Она не станет любовницей Марка. Она теперь не верила и в его предложение. Ни во что не верила. Потрясенная, несчастная, она смотрела в будущее без всякой надежды.
Марк что-то раздраженно пробормотал себе под нос и последовал за ней к выходу.
Они поехали в отель, сложили ее сумку, потом Марк отвез ее домой. Он вошел следом за ней в темную, холодную прихожую. Габи сразу же подошла к телефону и прокрутила ленту автоответчика. Она долго слушала ее, потом заулыбалась, услышав голос отца. Он сообщал ей, что наконец закончил дела и выезжает домой.
— Вот-вот приедет отец, — сказала Габи. — Рада, что его тут не было в эти ужасные дни. Знаешь, я стараюсь оградить его от потрясений — он не из самых стойких людей, в нашей семье верховодила мать.
— А теперь ты, да? — шутливо заметил Марк.
Габи пожала плечами.
— Наверно… — Она заставила себя посмотреть на него. — Марк, спасибо тебе за все. И… еще раз поблагодари от меня дядю Майкла. Я обязана ему своей жизнью.
— Он не примет благодарности, — сказал Марк с усмешкой. — Ему не нравится, когда его благодарят за спасение. Это приводит его в смущение.
Габи улыбнулась в ответ.
— Пожалуй, что так.
— Но как бы то ни было, ты теперь в безопасности. Неисповедимы пути Господни. — Он наклонился к пепельнице, загасил сигарету. Потом повернулся к Габи, взял ее за руки и мягко притянул к себе. Лицо его было серьезно. — Ну а теперь, я полагаю, мы поженимся и нас ждет счастливая жизнь. Все решено?
Габи посмотрела ему в глаза.
— Ты не обязан жениться на мне…
— Нет, обязан! — жестким голосом возразил он, и глаза у него стали сердитыми. — Разве ты не знаешь, что я чувствую?
Под взглядом его черных глаз колени у Габи стали слабыми, руки безвольно обмякли в его руках. Она покачала головой.
— Нет, по правде говоря, не знаю, — призналась она. — Я считала… я думала, может быть, ты испытываешь чувство вины.
— Вины? — Он горько рассмеялся. — Ну да, отчасти. Но это куда больше, чем вина. Куда больше! — Марк легко коснулся ее волос. — Ладно, пришло время рассказать тебе всю правду, — взволнованно сказал он и, взяв ее руку, стал гладить ее. — Деньги, которые мне дали твои родители, я должен был заплатить за ужасный погром, который учинили Джо и его дружки в одной из квартир Ист-Сайда, — они хотели ограбить ее. Хозяева квартиры сказали, что они не станут заявлять в полицию, если Джо вернет деньги. Твои родители каким-то образом про это прознали и предложили мне сделку: я бросаю тебя и ничего тебе не объясняю, пусть ты думаешь, что я взял откуп, а они за это дают мне деньги, чтобы я спас Джо от тюрьмы.
Габи разрыдалась. Как же она не догадалась! Она должна была заподозрить неладное! Не окажись Марк в безвыходной ситуации, он никогда не взял бы у них деньги — ведь он любил ее! А она отвернулась от него и все это время тешила свою ненависть, ложно истолковывала все его попытки примирения.
— Да, я представлял себе, как ты это воспримешь. — Марк вздохнул и, обхватив ее своими сильными руками, стал покачивать. — Ну перестань, не плачь, они ведь думали, что защищают тебя. Они не хотели, чтобы ты погубила свою жизнь, выйдя замуж за грязную обезьяну без средств к существованию, без будущего. Они хотели для тебя лучшей жизни.
— Как они могли! — рыдала Габи. — Как могли! А я-то думала… Прости меня!
— Прощать нечего, кроме моей собственной тупости, — сказал Марк ей на ухо, еще нежнее прижимая к себе. — Я давным-давно должен был сказать тебе правду, но ведь я дал слово, Габи, что никогда этого не сделаю. Но сейчас, я думаю, обстоятельства оправдывают меня. Прежде чем вступить в наше будущее, мы должны забыть прошлое.
— Но ведь ты отдал те деньги обратно, — сказала Габи, заглядывая ему в глаза. — Отдал все деньги. Как же ты сумел основать корпорацию?
Марк грустно улыбнулся.
— Вероятно, я оказался умнее, чем полагал, — ответил он и поцеловал кончик ее носа. — К тому же у меня был стимул. Где-то в моем сознании таилась мысль, что, если я разбогатею, я смогу проникнуть в твой мир, а если смогу убедить тебя простить меня, может быть, ты вернешься ко мне.
Габи закусила губу. Хотя Марк и улыбался, то была не шутка. Он говорил правду.
— А знаешь ли ты, что я и не думала, есть у тебя деньги или нет? — тихо спросила его Габи. — Или кто ты такой? Я вышла бы за тебя замуж, и жила бы за гаражом, и научилась бы помогать тебе ремонтировать машины. Я любила тебя! — дрожащим голосом сказала она. — Любила все, что тебя окружало. Если бы я заполучила тебя, деньги ничего бы для меня не значили.
Глаза его уставились в одну точку, и он спрятал лицо у нее на плече. Дрогнувшими руками он прижал ее к себе.
— Прости меня! — убитым голосом произнес он. — Я очень любил брата, он у меня всегда был на первом месте. Вообще-то я прежде всего заботился о нем. Я слишком опекал его, и это пошло только во вред ему. Это ужасно, теперь я понимаю. Наверно, поэтому я был так груб. с тобой. Перекладывал на тебя собственную вину.
— Да я уже давно тебя простила, — сказала Габи, крепче прижимаясь к Марку. Руки ее проникли под пиджак, и она сквозь тонкую рубашку гладила его спину. — Марк, ты хоть немножко еще любишь меня? — прошептала Габи и застыла в ожидании ответа.
— Немножко! — засмеялся Марк. — Ах, Габи, ты совсем слепая! Все, кто видел нас рядом друг с другом, знали, как я люблю тебя. Лана знала. Потому и уехала от меня. Джо знал. Ты не поверишь, какие у нас с ним были из-за тебя стычки. Даже Смит знал. А ты смотришь на меня и ничего не видишь, и ничего не чувствуешь…
Габи отстранилась от Марка, посмотрела на него. Его черные глаза были полны любви, она тонула в их теплоте и нежности.
— Amore mia, — прошептал он, — это значит: любовь моя. Это ты любовь моя. И всегда была. И всегда будешь, до самой моей смерти. — Марк наклонился и поцеловал ее долгим, благоговейным поцелуем. — Я люблю тебя!
— Я тоже тебя люблю, — прерывисто прошептала Габи. — И никогда не переставала любить, и никогда не перестану… Ах, Марк, Марк, оказывается, мечты сбываются! Все правда.
— Верю. Теперь верю. — Он приник к ее губам в долгом поцелуе, чувствуя, как затрепетало ее тело и как громко застучало сердце в его груди. Губы ее жаждали его губ, и он еще сильнее сжал ее в своих объятиях. — Неужели ты не поняла, что я пытался сказать тебе в тот вечер в загородном клубе? — с улыбкой спросил Марк. — Я старался набраться храбрости и сказать тебе, что люблю тебя и хочу на тебе жениться. Про Джо я и не думал. Просто я сгорал от любви. Я мечтал начать все сначала. И так надеялся… но ты мне не поверила.
— Я не позволила себе поверить. Боялась довериться своему сердцу, — с огорчением призналась Габи. Она смотрела на Марка, и, казалось, каждая черточка ее лица дышала любовью. — Я так жалею Джо, — начала она.
— И я тоже. Корю себя за то, что мы вовремя не поняли, что происходит, и не спасли его. — Марк глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. — Габи, — тихо произнес он, — а что, если мы назовем нашего первого сына Джозефом? Тебе эта мысль не приходила в голову?
— Вот сейчас ударила, точно молния! — с дрожащей улыбкой проговорила она. И нежно прикоснулась к его щеке, радуясь, что она вольна делать это, когда захочет. — Мы правда можем теперь жить вместе?
— Конечно. Но сначала мы поженимся, — сказал Марк. — И как можно скорее. На всякий случай… — добавил он с лукавой усмешкой, поглаживая ее живот. — Когда возвращается твой отец?
— Папа! Я о нем совсем забыла.
— Как же можно забывать о дедушке нашего сына? — пожурил он ее.
— Ему предстоит узнать много новостей, — с улыбкой заметила Габи. — И за многое поблагодарить судьбу. Думаю, что он проклинает себя за то, что поддался матери. Какую кашу она заварила! Теперь он про тебя дурного слова не скажет.
— Рад слышать. Я постараюсь кое-что растолковать ему на досуге. Обещаю тебе. Ладно. Может, сваришь нам по чашечке кофе? — попросил он, нежно проводя губами по ее губам. — И заодно поговорим о свадьбе.
— Замечательная мысль! — радостно приветствовала Габи. Она взяла его за руку и повела в большую кухню. Это было самое прекрасное утро в ее жизни. И это было начало новой жизни. Долгожданное начало. Наконец-то ушли в прошлое все страхи и кошмары. «Джо был бы доволен, — подумала Габи, глядя на улыбающегося Марка. — Джо был бы доволен».
Глава 18
Прошел год с тех пор, как наемный убийца целился в Габи в квартире Марка. Тогда, месяц спустя, они поженились. Свидетелями были отец Габи и дядя Майкл, свадьба была очень скромной. Отец Габи принял известие о помолвке с явным облегчением и попытался было объясниться с будущим зятем, но сияющий Марк сразу же прервал его сбивчивые объяснения — он был слишком счастлив, чтобы таить на кого-то обиду.
Дядя Майкл по-прежнему отрицал свое участие в спасении Габи, но Марк объяснил ей, что дядя делает это потому, что не хочет угодить в тюрьму. Тем не менее Габи предложила ему быть крестным отцом их с Марком детей, и он принял это предложение с видимым удовольствием. Габи только надеялась, что он не займется всерьез воспитанием своих будущих крестников. Она точно не хотела, чтобы ее дети обучались таким предметам, как рэкет.
Она уже почти закончила мыть внутреннюю белую обивку «шевроле», который они снова покрасили в ярко-красный цвет. Таким он был когда-то. Марк не знал, чем Габи занимается; он велел ей укрываться от солнца. Погода стояла жаркая, и Габи быстро уставала, но уход за этой машиной доставлял ей особое удовольствие. В этом «шевроле» они с Марком ездили в Хамптон на свой медовый месяц. Габи обожала эту древнюю машину.
— Где ты, малышка? — позвал из дома Марк.
Габи подняла голову и закусила губу. «О-о!» — пробормотала она себе под нос. Она отвела от глаз потную прядь волос и поднялась, положив ладонь на ноющую спину. Достанется ей, если он обнаружит, чем она занималась!
Она расправила яркую цветастую блузу, прикрывающую округлившийся живот, и, виновато улыбаясь, спустилась с подножки.
Их дом был всего в нескольких минутах езды от города — очаровательный старый каменный дом в не менее очаровательном месте на Лонг-Айленд-Саунд. Габи влюбилась в него с первого взгляда, и Марк немедленно вручил задаток агенту по продаже. Для молодой семьи дом подходил идеально; при нем был большой гараж.
— Могу я тебя спросить, чем ты занимаешься? — взорвался Марк, когда увидел Габи. Взмокшие от пота волосы, грязные руки, запачканная блуза, мокрые пятна на слаксах. Он всплеснул руками. — Ну что мне с тобой делать!
Габи тыльной стороной ладони утерла нос, отчего прибавилось еще одно пятно, и с ведерком для воды в руке направилась к Марку.
— Понимаешь, белые стенки совсем запачкались, — промямлила она.
— Ясно-ясно. А ты тут как тут! — Уперев руки в узкие бедра, в слаксах цвета хаки, в белой майке, он грозно высился над ней. От него глаз было не отвести. Большой, смуглый, мускулистый. Она любила поглаживать его большое тело, ощущать, как оно мягко вздрагивает под ее руками. Их страсть нисколько не уменьшилась, а дух товарищества все больше укреплялся. Габи и не представляла, что можно быть такой счастливой. А теперь, когда родится ребенок, счастье будет еще более полным. Габи была на вершине блаженства.
— Не нервничай, дорогой. Ты огорчишь малышку, — сказала Габи и потянулась поцеловать его твердый подбородок.
— Огорчу малышку! — передразнил ее Марк, все еще сердито сощурившись. — А как насчет папы малышки, а? Как насчет…
— Ш-ш-ш, — прошептала она, касаясь губами его твердого рта и чувствуя, как испаряется его гнев. Он заботливо обнял ее и поцеловал. Поцелуй все длился и становился все горячее.
— Брось ведро, — прерывисто прошептал он, касаясь губами ее губ. — Пойдем полежим и все обсудим.
— Если мы ляжем, то уже ничего не обсудим, — прошептала Габи ему в ответ. — А ведь с минуты на минуту приедет дядя Майкл. Ты не помнишь, что мы пригласили его на ленч?
Марк отпустил какую-то реплику по поводу приезда дяди Майкла, и Габи снова засмеялась.
— Потом, — шепнула она. — Я обещаю.
Он со вздохом ее отпустил.
— И зачем нам эти гости? — недовольно спросил он.
— Затем, что дядя Майкл только что вернулся из Италии и мы не видели его вот уже два месяца, — ответила Габи. — И затем, что я обязана ему жизнью.
Марк долго на нее смотрел.
— Да, — неуверенно сказал он. — Думаю, что так.
— Ведь это он выстрелил? Ты так сказал.
— На самом деле я сказал, что у него был запасной пистолет, — уклончиво ответил Марк. Он выглядел смущенным. — Все это не важно. Пойдем поедим…
— Одну минутку, — сказала Габи, коснувшись его мускулистой руки. — Объясни, пожалуйста…
— Габи…
— Может, скажешь ей правду, мальчик мой? — раздался прямо над их головой басистый насмешливый голос.
На балкончике первого этажа, скрестив руки на груди и зажав в пальцах сигару, стоял дядя Майкл.
— Привет! — крикнула Габи. — Добро пожаловать!
— Спасибо. Очень приятно было повидать семью, но вернуться домой еще приятнее. Марк, тебе шлют свою любовь бабушка и твой дядя. Приглашают тебя с Габи навестить их, после того как родится малышка.
— Мы обязательно навестим, — пообещал Марк. И посмотрел на Габи с обожанием и тревогой. — После того как родится…
Габи поднялась по ступенькам и опустилась в шезлонг, на минуту закрыв глаза и вдыхая прохладный солоноватый ветерок, взъерошивший ей волосы. Совсем неподалеку шумел прибой, перекликались чайки.
— Люблю тут сидеть. Садитесь и вы, дядя Майкл, и расскажите нам про Италию.
— Сейчас расскажу, — пообещал дядя Майкл. Он выпрямился и посмотрел на Марка. — Скажи ей, Марк. Пришло время Габи узнать правду.
Марк пожал плечами.
— Это Марк застрелил убийцу, — уверенно заявил дядя Майкл.
— Что сделал Марк? — Габи выпрямилась в шезлонге и уставилась на Марка. — Так это ты стрелял?
Марк метнул взгляд на дядю и поглубже засунул руки в карманы.
— Понимаешь ли, я боялся, что полицейские не выследят его, — проговорил он. — Мы с дядей спрятались за домом. Мы видели, как он полез по пожарной лестнице, но дядя не успел бы взобраться. А я успел. И с пистолетом я управляюсь неплохо. — Марк поежился. — Еще минута, и я бы опоздал.
— Но почему мне-то вы не сказали правду? Почему вы предпочли, чтобы я думала, что выстрелил дядя Майкл?
— Пистолет не был зарегистрирован, — сказал Марк. — Если бы полицейские установили, что он принадлежит ему, у него бы начались неприятности. Я покончил с убийцей, молниеносно спустился вниз по лестнице и поднялся на лифте сразу же следом за полицейскими. А дядя Майкл появился в окне и сказал истинную правду: он не стрелял из пистолета, который был при нем.
— Но рассказать полиции, как все произошло на самом деле, я не мог. — Дядя Майкл развел руками. — Я думал, что потом Марк скажет тебе правду. Конечно, я спустил бы курок и прикончил негодяя, — добавил дядя Майкл, — но не могу же я ставить себе в заслугу то, что сделал другой. Тебя, Габи, спас Марк, а я был просто рядом. — Дядя Майкл вдруг усмехнулся. — Бонаро, однако, что-то заподозрил. Недели через две он навестил меня, и мы с ним, так сказать, обсудили некоторые версии. Он неплохой мужик, этот коп. Потом мы с ним сыграли партию в шахматы. Тогда я и решил удалиться от дел.
— Это решение пошло тебе на пользу, — сказал Марк. — Ты выглядишь отдохнувшим.
— Только подыхаю от скуки. Но увы, я уже слишком стар, чтобы сидеть в каталажке, так что, я считаю, все к лучшему. Теперь я, можно сказать, законопослушный гражданин. И к тому же смогу растолковать вашим детям, что они ни в коем случае не должны делать.
— Им здорово повезло — иметь такого дедушку. Только не учи их, как ломать руки, ладно? — поддразнил дядю Марк.
— Я? Учить ломать руки? Да я буду идеальным дедом! — не моргнув глазом ответил дядя Майкл. — Ну а поесть-то вы дадите? Я умираю с голоду.
— Попроси Карлу дать тебе что-нибудь перекусить. Она там что-то готовит к ленчу, — посоветовал Марк.
— Но я-то готовлю лучше, чем она! — Дядя Майкл был явно уязвлен. Он поднялся. — Пойду помогу ей.
— О Боже! — прикрыв рот рукой, сказала Габи, когда он скрылся в доме. — Карла его убьет!
Марк засмеялся.
— Ты спас мне жизнь и не сказал об этом. — Габи приложила ладонь к щеке мужа.
— Наверно, ты сочтешь это довольно глупым доводом, — сказал Марк, расправляя складочки на ее блузе, — но я хотел удостовериться, что ты хочешь просто меня самого. Что ты выходишь за меня замуж не из благодарности.
— Я люблю тебя, — сказала Габи, — поэтому и вышла за тебя замуж. Только поэтому. И всегда любила.
— Да. Но я хотел быть уверенным, вот и все. — Марк долго смотрел Габи в глаза, притянув ее к себе. Она чувствовала под своей рукой биение его сердца. — Габи, я тебя очень, очень люблю, — пылко сказал Марк. — И нашу малышку тоже.
Габи потянулась к его губам и нежно его поцеловала.
— Говорят, если ты спас кому-то жизнь, то ты уже ответственен за спасенного тобой и впредь.
— Но это будет одно удовольствие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Марк что-то раздраженно пробормотал себе под нос и последовал за ней к выходу.
Они поехали в отель, сложили ее сумку, потом Марк отвез ее домой. Он вошел следом за ней в темную, холодную прихожую. Габи сразу же подошла к телефону и прокрутила ленту автоответчика. Она долго слушала ее, потом заулыбалась, услышав голос отца. Он сообщал ей, что наконец закончил дела и выезжает домой.
— Вот-вот приедет отец, — сказала Габи. — Рада, что его тут не было в эти ужасные дни. Знаешь, я стараюсь оградить его от потрясений — он не из самых стойких людей, в нашей семье верховодила мать.
— А теперь ты, да? — шутливо заметил Марк.
Габи пожала плечами.
— Наверно… — Она заставила себя посмотреть на него. — Марк, спасибо тебе за все. И… еще раз поблагодари от меня дядю Майкла. Я обязана ему своей жизнью.
— Он не примет благодарности, — сказал Марк с усмешкой. — Ему не нравится, когда его благодарят за спасение. Это приводит его в смущение.
Габи улыбнулась в ответ.
— Пожалуй, что так.
— Но как бы то ни было, ты теперь в безопасности. Неисповедимы пути Господни. — Он наклонился к пепельнице, загасил сигарету. Потом повернулся к Габи, взял ее за руки и мягко притянул к себе. Лицо его было серьезно. — Ну а теперь, я полагаю, мы поженимся и нас ждет счастливая жизнь. Все решено?
Габи посмотрела ему в глаза.
— Ты не обязан жениться на мне…
— Нет, обязан! — жестким голосом возразил он, и глаза у него стали сердитыми. — Разве ты не знаешь, что я чувствую?
Под взглядом его черных глаз колени у Габи стали слабыми, руки безвольно обмякли в его руках. Она покачала головой.
— Нет, по правде говоря, не знаю, — призналась она. — Я считала… я думала, может быть, ты испытываешь чувство вины.
— Вины? — Он горько рассмеялся. — Ну да, отчасти. Но это куда больше, чем вина. Куда больше! — Марк легко коснулся ее волос. — Ладно, пришло время рассказать тебе всю правду, — взволнованно сказал он и, взяв ее руку, стал гладить ее. — Деньги, которые мне дали твои родители, я должен был заплатить за ужасный погром, который учинили Джо и его дружки в одной из квартир Ист-Сайда, — они хотели ограбить ее. Хозяева квартиры сказали, что они не станут заявлять в полицию, если Джо вернет деньги. Твои родители каким-то образом про это прознали и предложили мне сделку: я бросаю тебя и ничего тебе не объясняю, пусть ты думаешь, что я взял откуп, а они за это дают мне деньги, чтобы я спас Джо от тюрьмы.
Габи разрыдалась. Как же она не догадалась! Она должна была заподозрить неладное! Не окажись Марк в безвыходной ситуации, он никогда не взял бы у них деньги — ведь он любил ее! А она отвернулась от него и все это время тешила свою ненависть, ложно истолковывала все его попытки примирения.
— Да, я представлял себе, как ты это воспримешь. — Марк вздохнул и, обхватив ее своими сильными руками, стал покачивать. — Ну перестань, не плачь, они ведь думали, что защищают тебя. Они не хотели, чтобы ты погубила свою жизнь, выйдя замуж за грязную обезьяну без средств к существованию, без будущего. Они хотели для тебя лучшей жизни.
— Как они могли! — рыдала Габи. — Как могли! А я-то думала… Прости меня!
— Прощать нечего, кроме моей собственной тупости, — сказал Марк ей на ухо, еще нежнее прижимая к себе. — Я давным-давно должен был сказать тебе правду, но ведь я дал слово, Габи, что никогда этого не сделаю. Но сейчас, я думаю, обстоятельства оправдывают меня. Прежде чем вступить в наше будущее, мы должны забыть прошлое.
— Но ведь ты отдал те деньги обратно, — сказала Габи, заглядывая ему в глаза. — Отдал все деньги. Как же ты сумел основать корпорацию?
Марк грустно улыбнулся.
— Вероятно, я оказался умнее, чем полагал, — ответил он и поцеловал кончик ее носа. — К тому же у меня был стимул. Где-то в моем сознании таилась мысль, что, если я разбогатею, я смогу проникнуть в твой мир, а если смогу убедить тебя простить меня, может быть, ты вернешься ко мне.
Габи закусила губу. Хотя Марк и улыбался, то была не шутка. Он говорил правду.
— А знаешь ли ты, что я и не думала, есть у тебя деньги или нет? — тихо спросила его Габи. — Или кто ты такой? Я вышла бы за тебя замуж, и жила бы за гаражом, и научилась бы помогать тебе ремонтировать машины. Я любила тебя! — дрожащим голосом сказала она. — Любила все, что тебя окружало. Если бы я заполучила тебя, деньги ничего бы для меня не значили.
Глаза его уставились в одну точку, и он спрятал лицо у нее на плече. Дрогнувшими руками он прижал ее к себе.
— Прости меня! — убитым голосом произнес он. — Я очень любил брата, он у меня всегда был на первом месте. Вообще-то я прежде всего заботился о нем. Я слишком опекал его, и это пошло только во вред ему. Это ужасно, теперь я понимаю. Наверно, поэтому я был так груб. с тобой. Перекладывал на тебя собственную вину.
— Да я уже давно тебя простила, — сказала Габи, крепче прижимаясь к Марку. Руки ее проникли под пиджак, и она сквозь тонкую рубашку гладила его спину. — Марк, ты хоть немножко еще любишь меня? — прошептала Габи и застыла в ожидании ответа.
— Немножко! — засмеялся Марк. — Ах, Габи, ты совсем слепая! Все, кто видел нас рядом друг с другом, знали, как я люблю тебя. Лана знала. Потому и уехала от меня. Джо знал. Ты не поверишь, какие у нас с ним были из-за тебя стычки. Даже Смит знал. А ты смотришь на меня и ничего не видишь, и ничего не чувствуешь…
Габи отстранилась от Марка, посмотрела на него. Его черные глаза были полны любви, она тонула в их теплоте и нежности.
— Amore mia, — прошептал он, — это значит: любовь моя. Это ты любовь моя. И всегда была. И всегда будешь, до самой моей смерти. — Марк наклонился и поцеловал ее долгим, благоговейным поцелуем. — Я люблю тебя!
— Я тоже тебя люблю, — прерывисто прошептала Габи. — И никогда не переставала любить, и никогда не перестану… Ах, Марк, Марк, оказывается, мечты сбываются! Все правда.
— Верю. Теперь верю. — Он приник к ее губам в долгом поцелуе, чувствуя, как затрепетало ее тело и как громко застучало сердце в его груди. Губы ее жаждали его губ, и он еще сильнее сжал ее в своих объятиях. — Неужели ты не поняла, что я пытался сказать тебе в тот вечер в загородном клубе? — с улыбкой спросил Марк. — Я старался набраться храбрости и сказать тебе, что люблю тебя и хочу на тебе жениться. Про Джо я и не думал. Просто я сгорал от любви. Я мечтал начать все сначала. И так надеялся… но ты мне не поверила.
— Я не позволила себе поверить. Боялась довериться своему сердцу, — с огорчением призналась Габи. Она смотрела на Марка, и, казалось, каждая черточка ее лица дышала любовью. — Я так жалею Джо, — начала она.
— И я тоже. Корю себя за то, что мы вовремя не поняли, что происходит, и не спасли его. — Марк глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. — Габи, — тихо произнес он, — а что, если мы назовем нашего первого сына Джозефом? Тебе эта мысль не приходила в голову?
— Вот сейчас ударила, точно молния! — с дрожащей улыбкой проговорила она. И нежно прикоснулась к его щеке, радуясь, что она вольна делать это, когда захочет. — Мы правда можем теперь жить вместе?
— Конечно. Но сначала мы поженимся, — сказал Марк. — И как можно скорее. На всякий случай… — добавил он с лукавой усмешкой, поглаживая ее живот. — Когда возвращается твой отец?
— Папа! Я о нем совсем забыла.
— Как же можно забывать о дедушке нашего сына? — пожурил он ее.
— Ему предстоит узнать много новостей, — с улыбкой заметила Габи. — И за многое поблагодарить судьбу. Думаю, что он проклинает себя за то, что поддался матери. Какую кашу она заварила! Теперь он про тебя дурного слова не скажет.
— Рад слышать. Я постараюсь кое-что растолковать ему на досуге. Обещаю тебе. Ладно. Может, сваришь нам по чашечке кофе? — попросил он, нежно проводя губами по ее губам. — И заодно поговорим о свадьбе.
— Замечательная мысль! — радостно приветствовала Габи. Она взяла его за руку и повела в большую кухню. Это было самое прекрасное утро в ее жизни. И это было начало новой жизни. Долгожданное начало. Наконец-то ушли в прошлое все страхи и кошмары. «Джо был бы доволен, — подумала Габи, глядя на улыбающегося Марка. — Джо был бы доволен».
Глава 18
Прошел год с тех пор, как наемный убийца целился в Габи в квартире Марка. Тогда, месяц спустя, они поженились. Свидетелями были отец Габи и дядя Майкл, свадьба была очень скромной. Отец Габи принял известие о помолвке с явным облегчением и попытался было объясниться с будущим зятем, но сияющий Марк сразу же прервал его сбивчивые объяснения — он был слишком счастлив, чтобы таить на кого-то обиду.
Дядя Майкл по-прежнему отрицал свое участие в спасении Габи, но Марк объяснил ей, что дядя делает это потому, что не хочет угодить в тюрьму. Тем не менее Габи предложила ему быть крестным отцом их с Марком детей, и он принял это предложение с видимым удовольствием. Габи только надеялась, что он не займется всерьез воспитанием своих будущих крестников. Она точно не хотела, чтобы ее дети обучались таким предметам, как рэкет.
Она уже почти закончила мыть внутреннюю белую обивку «шевроле», который они снова покрасили в ярко-красный цвет. Таким он был когда-то. Марк не знал, чем Габи занимается; он велел ей укрываться от солнца. Погода стояла жаркая, и Габи быстро уставала, но уход за этой машиной доставлял ей особое удовольствие. В этом «шевроле» они с Марком ездили в Хамптон на свой медовый месяц. Габи обожала эту древнюю машину.
— Где ты, малышка? — позвал из дома Марк.
Габи подняла голову и закусила губу. «О-о!» — пробормотала она себе под нос. Она отвела от глаз потную прядь волос и поднялась, положив ладонь на ноющую спину. Достанется ей, если он обнаружит, чем она занималась!
Она расправила яркую цветастую блузу, прикрывающую округлившийся живот, и, виновато улыбаясь, спустилась с подножки.
Их дом был всего в нескольких минутах езды от города — очаровательный старый каменный дом в не менее очаровательном месте на Лонг-Айленд-Саунд. Габи влюбилась в него с первого взгляда, и Марк немедленно вручил задаток агенту по продаже. Для молодой семьи дом подходил идеально; при нем был большой гараж.
— Могу я тебя спросить, чем ты занимаешься? — взорвался Марк, когда увидел Габи. Взмокшие от пота волосы, грязные руки, запачканная блуза, мокрые пятна на слаксах. Он всплеснул руками. — Ну что мне с тобой делать!
Габи тыльной стороной ладони утерла нос, отчего прибавилось еще одно пятно, и с ведерком для воды в руке направилась к Марку.
— Понимаешь, белые стенки совсем запачкались, — промямлила она.
— Ясно-ясно. А ты тут как тут! — Уперев руки в узкие бедра, в слаксах цвета хаки, в белой майке, он грозно высился над ней. От него глаз было не отвести. Большой, смуглый, мускулистый. Она любила поглаживать его большое тело, ощущать, как оно мягко вздрагивает под ее руками. Их страсть нисколько не уменьшилась, а дух товарищества все больше укреплялся. Габи и не представляла, что можно быть такой счастливой. А теперь, когда родится ребенок, счастье будет еще более полным. Габи была на вершине блаженства.
— Не нервничай, дорогой. Ты огорчишь малышку, — сказала Габи и потянулась поцеловать его твердый подбородок.
— Огорчу малышку! — передразнил ее Марк, все еще сердито сощурившись. — А как насчет папы малышки, а? Как насчет…
— Ш-ш-ш, — прошептала она, касаясь губами его твердого рта и чувствуя, как испаряется его гнев. Он заботливо обнял ее и поцеловал. Поцелуй все длился и становился все горячее.
— Брось ведро, — прерывисто прошептал он, касаясь губами ее губ. — Пойдем полежим и все обсудим.
— Если мы ляжем, то уже ничего не обсудим, — прошептала Габи ему в ответ. — А ведь с минуты на минуту приедет дядя Майкл. Ты не помнишь, что мы пригласили его на ленч?
Марк отпустил какую-то реплику по поводу приезда дяди Майкла, и Габи снова засмеялась.
— Потом, — шепнула она. — Я обещаю.
Он со вздохом ее отпустил.
— И зачем нам эти гости? — недовольно спросил он.
— Затем, что дядя Майкл только что вернулся из Италии и мы не видели его вот уже два месяца, — ответила Габи. — И затем, что я обязана ему жизнью.
Марк долго на нее смотрел.
— Да, — неуверенно сказал он. — Думаю, что так.
— Ведь это он выстрелил? Ты так сказал.
— На самом деле я сказал, что у него был запасной пистолет, — уклончиво ответил Марк. Он выглядел смущенным. — Все это не важно. Пойдем поедим…
— Одну минутку, — сказала Габи, коснувшись его мускулистой руки. — Объясни, пожалуйста…
— Габи…
— Может, скажешь ей правду, мальчик мой? — раздался прямо над их головой басистый насмешливый голос.
На балкончике первого этажа, скрестив руки на груди и зажав в пальцах сигару, стоял дядя Майкл.
— Привет! — крикнула Габи. — Добро пожаловать!
— Спасибо. Очень приятно было повидать семью, но вернуться домой еще приятнее. Марк, тебе шлют свою любовь бабушка и твой дядя. Приглашают тебя с Габи навестить их, после того как родится малышка.
— Мы обязательно навестим, — пообещал Марк. И посмотрел на Габи с обожанием и тревогой. — После того как родится…
Габи поднялась по ступенькам и опустилась в шезлонг, на минуту закрыв глаза и вдыхая прохладный солоноватый ветерок, взъерошивший ей волосы. Совсем неподалеку шумел прибой, перекликались чайки.
— Люблю тут сидеть. Садитесь и вы, дядя Майкл, и расскажите нам про Италию.
— Сейчас расскажу, — пообещал дядя Майкл. Он выпрямился и посмотрел на Марка. — Скажи ей, Марк. Пришло время Габи узнать правду.
Марк пожал плечами.
— Это Марк застрелил убийцу, — уверенно заявил дядя Майкл.
— Что сделал Марк? — Габи выпрямилась в шезлонге и уставилась на Марка. — Так это ты стрелял?
Марк метнул взгляд на дядю и поглубже засунул руки в карманы.
— Понимаешь ли, я боялся, что полицейские не выследят его, — проговорил он. — Мы с дядей спрятались за домом. Мы видели, как он полез по пожарной лестнице, но дядя не успел бы взобраться. А я успел. И с пистолетом я управляюсь неплохо. — Марк поежился. — Еще минута, и я бы опоздал.
— Но почему мне-то вы не сказали правду? Почему вы предпочли, чтобы я думала, что выстрелил дядя Майкл?
— Пистолет не был зарегистрирован, — сказал Марк. — Если бы полицейские установили, что он принадлежит ему, у него бы начались неприятности. Я покончил с убийцей, молниеносно спустился вниз по лестнице и поднялся на лифте сразу же следом за полицейскими. А дядя Майкл появился в окне и сказал истинную правду: он не стрелял из пистолета, который был при нем.
— Но рассказать полиции, как все произошло на самом деле, я не мог. — Дядя Майкл развел руками. — Я думал, что потом Марк скажет тебе правду. Конечно, я спустил бы курок и прикончил негодяя, — добавил дядя Майкл, — но не могу же я ставить себе в заслугу то, что сделал другой. Тебя, Габи, спас Марк, а я был просто рядом. — Дядя Майкл вдруг усмехнулся. — Бонаро, однако, что-то заподозрил. Недели через две он навестил меня, и мы с ним, так сказать, обсудили некоторые версии. Он неплохой мужик, этот коп. Потом мы с ним сыграли партию в шахматы. Тогда я и решил удалиться от дел.
— Это решение пошло тебе на пользу, — сказал Марк. — Ты выглядишь отдохнувшим.
— Только подыхаю от скуки. Но увы, я уже слишком стар, чтобы сидеть в каталажке, так что, я считаю, все к лучшему. Теперь я, можно сказать, законопослушный гражданин. И к тому же смогу растолковать вашим детям, что они ни в коем случае не должны делать.
— Им здорово повезло — иметь такого дедушку. Только не учи их, как ломать руки, ладно? — поддразнил дядю Марк.
— Я? Учить ломать руки? Да я буду идеальным дедом! — не моргнув глазом ответил дядя Майкл. — Ну а поесть-то вы дадите? Я умираю с голоду.
— Попроси Карлу дать тебе что-нибудь перекусить. Она там что-то готовит к ленчу, — посоветовал Марк.
— Но я-то готовлю лучше, чем она! — Дядя Майкл был явно уязвлен. Он поднялся. — Пойду помогу ей.
— О Боже! — прикрыв рот рукой, сказала Габи, когда он скрылся в доме. — Карла его убьет!
Марк засмеялся.
— Ты спас мне жизнь и не сказал об этом. — Габи приложила ладонь к щеке мужа.
— Наверно, ты сочтешь это довольно глупым доводом, — сказал Марк, расправляя складочки на ее блузе, — но я хотел удостовериться, что ты хочешь просто меня самого. Что ты выходишь за меня замуж не из благодарности.
— Я люблю тебя, — сказала Габи, — поэтому и вышла за тебя замуж. Только поэтому. И всегда любила.
— Да. Но я хотел быть уверенным, вот и все. — Марк долго смотрел Габи в глаза, притянув ее к себе. Она чувствовала под своей рукой биение его сердца. — Габи, я тебя очень, очень люблю, — пылко сказал Марк. — И нашу малышку тоже.
Габи потянулась к его губам и нежно его поцеловала.
— Говорят, если ты спас кому-то жизнь, то ты уже ответственен за спасенного тобой и впредь.
— Но это будет одно удовольствие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24