Хотя доверие — основа взаимоотношений. Вероятно, у него не было доступа к компьютеру.
Но с другой стороны, в Америке может много чего не быть, однако компьютер наверняка есть, даже в пустыне сыщется какой-нибудь. Так же, как и телефон.
Вполне возможно, он так увлекся прелестями заграницы, что у него теперь там есть более приятное общество. Несколько недель назад он бы непременно расстроился, а теперь уже забыл обо мне. Ну конечно, он не писал, что собирается в Нью-Йорк. Может, и писал, но кому-то другому. Кому? Если бы он любил меня, его бы это задело. Он бы обиделся, напоминал постоянно о нашем уговоре и сожалел, что праздники мы проведем не вместе. Но не похоже, чтобы он загрустил. Взял ведь и написал просто: «Поступай, как тебе лучше», — иначе говоря — нет проблем! Значит, в лучшем случае ему безразлично. Выходит, и я ему безразлична?
Но с другой стороны, какой мужчина считает нужным писать письма? Женщина тоскует и ждет, у нее иначе устроен мозг, ей ничего не стоит заблудиться, имея карту, потому что даже ее она ухитрится перевернуть вверх ногами. А мужчина отлично ориентируется в пространстве, ему нет надобности постоянно поддерживать связь, даже с любимым человеком.
Возможно, все совсем иначе — он понял и не обиделся, потому что любит меня и знает, что я бы примчалась на крыльях, и, должно быть, есть важные причины, если я не лечу. Но честно говоря, мне очень трудно в этом состоянии духа учитывать такую возможность. Как, впрочем, и в любом другом.
Ибо такое письмо, как его последнее, если подойти объективно, выглядит, пожалуй, безразличным.
Как и Адам.
Но с другой стороны, может быть, сработали моя легкая паранойя и знакомое мне состояние отвергнутой женщины, которые не имеют ничего общего с фактическим положением вещей. Может быть, я сама себе что-то внушаю и чересчур увлекаюсь интерпретацией событий, вместо того чтобы работать, заняться Тосей, встречаться с Улей и так далее. Может быть, все проблемы женщин берутся от пустого накручивания себя — что было бы, если бы?..
В выходные я сяду за компьютер и напишу ему. Обо всем. По сути дела, наша переписка свелась к обмену короткими фразами, и я активно участвовала в этой игре. К черту такое общение! Кроме всего прочего, ума не приложу, что приготовить на Тосин день рождения. Запеканку? Или изысканный ужин? Изощренного блюда из шпината дети не захотят есть. У моего отца — язва, во всяком случае, он так говорит. Мама предпочитает макароны мясу. Агнешка любит курицу, но курица — слишком банально! Не представляю себе, что приготовить! Гжесик захочет пива. Эксик, по-видимому, не будет пить, потому что приедет на машине. Должно быть шампанское, обязательно. И соки для детей. И может быть, что-нибудь еще из алкоголя. Как мне со всем справиться? Будет ли Якуб, изменится ли что-либо до Тосиного дня рождения, к примеру, не перестанет ли он ее любить? Почему Тося не хочет, чтобы я пригласила Шимона? Ведь Шимон — родственник, хотя и с большой натяжкой.
Я выключила компьютер и телевизор и решила приготовить томатный суп.
Довольно поздно, в одиннадцатом часу, мой бывший вырулил от моего дома.
— Мам, помочь тебе? — У меня за спиной стояла Тося, я видела ее отражение в кухонном окне.
— Не обязательно. Загони кошек, мороз.
Тося послушно открыла дверь в сад и крикнула во весь голос:
— Сейчас! Потом! — И вернулась в кухню. — Их нет.
— Вот именно, — мрачно сказала я. — Даже кошки не идут на зов.
— Ты обещала позвонить, — сказала Уля, возвращая мне электродуховку. — Да ладно, я понимаю, понимаю…
— Понимаешь что? — спросила я, ставя печку на полку.
— Тосин отец, — улыбнулась подруга.
— Что — Тосин отец?
У меня нет желания разгадывать Улины намеки. Уже второй день я жду ответа от Голубого на мое второе письмо обо всем. Но, наверное, у него не было времени. Мне не следует нервничать. Нет ничего хуже, как дать волю воображению.
— Был у тебя… Ночью уехал.
— Да, приезжал, я же говорила тебе.
— Я всегда считала, что семья — святая вещь, — сказала Уля и ушла к себе, еле скрывая улыбку.
Ее семья, может быть, и да, моя же до святости чуть-чуть не дотянула.
Не понимаю, неужели трудно найти три минуты, чтобы написать ответ, пару обычных фраз: «Я занят, пока, напишу позже»?
— Мам? Ты что, хандришь? — заботливо поинтересовалась моя дочь, тихо подойдя сзади.
— Нет, не хандрю, — соврала я без зазрения совести. — Так просто, размышляю, откуда мы взялись, чего ради мы здесь и куда мы движемся… всякое такое…
— Если тебя мучают вопросы, откуда мы взялись, какие у нас в жизни цели, как долго это продлится, не переживай! Только у заключенных с этим полная ясность: знают свое место и цель в жизни, знают, как там очутились, и срок приговора. — Тося похлопала меня по плечу.
— Тосенька, может, ты пойдешь позанимаешься, вместо того чтобы сыпать здесь премудростями? — Я взяла полотенце и начала по порядку вытирать посуду из сушки, делаю я это исключительно тогда, когда меня одолевает депрессия.
— Не переживай, мама, все будет хорошо, — сказала Тося, словно у меня, а не у нее впереди выпускные экзамены.
Я знаю.
Все всегда хорошо, даже если нам кажется, что плохо. Я ненавижу декабрь. Ненавижу зиму. Хочу жить в какой-нибудь симпатичной теплой стране и ни о чем не думать. Например, почему Адам мне не пишет. И не звонит.
Вчера утром мы с Улей ехали на поезде в Варшаву.
— Ты единственный человек, который способен поддерживать дружеские отношения с бывшим мужем, — завела разговор подруга. — Ты меня этим просто потрясаешь. Знаешь, что в жизни важно.
У меня не было желания обсуждать тему Эксика, потому что именно эта тема ей не знакома, и дай Бог, чтобы она никогда не узнала, что такое бывший муж. А для меня важно, что Адам не пишет.
НЕ БУДУ СПАТЬ С ТЕЛЕВИЗОРОМ
Фронтовичка тетя Ганя приедет не только на праздники. Не далее как вчера она позвонила и сообщила, что прилетит раньше, потому что перед самыми праздниками нет мест в самолетах. Тося не преминула заметить, как замечательно, что тетя будет на ее восемнадцатилетии. Подозреваю, что дочь рассчитывает на какой-нибудь английский подарок ко дню рождения, плохо зная тамошние обычаи — в Англии подарок даже за пять фунтов вызывает неприятный трепет. Едва я избавилась от малолетки и только начала наслаждаться своей комнатой, удобной кроватью и отсутствием телевизора, мне снова грозит небольшая перестановка. Но на этот раз я подготовлюсь как следует. Прежде всего телевизор переедет в комнату тети, в дальний угол, между шкафом и окном, он вписался туда очень даже неплохо. Кресло и маленький столик на место комодика и письменного стола, письменный стол и компьютер — в большую комнату, на место телевизора. Комодик — в прихожую, а лежанку Бориса — делать нечего — придется из прихожей перенести на кухню под стол. Борис все равно ею не пользуется. Таким простым образом есть комната для меня, для тети, и у Тоси неизменно своя.
Тося, передвигая комод в прихожую, вздохнула: — Мамуль, он будет здесь мешать! Зачем ты отдала тете телевизор? Я бы могла взять его себе!
Я напомнила Тосе про выпускные экзамены, а телевизор — вещь, отмораживающая последние мозги (конечно, за исключением футбольных матчей), — не пойдет вместо нее на экзамен.
— Я бы смотрела Би-би-си, — заныла Тося.
— Ты этого никогда не делала, — съехидничала я.
— Ты думаешь, я смотрю только одни глупости. А по «Нейшнл джиогрэфик» и «Энимэл плэнет» мы смотрели с тобой столько хороших фильмов о животных… не забывай, что я сдаю биологию. Это мой учебный инструмент!
— Тетя обязательно пригласит тебя посмотреть передачу о зверях. — Мое воображение подсунуло мне красочную картину: ветхая старушка, тетя-фронтовичка, с чашечкой теплого слабого чая, разведенного молоком, наблюдает на экране жизнь муравьев и историю морских коньков, а я в это время спокойно сижу себе за компьютером.
— Но в праздники наверняка будут классные фильмы, — не унималась дочь.
— Вот именно, — посмеялась я в бороду, которой у меня, конечно, нет.
На этот раз мне выпадут праздники без механической пилы в Техасе, без серийных убийц под Рождество после двадцати двух ночи, без идиотских детективов, которые наше слаборазвитое государство получает бесплатно в одном пакете с «Шансом на жизнь» и с «Модой на деньги» или каким-либо другим умопомрачительным бесконечным сериалом, который в трех тысячах восьмистах девяноста сериях представляет нам короткую историю любви матери к ребенку, оказавшемуся приемным мужем директора дочери, рожденным случайно от отца неродившегося близнеца, спустившим все деньги в казино, впавшим в алкоголизм, а под конец выясняется, что это не он, а лишь двойник принцессы, найденной в Сарагоссе. И все жили долго и счастливо.
— Ты несправедлива, мама! — Тося обижена. — Разве ты не помнишь, как мы смотрели фильм о львах? Он был очень познавательный…
Я догадывалась, почему Тося напомнила мне о вчерашнем вечере,
Действительно, вчера я узнала из фильма о животных, какие опасности поджидают бедную львицу, у которой два маленьких львенка, если ее супруг погибнет и другой самец решит возглавить стаю. Так вот, несчастная вдова должна немедленно убежать вместе с малютками, поскольку новый властелин не прочь с ней порезвиться, но не позволит, чтобы гены соперника выжили. В течение часа бедная голодная мамаша, которой помогала тетя-львица, бежала с маленькими детенышами через всю саванну, без еды и без питья, прячась в скалах. Целый час по телевизору, а по сценарию три недели, она скрывалась то в одних скалах, то в других, оберегая детенышей от идущего за ними по пятам самца. Как-то раз ее тетка затравила антилопу, и наша львица погналась за добычей, потому что изнемогала от голода. И этот подлец тотчас растерзал ее детей и оставил их на скале. А мать целую ночь рыдала над палевыми тельцами львят, а утром отправилась обратно к убийце, чтобы стать его женой и плодить от него детей. Мы поплакали с Тосей, каждая в своем углу.
— Вот что значит отчим! — воскликнула моя дочь и ушла к себе наверх, звонить Якубу.
— Но не человечий, а львиный! — крикнула я ей вслед.
— Вот именно — нечеловечный! — парировала Тося.
Какое счастье, что мужчины не гоняются за не своими генами! Весь мир был бы полон несущихся куда-то мужиков и скрывающихся от них женщин с детьми. Кажется, каждый десятый отец не является биологическим родителем ребенка — и даже не знает об этом. Тосин является.
Не уверена я была только в одном: оказывает ли Эксик хорошее влияние на дочь?
Тетя-фронтовичка прилетает в пятницу, накануне Тосиного дня рождения. Агнешка обещала сделать салат из курицы, ананаса и персиков, я заказала торт, моя мама приготовит бифштекс (его заказала для себя Тося), они с отцом приедут вместе днем в субботу, малолетка и Гонората обещали украсить дом, чтобы непременно было так, как в американских фильмах, нечто вроде вечеринки-сюрприза. Тося пригласила Якуба, единственного не из семейного круга. Я деликатно намекнула ей о Шимоне, но дочь ответила, что он наверняка будет чувствовать себя неловко среди чужих людей. Шимон, впрочем, появился во вторник и не с пустыми руками, а с нарядным маленьким сверточком от Голубого для Тоси и крохотной коробочкой для меня на Рождество, потому что какой-то знакомый Адама как раз вернулся из Штатов.
Почему Адам мне об этом не написал? Должна ли я ревновать его к сыну — тот в курсе всех дел? Шимон оставил подарки, машину и вернулся на поезде.
Нет, я не могу ревновать его к взрослому сыну!
И не ревную.
Я решила — надо радоваться, что он помнит о нас.
— С сегодняшнего дня я у тебя уже не ребенок, а взрослый человек, — сказала мне Тося утром, после того как я обняла ее и расцеловала, не скрываю — это было так трогательно!
В конечном счете, не каждый день имеешь дома stricte восемнадцатилетнюю дочь. Потом приехал Якуб, он будет развлекать Тосю до вечера, а я займусь подготовкой к приему. Тетя мирно спала, я села в машину и поехала в магазин. Что нужно тете-фронтовичке, которой восемьдесят лет? Наверное, чай, хороший, английский. «Липтон»? Бодрость в каждом глотке? Нет. Я купила три жестяные банки превосходного ароматизированного чая, много маленьких пакетиков молока, какое-то печенье в коробке, сдобное, потому что они там с чаем трескают печенье. И конечно, заварочный чайник — думаю, тетя захочет заварить чай по всем правилам. Говядину, потому что они там едят бифштексы. На этом мои познания об английской кухне закончились. Там пьют джин, но тетя скорее всего не пьет. Джин пригодится для гостей после первого тоста с шампанским. Решила купить настоящее шампанское — чего уж там, я и так экономлю, не отмечая Тосин день рождения в ресторане! Сыр. Ассорти из сыров перед тортом, извольте. Я хватала с полок те, что попадались под руку, откуда мне знать, какие они на вкус? К сыру — вино и виноград, гулять так гулять! У кассы я чуть не потеряла сознание. Села в машину, и вдруг мне стукнуло в голову, что тете обязательно захочется гренок с английским апельсиновым джемом, а тостера дома нет. Как, впрочем, и джема из апельсинов. Тостер я купила после минутного колебания. Разве моя тетя не заслужила тостер? В конце концов, ей восемьдесят лет и тридцать лет назад она привезла мне очень красивую куклу. Тетя уедет, а тостер останется.
Когда я вернулась домой, тетя уже была на ногах.
— Почему нет елки?
— Тетя, ведь до праздников еще более двух недель!
— В других домах уже стоят!
— Потому что в других домах праздники продолжаются круглый год. Там елку убирают накануне Пасхи, а ставят уже в октябре.
— А что, если на елку повесить пасхальных зайчиков и крашеные яйца? — включилась в разговор Тося с лестницы.
— А под елку поставить лампадку , — добавила я. — У нас получился бы полный набор всех самых важных праздников, включая День поминовения усопших.
— Вот именно, — сказала Тося и исчезла, а тетя помотала головой:
— У нас все уже давно достали елки и празднуют. Ну а здесь… Джуди, darling , имей в виду, я не хочу вам мешать, не обращай на меня никакого внимания, — поставила меня в известность тетя и достала из своего шикарного чемодана огромную продолговатую коробку. — Это для Тоси, спрячь куда-нибудь.
— Что это? — сорвалось у меня, что прозвучало некорректно, потому что предназначалось не мне.
— Увидишь, — улыбнулась тетя, вынула вторую коробку, намного меньше, и протянула мне: — А это тебе!
Это же надо, тостер! Самый настоящий английский тостер!
— У тебя наверняка нет, Джуди, а я, должна признаться, очень люблю греночки!
Я застыла с нерешительной миной, раздумывая: примут ли у меня обратно тостер, если я немедленно побегу в магазин?
— И заварочный чайник! — захохотала тетя-фронтовичка. — Вы здесь совсем не умеете заваривать чай!
Я очень обрадовалась. Тостер подарю маме или папе на Рождество, пока не решила — кому. Только что купленный чайник — Уле, он ей наверняка понравится. Как хорошо, что у меня уже есть кое-какие подарки к празднику!
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ С РОДНЫМИ
Вот уж не ожидала, что Тосин день рождения пройдет так мило. Дочь взвизгнула от радости, увидев музыкальный центр. Агнешка с Гжесиком приволокли ей граммофон — настоящий, старинный, купили на Портобелло и на себе привезли его из самой Англии. Я подумала даже, что он затмит музыкальный центр. Тося обожает всяческий раритет. Моя мама торжественно сняла с пальца кольцо с гранатами и вручила внучке, а мой отец украдкой всунул конверт, чтобы она купила что хочет. Тетя Ганя с чувством явного превосходства поглядывала на нас, когда Тося распаковывала ее подарок. Трубка!
— Baby, — с благоговением сказала тетя Ганя, — эта трубка, блаженной памяти твоего дяди, побывала в Сибири и вернулась на родину. — Глаза тетя подернулись влагой, а Тося с растерянным видом поцеловала ее.
Малолетка очень бурно меня поприветствовал и под шумок поцеловал в щеку, что с ним случается редко, а Гонората спросила, может ли Тося теперь спать с мужчинами. Хорошо, что Агнешка на нее шикнула, поэтому ни моя мама, ни мой папа не услышали, что Тосе теперь можно с мужчинами.
Мы все сели за стол, и хотя я боялась, что присутствие экс-муженька внесет натянутость в наше застолье, ничего подобного не было. Эксик отправился с Гжесем на кухню, чтобы пропустить по одной, и там мужчины ударились в воспоминания о былом. Они ведь учились вместе в институте, о чем я благополучно успела забыть, ибо механизм вытеснения, свойственный памяти, — вещь чрезвычайно полезная. Не знаю, как Эксик поведет машину, но я ему не жена, и меня это мало волнует. Адам никогда не пьет, если за рулем.
С хлопком полилось шампанское, мы подняли тост, Эксик из прихожей принес букет роз:
— Матери моей дочери по случаю столь знаменательной годовщины. — И чмокнул меня в руку и в щеку. Мне было очень даже приятно.
Не стоит упоминать, что прежде он никогда не дарил мне цветов, ни на Тосин день рождения, ни на мой собственный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28