Но считать же вы умеете? Две потерянных жизни плюс одна разрушенная – больше, чем одна потерянная.
– Мы умеем считать, Кристоф, – проговорила, появившись, младшая из Судеб. – Даже я. Это тебе нужен урок, только не математики, а английского языка. Мы не сказали, что Трсайель не должен убивать никсу в теле Джейми или что он не будет это делать. Мы сказали – «не может».
– Вы хотите сказать, что это невозможно, – медленно выговорила я. – Потому что Джейми невиновна.
– Меч Правосудия не может поразить души невинных, – кивнула Судьба.
– Но эта душа не невинна, – возразил Крис. – Никса…
– Душа этого тела по-прежнему принадлежит Джейми.
– И что теперь? Что нам остается?
– То же, что и раньше, – горько улыбнулась девочка. – Только без запасного варианта.
– Великолепно.
Затем Судьбы вызвали к нам Трсайеля. Чем больше народу ломает головы над задачей, тем лучше.
Можно было прибегнуть к помощи некромантов и произвести экзорцизм, как всегда поступают с одержимыми. Однако Судьбы напомнили нам, что мы не имеем дела с обычным случаем одержимости, потому что никса – не обычный призрак. Вероятность успеха не больше одного процента, а на поиски некроманта, способного произвести подобный экзорцизм и подготовку к ритуалу уйдет масса времени, а потом будет поздно.
Время, проведенное в тронном зале, было особым временем Судеб, и сколько тут ни просиди, в мире живых пройдут считанные минуты. Покинув же этот чертог, мы вернемся в мир живых, и часы снова пойдут.
– Таким образом, надо найти способ отделить дух никсы от тела, которое она заняла. Меч ангела в данном случае не сработает. Тогда каким образом?..
– Есть еще один способ, – проговорила младшая Судьба.
– Какой?
Юная Судьба начала меняться, лицо и тело взрослели, она превращалась в среднюю из сестер. На сей раз это происходило медленно, словно младшая сопротивлялась преображению. Через миг дитя восторжествовало, и на юном лице читалась решимость и упорство.
– Есть еще один способ, – быстро-быстро, почти неразборчиво проговорила она. – Так уже делали. Второй искатель…
– Нет! – заявил Трсайель. – Мы же договорились…
– О чем? – вмешалась я. – Вы хотите сказать, что есть способ, а я о нем не знаю?
– Ничего такого я сказать не хочу. – Ангел нахмурился, поглядывая на Судьбу. – И она не знает ничего похожего.
– Зато знает другой, – заявила девочка-Судьба, вздернув подбородок. – Второй искатель.
– То есть ангел, которого вы послали во второй раз? – начала я и умолкла. – Нет, не ангел! Призрак. Человек по фамилии Дачев. Вы отправили его за никсой, и он поймал ее. А потом она заключила с ним сделку и уговорила присоединиться к ней.
Младшая из Судеб приоткрыла рот, но средняя сестра вмешалась, прежде чем младшая успела подтвердить мои слова. Но мне подтверждений не требовалось. Достаточно было взглянуть на недовольное лицо Трсайеля, чтобы понять, что я догадалась правильно.
– Если он не был ангелом, значит, он все же придумал способ отделить дух никсы от тела без меча правосудия. Как?
– Мы не знаем, Ева, – покачал головой средняя из Судеб. – Мы только знаем, что он придумал, как это совершить, и после этого дела пошли совсем плохо.
– Некоторые предвидели возникновение таких проблем, – ядовито заметил Трсайель.
– Да, – кивнула Судьба. – Надо было прислушаться к тем, кто разбирается в подобных вещах. Мы совершили ошибку и дорого за нее заплатили.
– В подобных вещах… Вы имеете в виду зло? Никса умудрилась заманить этого Дачева в свои сети? Нет, это была его идея! – догадалась я, поглядев на Судьбу. – Убийцу должен ловить убийца, и я не первая, кого вы избрали для этой цели.
39
Когда Джана потеряла рассудок после столкновения с никсой, Судьбы решили, что на поиски демидемона следует отправить того, кто понимает ее образ мыслей. Поэтому они вытащили из самых недр ада достойного кандидата – серийного убийцу, который раскаялся в собственных преступлениях. Андрея Дачева.
Они заключили с ним сделку – если он ловит никсу, то получает награду. Нет, ему не предложили стать ангелом. Вместо этого ему обещали даровать иное посмертие, не столь комфортное, как мое, но гораздо лучше ада. Честная, хорошая сделка. К сожалению, получив свободу, Дачев решил сам заняться своей судьбой, не спрашивая совета у Судеб.
Так же, как и мне, ему дали в спутники ангела – не Трсайеля, а другого чистокровку. Через два дня Дачев отделался от своего стража, и начать действовать самостоятельно. Разумеется, ему хватило ума не сбегать просто так, потому что Судьбам, в свою очередь, хватило ума снабдить его мистическим аналогом «жучка». Вместо этого он убедил Судеб, что результативнее работает в одиночку. Если ему понадобится помощь ангела, он его позовет, и вообще, каждый день будет рапортовать Судьбам о ходе расследования. Спустя четыре месяца он выследил никсу. Вот только на подмогу никого не позвал. Он сумел самостоятельно отделить ее от человеческого тела. И не стал тащить добычу Судьбам, чтобы получить награду, а наоборот, заключил сделку с никсой.
– Ладно, – сказала я, когда средняя из Судеб закончила объяснять. – Он находится в аду для серийных убийц? Я хочу сказать, он не… сбежал?
– Нет, Ева. У нас не настолько плохая система безопасности. Никса…
– Особый случай. Да, знаю. Но если этот чудак в аду, то чего мы ждем? Открывайте адские врата, я войду.
– Очень, хм, благородное предложение, Ева, – начал Трсайель.
– Благородное? Я всего лишь хочу увидеть лицо этой дряни, когда я выдерну ее из тела Джейми.
Кристоф негромко рассмеялся.
– Это не так просто, – покачал головой ангел.
– Да знаю, мужик – серийный убийца, сидит в аду, а я тоже не оранжерейный цветок. Если он знает, как поймать никсу, я выбью из него это признание. Я знаю, как уговаривать таких, как он. А если не смогу, то, по крайней мере, начищу ему рыло.
– А я с удовольствием помогу, – ухмыльнулся Крис. – На этапе выбивания информации. Если дело дойдет до начистки рыла, я предпочту наблюдать.
Судьба глубоко вздохнула и помотала головой.
– Отличный план, – вставил Трсайель. – Только один недостаток.
– Какой?
– Он лжет.
– Что?
– Как ни странно, Дачеву нельзя доверять.
– Забей на сарказм, Трсайель, – оборвала его я. – Мы тут поиском решения заняты, а от тебя помощи никакой.
– Что, вспоминая твои прошлые подвиги, может быть не так уж плохо, – пробормотал Кристоф.
Трсайель бросил не него возмущенный взгляд, однако ответить колкостью на колкость не успел, потому что я снова заговорила.
– Если у тебя нет предложений, по крайней мере, не смейся над нашими. Очевидно, что доверять этому парню нельзя, и правды о том, как остановить никсу, он не расскажет, но если надавить на него хорошенько…
– Нельзя, – сказала Судьба. – Лишь меч правосудия может заставить его сказать правду. Он должен положить руки на меч и рассказать о содеянном.
Трсайель посмотрел на Кристофа.
– Прежде чем ты спросишь, почему бы мне туда не сходить, я объясню – потому что не могу. Не могу, а не просто «не буду» или «не хочу». Ни один чистокровный ангел не может войти в настоящий ад. Вознесшиеся ангелы могут… и мы уже посылали туда Кацуо, потому что кроме него никто не вызвался.
– Значит, я могу заставить его говорить правду, только став ангелом, – я перевела взгляд с Трсайеля на Судеб. – Удобно.
Кристоф обернулся к Трсайелю.
– Ах ты, расчетливый сукин сын!
Я взяла его за руку.
– Здесь не он расчетливый, а кое-кто другой, До сих пор Трсайель единственный, кто честно объяснил мне, в чем заключается вознесение. – Я одарила Судеб недобрым взглядом. – Дамочки, вы ничего не хотите мне сказать насчет задания?
– Ева, – кивнула средняя сестра, – мы и в самом деле избрали тебя кандидатом на вознесение. Трсайель сказал, что ты обо всем догадалась… с его помощью. Мы хотели преподнести все это по-другому, но отрицать наших планов не собираемся. Впрочем, решение за тобой. Никто заставлять тебя не будет.
– Обсуждать это бессмысленно, потому что я не получу меч, если не выполню задания… а если я его выполню, Дачев мне не понадобится.
– Инаугуральное задание – не экзамен, а оценка твоих способностей. Ты избрана, и хотя ангелом становятся только после выполнения задания, на этот раз Создатель может сделать исключение. Правда, есть еще один, менее надежный способ. Если ты не хочешь становиться ангелом…
– Не хочу.
Судьба взглянула на Кристофа.
– Твое отношение к этому миру изменилось?
– Да.
– В таком случае, этот способ подойдет. Выбор за тобой, и мы не будем настаивать, хотя время от времени будем поручать тебе задания.
– Отлично, спасибо. А что за способ?
– Существуют магические средства для проверки искренности демонов, ты недавно применила их на деле. – Судьба снова посмотрела на Криса. – Подобные же средства можно применить и к душам. Правдивость высказываний Дачева можно проверить при помощи специальных заклинаний, но вот заставить его говорить невозможно.
– Иными словами, мне придется вынудить его на это обманным путем.
– Он должен произнести часть заклинания. Обманным путем этого добиться непросто.
– Значит, так: мне нужно убедить психопата, заключенного в ад, что он мне должен по своей воле рассказать, как поймать его бывшую партнершу…
– Это еще не все.
– Естественно.
Кристоф подошел сзади и обнял меня за талию. Я прислонилась к нему, впитывая тепло его тела, и расслабилась.
– Он может причинить тебе боль, – сообщила Судьба.
– Кто? Дачев?..
– Да, ты – призрак, однако в том мире действует особая магия, физическая боль там реальна, и защиты против нее у нас нет. Убить он не сможет, а вот поранить – вполне, и неизвестно, сможем ли мы исцелить тебя.
– Хм. Ладно, все равно мне вторая рука не особо нужна. Кристоф хмыкнул мне в ухо.
– Ты недооцениваешь опасность, Ева, – строго сказала Судьба.
– Принимая во внимания ваши предыдущие предложения, к этому риску я готова.
– Мы готовы, – шепнул Крис, – я пойду с тобой.
– Нет, Кристоф, – отрезала Судьба.
Он хотел возразить, но Судьба прервала его.
– С Евой ты не пойдешь. Это решено, и спорить – только время терять. Ты, наверное, и сам понимаешь, почему мы тебя не пускаем. Конечно, ты можешь ей помочь, но можешь и помешать. В аду Ева не должна ни на кого отвлекаться и должна заботиться только о собственной безопасности.
– Я пойду, – заявила я, – так будет лучше. Один вопрос: если можно сделать больно мне, то можно сделать больно и ему?
– Да… – Судьба запнулась. – Ева, я уважаю твое решение отказаться от вознесения и не хочу подталкивать тебя к иному выбору, но все же… – Сжав прялку, она наклонилась ко мне. – Я обязана тебя предупредить. Если ты окажешься в безвыходной ситуации, ты вправе в любой момент избрать вознесение. Создатель немедленно исполнит твое желание, ты станешь, неуязвима и сумеешь воспользоваться мечом. Но с этого пути не свернуть. Вознесение необратимо.
– Понятно. А теперь расскажите про Дачева. Если он оказался в подвластном вам измерении, значит, он имеет отношение к сверхъестественному миру.
– Он маг.
Боднув Криса в плечо, я вздохнула.
– Разумеется.
– Маги сходны с колдунами, а ведьм они ненавидят даже больше, чем их собратья. Скажу без особого снобизма, что маги – второсортные чародеи. Колдуны и ведьмы могут спорить, кто из них сильнее, но любой колдун признает, что ведьмы сильнее магов.
Много столетий между мужчинами-чародеями не было никаких различий – все были колдунами и уступали ведьмам. Их магия ничем не отличалась от приемов современных фокусников: ловкость рук и оптический обман. Ведьмы, щедрые дурочки, решили, что пришло время объединить усилия. За тысячу лет до маршей суфражисток ведьмы возжелали равенства полов.
Ведьмы научили колдунов сложной магии и заклинаниям. Несколько сотен лет все шло нормально, но с появлением инквизиции колдуны выступили против ведьм. Все это случилось давно, но обе расы чародеев до сих пор не простили друг друга.
Но вернемся к изначальному расколу расы. Некоторым колдунам не давались новые умения, сверхъестественного таланта не хватало. Поэтому, оказавшись не в силах влиться в сообщество, они – как, впрочем, и любая группа людей, имеющая хотя бы малую толику гордости и изобретательности, – откололись от общества и объявили себя новой расой магов. Вместо тщетных попыток освоить недоступную им высшую магию, они занялись искусствами оптических иллюзий и престидижитации, радуясь тому, что есть.
Классический случай современного самоутверждения. К сожалению, быстро выяснилось, что от практического применения умений магов толку мало. В результате маги разделились на две группы: фокусники и мошенники. Впрочем, они мало, чем отличаются друг от друга. На сегодняшний день почти все маги попадают во вторую категорию. В мире, привычном к чудесам Дэвида Копперфильда, никто не станет платить чудаку, вынимающему кролика из шляпы.
В Болгарии дело обстояло по-другому. К 1926 году Андрей Дачев, владелец передвижного цирка, прославился своими представлениями в небольших городках, где публика все еще не пришла в себя после Первой мировой войны. Хотя Дачев был неплохим магом, больше всего зрителей собирал его паноптикум. В цирк Дачева не приходили любоваться на шпагоглотателей или на огнедышащих красавиц. Паноптикумом пугали детей, а тех, кто набрался смелости посмотреть на уродцев, долго мучили ночные кошмары. Все «экспонаты» либо имели врожденные пороки, либо получили страшные увечья. Особую пикантность паноптикуму придавал тот факт, что все «экспонаты» были молодыми женщинами.
Три года Дачев разъезжал по селам и деревням Болгарии и соседних стран, держась подальше от крупных городов. Иногда из деревень, в которых он останавливался, исчезали девушки, но это никого не удивляло. Дачев был хорош собой и любил женщин.
Однажды жених одной из пропавших девушек не поверил, что она сбежала вместе с цирком. Он выследил Дачева и обнаружил, что «экспонаты» не были такими от рождения и не были жертвами несчастных случаев. Все их уродства и увечья были делом рук Дачева. Юноша спас невесту, которую Дачев не успел изуродовать. Остальным пострадавшим без особой огласки предложили быстродействующий яд, и они избрали смерть. Андрея Дачева казнили как серийного убийцу…
– И вы выпустили этого… эту тварь обратно в наш мир? – в ужасе спросила я.
Появилась, поджав губы, старшая из Судеб.
– Мы не выпускали…
– Да, он был призраком. Бессильным. Но эту проблему он легко разрешил, да? Как вы думаете, черт возьми, что он делал все эти годы там, в аду? Молитвы читал? Он вспоминал дни своей славы, ожидая шанса…
– Нет.
– Вы уверены, потому что…
– Потому что он не мог. – Судьба помолчала, и ее место заняла средняя сестра. – Андрей Дачев не помнит совершенных им преступлений. Это часть наказания. После смерти мы стираем память. Они не могут заново переживать свои прошлые преступления. Они осуждены вечно испытывать преступные влечения и извращенные желания, не находящие удовлетворения…
– Потому что обитают в мире убийц.
– В котором не может быть жертв, – кивнула Судьба. – В нем нет даже потенциальных объектов для нападения. Там нет женщин-убийц, нет слабаков и хлюпиков…
– Стая хищников и никакой добычи? Ладно, предположим, собственные преступления он позабыл. А как насчет желания убивать? Стоит ему увидеть хорошенькую девушку, даже если он не помнит о их существовании…
– Потеря памяти иногда дает дополнительный, реформирующий эффект. Порой устранение воспоминаний устраняет и желание убивать. Если они ступили на ложный путь в силу неблагоприятных обстоятельств, например, из-за трудного детства, то…
– Забыв о дурном обращении, они становятся другими людьми, не убийцами?
– Честно говоря, это случается очень редко, – согласилась Судьба, – но все же случается. Мы думали, что это как раз наш случай. За десять лет Андрей Дачев ни разу не проявлял стремления к совершению преступлений.
– Иными словами, изображал из себя образцового заключенного.
– Изображал. Да, наверное, хотя он прошел все проверки, и все указывало на то, что он исправился. Может быть, он и сам так думал.
– Пока снова не оказался в мире живых. Судьба медленно и печально кивнула.
– А память? Вы снова ее стерли?
– Нет, этого сделать мы не в силах. Мы можем стирать лишь память о жизни. Впрочем, в данной ситуации это нам на руку.
– Иначе он не помнил бы, как ему удалось поймать никсу. Значит, я должна заставить его рассказать мне обо всем, для чего необходимо спуститься в ад серийных убийц, большинство из которых сразу же увидят во мне, женщине, потенциальный объект для нападения. – Глубокий вздох. – По крайней мере, они чувствуют боль. А заклинания и демонические способности там действуют?
Не дождавшись ответа, я застонала.
– Понятно. Это ад сверхъестественного мира, и в нем не действует магия, чтобы не было расовых преимуществ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Мы умеем считать, Кристоф, – проговорила, появившись, младшая из Судеб. – Даже я. Это тебе нужен урок, только не математики, а английского языка. Мы не сказали, что Трсайель не должен убивать никсу в теле Джейми или что он не будет это делать. Мы сказали – «не может».
– Вы хотите сказать, что это невозможно, – медленно выговорила я. – Потому что Джейми невиновна.
– Меч Правосудия не может поразить души невинных, – кивнула Судьба.
– Но эта душа не невинна, – возразил Крис. – Никса…
– Душа этого тела по-прежнему принадлежит Джейми.
– И что теперь? Что нам остается?
– То же, что и раньше, – горько улыбнулась девочка. – Только без запасного варианта.
– Великолепно.
Затем Судьбы вызвали к нам Трсайеля. Чем больше народу ломает головы над задачей, тем лучше.
Можно было прибегнуть к помощи некромантов и произвести экзорцизм, как всегда поступают с одержимыми. Однако Судьбы напомнили нам, что мы не имеем дела с обычным случаем одержимости, потому что никса – не обычный призрак. Вероятность успеха не больше одного процента, а на поиски некроманта, способного произвести подобный экзорцизм и подготовку к ритуалу уйдет масса времени, а потом будет поздно.
Время, проведенное в тронном зале, было особым временем Судеб, и сколько тут ни просиди, в мире живых пройдут считанные минуты. Покинув же этот чертог, мы вернемся в мир живых, и часы снова пойдут.
– Таким образом, надо найти способ отделить дух никсы от тела, которое она заняла. Меч ангела в данном случае не сработает. Тогда каким образом?..
– Есть еще один способ, – проговорила младшая Судьба.
– Какой?
Юная Судьба начала меняться, лицо и тело взрослели, она превращалась в среднюю из сестер. На сей раз это происходило медленно, словно младшая сопротивлялась преображению. Через миг дитя восторжествовало, и на юном лице читалась решимость и упорство.
– Есть еще один способ, – быстро-быстро, почти неразборчиво проговорила она. – Так уже делали. Второй искатель…
– Нет! – заявил Трсайель. – Мы же договорились…
– О чем? – вмешалась я. – Вы хотите сказать, что есть способ, а я о нем не знаю?
– Ничего такого я сказать не хочу. – Ангел нахмурился, поглядывая на Судьбу. – И она не знает ничего похожего.
– Зато знает другой, – заявила девочка-Судьба, вздернув подбородок. – Второй искатель.
– То есть ангел, которого вы послали во второй раз? – начала я и умолкла. – Нет, не ангел! Призрак. Человек по фамилии Дачев. Вы отправили его за никсой, и он поймал ее. А потом она заключила с ним сделку и уговорила присоединиться к ней.
Младшая из Судеб приоткрыла рот, но средняя сестра вмешалась, прежде чем младшая успела подтвердить мои слова. Но мне подтверждений не требовалось. Достаточно было взглянуть на недовольное лицо Трсайеля, чтобы понять, что я догадалась правильно.
– Если он не был ангелом, значит, он все же придумал способ отделить дух никсы от тела без меча правосудия. Как?
– Мы не знаем, Ева, – покачал головой средняя из Судеб. – Мы только знаем, что он придумал, как это совершить, и после этого дела пошли совсем плохо.
– Некоторые предвидели возникновение таких проблем, – ядовито заметил Трсайель.
– Да, – кивнула Судьба. – Надо было прислушаться к тем, кто разбирается в подобных вещах. Мы совершили ошибку и дорого за нее заплатили.
– В подобных вещах… Вы имеете в виду зло? Никса умудрилась заманить этого Дачева в свои сети? Нет, это была его идея! – догадалась я, поглядев на Судьбу. – Убийцу должен ловить убийца, и я не первая, кого вы избрали для этой цели.
39
Когда Джана потеряла рассудок после столкновения с никсой, Судьбы решили, что на поиски демидемона следует отправить того, кто понимает ее образ мыслей. Поэтому они вытащили из самых недр ада достойного кандидата – серийного убийцу, который раскаялся в собственных преступлениях. Андрея Дачева.
Они заключили с ним сделку – если он ловит никсу, то получает награду. Нет, ему не предложили стать ангелом. Вместо этого ему обещали даровать иное посмертие, не столь комфортное, как мое, но гораздо лучше ада. Честная, хорошая сделка. К сожалению, получив свободу, Дачев решил сам заняться своей судьбой, не спрашивая совета у Судеб.
Так же, как и мне, ему дали в спутники ангела – не Трсайеля, а другого чистокровку. Через два дня Дачев отделался от своего стража, и начать действовать самостоятельно. Разумеется, ему хватило ума не сбегать просто так, потому что Судьбам, в свою очередь, хватило ума снабдить его мистическим аналогом «жучка». Вместо этого он убедил Судеб, что результативнее работает в одиночку. Если ему понадобится помощь ангела, он его позовет, и вообще, каждый день будет рапортовать Судьбам о ходе расследования. Спустя четыре месяца он выследил никсу. Вот только на подмогу никого не позвал. Он сумел самостоятельно отделить ее от человеческого тела. И не стал тащить добычу Судьбам, чтобы получить награду, а наоборот, заключил сделку с никсой.
– Ладно, – сказала я, когда средняя из Судеб закончила объяснять. – Он находится в аду для серийных убийц? Я хочу сказать, он не… сбежал?
– Нет, Ева. У нас не настолько плохая система безопасности. Никса…
– Особый случай. Да, знаю. Но если этот чудак в аду, то чего мы ждем? Открывайте адские врата, я войду.
– Очень, хм, благородное предложение, Ева, – начал Трсайель.
– Благородное? Я всего лишь хочу увидеть лицо этой дряни, когда я выдерну ее из тела Джейми.
Кристоф негромко рассмеялся.
– Это не так просто, – покачал головой ангел.
– Да знаю, мужик – серийный убийца, сидит в аду, а я тоже не оранжерейный цветок. Если он знает, как поймать никсу, я выбью из него это признание. Я знаю, как уговаривать таких, как он. А если не смогу, то, по крайней мере, начищу ему рыло.
– А я с удовольствием помогу, – ухмыльнулся Крис. – На этапе выбивания информации. Если дело дойдет до начистки рыла, я предпочту наблюдать.
Судьба глубоко вздохнула и помотала головой.
– Отличный план, – вставил Трсайель. – Только один недостаток.
– Какой?
– Он лжет.
– Что?
– Как ни странно, Дачеву нельзя доверять.
– Забей на сарказм, Трсайель, – оборвала его я. – Мы тут поиском решения заняты, а от тебя помощи никакой.
– Что, вспоминая твои прошлые подвиги, может быть не так уж плохо, – пробормотал Кристоф.
Трсайель бросил не него возмущенный взгляд, однако ответить колкостью на колкость не успел, потому что я снова заговорила.
– Если у тебя нет предложений, по крайней мере, не смейся над нашими. Очевидно, что доверять этому парню нельзя, и правды о том, как остановить никсу, он не расскажет, но если надавить на него хорошенько…
– Нельзя, – сказала Судьба. – Лишь меч правосудия может заставить его сказать правду. Он должен положить руки на меч и рассказать о содеянном.
Трсайель посмотрел на Кристофа.
– Прежде чем ты спросишь, почему бы мне туда не сходить, я объясню – потому что не могу. Не могу, а не просто «не буду» или «не хочу». Ни один чистокровный ангел не может войти в настоящий ад. Вознесшиеся ангелы могут… и мы уже посылали туда Кацуо, потому что кроме него никто не вызвался.
– Значит, я могу заставить его говорить правду, только став ангелом, – я перевела взгляд с Трсайеля на Судеб. – Удобно.
Кристоф обернулся к Трсайелю.
– Ах ты, расчетливый сукин сын!
Я взяла его за руку.
– Здесь не он расчетливый, а кое-кто другой, До сих пор Трсайель единственный, кто честно объяснил мне, в чем заключается вознесение. – Я одарила Судеб недобрым взглядом. – Дамочки, вы ничего не хотите мне сказать насчет задания?
– Ева, – кивнула средняя сестра, – мы и в самом деле избрали тебя кандидатом на вознесение. Трсайель сказал, что ты обо всем догадалась… с его помощью. Мы хотели преподнести все это по-другому, но отрицать наших планов не собираемся. Впрочем, решение за тобой. Никто заставлять тебя не будет.
– Обсуждать это бессмысленно, потому что я не получу меч, если не выполню задания… а если я его выполню, Дачев мне не понадобится.
– Инаугуральное задание – не экзамен, а оценка твоих способностей. Ты избрана, и хотя ангелом становятся только после выполнения задания, на этот раз Создатель может сделать исключение. Правда, есть еще один, менее надежный способ. Если ты не хочешь становиться ангелом…
– Не хочу.
Судьба взглянула на Кристофа.
– Твое отношение к этому миру изменилось?
– Да.
– В таком случае, этот способ подойдет. Выбор за тобой, и мы не будем настаивать, хотя время от времени будем поручать тебе задания.
– Отлично, спасибо. А что за способ?
– Существуют магические средства для проверки искренности демонов, ты недавно применила их на деле. – Судьба снова посмотрела на Криса. – Подобные же средства можно применить и к душам. Правдивость высказываний Дачева можно проверить при помощи специальных заклинаний, но вот заставить его говорить невозможно.
– Иными словами, мне придется вынудить его на это обманным путем.
– Он должен произнести часть заклинания. Обманным путем этого добиться непросто.
– Значит, так: мне нужно убедить психопата, заключенного в ад, что он мне должен по своей воле рассказать, как поймать его бывшую партнершу…
– Это еще не все.
– Естественно.
Кристоф подошел сзади и обнял меня за талию. Я прислонилась к нему, впитывая тепло его тела, и расслабилась.
– Он может причинить тебе боль, – сообщила Судьба.
– Кто? Дачев?..
– Да, ты – призрак, однако в том мире действует особая магия, физическая боль там реальна, и защиты против нее у нас нет. Убить он не сможет, а вот поранить – вполне, и неизвестно, сможем ли мы исцелить тебя.
– Хм. Ладно, все равно мне вторая рука не особо нужна. Кристоф хмыкнул мне в ухо.
– Ты недооцениваешь опасность, Ева, – строго сказала Судьба.
– Принимая во внимания ваши предыдущие предложения, к этому риску я готова.
– Мы готовы, – шепнул Крис, – я пойду с тобой.
– Нет, Кристоф, – отрезала Судьба.
Он хотел возразить, но Судьба прервала его.
– С Евой ты не пойдешь. Это решено, и спорить – только время терять. Ты, наверное, и сам понимаешь, почему мы тебя не пускаем. Конечно, ты можешь ей помочь, но можешь и помешать. В аду Ева не должна ни на кого отвлекаться и должна заботиться только о собственной безопасности.
– Я пойду, – заявила я, – так будет лучше. Один вопрос: если можно сделать больно мне, то можно сделать больно и ему?
– Да… – Судьба запнулась. – Ева, я уважаю твое решение отказаться от вознесения и не хочу подталкивать тебя к иному выбору, но все же… – Сжав прялку, она наклонилась ко мне. – Я обязана тебя предупредить. Если ты окажешься в безвыходной ситуации, ты вправе в любой момент избрать вознесение. Создатель немедленно исполнит твое желание, ты станешь, неуязвима и сумеешь воспользоваться мечом. Но с этого пути не свернуть. Вознесение необратимо.
– Понятно. А теперь расскажите про Дачева. Если он оказался в подвластном вам измерении, значит, он имеет отношение к сверхъестественному миру.
– Он маг.
Боднув Криса в плечо, я вздохнула.
– Разумеется.
– Маги сходны с колдунами, а ведьм они ненавидят даже больше, чем их собратья. Скажу без особого снобизма, что маги – второсортные чародеи. Колдуны и ведьмы могут спорить, кто из них сильнее, но любой колдун признает, что ведьмы сильнее магов.
Много столетий между мужчинами-чародеями не было никаких различий – все были колдунами и уступали ведьмам. Их магия ничем не отличалась от приемов современных фокусников: ловкость рук и оптический обман. Ведьмы, щедрые дурочки, решили, что пришло время объединить усилия. За тысячу лет до маршей суфражисток ведьмы возжелали равенства полов.
Ведьмы научили колдунов сложной магии и заклинаниям. Несколько сотен лет все шло нормально, но с появлением инквизиции колдуны выступили против ведьм. Все это случилось давно, но обе расы чародеев до сих пор не простили друг друга.
Но вернемся к изначальному расколу расы. Некоторым колдунам не давались новые умения, сверхъестественного таланта не хватало. Поэтому, оказавшись не в силах влиться в сообщество, они – как, впрочем, и любая группа людей, имеющая хотя бы малую толику гордости и изобретательности, – откололись от общества и объявили себя новой расой магов. Вместо тщетных попыток освоить недоступную им высшую магию, они занялись искусствами оптических иллюзий и престидижитации, радуясь тому, что есть.
Классический случай современного самоутверждения. К сожалению, быстро выяснилось, что от практического применения умений магов толку мало. В результате маги разделились на две группы: фокусники и мошенники. Впрочем, они мало, чем отличаются друг от друга. На сегодняшний день почти все маги попадают во вторую категорию. В мире, привычном к чудесам Дэвида Копперфильда, никто не станет платить чудаку, вынимающему кролика из шляпы.
В Болгарии дело обстояло по-другому. К 1926 году Андрей Дачев, владелец передвижного цирка, прославился своими представлениями в небольших городках, где публика все еще не пришла в себя после Первой мировой войны. Хотя Дачев был неплохим магом, больше всего зрителей собирал его паноптикум. В цирк Дачева не приходили любоваться на шпагоглотателей или на огнедышащих красавиц. Паноптикумом пугали детей, а тех, кто набрался смелости посмотреть на уродцев, долго мучили ночные кошмары. Все «экспонаты» либо имели врожденные пороки, либо получили страшные увечья. Особую пикантность паноптикуму придавал тот факт, что все «экспонаты» были молодыми женщинами.
Три года Дачев разъезжал по селам и деревням Болгарии и соседних стран, держась подальше от крупных городов. Иногда из деревень, в которых он останавливался, исчезали девушки, но это никого не удивляло. Дачев был хорош собой и любил женщин.
Однажды жених одной из пропавших девушек не поверил, что она сбежала вместе с цирком. Он выследил Дачева и обнаружил, что «экспонаты» не были такими от рождения и не были жертвами несчастных случаев. Все их уродства и увечья были делом рук Дачева. Юноша спас невесту, которую Дачев не успел изуродовать. Остальным пострадавшим без особой огласки предложили быстродействующий яд, и они избрали смерть. Андрея Дачева казнили как серийного убийцу…
– И вы выпустили этого… эту тварь обратно в наш мир? – в ужасе спросила я.
Появилась, поджав губы, старшая из Судеб.
– Мы не выпускали…
– Да, он был призраком. Бессильным. Но эту проблему он легко разрешил, да? Как вы думаете, черт возьми, что он делал все эти годы там, в аду? Молитвы читал? Он вспоминал дни своей славы, ожидая шанса…
– Нет.
– Вы уверены, потому что…
– Потому что он не мог. – Судьба помолчала, и ее место заняла средняя сестра. – Андрей Дачев не помнит совершенных им преступлений. Это часть наказания. После смерти мы стираем память. Они не могут заново переживать свои прошлые преступления. Они осуждены вечно испытывать преступные влечения и извращенные желания, не находящие удовлетворения…
– Потому что обитают в мире убийц.
– В котором не может быть жертв, – кивнула Судьба. – В нем нет даже потенциальных объектов для нападения. Там нет женщин-убийц, нет слабаков и хлюпиков…
– Стая хищников и никакой добычи? Ладно, предположим, собственные преступления он позабыл. А как насчет желания убивать? Стоит ему увидеть хорошенькую девушку, даже если он не помнит о их существовании…
– Потеря памяти иногда дает дополнительный, реформирующий эффект. Порой устранение воспоминаний устраняет и желание убивать. Если они ступили на ложный путь в силу неблагоприятных обстоятельств, например, из-за трудного детства, то…
– Забыв о дурном обращении, они становятся другими людьми, не убийцами?
– Честно говоря, это случается очень редко, – согласилась Судьба, – но все же случается. Мы думали, что это как раз наш случай. За десять лет Андрей Дачев ни разу не проявлял стремления к совершению преступлений.
– Иными словами, изображал из себя образцового заключенного.
– Изображал. Да, наверное, хотя он прошел все проверки, и все указывало на то, что он исправился. Может быть, он и сам так думал.
– Пока снова не оказался в мире живых. Судьба медленно и печально кивнула.
– А память? Вы снова ее стерли?
– Нет, этого сделать мы не в силах. Мы можем стирать лишь память о жизни. Впрочем, в данной ситуации это нам на руку.
– Иначе он не помнил бы, как ему удалось поймать никсу. Значит, я должна заставить его рассказать мне обо всем, для чего необходимо спуститься в ад серийных убийц, большинство из которых сразу же увидят во мне, женщине, потенциальный объект для нападения. – Глубокий вздох. – По крайней мере, они чувствуют боль. А заклинания и демонические способности там действуют?
Не дождавшись ответа, я застонала.
– Понятно. Это ад сверхъестественного мира, и в нем не действует магия, чтобы не было расовых преимуществ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39