не бормочи, по произноси слова отчетливо, ясно, членораздельно. Если проходишь мимо кого-ни-Будь из старших, мимо городского правителя, священника, доктора Имеется в виду ученая степень доктора богословия, прав или медицины.
или иного уважаемого человека, не забудь снять шляпу, не поленись преклонить колено. И то же самое — когда проходишь мимо храма или изображения креста. За столом будь весел, но постоянно помни, что прилично твоему возрасту, а что нет. Руку к блюду протягивай самым последним. Если предлагают пышное угощение, скромно откажись; если настаивают — прими и благодари. Взявши самую малость, остальное тут же возврати или передай соседу. Если кто поднял чашу, весело пожелай ему здоровья, но сам пей умеренно. Если жажды и нет, все равно пригуби. Беседующим улыбайся, но сам молчи, пока с тобою не заговорят. Если услышишь что непристойное, не смейся, но сделай вид, будто не понял. Никого не старайся унизить, ни перед кем не выставляйся, своим не хвастайся, чужим не пренебрегай. Будь приветлив и с бедными товарищами. Никого не осуждай. Язык держи за зубами. Тогда все будут тебя хвалить и никто не позавидует, тогда и друзьями обзаведешься. Если увидишь, что пир затягивается, проси извинения, прощайся с гостями и уходи из-за стола. Помни о времени.Мальчик. Постараюсь, наставник. Что еще прикажешь?Наставник. Теперь берись за книги. Мальчик, Хорошо. Мальчишеские забавы
Николай. Иероним. Коклит. Наставник Николай. Уж давно и душа, и ясное небо, и теплый день зовут поиграть.Иероним. Они-то все зовут, зато учитель не зовет.Николай. Надо отрядить к нему посла — пусть вырвет позволение.Иероним. Вот верное слово — «вырвет»! Скорее дубину вырвешь из руки Геркулеса, чем у этого — позволение поиграть. А ведь когда-то был такой жадный до игры — жаднее всех!Николай. Правда, но он уже сколько лет, как не помнит, что и сам был мальчишкою. На розги он скорый и щедрый до изумления, а тут — скупец из скупцов, ни за что с ним не столкуешься.Иероним. Значит, посла надо выбрать побойчее, чтобы не сбежал от первого же резкого слова.Николай. Пусть идет кто хочет, а я предпочитаю сидеть взаперти, лишь бы не просить.Иероним. Никто так не годится для этого дела, как Коклит!Николай. Ну, конечно! Он не из робкого десятка, и язык у него хорошо подвешен. И нрав учительский к тому же постиг до тонкостей.Иероним. Пойди, Коклит, мы все будем у тебя в долгу.Коклит. Постараюсь изо всех сил, можете не сомневаться. Но если ничего не выйдет, чур вину на посла не валить!Иероним. Смелее, соберись с духом! Или мы тебя плохо знаем, или ты своего добьешься. Ступай просителем, возвращайся победителем.Коклит. Иду. Меркурий да ниспошлет удачу моему посольству… Здравствуй, учитель!Наставник. Что ему нужно, шалопаю?Коклит. Здравствуй, почтеннейший учитель!Наставник. Подозрительная вежливость. Я и так здоров. Говори, что надо.Коклит. Весь круг твоих учеников просит разрешения поиграть.Наставник. Только и делаете, что играете, и даже без всякого разрешения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Ганнон. Трасимах Это греческое имя означает примерно «храбрый воитель».
Ганнон. Откуда к нам, Трасимах? Уходил ты Меркурием, а возвращаешься Вулканом.Трасимах. Какие там еще Меркурии, какие Вулканы? О чем ты толкуешь?Ганнон. Да как же: уходил — будто на крыльях улетал, а теперь хромаешь Меркурия (Гермеса), вестника богов, древние изображали обутым в крылатые сандалии; Вулкан (Гефест), бог кузнечного ремесла, был, но их представлениям, хромцом.
.Трасимах. С войны так обычно и возвращаются.Ганнон. Что тебе война — ведь ты пугливее серны!Трасимах. Надежды на добычу сделали храбрецом.Ганнон. Значит, несешь уйму денег?Трасимах. Наоборот, пустой пояс Носить деньги в поясе — обычай римских легионеров.
.Ганнон. Зато груз необременительный.Трасимах. Но я обременен злодеяниями.Ганнон. Это, конечно, груз тяжелый, если верно сказано у пророка «Книга пророка Захарии», V, 7—8.
, который грех зовет свинцом.Трасимах. Я и увидел и совершил сам больше преступлений, чем за всю прошлую жизнь.Ганнон. Понравилось, стало быть, воинское житье?Трасимах. Нет ничего преступнее и злополучнее!Ганнон. Что же взбредает в голову тем, которые за плату, а иные и даром, мчатся на войну, будто на званый обед?Трасимах. Не могу предположить ничего иного, кроме одного: они одержимы фуриями, целиком отдались во власть злому духу и беде и явно рвутся в преисподнюю до срока.Ганнон. Видимо, так. Потому что для достойного дела их не наймешь ни за какие деньги. Но опиши-ка нам, как происходило сражение и на чью сторону склонилась победа.Трасимах. Стоял такой шум, такой грохот, гудение труб, гром рогов, ржание коней, крики людей, что я и различить ничего не мог — едва понимал, на каком я свете.Ганнон. А как же остальные, которые, вернувшись с войны, расписывают всё в подробностях, кто что сказал или сделал, точно не было такого места, где бы они не побывали досужими наблюдателями?Трасимах. Я убежден, что они лгут почем зря. Что происходило у меня в палатке, я знаю, а что на поле боя — понятия не имею.Ганнон. И того даже не знаешь, откуда твоя хромота?Трасимах. Пусть Маворс Маворс — архаическая форма имени римского бога войны Марса.
лишит меня наперед своей благосклонности — пожалуй, что нет. Скорее всего, камень угодил в колено или конь ударил копытом.Ганнон. А я знаю.Трасимах. Знаешь? Разве тебе кто рассказал?Ганнон. Нет, сам догадался.Трасимах. Так что же?Ганнон. Ты бежал в ужасе, грохнулся оземь и расшиб ногу.Трасимах. Провалиться мне на этом месте, если ты не попал в самую точку! Твоя догадка так похожа на правду!Ганнон. Ступай домой и расскажи жене о своих победах.Трасимах. Не слишком сладкой песнею она меня встретит, когда увидит, что муж возвращается наг и бос.Ганнон. Но как ты возместишь то, что награбил?Трасимах. А я уж возместил.Ганнон. Кому?Трасимах. Потаскухам, виноторговцам и тем, кто обыграл меня в кости.Ганнон. Вполне по-военному. Худо нажитое пусть сгинет еще хуже — это справедливо. Но от святотатства, я надеюсь, вы все-таки удержались.Трасимах. Что ты! Там не было ничего святого. Ни домов не щадили, ни храмов.Ганнон. Каким же образом ты искупишь свою вину?Трасимах. А говорят, что и не надо ничего искупать — дело ведь было на войне, а на войне что бы ни случилось, всё по праву.Ганнон. Ты имеешь в виду — по праву войны?Трасимах. Верно.Ганнон. Но это право — сама несправедливость! Тебя повела на войну не любовь к отечеству, а надежда на добычу.Трасимах. Не спорю и полагаю, что не многие явились туда с более чистыми намерениями.Ганнон. Все же утешение: не один безумствуешь, а вместе со многими.Трасимах. Проповедник с кафедры объявил, что война справедливая.Ганнон. Кафедра лгать не привычна. Но что справедливо для государя, не обязательно справедливо и для тебя.Трасимах. Слыхал я от людей ученых, что каждому дозволено жить своим ремеслом.Ганнон. Хорошо ремесло — жечь дома, грабить храмы, насиловать монашек, обирать несчастных, убивать невинных!Трасимах. Нанимают же мясников резать скотину, — за что тогда бранить наше ремесло, если нас нанимают резать людей?Ганнон. А тебя не тревожило, куда денется твоя душа, если тебе выпадет погибнуть на войне?Трасимах. Нет, не очень. Я твердо уповал на лучшее, потому что раз навсегда поручил себя заступничеству святой Варвары.Ганнон. И она приняла тебя под свою опеку?Трасимах. Да, мне показалось, что она чуть-чуть кивнула головой.Ганнон. Когда это тебе показалось? Утром?Трасимах. Нет, после ужина.Ганнон. Но об ту пору тебе, верно, казалось, что и деревья разгуливают.Трасимах. Как он обо всем догадывается — поразительно!… Впрочем, особенную надежду я возлагал на святого Христофора и каждый день взирал на его лик.Ганнон. В палатке? Откуда там святые?Трасимах. А я нарисовал его на парусине углем.Ганнон. Вот уж, конечно, не липовая, как говорится, была защита — этот угольный Христофор. Но шутки в сторону: я не вижу, как ты можешь очиститься от такой скверны, разве что отправишься в Рим.Трасимах. Ничего, мне известна дорога покороче.Ганнон. Какая?Трасимах. Пойду к доминиканцам и там задешево все улажу.Ганнон. Даже насчет святотатства?Трасимах. Даже если бы ограбил самого Христа да еще и голову бы ему отсек вдобавок! Такие щедрые у них индульгенции и такая власть все устраивать и утишать.Ганнон. Хорошо, если бог утвердит ваш уговор.Трасимах. Я о другом беспокоюсь — что диавол не утвердит. А бог от природы жалостлив.Ганнон. Какого выберешь себе священника?Трасимах. Про которого узнаю, что он самый бесстыжий и беззаботный.Ганнон. Чтобы, значит, дым с чадом сошлися, как говорится? И после этого будешь чист и причастишься тела господня?Трасимах. Почему же нет? Как только выплесну всю дрянь к нему в капюшон, тотчас станет легко. Кто отпустил грехи, тот пусть дальше об них и думает.Ганнон. А как ты узнаешь, что отпустил?Трасимах. Да уж узнаю.Ганнон. По какому признаку?Трасимах. Он возлагает руки мне на голову и что-то там бормочет, не знаю что.Ганнон. А что, если он оставит все твои прегрешения на тебе и, когда возложит руку, пробормочет так: «Отпускаю тебе все добрые дела, коих не нашел за тобою ни единого, и каким встретил тебя, таким и провожаю»?Трасимах. Это его дело. Мне достаточно верить, что я получил отпущение.Ганнон. Но такая вера опасна. Быть может, для бога, которому ты должник, ее недостаточно.Трасимах. Откуда ты взялся на моем пути, чтобы ясную мою совесть затуманивать облаками?Ганнон. Счастливая встреча: друг с добрым советом — добрая примета в пути.Трасимах. Может, она и счастливая, но не слишком приятная. Хозяйские распоряжения
Рабин Рабин. — Этим вымышленным именем в «Разговорах» обозначаются обыкновенно доктора богословия. В «Диалоге о правильном произношении, латинском и греческом» Эразм сообщает, что «Наш учитель» (почетный титул доктора богословия) — это перевод еврейского «раввин».
. Сир Рабин. Эй, ты, висельник, я уже охрип от крика, а ты все не просыпаешься! Мне кажется, тебе впору состязаться с тою тварью, что зовется соней. Или быстрее вставай, или я дубиною выбью из тебя сон! Когда ж ты наконец проспишь вчерашний хмель? Неужто не стыдно тебе, сонливец, храпеть среди бела дня? У добрых слуг заведено подняться до зари да позаботиться, чтобы хозяин чуть глаза открыл — а уж все готово! Насилу расстается с нагретым гнездом, кукушка! Пока чешет голову, пока потягивается, пока зевает — целый час пройдет.Сир. Да едва рассвело.Рабин. Ну разумеется! По-твоему, так еще глубокая ночь!Сир. Что велишь делать?Рабин. Разожги жаровню. Отряхни шапку и плащ. Оботри башмаки и туфли. Штаны выверни наизнанку и сперва вычисти щеткой изнутри, потом снаружи. Освежи воздух каким-нибудь курением. Засвети лампу. Перемени мне рубаху, грязную выстирай и высуши над огнем, да смотри дымом не закопти.Сир. Ладно.Рабин. Да двигайся ты поживее! Другой на твоем месте все бы уже сделал.Сир. Двигаюсь.Рабин. Вижу, что двигаешься. А вперед нисколько не подвигаешься. По-черепашьи.Сир. «Не могу одновременно дуть и втягивать в себя!» Плавт, «Привидение», 791.
Рабин. Он еще пословицами изъясняется, кровопийца! Вынеси горшок. Прибери постель, раздвинь занавеси. Подмети прихожую, подмети пол в спальне. Принеси воды умыть руки. Что ты копаешься, осел? Год тебе надобен, чтобы свечу зажечь!Сир. Едва нашел уголек.Рабий. Так, стало быть, вчера запрятал.Сир. И меха у меня нет.Рабин. Как он спорит, бездельник! А легкие тебе на что даны?Сир. Какой властный у меня хозяин! Столько наприказывал, что и десятку слуг разом не справиться.Раб ин. Что ты там говоришь, медлитель?Сир. Ничего. Все в порядке.Рабин. Мне разве послышалось, как ты что-то бормочешь?Сир. Это я молюсь.Рабин. «Отче наш», поди, коверкаешь. Или «Молитву господню» уродуешь. А про власть что ворчал?Сир. Молюсь, чтобы господь даровал тебе императорскую власть.Рабин. А я — чтобы он из болвана сделал тебя человеком. Проводи меня в церковь. Потом бегом домой. Все расставь по местам. Дом пусть так и сияет чистотою! Горшок чтобы блестел! Всякую неопрятность — с глаз долой: меня может навестить кто-нибудь из придворных. Если замечу какое упущение, будешь избит, как пес!Сир. Да уж я хорошо знаю твою доброту.Рабин. А коли знаешь, так берегись.Сир. Но ты еще не словом не обмолвился насчет завтрака.Рабин. Вот что у него на уме, у висельника! Нынче утром я дома не ем. В десятом часу прибежишь ко мне и отведешь туда, где я буду завтракать.Сир. Тебя там накормят, а у меня здесь вовсе нет еды.Рабин. Нет еды — зато есть аппетит.Сир. Аппетитом еще никто сыт не бывал.Рабин. А вот хлеб!Сир. Да, но какой? Черный, с отрубями!Рабин. Подумайте, что за неженка! Ты бы сено должен жевать — вот пища, которой ты заслуживаешь. Или тебя, осла этакого, пирогами прикажешь потчевать? Коли один хлеб в глотку не идет, прибавь порея или, ежели угодно, луку.Рабин. Ступай на рынок.Сир. В такую даль?Рабин. До рынка три шага, но для тебя, ленивца, это две мили. Погоди, я вылечу тебя от лени! Поручений даю много — считай по пальцам, чтобы лучше запомнить. Первым делом завернешь к портному и возьмешь от него сборчатый камзол, если платье уже готово. Потом поищешь Корнелия, гонца. Он большею частью пьянствует в «Олене». Спросишь, нет ли писем для меня и когда он собирается в дорогу Почты еще не существовало, и письма пересылались либо с оказией, либо — чаще — с нарочными (гонцами), взимавшими за свои труды немалое вознаграждение.
. Потом зайдешь к булочнику и от моего имени попросишь не беспокоиться, что я не прислал денег к назначенному сроку, — в ближайшее время будет уплачено.Сир. Когда? В греческие календы Соответствует русскому «на турецкую пасху»: календы — чисто римское понятие.
?Рабин. Насмехаешься, обжора? Нет, еще до мартовских календ! На возвратном пути свернешь влево и узнаешь у книгопродавца, нет ли новых книжек из Германии Следует иметь в виду, что речь идет не о слуге типа гоголевского Петрушки или Осипа, но о прислужнике-ученике, состоящем в услужении у ученого хозяина и совмещающем обязанности собственно слуги и секретаря.
. Выясни, какие именно и по какой цене. После этого попросишь Гокления пожаловать к моему столу — иначе, дескать, хозяин будет обедать в одиночестве.Сир. Еще и гостей зовешь? Да у тебя в доме мышь и ту нечем накормить!Рабин. Вот ты и зайди к мяснику, когда исполнишь остальное, и купи нам баранью лопатку. И отменно ее зажаришь. Все слышал?Сир. Больше, чем хотелось бы.Рабин. Да смотри ничего не забудь.Сир. Хорошо, если половину упомню.Рабин. Ты еще здесь, медлитель? Другой бы на твоем месте уже вернулся?Сир. Кто может справиться один с такою уймою дел? Я проводи, я и встреть. Я ему и за метельщика, и за горшконоса, и за скорохода, и за штопальщика, и за виночерпия, и за книгоношу, и за счетовода, и за мальчика на побегушках, и даже за цепного пса! А теперь надо стать еще и поваром — иначе он скажет, что у меня слишком много досуга. Внушения наставника
Наставник. Мальчик
Наставник. Можно подумать, что ты родился не при дворе, а па дворе, — на скотном дворе, я имею в виду, — до того скверно ты воспитан. Мальчику хорошего происхождения подобают и хорошие манеры. Если с тобою заговорил человек, которого ты обязан уважать, встань, выпрямись, обнажи голову. Лицо не должно быть ни грустным, пи мрачным, ни бесстыдным, ни дерзким, ни переменчивым, но веселым и, вместе с тем, скромным; взгляд — робкий и постоянно устремлен на собеседника; ноги сдвинуты, руки неподвижны. Не топчись на месте, не размахивай руками, не закусывай губы, не чешись в голове, не ковыряй в ушах. И платье на себе приведи в пристойный вид, чтобы и убранство твое, и обличие, и поза сразу обнаруживали прирожденную скромность и застенчивость.Мальчик. Можно попробовать?Наставник. Пробуй.Мальчик. Так?Наставник. Нет, еще худо.Мальчик. А если так?Наставник. Гораздо лучше.Мальчик. А если так?Наставник. Гм, пожалуй, довольно. И еще запомни: помалкивай, не болтай наобум. И не будь рассеян, но слушай внимательно, что тебе говорят. Если надобно ответить, отвечай кратко и вразумительно. Повторяй почаще титул собеседника, иногда прибавь имя — в знак почтения. И время от времени слегка кланяйся, в особенности — как закончишь ответ. Не уходи, не попросивши извинения, а еще лучше — дождись, пока тебя отпустят. Теперь давай посмотрим, что у нас получится… Как долго ты не был дома?Мальчик. Почти полгода уже, господин мой.Наставник. И не скучаешь по матери?Мальчик. Часто.Наставник. Хочешь с нею повидаться?Мальчик. Хочу, господин мой, с твоего позволения.Наставник. Тут надо было поклониться. Хорошо. Вот так и продолжай. Когда говоришь, не торопись, не запинайся, не бормочи, по произноси слова отчетливо, ясно, членораздельно. Если проходишь мимо кого-ни-Будь из старших, мимо городского правителя, священника, доктора Имеется в виду ученая степень доктора богословия, прав или медицины.
или иного уважаемого человека, не забудь снять шляпу, не поленись преклонить колено. И то же самое — когда проходишь мимо храма или изображения креста. За столом будь весел, но постоянно помни, что прилично твоему возрасту, а что нет. Руку к блюду протягивай самым последним. Если предлагают пышное угощение, скромно откажись; если настаивают — прими и благодари. Взявши самую малость, остальное тут же возврати или передай соседу. Если кто поднял чашу, весело пожелай ему здоровья, но сам пей умеренно. Если жажды и нет, все равно пригуби. Беседующим улыбайся, но сам молчи, пока с тобою не заговорят. Если услышишь что непристойное, не смейся, но сделай вид, будто не понял. Никого не старайся унизить, ни перед кем не выставляйся, своим не хвастайся, чужим не пренебрегай. Будь приветлив и с бедными товарищами. Никого не осуждай. Язык держи за зубами. Тогда все будут тебя хвалить и никто не позавидует, тогда и друзьями обзаведешься. Если увидишь, что пир затягивается, проси извинения, прощайся с гостями и уходи из-за стола. Помни о времени.Мальчик. Постараюсь, наставник. Что еще прикажешь?Наставник. Теперь берись за книги. Мальчик, Хорошо. Мальчишеские забавы
Николай. Иероним. Коклит. Наставник Николай. Уж давно и душа, и ясное небо, и теплый день зовут поиграть.Иероним. Они-то все зовут, зато учитель не зовет.Николай. Надо отрядить к нему посла — пусть вырвет позволение.Иероним. Вот верное слово — «вырвет»! Скорее дубину вырвешь из руки Геркулеса, чем у этого — позволение поиграть. А ведь когда-то был такой жадный до игры — жаднее всех!Николай. Правда, но он уже сколько лет, как не помнит, что и сам был мальчишкою. На розги он скорый и щедрый до изумления, а тут — скупец из скупцов, ни за что с ним не столкуешься.Иероним. Значит, посла надо выбрать побойчее, чтобы не сбежал от первого же резкого слова.Николай. Пусть идет кто хочет, а я предпочитаю сидеть взаперти, лишь бы не просить.Иероним. Никто так не годится для этого дела, как Коклит!Николай. Ну, конечно! Он не из робкого десятка, и язык у него хорошо подвешен. И нрав учительский к тому же постиг до тонкостей.Иероним. Пойди, Коклит, мы все будем у тебя в долгу.Коклит. Постараюсь изо всех сил, можете не сомневаться. Но если ничего не выйдет, чур вину на посла не валить!Иероним. Смелее, соберись с духом! Или мы тебя плохо знаем, или ты своего добьешься. Ступай просителем, возвращайся победителем.Коклит. Иду. Меркурий да ниспошлет удачу моему посольству… Здравствуй, учитель!Наставник. Что ему нужно, шалопаю?Коклит. Здравствуй, почтеннейший учитель!Наставник. Подозрительная вежливость. Я и так здоров. Говори, что надо.Коклит. Весь круг твоих учеников просит разрешения поиграть.Наставник. Только и делаете, что играете, и даже без всякого разрешения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69