— Да, — сдавленным голосом ответил Левитин. Он понял, что она говорит о Ксении.— Красивая девушка, да только обидел ты ее, по всему видать.— С чего вы взяли?— Плакала так горько, чуть сердце не разорвалось, глядя на нее, — покачала головой женщина и вздохнула. — Бабья доля-долюшка — всю жизнь из-за мужика маяться. Что смотришь? Не то говорю?Левитин снова опустился на лавочку. Ноги стали ватными, в груди разлилась невыносимая боль. Ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Это была горечь беспомощности, невозможности что-то изменить.— Я найду ее, — прошептал Михаил и посмотрел на свою собеседницу, озабоченную его проблемой. — Я обязательно найду ее.— Бог в помощь, мил человек.— Да, чувствую, что самому мне вряд ли справиться… — Левитин выбросил окурок в мусорный ящик, медленно поднялся, потирая ноги. Он повернулся и направился к подъезду. Михаил чувствовал на себе взгляд дворничихи, но продолжать разговор больше не было сил. Они оставили его, и было невероятно тяжело идти по ступенькам. Левитин мечтал о том, как через несколько минут упадет ничком на диван и забудется в тяжелом сне. А может быть, ему приснится Ксения? Он был бы счастлив. Встреча в ином мире наверняка будет предзнаменованием того, что она обязательно произойдет в реальной жизни.Михаил подошел к двери, обнаружив, что она распахнута настежь. В спешке он не взял ключей, оставил ее открытой. Левитин усмехнулся. Это так напоминало ему себя, когда ему было чуть меньше двадцати. Ксения заставила его забыть о возрасте, гордости, избавила от комплексов, подарила состояние настоящей влюбленности. Михаил лег на диван, снова улыбнулся. На этот раз улыбка долго не сходила с его лица, и даже уснув, он продолжал улыбаться. Конечно же, его желание сбылось: он видел Ксению, он держал ее за руку. Левитин был уверен, что никогда больше не потеряет ее, ведь это ее он ждал столько долгих одиноких и пустых лет. В его жизни все только начинается, и сознание этого делало его счастливым, пусть только во сне.Ксения не могла поверить в происходящее. Судьба вдруг решила повернуться к ней блестящей, приглядной стороной, ослепляя и даря одну радость за другой. Во-первых, встреча с Михаилом. Ксения почувствовала, как что-то оттаяло внутри. Она снова смогла думать о самой себе без презрения, была способна двигаться дальше. Словно не было в ее жизни ничего такого, о чем она тщетно пыталась забыть. Круг разомкнулся, давая ей возможность выбрать новый путь.Она никак не могла поверить, что случайная встреча так изменила ее. Она увидела себя другой его глазами, глазами влюбленного мужчины, не до конца понимающего, что с ним произошло. Это было так приятно. Тебя не использовали как дорогую шлюху, на тебя смотрели с восхищением. Сколько усилий ей стоило не возвращаться больше к кафе. Разрушенное, перестраиваемое новым хозяином, оно отозвалось в ее сердце новой болью, но это длилось лишь мгновение. В следующее она услышала голос, который будет звучать в ее мыслях всегда. В тот вечер она шла прощаться с прошлым, ведомая невидимыми проводниками, а нашла свое будущее. Она была готова шагнуть в него без оглядки, но страх не позволял ей сделать это. Мысленно Ксения снова и снова возвращалась к кафе. Она даже видела новую вывеску с названием, только будто издалека, и буквы не разглядеть. Она останавливалась, осматривалась по сторонам, уверенная, что встретит там Михаила. Он ждет ее, он хочет ее найти. Нет, она не должна позволить ему этого… Они оба не до конца понимают, что происходит, а значит, самое лучшее — исчезнуть, оставив теплые воспоминания. Ксения боялась, что Михаил слишком романтичен, слишком чувствителен. Он, наверное, просто жалеет ее, такую несчастную, с покалеченной судьбой. Может быть, он в душе донкихот? Она не подходит на роль его спутницы. Это должна быть чистая женщина, а в ее короткой биографии слишком много того, о чем не хочется вспоминать.Ксения хотела сохранить воспоминания о той ночи, пытаясь забыть, как Михаил, пряча глаза, пытался заплатить ей за то, что не имело цены. Она отдала ему свое сердце. Ненадолго попыталась снова ощутить полноту счастья от того, что твое тело в руках мужчины, способного быть благородным, а главное — что он видит в тебе свой идеал. Михаил совершил чудо, заставив ее поверить в собственную непогрешимость. Столько ласковых слов она не слышала от рождения. Он воскресил ее, не осознавая этого. Потому Ксения не держала на него зла за те шелестящие купюры, которые он, стыдясь самого себя, протягивал ей. Сама виновата. Она ведь хотела, чтобы он узнал, что она за птица, — вот он и пытался играть по ее правилам. Реальность смешалась с фантазией, чувственность со страхом одиночества. Она трусливо сбежала, больше всего на свете мечтая остаться. Теперь нужно было поскорее чем-то занять себя, чтобы не сойти с ума от отчаяния. Время шло, а Ксения, заточившая себя в четырех стенах, все еще продолжала жить воспоминаниями о Михаиле. Они затмили все, что было в ее жизни раньше. Лишь иногда Ксения позволяла себе сравнивать произошедшее с тем, что было у нее с Гошей.— Кажется, я была бы счастлива с ним, так же как с Гошкой… — горечь попранной первой любви прорывалась сквозь густую пелену неудач и ошибок. И иногда Ксении казалось, что она слышит голос Игоря, пытающегося отвечать бурному потоку хаотических мыслей. Его голос был слишком слаб, чтобы она до конца понимала слова. Но она энергетически чувствовала его поддержку. — Я знаю, ты тоже хочешь, чтобы я была счастлива… Это не так-то легко. Я не могу найти в себе силы снова шагнуть в этот мир. Там, за порогом квартиры, все презирают меня. Я сама себя ненавижу…Самым верным казалось решение навсегда уехать из этого города. Единственное, что ее останавливало, — мама. Ксения не могла отказаться от нее, по сути ставшей чужой, потерявшей рассудок навсегда. Время не воскресило ее ум. Вера Васильевна делалась все более задумчивой, погружаясь в свой призрачный мир все глубже, безвозвратно. Даже врачи с меньшим энтузиазмом принимали от Ксении презенты. Но она не могла не совать им в карманы бесконечные конверты, потому что таким образом успокаивала саму себя.— Ей недолго осталось, — это были слова одного из врачей, сказанные Ксении еще зимой. — Она отказывается от еды. У нее полная депрессия. Истощение быстро делает свое дело…В водовороте собственных проблем, бешеном темпе, навязываемом Ритой, Ксения не успела даже до конца осознать услышанное. Она просто выбросила из головы то, что ее огорчало. В ее жизни не могло быть таких слов, как «истощение», «неизбежность». Она шла к исполнению заветной мечты — и никаких других мыслей, способных помешать продвижению вперед. Но ездить к матери она стала уже два раза в месяц. Встречи стоили обеим большого нервного напряжения. Вера Васильевна неуютно чувствовала себя в присутствии незнакомых. Ксения относилась к их числу. После свиданий Вера Васильевна впадала в тяжелое состояние тихой истерии, из которого ее было все сложнее выводить.— Милочка, давайте не будем травмировать больного человека, — лечащий врач убедительно просил Ксению отказаться от свиданий до лучших времен. Это означало — навсегда. Ксении пришлось смириться с этим.Город детства с каждым днем терял свою власть над Ксенией. Ей было нелегко возвращаться в детство, отрочество, где все было наполнено недосказанностью, напряженностью. Как будто ей все время хотели и не решались сказать, что она лишняя на этом празднике жизни. Празднике, который всегда проходил мимо, оставляя горечь неисполненных желаний, детских страхов, пронесенных через долгие годы.Ксения окончательно решила, что началом к претворению своей мечты в жизнь должно быть прощание с городом, где она, по сути, всегда была чужой. Отбрасывая мгновения призрачного счастья, она не долго себя уговаривала. Ксения раскладывала по полочкам детство, первую любовь, первый опыт близости, первое предательство, первую гибель близких людей — в ее жизни было все. Ей стало не по себе от этого списка трагических событий, которыми изобиловала ее судьба. Кроме того, жизнь Ксении была как на ладони — казалось, что все шепчутся, глядя ей вслед. И пугало ее не то, что о ней скажут «проститутка», а ярлык дочери помешанной и отца-самоубийцы. Ксения заглядывала в будущее, в котором надеялась обрести семью, родить детей. Неужели она наградит их такой родословной? Нет. Они не простят ей этого. Она должна начать новую жизнь там, где ее никто не знает. Нужно сделать это если не ради себя, так ради еще неродившихся малышей, чтобы никто и никогда не посмел навесить на них ярлыки. Она должна сбежать из прошлого. Пусть оно останется только в ее памяти — Ксения не теряла надежду, что события будущего своей яркостью затмят его, сделают безликим.Ксения не могла знать, что в свое время ее мать по этой же причине приехала жить сюда. Наверное, страхи тоже передаются по наследству особыми генами разрушения. Эти гены спят до поры до времени, а потом начинают разрастаться внутри, поглощая жизненно важные. Ксения была готова к бегству. Она вдруг поняла, что ей даже некому рассказать о своем решении. Остались только те, с кем встреча не станет праздником: Любовь Ивановна, Борька, пара девчонок-однокурсниц, с которыми она изредка перезванивалась. Одна, совсем одна… Осознав это, Ксения не почувствовала страха. Напротив, осознание придало ей сил. И тогда судьба преподнесла ей неожиданный подарок. Отвыкшая от этого, Ксения была шокирована. Ранним утром она получила телеграмму со столичным обратным адресом. В ней сообщалось, что Ксения должна приехать, чтобы юридически оформить права на наследство, полученное после кончины деда Василия Петровича Никонова. Впервые она получила известие от родного деда, к общению с которым никогда не стремилась. Впервые узнала девичью фамилию матери и решила, что она звучит гораздо красивее отцовской. До Ксении вдруг дошел смысл написанного: это был счастливый билет в новую жизнь, в столицу, где так легко затеряться, где ее никто не знает.Она собралась очень быстро. Последней, кого она встретила, спускаясь по ступенькам, была соседка, когда-то дружившая с ее матерью и всегда по-доброму относившаяся к ней самой.— Уезжаю, — улыбнулась Ксения. — Надеюсь, что больше не буду здесь жить.— Куда же ты, девочка? — в голосе тети Жени Ксения услышала неподдельную тревогу.— Я получила наследство.— Да ну? — усмехнулась соседка, недоверчиво глядя в карие глаза девушки.— Сундука с бриллиантами, конечно, нет, но есть что-то более важное для меня. Мы еще увидимся. Не поминайте лихом, тетя Женя! — И вечерним поездом Ксения приехала в город, где родилась ее мать.После общения с нотариусом, адрес которого был указан в телеграмме, она впервые перешагнула порог квартиры деда. Оказывается, он знал о ее существовании. Так почему же столько лет не пытался наладить отношения? Ксения не стала задавать себе вопросы — на них теперь некому было отвечать. Глядя на фотографию красивого седовласого мужчины в траурной рамочке, она не ощущала ничего, напоминающего скорбь. Ксения не знала этого человека, вдруг сумевшего исполнить ее заветное желание. Она ходила по квартире, осторожно прикасалась к вещам. Нашла альбом с фотографиями, без труда узнала своего деда, еще молодого, с задорными, смеющимися глазами, обнимающего красивую молодую женщину с маленькой девочкой на руках. Ксения почувствовала, как слезы неудержимо льются из глаз. Это была частичка прошлого, и о нем с ней никто и никогда не говорил. Словно у родителей не было детства, не было своих родителей, ничего светлого, о чем можно рассказать единственной дочери. Ксения вспоминала напряженную атмосферу отчего дома, с бессильным отчаянием повторяя, что у нее все будет по-другому, совсем иначе. Она создаст семью, в которой каждому будет тепло и уютно. Она приложит силы к тому, чтобы возвращение домой было праздником, чтобы всегда хотелось вернуться.Время шло, и жаркое лето Ксения встретила единовластной хозяйкой новой квартиры. Это было похоже на сказку, потому что, открывая утром глаза, она не сразу понимала, что проснулась в собственной квартире. Ксения отвыкла улыбаться после пробуждения, а теперь она это делала часто! Заботы о ремонте, устройстве на работу, освоение нового пространства полностью заняли ее мысли. Ксения жила этими неожиданными, приятными проблемами, чувствуя себя как никогда уверенно и спокойно. Она уже не была одинока — ей казалось, что все улыбаются ей вслед, что новые соседи открыты и добродушны. И пусть они заранее простят ее за то, что она никогда не будет с ними до конца откровенной. Ксения закрыла книгу своего прошлого от всех, даже от себя самой. Это было ни с чем не сравнимое облегчение. Иногда летать хотелось, так легко и светло было на душе. Раньше Ксения думала, что она уже не сможет ничего чувствовать. Она боялась, что в душе пусто, как в пустыне, — выжженной горечью, разочарованиями и потерями. Прошлое было попрано, настоящее призрачно, а в будущее Ксения пока не решалась заглядывать.Судьба приготовила ей еще одну неожиданность, к которой Ксения не была готова. Однако мгновения испуга и паники длились недолго, на их место пришел восторг благодарности. Ксения была уверена, что ангел-хранитель по-прежнему не оставляет ее. Он привел ее к кафе, чтобы там она познакомилась с Михаилом, а теперь она поняла, что ждет от него ребенка. Ошеломляющее чувство переполняло Ксению. Она не могла думать о трудностях, которые ей предстоит преодолеть: одна в незнакомом городе, с ребенком, без работы. Ксения хотела видеть в случившемся только хорошее. Это подарок, и она его точно не заслужила, и сейчас не знала, как благодарить судьбу за него. Никто бы не смог заставить ее принять иное решение. Ксения прижимала руки к животу, закрывала глаза и прислушивалась. Пока она ничего не ощущала — прошло слишком мало времени, чтобы зародившаяся в ней жизнь могла дать о себе знать. Легкие недомогания по утрам, сонливость и невероятный аппетит — Ксения постепенно погружалась в новое для себя состояние. Каждый день она смотрела на себя в зеркало, пытаясь заметить округляющуюся линию живота. Она жила, радуясь каждому дню. Казалось, ничто не смогло бы нарушить ее покоя.Пока беременность была не заметна, Ксения, несмотря на запреты врачей, решила проведать мать. Она чувствовала необходимость оказаться в этот момент рядом с ней. Прошло так много времени с их последнего свидания. Ксения скучала, безумно скучала по матери, даже понимая, что давно перестала для нее существовать. Теперь Ксения действовала быстро: она стала легкой на подъем. Сложила в небольшую сумку самое необходимое, взяла с собой приличную сумму денег, как делала всегда, собираясь в больницу, и вскоре снова шла по длинному больничному коридору. За то время, что ее не было, здесь ничего не изменилось. Ксения смотрела на пыльные стекла окон, на нянек, с недовольными лицами возивших шваброй по вытоптанному полу. Дверь одного из кабинетов открылась, и Ксения оказалась лицом к лицу с лечащим врачом Веры Васильевны.— Здравствуйте, доктор, — улыбнулась Ксения.— Здравствуйте, — серьезно глядя на нее, ответил врач.— Я хотела снова попросить вас. Разрешите проведать маму. Я так давно не видела ее. Это невыносимо, — доктор сделал нетерпеливый жест, но Ксения остановила его очередным потоком слов: — Я постараюсь ничем не взволновать ее. Пусть она даже меня не увидит. Позвольте взглянуть на нее. Прошу вас, пожалуйста! Я буду вам благодарна.— Подождите, дайте мне сказать, — доктор отвел руку Ксении, когда та пыталась, как обычно, положить в его карман деньги. — Не нужно денег. Они вам теперь самой пригодятся.— Что это значит?— Пойдемте со мной, — беря Ксению под руку, тихо произнес доктор. Он осторожно вел ее по коридору. Войдя в свой кабинет, усадил на стул. — Я думал, что вы здесь, потому что вам сообщили.— Сообщили? Мне? О чем?— Мужайтесь, Ксения. Известие печальное: ваша мама вчера умерла. Мне очень жаль, что все так случилось, — протягивая Ксении стакан с водой, доктор вздохнул. — Такая вот действительность.— Значит, вчера… — тихо произнесла Ксения, качая головой.— Отмучилась, бедняжка. Последнее время ей пришлось несладко. Для нее это облегчение.— И что же теперь?— Нам нужно уладить кое-какие формальности… Домой Ксения вернулась через несколько дней. За это время она похоронила маму. Это был последний удар судьбы. Стойко перенеся его, Ксения ехала в поезде, вспоминая могилу отца, на которой побывала впервые, и свежую могилу матери рядом. Ксения не была уверена, что сделала правильно: вряд ли мать будет счастлива от такого соседства. Но все упиралось во время и деньги. Мысленно попросив у матери прощение, Ксения молча взглянула на надгробье отца с табличкой, фотографией. Перевела взгляд на крест с табличкой на могиле матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33