Чувство, которое он испытывал к Ребекке Хилл, именовалось иначе. Глава 9 В оранжерее было жарко, как в аду. От земли поднимались тяжелые испарения; влажность, казалось, поглотила весь кислород. Покупатели, изнемогавшие от зноя, старались здесь не задерживаться. Они наспех выбирали товар и торопились уехать домой, где еще сохранялся легкий намек на прохладу.Да, ничто не спасало от жаркого луизианского лета… кроме, пожалуй, кондиционеров. Оснащенная ими контора находилась совсем рядом, но Ребекка и Джексон забегали туда ненадолго, только когда надо было принять деньги у покупателей. Джексон загрузил рассаду в машину очередной клиентки и, едва она укатила, спрятался под деревом, чтобы поблаженствовать в тенечке.— Эй, Джексон, я хочу тебя кое с кем познакомить!Услышав голос Ребекки, он обернулся… и оторопел. Джексон ожидал чего угодно, но только не этого.Она вышла из-за угла под руку с мужчиной. На вид он был примерно ее лет — высокий, загорелый, светловолосый. Коричневые шорты прекрасно гармонировали с футболкой… Словом, Джексон возненавидел его с первого взгляда. И тут же подумал, что Даниелу Хиллу, напротив, этот парень, по всей видимости, очень пришелся бы по душе. Вот он наклонился, что-то негромко сказал, и Ребекка рассмеялась. Потом легонько шлепнула незнакомца по руке и тут же обняла, словно прося извинения.Увидев это, Джексон застыл на месте. Несмотря на жару, его руки покрылись мурашками, по спине пробежал холодок. Он попытался сделать глубокий вдох, но воздух как будто застрял в горле.«Господи, сделай так, чтобы этот мужчина был ей безразличен!»Джексон ухватился покрепче за ближайшее дерево, стараясь напустить на себя равнодушный вид. Но ничего не вышло. Он был в панике. Его до смерти перепугало появление вылощенного парня и все, что из этого следовало. Вот уже несколько недель Джексон уговаривал себя, что ему всего-навсего хочется затащить Ребекку Хилл в постель. Ни больше ни меньше! Однако он напрасно обманывав себя и сейчас ясно понял, что его чувства называются иначе… Любовь. А у Ребекки, похоже, есть поклонник, и он ей нравится.— Джексон, познакомься! Это мой родственник Саймон. А это Джексон — моя, так сказать, правая рука.Родственник! У Джексона словно гора с плеч свалилась. Однако потом Рул призадумался: насколько близко их родство? Мало ли дальних родственников вступает в брак, особенно здесь, на Юге!Между тем Саймон Эндрюс протянул ему руку.— Хочу поблагодарить вас: ведь вы спасли жизнь Питу Уолтерсу. Он когда-то научил меня ловить рыбу… да и вообще всему, что положено знать мальчишке. Он давно стал частью нашей семьи… Даже представить невозможно… как бы мы дальше жили без Пита…Джексон не пошевелился и не сказал ни слова. Рука Саймона одиноко повисла в воздухе. Заметив странное выражение лица Джексона, Ребекка нахмурилась. Уж не стряслось ли чего-то еще, пока она была с Саймоном?— Джексон, с тобой все в порядке?Он поморгал и торопливо протянул руку Саймону.— Хм… прошу прощения! Наверное, перегрелся. Я задумался о… о… — Тут бедняга опять потерял дар речи, заметив, с какой хозяйской небрежностью Саймон положил руку на плечо Ребекки.— …о чем-то важном, — закончила за него Ребекка.— Что-что? — переспросил Джексон. Она засмеялась:— О важном. Я говорю, ты задумался о чем-то важном.Он залился краской. Надо немедленно взять себя в руки, а то Саймон примет его за идиота.— А… ну да, — пробормотал он. — Я задумался…— Джексон, надо помочь Сесилии, — перебила его Ребекка. — Сходи с тележкой в первую оранжерею, ладно?— Сесилии?— Моей жене, — пояснил Саймон. Жене! Он женат!— Я сейчас… мигом, — сказал Джексон. Ему хотелось прыгать от радости.— Странный парень! — заметил Саймон, наблюдая, как Джексон толкает тележку к оранжерее, из которой они только что вышли. — Похоже, у него что-то серьезное творится в душе… Впрочем, чего еще можно ожидать… учитывая, как у него сложилась жизнь…— Саймон, не надо. Не смей говорить об этом! Если я еще раз услышу обсуждение Джексона моими родственниками, то просто не выдержу и сорвусь. Не считая Пита, Джексон Рул — лучший работник из всех, кого я когда-либо нанимала. И хватит об этом, ладно?Саймон усмехнулся:— Дядюшка Даниел снова взялся за свое?— И не говори! Не знаю, почему папа считает необходимым постоянно вмешиваться в мою жизнь, как будто мне не двадцать девять, а девять! А кроме того, между мной и Джексоном нет ничего личного… ну, правда, он пару раз спасал меня, и я, конечно, очень это ценю.Услышав смех, они обернулись: Джексон и жена Саймона вышли из дальней оранжереи, волоча за собой тележку, нагруженную несметным количеством горшков с цветами. Хохотушка Сесилия уже успела развеселить Джексона, и Ребекка позавидовала ей.«Ах, если бы и мне это давалось так же легко! — подумала она. — Да, Джексон улыбается мне, а вот вместе со мной — никогда!»Но она прекрасно понимала: у нее нет ключа к сердцу этого человека. Даже когда они с Джексоном работали бок о бок, она всегда чувствовала, что он держит ее на расстоянии, не допуская в свой внутренний мир.Саймон хмуро посмотрел на Ребекку, стараясь скрыть свое беспокойство. Ему показалось, что за ее словами «нет ничего личного» скрывается нечто иное. Ребекка как-то особенно смотрела на Джексона, а когда разговаривала с ним или о нем, ее голос сразу менялся.— Девочка моя, очень уж настойчиво ты возражаешь.Ребекка резко повернулась, приоткрыв рот от удивления, потом поняла, что имел в виду Саймон, и принялась было спорить:— Я не… хм… Ну ладно, они уже идут, — замялась она, чувствуя, как покраснели щеки. И палящее солнце было тут совсем ни при чем.— Куда поставить горшки? — спросил Джексон. Саймон открыл багажник «блайзера» и начал освобождать место.— Черт подери, Сэси, я не предполагал, что ты собираешься скупить всю оранжерею!Не обращая внимания на ворчание мужа, Сесилия разгружала тележку вместе с Джексоном.— Дайте-ка и я вам помогу, — предложила Ребекка и, наклонившись, хотела взять пару горшков. И вдруг ладонь Джексона коснулась ее руки.Ребекка посмотрела на него и тут же замерла на месте, забыв, что хотела сделать. Бездонные синие глаза, полные загадок и тайн, вскружили ей голову. Время словно остановилось, и обрывки шутливого спора Саймона и Сесилии, которые вытаскивали вещи из багажника, доносились до нее откуда-то издалека.А Джексон не сводил глаз с лица Ребекки, до боли сжимая ее руку.— Позволь мне… — начал он.«Что тебе позволить?»Он словно прочитал ее молчаливый вопрос. Губы его приоткрылись, и Ребекка ощутила на щеках жаркое дыхание. Если закрыть глаза… если сдвинуться чуть-чуть правее…— Джексон… — прошептала она.Он не понял, вопрос это или мольба, но, услышав свое имя, слетевшее с ее губ, окончательно потерял голову.Ребекка видела, как задергался мускул на его щеке. Джексон стискивал зубы, боясь сказать что-нибудь лишнее.— Много там еще осталось? — проворчал Саймон.Реальный мир напомнил о себе. Удивленно оглядевшись вокруг, Ребекка обнаружила, что рядом стоят Саймон и его жена, а багажник почти полон.— Ну, больше некуда ставить! Господи, чтобы оплатить все это, придется, видно, просить ссуду в банке! — буркнул Саймон, тут же получил тычок в бок от Сэси и рассмеялся.Через несколько минут Ребекка уже махала рукой отъезжающим супругам. Джексон исчез. Здравый смысл подсказывал, что следует проверить, где находится ее работник… Ведь в конце концов он может понадобиться! Но интуитивно Ребекка чувствовала: сейчас лучше оставить его в покое.
Она вернулась в контору и пошла в ванную мыть руки. Поглощенная делами, Ребекка и думать забыла про ленч, а пустота, которую она чувствовала внутри, не имела никакого отношения к голоду.Оттирая грязь с руки, Ребекка вдруг замерла и закрыла глаза: ей хотелось воскресить в памяти острое наслаждение, которое она испытала от прикосновения пальцев Джексона. Интересно, что бы произошло, если бы в этот момент они оказались одни?Ребекка вздрогнула и поспешно ополоснула лицо холодной водой, тщетно борясь с непрошеными мыслями. Ей становилось все труднее и труднее делать вид, будто ничего не происходит.Закончив умываться, Ребекка прошла в приемную и рухнула в кресло. Надо наконец разобраться в себе и своих сердечных переживаниях. А поскольку Ребекку с детства приучили мыслить логически, думать долго ей не пришлось. Какие уж тут загадки — сердце ее рвалось к мужчине, которого она не могла… не имела права желать… и все-таки желала!Ребекка взглянула на часы: не пора ли по домам? Сегодня суббота — короткий день. Покупателей скорее всего больше не будет. Она взяла рекламный справочник о рождественских елках. Правда, на улице было как минимум тридцать градусов жары. Ну и что? Как говорится: «Готовь сани летом, а телегу зимой».Ребекка механически перелистывала страницы и далеко не сразу заметила, что и цены елок, и стоимость их доставки — все тут же выскакивает у нее из головы.— Ну и хватит! — пробормотала она, швырнув каталог на прилавок.Мысленно ругая себя за рассеянность, Ребекка посмотрела в окно, на проносившиеся по шоссе машины. Ничего, за полтора выходных дня она сумеет взять себя в руки. Съездит навестить Пита. Завтра сходит в церковь: надо же наконец найти общий язык с отцом… и с Господом! А там, глядишь, все придет в норму…Но когда появился Джексон, от этих благих намерений не осталось и следа. В отчаянии подыскивая какие-нибудь слова, Ребекка выпалила первое, что пришло на ум:— Никогда так не радовалась концу рабочего дня. А ты?Он кивнул и, не глядя на нее, удалился в ванную.Ребекка выдвинула ящик кассы, чтобы подвести дневной баланс, и вспомнила, что сегодня — день зарплаты. Она положила чек на самое видное место — на прилавок, чтобы не забыть о нем, когда Джексон выйдет из ванной.А вода там журчала что-то слишком уж долго. «Наверное, — подумала Ребекка, — он принимает душ». А ей-то, собственно, какое до этого дело?Перегрелся, устал… может, проголодался — вот и хочет освежиться перед обедом.Наконец Джексон появился в дверях ванной, и Ребекка снова забыла обо всем на свете. Кожа его была еще влажной, в руках он держал рабочую рубашку, а на себя надел чистую… синюю — под цвет глаз.— Собрался куда-то? — небрежно сказала она, вручая ему чек. Ребекка очень надеялась, что вопрос действительно прозвучал небрежно и она не выдала своего любопытства.Джексон приостановился, мельком посмотрел на чек, перевел взгляд на Ребекку и слегка улыбнулся ей. Этот взгляд она будет хранить в памяти до понедельника… Потом Джексон, видимо, вспомнил о своих делах, и опять между ними встала стена отчуждения.— Да… собрался.Ребекка ждала продолжения, но Джексон умолк. И тут наконец взыграла ее гордость. Он не желает объяснять, куда едет? Что ж, этот удар она как-нибудь перенесет. Ребекка вскинула подбородок и расправила плечи:— Ну тогда желаю тебе приятного путешествия. До понедельника!.. — — И отвернулась, чтобы он не увидел ее лица.У Джексона упало сердце. Он видел, как Ребекка напряженно выпрямилась, да и голос ее звучал подчеркнуто безразлично… Ясное дело: он сильно обидел ее.«Черт побери, Ребекка. Ну, как я могу рассказать тебе о своей сестре? Ведь тогда ты и обо мне узнаешь слишком много…»А вслух он сказал:— Передай Питу привет от меня.Она резко повернулась. В глазах ее блестели готовые брызнуть слезы, но на губах порхала беспечная улыбка.— Конечно, передам. Он будет рад услышать, что ты помнишь о нем.Джексон кивнул… и ушел.Когда рев «харлея» затих, Ребекка перевернула табличку на дверях той стороной, где было написано «Закрыто», поплелась в свой кабинет и разрыдалась там.Но почему же, с какой стати? Она не знала. Просто слишком много всего накопилось в душе и сейчас вот прорвалось. Вдоволь наплакавшись, Ребекка обошла все комнаты, проверила, заперты ли окна и двери, выключила кондиционеры и свет.А потом, держа в руке сумочку с деньгами, направилась к пикапу. Прежде чем ехать к Питу, надо принять ванну, перекусить… и привести в порядок мысли.
Над раскаленным шоссе висела знойная дымка, переливаясь и мерцая всеми цветами радуги. Джексон гнал «харлея» во весь опор, словно пытаясь сбежать от терзавших его демонов. Но как бы стремительно ни мчался мотоцикл, скрыться от самого себя и от своих мыслей не удавалось. Ну почему мы не познакомились с Ребеккой раньше, когда я был другим? Увы, судьба не баловала Джексона ответами на подобные вопросы — ни сейчас, ни много лет назад.Внезапно огромный восемнадцатиколесный грузовик, появившийся невесть откуда, просвистел на бешеной скорости мимо Джексона, словно тот не ехал, а стоял на месте. Воздушный поток, оставленный этой громадиной, сотряс мотоцикл, и только мастерство Джексона позволило ему удержать равновесие. Грузовик, едва не ставший причиной аварии, благополучно унесся вдаль, а Джексон притормозил и, съехав на обочину дороги, остановился.Вдоль шоссе тянулся ряд деревьев. Джексон загнал в тень свой мотоцикл, и его вдруг оглушила поразительная тишина. Сердце еще бешено колотилось, в ушах по-прежнему раздавался грохот мотора. Он сел на траву и, привалившись спиной к дереву, подумал, что опять — в который уже раз заглянул в лицо смерти, Джексон потер пальцами виски. Нет, так нельзя, надо срочно взять себя в руки! Ведь от него зависит судьба Молли. И он не вправе допустить, чтобы безнадежная страсть к женщине помешала его главной задаче.Да, можно приказывать себе что угодно, а в жизни все получается куда сложнее… Джексон закрыл глаза, неторопливо перевел дыхание и напомнил себе, что обходился же он в тюрьме без женщин целых пятнадцать лет. Значит, остается только настроить мозги на прежний лад. Как говорится: «С глаз долой — из сердца вон» — и все будет в порядке!— И на луну выть не придется, — пробормотал он.Джексон не скоро пришел в себя. Очнувшись наконец от своих мыслей, он вдруг встрепенулся и нервно посмотрел на часы. Так, домечтался! Через три часа, даже меньше, приют «Азалия» закроется для посетителей. Он вскочил на ноги и вывел мотоцикл на шоссе. «Харлей» ожил мгновенно и рванулся вперед, как норовистый конь.— Готов ты к встрече, Майкл Фрэнко, или нет, но я уже еду…Не прошло и получаса, как он затормозил у ворот больницы. Здесь творилось нечто необычное: автостоянка была забита машинами, а на парадной лужайке толпились люди.— Что там происходит? — спросил Джексон охранника.— Что-то вроде пикничка, — ответил тот. — Хорошо, знаете ли, закусить арбузом на лужайке, попить лимонада в тенечке под деревом. Сегодня первая суббота месяца… семейный день. А вы разве не поэтому приехали?У Джексона сжалось сердце. Семейный день? Бедная Молли!.. Сколько же таких семейных дней ей пришлось пережить в одиночестве? И сколько еще предстоит, пока врач наконец позволит ему повидаться с сестрой.— Позвоните, пожалуйста, доктору Фрэнко и узнайте, можно ли войти Джексону Рулу. Я не предупреждал, что приеду, — уныло сгорбившись, попросил он.Охранник взялся за телефон, а Джексон поставил свой мотоцикл у сторожки и побрел к воротам, чтобы еще раз взглянуть на веселую компанию за оградой.Он снова почувствовал себя изгоем: опять ему приходится со стороны, через решетку, наблюдать за бьющей ключом жизнью. Правда, эти люди находятся взаперти, а он волен делать все, что душе угодно. Но для чего нужна свобода, если ты одинок?— Мистер Рул, доктор Фрэнко просит вас подождать здесь. Он сейчас приедет за вами.Джексон пожал плечами. Как бы там ни было, ему все равно нужно поговорить с врачом. Так хочется услышать что-то обнадеживающее! Пусть доктор хотя бы произнесет имя сестры, подтвердит, что Молли реальна и существует не только в воспоминаниях Джексона.Спустя несколько минут психиатр подкатил к воротам в тележке для игры в гольф.— А вот и доктор Фрэнко! — сказал охранник. — Мотоцикл можете оставить здесь — я за ним присмотрю.Джексон кивнул, с нетерпением поглядывая на доктора. Когда тот приблизился, Джексон забрался в тележку и сел рядом. Фрэнко так широко улыбался, что напряжение Джексона немного спало.— Добро пожаловать! — добродушно сказал психиатр. — Рад, что вы приехали.У Джексона екнуло сердце. Неужели его ждут добрые вести?— Как дела у Молли? Ей лучше? Она уже вышла из…— Всему свое время, приятель, всему свое время! — усмехнулся Фрэнко. И, развернув работающую на батарейках тележку, покатил обратно к лечебнице. — Да, по-моему, ей лучше. Рецидив, о котором мы недавно говорили, почти прошел. Похоже, что Молли снова воспрянула духом.— Так я смогу увидеть ее?Фрэнко нахмурился. Поравнявшись с толпой на лужайке, доктор свернул на тропинку, где народу было поменьше.— Давайте-ка зайдем с черного хода сегодня. Хорошо?Джексон растерялся. Значит, Фрэнко не хочет пока устраивать свидание, а из этого следует только одно…— Вы считаете, что еще рано, да?Тележка остановилась у пешеходной дорожки,— Вот сюда, — сказал Фрэнко и жестом пригласил Джексона следовать за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Она вернулась в контору и пошла в ванную мыть руки. Поглощенная делами, Ребекка и думать забыла про ленч, а пустота, которую она чувствовала внутри, не имела никакого отношения к голоду.Оттирая грязь с руки, Ребекка вдруг замерла и закрыла глаза: ей хотелось воскресить в памяти острое наслаждение, которое она испытала от прикосновения пальцев Джексона. Интересно, что бы произошло, если бы в этот момент они оказались одни?Ребекка вздрогнула и поспешно ополоснула лицо холодной водой, тщетно борясь с непрошеными мыслями. Ей становилось все труднее и труднее делать вид, будто ничего не происходит.Закончив умываться, Ребекка прошла в приемную и рухнула в кресло. Надо наконец разобраться в себе и своих сердечных переживаниях. А поскольку Ребекку с детства приучили мыслить логически, думать долго ей не пришлось. Какие уж тут загадки — сердце ее рвалось к мужчине, которого она не могла… не имела права желать… и все-таки желала!Ребекка взглянула на часы: не пора ли по домам? Сегодня суббота — короткий день. Покупателей скорее всего больше не будет. Она взяла рекламный справочник о рождественских елках. Правда, на улице было как минимум тридцать градусов жары. Ну и что? Как говорится: «Готовь сани летом, а телегу зимой».Ребекка механически перелистывала страницы и далеко не сразу заметила, что и цены елок, и стоимость их доставки — все тут же выскакивает у нее из головы.— Ну и хватит! — пробормотала она, швырнув каталог на прилавок.Мысленно ругая себя за рассеянность, Ребекка посмотрела в окно, на проносившиеся по шоссе машины. Ничего, за полтора выходных дня она сумеет взять себя в руки. Съездит навестить Пита. Завтра сходит в церковь: надо же наконец найти общий язык с отцом… и с Господом! А там, глядишь, все придет в норму…Но когда появился Джексон, от этих благих намерений не осталось и следа. В отчаянии подыскивая какие-нибудь слова, Ребекка выпалила первое, что пришло на ум:— Никогда так не радовалась концу рабочего дня. А ты?Он кивнул и, не глядя на нее, удалился в ванную.Ребекка выдвинула ящик кассы, чтобы подвести дневной баланс, и вспомнила, что сегодня — день зарплаты. Она положила чек на самое видное место — на прилавок, чтобы не забыть о нем, когда Джексон выйдет из ванной.А вода там журчала что-то слишком уж долго. «Наверное, — подумала Ребекка, — он принимает душ». А ей-то, собственно, какое до этого дело?Перегрелся, устал… может, проголодался — вот и хочет освежиться перед обедом.Наконец Джексон появился в дверях ванной, и Ребекка снова забыла обо всем на свете. Кожа его была еще влажной, в руках он держал рабочую рубашку, а на себя надел чистую… синюю — под цвет глаз.— Собрался куда-то? — небрежно сказала она, вручая ему чек. Ребекка очень надеялась, что вопрос действительно прозвучал небрежно и она не выдала своего любопытства.Джексон приостановился, мельком посмотрел на чек, перевел взгляд на Ребекку и слегка улыбнулся ей. Этот взгляд она будет хранить в памяти до понедельника… Потом Джексон, видимо, вспомнил о своих делах, и опять между ними встала стена отчуждения.— Да… собрался.Ребекка ждала продолжения, но Джексон умолк. И тут наконец взыграла ее гордость. Он не желает объяснять, куда едет? Что ж, этот удар она как-нибудь перенесет. Ребекка вскинула подбородок и расправила плечи:— Ну тогда желаю тебе приятного путешествия. До понедельника!.. — — И отвернулась, чтобы он не увидел ее лица.У Джексона упало сердце. Он видел, как Ребекка напряженно выпрямилась, да и голос ее звучал подчеркнуто безразлично… Ясное дело: он сильно обидел ее.«Черт побери, Ребекка. Ну, как я могу рассказать тебе о своей сестре? Ведь тогда ты и обо мне узнаешь слишком много…»А вслух он сказал:— Передай Питу привет от меня.Она резко повернулась. В глазах ее блестели готовые брызнуть слезы, но на губах порхала беспечная улыбка.— Конечно, передам. Он будет рад услышать, что ты помнишь о нем.Джексон кивнул… и ушел.Когда рев «харлея» затих, Ребекка перевернула табличку на дверях той стороной, где было написано «Закрыто», поплелась в свой кабинет и разрыдалась там.Но почему же, с какой стати? Она не знала. Просто слишком много всего накопилось в душе и сейчас вот прорвалось. Вдоволь наплакавшись, Ребекка обошла все комнаты, проверила, заперты ли окна и двери, выключила кондиционеры и свет.А потом, держа в руке сумочку с деньгами, направилась к пикапу. Прежде чем ехать к Питу, надо принять ванну, перекусить… и привести в порядок мысли.
Над раскаленным шоссе висела знойная дымка, переливаясь и мерцая всеми цветами радуги. Джексон гнал «харлея» во весь опор, словно пытаясь сбежать от терзавших его демонов. Но как бы стремительно ни мчался мотоцикл, скрыться от самого себя и от своих мыслей не удавалось. Ну почему мы не познакомились с Ребеккой раньше, когда я был другим? Увы, судьба не баловала Джексона ответами на подобные вопросы — ни сейчас, ни много лет назад.Внезапно огромный восемнадцатиколесный грузовик, появившийся невесть откуда, просвистел на бешеной скорости мимо Джексона, словно тот не ехал, а стоял на месте. Воздушный поток, оставленный этой громадиной, сотряс мотоцикл, и только мастерство Джексона позволило ему удержать равновесие. Грузовик, едва не ставший причиной аварии, благополучно унесся вдаль, а Джексон притормозил и, съехав на обочину дороги, остановился.Вдоль шоссе тянулся ряд деревьев. Джексон загнал в тень свой мотоцикл, и его вдруг оглушила поразительная тишина. Сердце еще бешено колотилось, в ушах по-прежнему раздавался грохот мотора. Он сел на траву и, привалившись спиной к дереву, подумал, что опять — в который уже раз заглянул в лицо смерти, Джексон потер пальцами виски. Нет, так нельзя, надо срочно взять себя в руки! Ведь от него зависит судьба Молли. И он не вправе допустить, чтобы безнадежная страсть к женщине помешала его главной задаче.Да, можно приказывать себе что угодно, а в жизни все получается куда сложнее… Джексон закрыл глаза, неторопливо перевел дыхание и напомнил себе, что обходился же он в тюрьме без женщин целых пятнадцать лет. Значит, остается только настроить мозги на прежний лад. Как говорится: «С глаз долой — из сердца вон» — и все будет в порядке!— И на луну выть не придется, — пробормотал он.Джексон не скоро пришел в себя. Очнувшись наконец от своих мыслей, он вдруг встрепенулся и нервно посмотрел на часы. Так, домечтался! Через три часа, даже меньше, приют «Азалия» закроется для посетителей. Он вскочил на ноги и вывел мотоцикл на шоссе. «Харлей» ожил мгновенно и рванулся вперед, как норовистый конь.— Готов ты к встрече, Майкл Фрэнко, или нет, но я уже еду…Не прошло и получаса, как он затормозил у ворот больницы. Здесь творилось нечто необычное: автостоянка была забита машинами, а на парадной лужайке толпились люди.— Что там происходит? — спросил Джексон охранника.— Что-то вроде пикничка, — ответил тот. — Хорошо, знаете ли, закусить арбузом на лужайке, попить лимонада в тенечке под деревом. Сегодня первая суббота месяца… семейный день. А вы разве не поэтому приехали?У Джексона сжалось сердце. Семейный день? Бедная Молли!.. Сколько же таких семейных дней ей пришлось пережить в одиночестве? И сколько еще предстоит, пока врач наконец позволит ему повидаться с сестрой.— Позвоните, пожалуйста, доктору Фрэнко и узнайте, можно ли войти Джексону Рулу. Я не предупреждал, что приеду, — уныло сгорбившись, попросил он.Охранник взялся за телефон, а Джексон поставил свой мотоцикл у сторожки и побрел к воротам, чтобы еще раз взглянуть на веселую компанию за оградой.Он снова почувствовал себя изгоем: опять ему приходится со стороны, через решетку, наблюдать за бьющей ключом жизнью. Правда, эти люди находятся взаперти, а он волен делать все, что душе угодно. Но для чего нужна свобода, если ты одинок?— Мистер Рул, доктор Фрэнко просит вас подождать здесь. Он сейчас приедет за вами.Джексон пожал плечами. Как бы там ни было, ему все равно нужно поговорить с врачом. Так хочется услышать что-то обнадеживающее! Пусть доктор хотя бы произнесет имя сестры, подтвердит, что Молли реальна и существует не только в воспоминаниях Джексона.Спустя несколько минут психиатр подкатил к воротам в тележке для игры в гольф.— А вот и доктор Фрэнко! — сказал охранник. — Мотоцикл можете оставить здесь — я за ним присмотрю.Джексон кивнул, с нетерпением поглядывая на доктора. Когда тот приблизился, Джексон забрался в тележку и сел рядом. Фрэнко так широко улыбался, что напряжение Джексона немного спало.— Добро пожаловать! — добродушно сказал психиатр. — Рад, что вы приехали.У Джексона екнуло сердце. Неужели его ждут добрые вести?— Как дела у Молли? Ей лучше? Она уже вышла из…— Всему свое время, приятель, всему свое время! — усмехнулся Фрэнко. И, развернув работающую на батарейках тележку, покатил обратно к лечебнице. — Да, по-моему, ей лучше. Рецидив, о котором мы недавно говорили, почти прошел. Похоже, что Молли снова воспрянула духом.— Так я смогу увидеть ее?Фрэнко нахмурился. Поравнявшись с толпой на лужайке, доктор свернул на тропинку, где народу было поменьше.— Давайте-ка зайдем с черного хода сегодня. Хорошо?Джексон растерялся. Значит, Фрэнко не хочет пока устраивать свидание, а из этого следует только одно…— Вы считаете, что еще рано, да?Тележка остановилась у пешеходной дорожки,— Вот сюда, — сказал Фрэнко и жестом пригласил Джексона следовать за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31