В журнале «Пани и пан», к сожалению, уже не требовался редактор. Не требовались также ни корректор, ни уборщица — никто. Я на минутку заехала к родителям.
— Дорогая, ты заботишься о Тосе?
Нет, не забочусь. Тося сама заботится о себе. Я забочусь только о том, чтобы не располнеть.
— Ты плохо выглядишь, наверное, похудела, — сказала моя мама.
— Женщине в твоем возрасте, — подхватил мой отец, — не надо худеть. Морщины да и всякое такое… Я бы на твоем месте…
Они никогда мной не будут довольны. Я зашла в букинистический магазин — может, найду какую-нибудь книгу с полезными советами для женщин, которые не знают, как жить? Но я же сама все знаю. Только почему-то мне трудно применить эти знания в жизни. На углу Маршалковской и Иерусалимских аллей (как же не помнить, что здесь когда-то меня ждал мой Голубой) я наткнулась на Главного.
— Приветствую вас и приглашаю отведать то, что, несомненно, вредно для здоровья, — сказал Главный, и я отправилась с ним в ливанский ресторан, невзирая на то что как раз в это время уходил мой поезд.
— Меня он тоже уволил, — сообщила я бывшему шефу и, кажется, была этим горда.
— За что?
— За изнасилование. — Я опустила голову и вспомнила, как согласилась изменить свой текст при условии, что смогу написать о чем-нибудь, что действительно для меня важно. Выбрала меньшее зло — нелегкая меня, видно, попутала.
— У вас был хороший текст, — сказал Главный. — Любиш это знал.
— Да, но… — запнулась я, смутившись. Как говорить мне со своим собственным шефом, первейшим шовинистом на свете?
— Ну, смелее, пани Юдита, — ободрил меня Главный, — что случилось?
— Текст бы пошел, но Любиш его изменил…
И перед глазами всплыл пан Любиш, как он, улыбаясь, говорил:
— Без преувеличений, пани Юдита, и с таким пафосом! А не провоцируют ли сами женщины? Не будь этих коротеньких юбочек, этих кокетливых взглядов, то, надо думать, и изнасилований было бы меньше, разве не так? Это второй аспект, который вы не учли!
— Второй аспект? — Я не совсем поняла, что он имел в виду. — Какой второй аспект?
— Ну, известно, что, когда женщина говорит «нет», это значит «быть может», когда говорит «быть может» — это значит «да», а когда говорит «да» — это не женщина… — Любиш захохотал, а у меня кровью налились глаза. — Правда?
«Неправда! — крикнула я. — Вы законченный дурак, мыслящий дурацкими стереотипами, которые невозможно перевести на человеческий язык! Вы не понимаете, что речь идет именно о том, что „нет“ — это „нет“, а „да“ — это „да“. Именно об этом текст!»
Я открыла глаза и крикнула уже вслух:
— Как вы смеете?! Неправда! Я сыта по уши пошлыми шуточками! Это слишком серьезный вопрос! Разве вы не понимаете, что именно в этом дело, что «нет» значит «нет», а «да» значит «да»!
Пан Любиш исчез с моих глаз, а я услышала голос своего Главного:
— Вот же дурак! Хороши дела! Ну что же, иногда и мужчины ни к черту. Однако, пани Юдита, я так рад, что мы с вами встретились, потому что я и так собирался вам позвонить… Я готовлю новый проект «За советом совет»… Вы не хотели бы вести рубрику писем?
Я думала, что брошусь ему на шею.
Когда мы встали из-за столика после продолжавшейся два с половиной часа беседы, темой которой был этот дурак Любиш (мужчины лучшие сплетники, чем женщины, жаль только, что редко в этом сознаются), Главный взглянул на меня с улыбкой:
— В среднем половой акт в нашей стране продолжается все-таки две минуты. Но вы, женщины, по истечении этих двух минут не вправе утверждать, что мы плохие любовники, не правда ли?
Я никогда не утверждала, что Главный — плохой любовник. Но если он напишет мне об этом, то я с удовольствием отвечу. Чертов шовинист!
ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ПОЕЗДЕ
Поезд тронулся, город остался позади, в тусклом освещении вагона я видела свое отражение в оконном стекле. Достала книгу, но читать было слишком темно, лампочки под потолком горели выборочно. В Регулах в мой вагон сел мужчина. Сначала он прошел в конец, потом огляделся по сторонам, я быстро опустила голову, но краем глаза за ним наблюдала. На этот раз не помогало мне многократное повторение слов: «Мир — приятное и дружелюбное место, мир — приятное и дружелюбное место». Я видела, как мужчина направился обратно, неотвратимо приближаясь ко мне, и сел в середине вагона. На ногах у него были коричневые ботинки на шнурках. Я видела, что он таращился на меня. Хотя я избегаю всяческих новостей, но мне вспомнились все статьи об убийствах, нападениях и ограблениях. Я притворялась, что читаю, но на меня напала дрожь. Горькая правда состояла в том, что в вагоне не было никого, кроме меня и этого типа с грязными помыслами. Мир, вероятно, и приятное, и дружелюбное место, но этот вагон — нет!
Поезд остановился на следующей станции. Я медленно закрыла книгу, как ни в чем не бывало положила ее в сумку, и у меня замерло сердце. Мужчина встал и пересел ближе. Я во все глаза принялась смотреть в окно и увидела его отражение. Он пересел еще ближе и посматривал на меня. Я встала и как ни в чем не бывало перешла в другой вагон. Выглядело это глупо, но до моей станции ехать еще двадцать минут. В том вагоне сидели пожилая женщина и спящий мужчина. Женщина подняла на меня глаза, я села неподалеку от нее, облегченно вздохнула — я была уже не одна. Мне бы следовало сесть в первый вагон, в случае чего можно постучать машинисту, но туда перейти уже было нельзя. Сердце у меня колотилось как ненормальное. Поезд остановился, пожилая женщина потрясла за плечо спящего мужчину, они вышли. Поезд тронулся, и я с ужасом увидела, как раздвинулись двери и вошел мой преследователь. Он обвел взглядом пустой вагон и двинулся в мою сторону.
Перед глазами проплыла череда больших некрологов:
Мы прощаемся с тобой, Юдита, незабвенная и незаменимая наша подруга.
Коллектив редакции.
Непревзойденный редактор, необыкновенная женщина, которую я недооценивал.
Главный редактор Артур Любиш.
Единственная любовь моей жизни…
(Без подписи.)
Моя любимая бывшая жена, прости…
Эксик.
Мужчина сел напротив меня. Я засунула руку в свой рюкзачок. Так легко я не расстанусь с жизнью, о нет! Нащупала ключи и крепко зажала их в кулаке. Кажется, в минуты опасности у человека перед глазами предстает вся его жизнь. Перед моими предстала не жизнь, а мой младший брат. В ванной, лет этак тридцать назад. Родителей не было дома, и мы поругались из-за чего-то очень важного — к примеру, кому выходить с собакой, или выносить мусор, или из-за какого-нибудь карандаша — и некоторое время усердно колошматили друг друга: я вцепилась ему в волосы и царапалась, а он мне двинул как следует. Услышав скрежет ключа в замке, мы дружно бросились в ванную, обмывать нанесенные друг другу раны — я кровь под носом, а он следы от моих ноготков. Мой любимый братик в ту минуту в ванной комнате снисходительно дал мне пару советов, а именно: всегда держи что-нибудь в руке, тогда удар будет сильнее, и не царапайся, проку от этого мало, врежь по яйцам.
Я напряглась, как тигр перед нападением. Ключи держала в руке, крепко зажав в кулаке; казалось, что они вонзились в меня до кости. Пусть только шелохнется! Одно движение, и он поймет, что значит нападать на женщину, мать.
В голове у меня стучало: «Не будь жертвой! Кричи! Защищайся!»
Нет, кричать было бесполезно, в вагоне все равно никого, кроме нас. Надо было сосредоточиться и ничего не упускать из виду! Я подняла голову и взглянула ему прямо в глаза — пусть знает, что я его вижу. Не мужчина это был даже, а скорее мальчишка, но парни тоже бывают злые, меня не обманет его робкий взгляд. В Англии убийство совершил двенадцатилетний подросток. Так легко ему со мной не справиться, правда, мне будет немножко трудно врезать по яйцам, потому что он сидит, но пусть только двинется, я его опережу, знаю точно. Поезд остановился, дверь открылась, закрылась — никого. До дома две остановки. Еще целых два перегона. Мир — приятное и дружелюбное место. Я бросила взгляд на пол, прикидывая, куда поставить ноги. Он может меня схватить, когда я буду вставать. Я незаметно вытащила руку с ключами — один был длиннее, немного торчал. Парень начал ерзать, я обмерла.
— Извините, что я подсел к вам, — сказал он. Голос приятный, на вид не больше шестнадцати лет. Бандит с обворожительными зеленовато-серыми глазами, но меня не обманет ни тон его голоса, ни приятная наружность! — Так неприятно ехать одному в такое время, я немножко боюсь, а здесь никого нет, кроме вас… Всегда надежнее с тем, кто постарше… — закончил мой преследователь.
Я шла домой через рощицу. Разве возможно такое, что несколько месяцев назад меня встречал Голубой?
НЕ ЗВОНИ В ШКОЛУ — НЕ ЗАБЕРЕМЕНЕЕШЬ…
Форсиция рассыпалась желтыми красками. Синицы трезвонят так, что облизываются кошки. Не видно, но слышно, что летающее мясо где-то под носом. Того и жди нагрянет весна. Тося, похоже, забросила приготовления к выпускному балу, не прикасается к маникюрным принадлежностям — учится.
Зацвел ракитник.
Дорогая Юдита!
В расчет принимается лишь сегодняшний день, вчера миновало, завтра еще не пришло. Оглядись вокруг и найди хотя бы пару вещей, которые принесут тебе радость. Любой, самый долгий, путь начинается с первого шага. Стакан может быть наполовину пуст или наполовину полон. Будь терпелива — в ожидании тоже есть своя прелесть… момент между получением письма и торопливым срыванием печатей таит в себе счастье, которое наполняет нас невыразимым блаженством…
Три недели — не вечность, займись чем-нибудь…
Я с тобой!
Юдита.
Я позвонила Шимону — знает ли он что-нибудь о возвращении отца? Голос Шимона звучал холодно, чуждо. Он сухо ответил мне, что все осталось без изменений и что, он надеется, отец со мной свяжется.
Я не могла избавиться от ощущения, что Шимон хотел обратиться ко мне на вы. «Отец, пани Юдита, с вами свяжется».
Но пока, я решила, не стану об этом думать, не сейчас. У меня впереди много работы, я получила из новой редакции письма. На данный момент это самое главное.
А еще… приготовить Тосе обед и заставить ее съесть, несмотря на то что у нее сжался желудок. «Ты что, мама, не понимаешь?»
Сварить псу, вымыть кошачьи миски.
Дорогая редакция!
Посоветуйте, как мне поступить в следующей ситуации. Начну по порядку. Мой жених поехал в Чикаго, потому что там живет знакомый его двоюродного брата, который неплохо зарабатывает на скотобойне. Мой парень решил тоже подзаработать: на нашу свадьбу и на ремонт цокольного этажа в доме его родителей, где мы собираемся поселиться после свадьбы и где будет располагаться наша будущая фирма. Но дело в том, что я получила некоторую сумму денег от своих родителей и начала делать этот ремонт, чтобы потом было меньше работы, вернее, делает один мой знакомый, у которого есть фирма «Малярные работы — срочный ремонт», и я обрадовалась, что кое-что уже будет готово к приезду жениха.
На свою беду, я влюбилась в этого знакомого и к тому же забеременела. Теперь не знаю, как быть. Дорогая редакция, посоветуйте, пожалуйста, без вас моя жизнь превратится в нескончаемую цепь страданий. Жених ничего не знает, его родители тоже, а я ума не приложу, что мне делать.
Умоляю, помогите!
Эля из Келецкого воеводства.
Коль скоро светит солнце, то можно сгрести остатки прошлогодних листьев, пусть трава подышит.
Надо съездить за пиццей и кока-колой для Тоси и Иси, потому как ничто другое у них не лезет в горло.
Дорогая редакция!
Мне сорок два года, и у меня шестнадцатилетняя дочь, вернее, кроме нее, у меня еще двое детей. Старший сын — в армии, а младшая дочь в этом году идет в школу. Но я пишу вам в связи с той шестнадцатилетней дочерью. Она совсем со мной не разговаривает. На мои вопросы отвечает односложно, когда я ее спрашиваю, как дела в школе, отвечает: «Хорошо», — но никаких подробностей о ее жизни я не знаю. В школе претензий к ней нет, но мать должна быть подругой дочери, понимать ее, иметь контакт с ребенком. Что мне делать, чтобы она начала серьезно разговаривать со мной, делиться своими проблемами? Сама я не могу до нее достучаться. Постоянно слышу: «Все в порядке», «Ничего не происходит» или «Что тебе нужно?». А мне нужно, чтобы мы могли поговорить, чтобы иногда она со мной советовалась, чтобы она не грубила мне, потому что у нее нет никого на свете ближе, чем мать.
Я — за компьютером. Тося кричит из своей комнаты:
— Мама!
— Что, дорогая?
— Ты знаешь, что у гомосексуалистов есть ген, который отвечает за их наклонности?
— Ты готовишься к экзаменам?
— Хамер из National Cancel Institute в США сравнивал дезоксирибонуклеиновую кислоту у сорока пар гомосексуальных партнеров и обнаружил, что у тридцати трех пар были одинаковые генетические признаки в области Х928 хромосомы X!
— Тося! Оставь в покое гомосексуалистов!
— Вот видишь! Всех раздражает эта тема! Ты не толерантна!
— Тоська, ты надеешься, что такие вопросы будут на экзамене? Я работаю!
— Мама, с тобой вообще нельзя серьезно поговорить, у тебя никогда нет для меня времени!
Дорогая редакция!
Я вложила деньги в инвестиционный фонд, а теперь у меня головная боль. Надеюсь, вы мне поможете. В течение последних пяти месяцев курс акций упал почти на 0,22%, что в целом составляет порядочную сумму, мне, правда, не хотелось бы писать, сколько денег я внесла, — так надежнее. Когда я покупала акции, они стоили по 157 злотых и 20 грошей. Затем чуть ли не каждый день цены потихоньку росли. Следующие я уже покупала по 158,72 злотого, то есть дороже. Прошло несколько недель, прежде чем я решилась поместить все деньги в этот фонд, но тогда цена одной акции была уже 164 злотых с небольшим, а точнее — 164 злотых и 83 гроша. Я не прогадала, потому что акции постоянно росли, как вдруг курс начал падать. И теперь я задаюсь вопросом — что же будет дальше? Есть ли у этого фонда, заручившегося государственными гарантиями, какая-то возможность окрепнуть? Не развалится ли наше государство, когда мы вступим в Евросоюз? Прогнозы, по моим наблюдениям, очень разные, а телевидению я не верю. Если наше правительство уйдет в отставку, то цена вырастет или снизится ? Надо ли мне уже сейчас с некоторой потерей вернуть свои деньги, или же, напротив, выждать, пока цена акций снова пойдет вверх? Когда мы вступим в Евросоюз, фонд будет по-прежнему существовать или нет ? Я звонила на «Инфолинию» , но такие сведения они придерживают для себя, ясно, из каких соображений. Поэтому, дорогая редакция, узнайте, пожалуйста, — у вас, несомненно, есть свои каналы — и напишите мне: если я вложила 50 тысяч злотых в акции по 164 злотых и 83 гроша, а также раньше, когда цена была ниже, — 35 тысяч, а еще раньше — почти 18, то какова будет моя прибыль, если я все-таки воздержусь с возвратом денег до мая ? Много ли я на этом заработаю? У вас есть опытные бухгалтеры, я всегда могла на вас рассчитывать, не подведите меня.
С уважением…
P . S . Прошу сохранить в тайне мои личные и финансовые данные, не забудьте об этом!
Оплатить счета за телефон. Электричество может подождать, а если отключат телефон — проблем не оберешься. Сколько мне потребуется фондовых акций, чтобы заплатить за телефон, если по счету 129,60 злотого?
Дорогая редакция!
Я приняла серьезное решение — начать сексуальную жизнь. Я долго об этом размышляла вместе со своим парнем, и в конце концов это произошло. Мы предохранялись так, как вы писали в июньском номере. Но через две недели под правой коленкой у меня появилась небольшая шишка. Может ли это быть внематочная беременность? Защищают ли рекомендованные вами средства также от нежелательной внематочной беременности? Я не могу спросить об этом у мамы, потому что она меня не поймет. Она считает, что я еще ребенок, хотя в январе мне исполнится пятнадцать лет.
С глубоким уважением,
Анета.
Ох, дорогая Анета, на это письмо я уже отвечала в своей прежней редакции. Мне кажется, ты развлекаешься, морочишь голову своими вопросами разным редакторам. Тебе ничего не известно о перемещении сотрудников, а мы просто работаем во всех журналах сразу. Не спи ни с кем, сопливая девчонка! Подожди годиков десять — двадцать!
Я не могла спать.
Дорогая Юдита!
Если у тебя есть собака, погуляй с ней подольше перед сном. Не ешь ничего после 18.00, с перегруженным желудком трудно заснуть. Перед сном подумай о чем-нибудь приятном, десять дней — не вечность.
— Мама, до чего же мне грустно, что я уже не буду ходить в школу. Уже никогда. Это звучит так печально! Заканчивается некий период моей жизни, а я совсем к этому не готова. Я не хочу. Я буду плакать, когда у нас будет последний звонок. Ты приди, только не подходи ко мне, стой где-нибудь сзади.
— Нет, не приходи, ведь я взрослая.
— Приди, потому что Анина мама тоже будет. И Уля? Ладно, так и быть. И отец обещал прийти.
— Лучше бы не было никаких родителей. Но они все равно придут. И отец этого дохляка Михала наверняка будет снимать на камеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Дорогая, ты заботишься о Тосе?
Нет, не забочусь. Тося сама заботится о себе. Я забочусь только о том, чтобы не располнеть.
— Ты плохо выглядишь, наверное, похудела, — сказала моя мама.
— Женщине в твоем возрасте, — подхватил мой отец, — не надо худеть. Морщины да и всякое такое… Я бы на твоем месте…
Они никогда мной не будут довольны. Я зашла в букинистический магазин — может, найду какую-нибудь книгу с полезными советами для женщин, которые не знают, как жить? Но я же сама все знаю. Только почему-то мне трудно применить эти знания в жизни. На углу Маршалковской и Иерусалимских аллей (как же не помнить, что здесь когда-то меня ждал мой Голубой) я наткнулась на Главного.
— Приветствую вас и приглашаю отведать то, что, несомненно, вредно для здоровья, — сказал Главный, и я отправилась с ним в ливанский ресторан, невзирая на то что как раз в это время уходил мой поезд.
— Меня он тоже уволил, — сообщила я бывшему шефу и, кажется, была этим горда.
— За что?
— За изнасилование. — Я опустила голову и вспомнила, как согласилась изменить свой текст при условии, что смогу написать о чем-нибудь, что действительно для меня важно. Выбрала меньшее зло — нелегкая меня, видно, попутала.
— У вас был хороший текст, — сказал Главный. — Любиш это знал.
— Да, но… — запнулась я, смутившись. Как говорить мне со своим собственным шефом, первейшим шовинистом на свете?
— Ну, смелее, пани Юдита, — ободрил меня Главный, — что случилось?
— Текст бы пошел, но Любиш его изменил…
И перед глазами всплыл пан Любиш, как он, улыбаясь, говорил:
— Без преувеличений, пани Юдита, и с таким пафосом! А не провоцируют ли сами женщины? Не будь этих коротеньких юбочек, этих кокетливых взглядов, то, надо думать, и изнасилований было бы меньше, разве не так? Это второй аспект, который вы не учли!
— Второй аспект? — Я не совсем поняла, что он имел в виду. — Какой второй аспект?
— Ну, известно, что, когда женщина говорит «нет», это значит «быть может», когда говорит «быть может» — это значит «да», а когда говорит «да» — это не женщина… — Любиш захохотал, а у меня кровью налились глаза. — Правда?
«Неправда! — крикнула я. — Вы законченный дурак, мыслящий дурацкими стереотипами, которые невозможно перевести на человеческий язык! Вы не понимаете, что речь идет именно о том, что „нет“ — это „нет“, а „да“ — это „да“. Именно об этом текст!»
Я открыла глаза и крикнула уже вслух:
— Как вы смеете?! Неправда! Я сыта по уши пошлыми шуточками! Это слишком серьезный вопрос! Разве вы не понимаете, что именно в этом дело, что «нет» значит «нет», а «да» значит «да»!
Пан Любиш исчез с моих глаз, а я услышала голос своего Главного:
— Вот же дурак! Хороши дела! Ну что же, иногда и мужчины ни к черту. Однако, пани Юдита, я так рад, что мы с вами встретились, потому что я и так собирался вам позвонить… Я готовлю новый проект «За советом совет»… Вы не хотели бы вести рубрику писем?
Я думала, что брошусь ему на шею.
Когда мы встали из-за столика после продолжавшейся два с половиной часа беседы, темой которой был этот дурак Любиш (мужчины лучшие сплетники, чем женщины, жаль только, что редко в этом сознаются), Главный взглянул на меня с улыбкой:
— В среднем половой акт в нашей стране продолжается все-таки две минуты. Но вы, женщины, по истечении этих двух минут не вправе утверждать, что мы плохие любовники, не правда ли?
Я никогда не утверждала, что Главный — плохой любовник. Но если он напишет мне об этом, то я с удовольствием отвечу. Чертов шовинист!
ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ПОЕЗДЕ
Поезд тронулся, город остался позади, в тусклом освещении вагона я видела свое отражение в оконном стекле. Достала книгу, но читать было слишком темно, лампочки под потолком горели выборочно. В Регулах в мой вагон сел мужчина. Сначала он прошел в конец, потом огляделся по сторонам, я быстро опустила голову, но краем глаза за ним наблюдала. На этот раз не помогало мне многократное повторение слов: «Мир — приятное и дружелюбное место, мир — приятное и дружелюбное место». Я видела, как мужчина направился обратно, неотвратимо приближаясь ко мне, и сел в середине вагона. На ногах у него были коричневые ботинки на шнурках. Я видела, что он таращился на меня. Хотя я избегаю всяческих новостей, но мне вспомнились все статьи об убийствах, нападениях и ограблениях. Я притворялась, что читаю, но на меня напала дрожь. Горькая правда состояла в том, что в вагоне не было никого, кроме меня и этого типа с грязными помыслами. Мир, вероятно, и приятное, и дружелюбное место, но этот вагон — нет!
Поезд остановился на следующей станции. Я медленно закрыла книгу, как ни в чем не бывало положила ее в сумку, и у меня замерло сердце. Мужчина встал и пересел ближе. Я во все глаза принялась смотреть в окно и увидела его отражение. Он пересел еще ближе и посматривал на меня. Я встала и как ни в чем не бывало перешла в другой вагон. Выглядело это глупо, но до моей станции ехать еще двадцать минут. В том вагоне сидели пожилая женщина и спящий мужчина. Женщина подняла на меня глаза, я села неподалеку от нее, облегченно вздохнула — я была уже не одна. Мне бы следовало сесть в первый вагон, в случае чего можно постучать машинисту, но туда перейти уже было нельзя. Сердце у меня колотилось как ненормальное. Поезд остановился, пожилая женщина потрясла за плечо спящего мужчину, они вышли. Поезд тронулся, и я с ужасом увидела, как раздвинулись двери и вошел мой преследователь. Он обвел взглядом пустой вагон и двинулся в мою сторону.
Перед глазами проплыла череда больших некрологов:
Мы прощаемся с тобой, Юдита, незабвенная и незаменимая наша подруга.
Коллектив редакции.
Непревзойденный редактор, необыкновенная женщина, которую я недооценивал.
Главный редактор Артур Любиш.
Единственная любовь моей жизни…
(Без подписи.)
Моя любимая бывшая жена, прости…
Эксик.
Мужчина сел напротив меня. Я засунула руку в свой рюкзачок. Так легко я не расстанусь с жизнью, о нет! Нащупала ключи и крепко зажала их в кулаке. Кажется, в минуты опасности у человека перед глазами предстает вся его жизнь. Перед моими предстала не жизнь, а мой младший брат. В ванной, лет этак тридцать назад. Родителей не было дома, и мы поругались из-за чего-то очень важного — к примеру, кому выходить с собакой, или выносить мусор, или из-за какого-нибудь карандаша — и некоторое время усердно колошматили друг друга: я вцепилась ему в волосы и царапалась, а он мне двинул как следует. Услышав скрежет ключа в замке, мы дружно бросились в ванную, обмывать нанесенные друг другу раны — я кровь под носом, а он следы от моих ноготков. Мой любимый братик в ту минуту в ванной комнате снисходительно дал мне пару советов, а именно: всегда держи что-нибудь в руке, тогда удар будет сильнее, и не царапайся, проку от этого мало, врежь по яйцам.
Я напряглась, как тигр перед нападением. Ключи держала в руке, крепко зажав в кулаке; казалось, что они вонзились в меня до кости. Пусть только шелохнется! Одно движение, и он поймет, что значит нападать на женщину, мать.
В голове у меня стучало: «Не будь жертвой! Кричи! Защищайся!»
Нет, кричать было бесполезно, в вагоне все равно никого, кроме нас. Надо было сосредоточиться и ничего не упускать из виду! Я подняла голову и взглянула ему прямо в глаза — пусть знает, что я его вижу. Не мужчина это был даже, а скорее мальчишка, но парни тоже бывают злые, меня не обманет его робкий взгляд. В Англии убийство совершил двенадцатилетний подросток. Так легко ему со мной не справиться, правда, мне будет немножко трудно врезать по яйцам, потому что он сидит, но пусть только двинется, я его опережу, знаю точно. Поезд остановился, дверь открылась, закрылась — никого. До дома две остановки. Еще целых два перегона. Мир — приятное и дружелюбное место. Я бросила взгляд на пол, прикидывая, куда поставить ноги. Он может меня схватить, когда я буду вставать. Я незаметно вытащила руку с ключами — один был длиннее, немного торчал. Парень начал ерзать, я обмерла.
— Извините, что я подсел к вам, — сказал он. Голос приятный, на вид не больше шестнадцати лет. Бандит с обворожительными зеленовато-серыми глазами, но меня не обманет ни тон его голоса, ни приятная наружность! — Так неприятно ехать одному в такое время, я немножко боюсь, а здесь никого нет, кроме вас… Всегда надежнее с тем, кто постарше… — закончил мой преследователь.
Я шла домой через рощицу. Разве возможно такое, что несколько месяцев назад меня встречал Голубой?
НЕ ЗВОНИ В ШКОЛУ — НЕ ЗАБЕРЕМЕНЕЕШЬ…
Форсиция рассыпалась желтыми красками. Синицы трезвонят так, что облизываются кошки. Не видно, но слышно, что летающее мясо где-то под носом. Того и жди нагрянет весна. Тося, похоже, забросила приготовления к выпускному балу, не прикасается к маникюрным принадлежностям — учится.
Зацвел ракитник.
Дорогая Юдита!
В расчет принимается лишь сегодняшний день, вчера миновало, завтра еще не пришло. Оглядись вокруг и найди хотя бы пару вещей, которые принесут тебе радость. Любой, самый долгий, путь начинается с первого шага. Стакан может быть наполовину пуст или наполовину полон. Будь терпелива — в ожидании тоже есть своя прелесть… момент между получением письма и торопливым срыванием печатей таит в себе счастье, которое наполняет нас невыразимым блаженством…
Три недели — не вечность, займись чем-нибудь…
Я с тобой!
Юдита.
Я позвонила Шимону — знает ли он что-нибудь о возвращении отца? Голос Шимона звучал холодно, чуждо. Он сухо ответил мне, что все осталось без изменений и что, он надеется, отец со мной свяжется.
Я не могла избавиться от ощущения, что Шимон хотел обратиться ко мне на вы. «Отец, пани Юдита, с вами свяжется».
Но пока, я решила, не стану об этом думать, не сейчас. У меня впереди много работы, я получила из новой редакции письма. На данный момент это самое главное.
А еще… приготовить Тосе обед и заставить ее съесть, несмотря на то что у нее сжался желудок. «Ты что, мама, не понимаешь?»
Сварить псу, вымыть кошачьи миски.
Дорогая редакция!
Посоветуйте, как мне поступить в следующей ситуации. Начну по порядку. Мой жених поехал в Чикаго, потому что там живет знакомый его двоюродного брата, который неплохо зарабатывает на скотобойне. Мой парень решил тоже подзаработать: на нашу свадьбу и на ремонт цокольного этажа в доме его родителей, где мы собираемся поселиться после свадьбы и где будет располагаться наша будущая фирма. Но дело в том, что я получила некоторую сумму денег от своих родителей и начала делать этот ремонт, чтобы потом было меньше работы, вернее, делает один мой знакомый, у которого есть фирма «Малярные работы — срочный ремонт», и я обрадовалась, что кое-что уже будет готово к приезду жениха.
На свою беду, я влюбилась в этого знакомого и к тому же забеременела. Теперь не знаю, как быть. Дорогая редакция, посоветуйте, пожалуйста, без вас моя жизнь превратится в нескончаемую цепь страданий. Жених ничего не знает, его родители тоже, а я ума не приложу, что мне делать.
Умоляю, помогите!
Эля из Келецкого воеводства.
Коль скоро светит солнце, то можно сгрести остатки прошлогодних листьев, пусть трава подышит.
Надо съездить за пиццей и кока-колой для Тоси и Иси, потому как ничто другое у них не лезет в горло.
Дорогая редакция!
Мне сорок два года, и у меня шестнадцатилетняя дочь, вернее, кроме нее, у меня еще двое детей. Старший сын — в армии, а младшая дочь в этом году идет в школу. Но я пишу вам в связи с той шестнадцатилетней дочерью. Она совсем со мной не разговаривает. На мои вопросы отвечает односложно, когда я ее спрашиваю, как дела в школе, отвечает: «Хорошо», — но никаких подробностей о ее жизни я не знаю. В школе претензий к ней нет, но мать должна быть подругой дочери, понимать ее, иметь контакт с ребенком. Что мне делать, чтобы она начала серьезно разговаривать со мной, делиться своими проблемами? Сама я не могу до нее достучаться. Постоянно слышу: «Все в порядке», «Ничего не происходит» или «Что тебе нужно?». А мне нужно, чтобы мы могли поговорить, чтобы иногда она со мной советовалась, чтобы она не грубила мне, потому что у нее нет никого на свете ближе, чем мать.
Я — за компьютером. Тося кричит из своей комнаты:
— Мама!
— Что, дорогая?
— Ты знаешь, что у гомосексуалистов есть ген, который отвечает за их наклонности?
— Ты готовишься к экзаменам?
— Хамер из National Cancel Institute в США сравнивал дезоксирибонуклеиновую кислоту у сорока пар гомосексуальных партнеров и обнаружил, что у тридцати трех пар были одинаковые генетические признаки в области Х928 хромосомы X!
— Тося! Оставь в покое гомосексуалистов!
— Вот видишь! Всех раздражает эта тема! Ты не толерантна!
— Тоська, ты надеешься, что такие вопросы будут на экзамене? Я работаю!
— Мама, с тобой вообще нельзя серьезно поговорить, у тебя никогда нет для меня времени!
Дорогая редакция!
Я вложила деньги в инвестиционный фонд, а теперь у меня головная боль. Надеюсь, вы мне поможете. В течение последних пяти месяцев курс акций упал почти на 0,22%, что в целом составляет порядочную сумму, мне, правда, не хотелось бы писать, сколько денег я внесла, — так надежнее. Когда я покупала акции, они стоили по 157 злотых и 20 грошей. Затем чуть ли не каждый день цены потихоньку росли. Следующие я уже покупала по 158,72 злотого, то есть дороже. Прошло несколько недель, прежде чем я решилась поместить все деньги в этот фонд, но тогда цена одной акции была уже 164 злотых с небольшим, а точнее — 164 злотых и 83 гроша. Я не прогадала, потому что акции постоянно росли, как вдруг курс начал падать. И теперь я задаюсь вопросом — что же будет дальше? Есть ли у этого фонда, заручившегося государственными гарантиями, какая-то возможность окрепнуть? Не развалится ли наше государство, когда мы вступим в Евросоюз? Прогнозы, по моим наблюдениям, очень разные, а телевидению я не верю. Если наше правительство уйдет в отставку, то цена вырастет или снизится ? Надо ли мне уже сейчас с некоторой потерей вернуть свои деньги, или же, напротив, выждать, пока цена акций снова пойдет вверх? Когда мы вступим в Евросоюз, фонд будет по-прежнему существовать или нет ? Я звонила на «Инфолинию» , но такие сведения они придерживают для себя, ясно, из каких соображений. Поэтому, дорогая редакция, узнайте, пожалуйста, — у вас, несомненно, есть свои каналы — и напишите мне: если я вложила 50 тысяч злотых в акции по 164 злотых и 83 гроша, а также раньше, когда цена была ниже, — 35 тысяч, а еще раньше — почти 18, то какова будет моя прибыль, если я все-таки воздержусь с возвратом денег до мая ? Много ли я на этом заработаю? У вас есть опытные бухгалтеры, я всегда могла на вас рассчитывать, не подведите меня.
С уважением…
P . S . Прошу сохранить в тайне мои личные и финансовые данные, не забудьте об этом!
Оплатить счета за телефон. Электричество может подождать, а если отключат телефон — проблем не оберешься. Сколько мне потребуется фондовых акций, чтобы заплатить за телефон, если по счету 129,60 злотого?
Дорогая редакция!
Я приняла серьезное решение — начать сексуальную жизнь. Я долго об этом размышляла вместе со своим парнем, и в конце концов это произошло. Мы предохранялись так, как вы писали в июньском номере. Но через две недели под правой коленкой у меня появилась небольшая шишка. Может ли это быть внематочная беременность? Защищают ли рекомендованные вами средства также от нежелательной внематочной беременности? Я не могу спросить об этом у мамы, потому что она меня не поймет. Она считает, что я еще ребенок, хотя в январе мне исполнится пятнадцать лет.
С глубоким уважением,
Анета.
Ох, дорогая Анета, на это письмо я уже отвечала в своей прежней редакции. Мне кажется, ты развлекаешься, морочишь голову своими вопросами разным редакторам. Тебе ничего не известно о перемещении сотрудников, а мы просто работаем во всех журналах сразу. Не спи ни с кем, сопливая девчонка! Подожди годиков десять — двадцать!
Я не могла спать.
Дорогая Юдита!
Если у тебя есть собака, погуляй с ней подольше перед сном. Не ешь ничего после 18.00, с перегруженным желудком трудно заснуть. Перед сном подумай о чем-нибудь приятном, десять дней — не вечность.
— Мама, до чего же мне грустно, что я уже не буду ходить в школу. Уже никогда. Это звучит так печально! Заканчивается некий период моей жизни, а я совсем к этому не готова. Я не хочу. Я буду плакать, когда у нас будет последний звонок. Ты приди, только не подходи ко мне, стой где-нибудь сзади.
— Нет, не приходи, ведь я взрослая.
— Приди, потому что Анина мама тоже будет. И Уля? Ладно, так и быть. И отец обещал прийти.
— Лучше бы не было никаких родителей. Но они все равно придут. И отец этого дохляка Михала наверняка будет снимать на камеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28