Пожалуйста, не подумай, что я не ценю твоих чисто человеческих качеств. Именно этим я всегда восхищался в тебе. Пожалуйста, поверь мне.
Горячая волна обдала ее душу. Гейби не могла сказать ни слова, зато почувствовала невыразимое облегчение. Хотя он и не любит ее, но, по крайней мере, Гейби заслужила его уважение и доверие.
Гари не сделал никакой попытки заняться любовью с ней. Она сама положила его руку к себе на грудь, повернула голову так, чтобы их лица соприкасались. Потом ее губы скользнули по его щеке, и она прижалась к мужу всем телом, испытывая страстное желание быть к нему ближе. Она хотела его, он был ей просто необходим.
Гейби уложила его голову к себе на грудь. Он принялся покрывать ее тело нежными волнующими поцелуями. Его губы с любовью коснулись ее живота. Этот ребенок такой же мой, как и его, подумала женщина. Правильно или нет, но он принадлежит им обоим. Слишком поздно что-либо менять. И сейчас не стоит думать о том, любит ли ее Гари или нет.
В ту ночь он доставил ей восхитительное наслаждение. Наверное, на свете не существует более совершенного любовника, пронеслось в ее затуманенном мозгу. Волны неземного наслаждения одна за другой пробегали по ее телу. И сейчас Гари легко мог заставить ее забыть обо всем на свете. И когда в конце концов он проник внутрь нее, она поняла, что больше ничто не имеет значения. О Господи! Это было начало и конец жизни… Гари…
Он нежно обнимал ее, когда они лежали рядом после только что испытанной страсти, словно в сладком сне. Она была его женщиной, его женой. И этого отобрать
у нее было нельзя.
Почему она так любила его, Гейби не знала. Интересно, понимает ли Дайана, отчего она так любит своего брата?
«Я должна защитить Гари»…
Эти слова Дайаны вдруг возникли в мозгу Гейбриелы, не давая ей уснуть. И, словно вспышка, ее озарило понимание, что любовь не оставляет выбора, вычеркивая или делая неважным многое, казавшееся ранее первостепенным. Единственное чувство, которое остается, — это любовь, заставляющая отдавать все снова и снова любимому человеку.
Дайана никогда бы не осталась со своей матерью и отчимом, если бы думала только о себе. То была не слабость, нет! Гейби теперь отчетливо осознала в Дайане внутреннюю силу, силу, порожденную любовью и заставившую ее жертвовать собой ради, брата.
Гари тоже готов был на все ради сестры, даже в ущерб собственному будущему. Дайана решила скорее принести себя в жертву, чем допустить такое. Это сломало ее. И она потеряла брата, которого любила, потому что он не смог понять ее жертвы. Но Гари никогда бы не принял этого трагического дара любви от своей сестры, если бы смог осознать суть ее поступка.
Вероятно, только женщина, которая любит, может оценить происшедшее. Женщина, которая инстинктивно ставит любовь надо всем. И понимает, что любить — значит давать.
Вот именно поэтому Дайана думала, что любящая ее брата Гейби поймет ее.
— Гари?
—Мм?
— Джим Харрис сказал мне, что собирается позвонить завтра утром в твою фирму. Поэтому тебе лучше вылететь первым самолетом, чтобы быть на месте пораньше и ждать его звонка. Это… это очень важно для тебя.
Раздался вздох облегчения.
— Ты хочешь сказать, что я теперь буду знать, как распорядиться моими людьми?
— Да. Но тебе лучше не показывать виду, что ты ждал этого звонка.
Он сжал ее в своих объятиях так крепко, как только, наверное, мог.
— Гейби, моя птичка, поверь мне, я никогда больше не причиню тебе боль… Во всяком случае, намеренно.
Его слова прозвучали искренне, и Гейби верила ему. Она знала, что Гари никогда не изменит своему слову. Гейби была его женой, а это очень много значило для него. Просто он не понимает иногда некоторых вещей, как в случае с Дайаной…
Но она не позволит Гари вычеркнуть сестру из их будущего. Дайана заслужила свое место в их жизни.
Справедливость, думала Гейби. Во всем должна быть справедливость. Гари не знает, что такое любовь, но он высоко ценит справедливость.
9
Джим Харрис сделал этот такой важный для всех звонок. В тот же день Гари сообщил, что приедет домой на уик-энд. Для Гейби этот уик-энд стал вторым медовым месяцем. Гари получил наконец что хотел — и в бизнесе, и в своей семье. Все в их браке полностью изменилось. Он обращался с Гейби так, как любая женщина может только мечтать.
Полностью отдавать себя работе она уже не могла, это выяснилось через две недели после того, как Гейбриела узнала, что беременна. Выслушав причину ее ухода, Харрис как-то сокрушенно поздравил ее и отпустил, даже не заставив отрабатывать положенный срок после подачи заявления
об увольнении.
Почти каждое утро ее тошнило, а на протяжении всего дня кружилась голова. Ее мама посоветовала выпивать чашку чая с печеньем, перед тем как вставать с постели, и Гари регулярно стал приносить ей такой завтрак в кровать. Это немного облегчило ее утренние страдания. А дневное головокружение было сродни той слабости, которую она испытывала в машине, когда была ребенком. Но и здесь Гейби нашла, чем помочь себе, — леденцы несколько улучшали ее состояние.
Гари стал покупать их в огромном количестве. У нее оказался такой выбор и такой запас леденцов, что, казалось, хватит на несколько беременностей.
Гейби как должное воспринимала заботу мужа о ней, но понимала, что все это делается ради ребенка, которого она носила в себе, и его рождение будет означать для Гари начало нового светлого периода в его жизни.
Тем не менее Гейби не позволяла этим мыслям слишком уж овладевать ее сознанием. Ведь в конце концов, так, наверное, угодно Богу, чтобы муж заботливо ухаживал за своим будущим ребенком, а значит, и за ней. Даже если это и продлится только до рождения младенца.
На пятом месяце беременности мучившая ее все это время слабость неожиданно исчезла, и она снова почувствовала себя хорошо. Доктор назначил ей ультразвуковое исследование. Ребенок развивался нормально, и, к величайшей радости и гордости Гари, выяснилось, что он будет отцом сына. Гари не переставал улыбаться весь этот день.
А Гейби вдруг вспомнила о Дайане. Поделиться хорошими новостями с родственниками было для нее так естественно, что она не успела и подумать, как слова сами собой слетели с ее языка.
— Твоя сестра, наверное, рада будет узнать об этом. Почему бы не позвонить ей и…
Перемена в выражении лица Гари была столь разительной, что она запнулась на полуслове.
— Дайана не имеет никакого отношения к нашей с тобой жизни, — сказал он мягким, вкрадчивым голосом.
Гейби почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. Страстное желание сохранить счастье и покой в семье боролось с симпатией к сестре Гари. Здравый смысл подсказывал ей отказаться от этой затеи, но…
— Она звонила сюда, когда ты был в Торонто. Это застало меня врасплох. И мне пришлось сказать ей, что мы поженились. И…
— Зачем она звонила? — резко прервал ее Гари.
— Не знаю. А разве она не связалась с тобой с тех пор?
— Конкретно, с каких пор?
— Разговор состоялся через четыре недели после нашей свадьбы. Я четко это помню, потому что она спросила, когда мы поженились.
— Я не разговаривая с сестрой с прошлого Рождества.
—О!
Щеки Гейби запылали еще ярче. Теперь ей стало понятно, почему Дайана была так ошарашена известием о женитьбе брата. Тут она почувствовала необходимость признаться мужу во всем. Гейби много говорила ему о доверии в браке, а сама делала нечто за его спиной.
— Я не знала, что вы перестали поддерживать отношения. Дайана попросила меня отобедать с ней, и я согласилась.
Его губы дернулись в страшной гримасе.
— Зачем ты сделала это?
Он несправедлив. С точки зрения обычной житейской морали ее встреча с Дайаной не являлась каким-то сомнительным поступком. И неважно, что думает по этому поводу Гари. Она никогда не пожалеет о том, что сделала.
Гейби косо взглянула на мужа.
— Она попросила о встрече, и я решила, что ей нужна моя помощь — ведь она же твоя сестра! Я чувствовала себя страшно виноватой в том, что мы не пригласили ее на нашу свадьбу, и ужасно смущенной, что Дайана даже не знала о ней. Я не видела никакого вреда в этой встрече, к тому же сама хотела познакомиться с твоей сестрой.
— Надеюсь, теперь твое любопытство полностью удовлетворено. Скелетам не очень приятно, когда их извлекают из пыльных шкафов, не правда ли? — усмехнулся он.
Бедный Гари Барт, ненавидящий скелеты, страдающий от их существования и безнадежно желающий запереть их в темные шкафы и забыть о них.
У Дайаны нет никакого шанса.
Он уже вынес свой приговор.
Прав Гари или нет, она не знала, но ее не покидало чувство, что все это было несправедливо. Слезы хлынули из глаз Гейби. В эти дни эмоции переполняли ее. Доктор говорил, что в ней происходят гормональные изменения, может быть, поэтому она и стала такой слезливой. Гейби не хотела больше спорить с мужем, поэтому встала из-за стола и принялась собирать тарелки.
Гари ринулся вслед за ней и, выхватив тарелки у нее из рук, с грохотом поставил их обратно на стол. Она посмотрела на него несчастным взглядом, а он, заключив ее в объятия, прижал к себе.
— Прости, — выдохнул Гари. — Я заставил тебя страдать, а ты сегодня подарила мне самый счастливый день в моей жизни.
Он покрыл короткими теплыми поцелуями ее виски, а затем заботливой рукой смахнул слезы со щек. Гейби мягко улыбнулась ему.
— Все это неважно, дорогая. Я знаю, что ты поступала так только из лучших побуждений.
— Гари…
Она с трудом проглотила слюну, глубоко вздохнула и набралась наконец духу сказать то, что чувствовала.
— Знаю, что это не мое дело, но я считаю Дайану замечательным человеком. Она была счастлива, узнав, что ты нашел кого-то, на ком захотел жениться. Мне кажется, Дайана понимает, что ты не хочешь ее присутствия в нашей жизни, и очень страдает от этого. Я думала, она обрадуется, узнав о ребенке… Но если ты не хочешь сказать ей…
Гейби почувствовала, как слезы снова наворачиваются на глаза.
И опять он заключил ее в объятия, прижимая ее голову к своему плечу.
— Не плачь, дорогая, — нежно произнес он, поглаживая ее волосы. — Если ты хочешь, я позвоню сестре и сообщу ей обо всем. Я в любом случае должен ей позвонить — вероятно, она в чем-нибудь нуждается. Я могу сделать это сейчас, если ты не возражаешь.
— Да, — с радостью согласилась Гейби. —Но я совсем не хотела вмешиваться, дорогой.
— Мне кажется, ты вряд ли поймешь причину моего столь странного отношения к сестре, — произнес он с болью. — Ведь это никогда не было частью твоего мира. Господь свидетель — я бы не пожелал этого даже своему заклятому врагу.
— Извини, — прошептала она.
— Не волнуйся. Тебе нельзя ни о чем беспокоиться, — напомнил ей Гари.
Он приподнял ее голову и подарил ей долгий поцелуй. Затем, усадив в кресло, произнес:
— Побудь здесь, дорогая, а я принесу тебе чашку чая. Расслабься и не думай ни о чем.
Он собрал тарелки и направился в кухню. Гейби чувствовала себя разбитой и далеко не такой сильной, какой считала ее Дайана. Вынашивать ребенка оказалось не столь простым делом, как ей казалось раньше. Мало того что она страдала физически, но и постоянно испытывала эмоциональное напряжение. Но именно это ее состояние делало Гари таким, каким Гейбриела мечтала его видеть.
Он принес ей чашку чая, поцеловал в макушку и направился к телефону.
Гейби улыбнулась тому, каким гордым голосом сообщил Гари своей сестре о том, что они ждут ребенка. И что это будет мальчик.
То, что сказала Дайана в ответ на его сообщение, видимо, поразило Гари.
— Спасибо, — хрипло произнес он, а затем даже откашлялся перед тем, как задать вопрос о причине ее звонка в его отсутствие.
Несколько минут прошло, прежде чем Гари наконец прервал долгую речь сестры. Его тон был вкрадчиво вежливым, и это свидетельствовало о том, что ему совсем не нравится услышанное. Потом он несколько раз произнес слово «да» и быстро повесил трубку.
Гейби выжидающе смотрела на мужа. Но его сейчас не было рядом с ней — он блуждал далеко, в своем собственном, недоступном для нее мире. Она поняла — что-то произошло. Лицо Гари выглядело очень напряженным, а глаза напоминали два темных озера. Движения его стали резкими и целеустремленными.
— Мне надо идти, — объявил он.
— Что случилось, Гари? Что-нибудь неприятное?
— Ничего страшного, но я должен кое-что проверить, — на ходу бросил он. — Не жди меня, я не знаю, когда вернусь.
— Может, мне пойти с тобой?
— Нет! — отрезал он.
Гари подошел к ней, ласково обнял за плечи и, поцеловав в лоб, произнес:
— Позаботься о себе.
И, не сказав больше ни слова, уехал. Возможно, это не имело к ней никакого отношения, но Гейби все равно беспокоилась. Возникла проблема, которая смогла в сознании Гари отодвинуть ребенка на второй план. В таком случае произошло нечто серьезное. Однако муж отрицал это. Но он явно лгал ей. Гейби уже сожалела, что напомнила ему про Дайану.
Она ждала Гари до тех пор, пока ее глаза сами собой не закрылись. Видимо, ее состояние требовало этого. Иногда она засыпала даже днем.
Мужа не оказалось рядом, когда Гейби открыла глаза. Взглянув на часы, она увидела, что было уже двадцать минут второго ночи. Гейби начала сильно беспокоиться. Она набросила халат и спустилась вниз, чтобы подогреть себе молока в ожидании Гари. Определенно, он должен скоро быть.
Но, спустившись в гостиную, Гейби обнаружила, что муж уже дома. В его руке был стакан с виски, а на столе стояла наполовину пустая бутылка. Он не слышал ее шагов. Гари сейчас полностью находился во власти своего темного, загадочного "я".
Несмотря на то что им было выпито уже достаточно, он не был похож на расслабившегося человека. Напряжение волнами исходило от него. Мрачное выражение лица было зеркалом его тяжелых мыслей.
— Гари! — нежно позвала она, опасаясь, что ее появление может еще больше расстроить его.
Он обернулся и нахмурился.
— Почему ты не в постели, Гейби?
— Я проснулась и увидела, что тебя нет. Я очень беспокоилась.
— Не о чем беспокоиться. Просто я еще не хочу спать. Вот и все! — Он поднялся со стула. — Тебе принести чего-нибудь?
Она отрицательно покачала головой и спросила, подойдя к нему:
— Что случилось, дорогой? Пожалуйста, скажи мне.
Гари нервно рассмеялся.
— Дайана сообщила мне хорошие новости. — Его черные глаза сверкнули невысказанной болью, которую он не смог скрыть от нее. — Ты хочешь услышать хорошие новости, Гейби?
Она кивнула, направляясь к дивану, где он сидел. Гейбриела надеялась, что сможет хоть как-то помочь ему справиться с болью, хотя бы прикосновением, хотя бы своим присутствием рядом с ним. Но Гари встал, медленно подошел к камину и облокотился о стойку. Его лицо нервно подергивалось, когда он заговорил.
— Люди, которых мы называли своими родителями, таковыми, по сути, не являются. Никакого кровного родства между нами нет. Хотя Дайана и сестра мне. Профессор взял нас к себе, когда мы были совсем маленькими. Его также привлекло случайное совпадение наших фамилий.
Гейби молча проглотила эти несколько отрывистых предложений, Гари же разразился истерическим смехом.
— Я всегда думал, что это одна из фантазий моей сестры. Но теперь выяснилось, что она оказалась права. Вилсон поверил Дайане и сумел достать документы, подтверждающие ее подозрения.
Гари нервно плеснул в стакан виски.
— У них уже были необходимые доказательства, когда Дайана звонила тебе по телефону. Но из вашего разговора в ресторане она поняла, что я хочу полностью забыть свое прошлое, и решила вообще ничего не говорить мне. Но когда сестра узнала, что у нас будет ребенок, то подумала, что для меня будет важно узнать — наш будущий сын не имеет никаких кровных уз с этими животными.
Он поднял стакан, явно намереваясь произнести тост.
— Хвала Господу! Теперь абсолютно все ясно! И это хорошие новости!
Но не было радости в его голосе. И Гейби понимала, что Гари не чувствует себя очищенным от прошлого, он никогда не забудет, как сломали ему жизнь эти так называемые родители. Его рана стала еще глубже. Она молча наблюдала, как муж глоток за глотком осушает свой стакан и ничего не говорит. Было ясно, что он сильно страдает.
— Уолтер и Дайана сумели раскопать все это. Известный профессор Барт избрал нас в качестве интересных для его экспериментов объектов. Совершенно различный набор генов, противоположные характеры. Я естественно-агрессивен. Дайана естественно-пассивна. Профессору захотелось выяснить, что же при таком раскладе из нас получится. Да, вот чем мы были для него — морскими свинками.
Он тяжело вздохнул и откинул голову назад.
— И подумать только! Ведь я умолял его! Умолял этого монстра спасти Дайану!
Его взгляд скользнул по жене. Глаза стали похожи на два горящих угля.
— А в его планы не входило спасать ее. Вся эта семейка сумела внушить ей, что если она сбежит со мной, то сломает мою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13