– А как вы познакомились? Для меня всегда остается загадкой, как люди умудряются найти друг друга. – Я смущенно улыбнулась. – У меня самой такой незначительный опыт в этой области: я ведь вышла замуж на пятом курсе, а это было уже так давно…
Выяснилось, что люди знакомятся по-разному, иногда даже таким банальным способом, как Алена. Она ловила такси, остановилась машина. Парень подвез ее, попросил телефон, а спустя неделю позвонил, они встретились. Так начался их роман. За следующие сорок минут полета я вдоволь наслушалась о том, какой ее друг гениальный бизнесмен, изобретательный любовник и щедрый кавалер. Я слушала и немного завидовала. И что я тогда вцепилась в своего Петю? Почему бы мне не подождать чуть-чуть, как и советовала Ирка? В конце концов, жизнь полна неожиданностей, и, кто знает, сколько раз эта затейница свела и развела меня с тем единственным человеком, которой мог бы составить мое счастье, если бы не скоропалительный брак. Стоп! А разве я не счастлива? Ладно, об этом можно будет поразмышлять потом, на досуге.
Но если этот Аленин друг такой замечательный, что ж они не поженятся? Неудобно лезть в чужую жизнь. Но в конце концов, мы, скорее всего, видимся с Аленой в первый и последний раз… И я рискнула:
– Алена, вы так долго знакомы, а что же не поженитесь?
– Пожениться? – Алена как-то странно усмехнулась. – Не-ет…
– Почему?
– Ну… – она продолжала кривить губы, – зачем? В наше-то время.
– Разве дело во времени? – осторожно спросила я.
Алена посерьезнела:
– Да, вы правы, не во времени дело. Дело в нас, верно?
Мне не оставалось ничего другого, как кивком подтвердить согласие с ее словами. Конечно, дело в нас. В том, как мы сами относимся к этому.
– Штамп – это ведь условность, – продолжала Алена.
Все ясно. Ирка номер два.
– Главное – чувства, – добавила Алена.
– Тогда остается пожелать вам, чтоб все продолжалось так же здорово, как и началось, – с воодушевлением сказала я.
Я действительно так думала. Пусть мы и расходимся с ней во взглядах на замужество, но она показалась мне женщиной симпатичной, а симпатичным людям я всегда желала только добра. Думаю, и парень у нее такой же.
– Спасибо! – рассмеялась Алена в ответ на пожелание.
И принялась рассказывать о том, какой уникальный ремонт сделал друг в ее квартире. Конечно, не сам, нанимал людей, но идея была его, и он придумал просто фантастические цветовые решения – Гоген, да и только!
– О, стойте, у меня же есть фотографии! – воскликнула вдруг Алена. – Я специально брала их с собой в Москву, чтобы похвастать перед сестрой. А то они думают, что если Сибирь, так, значит, глушь. – Алена полезла в сумку и извлекла из ее глубин пачку снимков. Открыла откидной столик и принялась раскладывать фотографии. – Вот это кухня, это балкон. Видите, мы утеплили его, получилась прелестная дополнительная комната. Кстати, а это он сам. В смысле, мой друг. Как он вам? Правда, симпатичный?
– Правда, – я не сводила глаз с ярких снимков, – он просто душка.
С фотографии на меня смотрела сытая улыбающаяся физиономия моего мужа.
Ира
О боже, какая пошлость, скажете вы и будете на сто двадцать пять процентов правы! И кто ж такое выдумал? Зачем, зачем сажать в один самолет и жену и любовницу? Банальнее такого хода сложно что-то придумать.
Да, да и еще раз да. Вот только автор этого шедевра – жизнь, чтоб ее! И ей плевать, расценим мы это как пошлость или проглотим за милую душу. Ее это не интересует. Она делает что хочет. И с ней, что самое смешное, не поспоришь.
Хотя я попробовала. Во всяком случае, высказала сомнение в знак протеста против такой обескураживающей пошлости.
– Врешь! – почти закричала я в телефонную трубку.
– Если бы, – всхлипнула Машка.
Она позвонила мне сразу же, едва добралась до своей квартиры.
– Привет, – тихо сказала она, когда я сняла трубку.
– Привет, Маруся, – откликнулась я. – Как долетела?
– Хорошо, спасибо, – ответила вежливая Машка.
– Отлично, – порадовалась я.
– Ирка, – Машка шумно задышала, – мне надо поговорить с тобой.
– Поговори, – несколько озадаченно согласилась я.
Мы расстались с ней всего несколько часов назад, наговорившись за время ее пребывания в Москве до одури, и она, не успев приземлиться в своем далеком городишке, уже звонит с намерением опять о чем-то побеседовать.
– Не знаю даже, с чего начать, – промолвила Машка.
– Начни сначала, – скаламбурила я в надежде вывести ее из заторможенного состояния.
– Да, ты права, – Машка не уловила каламбура, – так и сделаю. Представляешь, я села в самолет, а рядом со мной – девушка…
О нет! Машка слишком серьезно все воспринимает. «Начать сначала» вовсе не означает грузить мельчайшими подробностями. О девушке какой-то собирается мне повествовать. На черта мне эта незнакомая девушка? Но Марусю уже не заткнешь, я знала это по опыту. Когда она рассказывает что-то, она, как глухарь на току, слышит только себя. Впрочем, только ли она?
– Девушка, – продолжала Маруся, – с которой я летела в самолете… вернее, не такая уж она и девушка… ей тридцать три… такая же тетка, как мы с тобой…
Насчет термина «тетка» для описания моей персоны я была в корне не согласна с Машкой, но перебивать не стала.
– Так вот, – продолжала Машка, – она – Петина любовница.
Вот тут я и закричала:
– Врешь!
– Если бы, – всхлипнула Маруся. – Она сначала рассказывала мне о своем хахале, не называя по имени, а только – «мой друг», и все. – Машка высморкалась. – А потом показала фото – а там он.
– Петя? – уточнила я на всякий случай.
– Ну да, – вздохнула Маруся.
– Точно? – продолжала сомневаться я.
– Куда уж точнее, – раздраженно бросила Маруся.
– Бред какой-то.
Я не знала, как реагировать на это. Новость просто отключила в моем сознании участки, отвечающие за сообразительность. И я глупо спросила:
– Давно?
– Что давно?
– Давно у них роман?
– Господи, какой у Пети может быть роман? – взорвалась Машка. – Ты вспомни, какой из него герой-любовник?
Пожалуй, она права: Петя и слово «роман» – два несовместных понятия. «Связь» еще так-сяк, а вообще, на языке у меня крутилось только одно слово: «блуд». Пару раз переспали, и всего делов-то. Дамочка небось вертелась где-нибудь под боком… Он же торгует, вот какая-нибудь работница торгового фронта, обесцвеченная, с прокуренным голосом – словом, искусительница с прилавочным шармом.
– Два года, – вдруг сказала Машка.
– Что?
– Ты спросила, давно ли у них это самое, – пояснила Машка, – я тебе и отвечаю – два года.
Два года? Послушайте, это уж слишком!
– Не знаю даже, что и сказать, – молвила я.
– Да понимаю, – откликнулась Машка. – Просто я не могла оставаться один на один с этой новостью, так что подумала: позвоню-ка тебе… Больше-то некому. – И она тихонько заплакала.
– Машунька, милая, – ком подкатил у меня к горлу, – не плачь. Может, расскажешь подробнее?
Знаешь, иногда вроде выговоришься – и полегчает. – Я несла эту чепуху, сама в нее не веря, лишь бы заставить Марусю перестать лить слезы.
– Сейчас, подожди. – Машка высморкалась, вздохнула и… замолчала.
– Маруся, ты что? – осторожно спросила я.
– Да с мыслями собираюсь, – ответила она, – чтоб не упустить чего…
Машка медленно, в мельчайших подробностях пересказывала мне весь свой разговор с Аленой, я молча слушала. Наконец она умолкла. Все было ясно, оставался один только вопрос.
– Машка, – поинтересовалась я, – ты себя обнаружила? Ну, в смысле, открыла, что он твой муж?
– Нет, что ты! – испуганно ответила Машка.
– А почему?
– Не знаю. – Она задумалась. – Наверное, просто обалдела и пропустила момент, когда можно было отреагировать сразу. А потом мы уже шли на посадку. Ирка, – жалобно протянула Машка, – вот зачем она вытащила эти дурацкие фотографии? Лучше бы не делала этого.
Ну, разумеется, кто б сомневался! Лучше бы она этого не делала! И все осталось бы по-старому. Машка в своем репертуаре. Столько лет прятала голову в песок, уверяя всех, что Петюнчик такой чудный, теперь будет продолжать закапываться еще глубже, отрицая Петюнчиков адюльтер.
– Что будешь делать? – тем не менее спросила я.
– Не знаю. Сейчас лягу спать для начала, если, конечно, смогу уснуть. А завтра буду думать.
Ну-ну.
– Когда он приезжает?
– Через три дня. Ну ладно, – Машка тяжело вздохнула, – спасибо, что выслушала.
– Полегчало?
– Нет, – призналась она, – но все равно, хорошо, что поговорила с тобой.
– Звони, если что.
– Ладно. Пока!
– Спокойной ночи.
Я положила трубку и задумалась. Вот это да! Адюльтер, конечно, в наше время событие не из ряда вон, можно сказать, даже рядовое. Кого ни возьми – грешны практически все. Но Петя? Эта красная физиономия, эти глаза бешеной селедки в окружении совершенно белых ресниц, это вечное сопение и изнуряющая безликость. Любопытно было бы взглянуть на смелую девушку Алену, беззаветно влюбленную (по словам Машки) в него последние два года. Не спорю, у всех вкусы разные, у меня самой далеко не все поклонники отличались голливудской внешностью, но в таких случаях компенсация прочими достоинствами была весьма и весьма. Но Петя?
Я долго не могла уснуть, а когда наконец-то погрузилась в сон, видела там среди прочего и Петю, игриво флиртующего со мной и назойливо ощупывающего меня своими жадными ручонками. Я вынырнула из этого кошмара, потная и уставшая до невозможности, будто в действительности всю ночь отбивалась от непристойных ухаживаний. Холодный душ облегчил мои страдания лишь отчасти, и только чашка крепкого кофе вернула меня к жизни. И в этой жизни важнейшим был вопрос не о способностях или неспособностях Пети к адюльтеру, а о том, что теперь Машке-то делать.
Гнать его взашей! Что тут раздумывать? Первая очевидная реакция любой нормальной женщины. Первая, а значит, неправильная. Хотя что считать в этой жизни правильным и неправильным? Я, возможно, выгнала бы и чувствовала бы себя прекрасно, но Машка…
Я попыталась встать на ее место. Непростое, однако, это занятие, имея характер, столь не схожий с Марусиным. Видимо, мне это все-таки удалось, потому что вдруг откуда-то взявшийся внутренний голосок жалобно спросил: «Как же гнать? А на что тогда жить мне и моим детям?» Действительно, а на что ей и ее детям (ведь не потащит же за собой Петя в новую семью великовозрастных детишек) жить: кушать, одеваться, учиться и так далее? Все, дальше можно не продолжать. Что бы мы ни говорили – бытие определяет сознание. Так что, подытожила я, дилемма: гнать или не гнать – решилась (с Машкиной точки зрения, разумеется) в пользу второго варианта. А если не гнать, то как тогда строить с ним отношения дальше? Завести кого-нибудь в отместку? Наплевать на дом и стать деловой женщиной? Я повертела все пришедшие в голову варианты так и эдак, но что-то беспокоило меня, что-то в моих рассуждениях отдавало искусственностью. Так иногда бывает, когда смотришь какую-нибудь душещипательную американскую мелодраму со счастливым концом и, хотя тебе безумно хочется поверить во все происходящее на экране, умом понимаешь, что нет, не бывать этому, все это кино – одним словом, обман. Каждой клеточкой своего существа я желала, чтоб Машка безболезненно выпуталась из этой передряги и пошла по жизни дальше, уверенная, не растратившая себя на страдания и унижения, победившая и свою собственную мягкотелость, и Петюнчика с его самодовольным эгоизмом. Я любила Машку, просто, без всяких оговорок любила ее. И к великому сожалению, очень хорошо знала. А знание это тихонько талдычило мне: «Не будет этого победного шествия, не будет». Будут слезы, робкий скулеж, самоуничижение и вечная надежда, что все само собой устроится. А еще я поняла, что не могу держать все это в себе. Требовалось поделиться с кем-то, кто смог бы адекватно оценить происходящее. Я решительно взялась за телефон.
– Алло, – ответила мне Светка из далекой Германии.
– Привет, дорогая, – сказала я..
– О, Ирэн! – обрадовалась Светка. – Какими судьбами?
– Ты не занята? Можешь поболтать несколько минут?
– С тобой – всегда. Хотя занята теперь я действительно под завязку, – ответила Светка.
– Что так?
– Пашу как вол, ни минуты продыху.
Полтора года назад Светка окончательно обосновалась в Германии. И вынуждена была работать, работать и работать. Подвизалась она на ниве журналистики и теперь целыми днями носилась, по ее собственному выражению, как жесть по ветру. Не всегда это выражалось в реальном физическом перемещении ее тела в пространстве большого индустриального и морского города Гамбурга, поскольку много времени Светланка проводила за компьютером, но занята она была действительно день и ночь.
– Не возражаешь, если ты станешь рассказывать, а я тут тихонько буду писать? – спросила Светка.
– Да ясное дело, – ответила я.
– Ну, валяй докладывай, что там у тебя новенького.
Я немного помедлила. Очень хотелось услышать Светкины комментарии, все же она почти профессионал в сложном деле поиска истины в проявлениях человеческой души. Для чистоты эксперимента я решила пока повременить с информацией о том, что главная героиня моей истории – Машка.
– Представляешь… – начала я и выложила всю историю, обозначив Машку как «одна моя подруга». – Как ты думаешь, что она будет делать дальше? – завершила я свой рассказ.
– Ну и где ты насмотрелась этой белиберды? – вдруг спросила Светланка после некоторой паузы.
– Пардон? Ты о чем? – удивилась я.
– Что за сериал, спрашиваю? Я же тут ваше российское телевидение не смотрю, но вообще, честно сказать, думала, что у вас только детективы гоняют. Или теперь и мелодрамы в ход пошли?
– Светка, – решительно прервала я ее, – ты что, не слушала меня? Это не сериал. Это было в действительности.
Компьютерное пощелкивание в трубке прекратилось.
– Прости, я, видно, отвлеклась немного, – стала оправдываться Светка, на секунду умолкла, потом осторожно спросила: – Ты не шутишь? Хочешь сказать, это было взаправду?
– Да, – подтвердила я.
– То есть, – начала врубаться Светка, – эта твоя подруга садится себе в самолет, а там…
– А там любовница.
– Слово какое-то… – фыркнула Светка.
– Согласна, но не в слове суть.
– С ума съехать! – расхохоталась Светка. – Вот уж прикол так прикол! И что твоя подруга сделала?
– Светка, ты точно ни черта не слушала. Повторяю: она ни-че-го не сделала.
– А, ну понятно, – сообразила наконец Светка, – ты звонишь мне, чтобы, так сказать, узнать возможный вариант развития событий?
– Ну да, – подтвердила я, – очень любопытно, как бы ты трактовала ситуацию. Ты ж у нас душевед.
– Комплиментируете, девушка, – хихикнула Светланка.
– Есть немножко, – усмехнулась я.
– Хорошо, – деловито сказала Светка, – что у нас имеется?
– У нас имеется психологический портрет подруги… – И я обрисовала Машкин психологический портрет.
– А муж? – поинтересовалась Светка. – Каков он, этот субъект?
Я в двух словах набросала Петин портрет.
– – Ну, исходя из всего этого, – задумчиво протянула Светка, – кстати, что-то такое знакомое… просто до боли в висках… Ну ладно. Так вот, думаю, сядет она в угол и будет лить слезы. Максимум, на что решится, – это учинит скандал со страстными взываниями к долгу мужа и отца. А ты сама-то что мыслишь?
– Да то же самое, – упавшим голосом сказала я, – но, думала, вдруг ошибаюсь?
– А что, она спрашивает совета?
– Пока нет. Вот, кстати, не знаю, удобно ли позвонить ей и узнать, как она там. Или ждать, когда сама объявится?
– Тебе виднее, – ответила Светка, – твоя подруга.
– Твоя тоже. Речь-то о Машке.
На том конце провода воцарилось молчание. Я прислушалась: ни дыхания, ни каких-либо иных звуков.
– Алло-о! – пропела я.
– Да здесь я, здесь.
– А что молчишь?
– Потому что в шоке! – завопила она. – Так эта скотина Петруччо завел себе даму сердца?
– Ага.
– И Машка с ней летела? И та щебетала ей о своем кавалере?
– Ага, – повторила я.
– И потом вытащила фотки…
– А там – он, – подытожила я. – На фоне отремонтированной квартиры и выдуманных им «гогеновских» пейзажей на стенах.
– Урод! – припечатала Светланка.
– Кто б сомневался! – поддакнула я.
– Кстати, о Гогене… – сказала Светка.
– Да?
– Не думала, что он способен на творческий полет.
– Я тоже.
– Странно.
– Согласна.
Мы немного помолчали.
– Ну надо же, – заговорила наконец Светка, – я ведь только на днях вспоминала Марусю и даже где-то позавидовала ей.
– Интересно было бы знать, в чем именно?
Да, понимаешь, – сказала со смешком Светланка, – подумала, что вот мы с тобой, например, лезем из кожи вон, чтобы утвердить свое «я», я имею в виду наши отношения с мужиками, а может, это никому и не надо? И думала, что Маруся, одна-единственная из нас, поступает умно и даже, может быть, мудро. Выращивает свой брак много лет и пожинает неплохой урожай: дети, непьющий и работящий муж, уютный дом и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25