Ленч Лайна с Джорджем Пакстоном предоставлял интересную возможность произвести от имени Венди небольшую разведку, слишком заманчивую, чтобы пренебречь ею. История о том, как четыре года назад Джордж Пакстон пытался купить «Парадор», а компания «Сплатч Вернер» опередила его, была хорошо известна, но гораздо меньше знали о том, как Селден Роуз, предполагаемый «лучший друг» Джорджа, провернул эту сделку за его спиной, намереваясь возглавить «Парадор». Но из этого ничего не вышло – Виктора Мэтрика, исполнительного директора «Сплатч Вернер» и начальника Селдена, напугало его двуличие. Хотя Виктор с радостью прибрал бы к рукам «Парадор», он питал отвращение к предательству и предположил, что если Селден поступил так со своим лучшим другом, то со временем поступит так же и с ним самим. Поэтому, желая дать понять Селдену, чтобы тот не применял подобной тактики дома, Виктор назначил руководить «Парадором» чужого человека – Венди. Нико каким-то образом выудила эту информацию у самого Виктора Мэтрика, когда они с Сеймуром отдыхали в доме Мэтрика на Сен-Бартсе, и, естественно, донесла ее до Венди и Виктории. И хотя Джордж и Селден как будто бы помирились (видимо, оба они считали, что в любви и в делах все средства хороши), вполне возможно, вся эта история с «Парадором» оставалась для Пакстона источником раздражения. Несмотря на все ухищрения, ни он, ни Селден «Парадор» не получили – а сверх того, их обошла женщина.– Привет, малышка! – Лайн привлек к себе Викторию для поцелуя.– Наслаждаешься ленчем? – спросила она.– Как всегда. Но не так, как Джордж. Он ведь толстеет, а?– Ну ладно, ладно… – проговорил Джордж Пакстон низким, будто идущим из ямы, голосом.– С кем это ты обедала? – спросил Лайн, играя ей на руку.– С Венди Хили. – Невинно взглянув на Джорджа Пакстона, Виктория гадала, как он отреагирует на эти слова. – С главой «Парадора».На лице Джорджа не отразилось ничего, как на лице игрока в покер. Значит, это до сих пор ему неприятно, решила Виктория, и в какой-то момент может оказаться полезным.– Ты ведь знаешь Венди Хили, да, Джордж? – как бы невзначай спросил Лайн Беннет, быстро обменявшись с Викторией взглядами заговорщиков. Ей показалось, что Лайн наслаждается этой ситуацией ничуть не меньше, чем она, поскольку получил возможность слегка подковырнуть Джорджа, который богаче его на несколько сотен миллионов.– Ах да, – кивнул Джордж Пакстон, как будто наконец вспомнив имя Венди. – И как дела у Венди?– У нее все отлично. – Воодушевление, прозвучавшее в голосе Виктории, свидетельствовало о том, что иначе и быть не может. – Говорят, в этом году «Парадор» получит несколько номинаций на «Оскара».Такой информацией она вообще-то не располагала, но в подобных ситуациях и с подобными людьми лучше всего изобразить самую радужную картину. Кроме того, Венди говорила, что они, вероятно, будут номинироваться на «Оскар». Значит, это близко к правде. Об этом стоило упомянуть хотя бы для того, чтобы увидеть, как потрясен Джордж Пакстон. Он-то, видимо, надеялся, что Венди ждет провал.– Что ж, передавай ей привет, – сказал Джордж.– Обязательно. – Почувствовав, что она сделала все, что могла, Виктория извинилась и ушла в дамскую комнату. 8 Венди рухнула в кресло салона первого класса. Сердце ее все еще колотилось после того, как она бежала по взлетной полосе. Венди посмотрела на часы. До взлета еще добрых десять минут. Хотя она твердила себе на бегу, что без нее самолет не улетит, внутренний голос, дразня, как шестилетний ребенок, все спрашивал: «А если улетит? А если улетит?» – «Если улетит, то я в дерьме! – крикнула она в ответ голосу. – Это означает, что я попаду на место съемок только завтра вечером, а это будет слишком поздно…»Хорошо, что Джош не подвел с человеком из специальной службы, подумала она, глубоко вздыхая. Эта очень приятная дама ни на секунду не теряла спокойствия, даже видя, что Венди вот-вот утратит его при общении со служащим паспортного контроля, который должен был поставить штамп. Он без конца листал документ, словно искал там свидетельства преступления.– Вы много путешествуете, – заметил он. – Каков характер этой поездки?Мгновение Венди тупо смотрела на него, прикидывая, возможно ли объяснить ему, что первоклассный режиссер намеренно губит фильм стоимостью 125 миллионов долларов и, вероятно, разрушит и ее карьеру. Но решила, что это, пожалуй, немножко слишком.– Я работаю в кино, – холодно проговорила она. Кино! Боже, волшебное слово! Парень внезапно изменил свое отношение к ней.– Правда? – с восторгом спросил он. – Вы знаете Тэннера Коула?Венди натянуто улыбнулась.«Он попытался зажать меня в туалете, когда я праздновала свой тридцать девятый день рождения», – чуть не сказала она, но лишь пробормотала:– Он один из моих лучших друзей.А потом они с дамой из специальной службы (Венди так и не запомнила ее имя) сели в автомобильчик с мотором, на каких перевозят клюшки для гольфа, и со скоростью примерно две мили в час поехали к выходу на посадку. Венди хотела спросить, нельзя ли ехать побыстрее, но сочла это невежливым. Тем не менее каждые полминуты она невольно смотрела на часы, а в промежутках высовывалась из тележки и махала пассажирам, чтобы уходили с дороги.– Шампанского, мисс Хили? – спросила стюардесса.Вздрогнув, Венди подняла глаза и внезапно осознала, на кого она, наверное, похожа. Дышит, как собака, волосы выбились из узла, очки едва держатся на кончике носа. Надо купить новые, напомнила она себе, водружая очки на место.– Судя по вашему виду, вам не помешает выпить, – шутливо заметила стюардесса.Венди улыбнулась, почувствовав благодарность за то, что в сравнении с прошедшим днем казалось огромным благодеянием.– Было бы очень неплохо…– «Дом Периньон» подойдет?О да, подумала Венди, откинувшись на сиденье и глубоко вздохнув. Через секунду стюардесса вернулась с бокалом шампанского на серебряном подносе.– Вы поужинаете с нами сегодня или предпочитаете поспать?– Поспать, – ответила Венди, вдруг ощутив, что измучена.Стюардесса прошла в переднюю часть самолета и вернулась с упакованным в пленку спальным комплектом – как правило, это бывали большая футболка с длинными рукавами и объемистые спортивные брюки.Венди поблагодарила и огляделась. В первом классе насчитывалось десять спальных мест; большую часть их занимали бизнесмены, уже натянувшие выданные им комплекты. Это походило на грандиозный ночной девичник, только все подчеркнуто не обращали друг на друга внимания. Венди взяла свой саквояж – старую черную кожаную сумку от Коул Хаан с маленькой прорехой сверху, там, где ее «случайно» продырявили таможенники в Марокко, – и пошла в туалет.Разорвав пластиковый пакет, она сняла пиджак и блузку. Венди надела брючный костюм от Армани утром на работу и, вероятно, проходит в нем еще дня три. С облегчением натянула футболку. На сборы у нее была пара минут, и по пути в аэропорт она сообразила, что забыла взять пижаму, а значит, в ближайшие три дня ей придется спать в этом комплекте. В горах Румынии холодно, а там снимают все зимние сцены. Нужно купить теплые носки в парижском аэропорту…Зазвонил ее телефон.– Мама!.. – Голосок шестилетнего Тайлера звучал напряженно.– Да, дорогой? – Придерживая телефон плечом, Венди свободной рукой расстегивала брюки.– Почему Магда получит пони, а я нет?– Ты хочешь пони? – спросила Венди. – С пони очень много хлопот. Это не Блю Дрейк. Надо кормить его и… э… гулять с ним. – Венди задумалась, так ли это. Нужно ли гулять с пони, как с собакой? Господи, как она допустила, чтобы идея с пони реализовалась?– Я могу кормить его, мамочка, – мягко возразил Тайлер. – Я буду хорошо заботиться о нем. – Нежный голосок так подкупал, что мальчик вполне мог соперничать с Тэннером Коулом.У Венди разрывалось сердце при мысли, что она покидает сына, пусть даже на пару дней.– Давай решим это в выходные дни, милый. Когда поедем в Пенсильванию. Ты посмотришь на пони, и если захочешь его иметь, мы обсудим это.– Ты правда вернешься, мамочка? Венди закрыла глаза.– Конечно, вернусь, дорогой. Я всегда буду возвращаться. Ты это знаешь. – Только, наверное, не в эти выходные. Она вздохнула, чувствуя себя страшно виноватой.– А папа снова уйдет?– Нет, Тайлер. Папа останется.– Но до этого он уходил.– Теперь останется, Тайлер. И больше не уйдет.– Обещаешь?– Да, дорогой. Обещаю. Папа там? Дай ему трубку.– Ты успела на самолет? – раздался голос Шона.– Да, милый, – ответила Венди приятным и подчеркнуто ровным тоном, каким теперь говорила с ним.Доктор Винсент, консультант по вопросам брака, которую нашел Шон (ее клиентура состояла в основном из кинодив и звезд спорта, и она не только приезжала на дом, но вылетала в любую точку земного шара, если ей обеспечивали частный самолет или билет в первом классе), сказала, что из-за резкого тона Венди Шон часто чувствовал себя ее служащим. Следовательно, одно из «упражнений» Венди состояло в том, чтобы беседовать с Шоном как с «самым дорогим для нее человеком в мире». Это выводило ее из себя, поскольку последние десять лет она только и стремилась к тому, чтобы сделать мужа счастливым, но спорить духу не хватило. На этом этапе проще было уступить – Шону и доктору Винсент – и продолжить съемки фильма.– А ты как? – ласково спросила Венди, хотя видела Шона всего два часа, когда в лихорадочной спешке собиралась в аэропорт.– Нормально, – отозвался он своим обычным, слегка обиженным, тоном. И тут, видимо, тоже вспомнив наставления доктора Винсент, добавил: – Моя любовь.– Я очень рада, что ты дома, с нашими детьми. Без тебя я не справилась бы.– А я хотел поблагодарить тебя за то, что ты так много работаешь для нашей семьи. – Шон словно прочитал это по шпаргалке. Для осуществления части «программы реабилитации брака» доктор Винсент снабдила их двумя комплектами карточек с выражениями чувства благодарности: им следовало употреблять их в каждом разговоре. Один комплект предназначался «добытчику», а второй «сторожу».– Обычно карточки «добытчика» получает мужчина. – Доктор Винсент сопроводила свои слова широкой веселой улыбкой, обнажив крупные искусственные зубы. Во время первой их встречи она с гордостью объявила, что ей пятьдесят семь лет. У нее была внешность женщины, перенесшей слишком много плохих пластических операций. – Но в данном случае, на мой взгляд, карточки «добытчика» должна получить Венди. Если вам это неприятно, Шон, мы поговорим об этом. – Доктор Винсент похлопала по руке Шона ладошкой, напоминавшей лапку маленькой птички. – В наши дни я все чаще отдаю карточки «добытчика» женщинам, поэтому вы не в меньшинстве.– Я действительно выполняю большую часть работы по дому, – подчеркнул Шон. – На мне лежат обязанности отца двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.Венди не уточнила, что большую часть тяжелой домашней работы выполняют миссис Миннивер и уборщица.– Это хорошо, Шон, – одобрительно кивнула доктор Винсент. – Принятие, Признание и Любовь – три главные составляющие брака. И что они дают при сложении? – спросила она. – Восхищение.Венди поежилась и взглянула на Шона, надеясь, что и он находит доктора Винсент смешной и эти слова станут одной из их семейных шуток. Но Шон внимательно смотрел на доктора Винсент с торжествующим видом человека, каждую минуту ожидающего подтверждения своей правоты. Видимо, за последний год их брак из стадии семейных шуток перешел в стадию семейного ада.И вот теперь, стоя в тесном туалете самолета, Венди проговорила:– Я ценю твою признательность, милый.– Хорошо, – недовольно ответил Шон, как ребенок, решивший уступить в схватке.Венди вздохнула:– Шон, мы можем говорить нормальным языком? Давай вернемся к тому, как было раньше.– У меня не получается, Венди. Ты это знаешь. – В его голосе зазвучали предостерегающие нотки. – Ты прилетишь в субботу? Это важно.Обязательства, Обсуждение и Уступки, подумала Венди, напомнив себе о трех других важных составляющих хорошего брака, названных во время последнего сеанса доктором Винсент.– Постараюсь, – ответила она. – Я знаю, как это важно. – Предполагалось, что на этом Венди и закончит, а затем продемонстрирует выполнение своего обязательства, вернувшись в назначенный срок. Но, черт возьми, Шон внезапно сообщил ей об этой поездке в Пенсильванию. Нарочно, подумала она, ведь он знает о том, насколько важен этот фильм для ее карьеры. – Но этот фильм имеет для меня большое значение, Шон. – Венди старалась не сорваться, и ее голос прозвучал плаксиво. «Плаксивость, Неуверенность и Слабость совершенно недопустимы, они подрывают ваш брак», – мысленно услышала она слова доктора Винсент.– Отлично, – легко отозвался Шон, как будто надеялся на такой ответ. И отключился.– Я позвоню завтра, как только самолет приземлится, – сказала в пустоту Венди.Отключив телефон, она бросила его в саквояж. Вернулась в салон и села на свое место. «Отвлекись, – приказала себе Венди, роясь в сумке. – С этим ничего не поделаешь». Она достала красную шелковую маску для глаз (подарок Магды на прошлое Рождество), маленькую металлическую коробочку с восковыми берушами, бутылочку с прописанным ей снотворным и сложила все это в небольшое углубление в подлокотнике.Слегка дернувшись, самолет двинулся по взлетной полосе. Венди прижалась лбом к иллюминатору. Пластик приятно освежил голову. Венди глубоко вздохнула. Впереди семь часов свободы – семь блаженных часов, когда ее не достанут ни звонками, ни электронной почтой…Внезапно в голове у нее зазвучал голос Шона: «Без меня все развалится. Поэтому я и ушел. Чтобы показать Венди, как это будет выглядеть без меня».Это потрясающее заявление он сделал в начале их первой встречи с доктором Винсент. Венди только криво улыбнулась в ответ на его откровение. Но дело в том, что Шон был прав.Это она признала в тот вечер, когда, придя домой, обнаружила кучу в трусах Тайлера.Самолет пробежал по взлетной полосе, моторы взревели, и он оторвался от земли. Рев перешел в негромкий гул. Фу-у-у, фу-у-у. Стюардесса принесла еще бокал шампанского. Венди приняла снотворную пилюлю, запив игристым вином. Нажав кнопку, перевела спинку кресла в горизонтальное положение, положила под голову две подушки, укрылась мягким одеялом и закрыла глаза.Фу-у-у, фу-у-у.В мозгу сразу же завертелись беспорядочные мысли: Селден Роуз, «Пилигримы поневоле», Боб Уэйберн, Шон (и его все более странное поведение), доктор Винсент, пятнистый пони, Виктория и Лайн Беннет (что у них за отношения?), полные штанишки Тайлера…Это было действительно ужасно. Он снял пижамные штаны, кал выпал из трусиков и размазался по простыне. Тайлер, видимо, целый день не ходил в туалет (терпел, как объяснила доктор Винсент, пытаясь выдержать характер), а когда лег в кровать, потерял над собой контроль.То был самый худший день, апофеоз последствий ухода Шона.Днем пришли пленки первых двух съемочных дней «Пилигримов», уже и так с запозданием на три дня, и Венди было совершенно необходимо отсмотреть их. Материал оказался плохим – четыре часа лажи, которую, вероятно, придется переснимать (за полмиллиона долларов – три дня съемок, а они уже превысили бюджет), – и следующие два часа Венди названивала как в лихорадке в Румынию и на побережье. Она уехала из офиса в девять, ничего не уладив и с отчаянием ощущая, что пять лет работы над фильмом могут пойти прахом. Дома ее ждал еще больший хаос. Тайлер ревел, стоя на кровати; Магда пыталась заглушить его, включив на полную громкость телевизионное реалити-шоу о пластической хирургии; миссис Миннивер находилась в комнате Тайлера, а Хлоя цеплялась за ее ногу и плакала. Да еще в дверь стучал консьерж – пожаловались соседи снизу.В комнате Тайлера воняло фекалиями, и Венди испугалась, что ее вырвет. Миссис Миннивер отцепила от себя Хлою и передала ее Венди.– У маленького Тайлера происшествие в штанах, – заявила она таким тоном, словно обвиняла в этом Венди. – Не следует рожать столько детей, если не можешь позаботиться о них. Хорошо бы ваш муж вернулся, дорогая.– Хочу папу! – завопил Тайлер.Венди взглянула на миссис Миннивер, желая сказать: «Бессердечная женщина, посмотрите, что вы наделали!»Но миссис Миннивер не собиралась брать на себя даже часть вины. Поджав губы, она покачала головой, утвердившись в убеждении, что Венди – плохая мать, и все тут.– Теперь, когда вы вернулись, я ухожу, – сообщила она.Венди довела Хлою и Тайлера до ванной комнаты и поставила Тайлера под душ. Заниматься простынями у нее уже не было сил, поэтому она позволила сыну спать с ней. Это считалось абсолютно недопустимым, но люди, установившие эти правила, не предвидели подобных ситуаций. Тайлер всю ночь крутился, то цепляясь за Венди, как краб, то пиная ее во сне. Надо было что-то делать, но что?Она проснулась в шесть утра от звонка Хэнка, исполнительного продюсера на съемках «Пилигримов».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45