— Харкен?
— Да, сэр. — Йенс протянул руку навстречу вытянутой ладони Майкла, — Йенс Харкен.
— Я помню вас… вы работали у Барнеттов.
— Верно.
— Лорна рассказывала о вас. А сейчас у вас своя мастерская.
— У нас с братом, так будет точнее. Мы с ним на яхте Тима Иверсена «Манитоу» будем участвовать в Кубке вызова против яхт-клуба «Миннетонка». Возможно, вы слышали об этом.
— Слышал ли я! Да все вокруг только об этом и говорят..
— Я пришел пригласить вас в нашу команду.
Лицо Армфилда вытянулось в изумлении.
— Вы серьезно? Меня?
— Я долго наблюдал за вами, вы отличный яхтсмен. Быстрый, проворный и так же любите ходить под парусами, как и я. Если не ошибаюсь, то вы занимаетесь этим с самого детства.
— Вот это да, мистер Харкен… — Удивленный и в то же время обрадованный, Майкл провел руной по волосам. — Буду счастлив. Но я настолько удивлен, что даже не знаю, что и сказать.
— Достаточно того, что вы уже сказали. Вы будете стоять на грот-шкотах.
— Слушаюсь, сэр.
— Мы планируем спустить яхту на воду в конце следующей недели. Вы сможете прийти к Тиму в пятницу вечером?
— Конечно.
— Отлично. И еще одно… я понимаю, что это довольно странное требование, но мы не хотим, чтобы кто-то присутствовал при спуске яхты на воду.
— Ох, разумеется, как скажете. — Армфилд слышал, как соперники Харкена заявляли, что его яхта перевернется при первом же дуновении ветра. Так что нет ничего удивительного в том, что он не хочет, чтобы при этом кто-то присутствовал. — Значит, в пятницу вечером.
Они обменялись на прощание рукопожатием, и Йенс покинул дом с мыслью, что заполучил в свою команду отличного моряка.
В день спуска яхты на воду, кода до соревнований оставалась ровно неделя, вел команда «Манитоу» собралась в мастерской Йенса. Тим со всех сторон сфотографировал яхту, ее строителей на фоне судна, а потом с помощью Кары и сам сфотографировался с командой, которой предстояло совершить на яхте первое плавание. Все вместе они установили ее на отшлифованные бревна, лежавшие на двух направляющих, которые вели прямо к широким дверям мастерской, а оттуда спускались к берегу озера.
Когда «Манитоу» коснулась воды и закачалась на волнах, все закричали «ура». Йенс еще никогда не испытывал такого чувства гордости. Ее обводы были такими же плавными, как изгибы видневшихся вдали холмов, у яхты была высокая осадка, на воде она смотрелась прекрасно.
Стоя на причале и держа за руку Джеффри, Кара сказала сыну:
— В один прекрасный день, когда ты будешь таким же взрослым, как папа, а может, и старше, ты сможешь сказать людям, что видел, как твой отец и твой дядя спустили на воду первую плоскодонную яхту, что в корне изменило весь парусный спорт.
Йенс ступил на борт яхты, понимая, что наконец-то осуществил свою мечту, и горя нетерпением поднять паруса.
— Девин, ты к гику, Бен, установи мачту дополнительного паруса. Эдвард, ты знаешь, как обращаться с бортовыми галсами, просто слушай мои команды, я скажу, когда натягивать и отпускать их. Майкл, ты часто имел дело с грот-шкотами, так что сам знаешь, что делать. Тим, следите, чтобы не запутались снасти и будьте готовы по моей команде поднять дополнительный парус.
Сам Йенс стал к румпелю.
Наконец-то! Как долго он ждал этого! Сейчас он отдаст команду, о которой мечтал с восемнадцати лет.
— Поднять грот!
Вверх пополз парус с номером «W — 30».
— На гике?
Заскрипели лебедки и тихонько захлопали паруса принявшие первый порыв ветра. Нос яхты приподнялся, палуба ожила под их ногами. Никаких задержек, никаких зарываний, яхта так же послушно выполняла все команды, как хорошо натренированная собака.
Склонившийся над румпелем Йенс крикнул:
— Вы чувствуете?
— Чувствую, брат! — откликнулся Девин. — Я ее отлично чувствую!
— Черт возьми! — воскликнул удивленный Тим. — Не могу поверить!
— А вы верьте! — посоветовал ему Эдвард.
— Она летит! — вмешался Майкл, а Бен просто завопил от восторга.
Возбужденные, радостные, смеющиеся, потрясающие кулаками, они неслись по волнам.
Меняя положение гика, Девин крикнул:
— А как она слушается руля?
— Ею управлять так же легко, как пушинкой! — отозвался Йенс.
Майкл обратился к капитану:
— А можно ли отпустить парус?
— Сейчас проверим. Сейчас я чуть разверну ее, а вы, ребята, отпускайте паруса! — Йенс развернул яхту по ветру. — Отлично… отпускайте! — Пятеро мужчин перегнулись через борт, а «Манитоу» накренилась. Так они и висели, обдуваемые свежим ночным ветром. Яхта скользила по воде, а внизу, под корпусом, шумели волны.
— Да мы оставим их всех барахтаться на старте! — предположил Майкл.
Да, похоже было на то. «Манитоу» вела себя точно так, как и предсказывал Йенс. Когда он направлял яхту против ветра, она замедляла ход, а когда разворачивал по ветру, то накренялась и устремлялась вперед. В ней превосходно сочетались быстроходность и устойчивость.
— Невероятно просто! — восхитился Йенс.
— Гладкая, как шелк, — откликнулся Девин.
— Попробуй ее на сменных галсах, Йенс, — предложил Эдвард.
— Сейчас попробую! Приготовься!
Когда Йенс тронул румпель, Эдвард опустил галсовый угол левого борта, поднял галсовый угол правого, и «Манитоу» прекрасно среагировала на это. Повернувшись, она легла на другой галс. Они летели сквозь ночь, команда и яхта, выполнявшие приказы капитана, каждый член экипажа чувствовал локоть другого, ощущал, как послушна им яхта. Взошла луна, и в кильватере за яхтой потянулась сверкающая серебром лунная дорожка. Они доплыли до Уайлдвуд-Бей, там Тим поставил дополнительный парус, и яхта понеслась по ветру домой. Всех переполняла радость, все улыбались, радовались они даже летящим брызгам, насквозь промочившим их рубашки.
Уже у причала они неохотно свернули паруса и принялись вытирать палубу. Когда делать уже больше было нечего и оставалось только идти спать, они обратились к яхте со словами любви:
— Ты настоящая леди.
— Спокойной ночи, дорогая.
— Я вернусь, так что жди меня.
— Не забывай, кто ласкал тебя лучше всех. Охваченные сердечным чувством дружбы, все пожелали друг другу спокойной ночи, радостно похлопали Йенса по спине и разошлись. А Йенс, обняв одной рукой Девина за плечи, пошел вдоль причала.
— На воде она обставит кого угодно, — сказал Девин.
— В этом я и не сомневаюсь, — ответил Йенс. — И мы выиграем эту регату, а значит, и деньги!
Забираясь по ступенькам на чердак, чтобы лечь спать, они оба понимали, что еще долгое время не смогут уснуть, потому что сердца колотились в предвкушении победы.
Йенс дал себе слово, что не будет думать о Лорне в день соревнований, но, когда он проснулся в четыре часа утра, воспоминания о ней нахлынули с новой силой. Лорна взывала к нему из прошлого, ее образ разрывал его сердце, именно в этот день, нам никогда.
Но ведь она была частью этого дня, с того самого момента, как зашла в кухню и в первый раз спросила у него, что он знает о яхтах и умеет ли строить их.
Родила ли она уже? Где она сейчас, в это утро? С ней ли ребенок, родившийся или еще не рожденный?
Йенс представил себе Лорну, стоящую на лужайке яхт-клуба с ребенком на руках, а он в это время победно пересекает финишную черту. Он видел ее улыбку, видел, как она машет ему, видел ее волосы, платье, а рядом с ее головой крохотную белокурую головку…
И когда уже боль от воспоминаний и мыслей стала просто невыносимой, он отбросил одеяло и встал, полный решимости последующие двенадцать часов не думать ни о ней, ни о ребенке.
День обещал быть отличным, скорость ветра примерно восемь-десять узлов. Йенс почувствовал громадное удовлетворение, надевая в первый раз форму яхт-клуба «Белый Медведь»: белые парусиновые брюки и форменный клубный свитер — синий с белыми буквами.
Стоя и поглаживая буквы на груди, он подумал о том, что через час встретится с Гидеоном Барнеттом, одетым точно так же. Эта мысль навела его на горькие воспоминания, но затем и она быстро сменилась чувством удовлетворения. Сегодня Барнетт в качестве капитана участвует в гонке на своей яхте «Тартар». И если даже отбросить все, что произошло между ними, Йенсу будет очень приятно победить Барнетта именно в этом. И тот факт, что сделает он это в форме элитного яхт-клуба Барнетта, только еще больше подсластит вкус победы.
Йенс расчесал волосы и направился вниз, крикнув Девину:
— Увидимся на яхте. Попутного ветра! Ровно за час до начала регаты Йенс прибыл в яхт-клуб «Белый Медведь» на совещание капитанов. Проводилось оно на балконе второго этажа, откуда открывался вид на озеро. Хотя здесь присутствовало много капитанов, внимание Йенса было приковано только к одному — к командору яхт-клуба Гидеону Барнетту. На голове у Барнетта красовалась белая командорская кепка с золотым галуном над козырьком. Он недовольным тоном что-то выговаривал судье соревнований.
При приближении Йенса Барнетт поднял голову и замолчал, губы его сжались, подбородок выдвинулся вперед. На его холодный взгляд Йенс ответил не менее холодным взглядом. Они поприветствовали друг друга кивками, едва наклонив головы.
— Капитаны… — раздался голос судьи, и Гидеон отвернулся. — Сегодняшние соревнования будут…
Йенс знал условия соревнований так же хорошо, как каждую планку на своей яхте. Он чувствовал почти фантастическую отчужденность, стоя среди капитанов и слушая правила, которые знал назубок.
Барнетт еще только раз взглянул на него, когда собрание закончилось и капитаны направились к выходу. Во взгляде Гидеона сквозила ненависть, а глаза как бы говорили: «Ты можешь надеть эту форму, кухонный лакей, но никогда не будешь членом яхт-клуба».
На улице собралась огромная толпа зрителей, человек, наверное, двести. Йенс протиснулся сквозь толпу и направился к экипажу «Манитоу», все члены которого с уверенными улыбками поджидали его на лужайке яхт-клуба. Из последних семи ночей пять они ходили на яхте, так что теперь действительно стали единой и умелой командой.
По пути к своему экипажу Йенс усмехался в ответ на пренебрежительные замечания, сыпавшиеся со всех сторон.
— Йенс, ты собираешься плыть на этом батоне или есть его?
— Кто наступил на твою сигару, Харкен?
— Лучше бы ты оставил эту посудину на кухне!
Йенс поздоровался со своей командой.
— Доброе утро, ребята. Все на борт, и вперед!
Идя по причалу рядом с Тимом Иверсеном, Йенс тихонько спросил:
— Вы сделали за меня ставки?
— Поставил твои деньги и немного своих.
— Четыре к одному»?
— Пять к одному.
Йенс ступил на борт яхты, испытывая одновременно возбуждение и уверенность. Ну и пусть смеются. Через десять минут они рты разинут от удивления.
Он отдал команду поднять основной парус, и, когда тот взлетел вверх, все увидели, что он по размеру меньше, чем у других яхт, но Йенс-то знал, что его парус лучше остальных. Йенс услышал, что насмешки толпы сменились оживленными разговорами, когда «Манитоу», двигаясь среди остальных двадцати яхт к линии старта, проявила такую завидную маневренность, какой они раньше и не видели. До него доносились возгласы:
— Посмотри на «Манитоу», посмотри на нее!
Прозвучал выстрел, означавший пятиминутную готовность. Команда буквально дрожала от нетерпения, Йенс чувствовал, как кровь стучит в висках. «Манитоу» расположилась рядом с «Тартаром». Йенс видел лицо Барнетта, видел он и лица капитанов из яхт-клуба «Миннетонка». Паруса их яхт украшала буква «М». Но до них Йенсу не было дела, его интересовал только Гидеон Барнетт. Человек, который отнял у него жену и ребенка.
Осталась минута. Эдвард, держа в руке часы, отсчитывал секунды до выстрела.
— Пять… четыре…
Сердца напряглись, и в эти последние чертовы секунды Йенса вдруг охватило сомнение. А вдруг если что-то пойдет не так и «Манитоу» сегодня проиграет?
— Три… две…
Раздался выстрел, возвестивший о начале гонки.
Йенс тронул румпель и скомандовал:
— Вперед!
И Манитоу» рванулась вперед, тогда как ее соперницы, казалось, застыли на месте.
Они остались позади. Манитоу» заскользила по воде.
Они медленно двинулись.
«Манитоу» полетела вперед.
На берегу усилились изумленные возгласы. С отставших яхт понеслись ругательства.
— Ну-ка, ребята, покажем им, что она умеет!
Тела членов команды «Манитоу» нависли над бурлящей водой, и они продемонстрировали зрителям незабываемое зрелище.
Ветер донес с берега отчаянные крики зрителей:
— Вперед! Вперед!
Пока их соперницы с низкой посадкой с трудом сумели продвинуться вперед лишь на длину корпуса, «Манитоу» пролетела добрую четверть первого отрезка. Когда она огибала контрольный буй, идущая на втором месте яхта отстала настолько, что нельзя даже было на таком расстоянии прочитать номер на ее парусе. Вся команда «Манитоу» смеялась от радости.
— Ура-а-а! — закричал Майкл.
— Ура! — подхватил Эдвард Стаут.
— Они до конца своих дней будут говорить об этом! — воскликнул Девин.
— Черт побери, очень многим из них придется расстаться со своими деньгами, — заметил Йенс, глаза которого победно сверкали.
— Вы, ребята, лучше готовьтесь строить яхты, — обратился к братьям Тим, — потому что все теперь захотят иметь именно такие суда.
— Девин, ты готов к этому? — крикнул Йенс брату.
— Да хоть сейчас, черт побери!
Бен спросил братьев:
— А вы готовы к встрече с репортерами на берегу?
— Да я их всю жизнь ждал, — ответил Йенс.
И тому времени, нам Тим поставил дополнительный парус, их ближайшая соперница казалась точкой на горизонте. На последнем отрезке, когда «Манитоу» шла против ветра, им навстречу попалась идущая на втором месте, но еще только по ветру и, значит, безнадежно отставшая яхта под номером «М-14», а буквально следом за ней яхта Гидеона Барнетта под номером «W-10».
Когда «Манитоу» пересекла финишную черту, крик толпы заглушил выстрел судейского пистолета.
Команду встречали как героев. Зрители на причале расталкивали друг друга локтями, пока «Манитоу» швартовалась. Какой-то мужчина упал в воду, женщины вцепились в свои шляпки. Репортеры выкрикивали вопросы:
— Это правда, что вы строили яхты в Новой Англии?
— В следующем году вы поплывете на этой же яхте?
— Вы будете строить собственную яхту?
— Это правда, что вы не являетесь членом яхт-клуба?
— Каково ваше официальное время на этой регате?
— Мистер Харкен, мистер Харкен…
Йенс ответил;
— Мы очень проголодались, ребята, и если не возражаете, то хотели бы поесть. Мистер Иверсен угощает обедом всю команду.
Следуя в яхт-клуб, окруженный репортерами, Йенс продолжал оставаться в центре внимания. Он шагал с таким чувством, словно над ним самим развевался наполненный ветром парус! Все пытались дотронуться до него, похлопать по спине, относились к нему как к герою.
Внезапно сквозь толпу он поймал на себе взгляд Лавинии Барнетт.
Йенс замедлил шаг, вся его радость улетучилась.
Лавиния стояла позади родственников и друзей. Ее холодный, твердый взгляд был устремлен на него, секунды три она с ненавистью смотрела на Йенса, потом отвернулась.
Невольно в голове Йенса запрыгали мысли:
Лорна должна была находиться здесь, они должны были пожениться, и их ребенок тоже должен был бы находиться здесь, а выиграть регату должна была Лорна Д». И если бы он и Гидеон Барнетт плыли в одной команде, а Лорна махала бы ему с берега, держа на руках ребенка, а рядом с ней стояла бы ее мать и улыбалась… Ах, какой бы это прекрасный был день».
Но Лорну спрятали, она страдает от стыда. Его ребенка украли у него. Гидеон и Лавиния Барнетт презирают его, а «Лорна Д» стоит недостроенная в сарае, как напоминание о том, чему никогда не суждено сбыться.
Йенс отвел взгляд от спины Лавинии, пересилил горечь и пошел дальше, где в качестве утешения его ждали призы за победу и первый в жизни обед в яхт-клубе «Белый Медведь».
Глава 16
Спустя два дня после регаты Лорна получила письмо от тети Агнес с новостями о великолепной победе Йенса. «Он промчался мимо всех как ураган, оставив их с раскрытыми от удивления ртами, — сообщала она. — Их яхты барахтались так, словно плыли через болото, а его летела вперед, словно по гладкой поверхности ртути. Он обогнул первый буй, когда остальные еще не прошли и половины пути до него, и обогнал даже на втором круге. Когда он пересек финишную черту, восторженные крики были настолько громкими, что их можно было слышать на другом берегу озера. А когда финишную черту пересекла яхта, занявшая второе место, твой Йенс уже давно пришвартовал „Манитоу“ и обедал в яхт-клубе с мистером Иверсеном, принимая поздравления и раздавая интервью репортерам, приехавшим аж из Род-Айленда».
«Он победил», — подумала Лорна, сидя в своей монастырской комнате с зажатым в руке письмом. На лице ее блуждала задумчивая улыбка, сквозь навернувшиеся слезы Лорна глядела на далекие зеленые холмы, представляя в воображении синюю гладь воды и белые паруса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44