— Стэнли тебе не говорил, что мы тут нашли учительницу? Похоже, что теперь нам наконец-то понадобится твоя старая хижина? — Эмма поднесла к девочке платьице, примеряя его. — А то мы тут уже сомневались, удастся ли нам вообще найти кого-нибудь, пожелавшего отправиться в Хоумстэд.
Жаворонок потянула Эмму за рукав:
— М-э-э-м?
Женщина наконец-то обратила на нее внимание.
— Что такое, дитя?
— А вот то платье, оно мне не подойдет? — Жаворонок показала пальцем на желтое, расшитое подсолнухами, платье. Ее большие, как блюдца, глаза округлились, наполнившись маленькой надеждой. Шить Эмма была мастерица, и не мудрено, ведь ей как-никак пришлось шестерых вырастить, — а что до этого желтого платья, то оно уже было размера на три больше, чем носила Эмма, к тому же ей так хотелось исполнить желание малютки.
— Думаю, мы его чуток подошьем, — сказала она, доставая желтое платье. — Пойдем, надо сейчас прямо на тебе его подогнать. — Эмма посмотрела на Уилла. — А ты иди по своим делам. Зайдешь за своей птичкой через часок, я уж ее в лучшем виде подготовлю!
Уилл молча кивнул. Его глаза скользнули по прижавшейся к Эмме девчушке.
— Слушайся, детка, миссис Барбер. Я скоро вернусь!
Под мелодичный звон колокольчика Райдэр вышел на улицу, осторожно прикрыв за собою дверь.
Жаворонок опять потянула Эмму за руку.
— А он точно вернется? — с сомнением в голосе прошептала девочка.
У Эммы перехватило дыхание.
— Еще ни разу не слышала, чтобы твой дядюшка не сдержал своего слова! Конечно, он вернется! Можешь даже не беспокоиться.
Застенчивая улыбка малютки стоила многих часов перешивания яркого, желтого платьица.
В это время Уилл Райдэр, любуясь главной улицей города, чувствовал свою полную растерянность и беспомощность. Ну что ему делать с этой девочкой. Жаворонком? Уилл всегда был одиноким волком. Прирожденный бродяга, последние восемнадцать лет он провел то в седле ковбоя, то с лопатой золотоискателя, а то и с ружьем, исходив вдоль и поперек весь Дикий Запад. Ему даже в голову не приходило где-нибудь обосноваться навсегда, пока шесть лет тому назад он не схлестнулся со старым Риком Чарльзом на перегоне скота. Именно Рик привел Уилла в Долину Большого Лука. И именно Рик выбрал место для их первой хижины у речушки Пони Крик, развел здесь небольшую отару овец, сказав при этом, что никуда уже отсюда не сдвинется, ну, разве что его здесь закопают.
А так, кстати, оно и случилось… Год назад Уилл похоронил старика, упрямого плешивца, и к этому времени он уже решил, что останется на Ранчо Рокин'Ар и сделает его самым процветающим в округе.
Неторопливо Уилл двинулся вперед, морщинка легла на его лоб, но проклятый вопрос так и не выходил из головы. Так что же ему делать с этим Жаворонком? О том, как растить детей, ничегошеньки-то ему известно не было. Да он и не думал о том, чтобы в ближайшие год-два ими обзаводиться. А тут эта девочка… Де-воч-ка! Только ее Уиллу и недоставало в доме. Райдэр за всю свою жизнь мало имел дел с женщинами. Его мать еще давно навсегда отучила его от мысли сковать себя узами брака. Марта Райдэр, сколько помнил Уилл, всегда изображала из себя страдалицу. И он не собирался угодить в тот же капкан, что и его отец в свое время. Поэтощу Уилл предпочитал избегать общество женщин, особенно тех, у кого на уме было лишь одно замужество. Хотя… Уилл внезапно, кстати, вспомнил о миловидной Жюстине и тут же признался себе в том, что отнюдь не все женщины стремятся только к браку.
Жюстина даже вида не подавала, что ищет свадебное кольцо или приставки «миссис» к своей фамилии. Жюстине ничего не надо было, кроме приятного времяпрепровождения, красивых вещей да кого-нибудь рядом на ночь. Уилл хорошо ее понимал и разделял ее побуждения и интересы. Райдэр считал Жюстину своей девушкой, и это, кстати сказать, придавало ему лишний вес и значительность в местном провинциальном обществе. Но на тот счет, насколько их отношения были серьезными, он крепко ошибался. И понял это лишь тогда, когда как-то вернулся с прогона скота раньше обычного и к своему возмущению обнаружил Жюстину в своей постели в объятиях помощника шерифа… Ну, что тут ранчеру было поделать?
Хотя, конечно, как говорится, чего в жизни не бывает, но все же Уилл старался поменьше иметь дела с женщинами да и, по его твердому мнению, прекрасный пол, вряд ли в ближайшее время мог кардинально измениться к лучшему… Вне всякого сомнения, матримониальные отношения в планы Уилла Райдэра не входили. Он мог бы поклясться в этом на целой стопке Библий.
Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний о своей матери и Жюстине. В конце концов он напомнил себе, что нельзя ставить невинное дитя и голодную до мужчин женщину на одну доску. Жаворонок еще совсем малютка. Одинокая, забитая сиротка. Но вот только, что же ему с ней делать? «Что-то ты как в воду опущенный, Уилл?!» — сказал он себе. Райдэр остановился, повернулся на знакомый голос: «День добрый!»
Хэнк Мак Леод, косая сажень в плечах, с отливающими стальной сединой висками и глазами цвета неба, коснулся пальцами полей своего стетсона.
— Не скажешь ли, что так тебя тревожит?
— Да, ничего, шериф, в чем мне могла бы понадобиться помощь закона.
Жизненный опыт подсказывал Хэнку, что сейчас необходимо было выдержать небольшую паузу. В конце концов, Уилл пожав плечами, сказал: «Видишь ли, сегодня утренним экипажем прибыла моя племянница. Моя сестра умерла год назад, и ее муж также, и теперь девочка будет жить со мною». Уилл не стал. уточнять для шерифа, что его собственная мать отказала в приюте внучке-полукровке, а сестры из Армии Спасения почти шесть месяцев потратили на уточнение местожительства любимого дядюшки.
— Прискорбно это слышать… Я имею в виду насчет вашей сестры…
Уилл опять пожал плечами.
— По правде говоря, я понятию не имею, как воспитывать девочку. И что я буду с нею делать на ранчо?!
— Спорим, у тебя все получится как нельзя лучше! Растить детей не так уж и сложно. Я сам вот двоих воспитал.
— Тебя послушаешь, так это проще простого! Но этого не может быть, Хэнк!
Уилла не так-то легко было провести. Он знал, что на самом деле воспитание — это очень сложно. Его собственное детство было весьма далеко от совершенства. Не дай бог, он заставит, не желая того, девочку страдать так, как когда-то приходилось ему.
— В жизни ничего так просто не делается, — пояснил Хэнк. — Надо стараться, чтобы все было по-доброму. У тебя, Уилл, получится!
Уилл покачал головой.
— Не знаю… К тому же тебе жена помогала, а я…
— И то правда, — усмехнулся шериф. — Давай допустим, что на территории штата есть где-то хорошая женщина, которая не прочь за тебя выйти замуж, а значит — и помочь растить племянницу! Мы с тобой могли бы уже начать поиски. А, Уилл? Как ты считаешь?!
— Нет уж, Хэнк, спасибо! — Слова Хэнка настолько возмутили Райдэра, что он замотал панически головой. — Нет, ни за что!
Улыбка исчезла с лица Хэнка.
— Ну ты ведь, по-моему, всегда сможешь договориться, чтобы девочку кто-нибудь удочерил, если не хочешь возиться с нею сам.
НЕ ХОЧУ С НЕЮ ВОЗИТЬСЯ… Уилл представил круглые, полные печали глаза Жаворонка, это постоянное выражение испуга на ее милом личике… Он ведь вовсе не говорил, что девочка ему не нужна. Хотя это она уже, наверняка, не один раз слышала… Уиллу так бы не хотелось продолжить список отказывающихся от ребенка.
— Думаю, мы что-нибудь придумаем, — сказал он чуть мрачноватым тоном.
Хэнк улыбнулся: «Я так и думал!»
Глава 2
Адди казалось, что езда на этом, запряженном одной лошадью, экипаже вытрясет из нее всю душу. Она молила про себя Бога, чтобы добраться до Хоумстэда в целости и сохранности, но у нее не было полной уверенности, что она не разобьется вместе с возницей вопреки воле Всевышнего где-нибудь на дороге. Экипаж резко занесло на крутом горном повороте. Адди с визгом полетела на пол. Шляпка сползла ей на глаза, а заколки рассыпались,
— Да он с ума сошел! — возмутилась она. — Дурак какой-то!
Она вновь устроилась на сиденье и попыталась привести в порядок шляпку и волосы. Но толку в этом не было. Теперь уж ей ни за что не сколоть свои лохмы в аккуратную прическу, по крайней мере, до тех пор пока они не окажутся на твердой земле, и под рукой у нее не будет теплая вода да расческа.
«Помоги мне Господи! И что это меня понесло в эту забытую Богом глушь? « — думала про себя Адди.
«…И ВПРЯМЬ НЕ ВИЖУ, ЧТОБЫ У ВАС БЫЛ КАКОЙ-ТО ИНОЙ ВЫБОР, МИСС ШЕРВУД!»
Экипаж качнуло в противоположную сторону. Адди схватилась за дверцу, пытаясь не слететь с сиденья вторично, и приберегла пару ласковых для безмолвного болвана, что возвышался на козлах, на случай, если они все-таки доедут до Хоумстэда, а не закончат свой путь на дне какой-нибудь быстрой реки!
«НУ, ЭТО НЕСЕРЬЕЗНО, МИСС ШЕРВУД! ВЫ НЕ МОЖЕТЕ МНЕ ОТКАЗАТЬ».
Насчет иного выбора, мистер Бэйнбридж явно ошибся, равно как и насчет того, что Адди не сможет ему отказать. И она сказала об этом Бэйнбриджу вполне определенно. А потом она ответила на объявление «Ищем учителя», посланное во все окружные газеты из крохотного поселка, затерявшегося на крайнем Западе. Поселок этот назывался Хоумстэд. И уже через несколько недель она запаковала все свое добро в два сундука и села в вагон, идущего в западном направлении паровоза. Именно эти сундуки и были в данный момент привязаны веревками к крыше этого жуткого однолошадного экипажа, главной целью которого было — как следует растрясти ее кости.
Адди откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Она благодарила бога за то, что путешествие наконец-то подходило к своему логическому завершению. Ей казалось, что она села на поезд в Кингсбери, по крайней мере, несколько лет назад. Она уже достаточно намыкалась за эти дни по незнакомой ей сельской глубинке и многого поднатерпелась от здешних грубиянов. Все, о чем она сейчас могла мечтать, это о ванне и ночи, проведенной в нормальной человеческой постели.
На Адди нахлынули воспоминания о родном доме на Заливной улице. Она могла бы поклясться, что осязала кожей соленые ветра и слушала прибой морских волн Кингсберского залива. Она ощутила острый приступ тоски по родине, сменившийся всеподавляющим паническим страхом. Ей было знакомо это чувство. Страх преследовал ее с тех пор, как она покинула офис мистера Бэйнбриджа, дав ему вполне определенный отказ. А что, если у нее совсем ничего не получится? Вдруг она не сможет? Может быть, она весьма посредственная учительница?
«ТЫ МОЖЕШЬ, АДЕЛАИДА. У ТЕБЯ ЭТО ПРИРОДНЫЙ ДАР — УЧИТЬ…», — вспомнились слова, сказанные ее отцом.
— Надеюсь, папа, — прошептала Адди так, будто отец был сейчас тут, рядом с нею, словно бы она и впрямь слышала от него эти ободряющие слова.
Мэтью Шервуд был заботливым отцом и великолепным учителем. Он знал, чем увлечь своих учеников. А уж над образованием своей собственной дочери он постарался как следует. Ее любимыми воспоминаниями были часы, проведенные с ним вместе в захламленном кабинете в глубине дома на Заливной улице, то, как они вдвоем копаются в пропахших пылью книгах, а затем обсуждают все, что прочитали. Порой их оживленные дебаты становились чересчур разгоряченными, и дочь и отец изо всех сил старались отстоять совершенно противоположные точки зрения, но теперь, вспоминая прошлое, ей было дорого каждое из тех счастливых мгновений. Ведь, споря с отцом, она всегда чувствовала себя равной. «Я смогу, — подумала Адди про себя. — Я буду хорошей учительницей. Обязательно!»
Экипаж заметно замедлил ход, да, похоже, и дорога выровнялась. Адди открыла глаза и, схватившись рукою за дверцу, прильнула к окошку, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть.
Извилистая горная дорога осталась позади. Перед Адди простиралась обширная, серповидной формы, долина. Высокие травы колыхались на горячем летнем ветру. Темно-пурпурные полевые цветы заставляли вспоминать о мантиях сказочных королей. То был чарующий вид. Величественные горы, склоны которых густо поросли дикими соснами, а гранитные пики — обнажены, устремились в ослепительно голубую небесную ширь. Да, такого Адди уже очень давно не видела. Она подумала, как далеко осталось им до пункта конечного прибытия. Словно прочитав ее мысли, возница громко воскликнул: «Приближаемся к Хоумстэду, мисс!»
«Хоумстэд», — повторила Адди про себя и сразу же забыла о величественных вершинах, синем небе и пурпурных полевых цветах. Она безуспешно попыталась стряхнуть пыль с потерявшей всякий вид юбки. Наверняка и лицо ее было в грязных разводах… Оставалось надеяться, что хоть чепчик сможет скрыть ее растрепанные волосы. Конечно же, ей хотелось прибыть в Хоумстэд во всей красе, но, к сожалению, сейчас об этом не могло быть и речи. Адди закрыла глаза и быстро прошептала молитву, попросив у Бога расположение жителей Хоумстэда. Ей так хотелось им понравиться.
— Еще кофе, дорогой?
Хзнк в ответ поднял свою чашечку, и его жена Дорис наполнила ее до краев темным крепким варевом.
— Экипаж, должно быть, уже давно приехал, — сказал он, прежде чем подуть на горячую жидкость.
— Если только не опоздал, — при этих словах Дорис поставила на стол еще одну тарелку, затем наполнила кофе вторую чашку. После этого, выдвинув с противоположного края стола стул, села.
— Как ты думаешь, каков он из себя?
— Кто?
— Сам знаешь кто, — обиженно ответила Дорис. — Само собой разумеется, учитель. Мистер Шервуд.
— А… так это ты о нем… Не знаю. Подождем его приезда да посмотрим. Думаю, он такой же, как и все.
— Хэнк Мак Леод, ты кого хочешь из себя вывести? Я тебе об этом раньше не говорила, разве?
Он ухмыльнулся, уставившись в чашку.
— Пару раз, Дори. — Он сделал глоток. — Всего лишь пару раз.
Мирная тишина установилась на кухне, пока Дорис завтракала, а Хэнк пил свой кофе, глядя задумчиво в окно на главную улицу Хоумстэда.
Хэнку нравилось быть здесь шерифом. Один день походил на другой. Да и, говоря по правде, единственным волнующим событием для жителей Долины Большого Лука бы еженедельный приезд экипажа из Буаз-Сити, да и то останавливающегося здесь, чтобы только раскидать почту.
Крайне редко вместе с почтой экипаж привозил и какого-нибудь пассажира. До сих пор в округе все еще обсуждали приезд на прошлой неделе племянницы Уилла.
Словно читая его мысли, жена спросила:
— Не слышал, Хэнк, как там у Уилла Райдэра дела? Эмма говорила, он там с этой племянницей бьется как рыба об лед.
— Да, он нервничал, но я думаю, все наладится.
— Эмма говорит, что девочка прямо писаная красавица, да только такая грустная, что прямо сердце разрывается…
— Думаю, Дорис, для печали у нее есть причины. Не так-то легко потерять своих близких и расстаться с родиной.
— Да, ты прав. Бедняжка… Осталась одна-одинешенька на свете. Я вот все о Саре думаю. Если бы что случилось с Томом и Марией, что тогда было бы с Сарой?
Хэнк поставил, чашку на блюдце и встал из-за стола.
— Мы своих двоих вырастили, думаю, и внучку смогли бы, если что…
Хэнк представил, еще нетвердо стоящую на ногах, золотоволосую и голубоглазую малышку.
— Господи, она-то уж знала бы, как обвести вокруг пальчика своего старого дедушку!
— Ну что попусту болтать о том, что нам пока не грозит.
Когда Хэнк сказал это, Дорис с любовью посмотрела на мужа и, потянувшись к нему, взяла его за руку. Она прижалась щекой к его ладони и нежно поцеловала.
— Я смотрю на прожитые годы и думаю, как же мне повезло с тобою, Хэнк, — прошептала она.
Хэнк погладил ее волосы и не задумываясь произнес:
— Нет, это мне повезло, Дори!
Минутой позже Хэнк уже спускался с парадного крыльца, слегка замешкавшись, поправляя свой широкополый стетсон. Не спеша он обвел глазами главную улицу. Он ведь ничуть не солгал, когда сказал, что ему повезло. Лучше жены, чем Дорис, и представить себе было бы невозможно. За тридцать три года совместной жизни они всякого повидали, и плохого и хорошего, но она его никогда не покидала. Дорис никогда не жаловалась, даже в те времена, когда он, молодой юрист, мотался вместе с нею. Томом и Анитой по всей стране в поисках работы. Теперь у них был милый домишко в тихом маленьком Хоумстэде, их дети выросли и уже успели обзавестись собственными семьями, нарожать своих детей, а Хэнк все продолжал работать шерифом в городке, где никогда ничего особенного не происходило. Он считал, что лучшего, чем у него есть в этой жизни, нельзя было и ожидать. Эмма была так взволнована, что места себе не находила.
«Стэнли, наверняка, чувствует то же самое», — подумалось ей, когда его рука легла ей на плечо. Она подняла на него глаза. Стэнли улыбнулся и подмигнул ей: «Все-таки тебе это удалось, Эмма», — промолвил он. Она лишь усмехнулась в ответ. Да. ей удалось, но было не так уж просто сделать это. Ей пришлось изо всех сил постараться, чтобы убедить других членов городского совета в том, что пришло время им нанять своего школьного учителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32