Все тот же белый мрамор, как и в тронном зале; ни украшений, ни мебели – сразу видно, здесь не задерживаются.
Вокруг сновала масса народу. Точнее, духов-клерков, благодаря которым так ладно крутятся колесики нашего мира. Они не связаны с миром людей и выглядят, как типичные привидения, безупречно белые призраки с глазами такой бледной голубизны, что она практически сливается с их прозрачно-белыми одеяниями. Сквозь них, как сквозь папиросную бумагу, можно разглядеть очертания окружающих предметов.
Привидения-клерки не говорят. Никто не знает, не могут они или не хотят. Они способны общаться телепатически, но слова лишнего не скажут, если достаточно жеста.
Я шла по вестибюлю. Пролетающие мимо духи с улыбками кивали мне, не останавливаясь, – каждый был занят своим делом.
В центре зала я огляделась, выбирая, куда пойти. Вариантов много, даже слишком. По стенам – десяток дверей, а в каждом углу – огромная сводчатая лестница. Ни плана помещений, ни схемы эвакуации, ни табличек на кабинетах.
– Так, – пробормотала я. – Зачем я здесь, и куда мне двигаться дальше?
Четыре проплывающих мимо духа, не замедляя полета, одновременно подняли полупрозрачные руки, указывая на лестницу в северо-западном углу.
– Там что? – поинтересовалась я.
Перед глазами возник образ крылатого ангела. Духи-клерки его создали, или я сама догадалась, не знаю; благодарно кивнув, я двинулась к ступеням.
Три двери на лестничной площадке и узенький пролет, ведущий выше. Стоило мне сделать шаг к ближайшей двери, как дух-клерк указал наверх.
– Спасибо, – поблагодарила я.
Следующая лестничная площадка, снова три двери, очередной узенький пролет. Дух-клерк снова указал мне путь. Выше. Еще две лестничные площадки. Еще два узких лестничных пролета. Еще два призрака. Наконец, увидев одинокую белую дверь, я поняла, что добралась до обители ангела.
Ангел, настоящий ангел! Я их никогда не видела. В призрачном мире об ангелах говорят редко, да и то полунасмешливо, полублагоговейно, словно мы, жители сверхъестественного мира хотели бы над ними пошутить, но не смеем.
Ангелы – земные посланники Судеб и иже с ними. То и дело их отправляют разбираться с земными проблемами. Что за проблемы – неизвестно, скорее всего, сентиментальные драмы, как в сериале «Прикосновение ангела». Божественные посланники нисходят к людям, сея мир, радость и добро, как конфетти, успевают исправить мироздание перед рекламной паузой и возвращаются к себе на небо до следующей псевдо катастрофы.
Как Судьбы додумались отправить ангела на поиски проклятого демидемона, было выше моего разумения. Все равно что послать бабочку ловить ястреба. Никса поступила именно так, как и следовало ожидать – съела ангела и косточки выплюнула. С другой стороны, Судьбы сами признались, что понятия не имеют, как с ней справиться. Когда она сбежала, вполне понятно, что первым делом за ней послали божественных вестников.
Я собралась постучаться, но меня отшвырнуло ударом энергии. С трудом, удержавшись на ногах, я осмотрела руку, несколько раз сжала-разжала пальцы. Боли не было, одно удивление.
Я осторожно протянула руку к двери, готовясь к новому разряду. И испытала целую гамму неясных, но явно неприятных эмоций. Магический барьер. Вместо грубой силы – подсознательное внушение: «Не ходи туда ».
Только мне как раз туда и надо.
Забыв о неприятных ощущениях, я постучала. Немедленно все погрузилось во мглу. Я только подумала: «Начинается !», как тьма рассеялась. Дверь исчезла. Вестибюль тоже. Я оказалась в очередном белом помещении, на этот раз – с оштукатуренными и побеленными кирпичными стенами и кирпичным полом с узорной кладкой чуть темнее. Посередине брошена циновка, по комнате расставлены деревянные стулья с высокой спинкой, несколько столиков и резной диван с грудой вышитых подушек.
В конце комнаты – окно во всю стену. За окном простиралась пустыня с приземистыми пирамидами – иллюзия, но очень милая. Если бы начальство психбольницы так же заботилось пациентах, они не стали бы легкой добычей неупокоенных.
– Есть кто-нибудь?
Ответа не было.
Я огляделась в поисках двери и краем глаза уловила движение у окна. За диваном, под окном, на полу сидела женщина. Не выше пяти футов, хрупкая фигурка, тонкие запястья выглядывают из широких рукавов окутывающего ее серебристого одеяния, темные волосы струятся по спине до самого пола. Крыльев я не приметила, но под ее балахоном уместились бы и крылья, и ручная кладь. Эту девчушку я нипочем не отправила бы за никсой.
– Джана? – тихо позвала я.
Она не шевельнулась. Я пересекла комнату, медленно ступая, чтобы ненароком не напугать ее.
– Джана?
Она подняла голову и посмотрела на меня огромными карими глазами. В ее взгляде не читалось ни мысли, ни чувств, я невольно отвела взгляд, будто они могли высосать из меня и то, и другое.
Я опустилась на пол поближе к ней.
– Джана, меня зовут Ева. Я тебя не трону. Я хотела спросить…
С рыком пумы Джана взметнулась в прыжке. Я и шевельнуться не успела, как она вцепилась в меня. Удар повалил меня на спину, и я больно треснулась затылком об пол.
– Див фарзанд, – прохрипела Джана, бросаясь в бой.
Я увернулась. Связывающее заклинание ее не остановило. Вспрыгнув на диван и пробежав по подушкам, я вскочила на стол, пытаясь ослепить противницу заклинанием. Не вышло. Может, на ангелов заклинание не действует? А может, действует, но Джане все равно?
Я изготовилась ударить с ноги, но моральные устои помешали. Пнуть безумного ангела? Пусть у меня не самые правильные жизненные принципы, но такого они не позволяют.
Вскочив на приставной столик, я огляделась в поисках двери. Двери не было. Единственным выходом из этой золоченой клетки было окно, а я знала, что оно – иллюзия. Зато стены здесь были настоящими стенами, непроницаемыми для призраков.
Скачками я перебазировалась на кофейный столик, произнесла заклинание, которое должно было вернуть меня домой. Не сработало. И другое не сработало. Что за чары Судьбы наложили на обитель ангела – неизвестно, но они ее прочно здесь удерживали. Что, учитывая обстоятельства, не так уж и плохо. Только я здесь ни при чем.
– Яфлан дадвари, – яростно проговорила Джана.
– От такой и слышу, психичка ненормальная.
Она остановилась, застыла на месте, потом отступила на шаг и, воздев руки к потолку, начала заклинание.
– Эй, я не хотела тебя обидеть, – проговорила я, подходя к краю стола. – Если ты зовешь Судеб, то зови. Они сами послали меня к тебе.
Что-то блеснуло в воздетых руках Джаны, медленно воплощаясь из эфира. Похоже на сияющую полосу металла фута четыре длиной, изукрашенную с одной стороны надписями неуловимо знакомым шрифтом.
Предмет материализовался, на конце появилась полированная рукоять, за которую Джана ухватилась и занесла над головой… огромнейший меч.
– Ни фига себе!
Меч со свистом перерубил ножки стола, войдя в них как нож в масло. Я перескочила с подрубленной опоры на стул, перепрыгнула через спинку, но тут клинок метнулся к моим коленям, и я распласталась на полу. Острие вспороло обивку в дюйме от моего плеча.
Джана вспрыгнула на стул, устремив на меня меч. Призрак или нет, я решила убраться с дороги. Даже вера в собственную неуязвимость не может устоять при нападении ангела-психопата с четырехфутовым самурайским мечом наперевес.
Я метнулась в другой конец комнаты, на ходу произнося заклинания. Ни одно из них не сработало.
– Демоново отродье! – заорала Джана.
Не спорю.
– Неверная!
Спорно, но ладно, готова признать.
– Шлюха сатаны!
Так, а это уже лишнее. Я развернулась, одновременно нанося удар пяткой. На сей раз совесть не выступала. Джана получила по запястью и ахнула от боли. Меч вылетел у нее из руки и с лязгом упал на пол. Мы рванулись к нему одновременно. Пока Джана пыталась взяться за рукоять, я отодвинула ее подальше и ухватилась за лезвие.
Руку пронзила дикая боль. Я заорала от боли и от неожиданности. За последние три года я даже палец ни разу не ушибла и думала, что так и будет, а теперь рука словно загорелась от прикосновения к мечу. От моего вопля, должно быть, на чердаке балки задрожали, но я не отпустила меч, а подняла его за лезвие, все еще страдая от боли.
Снова опустилась мгла.
– Надо было меня дождаться, – раздался мужской голос, от которого у меня мурашки побежали по коже. Оглянувшись, я выяснила, что сижу на площадке перед белой дверью.
Передо мной возникли ноги в бежевых брюках со стрелкой острее, чем меч Джаны. Выше – зеленая рубашка, еще выше – глаза того же изумрудного цвета, украшающие смуглое лицо с крупным носом и полными губами. Губы подрагивали от сдержанного смеха. Растрепанные темные волосы падали на лоб.
Мужчина протянул мне руку и помог подняться. Рука была твердой и теплой, почти горячей.
– Спасибо за помощь, – поблагодарила я, – я бы справилась сама.
– Заметно, – не сдержал он ухмылку и кивнул в сторону двери. – Похоже, ты ожидала другого.
– Не вопрос. – Я бросила взгляд на собственную руку. Она выглядела как обычно, а боль исчезла, как только я выпустила меч. – Значит, ангелы такие?
– Джана – ангел по роду занятий, не по крови. На самом деле она дух, как и ты. И ведьма… возможно, именно поэтому и не уничтожила тебя на месте. – Он протянул руку. – Трсайель.
Наверное, он так представился, но имени – если это было имя – я не разобрала. На имя или любое другое слово оно вовсе не походило. Хотя от невежливого «Чего?» я удержалась, мой новый знакомый прочитал незаданный вопрос по лицу.
– Три-сай-эль.
Не слишком похоже на то, что прозвучало в первый раз, но все равно ничего более близкого я не смогла бы выговорить.
– Готова спорить, тебя часто просили произнести по буквам.
– Непременно просили бы, – рассмеялся он. – Если бы кого-то это интересовало. Я не призрак.
– Да? – Я окинула его взглядом.
– Ангел. Чистокровный.
– Ангел? Крыльев не завести, да?
– Прости, что разочаровываю, – снова рассмеялся Трсайель. – Привязать крылья к ангелу – все равно что запрячь коня в машину. Телепортация быстрее любого маханья крылышками.
– Верно. – Я глянула на дверь комнаты Джаны. – Но ей не удается телепортироваться? Или дело в противомагическом барьере?
– И то, и другое. Чистокровки тоже не всегда в состоянии телепортироваться. Есть места… – Его лицо потемнело, и он дернул плечом, отгоняя неприятную мысль. – Даже чистокровок можно поймать в ловушку. Как Зедкиэля.
– Последний охотник за никсой, – вспомнила я.
– Был бы он здесь, помог бы тебе. Участие в подобных инаугурационных операциях – его работа. Но по понятным причинам он не может, поэтому меня прислали вместо него, Я помогу тебе со всем, что затруднительно для не-ангела, например, пообщаться с Джаной.
– Так вот в чем проблема. Став ангелом, она не желает говорить с нами, простыми духами?
– Нет, она учуяла в тебе демонскую кровь. Ее разум помутнен, все связи в нем перепутаны, особенно когда дело касается кого-нибудь, напоминающего никсу.
– Она почувствовала демонскую кровь и увидела во мне врага.
– Порой, – кивнул он, – она видит врага и во мне.
Я нахмурилась.
– Из-за демонской крови.
– Мне показалось, будто ты…
– Демон, ангел, все одно и то же, если заглянуть в прошлое или копнуть достаточно глубоко, но говорить об этом не советую. Некоторым неприятно, когда им об этом напоминают. Джане чудится демон в тебе и во мне, а демон для нее один: никса, отправившая ее в ничто. Но обычно я с Джаной нахожу общий язык. Готова к повторному заходу?
– Давай!
Сан-Франциско, 1927
Никса попыталась взбодриться в сознании Джолин, стараясь не задремать под нескончаемое повествование женщины о своей жизни. Причиной летаргического состояния никсы был не только бесконечный нудный монолог. Она слабела, а слабость невероятно раздражала. Когда-то хаос был для нее изысканным вином, а теперь стал водицей, не утоляющей жажды.
Она слишком привередничала в выборе партнеров, однако упорно отказывалась снизить стандарты. С неподходящим партнером жажды по-настоящему не утолить, только сточной воды напиться.
На сей раз ей пришлось прождать дольше обычного, быть может, потому, что последняя напарница совсем разочаровала ее, и никса решила попытать счастья с Джолин. Она оказалась не умнее последней девицы, пожалуй, даже глупее, и была занята исключительно собой, как часто бывает с хорошенькими девушками, не наделенными особым умом. Но Джолин не просто была неумна – у нее была пустая голова и не менее пустая душа. Наверное, осознав этот недочет, Создатель подарил ее служителю церкви и его жене, надеясь, что они восполнят недостающее.
Пустая душа делала Джолин чистым листом. Родители записали на нем добродетели, и она стала добродетельной: вышла замуж за прекрасного человека, врача на много лет старше ее, и поехала за ним в африканскую глушь, нести исцеление больным. Потом она заболела малярией, и муж отправил ее выздоравливать на родину, но не к престарелым родителям, а в калифорнийскую лечебницу. Вдалеке от бдительных глаз родителей и мужа Джолин стала сама собой. Ее душа и впрямь была листом, и записи с него можно было стирать.
Она так и не вернулась в Африку. Нашла работу, завела любовника и вошла в круг, в котором бокал мартини ценили выше добрых дел. Через пять лет она заскучала. Тут на нее и наткнулась никса, рыщущая по Америке в поисках подходящей напарницы. Выяснив, что та мечтает совершить, чтобы развеять скуку, никса предложила свою помощь.
Джолин сидела на веранде возле собственной квартиры, обдумывая, что бы надеть на вечеринку в выходные, кого она надеется встретить и так далее. Банальные, сумбурные мыслишки мелькали в ее голове как стеклышки в калейдоскопе.
Никса терялась в цветном узоре, слабела, бессильно трепетала…
– Мы можем сделать это после вечеринки? – спросила Джолин, мысленно адресуя вопрос никсе, поселившейся внутри ее головы.
Никса встряхнулась.
– Да, это даст нам время составить план. Как бы ты хотела их убить?
Недовольная гримаса.
– Я думала, ты все скажешь сама.
– Я могу… и скажу, если хочешь, но ты получишь больше удовольствия, если метод будет что-то значить для тебя.
Судя по затишью в мыслях, никса поняла, что снова говорит слишком сложно. Она подавила раздражение. «Терпи, – сказала она себе. – Возьми ее за руку и покажи путь. Награда будет велика».
– Давай подумаем вместе, – предложила никса. – Мне легче составить план, если я буду знать, почему ты хочешь их убить после стольких лет дружбы. Почему именно теперь?
Джолин просветлела.
– Потому что у меня есть ты.
– Нет. Я спрашиваю, почему именно их. Чем они тебя обидели?
– Обидели?
– Не важно. Давай…
– Нет, должна же быть причина, правильно? – Джолин прищурилась, глядя на яркое небо. – Гмм… Они спали с моим мужчиной, и я ревную.
– Разумеется! Наверняка это был настоящий удар…
– Нет-нет, я сто лет об этом знаю. И совсем не против… черт, я их и познакомила! – Женщина помолчала. – Но повод прекрасный, как тебе кажется?
Джолин сидела в крохотной кухоньке у друзей, прихлебывая молоко и обсуждая вечеринку. Этим вечером она познакомила своего любовника с хорошенькой белокурой медсестрой, чему Нелли и Дот совсем не обрадовались. Их подруга не разделяла беспокойства. Брэдли и его денег на всех хватало. Когда Джолин знакомила его с симпатичной пампушечкой, ей доставалось еще больше от его щедрот.
Нелли и Дот, наверное, поэтому и злятся, что сами не сумели найти ему красотку. Как бы то ни было, они взбесились. Не настолько, чтобы переругаться, но, шепнула никса, если дойдет и до этого, ситуация может пригодиться. Джолин пила горячее молоко и слушала, как Дот и Нелли обсуждают вечеринку, а никса нашептывала ей на ухо.
– …и не просто ревность, тут замешано большее. Они злятся, потому что… в общем, это связано с медсестрой. У нее… сифилис. Вот. Именно так. До них дошли слухи, что у нее сифилис.
– Правда? – Джолин едва не пролила молоко. – Почему они не предупредили меня? Ужас какой. Если у нее сифилис, она заразит им Брэдли…
– У нее нет сифилиса. Но мы скажем именно так, если дела пойдут неважно. Естественно, они обозлятся за то, что ты раскроешь их замыслы. Ты пыталась доказать, что это пустые сплетни, но они обвинили тебя в беспечности, бездумности. Ты пыталась уйти, но они не позволили.
Никса продолжала формировать замысел. Какое воображение. Она умница. Джолин охватила сладкая дрожь. Какая удача, что никса выбрала ее. В детстве молодой женщине всегда хотелось иметь вымышленного приятеля, но ей не везло, ни одного не находилось. Она мечтала назвать подружку Викторией.
– Я буду звать тебя Виктория, – объявила Джолин.
– Что? – пораженно спросила никса, перестав шептать.
– Я буду звать тебя Виктория. Или Вики, если тебе больше нравится, хотя мне имя Вики не очень нравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Вокруг сновала масса народу. Точнее, духов-клерков, благодаря которым так ладно крутятся колесики нашего мира. Они не связаны с миром людей и выглядят, как типичные привидения, безупречно белые призраки с глазами такой бледной голубизны, что она практически сливается с их прозрачно-белыми одеяниями. Сквозь них, как сквозь папиросную бумагу, можно разглядеть очертания окружающих предметов.
Привидения-клерки не говорят. Никто не знает, не могут они или не хотят. Они способны общаться телепатически, но слова лишнего не скажут, если достаточно жеста.
Я шла по вестибюлю. Пролетающие мимо духи с улыбками кивали мне, не останавливаясь, – каждый был занят своим делом.
В центре зала я огляделась, выбирая, куда пойти. Вариантов много, даже слишком. По стенам – десяток дверей, а в каждом углу – огромная сводчатая лестница. Ни плана помещений, ни схемы эвакуации, ни табличек на кабинетах.
– Так, – пробормотала я. – Зачем я здесь, и куда мне двигаться дальше?
Четыре проплывающих мимо духа, не замедляя полета, одновременно подняли полупрозрачные руки, указывая на лестницу в северо-западном углу.
– Там что? – поинтересовалась я.
Перед глазами возник образ крылатого ангела. Духи-клерки его создали, или я сама догадалась, не знаю; благодарно кивнув, я двинулась к ступеням.
Три двери на лестничной площадке и узенький пролет, ведущий выше. Стоило мне сделать шаг к ближайшей двери, как дух-клерк указал наверх.
– Спасибо, – поблагодарила я.
Следующая лестничная площадка, снова три двери, очередной узенький пролет. Дух-клерк снова указал мне путь. Выше. Еще две лестничные площадки. Еще два узких лестничных пролета. Еще два призрака. Наконец, увидев одинокую белую дверь, я поняла, что добралась до обители ангела.
Ангел, настоящий ангел! Я их никогда не видела. В призрачном мире об ангелах говорят редко, да и то полунасмешливо, полублагоговейно, словно мы, жители сверхъестественного мира хотели бы над ними пошутить, но не смеем.
Ангелы – земные посланники Судеб и иже с ними. То и дело их отправляют разбираться с земными проблемами. Что за проблемы – неизвестно, скорее всего, сентиментальные драмы, как в сериале «Прикосновение ангела». Божественные посланники нисходят к людям, сея мир, радость и добро, как конфетти, успевают исправить мироздание перед рекламной паузой и возвращаются к себе на небо до следующей псевдо катастрофы.
Как Судьбы додумались отправить ангела на поиски проклятого демидемона, было выше моего разумения. Все равно что послать бабочку ловить ястреба. Никса поступила именно так, как и следовало ожидать – съела ангела и косточки выплюнула. С другой стороны, Судьбы сами признались, что понятия не имеют, как с ней справиться. Когда она сбежала, вполне понятно, что первым делом за ней послали божественных вестников.
Я собралась постучаться, но меня отшвырнуло ударом энергии. С трудом, удержавшись на ногах, я осмотрела руку, несколько раз сжала-разжала пальцы. Боли не было, одно удивление.
Я осторожно протянула руку к двери, готовясь к новому разряду. И испытала целую гамму неясных, но явно неприятных эмоций. Магический барьер. Вместо грубой силы – подсознательное внушение: «Не ходи туда ».
Только мне как раз туда и надо.
Забыв о неприятных ощущениях, я постучала. Немедленно все погрузилось во мглу. Я только подумала: «Начинается !», как тьма рассеялась. Дверь исчезла. Вестибюль тоже. Я оказалась в очередном белом помещении, на этот раз – с оштукатуренными и побеленными кирпичными стенами и кирпичным полом с узорной кладкой чуть темнее. Посередине брошена циновка, по комнате расставлены деревянные стулья с высокой спинкой, несколько столиков и резной диван с грудой вышитых подушек.
В конце комнаты – окно во всю стену. За окном простиралась пустыня с приземистыми пирамидами – иллюзия, но очень милая. Если бы начальство психбольницы так же заботилось пациентах, они не стали бы легкой добычей неупокоенных.
– Есть кто-нибудь?
Ответа не было.
Я огляделась в поисках двери и краем глаза уловила движение у окна. За диваном, под окном, на полу сидела женщина. Не выше пяти футов, хрупкая фигурка, тонкие запястья выглядывают из широких рукавов окутывающего ее серебристого одеяния, темные волосы струятся по спине до самого пола. Крыльев я не приметила, но под ее балахоном уместились бы и крылья, и ручная кладь. Эту девчушку я нипочем не отправила бы за никсой.
– Джана? – тихо позвала я.
Она не шевельнулась. Я пересекла комнату, медленно ступая, чтобы ненароком не напугать ее.
– Джана?
Она подняла голову и посмотрела на меня огромными карими глазами. В ее взгляде не читалось ни мысли, ни чувств, я невольно отвела взгляд, будто они могли высосать из меня и то, и другое.
Я опустилась на пол поближе к ней.
– Джана, меня зовут Ева. Я тебя не трону. Я хотела спросить…
С рыком пумы Джана взметнулась в прыжке. Я и шевельнуться не успела, как она вцепилась в меня. Удар повалил меня на спину, и я больно треснулась затылком об пол.
– Див фарзанд, – прохрипела Джана, бросаясь в бой.
Я увернулась. Связывающее заклинание ее не остановило. Вспрыгнув на диван и пробежав по подушкам, я вскочила на стол, пытаясь ослепить противницу заклинанием. Не вышло. Может, на ангелов заклинание не действует? А может, действует, но Джане все равно?
Я изготовилась ударить с ноги, но моральные устои помешали. Пнуть безумного ангела? Пусть у меня не самые правильные жизненные принципы, но такого они не позволяют.
Вскочив на приставной столик, я огляделась в поисках двери. Двери не было. Единственным выходом из этой золоченой клетки было окно, а я знала, что оно – иллюзия. Зато стены здесь были настоящими стенами, непроницаемыми для призраков.
Скачками я перебазировалась на кофейный столик, произнесла заклинание, которое должно было вернуть меня домой. Не сработало. И другое не сработало. Что за чары Судьбы наложили на обитель ангела – неизвестно, но они ее прочно здесь удерживали. Что, учитывая обстоятельства, не так уж и плохо. Только я здесь ни при чем.
– Яфлан дадвари, – яростно проговорила Джана.
– От такой и слышу, психичка ненормальная.
Она остановилась, застыла на месте, потом отступила на шаг и, воздев руки к потолку, начала заклинание.
– Эй, я не хотела тебя обидеть, – проговорила я, подходя к краю стола. – Если ты зовешь Судеб, то зови. Они сами послали меня к тебе.
Что-то блеснуло в воздетых руках Джаны, медленно воплощаясь из эфира. Похоже на сияющую полосу металла фута четыре длиной, изукрашенную с одной стороны надписями неуловимо знакомым шрифтом.
Предмет материализовался, на конце появилась полированная рукоять, за которую Джана ухватилась и занесла над головой… огромнейший меч.
– Ни фига себе!
Меч со свистом перерубил ножки стола, войдя в них как нож в масло. Я перескочила с подрубленной опоры на стул, перепрыгнула через спинку, но тут клинок метнулся к моим коленям, и я распласталась на полу. Острие вспороло обивку в дюйме от моего плеча.
Джана вспрыгнула на стул, устремив на меня меч. Призрак или нет, я решила убраться с дороги. Даже вера в собственную неуязвимость не может устоять при нападении ангела-психопата с четырехфутовым самурайским мечом наперевес.
Я метнулась в другой конец комнаты, на ходу произнося заклинания. Ни одно из них не сработало.
– Демоново отродье! – заорала Джана.
Не спорю.
– Неверная!
Спорно, но ладно, готова признать.
– Шлюха сатаны!
Так, а это уже лишнее. Я развернулась, одновременно нанося удар пяткой. На сей раз совесть не выступала. Джана получила по запястью и ахнула от боли. Меч вылетел у нее из руки и с лязгом упал на пол. Мы рванулись к нему одновременно. Пока Джана пыталась взяться за рукоять, я отодвинула ее подальше и ухватилась за лезвие.
Руку пронзила дикая боль. Я заорала от боли и от неожиданности. За последние три года я даже палец ни разу не ушибла и думала, что так и будет, а теперь рука словно загорелась от прикосновения к мечу. От моего вопля, должно быть, на чердаке балки задрожали, но я не отпустила меч, а подняла его за лезвие, все еще страдая от боли.
Снова опустилась мгла.
– Надо было меня дождаться, – раздался мужской голос, от которого у меня мурашки побежали по коже. Оглянувшись, я выяснила, что сижу на площадке перед белой дверью.
Передо мной возникли ноги в бежевых брюках со стрелкой острее, чем меч Джаны. Выше – зеленая рубашка, еще выше – глаза того же изумрудного цвета, украшающие смуглое лицо с крупным носом и полными губами. Губы подрагивали от сдержанного смеха. Растрепанные темные волосы падали на лоб.
Мужчина протянул мне руку и помог подняться. Рука была твердой и теплой, почти горячей.
– Спасибо за помощь, – поблагодарила я, – я бы справилась сама.
– Заметно, – не сдержал он ухмылку и кивнул в сторону двери. – Похоже, ты ожидала другого.
– Не вопрос. – Я бросила взгляд на собственную руку. Она выглядела как обычно, а боль исчезла, как только я выпустила меч. – Значит, ангелы такие?
– Джана – ангел по роду занятий, не по крови. На самом деле она дух, как и ты. И ведьма… возможно, именно поэтому и не уничтожила тебя на месте. – Он протянул руку. – Трсайель.
Наверное, он так представился, но имени – если это было имя – я не разобрала. На имя или любое другое слово оно вовсе не походило. Хотя от невежливого «Чего?» я удержалась, мой новый знакомый прочитал незаданный вопрос по лицу.
– Три-сай-эль.
Не слишком похоже на то, что прозвучало в первый раз, но все равно ничего более близкого я не смогла бы выговорить.
– Готова спорить, тебя часто просили произнести по буквам.
– Непременно просили бы, – рассмеялся он. – Если бы кого-то это интересовало. Я не призрак.
– Да? – Я окинула его взглядом.
– Ангел. Чистокровный.
– Ангел? Крыльев не завести, да?
– Прости, что разочаровываю, – снова рассмеялся Трсайель. – Привязать крылья к ангелу – все равно что запрячь коня в машину. Телепортация быстрее любого маханья крылышками.
– Верно. – Я глянула на дверь комнаты Джаны. – Но ей не удается телепортироваться? Или дело в противомагическом барьере?
– И то, и другое. Чистокровки тоже не всегда в состоянии телепортироваться. Есть места… – Его лицо потемнело, и он дернул плечом, отгоняя неприятную мысль. – Даже чистокровок можно поймать в ловушку. Как Зедкиэля.
– Последний охотник за никсой, – вспомнила я.
– Был бы он здесь, помог бы тебе. Участие в подобных инаугурационных операциях – его работа. Но по понятным причинам он не может, поэтому меня прислали вместо него, Я помогу тебе со всем, что затруднительно для не-ангела, например, пообщаться с Джаной.
– Так вот в чем проблема. Став ангелом, она не желает говорить с нами, простыми духами?
– Нет, она учуяла в тебе демонскую кровь. Ее разум помутнен, все связи в нем перепутаны, особенно когда дело касается кого-нибудь, напоминающего никсу.
– Она почувствовала демонскую кровь и увидела во мне врага.
– Порой, – кивнул он, – она видит врага и во мне.
Я нахмурилась.
– Из-за демонской крови.
– Мне показалось, будто ты…
– Демон, ангел, все одно и то же, если заглянуть в прошлое или копнуть достаточно глубоко, но говорить об этом не советую. Некоторым неприятно, когда им об этом напоминают. Джане чудится демон в тебе и во мне, а демон для нее один: никса, отправившая ее в ничто. Но обычно я с Джаной нахожу общий язык. Готова к повторному заходу?
– Давай!
Сан-Франциско, 1927
Никса попыталась взбодриться в сознании Джолин, стараясь не задремать под нескончаемое повествование женщины о своей жизни. Причиной летаргического состояния никсы был не только бесконечный нудный монолог. Она слабела, а слабость невероятно раздражала. Когда-то хаос был для нее изысканным вином, а теперь стал водицей, не утоляющей жажды.
Она слишком привередничала в выборе партнеров, однако упорно отказывалась снизить стандарты. С неподходящим партнером жажды по-настоящему не утолить, только сточной воды напиться.
На сей раз ей пришлось прождать дольше обычного, быть может, потому, что последняя напарница совсем разочаровала ее, и никса решила попытать счастья с Джолин. Она оказалась не умнее последней девицы, пожалуй, даже глупее, и была занята исключительно собой, как часто бывает с хорошенькими девушками, не наделенными особым умом. Но Джолин не просто была неумна – у нее была пустая голова и не менее пустая душа. Наверное, осознав этот недочет, Создатель подарил ее служителю церкви и его жене, надеясь, что они восполнят недостающее.
Пустая душа делала Джолин чистым листом. Родители записали на нем добродетели, и она стала добродетельной: вышла замуж за прекрасного человека, врача на много лет старше ее, и поехала за ним в африканскую глушь, нести исцеление больным. Потом она заболела малярией, и муж отправил ее выздоравливать на родину, но не к престарелым родителям, а в калифорнийскую лечебницу. Вдалеке от бдительных глаз родителей и мужа Джолин стала сама собой. Ее душа и впрямь была листом, и записи с него можно было стирать.
Она так и не вернулась в Африку. Нашла работу, завела любовника и вошла в круг, в котором бокал мартини ценили выше добрых дел. Через пять лет она заскучала. Тут на нее и наткнулась никса, рыщущая по Америке в поисках подходящей напарницы. Выяснив, что та мечтает совершить, чтобы развеять скуку, никса предложила свою помощь.
Джолин сидела на веранде возле собственной квартиры, обдумывая, что бы надеть на вечеринку в выходные, кого она надеется встретить и так далее. Банальные, сумбурные мыслишки мелькали в ее голове как стеклышки в калейдоскопе.
Никса терялась в цветном узоре, слабела, бессильно трепетала…
– Мы можем сделать это после вечеринки? – спросила Джолин, мысленно адресуя вопрос никсе, поселившейся внутри ее головы.
Никса встряхнулась.
– Да, это даст нам время составить план. Как бы ты хотела их убить?
Недовольная гримаса.
– Я думала, ты все скажешь сама.
– Я могу… и скажу, если хочешь, но ты получишь больше удовольствия, если метод будет что-то значить для тебя.
Судя по затишью в мыслях, никса поняла, что снова говорит слишком сложно. Она подавила раздражение. «Терпи, – сказала она себе. – Возьми ее за руку и покажи путь. Награда будет велика».
– Давай подумаем вместе, – предложила никса. – Мне легче составить план, если я буду знать, почему ты хочешь их убить после стольких лет дружбы. Почему именно теперь?
Джолин просветлела.
– Потому что у меня есть ты.
– Нет. Я спрашиваю, почему именно их. Чем они тебя обидели?
– Обидели?
– Не важно. Давай…
– Нет, должна же быть причина, правильно? – Джолин прищурилась, глядя на яркое небо. – Гмм… Они спали с моим мужчиной, и я ревную.
– Разумеется! Наверняка это был настоящий удар…
– Нет-нет, я сто лет об этом знаю. И совсем не против… черт, я их и познакомила! – Женщина помолчала. – Но повод прекрасный, как тебе кажется?
Джолин сидела в крохотной кухоньке у друзей, прихлебывая молоко и обсуждая вечеринку. Этим вечером она познакомила своего любовника с хорошенькой белокурой медсестрой, чему Нелли и Дот совсем не обрадовались. Их подруга не разделяла беспокойства. Брэдли и его денег на всех хватало. Когда Джолин знакомила его с симпатичной пампушечкой, ей доставалось еще больше от его щедрот.
Нелли и Дот, наверное, поэтому и злятся, что сами не сумели найти ему красотку. Как бы то ни было, они взбесились. Не настолько, чтобы переругаться, но, шепнула никса, если дойдет и до этого, ситуация может пригодиться. Джолин пила горячее молоко и слушала, как Дот и Нелли обсуждают вечеринку, а никса нашептывала ей на ухо.
– …и не просто ревность, тут замешано большее. Они злятся, потому что… в общем, это связано с медсестрой. У нее… сифилис. Вот. Именно так. До них дошли слухи, что у нее сифилис.
– Правда? – Джолин едва не пролила молоко. – Почему они не предупредили меня? Ужас какой. Если у нее сифилис, она заразит им Брэдли…
– У нее нет сифилиса. Но мы скажем именно так, если дела пойдут неважно. Естественно, они обозлятся за то, что ты раскроешь их замыслы. Ты пыталась доказать, что это пустые сплетни, но они обвинили тебя в беспечности, бездумности. Ты пыталась уйти, но они не позволили.
Никса продолжала формировать замысел. Какое воображение. Она умница. Джолин охватила сладкая дрожь. Какая удача, что никса выбрала ее. В детстве молодой женщине всегда хотелось иметь вымышленного приятеля, но ей не везло, ни одного не находилось. Она мечтала назвать подружку Викторией.
– Я буду звать тебя Виктория, – объявила Джолин.
– Что? – пораженно спросила никса, перестав шептать.
– Я буду звать тебя Виктория. Или Вики, если тебе больше нравится, хотя мне имя Вики не очень нравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39