– А у меня есть.Брандт пробормотал себе под нос слово, за которое другая женщина дала бы ему пощечину, если бы услышала. Но Майри по-прежнему не обращала внимания на его гнев, и это выводило его из себя. Отперев хижину, она толкнула дверь, и он, немного помедлив, вошел внутрь вслед за ней.– Я повторяю свой вопрос, Майри. Что ты делаешь?Пройдя в гостиную, она открыла окна, и легкие занавески заколыхались на ветру.– Жду объяснений.Брандт выругался про себя. Ни один человек не осмеливался так открыто противостоять ему, как Майри. Неужели она не понимает? Он привык, чтобы другие выполняли его требования. Так было всегда. Он велел ей возвращаться домой, причем сделал это весьма грубо. Тогда почему она не подчинилась и продолжает его мучить? Он хотел отвезти ее в безопасное место, а потом спокойно разобраться с выдвинутыми против него обвинениями.– Это бессмысленно, Майри, – отрезал Брандт. – Нам больше нечего сказать друг другу.– Правда?Сложив руки на груди, она вызывающе посмотрела на него.– В чем тебя обвиняют? В краже аметистов? Если так, то нам нужно о многом поговорить.– Откуда ты узнала? – процедил сквозь зубы Брандт.– Твой шпион оказался перебежчиком, – усмехнулась она. – В следующий раз хорошенько подумай, прежде брать в сообщники мою мать.Он запустил пальцы в волосы, отчаянно пытаясь взять себя в руки.– Чего ты от меня хочешь?Немного помедлив, Майри посмотрела ему в глаза. Дерзость в ее взгляде сменилась искренностью, которая потрясла его до глубины души.– Я бы хотела помочь, если ты мне позволишь.Брандт покачал головой; эмоции душили его.– Не могу.– Посмотрим. – Пройдя на кухню, она принялась проверять содержимое полок. – У меня есть три дня, чтобы заставить тебя передумать.Попадись ему сейчас Толкен, он бы свернул ему шею.– Три дня? У меня нет трех дней. Если ты помнишь, против меня выдвинуты обвинения.– Ты все равно не сделаешь больше, чем нанятые тобой специалисты. Если произойдет что-то серьезное, Толкен тут же приедет за нами. – Майри направилась в кладовку. – Он сказал, что в хижине полно припасов. В озере водится рыба, так что с голоду мы не умрем. – Она беззаботно улыбнулась. – Я проголодалась, но что-то не вижу холодильника.– Здесь нет электричества.Ее лицо просияло.– Правда? Как романтично!Романтично? Нисколько. Уж он об этом позаботится. У Брандта внутри все кипело от гнева, но он должен сохранять спокойствие, если собирается оказать ей достойное сопротивление. Сняв пиджак, он повесил его на спинку стула, затем закатал рукава рубашки.– Если мы собираемся остаться здесь на ночь, нам понадобятся керосиновые лампы и фонарики. Я позабочусь об этом, если ты приготовишь что-нибудь поесть. Я также проверю спальни.Он направился к двери, но ее неожиданный вопрос заставил его остановиться.– Ты сказал о них во множественном числе?– Да, мы будем спать в разных комнатах.– Ну уж нет, если только ты не намерен запирать свою дверь.– Если понадобится, я забью её гвоздями.Он повернулся к ней спиной. Так безопаснее.– Ты не беременна, Майри, и не будешь беременна, когда мы отсюда уедем.– Ну, раз ты так хочешь.Нет!– Да, хочу.– Хорошо. Я что-нибудь приготовлю, а затем мы закончим наш разговор.Майри сдержала свое слово. Когда их тарелки опустели, она снова принялась за свое:– Тишина и уединение помогут устранить наши разногласия.– Разногласия? – Она сошла с ума? – Нет никаких разногласий, лишь твое упорное нежелание замечать очевидное.За окном быстро темнело, и Брандт зажег все три керосиновые лампы.– Пойми, мы можем провести здесь три часа, три дня или три года, ничего не изменится. Я все равно не позволю тебе остаться в Аверносе, Майри. Я не допущу, чтобы из-за нелепых обвинений в мой адрес пострадала твоя репутация.– Но ты же собирался жениться на мне повторно.Он кивнул.– Тогда я думал, что ты в положении. Ребенку понадобилась бы моя защита, но, поскольку его нет, моей первоочередной задачей стало защитить тебя. Ты не выйдешь замуж за человека, который, возможно, проведет остаток своих дней в тюрьме. В этом случае на твои плечи легла бы огромная ответственность. Тебе пришлось бы пожертвовать собственной жизнью ради выполнения моих обязанностей.– Я к этому готова.– Ты ошибаешься.Майри раздраженно посмотрела на него.– Лэндер пытался точно так же поступить с Джулианой. Он не хотел, чтобы ее коснулся скандал, когда ты выдвинул против него обвинения. Отправил ее в Техас и долгое время скрывал правду.Брандт поморщился.– Я не знал.– Джулиана не потерпела такого обхождения, и я тоже не потерплю.– Лэндер и Джулиана на тот момент были женаты. – Брандт попытался задеть ее. – А мы нет.Она гордо вскинула подбородок.– Это не имеет значения. Скоро все разрешится.– Ты не можешь знать наверняка.– Но я знаю, – возразила она. – Я попросила Джулиану разобраться с выдвинутыми против тебя обвинениями. Когда Толкен вернется за нами, возможно, их уже снимут…Брандт замер на месте.– Что ты сказала?– Ты все прекрасно слышал.– Ты подключила к этому свою семью? – спокойно произнес он, хотя внутри у него все по-прежнему кипело от ярости.– По закону или нет, но ты мой муж.Майри сделала шаг назад, словно чувствуя опасность.– Разумеется, я обратилась за помощью к своим родным.Он подошел ближе.– Во-первых, я не твой муж и, по всей вероятности, никогда им не стану. Во-вторых, какого черта ты впутала в это Монтгомери? Поскольку они причастны к нынешнему финансовому кризису в Вердонии, я не желаю, чтобы они совали нос в мои дела. Тебе ясно?Кровь отхлынула от ее лица.– Ясно, но у меня есть к тебе еще один вопрос.– Спрашивай.– Когда ты с таким презрением произносишь имя «Монтгомери», ты имеешь в виду и меня тоже?– Конечно, нет. Я не…– Хорошо. На случай, если ты забыл, я тоже Монтгомери. Или ты терпишь меня только потому, что я не являюсь урожденной принцессой?– Я только…– Не утруждай себя объяснениями.Схватив одну из ламп, она прошла в свою спальню и громко хлопнула дверью.Черт побери. Он совсем не хотел ее обидеть, и Майри прекрасно об этом знала. Просто она почувствовала, что проигрывает, и хотела таким образом закончить спор. Заговорив о своей семье. Заявив, что она не настоящая Монтгомери. У него есть, что сказать в ответ, и он сделает это завтра утром. Взяв вторую лампу, Брандт направился к себе в спальню, уверенный в том, что ему не понадобится заколачивать дверь.Одно из окон в главной комнате хижины осталось открытым, и легкие занавески танцевали на ветру. Их, словно мотыльков, притягивало пламя керосиновой лампы, стоящей на низком столике.Они продолжали танцевать до тех пор, пока не загорелись. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Майри проснулась от собственного кашля. Комната была наполнена едким дымом. Молодая женщина в панике соскочила с кровати и помчалась к двери. Металлическая ручка обожгла ей пальцы, и она отскочила назад, В течение нескольких секунд Майри стояла посреди комнаты, тяжело дыша и ничего не соображая.Спокойствие! – приказала она себе. Нужно взять себя в руки, чтобы справиться е ситуацией.– Брандт, – прошептала она.Где он? Наверное, спит или пытается добраться до нее. О боже! Проникли дым и в его комнату? Не задохнулся ли он? Нужно что-то делать. И немедленно.Майри бросилась к окну и потеряла несколько драгоценных секунд на то, чтобы его открыть. В этот момент из гостиной донесся громкий треск, и Майри испуганно обернулась. К своему ужасу, она обнаружила, что сквозь щель под дверью в ее спальню просачиваются струйки дыма. Наконец ей удалось поднять створку окна, но проем был загорожен сеткой от насекомых. Тогда она изо всех сил надавила на нее, сетка выгнулась, а затем выскочила из рамы. Не теряя ни секунды, Майри выбралась наружу и, подбежав к соседнему окну, принялась в него барабанить.– Брандт! – крикнула она. – Хижина горит! Проснись!Но ответа не последовало, и этому могло быть единственное объяснение: он задохнулся от дыма. Тогда Майри принялась искать что-нибудь тяжелое и наткнулась босой ногой на большой камень. Замахнувшись изо всех сил, она запустила им в окно.Сквозь дым, поваливший из пробитого стекла, она увидела языки пламени, безжалостно уничтожающие все на своем пути. Ее лицо обдало жаром, и она отпрянула. Всхлипывая и зовя Брандта, Майри обошла хижину в надежде, что он все же выедет из нее.Огонь вырывался изо всех окон и уже перекинулся на крышу. В хижине не осталось места, где можно было бы укрыться от яростной стихии. Наступив на порванный подол своей ночной рубашки, Майри упала на земли.Нет, Брандт не может быть мертв. Она не переживет, если потеряет его. Она любила его больше всех на свете. Судьба не может обойтись с ними так жестоко.Взглянув на бушующий пожар, она поняла, что из него никто бы не выбрался живым. Должно быть, Брандт задохнулся раньше, чем она проснулась. Глупо тешить себя призрачными надеждами.Спасаясь от жары и дождя из горячего пепла, она доползла до ближайшего дерева и, свернувшись калачиком, разразилась слезами отчаяния и безысходности.Освещая фонариком тропинку перед собой, Брандт надеялся, что пробежка вокруг озера измотает его, и он заснет как убитый вместо того, чтобы думать о Майри. Каким же он был идиотом! Зачем похитил ее? Зачем удерживал против воли у себя в замке? И самое главное – зачем пытается прогнать?Брандт огляделся по сторонам, чтобы понять, где находится. Он пробежал уже половину пути? но совсем не устал. Возможно, ему понадобится второй круг или даже третий.Вдруг он уловил краем глаза какую-то странную вспышку света и, выключив фонарик, всмотрелся в темноту.Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы сориентироваться. На противоположном берегу озера сквозь деревья виднелось оранжевое зарево. Его источником мог быть только пожар.– Майри, – пробормотал Брандт. – Господи, прошу тебя, только не Майри.Включив фонарик, он пулей помчался к хижине. Ветки хлестали его по лицу, цеплялись за одежду, но он не обращал внимания на препятствия. Его взор был прикован к гигантскому костру, который по мере его приближения разгорался все сильней. К своему ужасу, Брандт понял, что уже слишком поздно. Если она не выбралась самостоятельно, он не успеет ее спасти.Если Майри погибла, это будет целиком и полностью его вина. Если бы только он остался и согласился провести с ней ночь. Но он не сделал этого, решив в одиночку противостоять обвинениям в свой адрес, чтобы спасти ее репутацию. Боже, какая ирония судьбы! Вместо того чтобы защитить, он ее погубил.Может, она вовремя проснулась? Вдруг ей все же удалось выбраться? Майри должна жить. Без нее его существование потеряет смысл.Сердце бешено колотилось, пот стекал с него ручьями, когда Брандт наконец добрался до того, что осталось от хижины. Он отчаянно огляделся по сторонам в поисках признаков жизни, но ничего не обнаружил. Позвал Майри по имени, но ответом ему стал только рев пожара.И вдруг в темноте под деревьями мелькнуло что-то белое. Наверное, это было какое-нибудь животное. Впрочем, вряд ли. Животные боятся огня.– Брандт? – недоверчиво произнес дрожащий голос. – Это правда ты?Его охватила безудержная радость.– Майри? Господи, Майри!Он подбежал к ней, опустился на колени и начал ее ощупывать.– Ты ранена? Скажи мне, дорогая, с тобой все в порядке?– Я в порядке. – Она взяла в ладони его лицо и еле слышно произнесла: – Где ты был? Я звала тебя, но ты не отвечал, и я подумала, что ты…Ее голос прервался, по щекам потекли слезы.– Я подумала, что потеряла тебя.– Я пошел прогуляться, и был на противоположном берегу озера, когда увидел пламя. – Он покрыл поцелуями ее лицо. – Ты даже представить себе не можешь, что я почувствовал, когда увидел огонь. Когда понял, что не смогу вовремя до тебя добраться.– Не уходи. Не отпускай меня.– Больше никогда.Он обнял Майри и так крепко прижал к себе, что почувствовал, как бьется ее сердце. Рядом с ними продолжала гореть хижина, трещали деревянные перекрытия, от пламени исходил невыносимый жар, однако они продолжали неподвижно сидеть, обнявшись. Лишь когда ветер поменял направление и на них полетели сажа и пепел, Брандт заставил себя пошевелиться.Он помог Майри подняться и повел ее к озеру.– Пойдем. Нам нужно смыть с себя гарь.– Но нам не во что переодеться. – Она содрогнулась. – Вся наша одежда сгорела.– В сарае для лодок есть полотенца. Мы завернемся в них, пока наши вещи будут сохнуть.– Наверное, там есть и удочки, – предположила Майри. – А значит, с голоду мы не умрем.Брандт был поражен тем, что к ней так быстро вернулось самообладание. Он всегда восхищался ее способностью справляться с любыми трудностями.Подойдя к сараю, они обнаружили, что на двери висит амбарный замок.– Подожди немного, – сказал Брандт.Он направился к озеру и вскоре вернулся с внушительным камнем. Понадобилось не больше дюжины ударов, чтобы дужка отвалилась. Отбросив в сторону остатки замка, Брандт открыл дверь. Внутри была кромешная тьма.– Здесь есть свет? – спросила Майри.– Нет, а я, как назло, потерял фонарик. Но, кажется, на полке у двери должны быть еще. А, вот они. Надо проверить, не сели ли у них аккумуляторы.Первый не горел, во втором энергии, хватило ровно настолько, чтобы они успели взять полотенца и кусок брезента.– Пойдем мыться, затем вернемся сюда ночевать.Он привел ее на узкий пляж, примыкающий к сараю, и расстелил брезент.Майри подошла к кромке воды. Свет луны окутывал ее серебристым ореолом, легкий ветерок колыхал подол ночной рубашки. Черные как смоль волосы рассыпались по плечам. Бродив на него дразнящий взгляд, она глубже зашла в воду, подобно сказочной нимфе, возвращающейся в свои владения.Затем послышался легкий всплеск, и Майри исчезла под водой. Брандт решил присоединиться к ней. Сбросив ботинки, он быстро пересек пляж и нырнул туда, где только что скрылась она.Они всплыли на поверхность всего в нескольких сантиметрах друг от друга.– Освежающая водичка, – сказал Брандт.– Скорее, ледяная.Набрав пригоршню воды, она смыла сажу с его лица и шеи.– Все. Теперь намного лучше.Брандт указал ей на уголок рта.– Ты забыла вот здесь.Опершись о его плечи, Майри приподнялась и поцеловала то место, на которое он указал.– Думаю, все.Нет, не все, но позже они обязательно продолжат.– Теперь твоя очередь.Он начал вытирать ее лоб, нос, щеки, затем поцеловал в губы, растворился в ее неповторимом аромате.– Не знаю, что бы я делал, если бы потерял тебя, – хрипло произнес он.Майри уткнулась носом в его плечо.– Когда я подумала, что ты остался внутри… – Ее голос задрожал. – Я еще никогда так не пугалась.Брандт стащил с нее ночную рубашку и бросил ее на берег, затем разделся сам. Взяв Майри за руку, он привлек ее к себе.– Я не достаю до дна.– Тебе и не нужно. – Раздвинув ее ноги, он проскользнул между ними, и она обхватила его за талию. – Держись за меня, любовь моя.От прикосновения его возбужденной плоти к нежной складке между ее бедер у Майри внутри все затрепетало.– Пожалуйста, – простонала она, закрыв глаза. – Назови меня по имени, Брандт. Займись любовью на этот раз со мной.– Посмотри на меня, Майри. – Он запустил пальцы в волосы любимой и заглянул в ее глаза. – Я знаю, кого держу в своих объятиях. И, веришь ты мне или нет, в глубине души я знал, что в нашу брачную ночь со мной тоже была ты.Ее подбородок задрожал.– То была не наша брачная ночь, а твоя и Элиссы.– Ты ошибаешься. – Как заставить ее поверить? – Я думал, что смогу тебя забыть, женившись на Элиссе, но не тут-то было. Дотронувшись до нее, я ничего не почувствовал. Она была холодна, как лед.– Ты назвал меня ее именем даже после того, как мы занимались любовью.Ее глаза наполнились болью.– Прости меня, я не хотел тебя обидеть.– Но обидел.Сможет ли она когда-нибудь его простить?– Послушай меня, дорогая. Клятву в вечной любви перед алтарем мне давала не Элисса, и в нашу брачную ночь в постели со мной была не она.– Церковь аннулировала наш брак, – возразила Майри. – Эти клятвы бессмысленны.– Они не бессмысленны. По крайней мере, не для нас.Его искренние слова прозвучали торжественно в ночной тишине.– Пусть церковь не признает наш союз, но я признаю. И ты тоже.В это мгновение Майри осознала, что окружающий мир наполнен множеством удивительных звуков: жужжанием насекомых, щебетанием птиц, шелестом листвы. И под эту волшебную музыку Брандт поцеловал ее с такой торжественностью, словно они снова стояли перед алтарем.– Признайся, Майри, в глубине души ты по-прежнему считаешь меня своим мужем. Именно поэтому ты и попросила Джулиану мне помочь. Между нами существует особая связь, и ничто не в силах ее порвать. Для меня не существует других женщин, кроме тебя.– Тогда докажи мне это, – прошептала она, глядя на него потемневшими от страсти глазами.Брандт внял ее просьбе. Немного приподняв бедра Майри, он стремительно вошел в нее; и они закачались в первобытном танце, торжественном единении тел и душ. Когда их обоих захлестнула волна экстаза, Брандт выкрикнул ее имя, и это стало для Майри самым дорогим подарком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11