Как только погода позволила их снять, Кейт и Келвин возобновили восхождение.
Из-за погоды они продвигались значительно медленнее, чем планировали, и вершины горы смогли достичь только к началу одиннадцатого. Но до конечной верхней точки их маршрута было еще очень и очень далеко. Перед ними высился склон, покрытый густой растительностью: географические особенности местности заставляли идти на север, в то время как им надо было на северо-запад, но пришлось подчиниться неизбежности.
Попив немного воды и пожевав мюсли, они отошли друг от друга по нужде, затем тщательно свернули канаты, повесили их на плечи и снова отправились в путь. На этот раз Келвин шел первым. Начал моросить дождь. Они снова надели дождевики и продолжили путь.
– Давайте поговорим! – выкрикнул Токстел, приложив рупором ладони ко рту, чтобы звук разносился дальше.
Черта с два, подумал Госс. Неизвестно, для кого старался Токстел. Госс сомневался, что кто-то может его услышать. Все эти чертовы людишки словно испарились, исчезли из виду, словно их никогда и не было. Даже тела исчезли. Когда они с Токстелом заметили это сегодня утром, то немного занервничали, оказалось, что эти деревенские простаки запросто переиграли Тига. Пора было делать следующий шаг, пока эти людишки не придумали чего покруче.
Токстел орал добрых минут пятнадцать, и все в пустоту. На том берегу не было никакого движения. Он мог бы с тем же успехом общаться с ветром.
Спустя полчаса Токстел охрип, но наконец из парадной двери первого дома показалась рука, размахивающая белой тряпкой. Токстел снова закричал, помахал своим флагом, и на крыльцо вышел старик.
Старику на вид было лет девяносто. Госс не верил своим глазам, глядя, как старик с явным трудом движется от своего дома по направлению к развалинам, оставшимся от моста.
Неужели они не могли прислать никого покрепче? Зачем ему так рисковать? Хотя, если подумать, их выбор был на редкость разумен, старику все равно жить осталось недолго.
– Чего вы хотите? – ворчливо спросил он.
Кажется, он был недоволен тем, что ему пришлось проделать весь этот путь и потратить столько сил.
Токстел сразу перешел к делу:
– У женщины по фамилии Найтингейл есть то, что нам нужно. Велите ей передать нам то, что у нее есть, и мы отсюда уйдем.
Старик смотрел на них через ров, причмокивая губами, словно обдумывал предложение. Наконец он сказал:
– Я передам ваше сообщение. – С этими словами он развернулся и пошел прочь, словно ему было совершенно неинтересно, что еще они могут ему сообщить.
– И что ты насчет всего этого думаешь? – задал риторический вопрос Токстел.
– В гробу они нас видели, – ответил Госс.
Глава 28
Первая снежинка упала на землю в начале шестого. Кейт остановилась и в ужасе посмотрела на небо. За первой снежинкой последовали новые, их подхватило ветром и унесло.
– Ты видел? – спросила она Келвина.
– Угу.
Для снега время еще не пришло, но в этих местах случались ранние зимы. Если повезет, эти снежинки растают, и все. Несколько часов назад пошел сильный дождь, но, с учетом того что температура неуклонно падала по мере восхождения, приходилось предусматривать возможность настоящего снегопада.
Снегопад был плохим знаком по ряду причин, из которых самая главная состояла в том, что под снегом они не могли продолжать восхождение. Даже тогда, когда они видели, куда ступают, их подстерегали всякого рода опасности, но если их путь запорошит снегом, каждый шаг мог стоить им если не жизни, то растянутой лодыжки. К тому же их одежда не годилась для холодной погоды. Уже сейчас Кейт то и дело ежилась от холода, и это при том, что она надела толстовку с капюшоном, а поверх нее дождевик.
Келвин достал карту, которую набросал для них Рой Эдвард. Карту с указанием заброшенных шахт.
– Рядом с нами ни одной такой шахты нет? – спросила Кейт, придвинувшись к Келвину так, чтобы видеть листок. Она очень на это рассчитывала: до темноты им надо найти укрытие, а солнце сядет уже через пару часов.
– Нет, пожалуй, – сказал Келвин. Он указал на крестик на карте. – Вот ближайший рудник, а мы, насколько я могу судить, вот тут. – Он указал на другую точку. – Если Рой не ошибся, то мы примерно в миле от рудника по прямой и на футов пятьсот ниже. С нашим темпом до темноты мы туда не доберемся. Но даже если бы мы и могли до него добраться, то нам все равно пришлось бы сделать остановку, чтобы просушить одежду и согреться. Твои кроссовки промокли.
К несчастью, он был прав. Ноги у нее заледенели.
– Что будем делать?
– Тебе надо где-то укрыться от ветра и посидеть, пока я приготовлю все для ночевки. В этом я специалист.
Поскольку ветер продувал склон насквозь, Кейт и представить не могла, где можно укрыться от ветра. Но Келвин нашел ель с такими большими и пушистыми ветками, что земля под ними осталась сухой, и Кейт села под ель, прижав колени к груди и свернувшись в комок, чтобы сохранить тепло. Она посмотрела на Келвина, видела, как от дождя и ветра покраснело его лицо, и вдруг вспомнила, что одет он едва ли не легче, чем она. Его единственное преимущество состояло в водонепроницаемых ботинках.
– Будь осторожен, – сказала она, потому что не придумала ничего лучше.
– Если я не смогу найти для нас никакого укрытия, то сооружу навес. – Он начал освобождаться от снаряжения, аккуратно складывая все хозяйство возле Кейт. Свернутый в бухту канат он положил сверху. Потом нежно прикоснулся к ее щеке и ушел. С собой Келвин прихватил одну лишь саперную лопатку. Кейт спрятала нос в дождевик, словно могла согреть себя собственным дыханием. И действительно ей стало теплее, несмотря на то, что ветер продолжал завывать в кронах деревьев и дождь не прекращался. Ветви ели служили чем-то вроде навеса: из-за их наклонного расположения дождь стекал, не попадая на нее.
Прошли ровно сутки с тех пор, как они покинули Трейл-Стоп. Что там происходило? Они с Келвином почти не разговаривали, потому что, поднимаясь по скалам, не больно побеседуешь. Они останавливались только тогда, когда в этом была необходимость, постоянно ощущая, что время поджимает.
Примерно через полчаса дождь наполовину смешался со снегом. Кейт смотрела на белесую пелену, заклиная снежинки исчезнуть. Она ничего не имела против снежинок, просто хотела, чтобы теплая погода постояла еще немного. Там, внизу, вероятно, снега не было вообще.
Но снежинки слипались хлопьями, и земля начала укрываться белой порошей. Интересно, где сейчас Келвин, думала Кейт, и что он делает?
Келвин подобрал сломанную ветку толщиной с большой палец и стал тыкать этой веткой в каждую попадавшуюся ему на глаза кочку, вдруг под ней скрывается небольшая пещера. Он точно знал, что медведи еще не залегли в берлоги, время для этого еще не наступило, поэтому повесил саперную лопатку на ремень, а в руку взял зачехленный девятимиллиметровый автомат. Обычно когда выходил на задание, он носил его на поясе или пристегнутым к бедру, но, карабкаясь по скалам, пришлось, убрать его во внутренний карман и застегнуть карман на пуговицу. Автомат – не лучшее оружие, когда идешь на медведя, но все равно в сто раз лучше, чем саперная лопатка.
Каменных уступов хватало, но они были слишком мелкие, чтобы вместить двух человек. Из некоторых расщелин били ключи, но поскольку одно из главных требований, что предъявлялось к убежищу, это сухость, от таких вариантов пришлось отказаться. Если он в ближайшее время ничего не найдет, придется воспользоваться остатком дня, пусть светлым его трудно назвать, на строительство навеса.
Наконец он увидел то, что искал. Гранитная глыба нависала над склоном, чуть задираясь вверх, опираясь о другую гигантскую плиту. Эти плиты держались прочно – они находились здесь целую вечность: на верхней плите росли взрослые деревья. Еще одна гигантская ель росла с южной стороны, частично перегораживая вход. Отодвинув еловые лапы, что спускались едва ли не до земли, Келвин, пригнувшись, забрался внутрь и осмотрел найденное им место. В длину оно было футов десять и всего футов пять глубиной. Это хорошо, потому что маленький объем согреть куда проще, чем большой.
Маленьким фонариком Келвин осветил каждый угол, проверяя, нет ли там змей, дохлых и живых крыс и всего прочего. Конечно, тут хватало всякого лесного сора, и насекомые от света бросились врассыпную. Но прогнать их поможет костер. Келвин отломил небольшую еловую ветку и с ее помощью подмел ночное пристанище, затем наломал веток с окрестных деревьев, стараясь брать понемногу от каждого дерева. Он сложил ветки крест-накрест на полу. Запах хвои поможет избавиться от затхлости, да и спать на настиле приятнее. Лично он мог спать на голой земле, завернувшись в одеяло, но Кейт будет уютнее на таком импровизированном матрасе.
Сегодня по крайней мере они могут развести костер. Склон был обращен на восток, стрелки его не увидят. Деревья над ними не дадут просочиться дыму, да и погода не способствует ясной видимости.
Дождь уже полностью перешел в снег, и снегопад все усиливался, покрывая землю снежным ковром. Келвину это не нравилось. Потому что после наступления темноты температура упадет еще ниже и наутро все будет покрыто ледяной коркой. Им оставалось надеяться лишь на то, что этот холодный фронт скоро уступит место фронту теплому, с теплым дождем.
Чем быстрее Кейт окажется в этом укрытии и чем быстрее он разведет костер, тем скорее она сможет снять с себя мокрые носки и кроссовки и согреет ноги. Он может закончить оборудование их убежища и после того, как приведет туда Кейт.
К тому времени как Келвин вернулся к Кейт, дневного света оставалось еще минут на двадцать и тонкий слой снега под ногами стал необычайно скользким. Несколько раз ему приходилось пользоваться своей саперной лопатой как тростью, чтобы не упасть. Капли воды на ветках начали превращаться в льдинки и тихонько звенели на ветру.
– Я нашел для нас место, – сказал он, и Кейт подняла голову. Она сидела, прижавшись щекой к коленям, натянув дождевик выше подбородка, согреваясь собственным дыханием, и глаза у нее были тревожные, а еще в них появилась дымка страдания, которая беспокоила его сильнее, чем все остальное. – Там сухо, и мы можем развести костер.
– Ты произнес волшебное слово. – Кейт вылезла из-под ели. Отдых придал ей сил. Она чувствовала бы себя куда лучше, если бы он настоял на том, чтобы она надела ботинки, но он сам не ожидал, что пойдет дождь, а потом и снег. Артрита, который предупредил бы о грядущей смене погоды, у Келвина не было, и посмотреть передачу с прогнозом погоды за последние два дня не получилось. Но он помнил, что необычайно ранний для этого времени года снежный фронт уже предсказывали.
– Земля начала подмерзать, – сказал Келвин. – Сначала схватись за что-нибудь и только потом ступай.
– Поняла. – Кейт вытащила свой молоток, а Келвин, взвалив на себя все снаряжение, пошел вперед. Он двигался так легко, словно и не было у него никакой ноши. Кейт осторожно двинулась следом.
* * *
Она очень надеялась на то, что найденное им убежище находится не слишком далеко, потому что темнело стремительно, а снегопад все усиливался. Снег падал и просеивался сквозь деревья в пугающей тишине.
Она надеялась, что там, внизу, тоже идет снег. Что тех стрелков на склоне горы завалит снегом в десять футов толщиной. Она надеялась, что они провели под дождем весь день, а теперь превратились в сосульки.
– Нам придется повернуть назад, да? – тихо спросила она.
– Вероятно. – Он не стал подслащать пилюлю. И она была этому рада. Она предпочитала иметь дело с реальностью, а не с картинками в розовом свете, в которых было больше от пожеланий, чем от фактов.
Он остановился на особенно скользком участке и с помощью саперной лопатки сделал зарубки, чтобы можно было на них ступить. С дождевиком, наброшенным на припасы, которые он нес за спиной, он был похож на уродливое чудище, но, наверное, и она выглядела не лучше.
Она не помнила, чтобы когда-либо чувствовала себя отвратительнее, чем сейчас.
– Ну, вот мы и пришли, – сказал он наконец, отодвинув ветки гигантской ели и осветив фонариком маленькую пещеру. – Я там подмел и настелил ветки. Залезай и устраивайся поудобнее, а я пока принесу дрова.
Она не стала спрашивать, где он собирается брать сухие дрова, она была абсолютно уверена в том, что если таковые имелись в природе, он их добудет. У входа в пещеру Кейт скинула дождевик, повесила его на ветку ели у входа, а сама ползком забралась внутрь. Не помешал бы фонарь, но у нее с собой фонаря не было.
– Вот, держи, – сказал он и протянул ей зеленую тонкую трубку. Кейт вспомнила, что видела такие фонарики в магазине, который торговал туристическим снаряжением.
Свет – настоящее чудо. Кейт сразу почувствовала себя лучше, хотя было по-прежнему холодно и зябко.
Келвин опустился у входа на колени и принялся сгружать с себя припасы и снаряжение, стараясь действовать так, чтобы дождевик не соскользнул. Ему совсем не хотелось, чтобы намокли одеяло и коврик.
Кейт начала привыкать к весу воды в импровизированном ранце, но, как только избавилась от этого веса, сразу же почувствовала громадное облегчение и радостно повела плечами, разминая затекшие мускулы.
– У тебя есть сухие носки?
– В кармане.
– Прежде всего, сними мокрые кроссовки и носки, разотри ноги досуха и надень сухие носки. – С этими словами он ушел, нырнул в темноту. Пару секунд она наблюдала за тем, как удалялся огонек его фонарика, а потом сделала то, что он ей велел. Он был специалистом по выживанию, а она – нет.
Кейт сняла мокрые кроссовки и с трудом стянула две пары мокрых насквозь носков. Ноги ее были белыми, как у покойницы. Она попыталась согреть пальцы ног в ладонях, но руки тоже были холодными, так что толку от этого оказалось немного. Она принялась энергично растирать ступни. Ей бы сейчас не помешал таз с горячей водой, но водопровода в этой их гостинице не было, так что оставалось только растирать ноги.
Свет, что давала химическая трубка, был призрачно-зеленоватый и тусклый, так что Кейт не могла сказать наверняка, порозовели ее ступни или нет, но то, что ей стало теплее – это точно. Она быстро достала из кармана носки и натянула их. Как это ни странно, носки отчасти впитали тепло тела, и, надев их, она почувствовала что-то похожее на то, как если бы завернула ноги в теплое полотенце. Вскоре это ощущение пропало, но то недолгое время, пока оно длилось, показалось ей настоящим блаженством.
Штаны ее были мокрыми от колен до самого низа, но переодеться было не во что. И тут она вспомнила про панталоны, которые положила в карман толстовки. Кейт достала их, быстро стянула мокрые штаны и натянула обтягивающие панталоны. Они были сухими, но в такой холод ей даже странно было смотреть на себя в одних панталонах, поэтому она обернула бедра одеялом и принялась устраивать им с Келвином постель.
Подготовка спального места заключалась в том, чтобы расстелить матрас на еловый лапник, которым он застелил пол, затем положить сверху его одеяло. Она убрала «ранцы» с водой в дальний угол, надеясь, что там вода не замерзнет. Из еды у них были мюсли, пакетики с изюмом и маленькие шоколадки. У Келвина в поклаже оказались кукурузные чипсы. Кейт удивленно пожала плечами. Может, он любит чипсы? Что до нее, так она обожала шоколад.
Келвин вернулся с охапкой хвороста, завернутого в дождевик. Он свалил свою поклажу на сухой пятачок, затем достал саперную лопатку и быстро выкопал небольшую ямку перед входом в укрытие. Закончив, он сказал:
– Мне надо принести немного камней. – И с этим снова исчез.
Камни он нашел быстрее, чем сухой хворост. Он сделал несколько ходок и в итоге выложил камнями все дно ямки. Снизу положил ветки потолще, на них – сухие палочки потоньше.
– Этого хватит, чтобы развести костер. Потом я принесу еще дров, – сказал он и, взяв пачку с кукурузными чипсами, открыл ее и отправил пару чипсов в рот.
Отложив чипсы в сторону, он взял водонепроницаемый коробок со спичками и зажег одну, но вместо того, чтобы поджечь ветки, взял кукурузный чипс и осторожно поднес его к спичке.
К удивлению Кейт, чипс занялся пламенем, причем язычок пламени появился в углублении чипса, словно младенец в люльке.
– Черт меня дери, – пробормотала она.
– Высокое содержание растительного масла, – сказал Келвин и подбросил горящий полумесяц под крупные ветки.
Кейт наклонилась, восторженно наблюдая за тем, как от горящего чипса занялись ветки и дымок потянулся вверх.
– Сколько времени он будет гореть?
– Никогда не засекал. Достаточно долго. Не позволяй костру разгораться слишком сильно. Подбрасывай ветки только для того, чтобы он не погас, пока я не вернусь с дровами.
И Келвин опять ушел в ночь.
Огонь завораживал, и тепло, согревавшее лицо, было настоящим блаженством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Из-за погоды они продвигались значительно медленнее, чем планировали, и вершины горы смогли достичь только к началу одиннадцатого. Но до конечной верхней точки их маршрута было еще очень и очень далеко. Перед ними высился склон, покрытый густой растительностью: географические особенности местности заставляли идти на север, в то время как им надо было на северо-запад, но пришлось подчиниться неизбежности.
Попив немного воды и пожевав мюсли, они отошли друг от друга по нужде, затем тщательно свернули канаты, повесили их на плечи и снова отправились в путь. На этот раз Келвин шел первым. Начал моросить дождь. Они снова надели дождевики и продолжили путь.
– Давайте поговорим! – выкрикнул Токстел, приложив рупором ладони ко рту, чтобы звук разносился дальше.
Черта с два, подумал Госс. Неизвестно, для кого старался Токстел. Госс сомневался, что кто-то может его услышать. Все эти чертовы людишки словно испарились, исчезли из виду, словно их никогда и не было. Даже тела исчезли. Когда они с Токстелом заметили это сегодня утром, то немного занервничали, оказалось, что эти деревенские простаки запросто переиграли Тига. Пора было делать следующий шаг, пока эти людишки не придумали чего покруче.
Токстел орал добрых минут пятнадцать, и все в пустоту. На том берегу не было никакого движения. Он мог бы с тем же успехом общаться с ветром.
Спустя полчаса Токстел охрип, но наконец из парадной двери первого дома показалась рука, размахивающая белой тряпкой. Токстел снова закричал, помахал своим флагом, и на крыльцо вышел старик.
Старику на вид было лет девяносто. Госс не верил своим глазам, глядя, как старик с явным трудом движется от своего дома по направлению к развалинам, оставшимся от моста.
Неужели они не могли прислать никого покрепче? Зачем ему так рисковать? Хотя, если подумать, их выбор был на редкость разумен, старику все равно жить осталось недолго.
– Чего вы хотите? – ворчливо спросил он.
Кажется, он был недоволен тем, что ему пришлось проделать весь этот путь и потратить столько сил.
Токстел сразу перешел к делу:
– У женщины по фамилии Найтингейл есть то, что нам нужно. Велите ей передать нам то, что у нее есть, и мы отсюда уйдем.
Старик смотрел на них через ров, причмокивая губами, словно обдумывал предложение. Наконец он сказал:
– Я передам ваше сообщение. – С этими словами он развернулся и пошел прочь, словно ему было совершенно неинтересно, что еще они могут ему сообщить.
– И что ты насчет всего этого думаешь? – задал риторический вопрос Токстел.
– В гробу они нас видели, – ответил Госс.
Глава 28
Первая снежинка упала на землю в начале шестого. Кейт остановилась и в ужасе посмотрела на небо. За первой снежинкой последовали новые, их подхватило ветром и унесло.
– Ты видел? – спросила она Келвина.
– Угу.
Для снега время еще не пришло, но в этих местах случались ранние зимы. Если повезет, эти снежинки растают, и все. Несколько часов назад пошел сильный дождь, но, с учетом того что температура неуклонно падала по мере восхождения, приходилось предусматривать возможность настоящего снегопада.
Снегопад был плохим знаком по ряду причин, из которых самая главная состояла в том, что под снегом они не могли продолжать восхождение. Даже тогда, когда они видели, куда ступают, их подстерегали всякого рода опасности, но если их путь запорошит снегом, каждый шаг мог стоить им если не жизни, то растянутой лодыжки. К тому же их одежда не годилась для холодной погоды. Уже сейчас Кейт то и дело ежилась от холода, и это при том, что она надела толстовку с капюшоном, а поверх нее дождевик.
Келвин достал карту, которую набросал для них Рой Эдвард. Карту с указанием заброшенных шахт.
– Рядом с нами ни одной такой шахты нет? – спросила Кейт, придвинувшись к Келвину так, чтобы видеть листок. Она очень на это рассчитывала: до темноты им надо найти укрытие, а солнце сядет уже через пару часов.
– Нет, пожалуй, – сказал Келвин. Он указал на крестик на карте. – Вот ближайший рудник, а мы, насколько я могу судить, вот тут. – Он указал на другую точку. – Если Рой не ошибся, то мы примерно в миле от рудника по прямой и на футов пятьсот ниже. С нашим темпом до темноты мы туда не доберемся. Но даже если бы мы и могли до него добраться, то нам все равно пришлось бы сделать остановку, чтобы просушить одежду и согреться. Твои кроссовки промокли.
К несчастью, он был прав. Ноги у нее заледенели.
– Что будем делать?
– Тебе надо где-то укрыться от ветра и посидеть, пока я приготовлю все для ночевки. В этом я специалист.
Поскольку ветер продувал склон насквозь, Кейт и представить не могла, где можно укрыться от ветра. Но Келвин нашел ель с такими большими и пушистыми ветками, что земля под ними осталась сухой, и Кейт села под ель, прижав колени к груди и свернувшись в комок, чтобы сохранить тепло. Она посмотрела на Келвина, видела, как от дождя и ветра покраснело его лицо, и вдруг вспомнила, что одет он едва ли не легче, чем она. Его единственное преимущество состояло в водонепроницаемых ботинках.
– Будь осторожен, – сказала она, потому что не придумала ничего лучше.
– Если я не смогу найти для нас никакого укрытия, то сооружу навес. – Он начал освобождаться от снаряжения, аккуратно складывая все хозяйство возле Кейт. Свернутый в бухту канат он положил сверху. Потом нежно прикоснулся к ее щеке и ушел. С собой Келвин прихватил одну лишь саперную лопатку. Кейт спрятала нос в дождевик, словно могла согреть себя собственным дыханием. И действительно ей стало теплее, несмотря на то, что ветер продолжал завывать в кронах деревьев и дождь не прекращался. Ветви ели служили чем-то вроде навеса: из-за их наклонного расположения дождь стекал, не попадая на нее.
Прошли ровно сутки с тех пор, как они покинули Трейл-Стоп. Что там происходило? Они с Келвином почти не разговаривали, потому что, поднимаясь по скалам, не больно побеседуешь. Они останавливались только тогда, когда в этом была необходимость, постоянно ощущая, что время поджимает.
Примерно через полчаса дождь наполовину смешался со снегом. Кейт смотрела на белесую пелену, заклиная снежинки исчезнуть. Она ничего не имела против снежинок, просто хотела, чтобы теплая погода постояла еще немного. Там, внизу, вероятно, снега не было вообще.
Но снежинки слипались хлопьями, и земля начала укрываться белой порошей. Интересно, где сейчас Келвин, думала Кейт, и что он делает?
Келвин подобрал сломанную ветку толщиной с большой палец и стал тыкать этой веткой в каждую попадавшуюся ему на глаза кочку, вдруг под ней скрывается небольшая пещера. Он точно знал, что медведи еще не залегли в берлоги, время для этого еще не наступило, поэтому повесил саперную лопатку на ремень, а в руку взял зачехленный девятимиллиметровый автомат. Обычно когда выходил на задание, он носил его на поясе или пристегнутым к бедру, но, карабкаясь по скалам, пришлось, убрать его во внутренний карман и застегнуть карман на пуговицу. Автомат – не лучшее оружие, когда идешь на медведя, но все равно в сто раз лучше, чем саперная лопатка.
Каменных уступов хватало, но они были слишком мелкие, чтобы вместить двух человек. Из некоторых расщелин били ключи, но поскольку одно из главных требований, что предъявлялось к убежищу, это сухость, от таких вариантов пришлось отказаться. Если он в ближайшее время ничего не найдет, придется воспользоваться остатком дня, пусть светлым его трудно назвать, на строительство навеса.
Наконец он увидел то, что искал. Гранитная глыба нависала над склоном, чуть задираясь вверх, опираясь о другую гигантскую плиту. Эти плиты держались прочно – они находились здесь целую вечность: на верхней плите росли взрослые деревья. Еще одна гигантская ель росла с южной стороны, частично перегораживая вход. Отодвинув еловые лапы, что спускались едва ли не до земли, Келвин, пригнувшись, забрался внутрь и осмотрел найденное им место. В длину оно было футов десять и всего футов пять глубиной. Это хорошо, потому что маленький объем согреть куда проще, чем большой.
Маленьким фонариком Келвин осветил каждый угол, проверяя, нет ли там змей, дохлых и живых крыс и всего прочего. Конечно, тут хватало всякого лесного сора, и насекомые от света бросились врассыпную. Но прогнать их поможет костер. Келвин отломил небольшую еловую ветку и с ее помощью подмел ночное пристанище, затем наломал веток с окрестных деревьев, стараясь брать понемногу от каждого дерева. Он сложил ветки крест-накрест на полу. Запах хвои поможет избавиться от затхлости, да и спать на настиле приятнее. Лично он мог спать на голой земле, завернувшись в одеяло, но Кейт будет уютнее на таком импровизированном матрасе.
Сегодня по крайней мере они могут развести костер. Склон был обращен на восток, стрелки его не увидят. Деревья над ними не дадут просочиться дыму, да и погода не способствует ясной видимости.
Дождь уже полностью перешел в снег, и снегопад все усиливался, покрывая землю снежным ковром. Келвину это не нравилось. Потому что после наступления темноты температура упадет еще ниже и наутро все будет покрыто ледяной коркой. Им оставалось надеяться лишь на то, что этот холодный фронт скоро уступит место фронту теплому, с теплым дождем.
Чем быстрее Кейт окажется в этом укрытии и чем быстрее он разведет костер, тем скорее она сможет снять с себя мокрые носки и кроссовки и согреет ноги. Он может закончить оборудование их убежища и после того, как приведет туда Кейт.
К тому времени как Келвин вернулся к Кейт, дневного света оставалось еще минут на двадцать и тонкий слой снега под ногами стал необычайно скользким. Несколько раз ему приходилось пользоваться своей саперной лопатой как тростью, чтобы не упасть. Капли воды на ветках начали превращаться в льдинки и тихонько звенели на ветру.
– Я нашел для нас место, – сказал он, и Кейт подняла голову. Она сидела, прижавшись щекой к коленям, натянув дождевик выше подбородка, согреваясь собственным дыханием, и глаза у нее были тревожные, а еще в них появилась дымка страдания, которая беспокоила его сильнее, чем все остальное. – Там сухо, и мы можем развести костер.
– Ты произнес волшебное слово. – Кейт вылезла из-под ели. Отдых придал ей сил. Она чувствовала бы себя куда лучше, если бы он настоял на том, чтобы она надела ботинки, но он сам не ожидал, что пойдет дождь, а потом и снег. Артрита, который предупредил бы о грядущей смене погоды, у Келвина не было, и посмотреть передачу с прогнозом погоды за последние два дня не получилось. Но он помнил, что необычайно ранний для этого времени года снежный фронт уже предсказывали.
– Земля начала подмерзать, – сказал Келвин. – Сначала схватись за что-нибудь и только потом ступай.
– Поняла. – Кейт вытащила свой молоток, а Келвин, взвалив на себя все снаряжение, пошел вперед. Он двигался так легко, словно и не было у него никакой ноши. Кейт осторожно двинулась следом.
* * *
Она очень надеялась на то, что найденное им убежище находится не слишком далеко, потому что темнело стремительно, а снегопад все усиливался. Снег падал и просеивался сквозь деревья в пугающей тишине.
Она надеялась, что там, внизу, тоже идет снег. Что тех стрелков на склоне горы завалит снегом в десять футов толщиной. Она надеялась, что они провели под дождем весь день, а теперь превратились в сосульки.
– Нам придется повернуть назад, да? – тихо спросила она.
– Вероятно. – Он не стал подслащать пилюлю. И она была этому рада. Она предпочитала иметь дело с реальностью, а не с картинками в розовом свете, в которых было больше от пожеланий, чем от фактов.
Он остановился на особенно скользком участке и с помощью саперной лопатки сделал зарубки, чтобы можно было на них ступить. С дождевиком, наброшенным на припасы, которые он нес за спиной, он был похож на уродливое чудище, но, наверное, и она выглядела не лучше.
Она не помнила, чтобы когда-либо чувствовала себя отвратительнее, чем сейчас.
– Ну, вот мы и пришли, – сказал он наконец, отодвинув ветки гигантской ели и осветив фонариком маленькую пещеру. – Я там подмел и настелил ветки. Залезай и устраивайся поудобнее, а я пока принесу дрова.
Она не стала спрашивать, где он собирается брать сухие дрова, она была абсолютно уверена в том, что если таковые имелись в природе, он их добудет. У входа в пещеру Кейт скинула дождевик, повесила его на ветку ели у входа, а сама ползком забралась внутрь. Не помешал бы фонарь, но у нее с собой фонаря не было.
– Вот, держи, – сказал он и протянул ей зеленую тонкую трубку. Кейт вспомнила, что видела такие фонарики в магазине, который торговал туристическим снаряжением.
Свет – настоящее чудо. Кейт сразу почувствовала себя лучше, хотя было по-прежнему холодно и зябко.
Келвин опустился у входа на колени и принялся сгружать с себя припасы и снаряжение, стараясь действовать так, чтобы дождевик не соскользнул. Ему совсем не хотелось, чтобы намокли одеяло и коврик.
Кейт начала привыкать к весу воды в импровизированном ранце, но, как только избавилась от этого веса, сразу же почувствовала громадное облегчение и радостно повела плечами, разминая затекшие мускулы.
– У тебя есть сухие носки?
– В кармане.
– Прежде всего, сними мокрые кроссовки и носки, разотри ноги досуха и надень сухие носки. – С этими словами он ушел, нырнул в темноту. Пару секунд она наблюдала за тем, как удалялся огонек его фонарика, а потом сделала то, что он ей велел. Он был специалистом по выживанию, а она – нет.
Кейт сняла мокрые кроссовки и с трудом стянула две пары мокрых насквозь носков. Ноги ее были белыми, как у покойницы. Она попыталась согреть пальцы ног в ладонях, но руки тоже были холодными, так что толку от этого оказалось немного. Она принялась энергично растирать ступни. Ей бы сейчас не помешал таз с горячей водой, но водопровода в этой их гостинице не было, так что оставалось только растирать ноги.
Свет, что давала химическая трубка, был призрачно-зеленоватый и тусклый, так что Кейт не могла сказать наверняка, порозовели ее ступни или нет, но то, что ей стало теплее – это точно. Она быстро достала из кармана носки и натянула их. Как это ни странно, носки отчасти впитали тепло тела, и, надев их, она почувствовала что-то похожее на то, как если бы завернула ноги в теплое полотенце. Вскоре это ощущение пропало, но то недолгое время, пока оно длилось, показалось ей настоящим блаженством.
Штаны ее были мокрыми от колен до самого низа, но переодеться было не во что. И тут она вспомнила про панталоны, которые положила в карман толстовки. Кейт достала их, быстро стянула мокрые штаны и натянула обтягивающие панталоны. Они были сухими, но в такой холод ей даже странно было смотреть на себя в одних панталонах, поэтому она обернула бедра одеялом и принялась устраивать им с Келвином постель.
Подготовка спального места заключалась в том, чтобы расстелить матрас на еловый лапник, которым он застелил пол, затем положить сверху его одеяло. Она убрала «ранцы» с водой в дальний угол, надеясь, что там вода не замерзнет. Из еды у них были мюсли, пакетики с изюмом и маленькие шоколадки. У Келвина в поклаже оказались кукурузные чипсы. Кейт удивленно пожала плечами. Может, он любит чипсы? Что до нее, так она обожала шоколад.
Келвин вернулся с охапкой хвороста, завернутого в дождевик. Он свалил свою поклажу на сухой пятачок, затем достал саперную лопатку и быстро выкопал небольшую ямку перед входом в укрытие. Закончив, он сказал:
– Мне надо принести немного камней. – И с этим снова исчез.
Камни он нашел быстрее, чем сухой хворост. Он сделал несколько ходок и в итоге выложил камнями все дно ямки. Снизу положил ветки потолще, на них – сухие палочки потоньше.
– Этого хватит, чтобы развести костер. Потом я принесу еще дров, – сказал он и, взяв пачку с кукурузными чипсами, открыл ее и отправил пару чипсов в рот.
Отложив чипсы в сторону, он взял водонепроницаемый коробок со спичками и зажег одну, но вместо того, чтобы поджечь ветки, взял кукурузный чипс и осторожно поднес его к спичке.
К удивлению Кейт, чипс занялся пламенем, причем язычок пламени появился в углублении чипса, словно младенец в люльке.
– Черт меня дери, – пробормотала она.
– Высокое содержание растительного масла, – сказал Келвин и подбросил горящий полумесяц под крупные ветки.
Кейт наклонилась, восторженно наблюдая за тем, как от горящего чипса занялись ветки и дымок потянулся вверх.
– Сколько времени он будет гореть?
– Никогда не засекал. Достаточно долго. Не позволяй костру разгораться слишком сильно. Подбрасывай ветки только для того, чтобы он не погас, пока я не вернусь с дровами.
И Келвин опять ушел в ночь.
Огонь завораживал, и тепло, согревавшее лицо, было настоящим блаженством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36