И вдруг все круто изменилось. Он отвернулся от нее и теперь целиком поглощен Дизайр Гилфорд, этой авантюристкой с зелеными глазами.
Тупая боль сковала ей плечи, потом медленно поползла вверх к шее и дальше к голове. Она чувствовала себя так, как будто у нее вокруг головы туго затянули железный обруч.
– Я никому не позволю говорить о Дизайр в подобном духе, Ровена.
– Надо ли понимать, что эта девушка значит для тебя больше, чем собственная сестра?
– Я даже не подозревал, что кто-нибудь вообще может для меня значить больше, чем она. Именно поэтому тебе не следует говорить ничего плохого о ней. Иначе придется пожалеть об этом.
Нет – такое невозможно допустить! До этой минуты ее интересовал только один вопрос – не хочет ли Джеффри вступить в любовную связь с Дизайр. Конечно, молодой человек в положении Джеффри мог позволить себе подобное сумасбродство. Но разве можно было подумать, что он совсем потеряет голову и чего доброго захочет жениться на ней?
Головная боль становилась невыносимой. Ровена призвала на помощь всю свою волю, чтобы держаться прямо и выглядеть спокойной.
Первый раз она полностью осознала возможность остаться старой девой, лишенной наследства, и теперь ее сердце сжималось от горькой обиды. Джеффри всегда был добр и снисходителен к ней. Зная ветреный характер матери, он позволял сестре следить за делами и хозяйством. Ровена считала, что обладает достаточной властью, но не в большей степени, чем он сам даровал ей. До сих пор в этом отношении брат был великодушен, но в то же время сейчас достаточно одного его слова, чтобы она лишилась всего. Если ей не по вкусу и дальше оставаться в роли леди Уоррингтон, то придется искать себе убежище в родовом поместье в Йоркшире.
С этим она никогда бы не смирилась. Сейчас ей требовалось какое-то время, чтобы оправиться от удара, собрать силы и вновь обрести прежнюю власть над ним.
– Очень сожалею, что огорчила тебя, Джеффри, – сказала она вкрадчивым голосом. – Но сегодня я чувствую себя скверно, – очередной приступ мигрени. Пойду-ка лучше прилягу.
Даже после неприятной сцены Ровена имела слабую надежду, что брат скажет несколько участливых слов, предложит ей опереться на его руку и с его помощью подняться наверх.
Вместо этого Джеффри ограничился сухими словами.
– Будем надеяться, что ты поправишься к вечеру, ведь сегодня бал в Седжвике. При этом он поклонился ей и отступил в сторону. В гробовом молчании Ровена проследовала мимо него.
– Ровена, надо приложить все силы, но поставить тебя на ноги к вечеру. – Во взгляде леди Мирабель читались озабоченность и легкое раздражение. В самом деле, дочь постоянно вызывает у нее неприятные переживания. – Мы так ждали этого бала. Дизайр тоже будет огорчена, если ей не придется надеть свой новый наряд.
– Я не считаю, что моя головная боль может помешать кому-то посетить бал, – произнесла Ровена, не поднимая головы с подушки.
– Но мне хочется, чтобы ты поехала с нами. Нам всем этого хочется. Тильда, тебе нужно срочно принести своей госпоже немного нюхательной соли.
– Вряд ли я смогу воспользоваться ею.
– Ты начинаешь сердить меня. Да, это так. Я-то думала, что ты сгораешь от нетерпения появиться на балу в своем новом костюме, на который ушел не один фут парчи. К тому же мадам Лизетт уверяет, что подобный красно-коричневый цвет – самый модный в Париже в этом сезоне. Впрочем, на мой вкус, более приглушенный оттенок был бы приятнее для глаза. Я говорю о той бледно-желтой ткани, если ты помнишь. Но раз уж ты не отдаешь предпочтения…
– Мама, пожалуйста! Какое это имеет значение – красно-коричневый или бледно-желтый цвет?
Леди Мирабель всплеснула руками, как бы выражая отчаяние в связи с равнодушием дочери к своим туалетам.
– Не понимаю тебя, Ровена. И никогда не понимала. Как можно быть такой безразличной к своей внешности? Ведь это же противоестественно.
– Выходит, я виновата в том, что Бог не послал вам такую дочь, какую бы вам хотелось? Даже если бы я могла появиться на балу, разодетая так же, как леди Кастлмейн, меня бы это не волновало. Я думаю, что мне на роду написано оставаться старой девой. До сих пор меня не полюбил ни один мужчина и не полюбит никогда.
– Ровена! Что ты говоришь! Это неправда.
– Я получала предложения только от тех мужчин, которых прельщало мое приданое. Я могу рассчитывать только на молодых повес или старых развратников, промотавших с блудницами свое состояние. Думаю, что и эти немногие поклонники содрогнутся при мысли о том, что им придется спать со мной в одной постели.
От этого всплеска отчаяния леди Мирабель потеряла дар речи, однако быстро справилась с собой.
– Ты просто сама не своя сегодня – иначе не говорила бы этого. Тильда, когда же ты принесешь нюхательную соль или мне позвонить еще кому-нибудь из слуг?
– Соль мне не поможет, – вяло возразила Ровена, – как не помогала и раньше. И другие лекарства тоже бесполезны.
– Может быть, нам вызвать лекаря, чтобы он поставил тебе пиявки на лоб?
– Я и близко не подпущу его к себе. Мне от одной мысли об этих отвратительных, извивающихся пиявках становится дурно. Может быть, он еще захочет разрезать живого голубя напополам и приложить по половинке к подошвам ног. Достаточно представить это, чтобы сделаться больной.
– Очень хорошо, мы не будем посылать за ним. Но, возможно, найдется кто-нибудь еще. Надо подумать… – Леди на минуту поджала свои розовые губки. – Я знаю. Мы попросим врача, который помог нашему дорогому Джеффри во время того несчастного случая. Как же звали этого доктора?
– Если вам угодно, мадам, я припоминаю, что миссис Дизайр называла имя доктора Манроу, – сказала Тильда.
– Манроу… Да, да, это был именно он. Какая ты умница, что вспомнила его имя. И главное, он живет здесь, в Лондоне. Какое счастье. Мы должны немедленно пригласить его к нам.
В надежде побыть одной и собраться с мыслями перед вечерним балом, Дизайр вышла из своей комнаты и прошла в холл, намереваясь оттуда спуститься в сад. Там можно найти уединенный уголок с мраморной скамьей в глубине липовой аллеи и спокойно обдумать свои планы.
Внезапное появление в холле Тильды заставило ее остановиться. Служанка была не одна. Она показывала дорогу джентльмену в строгом костюме, который вслед за ней поднимался по ступенькам широкой лестницы. Дизайр помимо воли вскинула руку к шее, ее зеленые глаза округлились от испуга, – она узнала в джентльмене доктора Лукаса Манроу.
Сначала она остановилась, как вкопанная, потом, как будто от внутреннего толчка, резко повернула назад, рассчитывая незамеченной скрыться в комнате. Но она опоздала, потому что в этот момент путь к отступлению ей перекрыла леди Мирабель, выскочившая из комнаты Ровены.
Прижавшись к стене, Дизайр застыла в ожидании. Вдруг спешивший к своей пациентке доктор Манроу не заметит ее? Однако доктор уже стоял рядом.
– Для меня огромное удовольствие видеть вас снова, спустя такое короткое время, – сказал он с низким поклоном и угодливой улыбкой. Леди Мирабель не дала ему возможности говорить дальше. Она стремительно бросилась к доктору, шурша своей роскошной розовой юбкой, вздымающейся чуть ли не до небес.
– Какое счастье, что вы смогли так быстро приехать, доктор Манроу. Хорошо, что вы оказались на месте и не уехали к какому-нибудь другому пациенту. Моей дочери срочно требуется ваша помощь.
Доктор сначала бросил быстрый взгляд на Дизайр, а потом повернулся к леди Мирабель.
– Вы оказали мне большую честь, пригласив к себе в дом, ваша светлость, но я думаю, что вам не стоит беспокоиться по поводу здоровья вашей дочери. У нее просто цветущий вид. Я могу вам сказать это совершенно определенно. Леди с удивлением вскинула брови.
– Моя дочь здорова? Но вы же еще не видели ее! – возразила она доктору, сопровождая своп слова коротким звонким смехом. – Ваша пациентка не эта леди. Вовсе нет. Это Дизайр Гилфорд, наша гостья. Моя дочь сейчас находится в своей комнате, в состоянии прострации из-за жесточайшей головной боли. И надо сказать, что это случилось в самое неподходящее время.
Доктор в полнейшем недоумении терпеливо слушал дальнейшие объяснения ее светлости.
– Сегодня хозяева Седжвика устраивают бал, и будет досадно, если леди Ровена не сможет присутствовать на нем. Займитесь ею, доктор.
В который раз Дизайр благодарила судьбу за то, что ее благодетельница не могла сосредоточиться на чем-либо одном более нескольких секунд. Может быть, леди Мирабель забудет об этой так называемой ошибке доктора. Однако слова доктора привлекли внимание Тильды. Она задержалась в холле и смотрела на Дизайр долгим изучающим взглядом. Внутри у Дизайр как будто что-то оборвалось. Она повернулась и направилась к лестнице, чтобы выйти в сад.
– Прикажите приготовить чашку свежих сливок с хорошо взбитыми яйцами и небольшим количеством корицы. Добавьте к смеси несколько капель сердечного средства. Я не сомневаюсь, что этот целебный напиток очень хорошо подействует на вас.
Закончив обследование пациентки, доктор Манроу сделал заключение, что у нее нет никаких расстройств, кроме головной боли от нервного напряжения в связи с приготовлениями к предстоящим торжествам. Тем не менее доктор напустил на себя важный вид, стараясь снискать расположение и дочери и матери. Он не мог не оценить по заслугам разговорчивости последней, которая своей непрерывной болтовней могла довести до пота даже мраморную статую.
Если бы доктор заручился доверием леди Мирабель и произвел благоприятное впечатление на ее дочь, в их лице он, несомненно, приобрел бы престижных клиентов и желаемую добавку к своему и без того приличному доходу. Хорошо, что ему выпало счастье посетить его светлость в «Золотом Якоре».
– Будет ли моя дочь чувствовать себя настолько хорошо, что сможет отправиться на бал сегодня вечером?
– Я в этом уверен. Только не советовал бы ей увлекаться закусками во время банкета. Нужно избегать слишком острой и пряной пищи и в умеренном количестве есть марципаны. Кроме этого, не советую задерживаться на балу допоздна. Молодой леди с таким хрупким телосложением следует постоянно соблюдать предосторожность во всем. – Он намеренно назвал Ровену «молодой леди», хотя ей, несомненно, было уже за тридцать. Такая мелкая лесть представлялась доктору вполне уместной и, по его мнению, должна была понравиться его пациентке.
– Ну вот, теперь убедилась, моя дорогая? Нужно выпить чашку целебного напитка, который, должно быть, еще и очень аппетитный, не так ли? И еще полезно вздремнуть. Я тоже не сомневаюсь, что головная боль скоро пройдет. Какое счастье, что мне пришло в голову послать за вами, доктор.
Только теперь леди Мирабель спохватилась, что ей самой не мешало бы немного отдохнуть перед балом. Она уже было вышла из комнаты, как вдруг обернулась и сказала:
– Теперь, когда вы познакомились с моей дочерью, вы больше не сделаете ошибки, как сегодня, правда, доктор? Так перепутать – это просто невозможно. Когда я представляю себе, как выглядит наша дорогая Дизайр, я… Впрочем, это не имеет значения.
– Вы говорите – ошибка? – Ровена оторвала голову от пышных подушек. При упоминании имени Дизайр она вдруг стала похожа на гончую собаку, почуявшую дичь.
Леди Мирабель уже вышла из комнаты, и Ровена обратилась к горничной:
– Тильда, ты не знаешь, о чем говорила ее светлость?
– О сущих пустяках, моя леди, – поспешно ответил доктор. Хотя этот курьезный инцидент в холле вызвал у него любопытство, сейчас ему не хотелось разговаривать на эту тему. Если та зеленоглазая изящная красавица выдавала себя в гостинице за сестру его светлости, то почему это должно волновать его? В конце концов, это не его дело.
– Доктору показалось, что он раньше видел мисс Гилфорд, – сказала Тильда. Она всегда была готова поделиться со своей госпожой тем, что ей удавалось узнать. – Доктор считал, что она является сестрой его светлости.
Ровена привстала в постели и вперилась глазами в лицо доктора Манроу.
– Присядьте, пожалуйста, доктор. Я бы хотела узнать об этом немного больше.
– Конечно, я расскажу вам обо всем, но только в другой раз, когда вы будете чувствовать себя лучше.
– Нет. Сейчас. – От гнева голос Ровены Уоррингтон прозвучал твердо. В нем появился повелительный тон.
Кто знает, может, благодаря доктору Манроу она обретет оружие для победы над этой ненавистной, изворотливой маленькой авантюристкой. Почти забыв о своей головной боли, она перешла к наступлению. Сухопарое тело Ровены выгнулось от напряжения, в ее прищуренных бесцветных глазах появилась решительность. Всем своим видом она показывала, что не остановится ни перед чем, лишь бы узнать правду. Нужно опозорить и вышвырнуть Дизайр Гилфорд из этого дома, пока еще не поздно.
15
– Конюхи из «Золотого Якоря» помнят ту леди, – с ухмылкой доложил Моргану маленький Барни. – Они говорят, что она очень хороша – ну прямо конфетка.
– Замолчи, парень. Я посылал тебя туда не для этого. Ты должен был выяснить, что с ней произошло потом.
– А я и выяснил, – продолжал Барни Джерроу. – Они, конюхи, всегда знают все. Они весь день крутятся во дворе и в конюшнях и видят все, что происходит вокруг. Я предложил им помочь вычистить конюшню. Они поверили, что я круглый сирота и хочу немного заработать, чтобы заплатить за ночлег и…
– Скажи, наконец, драгуны не захватили эту леди? – не вытерпел Морган.
Испугавшись его громового голоса, Барни прыжком отскочил назад и крадучись попятился к двери.
– Драгуны даже близко не подходили к ней. Они пустились в погоню за мастером Ходжесом и подняли страшный шум во дворе. А все остальное время эта маленькая хорошенькая лошадка, то есть ваша леди, находилась в очень уютном и теплом месте. Она занимала лучшую комнату в «Золотом Якоре».
– Я же сказал, что она сможет позаботиться о себе, – заметил Енох.
– Выходит, ты прав, – согласился Морган. Итак, Дизайр на свободе и не томится в тюремной камере Ньюгейта. Он с облегчением вздохнул, но тут же нахмурился.
– Как ты думаешь, Енох, как ей удалось расплатиться? Ведь ты увез с собой все деньги. У нее оставалось всего несколько шиллингов.
– Вашей леди не нужны наличные деньги. Она проводила время в комнате действительно очень хорошего джентльмена. Похоже, это был какой-то знатный господин.
– Ты лжешь, дьяволенок. – Морган схватил Барни за грязный воротник рубашки и так придавил ему шею, что мальчишка начал багроветь на глазах.
– Ты же задушишь его, парнишка не может говорить, – вмешался Енох.
Когда Морган отпустил его, Барни опасливо попятился и сказал:
– Я только повторяю то, что говорили конюхи. Я не виноват.
– Так кто был тот мужчина, с которым она уехала?
– Его имя Уорингхэм. Нет – Уоррингтон. Точно. Сэр Джеффри Уоррингтон. Он и леди оставались в гостинице около недели. Потом они уехали в отдельной карете в Лондон. Так сказал кучер конюхам, когда они запрягали лошадей. Это все, что мне удалось узнать. А вы… Вы обещали мне золотой.
Хотя Барни изрядно боялся этого свирепого разбойника, он не собирался уходить, не получив сполна за свои услуги. Однако Морган Тренчард смотрел куда-то поверх него, стиснув челюсти. Глаза его потемнели и налились гневом.
– Может быть, этот Уоррингтон настолько стар, что годится ей в дедушки. Дизайр могла разжалобить его своим рассказом о происшедшем. Не исключено, что по доброте душевной этот джентльмен предложил ей крышу над головой, – предположил Енох.
– Нет, это был не глубокий старик, – прервал его мальчишка. – Джентльмен – молодой и миловидный. Он въехал во двор гостиницы на красивом сильном жеребце, который потом вдруг взбесился и сбросил его на землю.
– Закрой рот! – Морган сунул руку в карман и бросил мальчишке монету. – На, получи и убирайся к дьяволу!
Барни схватил монету и бегом припустился к двери, устремившись затем к шаткой лестнице, словно за ним гналась тысяча чертей.
– По крайней мере, мы теперь знаем, что она не в тюрьме, – продолжал Енох. – Я говорил тебе, что голова у нее хорошо соображает.
Морган угрюмо взглянул на него и ничего не сказал.
– Не надо судить девушку слишком строго. Она поступила так, как и следовало на ее месте.
– Правильно, черт возьми. Она не теряла времени зря, чтобы найти себе защиту со стороны подходящего джентльмена. К тому же, молодого и привлекательного.
– Но она искала защиты у тебя, – напомнил ему Енох. – Она умоляла тебя позволить ей остаться с тобой, невзирая на опасность. Но ты пожелал отправить ее в Корнуолл.
– Так разве там ей было бы хуже, чем со мной?
– Конечно, не хуже. Но раз уж нам не удалось добраться до Равенсклиффа, как мы планировали, она была вынуждена искать другой выход.
– Безусловно.
Морган провел рукой по ряду крючков в стене, снял свой плащ и надел его.
– Ты куда собрался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48