– В моем палаццо в Венеции. Я скучаю по нему почти так же, как вы – по замку Кэшин. – Он провел пальцем по краю бумаги. – Этот рисунок следует поместить в рамку. Я прикажу столяру ее сделать – это будет моим новогодним подарком вам.
– Но у меня нет подарка для вас.
– Чепуха. – Он понизил голос до шепота: – Все, что мне нужно, – чтобы завтра вы сопровождали меня на охоту.
– Я буду там, – пообещала она.
– Учтите, вам нужно встать до зари, – напомнил он, – поэтому сегодня ложитесь пораньше. И если вы не хотите шокировать вашу горничную, то не позволяйте ей стелить вашу постель.
Она сделала так, как он велел, и вскоре после ужина пошла наверх в свою комнату. Пока горничная помогала ей раздеться, она делала вид, что очень устала.
– Возможно, я буду спать дольше обычного – сказала она горничной. – Не нужно приносить мне чай – я позвоню, когда ты мне понадобишься.
– Как угодно, миледи.
Помня о загадочном предупреждении Гаррика, Лавиния добавила:
– Это все, спасибо.
Девушка присела в реверансе и удалилась.
В тот момент, когда дверь за ней закрылась, Лавиния бросилась к кровати и отдернула алые занавески полога. Ксанта взглянула на нее с удивлением. Лавиния схватила покрывало и потянула на себя. Под подушками лежал сверток – рубашка, серый фланелевый жилет, бриджи для верховой езды, сапоги и треуголка. Потрясенная находчивостью Гаррика и восхищенная его смелостью, она спрятала одежду под кроватью и забралась под одеяло.
Когда Гаррик постучал в ее дверь, Лавиния уже была полностью одета. Она вышла в коридор, и он ухмыльнулся – возможно, она выглядела нелепо в мужском наряде – и протянул ей булочку. Спускаясь по черной лестнице, она отрывала кусочки и запихивала их в рот.
Они пробрались в конюшню, и сладкий запах сена напомнил Лавинии о сеновале, где она и двойняшки часто собирались, чтобы поделиться своими бедами и мечтами.
– Мы выведем сейчас лошадей, но сделать это нужно как можно тише, – прошептал ей Гаррик. – Потом я вернусь за седлами. – Он вручил ей гнедого жеребца и отправился за своим конем.
Флинг понравился ей тем, что стоял смирно, пока она накидывала поводья на его изящную голову. Его челка и грива были черными; на лбу сверкала белая звезда. Ей удалось положить ему на спину седло, и тут подошел Гаррик и стал ей помогать.
Он внимательно ее оглядел.
– Сапоги не жмут?
– Все в порядке.
– Я добыл их у помощника конюха. Другие вещи – мои, из ящика на чердаке. Но я не сумел достать вам шейный платок. – Он вынул батистовый платок, жесткий от недавней стирки. – Поднимите голову. – Он обернул ткань вокруг ее шеи и завязал ее изящным узлом. Потом он поправил ее шляпу и заправил под нее выбившийся локон. – Вы больше похожи на парня – по крайней мере, насколько я могу судить.
Его взгляд задержался на ее груди.
Ее лицо вспыхнуло. Она могла принять сладкие поцелуи, но сладострастные взгляды – это ведь совсем другое дело! Она наклонилась, чтобы поправить маленькую медную пряжку на колене, но быстро выпрямилась, поняв, что открыла свою грудь. Он тихо засмеялся – до чего же хитрый парень!
Она вставила ногу в стремя и взлетела в седло... Уже сидя на коне, она восхищенно подумала, до чего же удобно ездить верхом. Сидя в дамском седле, она всегда чувствовала себя курицей в птичнике на насесте.
– Вы уже ездили на Флинге по парку, поэтому знаете, что он просто большая лошадь-качалка, – улыбнулся Гаррик. – У него хороший характер, и он перенесет вас через любое препятствие – воду, бревно или изгородь. Так ведь, приятель? – Он провел рукой по каштановой морде.
Они поехали по дороге, ведущей к Кавершему и Редингу и, проехав не больше двух миль, остановились у таверны. Она была больше, чем таверна в округе Моголд, которую Лавиния хорошо знала и часто посещала.
– Это «Отдых кучера». Предлагает жилье и конюшню путешественникам. Вечером в местной пивной столько же народу, сколько и в лондонском пабе, и бармен знает все последние сплетни.
Лавиния очень удивилась, что в этой полутемной таверне собирается так много посетителей. В этот утренний час здесь тоже было много народу.
Тут были рабочие, зажиточные фермеры и даже мальчишки. В отдалении стояла пестро одетая группа людей, которых Гаррик назвал пешими загонщиками.
– Мой брат на охоту их не берет. Чем дольше путь, тем тяжелее им держаться вместе.
Удивленные взгляды и с трудом скрываемые улыбки сказали Лавинии, что ее пол для них не секрет, но страх, что она станет объектом злобы или насмешек, рассеялся еще до того, как спустили собак.
– Сегодня мы охотимся со смешанной сворой, – пояснил Гаррик – кобелей больше, чем сук. Восемь пар – этого должно хватить.
– Кто их владелец?
– Почти каждый из присутствующих здесь, за исключением меня. Они не выросли на псарне и не воспитывались вместе, как гончие Лэнгтри. Стой спокойно, Ласточка, – приказал он, когда его пегий заплясал под ним.
Флинг сохранял спокойствие, но выказывал свой интерес к происходящему, дергая ушами.
Главный егерь, с потертым горном в руках, подошел к ним.
– Рад снова видеть вас среди нас, лорд Гаррик. Когда вы последний раз были на святочном выезде?
– Три года назад.
– Так давно? Вот точный признак возраста – когда для тебя год проходит как один день. Как охотятся в тех местах, которые вы посетили?
– К сожалению, никак.
– Хм, – ответил человек с явным отвращением. – Неудивительно, что вы вернулись.
– Как лежит след сегодня утром?
– Достаточно хорошо, мой лорд, собаки его легко учуют, и ветер дует с запада. Условия были плохими с тех пор как опали листья, но в открытом поле у нас будет хороший гон. Не слишком туманно, и не слишком морозно. Здесь много лис, нам нетрудно будет их найти. – Он бросил острый, любопытный взгляд на Лавинию и отъехал.
– Вам нужно не отставать от гончих, – проинструктировал ее Гаррик, – и держаться в седле, пока сможете. Если я отдам приказ «на поле», вы должны слушаться, не спрашивая и не возражая. Это ясно?
Она кивнула.
– Возьмите это. – Он протянул ей свой хлыст. – Если вы решите проехать через ворота, а не перепрыгнуть через них, поднимите засов крюком на рукояти. Я постараюсь держаться к вам поближе. Просто запомните: охота – это страх и равновесие. Спрячьте ваш страх и удерживайте равновесие, и все будет в порядке.
– Я сделаю так, как вы говорите, – ответила она. В горле у нее пересохло от волнения.
Хозяин «Отдыха кучера» и его жена смотрели, как отправляется охота. Их дети, слишком маленькие, чтобы ехать верхом или бежать следом, резвились на грязном дворе.
Гончие развернулись веером, нюхая листья ближайшего фруктового сада и раздвигая носами кусты травы. Выжлятники собирали их вместе, выкрикивая команды и ругаясь, называя каждое животное по имени. Охота двигалась через поле, и собаки начали собираться в линию.
– Лови ее!
В ответ на команду собаки бросились вперед, их лапы едва касались земли.
– Они нашли лису! – Гаррик пришпорил своего пегого.
Лавиния последовала его примеру.
Гончие бежали молча. Наконец Лавиния увидела лису, которая неслась впереди, ее уши были прижаты, а хвост летел позади как пышный вымпел. Она проскочила через дыру в ограде, гончие последовали за ней. Флинг уверенно приблизился к первому препятствию и быстро, без усилий, перенес ее на другую сторону. Он вел себя как скаковая лошадь, каковой он и был, – шея и ноги вытянуты, подковы разрезали почву. Лавиния крепко прижала ноги к его бокам и наклонилась в седле. Холодный ветер освежал ее разгоряченное лицо. Раньше она не знала, что такое азарт охоты.
Горн егеря проиграл сигнал – два коротких, отрывистых звука и два длинных. Гончие, уже почти догнавшие свою добычу, гнали ее к мельничному ручью. Лиса бросилась в заросли камыша на краю плотины и поплыла к воротам шлюза. Взобравшись на них, она потрусила в безопасность с изяществом и ловкостью искусного канатоходца.
Охотники сначала зааплодировали, а затем застонали из-за ее хитрого трюка. Гончие плескались среди стеблей рогоза, разочарованно лая.
– Они потеряли ее? – спросила Лавиния у Гаррика.
– Пока да, – ответил он. Его настроение было боевым. – Возможно, она направляется в старое логово в лесу. Чтобы попасть туда, нам нужно проехать вниз по течению к мосту. Гончие пойдут по следу сразу же, как только переберутся на другой берег.
– Я рада, что она ускользнула, – призналась Лавиния, забыв о том, что уничтожение лисы было главной причиной их сбора.
– Местные лисы хитры, как дьяволы. Спросите любого фермера, у которого они украли курицу.
Слишком горячая гончая бросилась в воду, бешено перебирая лапами.
– Назад, – крикнул егерь, – назад!
После переправы темп охоты стал более спокойным – свора не сразу смогла взять свежий след. Флинг бежал впереди коренастых лошадок и рабочих лошадей, медленно тащившихся по невспаханному полю мельника. Лавиния почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы пустить его галопом.
Испугавшись ворот, которые были увенчаны пятью острыми шипами, она подумала о том, стоит ли рисковать. Победило желание завоевать уважение Гаррика. Она поскакала прямо на ворота, хотя ее сердце ухнуло в пятки. Флинг поджал ноги и показал пример Ласточке, перепрыгнув через ворота и мягко приземлившись на другой стороне.
Гончие снова залаяли – нервно, на высокой ноте.
– Вперед! – пронзительно крикнул егерь, трубя в рог. – За ней!
Собаки устремились в укрытие – в лес с зарослями папоротника. Лиса неожиданно бросилась в противоположном направлении, но эта смелость стоила ей жизни. Загонщики, бежавшие по краям своры, загнали лису в кустарник. Другие напряженно кружили рядом.
Егерь спешился. Он подошел к зарослям утесника и схватил пойманного зверя за шею. Лиса беспомощно дергалась, показывая клыки. Егерь бросил ее прыгающим перед ним гончим.
Глава 12
Лавиния не стала смотреть на это убийство. Когда лису бросили собакам, она отвела глаза, но слышала, как они щелкали зубами и рычали, сражаясь за свою долю добычи. Она искренне скорбела по храброму рыжему зверю.
– Вот так кончается погоня, – печально заметила она.
Гаррик слез с седла.
– Если не дать им награду, гончие в следующий раз не будут такими активными. Эти парни следуют традициям отцов и дедов. Выезжают рано, едут туда, куда приведет их первая лиса, и возвращаются на постоялый двор, чтобы отпраздновать и вспомнить все детали охоты.
Подошел егерь и вручил Гаррику хвост лисы.
– Мы решили, что «трубу» нужно отдать другу вашей светлости. Сувенир на память о ее первой... то есть его первой... охоте с нами. – Понимающе подмигнув, он закончил: – Смелый всадник, в самом деле, очень смелый.
– От имени моего друга я благодарю вас.
Гаррик отнес подарок Лавинии.
– Это редкая честь, – прошептал он.
– Что мне делать с этим? – спросила она, не желая касаться ужасного предмета и в то же время, страшась лишиться расположения людей, которые ее наградили.
Гаррик засунул хвост в карман своей куртки.
– С вашего позволения, я добавлю его к трофеям, хранящимся в ружейной комнате в Лэнгтри.
Он легонько ущипнул ее за щеку, как это сделал бы Керр. Но после того как он помог ей забраться в седло, совсем не по-братски положил руку на ее бедро, отчего всю дорогу по ее ноге бежали мурашки, до самых кончиков пальцев.
Торжествующая компания направила лошадей к «Отдыху кучера», надеясь на праздничный завтрак. Гаррик и Лавиния ехали в хвосте процессии.
– Вы жалеете, что поехали со мной? – спросил он, потому что после охоты Лавиния выглядела какой-то пришибленной.
– Да, мне жаль лису. Но мне очень понравился выезд – больше, чем все, что я делала с тех пор, как приехала в Англию.
Он ухмыльнулся:
– Как бы мне хотелось рассказать парням, что этим утром леди снизошла до того, что составила им компанию.
– Это не было снисхождением, – запротестовала она. – Классовые различия имеют большое значение здесь, но они не так важны у нас, где аристократы – это редкость. Когда двойняшки и я были моложе, нашими единственными партнерами по играм были дети арендаторов и рыбаков. Наш дед был лордом и вел себя надменно, но мы не считали себя выше остальных. Наоборот, мы завидовали тем, кто мог играть на улице весь день – ведь мы были заперты в классной комнате с учителем и гувернанткой.
– Тогда, можно сказать, что ваше воспитание было таким же необычным, как и мое. Я ненавидел Итон, эту ужасную псарню для породистых щенков, ненавидел так, что даже сбежал. Моя мать, к ее чести, позволила мне сопровождать ее в путешествиях. Мы поселились в Венеции, но регулярно посещали Рим, Неаполь и Париж.
– Ваш отец не поехал с ней на континент?
Гаррик помедлил, прежде чем ответить.
– Мои родители не жили вместе. Герцог был готов содержать мою мать – при условии, что она не появится в Англии. Он дал ей денег, чтобы она могла купить палаццо. Он платил по ее игорным долгам, по счетам портных, выплачивал жалованье бедному капеллану, которому досталась неблагодарная работа меня учить. После ее смерти он настоял на том, чтобы я вернулся в Лэнгтри. Они с Эдвардом быстро поняли, что вольная жизнь меня испортила...
Когда они прибыли в гостиницу, другие охотники уже были в зале. Гаррик оставил Лавинию с лошадьми, прошел на кухню и уговорил повара выделить ему часть праздничного угощения.
Жена хозяина сама завернула ему еду в чистую салфетку.
– Жареные куриные грудки, гренки с сыром и оладьи, – пояснила она, протягивая ему сверток. – Если хотите эля, который сварил мой муж, можете взять вон тот бочонок.
Другая женщина всплеснула руками:
– Я приберегла его для гренок с сыром.
– Буфетчик нальет еще.
Повар заворчал:
– Его светлость должен сесть за стол с остальными и позавтракать, как подобает христианину.
– Нет, он не может, – возразила хозяйка. – Он хочет держать свою девушку подальше от буйной компании – а ведь они начнут буянить, когда выпьют.
– Какую девушку? – невинно спросил Гаррик.
– Ту, которая ждет вас в конюшне.
Он покачал головой:
– Какое несчастье – такая красивая, честная женщина потеряла зрение в таком молодом возрасте!
– Ой, да ну вас! – Она протянула ему кувшин. – Оставьте ваши шуточки для вашей милашки.
Гаррик повел Лавинию в рощицу, которую он знал, и там они смогли насладиться завтраком. Пока они ели, Лавиния расспрашивала Гаррика о Венеции. Отвечая ей, он подумал – и не в первый раз – о том, как ему хочется отвезти ее туда. Пусть она увидит его палаццо, ощутит священную тишину церквей, каждая из которых была уникальна и неповторима. И каждую ночь они бы танцевали на набережной или на одной из многих площадей.
– Я завидую вашей бурной жизни, – вздохнула она. Ее серебристые глаза сверкнули, когда она отвела короткие локоны, которые выскользнули из-под ленты и теперь обрамляли ее пылающие щеки. Она носила костюм мальчика с тем же изяществом, что и муслин, шелк и атлас, и ему особенно нравилось, что бриджи подчеркивают ее гибкие, стройные ноги.
Желание жгло его огнем. Он жаждал обладать ею, прижать это восхитительное тело к траве и пробудить в ней великую страсть. В то же время он понимал, что не может ее соблазнить. Подробности его рождения стали первым звеном в цепи скандалов; он провел годы, все удлиняя и удлиняя эту цепь. Он не станет перекладывать груз своего стыда на эту невинную девушку и обрекать ее на вечные муки вместе с ним. Он должен помнить, что у нее есть только надежда, и совсем нет опыта.
Она выросла в роскоши, ее ублажали всю жизнь – как он может убедить ее выйти за него замуж? И если она примет его, он, конечно, не сможет обеспечить ей комфорт и безопасность, к которым она привыкла. Черт, у него даже нет дома, где она могла бы жить.
«Смотри, но не трогай», – осаживал он себя даже в тот момент, когда «го рука двинулась к ее щеке, такой гладкой и теплой и идеально вылепленной. Сначала его привлекла ее красота, а потом и ее характер, и он потерял голову.
– Вы говорите, что завидуете мне. Но смогли бы вы быть счастливы, если бы жили так, как живу я? – спросил он. – Беззаботно, не думая о том, что подумают или скажут другие?
– Вы – мужчина, – вздохнула она. – Вам проще поступать так, как вы хотите. Женщина этого не может себе позволить.
– И вы к тому же ограничили свои возможности – вы ждете кого-нибудь, у кого есть пять тысяч фунтов в год. Что вам нужно, Лавиния Кэшин, так это человек, который даст вам пять тысяч поцелуев и доставит те удовольствия, о которых вы и не мечтали.
Под давлением его губ она отклонила голову, и он поддержал ее за спину. Другая его рука расстегнула рубашку – его рубашку. Прикосновение к ее коже обжигало; она не могла бы казаться горячее, даже если бы в ее венах текла раскаленная лава.
Она шепотом запротестовала:
– Вы не должны... я не позволю вам это...
– Что за беда, – пожал он плечами, – если нам обоим это доставляет удовольствие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30