Она согласилась.
Оказалось, что она отличная домохозяйка. Его холостяцкая квартира сразу преобразилась в уютный и теплый дом. Постепенно он настолько привык, что она рядом, что уже воспринимал ее как часть себя и очень болезненно реагировал, когда кто-то из знакомых или незнакомых мужчин флиртовал с ней. Он ей не раз предлагал выйти за него замуж, но она тянула с ответом. Это его настораживало. Она тоже привыкла к такой жизни, привыкла, что он всегда рядом, что он ее освобождает от многих мелких и крупных забот. Он ей нравился. Но она боялась принять решение, которое лишит ее независимости. Порой ей нравились и другие мужчины. Она замечала, что она тоже нравится многим, и это делало ее более сильной, более уверенной в себе. Она знала, что красива, и хотела этим пользоваться.
Был уже час дня, когда они добрались до намеченного места. Ему это место под большим секретом показал один из друзей. Здесь действительно было очень красиво и тихо. Они оставили машину на обочине и пошли дальше пешком. Сосновый лес встретил их весенним насыщенным, кружащим голову ароматом.
— Как плохо, что мы так редко выезжаем на природу, — сказала она с глубоким вздохом, — смотри, как здесь чудесно.
— Да, здесь здорово, — согласился он, — конечно, надо почаще…
Минут пятнадцать они шли по лесу, а потом тропинка привела их к реке. Река была довольно широкая, вода темная, течение быстрое. Молодой высокий широкоплечий парень, до пояса обнаженный, ловил у берега рыбу. Услышав их голоса, парень обернулся. У него было широкое мускулистое лицо деревенского жителя. Своими синими и наглыми глазами он уставился на женщину, взглядом раздевая ее. В ответ она только улыбнулась, и они пошли вдоль реки. Через триста метров, у опушки леса, их ждала большая костровая поляна. «Приехали», — сказал он и опустил рюкзак на траву. Она положила рядом с рюкзаком пакет с продуктами.
— Как здесь красиво! — сказала она.
— Тебе нравится?
— Да, очень!
— Мне тоже. Что будем делать дальше?
— А что ты предлагаешь?
— Давай немного поедим. Потом соберем дрова и нажарим шашлыков. Ты знаешь, странно, но сегодня я хочу выпить.
— Ты меня удивляешь.
— Да-да, хочу выпить. А ты как?
— А что у нас есть?
— Я предлагаю шампанское. Отметим весну, эту хорошую погоду, все хорошее, что у нас есть.
— Давай.
Он достал стаканы и открыл бутылку. Она достала еду. Шампанское было теплое, но приятное. Она пила его, как лимонад.
— Ну как? — спросил он.
— Еще хочу, — засмеялась она.
— Ну наконец ты смеешься, — обрадовался он и налил ей полный стакан.
Они быстро выпили бутылку.
— Теперь костер, — сказал он. — Давай дрова собирать.
— О нет, — засмеялась она. — Ты же мне обещал праздник? Обещал? Ну вот. Дрова, костер, шашлыки — это в твоей компетенции. А я пойду прогуляюсь по лесу. Мне здесь так хорошо.
— Ладно, — согласился он. — Только далеко не ходи. Через полчаса чтобы была здесь. Договорились?
— Да, через полчаса.
Она вошла в лес и пошла по тропинке, которая вела куда-то вдаль. Шампанское начало действовать, и она чувствовала, как горят щеки, в голове звучит музыка, а тело стало легкое-легкое. Весна! Как хорошо, что сейчас весна, и как здорово, что она сейчас здесь, на природе.
Занятая своими мыслями, она не заметила, как тропинка вновь привела ее к речке. Она сделала еще шаг и заметила того парня, рыбака. Он купался. Удочка беспризорно лежала на берегу. Он был абсолютно голый. Она стояла за кустами, и он ее не видел. Река оказалась неглубокой. Вода была ему чуть выше колен. Как морской котик, он прыгал в воду и тут же вставал на ноги. Капли воды бежали по его красивому блестящему телу. Он визжал от удовольствия и снова прыгал в воду. Она дрожала всем телом. Пульсирующая пустота внизу живота расползалась волнами по всему телу.
Целых два года она была правильной женщиной, отгоняла от себя всякие соблазны. Сейчас она должна повернуться и уйти. Но нет, ей хочется смотреть и смотреть на этого обнаженного варвара. Ей это невообразимо приятно. В конце концов, она не его жена и не мать его детей. Она свободная женщина и может делать все, что хочет. А эта правильная скучная жизнь ей осточертела. И то, что он ее любит, что всегда нежно с ней обращается — этого мало. Мало! Она не может…
Чего она не может, было уже не важно. Она быстро-быстро сорвала с себя одежду и побежала к реке. Деревенский парень уже выходил из воды. Вода была ледяная, но ей это очень понравилось. Она прыгнула вперед и почувствовала, как ее молодое горячее тело целуется с ледяной водой. Потрясающее ощущение. Она прыгнула еще раз, а потом снова и снова, пока сильные теплые руки сзади не обхватили ее. Она повернулась к парню и жадно приникла к его большим и холодным губам…
Когда она вернулась, шашлыки уже были готовы, а он, это было видно, сильно волновался.
— Где ты была? Уже полтора часа тебя нет!
Я уже думал…
— Что ты думал?
— Не важно… Я жду объяснений.
— Я сначала гуляла, потом решила искупаться.
— Ты с ума сошла! Вода еще очень холодная. Еще не хватает тебе заболеть.
— Не волнуйся, все в порядке, — сказала она и села на краю клеенки, которая исполняла роль стола.
— Я очень проголодалась. Готова съесть целого быка. У нас есть что выпить?
— Красного вина? — спросил он уже без обиды.
— Да, и побольше.
Она залпом выпила вино. Откусила кусок шашлыка и воскликнула:
— Боже, как вкусно! Я никогда не ела таких вкусных шашлыков!
— Они были еще вкуснее, когда были горячие, так что ты много потеряла.
— Ну что поделать, — усмехнулась она, — такова жизнь. Никогда не знаешь, что найдешь, а что потеряешь. Налей мне еще вина.
Они вместе выпили. Ему нравилось, как она ест, как говорит, как смеется. После купания ее длинные волосы вились по плечам, лицо стало румяным. Сейчас она была в ударе, и это ему очень нравилось. «Хоть ей уже двадцать пять, она так и осталась ребенком», — думал он и радовался, что она сидит рядом с ним, что вино и шашлыки такие вкусные, что сейчас весна, что, наконец, ему удалось сделать ей приятное. Еще полчаса назад в его голове кружились предательские мысли, что она просто бросила его и ушла. Ушла навсегда. И он ее никогда не увидит и никогда не прикоснется к ней. Хотя он понимал всю абсурдность этой мысли, она его просто убивала, сводила с ума. Но теперь она здесь, рядом. Сидит и пьет вино. И теперь все эти сомнения кажутся ему такими смешными…
Она ела шашлыки, жадно запивала их вином и удивлялась, как он не догадывается, чем она занималась… Ее лицо и тело еще горели от поцелуев и от возбуждения. От ощущений, которых, оказывается, ей так не хватало. И она нисколько не раскаивалась. Наоборот. Ей было так хорошо.
Возвращались они домой поздно вечером. Как и утром, на автотрассе было мало машин, и он мог развить достаточно большую скорость. «Мне надо чаще выбираться с ней на природу. Ей это нравится, — думал он. — Я ее держу, как в клетке, и удивляюсь, почему она так редко смеется».
Она смотрела на огни домов и магазинов, которых становилось все больше и больше по мере приближения к городу. «Он добрый, очень добрый, но он… Он не тот. Ему нужна другая, да и мне нужен другой. Такой, чтобы…» Она не знала, кто ей конкретно нужен, но знала, что завтра утром, когда он поцелует ее и пойдет на работу, она соберет вещи и уйдет. Уйдет навсегда. Ее ждет другая жизнь. И пусть будет, что будет.
НИКОМУ НЕ НУЖНАЯ ИСПОВЕДЬ
Мы познакомились на танцах. Танцевальная площадка находилась в большом парке и была окружена высокими соснами. Было темно. Оркестр играл громко и плохо. Она была самая красивая.
— Потанцуем? — предложил я ей.
— Нет, — сказала она, — я хочу смотреть, как другие танцуют.
Выручила ее подруга, высокая массивная девушка.
— А я вас знаю, — произнесла она с восторгом, — я вас видела в нашем спортивном комплексе. Вы там всех победили!
Это было действительно так. Тогда я в первый и, увы, в последний раз в моей спортивной карьере выиграл крупные спортивные соревнования.
— Значит, вы спортсмен? — спросила меня она.
— Выходит, что да, — ответил я.
…Через день я позвонил ей домой и предложил встретиться. К моему удивлению, она согласилась. Хотя была уже осень, но погода стояла теплая, солнечная. Мы с ней сначала бродили по городу, потом посидели в местном кафе, потом снова бродили по городу. Мы находились в небольшом парке, недалеко от нашей гостиницы, когда я увидел парня из нашей спортивной команды.
— Привет, — сказал он, — мороженое хочешь?
— Да, хочу.
— На, лови. — Он бросил мороженое прямо в меня. Я тут же поймал его, но было одно обстоятельство, которое мы не учли. От теплых лучей солнца мороженое в вафельном стаканчике растаяло. В итоге стаканчик остался в руке, а само мороженое, продолжая по инерции двигаться, оказалось на моих штанах.
Поднялся невообразимый хохот.
— Ну вот, — сказал я ей, когда мы остались вдвоем, — придется идти в гостиницу переодеться.
— Нет, — сказала она, — я туда не пойду!
Этого следовало ожидать. Городок был маленький, все друг друга знали. Знали также, чем занимаются мужчины и женщины в гостиницах.
— Мы только на десять минут, не больше, — соврал я.
— Ладно, — согласилась она, — но не больше…
…Спустя три часа мы еще сидели в моем номере, и свет еще не был включен, хотя давно уже стемнело.
— Мне пора, — снова сказала она, — отец будет беспокоиться.
— Посиди немножко. Мы завтра уезжаем отсюда. Неизвестно, когда я в этих местах снова окажусь.
Я был обижен. Целовать себя она разрешила сразу, но на этом все закончилось.
— Ну, посижу я еще полчаса, что от этого изменится? Ты ведь уезжаешь…
— Тогда уходи, — вконец разозлился я. — Я тебя силой не держу.
— А ты меня не проводишь? — В ее голосе звучало удивление.
— Нет, если тренер выяснит, что в это время я где-то шляюсь, у меня будут неприятности.
В ответ она молча встала с дивана, взяла свою сумку, и тут я заметил, что она плачет. Она была очень красивая, даже со слезами на глазах.
— Прости, — сказал я ей, — я провожу тебя, конечно. Прости.
Мы вышли из гостиницы, делая вид, что не замечаем подозрительный взгляд администраторши, и зашагали в темноту. Вечер был теплый, нежный. Дул мягкий приятный ветер. Деревья тихо шумели. Мы шли медленно, держась за руки.
Ночь ли на меня произвела такое впечатление, ее слезы или молодость, когда все кажется таким красивым и таким простым, но я вдруг начал испытывать невиданное для меня чувство нежности к этой красивой девушке, которая еще вчера была такой недоступной, а сегодня идет со мной рядом, робкая и послушная, с красными от слез глазами.
Мы шли молча по пустынным, узким, по-своему красивым улицам маленького провинциального города М. Мы шли, я держал в своей руке ее руку и хотел, чтобы эта дорога длилась вечно и чтобы мы с ней никогда не расставались.
У ее дома, когда стало ясно, что все же мы должны прощаться, я не знал, как себя вести, что ей сказать на прощание. Я понимал, что должен сказать что-нибудь такое, что созвучно было бы с этим вечером, с шумом деревьев и с теми чувствами, которые нежданно-негаданно навалились на меня. Но единственным, что я мог произнести, было:
— Я вернусь. Мы еще встретимся, вот увидишь!
…Встретились мы с ней через полгода, весной в большом городе, что от города М. был в двух часах езды. Она специально приехала туда, чтобы мы смогли увидеться. Встретились мы в центре города, у почты в двенадцать дня. Погода снова нас баловала. День был теплый, солнечный. Город был наполнен весной. Мы пошли с ней в парк, выбрали скамейку подальше от чужих глаз, сели и стали целоваться. И так несколько часов… Я раньше видел, как это делают другие пары, и всегда удивлялся: что они в этом хорошего нашли? Оказывается, я был не прав. Абсолютно не прав. Сейчас уже я по-настоящему жалею тех, кому так и не удалось испытать это потрясающее ощущение, когда окружающий мир для тебя если и существует, то только как дополнение к образу твоей возлюбленной.
Потом мы гуляли в большом городе, который мне, конечно, понравился, потому что она была рядом. Начинались сумерки, стало холодно. Я уже решил, что пришло время прощаться, когда она сказала:
— Сегодня день рождения жены моего брата.
— Ну и что?
— Мы можем поехать к ним в гости.
— А они живут…
— В этом городе, конечно. Поехали?
…Ее брат оказался красивым высоким молодым человеком. Жена брата была приятной шустрой девушкой. Гостей было мало, зато еды и питья — море. На следующий день у меня было назначено последнее контрольное соревнование. Пить мне нельзя было категорически. Но…
— Что такое, почему твой кавалер сачкует? — картинно удивилась именинница. — Может быть, ему здесь что-то не нравится?
— Нет-нет, все очень хорошо, — говорю я и выпиваю очередную рюмку вина.
В десять вечера я извиняюсь и объясняю, что должен уехать. Я уже с ней попрощался, как вдруг ее брат сказал:
— Что ты за бессердечная девушка? Отправляешь парня одного. Ты хоть проводи его до автобусной остановки.
В лифте никого нет. Я прижимаю ее к себе. Поцелуй получается необычайно длинным… Но мы уже на первом этаже. Выходим из подъезда. Она говорит:
— Не уходи, останься.
— Где, — не понимаю я, — остаться у твоего брата?
— Нет, — говорит она, — там нельзя, пойдем. Мы с ней на лифте поднимаемся до последнего этажа, а потом по ступеням еще на этаж выше. Там уже чердак, но дверь туда заперта. На лестничной площадке сиротливо стоит пустой ящик. Я сажусь на него, и ее сажаю на колени. От выпитого вина кружится голова. Еще больше она кружится от безумно красивой и уже для меня очень родной девушки, которую я не только вижу, но и чувствую сейчас всей своей плотью. Я глажу ее золотистые волосы, ее плечи, ноги, и ее тело вздрагивает от прикосновения моей руки. Остальной мир не существует для нас, он снова исчез куда-то далеко-далеко. Остались только я, она, наш ящик и эта бесконечная ночь. Боже, как здорово… И время останавливается, растворяется в ее волосах, губах, в ее теле…
…Утром я еле-еле успеваю на соревнование. Хорошо, что из тренеров никто не заметил мое отсутствие. Организм мой сильный и выносливый. Я не теряю сознание и не выгляжу выжатым лимоном, но на соревнованиях выступаю отвратительно. Еще бы! Однако теперь это меня мало волнует.
Я уже сделал свой выбор.
…Прошло еще полгода. За это время мы с ней несколько раз встречались. Обычно я приезжал в город М., и мы с ней либо гуляли по городу, либо сидели в гостиничном номере. А до того мы писали ДРУГ другу длинные письма, обменивались фотографиями и с нетерпением ждали новой встречи. Если раньше в этих местах соревнования проводились часто, то теперь их или вообще не было, или были всего один раз в году. Моей студенческой стипендии, естественно, не хватало, чтобы пересекать всю страну и видеться с ней. О том, чтобы она приехала ко мне, и речи быть не могло. Ее отец был категорически против наших встреч и считал, что ничего, кроме горя и разочарования, я ей не принесу. Я думал иначе.
Но вот получилось так, что мы с другом оказались недалеко от тех мест, и я уговорил его сделать достаточно большой крюк и поехать к ней. Я хотел сделать ей сюрприз. Но…
Это был один из самых паршивых дней моей жизни. Шел мелкий, противный снег. Город стал серым и невзрачным. Наши попытки устроиться в гостинице остались без успеха. Нигде мест не было. Сначала это меня мало волновало. Я думал, что если мы ничего не найдем, то поедем на электропоезде в город М. В их гостинице всегда были места. Но самый тяжелый удар был впереди. В междугородном переговорном пункте я заказываю разговор с городом М. Берет трубку ее отец. Я называю свое имя и прошу ее к телефону. В начале он молчит, а потом заявляет: «Ее нет, она уехала». Я теряю дар речи, темнеет перед глазами, с большим трудом я заставляю себя выговорить: «А куда… куда она уехала?» «К тетке, — говорит он, — отсюда ехать двести километров».
Я кладу трубку и иду к выходу. Меня догоняет друг и сильно трясет за плечо:
— Ты куда летишь как лунатик? Что-то случилось?
— Случилось, — говорю я, убитый горем, — она уехала, понимаешь, уехала. Все, берем билеты и улетаем из этого проклятого города!
— Не сходи с ума, — говорит он спокойно. — Я уже позвонил своей знакомой, мы сейчас встретимся с ней. Не думаю, что ситуация такая безнадежная. Ты хоть спросил, когда она вернется?
Возразить было нечего, хотя у меня пропало всякое желание куда-то идти, кого-то видеть, что-то делать.
Мы встречаемся с его подругой, и она нас приводит в какое-то общежитие. Незаметно для вахтера просачиваемся внутрь и оказываемся в небольшой уютной комнате. Мы достаем еду, бутылку коньяка. Коньяк делает свое дело. Я начинаю понимать, что не все в этой жизни так плохо: этот город, этот мелкий снег, ее отец…
— У меня к тебе большая, просто огромная просьба, — обращаюсь я к нашей спутнице. — Я тебе дам номер телефона моей девушки. Она живет в городе М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23