Шломо, принеси бутылку воды из машины. В горле пересохло.
Шломо вышел, а через секунду раздался его крик:
— Бык! Бык сбежал, хара!
Все бросились на кухню. На том месте, где сидел Бык, никого не было. Из стены торчали остатки сломанной батареи.
— Вот, падла, стена прогнила, — изумился Рубин. — Шломо, догони его. С батареей на плече он никуда не денется.
Шломо, как ошпаренный, бросился на улицу. Чёрный из окна видел, как он оглядывался, пытаясь определить, в какую сторону убежал Бык. Потом бросился вдоль по переулку, и исчез, свернув за угол. Евгений уже отходил от окна, когда краем глаза заметил какую-то тень в машине телохранителей.
— Эй, мужики, кажется, Бык хочет джип угнать, — засмеялся он, показывая пальцем на улицу.
— Э-э, да это он за миллионом полез, — расхохотался Натан. — Вот что называется, жадность фраера сгубила. Миша, сходи за этим воришкой.
Рубин вышел и через две минуты вернулся, толкая впереди себя Быка. Тот в руках тащил небольшую батарею, к которой был прикован.
— Что ж ты так прокололся? — спросил Натан. — Тебе когти надо было рвать, а ты за «дипломатом» полез. Пожадничал?
Бык молчал, испуганно переводя взгляд с Натана на Евгения.
— Мужики, простите, бес попутал…
— Да ладно тебе, бес… Это вам Розен заплатил за меня. Правда?
Бык заплакал. Он вытирал слезы, как обиженный ребёнок, кулаками, хныкал, подвывал…
— Тебе его жалко? — спросил Натан у Чёрного.
— Нет.
— Правильно. Потому что они бы и тебя не пожалели. И твою Ирину. Ты мой близкий друг, слишком много знаешь, так что отправился бы на тот свет вслед за мной. Миша, сделай так, чтоб он не смог больше сбежать. А лучше пусть вообще не дёргается.
Пока Рубин связывал верёвками Быка, Натан пересчитывал деньги в «дипломате» Фазиля.
— Ровно миллион шеккелей, — сказал он. — Получается, что в пересчёте на доллары, Зэев ценит нас очень дёшево. Мы вернём ему эти деньги.
— Ребята вернулись, — выглянул в окно Чёрный.
— Замечательно.
На лестнице раздался топот ног. В квартиру первым вошёл Сашка Евреин, за ним Маркова. Макс и Рубик громко смеялись, рассказывая друг другу анекдоты. Евреин остановился на пороге кухни, насторожённо оглядывая собравшихся. Из-за его спины выглядывала Лидка. На её лице было любопытство, перемешанное с испугом. Она увидела связанного Быка и тихонько ойкнула. Любопытство сменилось страхом, и без того красное от жары лицо, побагровело ещё больше.
— Привет, мужики, — стараясь сохранять достоинство, поздоровался Сашка. — Давно не виделись.
— Привет, коль не шутишь, — отозвался Натан. — Ты чего припёрся? Мы ж тебя не звали.
— Не звали, — согласился Евреин. — Но звали мою жену. Я много слышал о тебе, Натан, после того, как из тюрьмы вышел. Я не знаю, зачем Лида вам понадобилась, но я здесь, чтобы ничего не случилось.
— Что может случиться? — удивился Натан. — Изнасилуем её, что ли? Так ей только в кайф. Что ты так волнуешься? Да и ты ей уже не муж, насколько я знаю. Вы, кажется, развелись.
— Было дело. Но она мать моих детей.
— После того, что я о ней узнал, у меня большие сомнения в том, что это твои дети.
Евреин бросился на Натана, но Макс с Рубиком перехватили его сразу же, не дав сделать даже шаг, заломали руки. Рубик врезал его ребром ладони, как давеча Быка, Сашка обмяк и упал у стены.
— Ну что, девочка, теперь с тобой поговорим? — Натан показал на табуретку рядом с собой.
Маркова, переводя взгляд со связанного Быка на мужа, протиснулась в кухню, села, подняла глаза на Натана.
— О чем мы будем говорить?
— Ты расскажешь нам, во-первых, как продала меня, во-вторых, какие показания ты должна была давать в полиции после того, как замочили бы Рони. Или Ави. Не знаю, с кем ты в данный момент трахаешься.
— Женя, — Маркова повернулась к Чёрному, — ты меня не первый день знаешь, скажи, я могла предать?
Евгений посмотрел на неё, вздохнул и отвернулся. Его красноречивый вздох говорил сам за себя.
— Не ищи у него защиту, — скривился Натан. — Здесь тебе адвокат не понадобится. Мы не в суде. Пошли, — и когда все, кроме Рубика и Макса, которые остались охранять Евреина и Быка, вошли в комнату, он сказал, показывая на мёртвого Фазиля, — Может это развяжет тебе язык. Если, конечно, хочешь снова увидеть своих детей.
Маркова отшатнулась, в ужасе глядя на распростёртое тело.
— Вы… Вы убили его?
— Нет, он сам. Осознал свою ошибку, во всем признался, и предпочёл мирно, не доставляя особых хлопот, уйти из жизни. Хочешь последовать за ним?
— Н-нет!
— Тогда садись и рассказывай.
Лидка села на стул. Постепенно она успокоилась. В конце концов, она мент, хоть и бывший, и ментом была по жизни. Эта сущность пропитала её насквозь, до спинного мозга. Она знала массу уловок уйти от ответственности. Сложность состояла в том, что здесь находились не настоящие бандиты, которым если и не навешаешь лапшу на уши, то можно протянуть время, подставляя своё тело. И не полицейские, которые должны были хотя бы соблюдать видимость закона. Здесь находились люди, которые знали её, как облупленную, видели шероховатости её души, и которым просто так, за здорово живёшь, лапшу не навешаешь. Эти мысли проносились в её голове, но никак не отражались внешне. Лицо было спокойно, взгляд задумчиво устремлён в окно, руки расслабленно лежали на коленях.
— Ну, что же ты, Лидочка? Давай, — поторопил её Натан. — Кстати, Макс, вы захватили какую-нибудь вещицу Абуджарбилей?
— Да. Рони подарил ей золотой брелок со своими инициалами.
— Очень хорошо. Ну? — Натан снова повернулся к женщине.
— Я знаю только то, что сегодня или завтра придёт товар. На сумму триста тысяч долларов. Я слышала, как Рони говорил с кем-то по телефону. Товар пойдёт на верблюдах через пустыню, до израильской границы. Здесь его перехватят люди Абуджарбиля.
— Куда именно должен придти товар? Пустыня большая.
— Не знаю точно. Возле какого-то поселения. Их не так много на границе. Если хотите перехватить, можно поставить по несколько человек возле каждого. Не ошибётесь.
— А если ты врёшь? Или хуже того, подставляешь?
— Зачем мне это нужно?
— Действительно. Ладно. Миша, набери мне Харифа, — сказал Натан. Рубин протянул ему трубку. — Алло! Это кто? Шимон? Поступила информация, что не сегодня-завтра к Абуджарбилям придёт товар. Думаю, по накатанной дороге. Действуй, дорогой. Не за что, — он отключил телефон и снова повернулся к женщине. — Молодец. Но это не совсем то, что я хотел услышать. Вот, смотри, — Натан открыл «дипломат», продемонстрировал Марковой лежащие там деньги. — Здесь ровно миллион шекелей. Он будет твой. Но сначала ты расскажешь мне, чем тебя купили Фазиль с Зэевом Розеном.
Маркова умела держать себя в руках. Она никак не отреагировала на деньги. Безразлично посмотрела на них и перевела взгляд на Натана.
— В твоей фирме работает человек. Как зовут, не знаю. Он любовник Филопонтовой. Полицейский.
— Бывший? — уточнил Натан.
— Нет. Скорее всего, крот.
— Как он мог ко мне попасть? Я же лично каждого проверял!
— Ты что, не знаешь возможностей полиции?
— Откуда это тебе известно?
— От самой Филопонтовой. А ещё от Фазиля, — она кивнула на мёртвое тело. — Он как-то хвастался, что от тебя скоро пустое место останется. Фазиль — информатор, работал на полицию.
— Вор в законе — стукач, сука?! — не поверил Натан.
— Какой ты ещё ребёнок, Натанчик, — улыбнулась Маркова. — Или как там тебя? Анатолий Михайлович, кажется? В Израиле другие воры в законе. Если им выгодно, они будут сотрудничать с полицией. Ты думаешь, почему Розен до сих пор на свободе? Крутит такие дела, и ни разу не сидел по— крупному.
— Да, мир совсем головой поехал, — вздохнул Натан. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?
— Я же мент, хоть и бывший. Я много про тебя знаю, наводила справки через своих знакомых, которые в Союзе остались. Там тебя до сих пор помнят. Так что со мной дружить надо, — она хищно ухмыльнулась.
Натан посмотрел на Чёрного, тот пожал плечами, как бы говоря: «Я же тебя предупреждал». Макса и Рубика, похоже, не удивил труп Фазиля. Они и не такое видели.
— Я не знаю, как Бык должен был убить Рони. Мне нужно было только позвонить Фазилю и предупредить его. Потом придти к Рони, дождаться полицию, и дать показания против тебя, — продолжала Маркова.
— Почему ты согласилась на это? Неужели за душой ничего нет? Или я мало тебе платил? Если бы ты предупредила меня заранее, Гена Рабинович был бы жив. Его смерть на твоей совести. Тебе нести ответ.
— Я ненавижу тебя!
— В тебе говорит мент? Или женщина?
Ответа он не дождался. Натан немного посидел, презрительно рассматривая Маркову, потом поднялся, позвал за собой Михаила Рубина, Макса и Чёрного.
— Вот что, ребята. Ты, Макс, пойдёшь сейчас и позвонишь в полицию с какого-нибудь автомата. Скажешь на иврите, что здесь произошло убийство. Постарайся изменить голос, чтобы тебя не вычислили. И сразу же поезжай в офис. Возьми с собой Шломо и Рубика. Ты, Миша, развяжешь Быка, только перед этим хорошенько его стукни, чтоб он не очухался до приезда полиции. Маркову не выпускай. Исчезнешь только тогда, когда здесь появятся патрульные. Евреина мы возьмём с собой. Он не виноват, что его жена стерва. Макс, дай мне брелок, — телохранитель протянул ему золотую безделушку. — Миша, это вложишь в руку Фазилю. Пусть создастся впечатление, что он сорвал брелок с Рони, когда с ним дрался. И подчисти там все. Нас здесь не было.
— Тогда зачем нужна Маркова? — спросил Евгений. — Пусть тоже уезжает.
— Нет. Если эта дура хочет выйти сухой, она должна будет дать показания против Рони. Иначе её обвинят в сообщничестве. Это её единственный выход.
— А Бык?
— С ним ничего не случится. В крайнем случае, пойдёт как свидетель. Иначе ему крышка. Так что, если не совсем идиот, он подтвердит, что здесь был Рони. А мы поможем полиции найти товар, — Натан достал мобильный, набрал номер. — Алло! Игаль? Приветствую тебя! Это Натан. Как поживает отдел по борьбе с наркотиками? Замечательно. Поздравляю. Ко мне пришла информация, что сегодня или завтра прибудет товар в одно из поселений на границе с Египтом. Не знаю. Тебе и карты в руки.
Натан положил телефон в карман, посмотрел на всех красными, уставшими глазами.
— Ну вот и все. Одним ударом избавимся и от Харифов, и от Абуджарбилей.
— Мне кажется, тебе нужно уезжать из Израиля, Натан, — сказал Чёрный. — Это не твоя страна.
— Нет, Жека, никуда я не уеду. У меня есть сила, и есть желание работать. А это, — он кивнул в сторону комнату, — издержки производства. А могли бы жить спокойно, если бы не мешали.
14. АРЬЕ ГРИНБАУМ.
Полиция была в шоке. Но в ещё большем шоке была пресса. Как же, убийство одного из самых видных преступников Израиля другим видным мафиозо. И ни одного следа «русской» мафии. Журналисты из ивритской прессы землю рыли, чтобы накопать хоть что-нибудь на «русских». Но ничего не было, никаких зацепок, кроме одной случайной свидетельницы, по слухам, любовницы обвиняемого. Полицейские тоже не вдавались в подробности происшедшего. Может быть, потому что сами ничего не могли понять. Нити убийства тянулись к Зэеву Розену, что уж совсем ни в какие ворота не лезло. Арестовать Зэева значило нарушить весь, так или иначе, устоявшийся криминальный расклад. А он, как ни странно, устраивал на сегодняшний день и полицию, и прокуратуру, и самих авторитетов. Израилю вполне достаточно было арабских террористов, которые взрывали себя в автобусах, унося вместе с собой сотни жизней ни в чем не повинных людей. Капитан полиции Арье Гринбаум чувствовал, что что-то не так в этом убийстве. Оно ломало все стереотипы. Израильтяне редко отходят от привычных для них форм преступлений, и убийств в том числе. Бомба в машине, расстрел в собственном доме убитого, ночное нападение под видом арабов, это были обычные методы, которые раскрывались в течение нескольких часов. Недавнее убийство было непохоже ни на что. А главное, сам Рони Абуджарбиль никогда бы не пошёл на «мокрое» дело. Это не его стиль. Послать своих боевиков, подложить взрывчатку, это он может. Но забить огромного мужика до смерти!.. Да ещё одного из тех, кто был с ним в одной упряжке! Теоретически, Рони, конечно, мог убить, но только поставив в известность Розена, и только с его разрешения. Нет, на Рони это не похоже. Однако свидетели в один голос твердили, что это он. И поймать их на лжи не было никакой возможности. Они явно кого-то боялись. Но кого? Если предположить, что к этому преступлению причастны «русские», то тогда все более-менее становится ясно. С приездом этих отморозков преступления стали изощрёнными и жестокими, часто не поддающимися раскрытию. Арье не любил «русских», несмотря на то, что и он сам, и его родители были родом из Минска. Теперь они уже были «ватики», то есть, старожилы. Когда-то его звали Левой, уже в Израиле он поменял имя на Арье.
Свой родной город он не помнил, его родиной была эта маленькая, пыльная, жаркая страна. Леву привезли в Израиль в возрасте пяти лет. Сейчас ему было тридцать. В полицию он попал после армии, и не знал другой жизни. Всей душой ненавидел преступников, и точно так же терпеть не мог собственное начальство. Правда, и оно относилось к нему соответственно. Однако до капитана Арье Гринбаум все-таки дослужился.
Свои мысли капитан держал при себе. Знал, что к его мнению все равно не прислушаются. Прокуратуру устраивало, что преступник был найден так быстро. Даже если какие-то сомнения и были, об этом все молчали. Все улики против Рони Абуджарбиля, к тому же он главарь группировки, наркоторговец, на его совести несколько заказных убийств, хоть и недоказанных. Его брат Ави бегал по начальству, утверждал, что во время убийства Рони находился с ним, привёл нескольких свидетелей, которые тоже видели его брата, но все было зря. Свидетели могли быть подкуплены, а самому Ави веры не было, он мог и соврать, чтобы выгородить Рони. Удивляло Гринбаума и то, что в эту же ночь была арестована и банда братьев Хариф, пойманная недалеко от границы с Египтом, под завязку заправленная «товаром». Удивляло его не то, что их арестовали, а то, что Харифы вторглись на территорию Абуджарбилей. Откуда они могли знать, что именно сегодня прибудут наркотики? Можно, конечно, предположить, что это случайность, но капитан уже давно служил в полиции и в случайности не верил. Кто-то им сообщил. Кто-то специально хотел столкнуть лбами две группировки. Но кто? Может быть Зэев Розен? Вряд ли. И Абуджарбили и Харифы зависят от него, платят ему процент. Аарон Берг? Тоже нет. Не его территория. Это он на Севере король, а здесь, в Центре, не его епархия.
Эта неопределённость тревожила капитана. Возможно, появился кто-то более хитрый, более жестокий, обладающий нетрадиционным для коренных израильтян мышлением. И Арье все больше склонялся к мысли, что этот «кто-то» был «русским». Но он не знал никого, кто обладал бы таким весом и влиянием в криминальном мире, чтобы избавиться одновременно от двух довольно сильных группировок. Правда, был один такой, Дядя Борух, которого непонятно почему слушались и «марокканцы», и «эфиопы», и «кавказские», и «бухарские», и «русские»… Но он давно отпущен на свободу за недоказанностью улик. Его и арестовали-то не потому что он в чем-то провинился, а так, для профилактики. На запрос полиции в российское МВД, пришёл ответ, что Борис Камянов, по кличке Дядя Борух, вор в законе, представляет опасность как умный и безжалостный преступник. Но по данным МВД Дядя Борух уже давно отошёл от дел. К тому же, он практически сразу после выхода из тюрьмы слинял из Израиля обратно в Россию, и израильская полиция облегчённо вздохнула. Странно, но этот человек, не делая ничего противозаконного, доставлял множество проблем. С его появлением начался новый раздел территорий между этническими группировками, снова пролилась кровь, но имел ли он отношение ко всему этому? Капитан Гринбаум знал израильтян, и не мог поверить, что какой-то «русский» мог навести столько шороху в стране. К тому же Дядя Борух не был замечен в противоправных действиях. Вёл обычный, для приехавшего в гости пенсионера, образ жизни, жил у знакомых, ходил на встречи с соплеменниками, ездил по разным городам, посещал музеи и святые места… В его поведении не было ничего, заслуживающего внимания. Правда, полиция получила информацию, что готовится грандиозная воровская сходка, съедутся авторитеты со всего мира. Но и тут придраться было не к чему. Какое отношение ко всему этому мог иметь Дядя Борух? Никаких сведений об этом не было. Даже если это и сходка, то проводится она будет под видом презентации «объединения малых и средних бизнесов», под патронажем израильского правительства. Ходят слухи, что ждут гостей даже из Кремля. Вот и пойди докажи, что это воры! Её организатором выступает богатый бизнесмен Натан Гринберг, глава корпорации «Рос-Исраэль». Большинство министров отзываются о нем с самой лучшей стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Шломо вышел, а через секунду раздался его крик:
— Бык! Бык сбежал, хара!
Все бросились на кухню. На том месте, где сидел Бык, никого не было. Из стены торчали остатки сломанной батареи.
— Вот, падла, стена прогнила, — изумился Рубин. — Шломо, догони его. С батареей на плече он никуда не денется.
Шломо, как ошпаренный, бросился на улицу. Чёрный из окна видел, как он оглядывался, пытаясь определить, в какую сторону убежал Бык. Потом бросился вдоль по переулку, и исчез, свернув за угол. Евгений уже отходил от окна, когда краем глаза заметил какую-то тень в машине телохранителей.
— Эй, мужики, кажется, Бык хочет джип угнать, — засмеялся он, показывая пальцем на улицу.
— Э-э, да это он за миллионом полез, — расхохотался Натан. — Вот что называется, жадность фраера сгубила. Миша, сходи за этим воришкой.
Рубин вышел и через две минуты вернулся, толкая впереди себя Быка. Тот в руках тащил небольшую батарею, к которой был прикован.
— Что ж ты так прокололся? — спросил Натан. — Тебе когти надо было рвать, а ты за «дипломатом» полез. Пожадничал?
Бык молчал, испуганно переводя взгляд с Натана на Евгения.
— Мужики, простите, бес попутал…
— Да ладно тебе, бес… Это вам Розен заплатил за меня. Правда?
Бык заплакал. Он вытирал слезы, как обиженный ребёнок, кулаками, хныкал, подвывал…
— Тебе его жалко? — спросил Натан у Чёрного.
— Нет.
— Правильно. Потому что они бы и тебя не пожалели. И твою Ирину. Ты мой близкий друг, слишком много знаешь, так что отправился бы на тот свет вслед за мной. Миша, сделай так, чтоб он не смог больше сбежать. А лучше пусть вообще не дёргается.
Пока Рубин связывал верёвками Быка, Натан пересчитывал деньги в «дипломате» Фазиля.
— Ровно миллион шеккелей, — сказал он. — Получается, что в пересчёте на доллары, Зэев ценит нас очень дёшево. Мы вернём ему эти деньги.
— Ребята вернулись, — выглянул в окно Чёрный.
— Замечательно.
На лестнице раздался топот ног. В квартиру первым вошёл Сашка Евреин, за ним Маркова. Макс и Рубик громко смеялись, рассказывая друг другу анекдоты. Евреин остановился на пороге кухни, насторожённо оглядывая собравшихся. Из-за его спины выглядывала Лидка. На её лице было любопытство, перемешанное с испугом. Она увидела связанного Быка и тихонько ойкнула. Любопытство сменилось страхом, и без того красное от жары лицо, побагровело ещё больше.
— Привет, мужики, — стараясь сохранять достоинство, поздоровался Сашка. — Давно не виделись.
— Привет, коль не шутишь, — отозвался Натан. — Ты чего припёрся? Мы ж тебя не звали.
— Не звали, — согласился Евреин. — Но звали мою жену. Я много слышал о тебе, Натан, после того, как из тюрьмы вышел. Я не знаю, зачем Лида вам понадобилась, но я здесь, чтобы ничего не случилось.
— Что может случиться? — удивился Натан. — Изнасилуем её, что ли? Так ей только в кайф. Что ты так волнуешься? Да и ты ей уже не муж, насколько я знаю. Вы, кажется, развелись.
— Было дело. Но она мать моих детей.
— После того, что я о ней узнал, у меня большие сомнения в том, что это твои дети.
Евреин бросился на Натана, но Макс с Рубиком перехватили его сразу же, не дав сделать даже шаг, заломали руки. Рубик врезал его ребром ладони, как давеча Быка, Сашка обмяк и упал у стены.
— Ну что, девочка, теперь с тобой поговорим? — Натан показал на табуретку рядом с собой.
Маркова, переводя взгляд со связанного Быка на мужа, протиснулась в кухню, села, подняла глаза на Натана.
— О чем мы будем говорить?
— Ты расскажешь нам, во-первых, как продала меня, во-вторых, какие показания ты должна была давать в полиции после того, как замочили бы Рони. Или Ави. Не знаю, с кем ты в данный момент трахаешься.
— Женя, — Маркова повернулась к Чёрному, — ты меня не первый день знаешь, скажи, я могла предать?
Евгений посмотрел на неё, вздохнул и отвернулся. Его красноречивый вздох говорил сам за себя.
— Не ищи у него защиту, — скривился Натан. — Здесь тебе адвокат не понадобится. Мы не в суде. Пошли, — и когда все, кроме Рубика и Макса, которые остались охранять Евреина и Быка, вошли в комнату, он сказал, показывая на мёртвого Фазиля, — Может это развяжет тебе язык. Если, конечно, хочешь снова увидеть своих детей.
Маркова отшатнулась, в ужасе глядя на распростёртое тело.
— Вы… Вы убили его?
— Нет, он сам. Осознал свою ошибку, во всем признался, и предпочёл мирно, не доставляя особых хлопот, уйти из жизни. Хочешь последовать за ним?
— Н-нет!
— Тогда садись и рассказывай.
Лидка села на стул. Постепенно она успокоилась. В конце концов, она мент, хоть и бывший, и ментом была по жизни. Эта сущность пропитала её насквозь, до спинного мозга. Она знала массу уловок уйти от ответственности. Сложность состояла в том, что здесь находились не настоящие бандиты, которым если и не навешаешь лапшу на уши, то можно протянуть время, подставляя своё тело. И не полицейские, которые должны были хотя бы соблюдать видимость закона. Здесь находились люди, которые знали её, как облупленную, видели шероховатости её души, и которым просто так, за здорово живёшь, лапшу не навешаешь. Эти мысли проносились в её голове, но никак не отражались внешне. Лицо было спокойно, взгляд задумчиво устремлён в окно, руки расслабленно лежали на коленях.
— Ну, что же ты, Лидочка? Давай, — поторопил её Натан. — Кстати, Макс, вы захватили какую-нибудь вещицу Абуджарбилей?
— Да. Рони подарил ей золотой брелок со своими инициалами.
— Очень хорошо. Ну? — Натан снова повернулся к женщине.
— Я знаю только то, что сегодня или завтра придёт товар. На сумму триста тысяч долларов. Я слышала, как Рони говорил с кем-то по телефону. Товар пойдёт на верблюдах через пустыню, до израильской границы. Здесь его перехватят люди Абуджарбиля.
— Куда именно должен придти товар? Пустыня большая.
— Не знаю точно. Возле какого-то поселения. Их не так много на границе. Если хотите перехватить, можно поставить по несколько человек возле каждого. Не ошибётесь.
— А если ты врёшь? Или хуже того, подставляешь?
— Зачем мне это нужно?
— Действительно. Ладно. Миша, набери мне Харифа, — сказал Натан. Рубин протянул ему трубку. — Алло! Это кто? Шимон? Поступила информация, что не сегодня-завтра к Абуджарбилям придёт товар. Думаю, по накатанной дороге. Действуй, дорогой. Не за что, — он отключил телефон и снова повернулся к женщине. — Молодец. Но это не совсем то, что я хотел услышать. Вот, смотри, — Натан открыл «дипломат», продемонстрировал Марковой лежащие там деньги. — Здесь ровно миллион шекелей. Он будет твой. Но сначала ты расскажешь мне, чем тебя купили Фазиль с Зэевом Розеном.
Маркова умела держать себя в руках. Она никак не отреагировала на деньги. Безразлично посмотрела на них и перевела взгляд на Натана.
— В твоей фирме работает человек. Как зовут, не знаю. Он любовник Филопонтовой. Полицейский.
— Бывший? — уточнил Натан.
— Нет. Скорее всего, крот.
— Как он мог ко мне попасть? Я же лично каждого проверял!
— Ты что, не знаешь возможностей полиции?
— Откуда это тебе известно?
— От самой Филопонтовой. А ещё от Фазиля, — она кивнула на мёртвое тело. — Он как-то хвастался, что от тебя скоро пустое место останется. Фазиль — информатор, работал на полицию.
— Вор в законе — стукач, сука?! — не поверил Натан.
— Какой ты ещё ребёнок, Натанчик, — улыбнулась Маркова. — Или как там тебя? Анатолий Михайлович, кажется? В Израиле другие воры в законе. Если им выгодно, они будут сотрудничать с полицией. Ты думаешь, почему Розен до сих пор на свободе? Крутит такие дела, и ни разу не сидел по— крупному.
— Да, мир совсем головой поехал, — вздохнул Натан. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?
— Я же мент, хоть и бывший. Я много про тебя знаю, наводила справки через своих знакомых, которые в Союзе остались. Там тебя до сих пор помнят. Так что со мной дружить надо, — она хищно ухмыльнулась.
Натан посмотрел на Чёрного, тот пожал плечами, как бы говоря: «Я же тебя предупреждал». Макса и Рубика, похоже, не удивил труп Фазиля. Они и не такое видели.
— Я не знаю, как Бык должен был убить Рони. Мне нужно было только позвонить Фазилю и предупредить его. Потом придти к Рони, дождаться полицию, и дать показания против тебя, — продолжала Маркова.
— Почему ты согласилась на это? Неужели за душой ничего нет? Или я мало тебе платил? Если бы ты предупредила меня заранее, Гена Рабинович был бы жив. Его смерть на твоей совести. Тебе нести ответ.
— Я ненавижу тебя!
— В тебе говорит мент? Или женщина?
Ответа он не дождался. Натан немного посидел, презрительно рассматривая Маркову, потом поднялся, позвал за собой Михаила Рубина, Макса и Чёрного.
— Вот что, ребята. Ты, Макс, пойдёшь сейчас и позвонишь в полицию с какого-нибудь автомата. Скажешь на иврите, что здесь произошло убийство. Постарайся изменить голос, чтобы тебя не вычислили. И сразу же поезжай в офис. Возьми с собой Шломо и Рубика. Ты, Миша, развяжешь Быка, только перед этим хорошенько его стукни, чтоб он не очухался до приезда полиции. Маркову не выпускай. Исчезнешь только тогда, когда здесь появятся патрульные. Евреина мы возьмём с собой. Он не виноват, что его жена стерва. Макс, дай мне брелок, — телохранитель протянул ему золотую безделушку. — Миша, это вложишь в руку Фазилю. Пусть создастся впечатление, что он сорвал брелок с Рони, когда с ним дрался. И подчисти там все. Нас здесь не было.
— Тогда зачем нужна Маркова? — спросил Евгений. — Пусть тоже уезжает.
— Нет. Если эта дура хочет выйти сухой, она должна будет дать показания против Рони. Иначе её обвинят в сообщничестве. Это её единственный выход.
— А Бык?
— С ним ничего не случится. В крайнем случае, пойдёт как свидетель. Иначе ему крышка. Так что, если не совсем идиот, он подтвердит, что здесь был Рони. А мы поможем полиции найти товар, — Натан достал мобильный, набрал номер. — Алло! Игаль? Приветствую тебя! Это Натан. Как поживает отдел по борьбе с наркотиками? Замечательно. Поздравляю. Ко мне пришла информация, что сегодня или завтра прибудет товар в одно из поселений на границе с Египтом. Не знаю. Тебе и карты в руки.
Натан положил телефон в карман, посмотрел на всех красными, уставшими глазами.
— Ну вот и все. Одним ударом избавимся и от Харифов, и от Абуджарбилей.
— Мне кажется, тебе нужно уезжать из Израиля, Натан, — сказал Чёрный. — Это не твоя страна.
— Нет, Жека, никуда я не уеду. У меня есть сила, и есть желание работать. А это, — он кивнул в сторону комнату, — издержки производства. А могли бы жить спокойно, если бы не мешали.
14. АРЬЕ ГРИНБАУМ.
Полиция была в шоке. Но в ещё большем шоке была пресса. Как же, убийство одного из самых видных преступников Израиля другим видным мафиозо. И ни одного следа «русской» мафии. Журналисты из ивритской прессы землю рыли, чтобы накопать хоть что-нибудь на «русских». Но ничего не было, никаких зацепок, кроме одной случайной свидетельницы, по слухам, любовницы обвиняемого. Полицейские тоже не вдавались в подробности происшедшего. Может быть, потому что сами ничего не могли понять. Нити убийства тянулись к Зэеву Розену, что уж совсем ни в какие ворота не лезло. Арестовать Зэева значило нарушить весь, так или иначе, устоявшийся криминальный расклад. А он, как ни странно, устраивал на сегодняшний день и полицию, и прокуратуру, и самих авторитетов. Израилю вполне достаточно было арабских террористов, которые взрывали себя в автобусах, унося вместе с собой сотни жизней ни в чем не повинных людей. Капитан полиции Арье Гринбаум чувствовал, что что-то не так в этом убийстве. Оно ломало все стереотипы. Израильтяне редко отходят от привычных для них форм преступлений, и убийств в том числе. Бомба в машине, расстрел в собственном доме убитого, ночное нападение под видом арабов, это были обычные методы, которые раскрывались в течение нескольких часов. Недавнее убийство было непохоже ни на что. А главное, сам Рони Абуджарбиль никогда бы не пошёл на «мокрое» дело. Это не его стиль. Послать своих боевиков, подложить взрывчатку, это он может. Но забить огромного мужика до смерти!.. Да ещё одного из тех, кто был с ним в одной упряжке! Теоретически, Рони, конечно, мог убить, но только поставив в известность Розена, и только с его разрешения. Нет, на Рони это не похоже. Однако свидетели в один голос твердили, что это он. И поймать их на лжи не было никакой возможности. Они явно кого-то боялись. Но кого? Если предположить, что к этому преступлению причастны «русские», то тогда все более-менее становится ясно. С приездом этих отморозков преступления стали изощрёнными и жестокими, часто не поддающимися раскрытию. Арье не любил «русских», несмотря на то, что и он сам, и его родители были родом из Минска. Теперь они уже были «ватики», то есть, старожилы. Когда-то его звали Левой, уже в Израиле он поменял имя на Арье.
Свой родной город он не помнил, его родиной была эта маленькая, пыльная, жаркая страна. Леву привезли в Израиль в возрасте пяти лет. Сейчас ему было тридцать. В полицию он попал после армии, и не знал другой жизни. Всей душой ненавидел преступников, и точно так же терпеть не мог собственное начальство. Правда, и оно относилось к нему соответственно. Однако до капитана Арье Гринбаум все-таки дослужился.
Свои мысли капитан держал при себе. Знал, что к его мнению все равно не прислушаются. Прокуратуру устраивало, что преступник был найден так быстро. Даже если какие-то сомнения и были, об этом все молчали. Все улики против Рони Абуджарбиля, к тому же он главарь группировки, наркоторговец, на его совести несколько заказных убийств, хоть и недоказанных. Его брат Ави бегал по начальству, утверждал, что во время убийства Рони находился с ним, привёл нескольких свидетелей, которые тоже видели его брата, но все было зря. Свидетели могли быть подкуплены, а самому Ави веры не было, он мог и соврать, чтобы выгородить Рони. Удивляло Гринбаума и то, что в эту же ночь была арестована и банда братьев Хариф, пойманная недалеко от границы с Египтом, под завязку заправленная «товаром». Удивляло его не то, что их арестовали, а то, что Харифы вторглись на территорию Абуджарбилей. Откуда они могли знать, что именно сегодня прибудут наркотики? Можно, конечно, предположить, что это случайность, но капитан уже давно служил в полиции и в случайности не верил. Кто-то им сообщил. Кто-то специально хотел столкнуть лбами две группировки. Но кто? Может быть Зэев Розен? Вряд ли. И Абуджарбили и Харифы зависят от него, платят ему процент. Аарон Берг? Тоже нет. Не его территория. Это он на Севере король, а здесь, в Центре, не его епархия.
Эта неопределённость тревожила капитана. Возможно, появился кто-то более хитрый, более жестокий, обладающий нетрадиционным для коренных израильтян мышлением. И Арье все больше склонялся к мысли, что этот «кто-то» был «русским». Но он не знал никого, кто обладал бы таким весом и влиянием в криминальном мире, чтобы избавиться одновременно от двух довольно сильных группировок. Правда, был один такой, Дядя Борух, которого непонятно почему слушались и «марокканцы», и «эфиопы», и «кавказские», и «бухарские», и «русские»… Но он давно отпущен на свободу за недоказанностью улик. Его и арестовали-то не потому что он в чем-то провинился, а так, для профилактики. На запрос полиции в российское МВД, пришёл ответ, что Борис Камянов, по кличке Дядя Борух, вор в законе, представляет опасность как умный и безжалостный преступник. Но по данным МВД Дядя Борух уже давно отошёл от дел. К тому же, он практически сразу после выхода из тюрьмы слинял из Израиля обратно в Россию, и израильская полиция облегчённо вздохнула. Странно, но этот человек, не делая ничего противозаконного, доставлял множество проблем. С его появлением начался новый раздел территорий между этническими группировками, снова пролилась кровь, но имел ли он отношение ко всему этому? Капитан Гринбаум знал израильтян, и не мог поверить, что какой-то «русский» мог навести столько шороху в стране. К тому же Дядя Борух не был замечен в противоправных действиях. Вёл обычный, для приехавшего в гости пенсионера, образ жизни, жил у знакомых, ходил на встречи с соплеменниками, ездил по разным городам, посещал музеи и святые места… В его поведении не было ничего, заслуживающего внимания. Правда, полиция получила информацию, что готовится грандиозная воровская сходка, съедутся авторитеты со всего мира. Но и тут придраться было не к чему. Какое отношение ко всему этому мог иметь Дядя Борух? Никаких сведений об этом не было. Даже если это и сходка, то проводится она будет под видом презентации «объединения малых и средних бизнесов», под патронажем израильского правительства. Ходят слухи, что ждут гостей даже из Кремля. Вот и пойди докажи, что это воры! Её организатором выступает богатый бизнесмен Натан Гринберг, глава корпорации «Рос-Исраэль». Большинство министров отзываются о нем с самой лучшей стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33