Я сама участвовала в общении с планетой, так же как Виттэйкер и большинство местных жителей, и это не галлюцинация, чему свидетель Виттэйкер.
В этот момент дверь открылась, пропуская офицера с Омникрона, который, не обращая внимания на хмурый взгляд Мэттью, подал ему большой зеленый камень, испещренный оранжевыми прожилками, и записку.
– Ага! – Мэттью вскочил на ноги, размахивая камнем. – Образцы руд, которые забрали из “шаттла” Сатока, были найдены с помощью металлоде-тектора в лесах Шэннонмута, где их спрятали. Это еще один пример саботажа, происходящего по всей планете. Судя по этому краткому отчету, это высококачественная медь.
– Медь? И это лучшее, что ты можешь предложить, Мэттью? Медь? – спросил Некоим Ши-Ту. – А золото, платина?..
– Лейтенант, вы видели золото или платину среди образцов? – спросил Мэттью, буравя взглядом человека с Омникрона.
– Сэр, я не различаю горных пород. Мне приказали доставить это вам, поскольку данный образец являлся самым чистым из всех, которые мы нашли.
– К чистой меди не стоит относиться пренебрежительно, – сказала Мармион без малейшего следа сарказма, – но вряд ли она имеет большую ценность, чем лекарство, которое восстанавливает поврежденную ткань легких.
Техник наклонился и тихо сказал ей что-то;
Мармион снова обратилась к экрану, изображение на котором все еще было неотчетливым, однако шум помех исчез:
– Теперь лучше, Фэрри?
– Да, надеюсь. Продолжай.
– У вас есть что-нибудь для непорочного зачатия? – хитро спросил Бэл.
– Мармион, от кого беременна майор Янаба Мэддок?
Она пожала плечами:
– Давайте не будем отклоняться от темы, господа. Личная жизнь майора Мэддок не является предметом нашего заседания и не будет предметом обсуждения, пока она подчиняется приказам.
– Ага! – Мэттью снова возбужденно подпрыгнул. – В этом-то все и дело. Она не подчиняется приказам.
– Но это не правда, – твердо возразила Мармион. – По поручению полковника Джианкарло, она стала членом сообщества Килкула и пыталась узнать как можно больше о Сурсе. Она узнала довольно много, хотя вовсе не того, что, вероятно, ожидали от нее вышестоящие инстанции.
– Где она? – спросил Фаринджер Болл, оглядывая комнату. – Кажется, это она была в униформе на прошлом собрании?
– Я думаю, она арестована по приказу вице-президента Лузона, – сказала Мармион, оборачиваясь к Мэттью с неожиданно непримиримым выражением на обычно спокойном лице, – и это еще одно нарушение прав человека по отношению к офицеру Интергала. Это для протокола, Фаринджер, – строго добавила она. – Член комиссии Интергала не имеет права нарушать гражданские права.
– Конечно, я приказал ее арестовать, – почти выкрикнул Мэттью, – как нераскаявшегося ренегата из группы Килкула. Кстати, я провел медицинские обследования всех ренегатов...
– Зачем? – воскликнул Виттэйкер. – Какое право вы имеете что-либо навязывать свободным гражданам? Я уже говорил и повторю еще раз: они не пытались навредить Интергалу. Интергал вредит сам себе на Сурсе.
– Прекратите! – выдавил Мэттью; его голос дрожал от ярости и возмущения. И не только голос: дрожал он сам, дрожали все вокруг – дрожал даже стол...
Фиске продолжал, не обращая внимания на этот всплеск эмоций:
– Да, Компания вредит сама себе, отрицая доказательства того, что разработка фармацевтических ресурсов – это возможность долговременного и крайне прибыльного использования планеты. И что же доказывают ваши бессмысленные медицинские обследования? – Фиске сам ответил на этот вопрос, не дожидаясь Мэттью:
– Ничего, кроме того, что это группа самых здоровых людей, которых твоя ручная команда медиков видела за последние годы.
И еще у них есть запасные органы, которые помогают им адаптироваться к климату Сурса. И что с того? В этом нет ничего таинственного.
– Вице-президент Лузон был так занят, что не заметил очевидных фактов, Фэрри, – сказала Мармион с сочувствием, которое удивило Лузона. – Я уверена, мы можем прийти к некому соглашению о добыче руды таким образом, чтобы не нарушать целостности Сурса. Открытая разработка также безобразна, как и глубокая...
– Ты хочешь сказать, что чертова планета чувствует разработку? – спросил Фаринджер Болл, глядя на Мармион круглыми глазами.
– Точно так же, как мы почувствуем, если нам будут сверлить кость, чтобы взять образец костного мозга. Архаичный пример, но большинство методов добычи полезных ископаемых архаично и разрушительно, – заметила Мармион. – Конечно, это похоже на ссадину или на ожог первой степени, и даже ты можешь оценить, насколько это болезненно.
– Мармион де Ревер Алджемен, – начал Фаринджер Болл самым торжественным тоном, – вы готовы подписаться под теорией о том, что эта планета ощущает наше воздействие?
– Конечно. И это готовы подтвердить также Салли Пойнт-Джефферсон, Миллард Эффиазос и Фабер Ник. Ты прекрасно знаешь, Фэрри, что никого из них нельзя заподозрить в подверженности “галлюцинациям” или “иллюзиям”, о чем можно судить по отчетам, которые они представляли вам по различным поводам, не стоящим сейчас упоминания.
Мэттью перебил ее высокомерным жестом и заговорил самым вкрадчивым тоном:
– Мадам Алджемен – прекрасная и умная женщина, весьма одаренная в финансовых делах, привыкшая к жизни в цивилизованных условиях; но она также привыкла иметь дело с людьми столь же утонченными, сколь и она сама. Я опасаюсь того, что здесь она попала под влияние неких примитивных увлечений. Такая изысканная леди, как наш председатель... – Мэттью пожал плечами, но был вознагражден румянцем, покрывшим аристократические скулы и стройную шею Мармион. – В интересах Интергала я прошу – нет, требую – очистить планету от всех жителей этой колонии за их почти единодушное сопротивление, умышленные диверсии против экспедиций Интергала, чему есть слишком много примеров. Я также обвиняю майора Янабу Мэддок в измене; капитанов О'Ши и Грина – в преднамеренных актах диверсии и саботировании этого расследования; доктора Шона Шонгили – в преднамеренных преступлениях против Интергала, с которым он подписал контракт, включая предумышленное убийство; Клодах Сенунгатук – в... – Он сделал паузу, чтобы свериться с записями.
– О, высокие звезды небесные, – со смехом воскликнула Мармион, – сколько же людей ты уже выкрал из дома посреди ночи и держишь тут под стражей из-за этих смехотворных сфабрикованных обвинений?
– Рано смеешься, Мармион, – жестко сказал Мэттью. – Не стоит смеяться, учитывая то, что общественные лидеры были убиты с целью не позволить им раскрыть местонахождение залежей руд служащим Интергала.
К счастью, его длинный перечень дал Мармион время снова обрести хладнокровие и ее несокрушимое чувство юмора.
– И не забудь предъявить обвинение тому, кто якобы соблазнил меня этими примитивными увлечениями, Мэттью. – Она по-детски подмигнула ему и добавила пренебрежительно:
– Будь разумным, Мэттью, и считайся с фактами, в сборе которых ты участвовал. Вскрытие отчетливо показало смерть в результате несчастного случая...
– Высокотоксичным растениям намеренно позволили заполонить месторождения...
– ..и вырасти за одну ночь? Но это же бред, Мэттью, – резко ответила Мармион. – Как может кто-либо приказать растению вырасти в нужном месте, иначе как посадив его там и удобряя в течение соответствующего времени? Кроме того, ты был так занят преследованием невинных людей и попытками обвинить их во всех возможных преступлениях, что не нашел времени заглянуть в досье четырех “убитых”. Джеймс Саток, Джеймс Унидак Рейли, Клэнси Ньянгатук и Союк Ишунт были с позором уволены из Интергала за мошенничество и операции на черном рынке.
– Я не получал таких сообщений, – ответил Мэттью, оборачиваясь к Брэддоку. Молодой человек пожал плечами, но его испуганное лицо выражало вину и огорчение. – Кроме того, у меня есть доказательства того, что высокотоксичные отростки шипастой ежевики были специально посажены в пещерах в четырех или более поселениях, чтобы помешать войти в них и открыть богатые рудные залежи!..
– Подождите! – оборвал его Фаринджер Болл, стукнув кулаком по столу. – Все это не относится к делу, Мэттью. Особенно если Мармион говорит, что мы можем собирать лекарственные растения и добывать некоторые руды... Какие, Мармион?
– Это еще нужно будет обсудить, – ответила Мармион, – но бурение или использование взрывчатки....
– Президент Болл! – Мэттью почти кричал. – Вы же не можете поверить словам председателя Алджемен о том, что эта планета разумна?
– Нет, но я верю в сокращение убытков и получение выгоды там, где раньше у нас были сплошные неприятности, – ответил Фаринджер.
– Это каменный шар, бездушный предмет... – Мэттью колотил кулаком по столу и чуть ли не подпрыгивал на своем месте.
Внезапно очередной сейсмический толчок бросил его на стол, лицом вниз; из носа у него потекла кровь. Остальные смогли удержаться на своих местах, лишь вцепившись в стулья. Раздался скрежет, настолько громкий, что люди зажимали уши руками; здание дрожало, сквозь трещины, появившиеся в стенах, потолке и полу, сочился туман.
– Под стол! – крикнул Виттэйкер Фиске, едва ли не силой затаскивая Мармион за собой; его крику вняли все члены комиссии, немедленно нырнувшие под этот самый крепкий предмет меблировки. Прежде чем Мэттью смог последовать их примеру, туда же забралась высококвалифицированная секретарша Мармион. В результате под столом просто не осталось места для еще одного человека – по крайней мере, так показалось Мэттью. Он увидел свободное местечко в дальнем углу и бросился туда, но его оттолкнул Брэддок Макем, хнычущий от испуга.
– Убирайся отсюда, Брэддок! – приказал Мэттью: по крайней мере, он надеялся, что это прозвучит как приказ. Он и сам был напуган настолько, что этот приказ прозвучал скорее как панический вопль. – Где твое чувство субординации? Это я – член комиссии!..
Охранники пытались выломать дверь или выбраться через окна, что позволило туману свободно проникать в помещение. Раздался громкий треск, свидетельствующий о том, что главный экран также пал жертвой землетрясения.
Мэттью слышал, что кто-то зовет на помощь, и внезапно с досадой понял, что это его собственный голос. Неважно. Это чрезвычайная ситуация, он брошен своими коллегами на произвол судьбы. Не время переживать из-за таких мелочей.
– Помогите! – завопил он снова.
– Попроси прощения у планеты, Мэттью! – крикнула Мармион, пытаясь перекрыть треск, удары и прочие звуки ломающегося дерева, пластика и штукатурки. Легко ей давать советы, когда она спряталась под столом!
– Скажи ей, что ты веришь, Мэттью! – закричал Виттэйкер Фиске. Это было последнее, что услышал Мэттью: все здание содрогнулось, он почувствовал, как теплая влага течет по его ноге, шум в голове заглушил все остальные звуки, перед глазами у него все задрожало и поплыло.., и он сполз на пол, прямо в лужу собственной мочи.
***
Виттэйкер Фиске чуть не задохнулся от смеха, пытаясь в то же время докричаться до Лузона. Пол внезапно накренился. Стол и те, кто под ним прятались, против воли заскользили под уклон. Виттэйкер, одной рукой держась за ближайшую ножку стола, пытался удержать Мармион, а та, в свою очередь, схватила за плечо Салли. Бэл, Чаз и Некоим беспомощно сползали вниз. Лузон, уже не держась на ногах, скатился к столу и уцепился за одну из его прочных ножек. Спутанный клубок из людей в униформе прижал его еще плотнее к ножкам стола, и он начал выкрикивать предупреждения и ужасные проклятия тем, кто, не желая того, придавил его.
Скрежет нарастал, заглушая все прочие звуки, а затем стены и крыша с грохотом обрушились на стол, который, не дрогнув, вынес эту нагрузку, хотя было слышно, как он затрещал.
Последующая тишина и покрывший все туман были даже хуже, чем ужасный грохот. Затем легкий ветерок с необычайным цветочным ароматом ворвался в разрушенное помещение, развеивая пыль от взрыва и туман.
– Мармион! – позвал Виттэйкер, тряся головой, чтобы освободиться от остатков тумана и от головокружения, вызванного падением.
– Я в порядке, меня тряхнуло, но даже синяков не осталось. Спасибо, что удержал меня, – сказала она, поправляя разорванную юбку и блузку. – Салли!
– Кажется, я в порядке! Виттэйкер закончил перекличку; все, кого он называл, отзывались, хотя бы стонами и проклятиями.
– Мэттью? – спросил Виттэйкер с некоторым беспокойством. Было бы ужасно неловко, если бы планета случайно убила вице-президента Мэттью Лузона. Это может быть рассмотрено как месть, хотя и вполне заслуженная после того, как он предложил депортировать всех жителей и разрезать планету на куски.
– Он жив, сэр, но без сознания, – ответил низкий мужской голос. – Я думаю, все закончилось и... О, боже мой!
– Что? Что случилось? – спросила Мармион, ощутив в этом голосе странный почтительный трепет. Она оглянулась, ища способ выбраться из-под стола, но это удалось ей с трудом: стены и крыша обрушились так, что покрывали практически все, кроме места, где лежало бесчувственное тело Мэттью.
Мармион пошла к нему, жестом позвав Виттэйкера и Салли за собой. Там было как раз достаточно места для того, чтобы пробраться под столом к Мэттью, грудь и бедра которого зажало между ножками стола. Запах, исходивший от него, явно не был ароматом цветов. Опираясь на стол, они смогли встать на относительно свободном месте; вокруг были медленно приходившие в себя люди в униформе, валялись обломки, которые раньше были входной дверью. Как ни странно, стена осталась стоять.
Затем Мармион обернулась туда, куда не отрываясь смотрел офицер.
– Господи!.. – Раскрыв рот, она смотрела на сооружение из массивных камней, появившееся на месте посадочного поля космобазы. – Нет, это не совсем зиккурат, – пробормотала она, пытаясь вспомнить, где она видела похожую конструкцию из строительных блоков или камней. Приглядевшись к пирамиде, она поняла, что на нее с легкостью смог бы взобраться любой, кому хватило бы на это смелости. Последние клочья тумана развеялись, открывая изумительный вид на созданное самим Сурсом опровержение предположения Мэттью.
Повсюду люди выбирались из покореженных и сломанных зданий, покрытые пылью, в изумлении от того, что им удалось уцелеть.
– Кто-нибудь ранен? – спросил знакомый голос из коридора.
– Яна! Янаба Мэддок, Клодах с тобой? Мне кажется, Мэттью ранен, – отозвалась Мармион.
– Лузон? – Голос Яны прозвучал резко, но Мармион была далека от того, чтобы ее за это осуждать. – Кто-нибудь еще?
– Не думаю, – сказала Мармион, оборачиваясь и следя за тем, как поднимаются на ноги Чаз Тунг, Бэл Джостик и Некоим Ши-Ту, отряхивая с себя пыль. Затем и они увидели сооружение, возникшее на посадочном поле, и застыли, завороженные зрелищем.
Помоги им, подумала Мармион, разрешить их сомнения.
– С тобой все в порядке? А с остальными? – спросила Мармион.
Яна просунула голову в дверь, пока Шон осторожно отламывал деревянный косяк двери так, чтобы обломки не причинили никому вреда.
– Клодах все еще пересчитывает народ по головам; по крайней мере, во время землетрясения мы сумели оценить все преимущества подобных камер, – ответила Яна с вызывающей улыбкой, – а от удара сломались замки в дверях.
Она фыркнула, вспомнив неадекватное поведение охраны, и наклонилась к Мэттью, нащупывая пульс.
– Ну, он жив.., но вы истекаете кровью, солдат. А у вас, сержант, похоже, сломана рука. Сядьте здесь, у стены. Если она не рухнула раньше, то и сейчас не упадет. Банни, найди, пожалуйста, в этом хаосе немного воды и, если сможешь, врача.
– Обычное медицинское оборудование дальше по коридору и направо, – сказал Виттэйкер. – Я покажу.
Он перешагнул через остатки двери, чтобы сопровождать Банни и чтобы добавить веса к ее требованиям в глазах изумленного и, возможно, не согласного с ее действиями персонала.
Глава 19
Определение размеров причиненного ущерба заняло остаток дня, хотя разрушений оказалось немного: повреждены были только здание для конференций и временные камеры. Те здания, что были на другом конце поля, тоже были разрушены, но никто не погиб, все отделались лишь неопасными переломами, синяками и царапинами. Некоторые солдаты с Омникрона и прочие “пришельцы” говорили, что слышали в тумане голос, и хотя слов они разобрать не смогли, но он как-то утешал их.
Пока Джонни Грин и Рик О'Ши пытались установить связь с Лунной базой, растрепанный и взбешенный Торкель Фиске пришел пешком с пилотом вертолета; оба были нагружены тяжелыми рюкзаками с образцами руд. Торкель настаивал на том, чтобы увидеть Мэттью Лузона, и заявлял, что не желает слышать никаких отговорок. Ему продемонстрировали одного члена комиссии, перебинтованного и все еще находящегося без сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
В этот момент дверь открылась, пропуская офицера с Омникрона, который, не обращая внимания на хмурый взгляд Мэттью, подал ему большой зеленый камень, испещренный оранжевыми прожилками, и записку.
– Ага! – Мэттью вскочил на ноги, размахивая камнем. – Образцы руд, которые забрали из “шаттла” Сатока, были найдены с помощью металлоде-тектора в лесах Шэннонмута, где их спрятали. Это еще один пример саботажа, происходящего по всей планете. Судя по этому краткому отчету, это высококачественная медь.
– Медь? И это лучшее, что ты можешь предложить, Мэттью? Медь? – спросил Некоим Ши-Ту. – А золото, платина?..
– Лейтенант, вы видели золото или платину среди образцов? – спросил Мэттью, буравя взглядом человека с Омникрона.
– Сэр, я не различаю горных пород. Мне приказали доставить это вам, поскольку данный образец являлся самым чистым из всех, которые мы нашли.
– К чистой меди не стоит относиться пренебрежительно, – сказала Мармион без малейшего следа сарказма, – но вряд ли она имеет большую ценность, чем лекарство, которое восстанавливает поврежденную ткань легких.
Техник наклонился и тихо сказал ей что-то;
Мармион снова обратилась к экрану, изображение на котором все еще было неотчетливым, однако шум помех исчез:
– Теперь лучше, Фэрри?
– Да, надеюсь. Продолжай.
– У вас есть что-нибудь для непорочного зачатия? – хитро спросил Бэл.
– Мармион, от кого беременна майор Янаба Мэддок?
Она пожала плечами:
– Давайте не будем отклоняться от темы, господа. Личная жизнь майора Мэддок не является предметом нашего заседания и не будет предметом обсуждения, пока она подчиняется приказам.
– Ага! – Мэттью снова возбужденно подпрыгнул. – В этом-то все и дело. Она не подчиняется приказам.
– Но это не правда, – твердо возразила Мармион. – По поручению полковника Джианкарло, она стала членом сообщества Килкула и пыталась узнать как можно больше о Сурсе. Она узнала довольно много, хотя вовсе не того, что, вероятно, ожидали от нее вышестоящие инстанции.
– Где она? – спросил Фаринджер Болл, оглядывая комнату. – Кажется, это она была в униформе на прошлом собрании?
– Я думаю, она арестована по приказу вице-президента Лузона, – сказала Мармион, оборачиваясь к Мэттью с неожиданно непримиримым выражением на обычно спокойном лице, – и это еще одно нарушение прав человека по отношению к офицеру Интергала. Это для протокола, Фаринджер, – строго добавила она. – Член комиссии Интергала не имеет права нарушать гражданские права.
– Конечно, я приказал ее арестовать, – почти выкрикнул Мэттью, – как нераскаявшегося ренегата из группы Килкула. Кстати, я провел медицинские обследования всех ренегатов...
– Зачем? – воскликнул Виттэйкер. – Какое право вы имеете что-либо навязывать свободным гражданам? Я уже говорил и повторю еще раз: они не пытались навредить Интергалу. Интергал вредит сам себе на Сурсе.
– Прекратите! – выдавил Мэттью; его голос дрожал от ярости и возмущения. И не только голос: дрожал он сам, дрожали все вокруг – дрожал даже стол...
Фиске продолжал, не обращая внимания на этот всплеск эмоций:
– Да, Компания вредит сама себе, отрицая доказательства того, что разработка фармацевтических ресурсов – это возможность долговременного и крайне прибыльного использования планеты. И что же доказывают ваши бессмысленные медицинские обследования? – Фиске сам ответил на этот вопрос, не дожидаясь Мэттью:
– Ничего, кроме того, что это группа самых здоровых людей, которых твоя ручная команда медиков видела за последние годы.
И еще у них есть запасные органы, которые помогают им адаптироваться к климату Сурса. И что с того? В этом нет ничего таинственного.
– Вице-президент Лузон был так занят, что не заметил очевидных фактов, Фэрри, – сказала Мармион с сочувствием, которое удивило Лузона. – Я уверена, мы можем прийти к некому соглашению о добыче руды таким образом, чтобы не нарушать целостности Сурса. Открытая разработка также безобразна, как и глубокая...
– Ты хочешь сказать, что чертова планета чувствует разработку? – спросил Фаринджер Болл, глядя на Мармион круглыми глазами.
– Точно так же, как мы почувствуем, если нам будут сверлить кость, чтобы взять образец костного мозга. Архаичный пример, но большинство методов добычи полезных ископаемых архаично и разрушительно, – заметила Мармион. – Конечно, это похоже на ссадину или на ожог первой степени, и даже ты можешь оценить, насколько это болезненно.
– Мармион де Ревер Алджемен, – начал Фаринджер Болл самым торжественным тоном, – вы готовы подписаться под теорией о том, что эта планета ощущает наше воздействие?
– Конечно. И это готовы подтвердить также Салли Пойнт-Джефферсон, Миллард Эффиазос и Фабер Ник. Ты прекрасно знаешь, Фэрри, что никого из них нельзя заподозрить в подверженности “галлюцинациям” или “иллюзиям”, о чем можно судить по отчетам, которые они представляли вам по различным поводам, не стоящим сейчас упоминания.
Мэттью перебил ее высокомерным жестом и заговорил самым вкрадчивым тоном:
– Мадам Алджемен – прекрасная и умная женщина, весьма одаренная в финансовых делах, привыкшая к жизни в цивилизованных условиях; но она также привыкла иметь дело с людьми столь же утонченными, сколь и она сама. Я опасаюсь того, что здесь она попала под влияние неких примитивных увлечений. Такая изысканная леди, как наш председатель... – Мэттью пожал плечами, но был вознагражден румянцем, покрывшим аристократические скулы и стройную шею Мармион. – В интересах Интергала я прошу – нет, требую – очистить планету от всех жителей этой колонии за их почти единодушное сопротивление, умышленные диверсии против экспедиций Интергала, чему есть слишком много примеров. Я также обвиняю майора Янабу Мэддок в измене; капитанов О'Ши и Грина – в преднамеренных актах диверсии и саботировании этого расследования; доктора Шона Шонгили – в преднамеренных преступлениях против Интергала, с которым он подписал контракт, включая предумышленное убийство; Клодах Сенунгатук – в... – Он сделал паузу, чтобы свериться с записями.
– О, высокие звезды небесные, – со смехом воскликнула Мармион, – сколько же людей ты уже выкрал из дома посреди ночи и держишь тут под стражей из-за этих смехотворных сфабрикованных обвинений?
– Рано смеешься, Мармион, – жестко сказал Мэттью. – Не стоит смеяться, учитывая то, что общественные лидеры были убиты с целью не позволить им раскрыть местонахождение залежей руд служащим Интергала.
К счастью, его длинный перечень дал Мармион время снова обрести хладнокровие и ее несокрушимое чувство юмора.
– И не забудь предъявить обвинение тому, кто якобы соблазнил меня этими примитивными увлечениями, Мэттью. – Она по-детски подмигнула ему и добавила пренебрежительно:
– Будь разумным, Мэттью, и считайся с фактами, в сборе которых ты участвовал. Вскрытие отчетливо показало смерть в результате несчастного случая...
– Высокотоксичным растениям намеренно позволили заполонить месторождения...
– ..и вырасти за одну ночь? Но это же бред, Мэттью, – резко ответила Мармион. – Как может кто-либо приказать растению вырасти в нужном месте, иначе как посадив его там и удобряя в течение соответствующего времени? Кроме того, ты был так занят преследованием невинных людей и попытками обвинить их во всех возможных преступлениях, что не нашел времени заглянуть в досье четырех “убитых”. Джеймс Саток, Джеймс Унидак Рейли, Клэнси Ньянгатук и Союк Ишунт были с позором уволены из Интергала за мошенничество и операции на черном рынке.
– Я не получал таких сообщений, – ответил Мэттью, оборачиваясь к Брэддоку. Молодой человек пожал плечами, но его испуганное лицо выражало вину и огорчение. – Кроме того, у меня есть доказательства того, что высокотоксичные отростки шипастой ежевики были специально посажены в пещерах в четырех или более поселениях, чтобы помешать войти в них и открыть богатые рудные залежи!..
– Подождите! – оборвал его Фаринджер Болл, стукнув кулаком по столу. – Все это не относится к делу, Мэттью. Особенно если Мармион говорит, что мы можем собирать лекарственные растения и добывать некоторые руды... Какие, Мармион?
– Это еще нужно будет обсудить, – ответила Мармион, – но бурение или использование взрывчатки....
– Президент Болл! – Мэттью почти кричал. – Вы же не можете поверить словам председателя Алджемен о том, что эта планета разумна?
– Нет, но я верю в сокращение убытков и получение выгоды там, где раньше у нас были сплошные неприятности, – ответил Фаринджер.
– Это каменный шар, бездушный предмет... – Мэттью колотил кулаком по столу и чуть ли не подпрыгивал на своем месте.
Внезапно очередной сейсмический толчок бросил его на стол, лицом вниз; из носа у него потекла кровь. Остальные смогли удержаться на своих местах, лишь вцепившись в стулья. Раздался скрежет, настолько громкий, что люди зажимали уши руками; здание дрожало, сквозь трещины, появившиеся в стенах, потолке и полу, сочился туман.
– Под стол! – крикнул Виттэйкер Фиске, едва ли не силой затаскивая Мармион за собой; его крику вняли все члены комиссии, немедленно нырнувшие под этот самый крепкий предмет меблировки. Прежде чем Мэттью смог последовать их примеру, туда же забралась высококвалифицированная секретарша Мармион. В результате под столом просто не осталось места для еще одного человека – по крайней мере, так показалось Мэттью. Он увидел свободное местечко в дальнем углу и бросился туда, но его оттолкнул Брэддок Макем, хнычущий от испуга.
– Убирайся отсюда, Брэддок! – приказал Мэттью: по крайней мере, он надеялся, что это прозвучит как приказ. Он и сам был напуган настолько, что этот приказ прозвучал скорее как панический вопль. – Где твое чувство субординации? Это я – член комиссии!..
Охранники пытались выломать дверь или выбраться через окна, что позволило туману свободно проникать в помещение. Раздался громкий треск, свидетельствующий о том, что главный экран также пал жертвой землетрясения.
Мэттью слышал, что кто-то зовет на помощь, и внезапно с досадой понял, что это его собственный голос. Неважно. Это чрезвычайная ситуация, он брошен своими коллегами на произвол судьбы. Не время переживать из-за таких мелочей.
– Помогите! – завопил он снова.
– Попроси прощения у планеты, Мэттью! – крикнула Мармион, пытаясь перекрыть треск, удары и прочие звуки ломающегося дерева, пластика и штукатурки. Легко ей давать советы, когда она спряталась под столом!
– Скажи ей, что ты веришь, Мэттью! – закричал Виттэйкер Фиске. Это было последнее, что услышал Мэттью: все здание содрогнулось, он почувствовал, как теплая влага течет по его ноге, шум в голове заглушил все остальные звуки, перед глазами у него все задрожало и поплыло.., и он сполз на пол, прямо в лужу собственной мочи.
***
Виттэйкер Фиске чуть не задохнулся от смеха, пытаясь в то же время докричаться до Лузона. Пол внезапно накренился. Стол и те, кто под ним прятались, против воли заскользили под уклон. Виттэйкер, одной рукой держась за ближайшую ножку стола, пытался удержать Мармион, а та, в свою очередь, схватила за плечо Салли. Бэл, Чаз и Некоим беспомощно сползали вниз. Лузон, уже не держась на ногах, скатился к столу и уцепился за одну из его прочных ножек. Спутанный клубок из людей в униформе прижал его еще плотнее к ножкам стола, и он начал выкрикивать предупреждения и ужасные проклятия тем, кто, не желая того, придавил его.
Скрежет нарастал, заглушая все прочие звуки, а затем стены и крыша с грохотом обрушились на стол, который, не дрогнув, вынес эту нагрузку, хотя было слышно, как он затрещал.
Последующая тишина и покрывший все туман были даже хуже, чем ужасный грохот. Затем легкий ветерок с необычайным цветочным ароматом ворвался в разрушенное помещение, развеивая пыль от взрыва и туман.
– Мармион! – позвал Виттэйкер, тряся головой, чтобы освободиться от остатков тумана и от головокружения, вызванного падением.
– Я в порядке, меня тряхнуло, но даже синяков не осталось. Спасибо, что удержал меня, – сказала она, поправляя разорванную юбку и блузку. – Салли!
– Кажется, я в порядке! Виттэйкер закончил перекличку; все, кого он называл, отзывались, хотя бы стонами и проклятиями.
– Мэттью? – спросил Виттэйкер с некоторым беспокойством. Было бы ужасно неловко, если бы планета случайно убила вице-президента Мэттью Лузона. Это может быть рассмотрено как месть, хотя и вполне заслуженная после того, как он предложил депортировать всех жителей и разрезать планету на куски.
– Он жив, сэр, но без сознания, – ответил низкий мужской голос. – Я думаю, все закончилось и... О, боже мой!
– Что? Что случилось? – спросила Мармион, ощутив в этом голосе странный почтительный трепет. Она оглянулась, ища способ выбраться из-под стола, но это удалось ей с трудом: стены и крыша обрушились так, что покрывали практически все, кроме места, где лежало бесчувственное тело Мэттью.
Мармион пошла к нему, жестом позвав Виттэйкера и Салли за собой. Там было как раз достаточно места для того, чтобы пробраться под столом к Мэттью, грудь и бедра которого зажало между ножками стола. Запах, исходивший от него, явно не был ароматом цветов. Опираясь на стол, они смогли встать на относительно свободном месте; вокруг были медленно приходившие в себя люди в униформе, валялись обломки, которые раньше были входной дверью. Как ни странно, стена осталась стоять.
Затем Мармион обернулась туда, куда не отрываясь смотрел офицер.
– Господи!.. – Раскрыв рот, она смотрела на сооружение из массивных камней, появившееся на месте посадочного поля космобазы. – Нет, это не совсем зиккурат, – пробормотала она, пытаясь вспомнить, где она видела похожую конструкцию из строительных блоков или камней. Приглядевшись к пирамиде, она поняла, что на нее с легкостью смог бы взобраться любой, кому хватило бы на это смелости. Последние клочья тумана развеялись, открывая изумительный вид на созданное самим Сурсом опровержение предположения Мэттью.
Повсюду люди выбирались из покореженных и сломанных зданий, покрытые пылью, в изумлении от того, что им удалось уцелеть.
– Кто-нибудь ранен? – спросил знакомый голос из коридора.
– Яна! Янаба Мэддок, Клодах с тобой? Мне кажется, Мэттью ранен, – отозвалась Мармион.
– Лузон? – Голос Яны прозвучал резко, но Мармион была далека от того, чтобы ее за это осуждать. – Кто-нибудь еще?
– Не думаю, – сказала Мармион, оборачиваясь и следя за тем, как поднимаются на ноги Чаз Тунг, Бэл Джостик и Некоим Ши-Ту, отряхивая с себя пыль. Затем и они увидели сооружение, возникшее на посадочном поле, и застыли, завороженные зрелищем.
Помоги им, подумала Мармион, разрешить их сомнения.
– С тобой все в порядке? А с остальными? – спросила Мармион.
Яна просунула голову в дверь, пока Шон осторожно отламывал деревянный косяк двери так, чтобы обломки не причинили никому вреда.
– Клодах все еще пересчитывает народ по головам; по крайней мере, во время землетрясения мы сумели оценить все преимущества подобных камер, – ответила Яна с вызывающей улыбкой, – а от удара сломались замки в дверях.
Она фыркнула, вспомнив неадекватное поведение охраны, и наклонилась к Мэттью, нащупывая пульс.
– Ну, он жив.., но вы истекаете кровью, солдат. А у вас, сержант, похоже, сломана рука. Сядьте здесь, у стены. Если она не рухнула раньше, то и сейчас не упадет. Банни, найди, пожалуйста, в этом хаосе немного воды и, если сможешь, врача.
– Обычное медицинское оборудование дальше по коридору и направо, – сказал Виттэйкер. – Я покажу.
Он перешагнул через остатки двери, чтобы сопровождать Банни и чтобы добавить веса к ее требованиям в глазах изумленного и, возможно, не согласного с ее действиями персонала.
Глава 19
Определение размеров причиненного ущерба заняло остаток дня, хотя разрушений оказалось немного: повреждены были только здание для конференций и временные камеры. Те здания, что были на другом конце поля, тоже были разрушены, но никто не погиб, все отделались лишь неопасными переломами, синяками и царапинами. Некоторые солдаты с Омникрона и прочие “пришельцы” говорили, что слышали в тумане голос, и хотя слов они разобрать не смогли, но он как-то утешал их.
Пока Джонни Грин и Рик О'Ши пытались установить связь с Лунной базой, растрепанный и взбешенный Торкель Фиске пришел пешком с пилотом вертолета; оба были нагружены тяжелыми рюкзаками с образцами руд. Торкель настаивал на том, чтобы увидеть Мэттью Лузона, и заявлял, что не желает слышать никаких отговорок. Ему продемонстрировали одного члена комиссии, перебинтованного и все еще находящегося без сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35