я беру тебя в качестве моего слуги с собой. Паулин возражать не станет.Но если вдруг за тобой придут стражники, я скажу, что ни о чем не знал, что встретил моего старого слугу и принял его на работу. И понятия не имел, что он занимался незаконными торговыми операциями. Это ясно?— Ясно, — понурился Корникс.— И ты это подтвердишь. А потом пойдешь под суд. Все, что я тогда смогу, это дать тебе немного денег на адвоката.— Хорошо, господин, — еще ниже свесил голову Корникс. — Спасибо тебе. Я согласен.— Вот и отлично. Я так понимаю, что ни золота, ни жилья у тебя теперь нет?— Нет, — вздохнул бывший коммерсант. — Разреши мне быть возле тебя. Я ведь не заплатил тому жулику, хозяину моей гостиницы, да и матросы с моего корабля ищут меня по всему городу, чтобы получить жалованье. Да еще стражники... О, Боги, как я влип!— Да уж, — с укором произнес трибун. — Смотри, впредь будь умнее. Ну, иди вниз, найдешь там Феликса, объяснишь ему что и как, и он тебя устроит. Пока никуда носа не высовывай. Мы, видимо, будем выезжать завтра утром, а до того сиди тихо.— Феликс, — пробормотал галл. — Я бы уж лучше предпочел Цербера. Ведь этот проклятый сицилиец меня изведет насмешками.— Что ты там бормочешь? — подозрительно спросил Сабин.— Да ничего, господин, это я так.И он с унылым видом поплелся вниз по лестнице.Сабин с улыбкой глядел ему вслед. Он никогда не верил в деловую хватку Корникса, и случившееся с галлом его абсолютно не удивило. Правда, трибун был уверен, что этот самый Изреил действовал в сговоре с таможенниками и вся афера была организована и раздута единственно для того, чтобы облапошить и обобрать беднягу Корникса.И тот легко попался на удочку мошенников. Если бы у него было хоть немного мозгов, он бы сообразил, что настоящие таможенники скорее затребовали бы у него взятку и благополучно пропустили груз. Зачем им возня с судами и бумажками? Нет, наверняка изобретательный иудей попросту обвел вокруг пальца своего доверчивого партнера и неплохо заработал на этом. Вот, наверное, сейчас хохочет в своей синагоге.Но Сабин не собирался открывать Корниксу глаза, хотя вполне мог бы отправиться к квестору и вывести аферистов на чистую воду. Но в таком случае галл снова полез бы в коммерцию и его наверняка надули бы уже при следующей сделке.Нет, уж лучше пусть занимается своим непосредственным делом — служит трибуну Первого Италийского легиона. Тогда никто, по крайней мере, кроме самого трибуна, не пострадает. Ну, разве что еще дядя-арматор из Массилии, который лишится груза. А поделом ему. В следующий раз будет смотреть, за кого выдает замуж родную племянницу.Сабин усмехнулся, встал, забрал книгу и пошел в свою спальню, чтобы принять ванну и собраться с силами перед ночной прогулкой к дому старого гладиатора Соррентия. * * * Паулин неожиданно вернулся рано и немедленно прошел к Сабину. Легат был чем-то встревожен.— Отправляйся сейчас же по адресам, по которым заходил вчера, и прикажи, чтобы повозки, продовольствие и все остальное было готово завтра на рассвете. Пусть люди и экипажи ждут нас у Эмесских ворот.Ты ночью пойдешь к гладиатору, как мы и договаривались, но сюда уже не вернешься, подождешь в городе. Встретимся у ворот на рассвете. С тобой будет Феликс, со мной — этот британец.— У меня появился еще один слуга, — сказал Сабин и коротко изложил Светонию грустную историю Корникса.— Он надежен? — подозрительно спросил легат. — По-видимому, умом его Боги не наградили.— Глуп, это да, — согласился Сабин. — Но во всем остальном я смело могу на него положиться.— Ну, смотри. Ведь и твоя жизнь, возможно, будет зависеть от того, что за человек окажется рядом с тобой в критический момент. Ладно, его я возьму с собой.— А прокуратор тоже едет? — спросил Сабин.— Грат? Нет, он еще задержится. А где Децим Варон?— Был у себя.— Позови его сюда немедленно.Сабин вышел из комнаты, направился в спальню молодого офицера и передал приказ легата. Юноша поспешил на вызов.— Децим, родной, — сказал ему Паулин, как только тот вошел. — У меня есть к тебе просьба. Ты когда собираешься ехать в Рим?— Как только проконсул найдет подходящий корабль, — ответил Варон. — Но что-то почтенный Пизон не очень спешит.— Оно и понятно, — буркнул Паулин. — Вот что, сынок. Возьми это письмо.Он протянул ему навощенные таблички.— Ты немедленно отправишься в Селевкию и там в гавани найдешь галеру «Минерва». Письмо отдашь капитану. Он возьмет тебя на борт и как можно скорее двинется в направлении Рима. А вот этот пакет... — Он достал из-под тоги объемистый сверток. — Ты отдашь лично цезарю. И смотри, чтобы все держалось в тайне. Ты даже представить себе не можешь, как много сейчас от тебя зависит. Это тебе не нумидийцев по пустыне гонять.Молодой человек покраснел от волнения.— Слушаюсь. Я готов отправляться.— Ты хороший солдат, — с чувством сказал Паулин и повернулся к Сабину. — Он мой родственник, двоюродный племянник. Самый бравый парень в нашем роду.Сабин понимающе улыбнулся.— Ну, удачи тебе, Децим, — сказал Светоний, похлопав юношу по плечу. — Пусть Боги хранят тебя. У ворот наймешь повозку и не теряй ни минуты. Время решает все.— Удачи, — повторил трибун.Они обменялись рукопожатием, и Децим Варон вышел из комнаты. Паулин несколько секунд смотрел ему вслед, а потом взглянул на Сабина.— И ты берись за дело, трибун. Все, что я сказал Дециму, относится и к нам. Время не ждет, а его у нас осталось не так много.Заметив, что Сабин хочет что-то спросить, он махнул рукой и скривил губы.— Потом, потом я все объясню. Сейчас некогда.Сабин дисциплинированно отдал честь, развернулся и поспешил вниз, в помещение для слуг, где Феликс сейчас наверняка от души потешался над незадачливым уроженцем Нарбонской Галлии, несостоявшимся великим коммерсантом Корниксом. Глава XПоступь смерти Действительно, в служебной комнате царило неприкрытое веселье. Корникс уже немного пришел в себя, а потому не воспринимал теперь ситуацию столь трагично и совместно с Феликсом воздавал должное кувшину крепкого местного вина. Бородатый Каролунг сидел в углу и сдержанно улыбался. Он еще не совсем освоился в новой компании и держался несколько настороженно. Но от вина тоже не отказывался.— Феликс, — сказал Сабин, заходя, — ты мне нужен. Легат приказал нам отправляться в город.Сицилиец притворно вздохнул.— Я так устал, господин, — с улыбкой сказал он, — может, мой дорогой друг Корникс заменит меня? Я был бы ему очень благодарен.— Ты что, с ума сошел? — ужаснулся галл. — Как я могу появляться на улицах? За мной же охотится половина Антиохии!Даже Сабин не сдержал улыбку при виде искреннего испуга слуги. Он махнул рукой и повернулся к выходу.— Ладно, поторопись. А этот герой пусть пока отдыхает. Его мужество мы проверим позже, в Иудее.— В моем мужестве можешь не сомневаться, господин, — напыжился Корникс — Да что тебе говорить, ты же сам знаешь. Кто как не мы с моим достойным приятелем Касием Хереей перебили преторианцев, которые...— Когда мы вернемся в Рим, я поставлю тебе памятник, — серьезно сказал Сабин. — Ну все, вперед.Они с Феликсом вышли из гостиницы и двинулись по уже знакомым адресам. Солнце припекало, зной висел над городом.— Ты запомнил дорогу, по которой мы шли ночью? — спросил трибун у сицилийца. — Ведь нам предстоит сегодня еще раз пройти по этому маршруту, а у меня, честно говоря, такая путаница в голове...— Не волнуйся, господин, — успокоил его бывший пират. — У меня глаз верный. Найдем.Менелай, владелец прокатной конторы, в ответ на распоряжение Сабина кивнул и заверил, что повозки будут готовы в срок и доставлены на место. Не в первый, мол, раз. Фирма надежная.Трибун окинул самоуверенного грека скептическим взглядом, но вслух выражать свои сомнения не стал.Хозяин продовольственного магазина Хамшимозад оправдал возложенное на него доверие. Он тут же представил Сабину список всего необходимого и предложил хоть сейчас забрать продукты.— Доставишь их к Эмесским воротам за час до рассвета, — приказал трибун. — Найдешь повозки, предназначенные для цезарского легата Светония Паулина, и погрузишь все на них. Рассчитаемся на месте.— Будет исполнено, господин, — поклонился Хамшимозад.А вот в дорожном бюро Патробия возникли проблемы. Оказалось, что палатки еще не получены, да и с укомплектовкой бригады носильщиков и слуг возникли проблемы.Сабин не стал препираться с говорливым сирийцем. Он просто положил ладонь на рукоять меча и кратко, выразительно сообщил, что если Патробий не выполнит взятые на себя обязательства, то он, Сабин, заставит его самого нести весь груз, а палатку сошьет из кожи, которую предварительно сдерет со столь безответственного человека.Это подействовало. Патробий сник и упавшим голосом пообещал сделать все, что в его силах.Сабин мрачно выслушал эти заверения, молча медленно кивнул, повернулся и вышел.Задание было выполнено. До наступления темноты оставалось еще немного времени и следовало подумать, чем заняться. Трибун остановился на улице и почесал затылок. Феликс выжидательно стоял рядом.Мимо них безостановочно текли толпы людей в самых разнообразных одеждах, галдящие на всех языках мира. Очередной день в Антиохии завершался, и все спешили по домам, гостиницам или в какие-то другие, только им известные места.У Сабина мелькнула было мысль заглянуть в публичный дом, но возникший перед глазами образ белокурой Эмилии тут же ее отогнал. Нет, не станет он пачкать свою чистую любовь, обнимаясь с похотливыми девками из квартала проституток. К тому же, в этом азиатском скопище недолго и подхватить какую-нибудь экзотическую болезнь.Феликса, правда, подобные сомнения не терзали. Он уже давно косился на стоявшую в нескольких шагах от них молодую девушку в коротком желтом платье и белом парике — характерном признаке ее профессии.Сабин перехватил взгляд сицилийца.— Ну, — сказал он, — ладно, иди развлекись. Только, пожалуйста, не напейся и будь в гостинице вовремя и в нормальной форме. Не исключено, что нам сегодня ночью снова предстоит пустить в ход свои мечи.— Понял, господин, — весело сказал Феликс. — Не волнуйся, не подведу. Я ненадолго.И, нащупав в кармане кошелек с выплаченным Паулином авансом за службу, бывший пират решительно направился к проститутке, которая интуитивно почувствовала потенциального клиента и немилосердно строила ему глазки.Сабин проводил сицилийца взглядом и двинулся но направлению к «Трем коронам».«Лучше почитаю что-нибудь, — решил он. — Книги способствуют душевному равновесию, а это как раз то, что мне сейчас нужно».Паулина уже не было в его комнате; трибун быстро принял ванну, смыв уличную пыль, переоделся, приказал подать легкого вина и фрукты и улегся на диван с книгой в руке. * * * Феликс не подвел — он пришел через полтора часа, как всегда спокойный и трезвый. Сабин приказал ему ждать команды и вернулся к чтению. Это была «История» Тита Ливия, которую он очень любил.Уже в сумерках появился Паулин; трибун доложил ему о результатах своего похода по городу. Легат молча выслушал, кивнул и ушел к себе. Что-то явно угнетало его и не давало покоя.Когда приблизился условленный час, Сабин встал с дивана, набросил плащ, прикрепил меч к поясу и спустился вниз, чтобы позвать Феликса. Сицилиец уже ждал его, тоже одетый в плащ.Они вышли на улицу. Стало значительно прохладнее, да и небо было более светлое, чем вчера, а потому видимость несколько улучшилась. Сабин мысленно поблагодарил Богов.— Ну, веди, — сказал он. — Сейчас посмотрим, какой из тебя следопыт.— Не волнуйся, господин, — успокоил его сицилиец и уверенно двинулся вперед.Он знал, куда нужно идти.Спустя примерно полчаса и Сабин уже начал узнавать кое-какие детали, которые пытался запомнить вчера. Вот темное пятно облупившейся краски на стене дома, вот какой-то деревянный идол с мощными челюстями и безумными глазами, а вот, наверное, та же самая кошка, которая вчера шарахнулась у него из-под ног, едва не напугав трибуна.Наконец в ноздри им ударил запах реки и послышался плеск ленивых волн Оронта. Да, дом гладиатора находился где-то здесь.— Вон там, кажется, — тихо сказал Феликс, показывая рукой.Сабин взглянул.Что ж, похоже. Низенькая калитка, покосившийся домишко... Да, определенно это и есть жилище Соррентия, которое вчера удостоил посещением цезарский легат Марк Светоний Паулин. А теперь эта честь выпала и трибуну Валерию Сабину.Он огляделся по сторонам, убедился, что людей поблизости нет, и повернул голову к Феликсу.— Побудь здесь. Смотри в оба. Если что — я позову, и тогда сразу врывайся в дом. Мало ли что может случиться в этом проклятом городе. Ты хорошо понял меня?— Да, господин, — кивнул сицилиец. — Я буду начеку.Сабин осторожно двинулся к домику, потянул калитку, которая коротко жалобно взвизгнула, вошел во двор и, неслышно ступая по мягкой земле, приблизился к неказистому строению.Что-то вдруг насторожило трибуна. Свет в окошке не горел и ему показалось, что из темноты за ним пристально наблюдают чьи-то явно недружественные глаза.Сабин на миг задержался, но потом коротко передернул плечами, шепнул про себя короткую молитву, отгоняющую духов, и решительно постучал в дверь домика.Ответом ему была лишь тишина.Трибун постучал еще раз, громче. Теперь его ушей сразу же коснулся чей-то протяжный болезненный стон, а потом — легкие звуки шагов.Без сомнения, в доме кто-то был и этот «кто-то» не хотел открывать дверь бывшему трибуну Первого Италийского легиона, который пришел сюда по заданию легата цезаря Марка Светония.Сабин немного отклонил корпус и с силой врезал плечом в дверь. Хлипкая преграда моментально уступила — у трибуна сложилось впечатление что она вовсе и не была заперта — и римлянин влетел в маленькую задымленную комнату, в которой пахло грязью, пылью, мочой, крысами и чем-то еще.В следующий миг Сабин уже знал, чем. Кровью. Но сделать надлежащий вывод из этого открытия не успел.Чьи-то сильные руки сдавили ему горло, а еще кто-то вцепился в щиколотки, пытаясь свалить трибуна на пол.— Феликс! — крикнул Сабин, судорожно напрягая связки, а правой рукой выдернул из ножен меч и наотмашь рубанул в темноту.— А-а! — взвыл какой-то человек.Цепкие ладони выпустили горло римлянина.— Кто здесь? — громко крикнул Сабин, пинком отшвыривая чье-то тело из под ног и отскакивая к стене. — Именем цезаря, сдавайтесь!С треском распахнулось окно, чей-то смутный силуэт мелькнул на фоне неба. Потом еще один.Сабин бросился вперед, но налетел на какую-то утварь и грохнулся на пол, больно ударившись головой.— Проклятие! — выругался он.Со двора донесся сдавленный крик и лязг металла. Потом что-то тяжелое упало на землю.— Где ты, господин? — послышался голос Феликса.— Здесь, — буркнул Сабин, поднимаясь на ноги и с гримасой на лице ощупывая здоровенную шишку на лбу.В дверях появилась фигура сицилийца.— Где эти люди? — спросил трибун. — Убежали?— Двое, — виновато ответил Феликс. — Третий лежит во дворе.— Мертвый?— Да.— Жаль. Он мог бы нам кое-что объяснить.— У меня не было выхода, господин. Парень был здоровенный, в руке держал нож. Мне пришлось.— Ладно, забудем о нем. Поищи лучину или лампу Надо зажечь свет.Внезапно из угла комнаты снова послышался слабый стон. Сабин сделал шаг в том направлении, крепко сжимая в ладони меч.— Кто там? — спросил он хрипло.Никто не ответил и снова наступила тишина.Тем временем Феликс отыскал лучину и через несколько секунд вспыхнул неяркий огонек.— Посвети туда, — указал пальцем Сабин.Сицилиец осторожно двинулся в угол помещения. Прикрывая лучину ладонью. Сабин последовал за ним.Они увидели, что у стены лежит на полу какой-то человек. Он был старый, с клочковатой седой бородой, в грязном хитоне. Одежда была покрыта кровью. Мужчина слабо шевелил губами, словно силясь что-то сказать. Его глаза были закрыты.— А вот и лампа, — негромко сказал Феликс и тут же освещение стало значительно лучше.Сабин наклонился над раненым мужчиной и тронул его за плечо.— Кто ты такой? — негромко спросил он. — Тебя зовут Соррентий, да? Ты тут живешь?— Да, живу... — еле слышно прошептал старик. — Жил, а теперь умираю... Где мой внук?Сабин быстро оглядел комнату.— Тут больше никого нет, — сказал он.Старик довольно улыбнулся, превозмогая боль.— Он успел убежать... Слава богам...— Кто на тебя напал? — допытывался римлянин. — Отвечай. Я — трибун Валерий Сабин и пришел сюда по приказу легата Паулина. Помнишь, вы договаривались о встрече?— Да... — снова шепнул старик. — Он обещал мне деньги, много денег... И римское гражданство для внука... Я согласился...— Вот деньги, — Сабин положил ладонь на кожаный мешочек с золотом, который ему ранее вручил Паулин. — А вот и документ о гражданстве. Говори, что ты знаешь о сокровищах Ирода?— Я знаю... — прохрипел старик и вдруг его лицо исказила дикая гримаса, а пальцы рук конвульсивно сжались в кулаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51