Мне трудно было припомнить, когда еще я чувствовала себя так одиноко, как в этот раз.
— Нет нужды продолжать кататься вместе, — сказала я немедля. — Я согласилась только по настоянию Фанни. Но так как она больше не нуждается в моем обществе, то я вернусь в конюшню.
С этими словами я попыталась повернуть лошадь. Но мистер Ллевелин протянул руку и поймал мою лошадь за уздцы, заставив ее резко остановиться. Удерживая обеих лошадей с удивительной легкостью, он наклонился в седле и посмотрел мне в лицо. Мне некуда было Отвести взгляд, и я стала смотреть ему прямо в глаза.
Почувствовала, что мне стало трудно дышать и сердце забилось так, словно и оно решило пуститься галопом.
К счастью, мистер Ллевелин оказался занят своими мыслями и не обратил на меня внимания. Наши лошади шли рядом, и мистер Ллевелин продолжал держать мою лошадь под уздцы.
— Вы должны кое-что узнать, мисс Кевери, пока не уехали, — пояснил он свои действия, разговаривая со мной, как со своевольным ребенком. — Неосторожная езда Фанни однажды кончилась смертью прекрасного животного. Которое, к тому же, было не из нашей конюшни. Я не могу позволить, чтобы это повторилось.
— Но тогда она была ребенком.
— Выходит, она рассказывала вам об этом?
— Об этом несчастном случае, да.
— Едва ли это был просто несчастный случай. Это была намеренная небрежность.
Я нахмурилась. Фанни сама дала такую оценку тому случаю, но она рассказала и об обстоятельствах, которые предшествовали ему. Легко понять, какое состояние переживала она тогда. Но она очень сожалела о том, что случилась трагедия с лошадью. Ясно, что доктор Родес уже забыл ту давнишнюю историю, а ведь именно он пострадал больше других, потеряв любимое животное.
— Неужели и сейчас, спустя много лет, вы не можете заставить себя простить ее? — спросила я. Выражение его лица стало жестким — Фанни не хочет этого и не нуждается в моем прощении, — ответил он. — Так же как и я не хочу видеть еще одно животное, которому ее небрежность могла бы причинить вред.
— Но тогда она была ребенком, потерявшим последнего родителя, — привела я оправдательный аргумент.
— Вижу, что она убедила вас в необходимости простить ее, — заметил он сухо.
На его лице появилась презрительная улыбка, которая говорила о том, что я в его глазах упала еще ниже. Значит, теперь мистер Ллевелин не мог верить нам обеим. И он тяжело вздохнул. Дальше некоторое время мы ехали молча.
— Можете спокойно вздохнуть, мисс Кевери, — прервал он молчание. — Это не имеет никакого отношения к смерти отца. Фанни была и есть безответственный и своевольный человек.
— Что, были и другие несчастные случаи? — спросила я.
— Нет, — ответил он. — Но исключительно потому, что я вовремя принимал меры предосторожности.
Он явно заслуживал хорошей пощечины. Сила моего гнева удивляла меня. Я никогда раньше не испытывала по отношению к кому-либо такое острое чувство враждебности. Но разве прежде я встречала кого-либо, кто был бы так уверен в превосходстве своего мнения над мнением всех других, как уверен мистер Ллевелин?
Да, мистер Ллевелин считал свои оценки и выводы .абсолютно верными и не подлежащими обсуждению. Я еще раз, уже с недоумением, посмотрела в его самодовольное лицо.
— Если ваша сестра безответственна, то вы должны винить только себя. Она взрослая девушка, а вы обращаетесь с ней, как с ребенком.
— Она ребенок и есть. А вас я поблагодарю за то, что вы не будете советовать мне, как обращаться с домочадцами.
— Я могу только порадоваться за Фанни, что она скоро выйдет замуж и уйдет из вашего дома. Возможно, тогда у нее появится возможность вести нормальную жизнь.
— Несмотря ни на что, она умудряется веселиться. Обычно за чей-нибудь счет. Это я и моя сестра постоянно лишены нормальной жизни из-за ее милых шалостей.
Казалось, мое возмущение вот-вот выйдет из под контроля. Он говорил так, словно у него была только одна сестра.
Я внутренне напряглась до предела. Конь почувствовал мое взвинченное состояние и рванул в сторону. Я подумала, что от такого сильного рывка мистер Ллевелин вылетит из седла. Но он без труда удержался, и лишь слегка наклонился вслед за натянувшимися поводьями. Затем легко подтянул лошадь ближе к себе.
Вроде бы ничего особенного и не произошло, но от меня не укрылось, что самообладание хозяина резко поколебалось. Может быть, в нем проснулся стыд? Он не мог не оценить жестокости и справедливости моих слов в его адрес.
Но, бедная Фанни! Не удивительно, что она ищет внимания и участия, где только может.
— Думаю, что наша беседа истекла, — сказала я, стараясь быть вежливой. — Будьте любезны, отпустите поводья моей лошади!
— Как хотите, — сказал он. — Но я провожу вас.
Назад мы ехали молча. Хотела бы я знать, чем было вызвано его решение остаться со мной рядом. Желанием показать хорошее воспитание или же недоверием к моей лошади и страхом за мое здоровье? Ответ удалось найти, когда мы вернулись в дом.
Вместе того, чтобы отпустить меня, мистер Ллевелин решительно направился вместе со мной. Он шагал рядом, придерживая меня за локоть, и сопровождал до тех пор, пока мы не вошли в дом. С его стороны это выглядело иронией. А может быть, на него повлиял призрак миссис Ллевелин, и Эдмонд тоже решил изобразить театральную сцену — сыграть истинного джентльмена?
Учитывая его плохое настроение и те многочисленные грубости, что он высказал в мой адрес, мне оставалось лишь недоумевать, почему он так беспокоится обо мне.
Мистер Ллевелин недолго задержался в фойе. Односложно пожелав мне всего доброго, он собрался уходить. Но тут его взгляд упал на узкий столик, который стоял около двери и куда складывали поступившую почту. На мраморной крышке столика лежало письмо. Мистер Ллевелин поспешно спустился вниз, взял конверт и засунул его во внутренний карман.
Так вот почему он взялся провожать меня. Лишь одно вызывало у меня недоумение, почему он проявив такую скрытность?
Глава 9
Вернувшись в комнату миссис Мэдкрофт, я нашла ее в плохом настроении. Мистер Квомби куда-то ушел. Чайтра бросила на меня грустный взгляд и, извинившись, пошла за кувшином горячей воды.
Не успела служанка закрыть за собой дверь, как миссис Мэдкрофт запорхала по комнате. Недавно я видела ее в таком же возбужденном состоянии. Ее руки будто делали взмахи в воздухе, а длинные тонкие пальцы при этом словно хватали невидимые нити.
— Не понимаю, что случилось с этим человеком, — на лету бормотала миссис Мэдкрофт. — Просто ума не приложу.
— Что-нибудь произошло? — вежливо спросила я.
— Точнее будет сказать, что ничего не произошло, — покачав недоуменно головой, произнесла она. — Я была абсолютно уверена, что мистер Квомби сделает мне сегодня предложение. Я знаю, в каком восторге он был от меня совсем недавно.
— Возможно, он считает, что это не самое подходящее место? — попыталась я утешить свою благотворительницу, взяв ее за руку и проведя к дивану. — Всего так много произошло, что, кажется, сейчас не очень подходящее время для разговора о женитьбе.
— Чепуха! — энергично возразила она. — Не бывает неподходящего времени для разговора о женитьбе. С ним что-то не так. Я уверена в этом.
Ее взгляд вцепился в меня и прошелся по мне сверху донизу, потом обратно.
— Не прошло и трех минут после твоего ухода, как он оставил меня, сославшись на головную боль, — рассказала миссис Мэдкрофт.
— Вот и ответ, — успокоила я. — Он плохо себя чувствовал.
— Тогда почему его не оказалось в комнате, когда я пошла проведать его? — возмущенно спросила она.
Я заботливо убрала прядь седых волос, которая упала ей на бровь.
— Наверное, он решил прогуляться в саду, — продолжала я подыскивать извиняющие для мистера Квомби обстоятельства. — Свежий воздух оказывает хорошее действие на состояние головы.
— Ты видела его? — впилась она в меня взглядом. — Где ты была?
— Мы совершали прогулку на лошади вместе с нашим хозяином, — ответила я.
Мне не хотелось вдаваться в подробности. Я думала, что сейчас для этого неподходящий момент. Но я недооценила интерес миссис Мэдкрофт к мистеру Ллевелину. На ее лице отобразилось крайнее удивление. Она тут же отбросила свои проблемы и переключилась на мою поездку с хозяином имения. Миссис Мэдкрофт взяла меня за руку и, пристально глядя мне в глаза, помолчала некоторое время.
— Будь поосторожнее с ним, Хилари, — произнесла она затем громким полушепотом, оглядываясь на дверь. — Он совсем не тот, кому может доверять молодая женщина.
— Могу заверить вас, что вы ошибаетесь, — с улыбкой успокоила я ее. — Я еще не встречала мужчину, которого в такой же степени, как мистера Ллевелина, совершенно не интересовали бы женщины. Нашего хозяина женское общество совершенно не волнует.
— Но он взял тебя с собой покататься верхом, не так ли? — озабоченно произнесла она.
— Только потому, что ему не хотелось отпускать Фанни кататься одну, — уточнила я.
Внутреннее напряжение миссис Мэдкрофт заметно уменьшилось, морщина на ее переносице разгладилась, и наш медиум снова откинулась на спинку дивана.
— Это Фанни подала идею покататься верхом? — спросила она уже совсем спокойным тоном. — Вы катались все время втроем?
Она положила руку на лоб и стала растирать виски. Кожа на ее висках сначала порозовела, потом стала пунцовой. Под ней обозначились голубоватые бугорки кровеносных сосудов. У меня создавалось впечатление, что миссис Мэдкрофт намеренно приводила себя в состояние повышенной бодрости, чтобы учинить мне основательный допрос. В связи с предстоящими более детальными вопросами я думала о мере моей откровенности с благотворительницей. Конечно, я не держала от нее секретов, тем более, что у меня их вообще не было. Так что речь шла лишь о границе моей личной жизни, которую никто не вправе пересекать. Внутри этой границы я и сама во многом не могла разобраться. Излишняя откровенность могла меня только сбить с толку, придать моим мыслям и действиям такой настрой, который позже мог бы мне навредить.
Но сейчас я так ничего и не решила. Подумала, что когда-нибудь этот вопрос встанет острее и конкретнее, тогда решение может придти само.
Да, миссис Мэдкрофт ждала моего ответа насчет идеи кататься верхом. На ее вопрос я утвердительно кивнула головой.
— Сначала мы катались втроем, — сказала я. — Потом мы встретили доктора Родеса, и Фанни решила остаться с ним.
— Без тебя? — настороженно спросила миссис Мэдкрофт, пытаясь подняться с дивана. — Дорогая моя, что я наделала, привезя тебя сюда. Скажи мне, он не делал тебе непристойных предложений?
Последние слова миссис Мэдкрофт произнесла с изрядной долей театральности, что, видимо, должно было означать в ее представлении высшую степень ее заботы о моей нравственности.
В ответ я разразилась смехом.
— Знаете, я ждала от него чего угодно, только не этого, — успокоила я миссис Мэдкрофт.
— В самом деле? — внимательно посмотрела она в мои глаза. — Ты не обманываешь меня?
— Я надеялась, что вы обо мне лучшего мнения, — сказала я, изобразив в голосе обиду.
Миссис Мэдкрофт немедленно извинилась и достала свой носовой платок, которым не спеша промокнула глаза.
— Пожалуйста, не сердись на меня, — сказала она извиняющимся тоном. — Это все из-за того, что ты такая невинная, и меня пугает, что такой ужасный человек обращает на тебя внимание.
— Это совсем не то внимание, которого должна опасаться леди, — сказала я, стараясь не смотреть ей в лицо.
Я чувствовала, что она внимательно изучала выражение моих глаз, стараясь найти в них следы того, что могло бы ее разуверить в искренности моих слов. Кажется, не нашла. Да и не могла найти. Легкие морщинки обозначились у нее вокруг бровей, и она провела языком по сухим губам.
— Я полагаю, что мне следовало кое-что тебе сказать, — проговорила она медленно. — Но это малоприятная тема.
Ее слова насторожили меня.
— О чем вы говорите? — спросила я, стараясь придать своему голосу равнодушный тон.
Прежде чем она ответила, появилась Чайтра с горячей водой для умывальника. Она сразу же посмотрела на миссис Мэдкрофт, ее покрасневшие глаза и перевела взгляд на меня.
— Неужели ты не видишь, что у нас частный разговор? — недовольно произнесла миссис Мэдкрофт. — Займись своими делами и оставь нас.
Чайтра нахмурилась и молча исчезла в другой комнате. Миссис Мэдкрофт сделала попытку встать с дивана, но передумала.
— Я удивляюсь тому, что долго терплю эту женщину, — произнесла она любимую фразу пожилых господ.
— Вы хотели мне что-то сказать? — напомнила я. Чувствовалось, что миссис Мэдкрофт колебалась начинать разговор, на который намекнула. Мое напоминание заставило ее заерзать на диване.
— Это касается мистера Ллевелина, — наконец выдавила она из себя. — Лучше, чтобы ты знала об этом. У него репутация распутника.
Я снова чуть было не рассмеялась.
— Это мистер Ллевелин распутник? — переспросила я. — На него не похоже. Совершенно не похоже. Он не любит общества женщин. А те требования, которые он предъявляет к себе как джентльмен, делают распутство просто невозможным. Под крышей Эбби Хаус, я думаю, есть распутники, но только не мистер Ллевелин. Если это все, что вас волнует, тогда…
— Я говорю это совершенно серьезно, моя дорогая, — настаивала миссис Мэдкрофт. — У него есть загородный дом в Лондоне, куда он возит женщин. Всяких. Но, кажется, ему доставляет особое удовольствие портить репутации молоденьким женщинам из хороших семей.
Сначала у меня перехватило дыхание, но постепенно я успокоилась и стала размышлять.
— Но молоденькая женщина из хорошей семьи такое поведение по отношению к себе не потерпит, — сказала я, не сумев все же полностью скрыть чувство растерянности.
— О, мое бедное дитя, — заметно приободрилась миссис Мэдкрофт. — Он очень богатый человек и осторожно выбирает жертву. Его интересуют, в основном, молодые леди без отца или брата. Такие, за которых некому заступиться. Она многозначительно посмотрела на меня. Я поняла ее намек, но она ошиблась. Даже, если мистер Ллевелин был таким великим распутником, каким описала его миссис Мэдкрофт, он пока не делал попыток соблазнить меня. А ее обвинения основывались, кажется, только на сплетнях.
— Возможно, вы расскажете, как вам удалось это узнать? — мягко попросила я.
Ее рука стала комкать носовой платок.
— Занимаясь деятельностью медиума, я довольно часто встречала различных людей, — неохотно начала миссис Мэдкрофт. — Включая несчастных леди, которые были брошены своими любовниками. Леди хотели знать, вернутся ли к ним их любовники.
Я пристально посмотрела на нее. Неужели она говорит правду? Или кто-то сбил ее с толку душещипательными россказнями? Но, кажется, в любом случае опасность не угрожала мне, поскольку я не отношусь к молоденьким женщинам из хороших семей. Мистер Ллевелин сам не раз прямо говорил мне об этом, хотя и в оскорбительно грубой форме.
Но сейчас меня больше всего беспокоила Фанни. Как ужасно иметь такого жесткого брата! Мне даже захотелось пожалеть ее. Но, может быть, все не более, чем клевета на джентльмена из престижных женихов? Не исключено, что кто-то специально затеял игру с целью отпугнуть от мистера Ллевелина впечатлительных невест и таким образом уменьшить конкуренцию. Жизнь того круга светского общества, в котором вращается мистер Ллевелин, для меня полна тайн и загадок. Оно закрыто для меня навсегда ввиду моей бедности и не должно интересовать меня. Поэтому мне должна быть совершенно безразлична репутация хозяина Эбби Хаус.
Единственный вывод, который я сделала из сообщения миссис Мэдкрофт, заключался в том, что нам нужно как можно скорее уезжать в Лондон.
Высказав все, что считала нужным, миссис Мэдкрофт протянула руку и похлопала меня по колену.
— Ты будешь осторожна, не так ли, дорогая? — спросила Она, глядя мне в переносицу.
— Обещаю вам, — совершенно искренне ответила я.
После моего ухода миссис Мэдкрофт осталась в хорошем настроении. Неудача с предложением мистера Квомби; казалось, была забыта. Пережитых волнений и разочарований для одного дня оказалось вполне достаточно. Я молилась о том, чтобы грядущий вечер прошел спокойно.
Либо мои молитвы дошли, либо фортуна повернулась, наконец, к Эбби Хаус, но только никто не предлагал провести третий сеанс в этот вечер. Угомонилась даже миссис Мэдкрофт. Скорее всего, как я предполагала, она не пришла еще в себя полностью после сердечной драмы. Судя по выразительным взглядам, которые она бросала в сторону мистера Квомби, когда они находились вместе, общение с потусторонним миром занимало сейчас ее ум меньше всего.
Все рано разошлись в этот вечер по своим комнатам, радуясь царящему в доме спокойствию и тому, что можно ничего не делать, что главная забота — хорошо выспаться. Как только моя голова коснулась подушки, я забыла обо всем на свете, в том числе и Эбби Хаус, и тут же уснула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46