– За удовольствие надо платить, не так ли?Он сделал шаг по направлению к ней, но она бросилась в свою комнату и с треском захлопнула дверь, разделявшую их спальни.– Я прошу тебя мне верить.– Брось, Джек. Я же не вчера родилась, – с горьким смешком ответила Клари. – Разумеется, ты думаешь иначе… Пора бы тебе понять, что в мое время женщины были куда более информированными, чем сейчас. Но и тогда мужчине удалось провести меня, как последнюю дуру. Я попала в вашу эпоху и попалась на ту же удочку. Похоже, жизнь ничему меня не научила.– Как ты смеешь оскорблять меня? – Глаза Джека вспыхнули угрожающим огнем. – Я не чета твоему бывшему мужу. В наше время слово джентльмена кое-что значит. Я не изменял тебе, и ты должна принять это за истину.– Просто животики надорвешь со смеху!Клари нервно хрустнула пальцами. Исподтишка взглянув на него, она поняла, что мужчине он просто влепил бы пощечину и вызвал на дуэль – по правде сказать, ей стало не по себе при виде его взбешенного лица, и она инстинктивно попятилась назад. На их тарелках остывал нетронутый ужин. Впервые за все это время у Клари не возникло желания отведать чудесных яств Сары. Аппетит пропал напрочь, а в животе так мучительно ныло, что мысль о еде внушала отвращение.– Клари, – сказал Джек, сумев все же овладеть собой. – Не стоит говорить о том, чего ты не понимаешь.– Конечно, меня тут принимают за немую!Она увидела, как он стиснул зубы, не желая поддаваться нарастающему гневу, однако сама была не в состоянии укротить ярость.– Нет, ты вовсе не немая, ибо не способна помолчать даже минуту, чтобы дать мне возможность закончить свою мысль.– Ах, я не дослушала до конца ваши благородные мысли, милорд! Смиренно прошу прощения за то, что посмела прервать вас!Ее слова явно взбесили его. Она хорошо знала этот холодный, надменный взгляд, которым он пресекал любые поползновения затеять склоку. Но она ничего не могла с собой поделать, хотя понимала, что ведет себя как нельзя более глупо.– В наше время, – произнес он медленно и терпеливо, словно бы втолковывая очевидные истины ребенку, – слову джентльмена можно верить, ибо порукой тому его честь.– Неужели? Ты станешь меня уверять, будто ни один милорд твоего пошиба не способен солгать? Даже если имеет дело с глупенькой дамочкой, вроде меня?– Особенно когда имеет дело с глупенькой дамочкой.Его презрительные слова разъярили Клари донельзя – по ее нервам словно провели зазубренной пилой.– Я знаю, что в ваше время женщин считали существами низшими и не равными мужчине, – заявила она. – Но ты ошибаешься, и я тебе это докажу. На твоей ферме женщины работают наравне с мужчинами и выполняют самую грязную работу…– Замолчи!Никто и никогда прежде не говорил с Клари таким тоном. Во всем облике и в спокойном властном голосе Джека угадывались врожденная привычка повелевать и уверенность, что приказ будет выполнен безусловно. И ей внезапно удалось посмотреть на себя его глазами. За эти полчаса, что они провели вместе в столовой, она в ответ на каждую реплику огрызалась и фыркала, как вздорная капризная бабенка. А он был прав. Она не дала ему возможности объясниться. Прошлое затуманило ей глаза, и она решила, что у него есть любовница, хотя единственное, на чем основывалось подобное предположение, были эти злосчастные кружева в плоском футляре. Может, это был подарок престарелой тетушке? Или жене директора компании, с которым Джека связывал общий бизнес? Господи, да она же рта не закрывала, обрывая его и слова не позволяя сказать! Вот уж действительно несла околесицу – как всегда в минуту волнения.– Я молчу, Джек. Я тебя внимательно слушаю. Говори то, что хотел сказать.– Слово истинного джентльмена нерушимо. Я дал слово не разглашать сведений, которые имеют жизненно важное значение для других людей. Я не могу нарушить данное мною слово, Клари.– Как? Это и есть твое объяснение?– Боюсь, что да.– Но это не может быть объяснением!– Тебе придется удовлетвориться им. К лари, из твоих рассказов о будущем времени, я знаю, что мужчины перестали дорожить своим словом, но я не несу ответственности за это. Если ты не способна доверять мне, тогда…– И что тогда, Джек?Клари затаила дыхание, надеясь, что он скажет ей всю правду о своей прошлой жизни. Она должна была знать о нем все. А он лишь повторил спокойно:– Я не изменял тебе.– Пока.Она прикусила язык, но было уже поздно – слово вылетело. Лицо Джека на мгновение омрачилось, однако он тут же взял себя в руки. Этот человек умел скрывать свои чувства – именно поэтому она не могла ему поверить.– Ты будешь есть? – холодно осведомился он, кивнув в сторону тарелок и подноса с едой на буфете.– После этой ссоры? Да мне кусок в горло не полезет.Она быстро пошла к двери, боясь, что разрыдается прежде, чем попадет в свою комнату.– Быть может, выпьешь мадеры? Это успокаивает нервы.Он наполнил оба бокала светлым вином, которое она любила потягивать вместе с ним по завершении ужина.– Нет, спасибо, – произнесла она сдавленным голосом, ощущая подступившие слезы.– Что с тобой, Клари? – Его слова прозвучали так мягко и нежно, что Клари захотелось прижаться к его груди. – Позволь мне угостить тебя ликером…– Дверь между нашими комнатами, запирается на ключ? – спросила она.– Я найду его, если ты хочешь. – Поразительно, как быстро умел он переходить от ласки к ледяной вежливости. – Но зачем тебе ключ? Достаточно моего слова… я не потревожу тебя сегодня ночью.– Надеюсь, потому что так будет лучше для тебя самого! Если ты войдешь ко мне, я подниму такой крик, что все сбегутся… пусть тогда Сара с Мозесом и Люк полюбуются на тебя!С этими словами Клари выскочила из столовой. Распахнув дверь в свою комнату, она услышала, как хрустальный бокал со звоном разлетелся, ударившись в деревянную стену. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ За прошедшие несколько недель Богемия-вилидж, действительно, изменилась – Клари с трудом узнавала деревню, уже походившую на городок. Новые здания появились и на Богемия-авеню, рядом с домом мадам Розы. На берегу бухты, справа от Бэк-Крик, велись интенсивные работы по обжигу извести – строителям нужна была побелка.Но самые поразительные перемены произошли не в самой деревне, а на канале – глаза рябило от бесчисленных суденышек самого разного размера. Перед шлюзом корабли ожидали своей очереди. Клари увидела, как два небольших шлюпа вошли в первый из них и ворота закрылись. Затем она услышала громыханье насосов, которые закачивали воду, чтобы поднять суда на следующую ступень.У канала раскинулся импровизированный рынок, где вовсю торговали фруктами, овощами и зерном. Матросы и пассажиры с судов, подолгу простаивающих у шлюзов, покупали жареное мясо и свежевыпеченный хлеб, а окрестные фермеры предлагали им масло и молоко. Целая толпа обступила повозку с большими флягами питьевой воды: это был особо ценный товар, ведь никто не решился бы утолить жажду водой из канала – грязной и в масляных пятнах.Повсюду раздавались громкие голоса, смех, а иногда и брань; стучали молотки и звенели рубанки; ржали испуганные лошади и скрипели колеса повозок на ухабистой дороге, которая ничуть не стала лучше со времени появления здесь Клари. С кораблей и шлюпов доносились вопли младенцев, громко перекликались женщины, собаки, словно бы подражая людям, лаяли взахлеб. У шлюза стояли упряжки мулов: им предстояло тянуть баржу, которая медленно поднималась под напором воды. Один из мулов внезапно заревел, и Джеку, гарцевавшему на великолепном черном жеребце, пришлось напрячь голос, чтобы перекрыть шум. – Сюда, Люк!Повинуясь жесту хозяина, мальчик объехал рынок слева и остановил повозку возле дома мадам Розы. Клари увидела, что на другом берегу Бэк-Крик расположился такой же точно рынок.– Дядя Дэнси! – заорал Люк, неистово размахивая руками.Высокий широкоплечий негр тут же двинулся навстречу гостям из Эфон-Фарм. Забавно было видеть в руках у такого могучего человека корзинку с фруктами и овощами.– Привек, Люк, здравствуйте, мистер Джек. Рад вас видеть, – сказал Дэнси с широкой улыбкой. – Мистер Маккензи тоже в городе. У него какие-то дела на шлюзе, но скоро он подойдет. Люк, ты здорово вытянулся. Комбинезон-то уж маловат.– Я знаю, – с гордостью ответил Люк. – Мамка говорит, что я буду таким же большим, как ты и папка.Заметив, что Дэнси с интересом смотрит на Клари, Люк поторопился представить ее. А Джек, тем временем, нашел для повозки местечко в ряду других, стоявших на берегу канала.– Я вас помню, – сказал Дэнси. – Вы едва не утопли.– Ну, теперь я выгляжу гораздо лучше. Клари приняла помощь Джека, который помог ей сойти с повозки, однако не взглянула на него и не поблагодарила. После ссоры в столовой она не желала с ним разговаривать.– Дэнси, мадам Роза дома? Я хочу повидаться с ней.– Она здесь, мисс Клари, вот только леди к ней не захаживают. У нас в Богемия-вилидж мало настоящих леди, а те, что есть, и слышать не желают о мадам Розе.– В таком случае ей будет приятно поболтать со мной.Клари оправила юбки и поглубже надвинула соломенную шляпку, чтобы уберечься от палящих лучей солнца. Дэнси взирал на нее с изумлением. Затем он перевел взгляд на Джека, словно бы спрашивая, как ему поступить.– Эту решительную женщину бесполезно – уговаривать, – сказал Джек. – Ее не волнуют правила приличия, и она пойдет к мадам Розе, независимо от того, соглашусь я на это или нет. Будь добр, проводи ее, а мы с Люком отвезем наши продукты заказчикам. Потом я помогу Люку устроиться на рынке с товаром, привезенным на продажу.– У Дэнси своих забот хватает, – промолвила Клари нарочито кротким тоном. – Меня совершенно не нужно провожать. Я знаю, где входная дверь. Быть может, кто-нибудь снимет кувшин с персиками, пока на него не позарились покупатели?С этими словами она кивнула в сторону двух женщин, которые с любопытством осматривали стоящие в повозке корзины.– Давайте я возьму.Повесив свою кошелку с овощами и фруктами на локоть, Дэнси без труда подхватил тяжелый кувшин, а затем двинулся к дому мадам Розы.– Дэнси, нести я и сама могу! – воскликнула Клари, бросаясь за ним.Дэнси быстрым шагом поднимался на холм, и Клари пришлось догонять его. Она так запыхалась, что уже и не думала протестовать. Вдвоем они повернули за угол дома и вышли на Богемия-авеню в тот самый момент, когда на веранде показалась мадам Роза.На ней было то же самое пышное платье из розовой тафты, которое запомнилось Клари с первой встречи, а роскошная прическа поражала своей изысканной сложностью. Вероятно, ее светлые волосы были обильно политы лаком – ни один локон не выбился, невзирая на энергичные телодвижения. Ибо она волокла за шиворот маленького человечка, который пронзительно визжал и отбивался. Без особых усилий вышвырнув его на улицу, мадам Роза внушительно произнесла:– Никогда больше не показывайтесь в моем доме, Иезекия Бартрем! У меня почтенное заведение, и я не желаю, чтобы моим девушкам угрожали физической расправой.Тут на веранду выбежала молодая женщина с не правдоподобно рыжими волосами и подала мадам Розе черную шляпу. Рыжая девица, очевидно, едва успела накинуть прозрачный халатик, из-под которого был виден узкий корсет.– Спасибо, Гермиона.Размахнувшись, мадам Роза бросила шляпу Иезекии Бартрему, оставшемуся без головного убора.– Проклятые шлюхи, вы мне за это заплатите! – завопил маленький человечек, испуганно озираясь вокруг.За этой сценой уже наблюдали несколько мужчин, привлеченных криками. Клари с удивлением заметила, что изгнанный клиент прекрасно одет – сюртук у него был из дорогой ткани, рубашка отличалась безупречной белизной, галстук тщательно повязан, черные кожаные перчатки подобраны в тон.– Кто заплатит? Я? Вот уж не думаю. А вам советую уносить побыстрее ноги.Мадам Роза брезгливо отряхнула руки, словно желая очиститься после прикосновения к своему бывшему клиенту, затем распрямила сбившуюся оборку на платье, и тут взор ее упал на Клари.– Добрый день, мисс Каммингс, – сказала она, приветливо кивнув. – Я вам нужна?– Я приехала в город с мистером Мартином и Люком, – объяснила Клари. – Если вы не очень заняты, я бы к вам заглянула. Мне хочется поблагодарить вас за доброе отношение ко мне и за одежду, которую вы мне дали.– Но мне за все заплатили, – возразила мадам Роза и слегка нахмурилась, пытаясь разгадать истинные цели столь неожиданного визита.– Я знаю, – сказала Клари, – но доброе отношение деньгами не купишь. Я привезла кувшин консервированных персиков для вас и… гм… для ваших девушек.Она махнула рукой в сторону Дэнси, который по-прежнему сжимал в руках кувшин, тогда как кошелка висела у него на локте.– Для меня?На лице мадам Розы появилось озадаченное выражение. Спохватившись, она поспешно проговорила:– Да, да, большое вам спасибо, мисс Каммингс.– Можно мне войти?Мадам Роза явно не знала, как ей поступить, и Клари добавила:– Я ведь уже была там, помните?– Ну, конечно…Мадам Роза посторонилась, пропуская Клари. В главной зале все было по-прежнему: запах табака и спиртного, полуголые девицы на диванчиках. Мадам Роза огляделась в поисках места, и Клари решила взять инициативу на себя.– Давайте сядем за столик в углу, – сказала она. – Отсюда хорошо виден канал, и никто нас не потревожит. Разумеется, если вы не слишком заняты. Впрочем, сейчас самое время для ленча.– Для ленча? – с улыбкой повторила мадам Роза, пробуя на язык незнакомое слово. – Пожалуй, я действительно выпью чашечку кофе. Гермиона, будь добра, обслужи нас, пока Дэнси занят на кухне.Вскоре перед ними появились две дымящиеся чашки. Отхлебнув из своей, мадам Роза решительно произнесла:– А теперь, мисс Каммингс, мне хотелось бы узнать, зачем я вам понадобилась.– Я в самом деле желала поблагодарить вас, – ответила Клари. – Вы очень многое сделали для меня в тот ужасный день, когда я впервые здесь оказалась.– Если вы имеете в виду вашего бывшего мужа, то никто не пытался разыскать вас в Богемия-вилидж, – сказала мадам Роза.– Об этом я даже и не думала, – честно призналась Клари.– Значит, у вас есть какие-то другие причины, иначе вы не пришли бы сюда. Любой, кто заходит в этот дом, хочет что-то получить либо от меня, либо от моих девушек.Неужели мы не можем видеться просто как друзья?– Нет, мисс Каммингс, не можем. – Мадам Роза с вызовом посмотрела на Клари. – Я содержательница здешнего публичного дома, и приличные женщины здесь не появляются… разве что под давлением каких-либо чрезвычайных обстоятельств. Посудите сами, можем ли мы быть друзьями?– Думаю, да. Мы обе боремся в одиночку в этом жестоком мире.– Разве вам плохо живется на Эфон Фарм?– Нет. По правде говоря, я счастлива там.То есть, была счастлива… до вчерашнего дня.– Что же произошло вчера?– Сара сказала, что у Джека есть женщина в Уилмингтоне.– А, вот оно что! – Держа в руках чашку, мадам Роза с довольным видом откинулась на спинку стула. – Стало быть, вы хотели расспросить меня об этой женщине.– Вы ее знаете? – Клари наклонилась вперед. – Мадам Роза, если вам что-нибудь известно, скажите мне, умоляю вас. Вы не представляете, как это важно для меня.– Напротив, я очень хорошо это понимаю. – Мадам Роза с грустью покачала головой. – Вы не послушались моего совета, а ведь я вас предупреждала насчет Джека Мартина. У этого человека слишком много тайн. А вы позволили себе влюбиться в него. Полагаю, вы с ним спали?– Ну, я…Клари почувствовала, что краснеет, поскольку мадам Роза, не стесняясь, назвала вещи своими именами.– Ах, мисс Каммингс, как же вы сглупили! – Мадам Роза дважды щелкнула языком в знак неодобрения такой поразительной наивности. – Нужно было потребовать, чтобы он заплатил авансом… или даже поторговаться насчет брака и только потом лезть к нему в постель. А теперь какие вы можете ставить условия?– Должна признаться, что я тогда об этом не думала, – призналась Клари.– Это ясно как Божий день. Жаль, что девочек никто этому не учит. Подобные вещи надо знать с малых лет. Скольких несчастий удалось бы тогда избежать! Правда, лично для меня это было бы плохо. Если бы все девушки были разумными, кто стал бы работать в моем заведении?– Во имя неба, скажите мне, как могла умная женщина, вроде вас, заняться подобным ремеслом? – спросила Клари, на мгновение забыв собственные горести, связанные с уилмингтонской любовницей Джека.– Кажется, я вам это уже объясняла во время нашей первой встречи, – сказала мадам Роза. – Меня предал мужчина. Меня тоже никто не предупредил, вот я и попалась. Впрочем, вряд ли я тогда стала бы кого-нибудь слушать…– Где вы росли? – поинтересовалась Клари. – Похоже, вы получили хорошее образование.– Я родилась в южной части штата Нью-Джерси. Мои шведские предки поселились там почти двести лет назад. А моим образованием занимался отец.– Ваши родители еще живы?– Не знаю. Если живы, то лучше бы им ничего не знать обо мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32