Здание местного совета напоминало приземистый барак. Зайдя внутрь, они оказались в достаточно просторном, скудно освещенном помещении, где за столом сидели четверо мужчин, в их числе и Анатолий. Как сразу выяснилось, он уже обо всем тут рассказал: первым делом у Кэт спросили, какова была ее роль в тех роковых переговорах с хассами.– Я в них не участвовала, а просто там присутствовала. – Она уже сожалела, что вообще упомянула про эти переговоры. Сказала бы лучше, что была в это время в номере или обедала, а тут трах-бабах! И взрыв. Естественно, ей сразу задали вопрос, с какой целью она там присутствовала.– Я уже говорила Анатолию, м-м…– Марковичу.– Да, Марковичу. Я ему говорила, что не знаю, зачем меня сюда привезли и почему привели на эти переговоры.– А из их содержания вы этого не поняли?– Оно было только о политике.– Выходит, что вас привели туда просто в качестве зрителя?– Я не знаю, – сказала Кэт, прекрасно понимая, что ей не верят и делают попытку загнать ее в угол. А состояние ее к этому моменту было таково, что, продолжай они в том же духе, она бы просто-напросто закричала. Психика настоятельно требовала разрядки: Кэт так и подмывало сорваться с тормозов и закатить истерику. Тут совершенно неожиданно ей на помощь пришел Савелич:– Хочу напомнить вам один случай, – весьма решительно вклинился он. – Еще в самом начале наших контактов хассы попросили предоставить им человеческую женщину с обещанием вернуть ее в целости и сохранности. Мы сказали – хорошо, только в обмен дайте нам вашу. На этом вопрос был закрыт, но может быть, теперь…– Мало ли у нас с тех пор пропало женщин? – перебили его.– Мы понятия не имеем, какие проекты замысливали в миссии в последнее время, – упорствовал старик. – Главное, что подобный прецедент имел место. Девушка вполне может говорить правду – она ничего не знала, и ее просто использовали как подопытного кролика. – Он упорно продвигал версию, высказанную им еще в доме у Анатолия.За столом пошептались и, видимо, решили оставить эту тему, но вопросы к Кэт у них не закончились.– Скажите, как вам удалось до нас добраться?Анатолий, хм… Маркович утверждает, что вы перемахнули через наш забор, как на крыльях?– Меня подвез слег. – Тут Кэт увидела, как Савелич едва заметно трясет головой, сделав отчаянные глаза. Но отступать было поздно, да ведь он и сам хотел, чтобы они поверили в его гипотезу. А Кэт уже было все нипочем, так что она договорила: – И он же перекинул меня через забор.За столом воцарилось гробовое молчание, как в доме повешенного, где нечаянно упомянули о веревке. Потом тот, что сидел в центре и председательствовал, спросил:– Это что, следует понимать как шутку?– Нет, почему? Все именно так и было, – заверила Кэт. Савелич, делавший ей красноречивые безмолвные знаки, при этих словах опустил голову, но Кэт не собиралась останавливаться: – Если вы мне не верите, то подумайте сами – как я могла дойти сюда, не зная расположения вашего поселка? Как могла сама перепрыгнуть через забор?– Но вы, кажется, говорили, что у вас был антиграв? – спросил Анатолий. Было ясно, что он скорее мечтает заполучить летательное приспособление, нежели убедиться в разумности слегов.– Это не я, а ваша жена так говорила. Вы же сами видели, что на мне не было никакого антиграва. И спрятать его мне было негде. Или вы думаете, что я закопала его на вашем огороде?Анатолий молчал, безмолвствовали и остальные. Кэт решила воспользоваться моментом, чтобы высказать свои соображения по ситуации в целом:– Вообще-то мне кажется, что слеги в данный момент не самое важное. Сейчас надо подумать о том, как нам всем выбраться отсюда. Скоро наверняка прибудет корабль, и, по-моему, наш единственный шанс – это попробовать его захватить. Оружие у вас, конечно, примитивное – это большой минус, но зато теперь можно свободно выйти на космодром. Идти туда, наверное, придется ночью, но мне кажется, что один раз в жизни стоит рискнуть – ведь больше такого случая наверняка не представится.– Корабль сюда, конечно, пришлют, – сказал председатель, – но я не сомневаюсь, что он будет военным. И я вам гарантирую, они нас еще обвинят в том, что это мы подорвали миссию.– Я кажется понял! – внезапно осенило Анатолия. – Миссия скорее всего в полном порядке. Просто они там задумали окончательно нас извести и подослали сюда ее – довезли к забору и перекинули, чтобы она выманила нас в пустыню на ночь глядя!«Батюшки, да у них тут просто поголовная паранойя!» – мысленно ужаснулась Кэт.– Прости, Анатолий, но ты порешь чушь, – раздраженно выступил Савелич. («Единственный нормальный в этой клинике!») – Чтобы нас уничтожить, не нужны такие сложности, для этого достаточно пары ракет.– Ты хочешь сказать, что она действительно снюхалась со слегами?– Она полностью подтвердила мою гипотезу, которую вы все столько лет считали бредом! Ведь слег не просто ей помог, он с ней заговорил! Ты способен понять, что это значит?– Я понимаю, – сказал вдруг председательствующий веско. – Но считаю обсудить все это позже и не в ее присутствии. А ее я предлагаю пока запереть.У Кэт просто челюсть отвисла от этого очередного предложения. Ничего себе заявочки! Она же им доходчиво объяснила, что ее насильно привезли сюда, а потом бросили в пустыне! И вот теперь она – голодная, усталая – ломает голову над тем, как помочь своим товарищам по несчастью вернуться на Землю, а эти так называемые товарищи вместо спасибо собрались ее запереть!– Ну и пошли вы все к черту! – Не выдержала и сорвалась-таки Кэт. – Можете гнить здесь и дальше! А я все равно улечу на Землю! Я одна пойду на космодром, прямо сейчас! Пустите меня! Вы не имеете права меня задерживать!Но отпускать ее не собирались – как она ни сопротивлялась, двое из них схватили ее за руки, вывели из дома, препроводили к притулившемуся тут же с краю глухому сараю, втолкнули туда и заперли.Это, наверное, была местная КПЗ, а может быть, и тюрьма. «Да нет, в тюрьму заключают на долгий срок. Здесь это ни к чему», – размышляла Кэт, двигаясь на ощупь в кромешной тьме в поисках чего-нибудь, на что можно было бы присесть. «Тут все проще: оправдали тебя – иди в свою халупу, а если признали виновным – отправляйся из предвариловки прямиком за ворота!»Она обошла камеру по стеночке, натолкнулась на ведро – ага, назначение этого предмета понятно. Однако ничего похожего на постель так и не обнаружила, опять нашла на ощупь ведро, перевернула и села на него. «Хоть бы пучок соломы бросили… Ах да, какая тут солома, сожаление об этом – уже пройденный этап. Крыс нет – и на том спасибо. Если и водилось тут что-то похожее на крысок, наверняка всех отловили и слопали. Оп-па! – мысленно воскликнула Кэт, осененная новой идеей. – Люди здесь едят разную мелкую живность вроде пластушек, а слеги, если верить Савеличу, едят людей, хотя они для них вовсе не вкусные. Так, может, они на этой планете совсем не парии, как он считает, а такие же ссыльные? Политкаторжане, ха! Братья по изгнанию! Надо будет подкинуть ему эту мысль – вот старик ахнет!»Усталый организм требовал сна, а нервное перенапряжение, наоборот, заснуть не давало – вот она какая, бессонница! Впрочем, она была кстати: Кэт очень хотелось дождаться, до чего они там дозаседаются. Главную ставку она делала на Савелича – он объяснит им все про слегов и убедит их предпринять попытку захвата корабля. Ведь им самим должно безумно хотеться улететь отсюда, и главное – обеспечить такую возможность своим детям, не видевшим в жизни ничего, кроме оранжевой пустыни, обреченным здесь на борьбу за существование до конца своих дней.Неизвестно, сколько прошло времени, очевидно было только, что немало. Кэт уже улеглась на пол и начала засыпать, когда в дверь кто-то тихо поскребся, потом еще раз, понастойчивей. Она встрепенулась и, не решаясь в темноте встать на ноги, на карачках подползла к двери.– Катерина, это я! Катерина, вы меня слышите? – едва слышно доносилось снаружи.– Савелич! Это вы? Савелич! Выпустите меня отсюда!– Я не могу вас выпустить, – отозвался он. – Они мне не поверили. Из всего сказанного они усвоили лишь то, что вы связались со слегами, которые, как известно, дьявольски хитры. Ваш разговор со слегом они сочли гипнозом, якобы под его воздействием вы разговаривали сами с собой и вам была внушена мысль выманить людей за ограду ночью, когда мы против них беспомощны.– Ничего подобного! – Кэт была искренне возмущена и очень жалела, что не могла в тот момент присутствовать на их глупейшем заседании. – Он, если хотите знать, вообще не советовал мне к вам ходить!– И правильно делал, – с горечью сказал Савелич. – Вас пока решено оставить взаперти, до общего собрания. Но совет склоняется к тому, чтобы выставить вас за ворота, поскольку, по их мнению, вы продолжаете оставаться диверсантом от слегов, быть может, сами того не осознавая.«Диверсантом – вот это ляп! Вообще ни в какие ворота! Ну дозаседались!»– Так пускай выставят меня прямо сейчас!– Этого они не сделают: выход за ограду ночью равносилен самоубийству, и такая просьба с вашей стороны слишком подозрительна: вдруг слеги задумали нападение и только дожидаются вас, чтобы узнать обстановку в поселке?– Савелич, милый, но хоть вы-то мне верите?– Я уверен, Катя, что вы не лжете. К сожалению, мое мнение очень мало значит, но я постараюсь помочь вам чем смогу: я принесу вам одеяло, надеюсь, его передадут вместе с едой. Ночи здесь вообще-то теплые – парниковый эффект, знаете ли, но к утру, как правило, холодает.– И долго меня собираются здесь держать?– Боюсь, что раньше утра вас не выпустят. – Кэт при этих словах сдавленно застонала: прощай, надежда застать прилет корабля! Штурмовать его в одиночку она, разумеется, не собиралась, но рассчитывала как-то договориться, убедить вновь прилетевших вернуть ее на Землю… Оставалось только верить в то, что если корабль и прилетит, то, во-первых, пробудет здесь какое-то время, а во-вторых, наверняка он будет не последним. – Мужайтесь, – поддержал ее из-за двери Савелич. И добавил на прощание: – Я обязательно буду к вам приходить. Глава 11А ПУЛИ ЛЕТЯТ, ПУЛИ… Сидя в одиночной камере следственного изолятора, Ян вынужден был признаться самому себе, что снайперы вкупе с Азиатом загнали-таки его в угол. И заняло у них это не слишком много времени: в ту субботу он еще мог считать себя свободным гражданином, не обремененным какими-либо проблемами общественного или личного характера. И вот всего за двое суток его сумели упечь в тюрягу, причем, как уже явственно вытанцовывалось из материалов состряпанного дела, на много-много лет. Имело место и опознание его как убийцы, не кем иной, как – вот ведь гримаса судьбы – истинной убийцей! И некоторыми другими свидетелями, среди которых стоит упоминания лишь «мойщик» Жорж, ныне безусый. За всем этим чувствовалась вполне определенная направляющая рука, но сам Азиат лично пока не появлялся, хотя уже были и очные ставки, и даже следственный эксперимент, на который Ян согласился, но потом отказался бить и.о. убитого ножом, а показал, как все было на самом деле. К сожалению, это ничуть не поколебало мнение следователя. Ян только не мог понять, почему его держат в предвариловке, подвергая изнурительным допросам, раз следствию уже все ясно. И еще он ждал появления Валентина, чтобы сказать ему о своем согласии, пока не грянул суд и не стало окончательно поздно. Но в такой решительный момент Валентин почему-то никак не появлялся, хотя раньше, когда его не звали, умудрялся просачиваться чуть ли не в замочную скважину. Теперь Ян пожалел, что в последнюю их встречу не ответил ему утвердительно на вопрос относительно воскрешения убитого в кафе парня. Неважно, как бы они это организовали, главное, чтобы воскресший начал давать правдивые показания.Колесо правосудия ездило по Яну и выжимало из него соки в течение всего-то трех дней, но ему казалось, что это длится уже вечность.На четвертые сутки утром к нему в камеру пришел собственной персоной следователь Федотов и объявил заключенному нежданно-негаданно, что он освобождается из-под стражи. Только теперь он нашел нужным сообщить подозреваемому – вернее, бывшему подозреваемому, – что убитый в воскресенье вечером гражданин на самом деле выжил. Ему, оказывается, произвели сшитие сердечной мышцы, сегодня он впервые пришел в себя и сказал, что его зарезала девушка, с которой он познакомился в известном кафе. Девушка, так бойко дававшая вчера свидетельские показания, сегодня бесследно исчезла, ее ищут и обязательно в ближайшее время найдут, а тогда уже его, Яна Никольского, вызовут как свидетеля.Распрощавшись на этой оптимистической ноте со следователем, Ян получил свои вещи, в том числе все до копейки деньги, чему немало удивился, и покинул контору, еще продолжая пребывать в некотором шоке. Так парнишка действительно остался жив? И Валентину не надо было совершать никакого чуда – тогда в сети, на полном серьезе говоря о воскрешении, он уже знал о том, что единственное чудо, которое от него потребуется, – это не дать людям Азиата перекрыть свидетелю кислородную трубку.Было непонятно только, почему сам Валентин не воспользовался таким удачным моментом: явись он к Яну вчера, и согласие было бы уже у него в кармане. А так выходило, что, несмотря на свое недавнее намерение капитулировать, Ян по-прежнему оставался незавербован и полностью свободен в своих намерениях.Поразмыслив, как бы ему с толком распорядиться вновь обретенной свободой, он для начала направился прямиком в Гагаринский космопорт. Там он сдал просроченные билеты, но, прежде чем заказывать новые куда бы то ни было, пошел звонить Кэт. Если снайперы и закинули ее в какую-то Тмутаракань, то за время, прошедшее с тех пор, она вполне могла оттуда вернуться.Стоит упоминания еще один немаловажный момент – выйдя из заключения на волю, Ян отчего-то утратил ощущение ПРАВИЛЬНОСТИ. Все вокруг вроде бы оставалось по-прежнему – спешили по своим делам люди пешком и на машинах, проглядывало меж небоскребов солнышко, стреляя тысячами зайчиков, отраженных батальонами стекол. Весна все больше вступала в свои права. Однако в душе Яна угнездилось чувство сродни тому, что бывает в самом конце лета, когда крутом еще зелено и тепло, но на всем уже лежит незримая печать грядущего умирания. Словно в самой сердцевине механизма, вращающего этот мир, что-то надломилось… Или это в душе самого Яна разлад?Никольский не знал точного ответа. Но в любом случае происходящее его тревожило.Телефон Кэт не отвечал. Ян очень пожалел, что не спросил в свое время телефона Лиды. И обращаться в справочное было бесполезно, поскольку он даже не знал ее фамилии. Тем не менее он воспользовался справочным терминалом, чтобы получить представление о том, в какой части космического пространства находится упомянутая ею планета Хасс, долго ли длится туда полет, когда был последний рейс оттуда (возможно, что Кэт с ним вернулась) и на всякий случай – когда будет следующий туда. Тут выяснилась довольно странная вещь. Планету с таким названием он нашел, она действительно существовала в природе и находилась на самом краю исследованной области космоса. Но никаких пассажирских рейсов туда не было.С этим следовало разобраться.Убедившись, что поблизости не мотыляется никто из служащих, Ян с помощью некоторых не вполне законных приемов пролез поглубже в базу данных. Там он обнаружил-таки информацию о рейсах на Хасс, правда, весьма скудную, но главное – он узнал, что последний, именовавшийся «научно-исследовательским», вылетел в десять двадцать утра того самого вторника. И никаких других рейсов ни туда, ни оттуда в обозримом будущем, похоже, не предвиделось. По ходу дела Ян обратил внимание еще и на такую мелкую деталь: все рейсы на планеты, находившиеся в той же области, были на ближайшее время отменены.Очень смахивало на то, что Кэт серьезно влипла. И виноват в этом, очевидно, был не кто иной, как он: снайперы же его заранее предупредили, что, раз девушка с ним связана, значит, она попадает в их поле зрения. Он заупрямился, и ее убрали, причем убрали весьма основательно: теперь невозможно попасть не только на планету, где она находится, но и в ту область космоса пути закрыты. Ян видел лишь один способ выручить ее оттуда – дать снайперам свое согласие в обмен на ее возвращение.Сейчас Ян по-новому оценил способ их действий: это были воры, крадущие у него одно за другим самое ценное – его безопасность, его девушку, его свободу – в уверенности, что рано или поздно лишат его чего-то такого, за что он готов будет расплатиться собой. Худшие из воров. Но со свободой они попали в точку – это вообще беспроигрышный вариант: любой, если только он не принципиальный осел, предпочтет вступление в их организацию гниению за решеткой. А дальше у них по каким-то причинам произошел явный сбой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31