— Никогда не 'встречала джентльмена, который бы так же предупредительно относился к даме, как мистер Квомби относился к вам.
Она радостно кивнула и продолжала уже обычным голосом: «То, что удача вернется ко мне, я поняла тогда, когда получила твое письмо. И позже были только два момента, когда я засомневалась. Первый раз — угрозы мистера Ллевелина, и второй — неприятная история с миссис Бродерик. Но теперь я вижу, что это были испытания, посланные мне судьбой для того, чтобы я решительнее шла по дороге, которую выбрала».
Упоминание имени хозяина имения снова вернуло меня к неприятной действительности. Припомнилось его предупреждение о намерении разоблачать меня. Если он вздумает приступить к делу, то непременно зацепит интересы миссис Мэдкрофт.
— Боюсь, что мистер Ллевелин решительно настроен закрыть эту самую дорогу, по которой вы намерены решительно идти, — высказала я свое суждение. — Причем, он попытается сделать это любой ценой.
— Будь что будет, — смиренно произнесла миссис
Мэдкрофт. — Я буду честно делать все, чего требует мой долг. А мистера Ллевелина я попытаюсь убедить. Да, именно убедить. Убедить его будет моим @тур дэ форс. Вот именно, будет проявлением моей большой силы. Я докажу ему и всем другим, кто я такая и чего стою.
— Возможно, мистер Ллевелин и заставит себя ради Фанни терпеть наше присутствие в своем имении, — стала я размышлять вслух, — Но я очень сомневаюсь в том, что он будет рекомендовать вас знати. Даже несмотря на весь ваш успех.
— В его рекомендациях не будет необходимости, — заверила миссис Мэдкрофт. — Сегодня вечером приезжает миссис Причард. А эта женщина не умеет молчать. Уверена, что она передаст каждое слово, произнесенное в ходе сеанса, каждый кивок головы, каждый нюанс беседы своим друзьям в Лондоне. Представляешь?!
И мой триумф обеспечен.
Миссис Мэдкрофт расправила плечи и окинула меня гордым взглядом. Ее лицо сияло. Не хватало только горящего факела для того, чтобы завершить картину, изображающую величие медиума.
Но мне не передался ее энтузиазм и оптимизм. Меня беспокоило, как отнесется мистер Ллевелин к перспективе, что его частная жизнь будет выставлена в Лондоне на всеобщее обозрение. Не примет ли он в самом начале энергичные меры для того, чтобы не допустить огласки семейных тайн? А он может пойти на все. От этой мысли я ощутила озноб.
Голод заставил меня к обеду спуститься вниз. Часы показывали семь тридцать. Да, из меня мученица не получилась бы. Не поела только раз, и мой пустой желудок уже заставил меня прекратить игру с изображением из себя обиженной и неправильно понятой героини. Это было смешно. Укор, который я сделала хозяину имения своим отсутствием на ленче, едва ли обескуражил бы и святого. А уж такой негодяй, как мистер Ллевелин тем более не заметил мой пустой стул.
Теперь, направляясь к обеду, я особенно остро почувствовала, как мне удобно и спокойно с моими компаньонами. Мистер Квомби настоятельно предлагал мне свою левую руку, правой тем временем обнимая миссис Мэдкрофт. Он сопровождал нас вниз по широкой лестнице с грацией и великолепием танцора. У меня не вызывало сомнения, что мистер Квомби пытался действовать сразу на двух направлениях. Не знаю, догадывалась ли миссис Мэдкрофт об истинных намерениях своего друга. Могла и не придавать значения. Не исключено, что в ожидании заманчивого предложения от мистера Квомби, она сознательно смотрела сквозь пальцы на его мелкие грешки. Для нее игра стоила свеч.
Любезный всегда, сегодня мистер Квомби особенно охотно расточал комплименты. Признаться, я выслушивала их с трудом. Но не лишать же джентльмена удовольствия. Всякий раз, когда он поворачивался ко мне, я обращала внимание на его аккуратные усики над верхней губой. Они являли собой воплощение совершенства. Чтобы достичь его, хозяину усиков нужно было постоянно поправлять каждый волосок отдельно. Как тут не восхищаться мистером Квомби!
Как обычно, мы собрались в гостиной. Мистер Ллевелин мрачно посматривал из своего угла. Его лицо в полутьме почти не различалось, зато отчетливо были видны светящиеся, как у кота, глаза. Сравнение с котом вызвало у меня улыбку. А вообще-то, я испытывала чувство неловкости оттого, что хозяин имения неотрывно смотрел на нас. Я старалась не встречаться с его взглядом. Как только я поднимала глаза на мистера Ллевелина, сразу же вспоминала, как он стиснул меня своими могучими руками, привлек к себе, как поднял мой подбородок. Дальше я старалась не давать волю воображению, потому что сразу же начинала краснеть. Но потом я решила, что не стоит уделять хозяину имения внимания больше, чем того требует хорошее воспитание. И тут же перенесла взгляд на других присутствующих.
Рядом с мистером Ллевелином на стуле сидела Урсула. Она внимательно посмотрела на меня своими экзотическими раскосыми глазами. Подозрительный взгляд, которым она окидывала нас, придавал ее смуглому лицу болезненную блеклость. В этот вечер она надела муаровое платье цвета темной сливы. Этот оттенок, возможно, и гармонировал с ее оливковой кожей, если бы она хотя бы иногда улыбалась. Может быть, она считала, что улыбка унижает ее достоинство.
По тому, как она вежливо поклонилась брату в знак признания старшинства, я поняла, что она моложе его. Хотя внешне выглядела старше. Я удивилась, почему это Урсула не завивает волосы, не пользуется многими другими ухищрениями, которые женщины применяют для того, чтобы подчеркнуть свою женственность и замаскировать возраст. Если бы она прибегала к ним, то могла бы выглядеть красивой женщиной.
Фанни улыбнулась и кивнула мне со своего дивана. Ее легкая фигурка была окутана желтым шифоном. На плечах и бедрах собраны двойные оборочки. Я в своей черной мантилье почувствовала себя здесь одетой абсолютно немодно.
— Присоединяйся к нам, Хилари, — грациозным жестом пригласила меня Фанни. — Ты знакома с миссис Салли Причард?
При этих словах сидевшая рядом с ней женщина хихикнула. Так вот она какая, знаменитая Салли Причард! Немного полнее Фанни, лет на пять старше ее и очень привлекательна. Ясные, очень голубые глаза и светлые волосы, с оттенком темного меда, придавали ей экзотичность. Особое внимание я обратила на выражение ее глаз. В них ничто не затрагивало ум.
Салли Причард бросила на меня беглый взгляд и улыбнулась. Для нее, конечно же, не остались незамеченными моя простая прическа и темная, почти траурная одежда. Я, в свою очередь, заметила у нее обворожительные ямочки на щеках и несколько соединенных вместе золотых с бриллиантами браслетов. При каждом, самом легком движении рук браслеты издавали тонкий приятный звон.
— Мне приятно встретить здесь кого-либо из друзей миссис Мэдкрофт, — произнесла свою первую фразу Салли Причард. — Я полагаюсь на нее с тех пор, как умер мой муж. Это произошло два года назад. Фанни сказала мне, что вы недавно приехали из Бата.
— Из Бристоля, — поправила Фанни.
— Да, конечно, я сказала глупость, — признала Салли. Она засмеялась, и золотистого цвета завиток упал ей на бровь. — Итак, моя дорогая миссис Мэдкрофт здесь. Я слышала, что вы даете сегодня вечером сеанс.
— Абсолютно нет! — опередил меня доктор Родес, нервно поправив очки на металлической оправе. Салли удивленно подняла брови и заметила:
— Но так как мистер Ллевелин отложил свои дела в Лондоне, я подумала, что…
— Я ничего об этом не слышал, — жестко произнес доктор Родес. — Фанни необходимо еще двадцать четыре часа для того, чтобы поправиться.
Я с интересом посмотрела на доктора Родеса. Когда он говорил как врач, у него в голосе звучали весомость и компетентность, которых ему так не хватало в разговорах на житейские темы. Забота о Фанни укрепила его чувство значимости и собственного достоинства. Я уже не узнавала того стеснительного доктора Родеса, которого увидела перед началом сеанса. Как врач он был, наверное, вполне профессионален.
Миссис Причард тоже, очевидно, почувствовала эту самую твердость в обычно мягком докторе Родесе. Она изумленно посмотрела своими голубыми глазами на Фанни и произнесла:
— Но разве я не говорила, что…
— Нет, Салли, — ответила та со вздохом. — Я сказала, что это будет не раньше, чем завтра.
— О, дорогая, — вздохнула в свою очередь Салли. — Какое разочарование. Ну, конечно, ты можешь поступать так, как советует жених.
— Это самый лучший совет, который вы только могли дать, — неожиданно бросил реплику мистер Ллевелин.
Фанни прикусила верхнюю губу и посмотрела на реакцию остальных гостей. Винни и Эглантина смущенно заерзали на своих стульях. Урсула смотрела на Фанни с явным осуждением. Даже я очень желала, чтобы Фанни отложила, а еще лучше — навсегда забыла это безрассудное занятие. В этом заключалась моя единственная надежда на скорый отъезд из Эбби Хаус. Пауза длилась недолго, и первой заговорила Салли.
— Но, ты, конечно, можешь и продолжать сеанс, — произнесла она вкрадчиво. — Ведь ты столько говорила о контактировании со своей бедной матерью. И теперь у тебя появилась такая блестящая возможность. Разве есть причина, которая могла бы тебе помешать?
— Конечно, нет такой причины, — тут же согласилась Фанни, поддаваясь завораживающим словам подруги. — Все будет хорошо, не правда ли, Кенет?
Миссис Мэдкрофт бросила взгляд в сторону мистера Ллевелина и победоносно улыбнулась. Я подумала, что моей благотворительнице просто повезло, что он не заметил этого взгляда и этой улыбки. Он как раз смотрел на Салли Причард. Мистер Ллевелин не из тех, кто оставляет вызов безответным. А вступать в борьбу с хозяином имения означало бы для миссис Мэдкрофт верный проигрыш.
Между тем, миссис Причард, заметив пристальный взгляд мистера Ллевелина и хорошо зная его хватку, сочла благоразумным что-то нащебетать ему, только бы не сердить его.
Неожиданно всеобщее внимание привлек своим веселым голосом Винни.
— Вот и хорошо, будем считать, что договорились — сказал он, отбросив назад жестом актера на сцене свои густые кудри. — Возможно, мы забудем об этом до следующего вечера, а сейчас насладимся обильным обедом.
— Я хотела бы забыть это дело совсем, — впервые за все время разговора подала реплику Эглантина. — Действительно, Эдмонд, невозможно представить, что сказал бы твой отец обо всем этом.
При этом я не могла не заметить, что Эглантина резко отличалась от миссис Причард не только своими суждениями, но и всем своим видом. Строгий узел волос на голове и тяжелое бархатное платье Эглантины составляли полный контраст модной укладке волос и атласному вечернему платью Салли Причард.
Салли на суждения Эглантны отозвалась смехом.
— Не будьте глупой, — смеясь произнесла Салли. — Покойный мистер Ллевелин ужасно баловал Фанни, он сделал ее самым испорченным ребенком, каких мне доводилось видеть. А ты, Фанни, не обращай на это внимания, дорогая. — Она бросила своей подруге ободряющий взгляд и добавила: — Ты превратилась в настоящую леди несмотря на все неблагоприятные прогнозы.
— Большая часть которых, между прочим, принадлежит вам, — съязвила Фанни с приятной улыбкой на лице.
Салли слегка покраснела, хихикнула и закрылась японским веером.
Мистер Ллевелин переступил с ноги на ногу и бросил мрачный взгляд на миссис Мэдкрофт.
— Я начинаю удивляться тому, как много молодых глупых женщин вам удалось привлечь в свои сотрудницы, — произнес он с глухим раздражением.
Трудно сказать, чем ответила бы на это миссис Мэдкрофт, но ее опередил Винни.
— Кстати, Эдмонд, — с заметными нотками поучения произнес Винни. — Я полагаю, ты несправедлив по отношению к мисс Кевери. Я думаю, тебе следует извиниться перед ней.
И Винни послал мне теплую улыбку.
Эглантина заерзала на своем стуле и, мне показалось, она негромко щелкнула своими великолепными зубами. Между тем, ее губы изображали улыбку. Она воздержалась от комментария высказывания мужа только потому, что заметила по категоричному жесту хозяина имения — тот полон решимости дать сражение.
Мистер Ллевелин степенным шагом двинулся из своего угла на середину комнаты. Все сосредоточили внимание на его действиях. В центре гостиной он остановился и с высоты своего роста посмотрел на меня.
— Мисс Кевери не нуждается в нашем сочувствии, — произнес он, отделяя паузой каждое слово. — Она прекрасно знает свою роль в этом деле. Не так ли, мисс Кевери?
— Господи, — подумала я. — Этому человеку мало того, что он выставил нас шарлатанами. Теперь он хочет унизить меня перед своими и моими друзьями. Это неслыханное оскорбление. Он ждет, что я сейчас покраснею и доставлй) ему тем самым удовольствие. Напрасные ожидания!
— Вы ошибаетесь, если думаете, что я по отношению к ней веду себя нечестно, — продолжал мистер
Ллевелин.
— Эдмонд, хватит! — запротестовал Винни. — Ты несправедлив и ужасно груб. Я не ожидал от тебя этого.
— Ах, да, я совсем забыл сказать, — сделав вид, что не замечает протеста Винни, продолжал мистер Ллевелин. — Вы еще не знаете, что я поймал мисс Кевери, когда она тайком прокралась в комнату моей мачехи.
Это было сегодня в полдень.
Урсула от изумления открыла рот. Даже видавшая виды миссис Мэдкрофт заметно побледнела.
Решив, что молчать, слыша такое обвинение, нельзя, я встала, посмотрела мистеру Ллевелину в лицо и смело прошла на середину гостиной. Здесь, глядя хозяину имения прямо в глаза, я сказала так, чтобы слышали все остальные: «Я же объяснила вам, почему я там находилась. Теперь повторю. Я услышала звук бьющегося фаянса и подумала, что кому-то нужна моя помощь».
— Господи! — воскликнул Винни и уставился на меня. — Лили … это же миссис Ллевелин имела привычку бить посуду, когда была огорчена.
На лбу у Винни выступила испарина.
— Чепуха! — бросил Эдмонд. — Мисс Кевери искала в ящиках комода информацию, которая могла быть полезной ее работодательнице во время следующего спиритического сеанса.
— А как я могла узнать, что это ее комната? — сказала я как можно более спокойным тоном.
— Фанни сказала, не так ли? — произнес мистер Ллевелин, бросив взгляд в сторону Фанни.
— Нет, я не говорила, — растерянно произнесла та тоненьким голоском.
— Проклятье! — не сдержался мистер Ллевелин. — Ты могла сделать это непреднамеренно.
Скорее всего, мистер Ллевелин рассчитывал, что в интересах семьи сводная сестра поддержит его. Возможно, так и произошло бы, если бы вместо Фанни была другая, не такая искренняя девушка. Не исключено, что натиск мистера Ллевелина мог сбить с толку и Фанни, если бы у нас с нею не возникли дружеские отношения во время полуденной беседы. В любом случае женское сердце остается для мужчины вечной загадкой.
— Но мы даже не упомянули маму, я клянусь тебе! — стала отчаянно защищаться Фанни.
На лице мистера Ллевелина еще не появилась растерянность, но уже не было и прежней самонадеянности.
Неожиданно для всех в беседу вступил мистер Квомби.
— Я думаю, что этого достаточно, — откашлявшись, начал он осторожно, но с каждым словом его голос креп. — Вы напали на эту юную леди несправедливо, и я требую, чтобы вы извинились!
Усики мистера Квомби мелко задрожали, и никто из присутствовавших не сомневался в том, что он сможет потребовать извинения от хозяина. Я была восхищена тем, что мистер Квомби нашел в себе мужество встать на мою защиту.
Побледневший мистер Ллевелин измерил меня взглядом прищуренных глаз, словно купец, прикидывающий на глаз вес мешка с овсом и определяющий при этом, на сколько унций мешок легче положенного.
— Не уверен, что я ошибся, — медленно произнес он. — Но так как я не могу доказать ее вину, то забираю свои слова назад. До определенного времени, пока не соберу необходимые улики.
Такой поворот дела меня вполне устраивал. Конечно, я не сомневалась в том, что мистер Ллевелин будет упорно копать под меня. Но сейчас я чувствовала себя победительницей, поэтому позволила себе чопорно пройтись от середины гостиной на свое место.
— Мистер Квомби, вы бесподобны! — прошептала миссис Мэдкрофт, не скрывая своего восхищения.
Мне мистер Квомби кивнул с таким видом, словно требовать от мистера Ллевелина извинений ради меня для него обычное дело.
В восемь мы вошли в столовую. Едва ли кто из нас остался в душе равнодушен к тому, что увидел. Стол был уставлен серебряными подсвечниками, высокими хрустальными бокалами для вина, кубками граненого стекла для воды. Столовые ножи при колебании пламени свечей поблескивали и придавали всему этому особую значимость. А вообще, все эти бокалы, кубки, ножи, выставленные и выложенные в четкие, стройные ряды и шеренги напоминали боевой порядок перед сражением.
Только мельком взглянув на этот стол, можно было догадаться о несметных богатствах мистера Ллевелина. А задумчивое лицо миссис Причард наводило на мысль, что многие женщины желали бы иметь такого мужа, как хозяин Эбби Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Она радостно кивнула и продолжала уже обычным голосом: «То, что удача вернется ко мне, я поняла тогда, когда получила твое письмо. И позже были только два момента, когда я засомневалась. Первый раз — угрозы мистера Ллевелина, и второй — неприятная история с миссис Бродерик. Но теперь я вижу, что это были испытания, посланные мне судьбой для того, чтобы я решительнее шла по дороге, которую выбрала».
Упоминание имени хозяина имения снова вернуло меня к неприятной действительности. Припомнилось его предупреждение о намерении разоблачать меня. Если он вздумает приступить к делу, то непременно зацепит интересы миссис Мэдкрофт.
— Боюсь, что мистер Ллевелин решительно настроен закрыть эту самую дорогу, по которой вы намерены решительно идти, — высказала я свое суждение. — Причем, он попытается сделать это любой ценой.
— Будь что будет, — смиренно произнесла миссис
Мэдкрофт. — Я буду честно делать все, чего требует мой долг. А мистера Ллевелина я попытаюсь убедить. Да, именно убедить. Убедить его будет моим @тур дэ форс. Вот именно, будет проявлением моей большой силы. Я докажу ему и всем другим, кто я такая и чего стою.
— Возможно, мистер Ллевелин и заставит себя ради Фанни терпеть наше присутствие в своем имении, — стала я размышлять вслух, — Но я очень сомневаюсь в том, что он будет рекомендовать вас знати. Даже несмотря на весь ваш успех.
— В его рекомендациях не будет необходимости, — заверила миссис Мэдкрофт. — Сегодня вечером приезжает миссис Причард. А эта женщина не умеет молчать. Уверена, что она передаст каждое слово, произнесенное в ходе сеанса, каждый кивок головы, каждый нюанс беседы своим друзьям в Лондоне. Представляешь?!
И мой триумф обеспечен.
Миссис Мэдкрофт расправила плечи и окинула меня гордым взглядом. Ее лицо сияло. Не хватало только горящего факела для того, чтобы завершить картину, изображающую величие медиума.
Но мне не передался ее энтузиазм и оптимизм. Меня беспокоило, как отнесется мистер Ллевелин к перспективе, что его частная жизнь будет выставлена в Лондоне на всеобщее обозрение. Не примет ли он в самом начале энергичные меры для того, чтобы не допустить огласки семейных тайн? А он может пойти на все. От этой мысли я ощутила озноб.
Голод заставил меня к обеду спуститься вниз. Часы показывали семь тридцать. Да, из меня мученица не получилась бы. Не поела только раз, и мой пустой желудок уже заставил меня прекратить игру с изображением из себя обиженной и неправильно понятой героини. Это было смешно. Укор, который я сделала хозяину имения своим отсутствием на ленче, едва ли обескуражил бы и святого. А уж такой негодяй, как мистер Ллевелин тем более не заметил мой пустой стул.
Теперь, направляясь к обеду, я особенно остро почувствовала, как мне удобно и спокойно с моими компаньонами. Мистер Квомби настоятельно предлагал мне свою левую руку, правой тем временем обнимая миссис Мэдкрофт. Он сопровождал нас вниз по широкой лестнице с грацией и великолепием танцора. У меня не вызывало сомнения, что мистер Квомби пытался действовать сразу на двух направлениях. Не знаю, догадывалась ли миссис Мэдкрофт об истинных намерениях своего друга. Могла и не придавать значения. Не исключено, что в ожидании заманчивого предложения от мистера Квомби, она сознательно смотрела сквозь пальцы на его мелкие грешки. Для нее игра стоила свеч.
Любезный всегда, сегодня мистер Квомби особенно охотно расточал комплименты. Признаться, я выслушивала их с трудом. Но не лишать же джентльмена удовольствия. Всякий раз, когда он поворачивался ко мне, я обращала внимание на его аккуратные усики над верхней губой. Они являли собой воплощение совершенства. Чтобы достичь его, хозяину усиков нужно было постоянно поправлять каждый волосок отдельно. Как тут не восхищаться мистером Квомби!
Как обычно, мы собрались в гостиной. Мистер Ллевелин мрачно посматривал из своего угла. Его лицо в полутьме почти не различалось, зато отчетливо были видны светящиеся, как у кота, глаза. Сравнение с котом вызвало у меня улыбку. А вообще-то, я испытывала чувство неловкости оттого, что хозяин имения неотрывно смотрел на нас. Я старалась не встречаться с его взглядом. Как только я поднимала глаза на мистера Ллевелина, сразу же вспоминала, как он стиснул меня своими могучими руками, привлек к себе, как поднял мой подбородок. Дальше я старалась не давать волю воображению, потому что сразу же начинала краснеть. Но потом я решила, что не стоит уделять хозяину имения внимания больше, чем того требует хорошее воспитание. И тут же перенесла взгляд на других присутствующих.
Рядом с мистером Ллевелином на стуле сидела Урсула. Она внимательно посмотрела на меня своими экзотическими раскосыми глазами. Подозрительный взгляд, которым она окидывала нас, придавал ее смуглому лицу болезненную блеклость. В этот вечер она надела муаровое платье цвета темной сливы. Этот оттенок, возможно, и гармонировал с ее оливковой кожей, если бы она хотя бы иногда улыбалась. Может быть, она считала, что улыбка унижает ее достоинство.
По тому, как она вежливо поклонилась брату в знак признания старшинства, я поняла, что она моложе его. Хотя внешне выглядела старше. Я удивилась, почему это Урсула не завивает волосы, не пользуется многими другими ухищрениями, которые женщины применяют для того, чтобы подчеркнуть свою женственность и замаскировать возраст. Если бы она прибегала к ним, то могла бы выглядеть красивой женщиной.
Фанни улыбнулась и кивнула мне со своего дивана. Ее легкая фигурка была окутана желтым шифоном. На плечах и бедрах собраны двойные оборочки. Я в своей черной мантилье почувствовала себя здесь одетой абсолютно немодно.
— Присоединяйся к нам, Хилари, — грациозным жестом пригласила меня Фанни. — Ты знакома с миссис Салли Причард?
При этих словах сидевшая рядом с ней женщина хихикнула. Так вот она какая, знаменитая Салли Причард! Немного полнее Фанни, лет на пять старше ее и очень привлекательна. Ясные, очень голубые глаза и светлые волосы, с оттенком темного меда, придавали ей экзотичность. Особое внимание я обратила на выражение ее глаз. В них ничто не затрагивало ум.
Салли Причард бросила на меня беглый взгляд и улыбнулась. Для нее, конечно же, не остались незамеченными моя простая прическа и темная, почти траурная одежда. Я, в свою очередь, заметила у нее обворожительные ямочки на щеках и несколько соединенных вместе золотых с бриллиантами браслетов. При каждом, самом легком движении рук браслеты издавали тонкий приятный звон.
— Мне приятно встретить здесь кого-либо из друзей миссис Мэдкрофт, — произнесла свою первую фразу Салли Причард. — Я полагаюсь на нее с тех пор, как умер мой муж. Это произошло два года назад. Фанни сказала мне, что вы недавно приехали из Бата.
— Из Бристоля, — поправила Фанни.
— Да, конечно, я сказала глупость, — признала Салли. Она засмеялась, и золотистого цвета завиток упал ей на бровь. — Итак, моя дорогая миссис Мэдкрофт здесь. Я слышала, что вы даете сегодня вечером сеанс.
— Абсолютно нет! — опередил меня доктор Родес, нервно поправив очки на металлической оправе. Салли удивленно подняла брови и заметила:
— Но так как мистер Ллевелин отложил свои дела в Лондоне, я подумала, что…
— Я ничего об этом не слышал, — жестко произнес доктор Родес. — Фанни необходимо еще двадцать четыре часа для того, чтобы поправиться.
Я с интересом посмотрела на доктора Родеса. Когда он говорил как врач, у него в голосе звучали весомость и компетентность, которых ему так не хватало в разговорах на житейские темы. Забота о Фанни укрепила его чувство значимости и собственного достоинства. Я уже не узнавала того стеснительного доктора Родеса, которого увидела перед началом сеанса. Как врач он был, наверное, вполне профессионален.
Миссис Причард тоже, очевидно, почувствовала эту самую твердость в обычно мягком докторе Родесе. Она изумленно посмотрела своими голубыми глазами на Фанни и произнесла:
— Но разве я не говорила, что…
— Нет, Салли, — ответила та со вздохом. — Я сказала, что это будет не раньше, чем завтра.
— О, дорогая, — вздохнула в свою очередь Салли. — Какое разочарование. Ну, конечно, ты можешь поступать так, как советует жених.
— Это самый лучший совет, который вы только могли дать, — неожиданно бросил реплику мистер Ллевелин.
Фанни прикусила верхнюю губу и посмотрела на реакцию остальных гостей. Винни и Эглантина смущенно заерзали на своих стульях. Урсула смотрела на Фанни с явным осуждением. Даже я очень желала, чтобы Фанни отложила, а еще лучше — навсегда забыла это безрассудное занятие. В этом заключалась моя единственная надежда на скорый отъезд из Эбби Хаус. Пауза длилась недолго, и первой заговорила Салли.
— Но, ты, конечно, можешь и продолжать сеанс, — произнесла она вкрадчиво. — Ведь ты столько говорила о контактировании со своей бедной матерью. И теперь у тебя появилась такая блестящая возможность. Разве есть причина, которая могла бы тебе помешать?
— Конечно, нет такой причины, — тут же согласилась Фанни, поддаваясь завораживающим словам подруги. — Все будет хорошо, не правда ли, Кенет?
Миссис Мэдкрофт бросила взгляд в сторону мистера Ллевелина и победоносно улыбнулась. Я подумала, что моей благотворительнице просто повезло, что он не заметил этого взгляда и этой улыбки. Он как раз смотрел на Салли Причард. Мистер Ллевелин не из тех, кто оставляет вызов безответным. А вступать в борьбу с хозяином имения означало бы для миссис Мэдкрофт верный проигрыш.
Между тем, миссис Причард, заметив пристальный взгляд мистера Ллевелина и хорошо зная его хватку, сочла благоразумным что-то нащебетать ему, только бы не сердить его.
Неожиданно всеобщее внимание привлек своим веселым голосом Винни.
— Вот и хорошо, будем считать, что договорились — сказал он, отбросив назад жестом актера на сцене свои густые кудри. — Возможно, мы забудем об этом до следующего вечера, а сейчас насладимся обильным обедом.
— Я хотела бы забыть это дело совсем, — впервые за все время разговора подала реплику Эглантина. — Действительно, Эдмонд, невозможно представить, что сказал бы твой отец обо всем этом.
При этом я не могла не заметить, что Эглантина резко отличалась от миссис Причард не только своими суждениями, но и всем своим видом. Строгий узел волос на голове и тяжелое бархатное платье Эглантины составляли полный контраст модной укладке волос и атласному вечернему платью Салли Причард.
Салли на суждения Эглантны отозвалась смехом.
— Не будьте глупой, — смеясь произнесла Салли. — Покойный мистер Ллевелин ужасно баловал Фанни, он сделал ее самым испорченным ребенком, каких мне доводилось видеть. А ты, Фанни, не обращай на это внимания, дорогая. — Она бросила своей подруге ободряющий взгляд и добавила: — Ты превратилась в настоящую леди несмотря на все неблагоприятные прогнозы.
— Большая часть которых, между прочим, принадлежит вам, — съязвила Фанни с приятной улыбкой на лице.
Салли слегка покраснела, хихикнула и закрылась японским веером.
Мистер Ллевелин переступил с ноги на ногу и бросил мрачный взгляд на миссис Мэдкрофт.
— Я начинаю удивляться тому, как много молодых глупых женщин вам удалось привлечь в свои сотрудницы, — произнес он с глухим раздражением.
Трудно сказать, чем ответила бы на это миссис Мэдкрофт, но ее опередил Винни.
— Кстати, Эдмонд, — с заметными нотками поучения произнес Винни. — Я полагаю, ты несправедлив по отношению к мисс Кевери. Я думаю, тебе следует извиниться перед ней.
И Винни послал мне теплую улыбку.
Эглантина заерзала на своем стуле и, мне показалось, она негромко щелкнула своими великолепными зубами. Между тем, ее губы изображали улыбку. Она воздержалась от комментария высказывания мужа только потому, что заметила по категоричному жесту хозяина имения — тот полон решимости дать сражение.
Мистер Ллевелин степенным шагом двинулся из своего угла на середину комнаты. Все сосредоточили внимание на его действиях. В центре гостиной он остановился и с высоты своего роста посмотрел на меня.
— Мисс Кевери не нуждается в нашем сочувствии, — произнес он, отделяя паузой каждое слово. — Она прекрасно знает свою роль в этом деле. Не так ли, мисс Кевери?
— Господи, — подумала я. — Этому человеку мало того, что он выставил нас шарлатанами. Теперь он хочет унизить меня перед своими и моими друзьями. Это неслыханное оскорбление. Он ждет, что я сейчас покраснею и доставлй) ему тем самым удовольствие. Напрасные ожидания!
— Вы ошибаетесь, если думаете, что я по отношению к ней веду себя нечестно, — продолжал мистер
Ллевелин.
— Эдмонд, хватит! — запротестовал Винни. — Ты несправедлив и ужасно груб. Я не ожидал от тебя этого.
— Ах, да, я совсем забыл сказать, — сделав вид, что не замечает протеста Винни, продолжал мистер Ллевелин. — Вы еще не знаете, что я поймал мисс Кевери, когда она тайком прокралась в комнату моей мачехи.
Это было сегодня в полдень.
Урсула от изумления открыла рот. Даже видавшая виды миссис Мэдкрофт заметно побледнела.
Решив, что молчать, слыша такое обвинение, нельзя, я встала, посмотрела мистеру Ллевелину в лицо и смело прошла на середину гостиной. Здесь, глядя хозяину имения прямо в глаза, я сказала так, чтобы слышали все остальные: «Я же объяснила вам, почему я там находилась. Теперь повторю. Я услышала звук бьющегося фаянса и подумала, что кому-то нужна моя помощь».
— Господи! — воскликнул Винни и уставился на меня. — Лили … это же миссис Ллевелин имела привычку бить посуду, когда была огорчена.
На лбу у Винни выступила испарина.
— Чепуха! — бросил Эдмонд. — Мисс Кевери искала в ящиках комода информацию, которая могла быть полезной ее работодательнице во время следующего спиритического сеанса.
— А как я могла узнать, что это ее комната? — сказала я как можно более спокойным тоном.
— Фанни сказала, не так ли? — произнес мистер Ллевелин, бросив взгляд в сторону Фанни.
— Нет, я не говорила, — растерянно произнесла та тоненьким голоском.
— Проклятье! — не сдержался мистер Ллевелин. — Ты могла сделать это непреднамеренно.
Скорее всего, мистер Ллевелин рассчитывал, что в интересах семьи сводная сестра поддержит его. Возможно, так и произошло бы, если бы вместо Фанни была другая, не такая искренняя девушка. Не исключено, что натиск мистера Ллевелина мог сбить с толку и Фанни, если бы у нас с нею не возникли дружеские отношения во время полуденной беседы. В любом случае женское сердце остается для мужчины вечной загадкой.
— Но мы даже не упомянули маму, я клянусь тебе! — стала отчаянно защищаться Фанни.
На лице мистера Ллевелина еще не появилась растерянность, но уже не было и прежней самонадеянности.
Неожиданно для всех в беседу вступил мистер Квомби.
— Я думаю, что этого достаточно, — откашлявшись, начал он осторожно, но с каждым словом его голос креп. — Вы напали на эту юную леди несправедливо, и я требую, чтобы вы извинились!
Усики мистера Квомби мелко задрожали, и никто из присутствовавших не сомневался в том, что он сможет потребовать извинения от хозяина. Я была восхищена тем, что мистер Квомби нашел в себе мужество встать на мою защиту.
Побледневший мистер Ллевелин измерил меня взглядом прищуренных глаз, словно купец, прикидывающий на глаз вес мешка с овсом и определяющий при этом, на сколько унций мешок легче положенного.
— Не уверен, что я ошибся, — медленно произнес он. — Но так как я не могу доказать ее вину, то забираю свои слова назад. До определенного времени, пока не соберу необходимые улики.
Такой поворот дела меня вполне устраивал. Конечно, я не сомневалась в том, что мистер Ллевелин будет упорно копать под меня. Но сейчас я чувствовала себя победительницей, поэтому позволила себе чопорно пройтись от середины гостиной на свое место.
— Мистер Квомби, вы бесподобны! — прошептала миссис Мэдкрофт, не скрывая своего восхищения.
Мне мистер Квомби кивнул с таким видом, словно требовать от мистера Ллевелина извинений ради меня для него обычное дело.
В восемь мы вошли в столовую. Едва ли кто из нас остался в душе равнодушен к тому, что увидел. Стол был уставлен серебряными подсвечниками, высокими хрустальными бокалами для вина, кубками граненого стекла для воды. Столовые ножи при колебании пламени свечей поблескивали и придавали всему этому особую значимость. А вообще, все эти бокалы, кубки, ножи, выставленные и выложенные в четкие, стройные ряды и шеренги напоминали боевой порядок перед сражением.
Только мельком взглянув на этот стол, можно было догадаться о несметных богатствах мистера Ллевелина. А задумчивое лицо миссис Причард наводило на мысль, что многие женщины желали бы иметь такого мужа, как хозяин Эбби Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46