Ребенок отчаянно вскрикнул, от ужасного звука его голоса кровь стыла в жилах.Через несколько секунд дым рассеялся и стало ясно, что мальчик по-прежнему стоит между деревьев, целый и невредимый. Он рыдал навзрыд и, согнувшись, пытался разорвать свои путы. Насрулла нахмурился:— Я промахнулся. Дайте мне другой пистолет. Не все сразу, ибо стрелок я не слишком опытный.При мысли о том, что ей придется стоять и ждать, как этот маньяк сейчас уничтожит ребенка, Джулиет чуть не вывернуло. «Боже, сколько же выстрелов он сделает? И удовлетворится ли он, если ранит свою жертву, или так и будет стрелять, пока мальчик не погибнет?» — подумала она. Ей безумно захотелось выхватить свой кинжал и вонзить его в глотку эмира, однако здравый смысл возобладал. Правда, с трудом.И тогда раздался спокойный голос Росса. Эти звуки могли либо свести с ума, либо успокоить, смотря по обстоятельствам: это был голос разума в безумном мире.— Если вы хотите получить доказательства, что оружие убивает насмерть, то нет ничего проще.Подняв пистолет, Росс выстрелил в пальмовое дерево. Мгновение спустя на землю упало маленькое исковерканное тельце воробья.— По-моему, не стоит зря терять раба, — мягко произнес Карлайл. — А воробей — более сложная цель для проверки оружия.Эмир на мгновение смешался, переводя взгляд с мертвой пташки на Росса, потом холодно и злобно улыбнулся.— Вы отличный стрелок, лорд Кхилбурн. Но раз уж вас так волнует судьба моего раба, то спасите его своим мастерством.Он подозвал одного из гвардейцев и отдал ему какой-то приказ. Охранник наклонился и поднял валявшийся на земле гранат, затем подошел к ребенку и положил плод ему на макушку, бросив при этом, чтобы мальчик стоял смирно.Повернувшись к гостю, Насрулла продолжил:— Сбейте выстрелом гранат с головы мальчишки, и я дарую его вам. Но если промахнетесь, сам застрелю его, сколько бы времени мне для этого ни понадобилось.Только тот, кто знал Росса так же хорошо, как Джулиет, заметил бы, как он напрягся.— Прекрасно, — бесстрастно отозвался Карлайл, принимая условия страшной игры в Вильгельма Телля.Он перезарядил пистолет, внутри у Джулиет все перевернулось, словно это ей предстояло стрелять. Ребенок замер на расстоянии, равном дальности оружия, и Россу предстояло либо случайно застрелить парнишку, либо промахнуться и отдать его в беспощадные смертоносные руки эмира. Единственной надеждой был безупречный выстрел Росса. Но если он промахнется… Джулиет знала, что Росс никогда не простит себе этого.Сохраняя полнейшее спокойствие, Карлайл поднял пистолет и тщательно прицелился в небольшой красноватый мяч. Этот миг навечно отпечатался в памяти Джулиет. Росс выглядел таким красивым, спокойным, англичанином до мозга костей… Вот он расслабился, словно стрелял по мишеням в Лондонской галерее. Луч света пронзил пальмовые ветви и на миг превратил волосы Росса в ослепительное золото. На дальнем конце двора мальчик застыл как истукан, распахнув глаза от ужаса так широко, что виднелись белки, окружавшие темную радужную оболочку. Он был перепуган насмерть: Джулиет отчетливо слышала его дыхание.Она с надеждой вознесла молчаливую пылкую молитву и за мальчика, и за Росса. И тут грянул выстрел. Всякий раз после выстрела требовалось время, чтобы рассеялся пороховой дым. Эмир нетерпеливо двинулся вперед, Росс медленно тронулся следом. Они еще не добрались и до середины двора, как стало ясно, что мальчик цел и невредим, а темно-красные ошметки разлетевшегося граната запачкали белую стену за спиной ребенка. Насрулла расхохотался и хлопнул Росса по плечу.— Замечательно, великолепно! Ну и стрелок! — Подойдя к связанному парнишке, он вяло потрепал его по щеке. — Вы выиграли себе раба, лорд Кхилбурн, — заявил эмир. — Прелестный ребенок, можете наслаждаться им.Джулиет прямо-таки трясло от еле сдерживаемой ярости. Она подошла к мальчику и развязала ему руки. Тот нерешительно поднял глаза, встревоженный ее закутанным в покрывало лицом. Она еле слышно и грубовато произнесла:— Не бойся. Все будет хорошо.Потом взяла его за руку и повела к толпе зевак. Когда же они остановились и обернулись, чтобы посмотреть, что будет дальше, парнишка так и не вырвал свою руку у Джулиет.— Ваше величество милосердны и великодушны, — с еле заметной иронией произнес Росс. — Благодарю вас за ваш дар.Эмир подскочил к нему с быстротой молнии и спросил:— Вы заявляете, что майор Камерон — ваш брат, и все же вы не похожи. Разве что ростом. У вас был один отец и разные матери?— Нет. Майор Камерон — мой брат не по крови, он мой шурин, — ответил Росс. — Его сестра — моя жена.— А-а-а! — Насрулла погладил бороду. — А у вас только одна жена? Впрочем, говорят, у ференги так принято, но, верно, мужчине вашего сословия не пристало мириться с таким жалким обычаем.— У некоторых мужчин есть любовницы, — согласился Росс, — но наши законы обязывают мужчин всех сословий иметь только одну жену.— Как это нудно! — хмыкнул эмир. — Мужчине требуется разнообразие.— Разнообразие не лишено своего очарования, но оно не имеет цены, если за ним не стоит глубокая любовь, — ответил Росс. — Мужчина, который владеет дюжиной лошадей, никогда не станет ухаживать за ними так, как если бы у него была одна. И так же мужчина, у которого всего одна жена, лучше узнает ее и будет ценить больше, чем человек, владеющий целым гаремом жен и наложниц.Росс лишь покосился в ее сторону, по Джулиет почувствовала, что это его замечание предназначено ей. Вмиг жаркая волна гордости и вины одновременно затопила ее. «Росс слишком хорош для меня. Но ведь я всегда об этом знала», — мелькнуло у нее в голове.На Насруллу монолог Росса почти не произвел впечатления.— По мне это звучит так, словно человек пытается убедить себя в отсутствии выбора.Росс улыбнулся:— Как вам будет угодно, ваше величество. Существует много истин, эта же — истина для меня.В очередной раз резко дернувшись, эмир сказал:— Очень странно. У меня две тысячи рабов-персов здесь, в Бухаре, и никому до них нет дела. А тут я беру в плен одного британца, и надо же ехать через всю Европу, чтобы просить о его освобождении!Джулиет вся обратилась в слух и почувствовала такое же внимание со стороны Росса. Наконец-то они добрались до сути!Совершенно потеряв гордость, Росс опустился перед эмиром на колени.— Я не требую, я умоляю! Если вы держите моего брата в заключении, молю вас, отпустите его. Я знаю, что законы гостеприимства в большой чести в вашей великой стране, и не могу поверить сообщениям, что он был жестоко казнен.— Ваша мольба весьма трогательна, лорд Кхилбурн, и, возможно, если бы вы приехали несколько месяцев назад, я бы снизошел. Но, увы, вы приехали слишком поздно. — В голосе Насруллы прозвучало деланное сожаление, и темные глаза его недобро сверкнули. — С прискорбием сообщаю вам, что майор Камерон был казнен.Джулиет закрыла глаза и тяжело вздохнула, потеряв всякую надежду: «Мой брат мертв!»Мальчик-перс нерешительно шевельнул пальцами, и она поняла, что невольно стиснула руку ребенка. Какое у него доброе сердце, раз он, сам недавно переживший такое, посочувствовал моему горю!» — подумала она. С усилием открыв глаза, она заметила мертвенную бледность на лице мужа. После долгой-долгой паузы Росс спросил:— Могу ли я узнать, в чем его вина, раз он заслужил такое наказание?Повисла напряженная тишина, ибо эмиру вообще опасались задавать вопросы. Впрочем, через секунду он пожал плечами.— Его документы вызывали сомнения, на самом ли деле он представляет британское правительство. Кроме того, он занимался шпионажем. Когда его взяли с поличным, он принял ислам и поклялся в верности мне, но через несколько дней от всего отрекся. — Глаза Насруллы были холодны, как сама смерть. — В соответствии с нашими законами, если человек принял ислам, то он должен либо стать мусульманином, либо умереть.— Понятно. — Росс тяжело поднялся с колен. — Это действительно суровый грех. И все же, поскольку он заплатил за свое преступление, прошу вас разрешить мне забрать его тело домой, чтобы предать там земле.— Сегодня я уже достаточно потратил времени, — резко ответил Насрулла. — Я обдумаю вашу просьбу, и мы еще поговорим об этом. — Он посмотрел по сторонам и подозвал одного из своих охранников. — У министра иностранных дел есть вопросы к лорду Кхилбурну. Отведи к нему ференги. — И эмир удалился в комнату для аудиенций.Росс, сжав кулак, проводил его взглядом, но потом усилием воли распрямил пальцы. «Своими жестокостью и безумием Насрулла только подтверждает свою репутацию. Наверное, нам с Джулиет потребуется помощь самого дьявола, чтобы выбраться из Бухары целыми и невредимыми», — подумал он и, придав своему лицу выражение бесстрастного спокойствия, последовал за охранником. Джулиет с мальчиком пошли за ним.Абдул Самут Хан привел их в маленькую контору, где бухарский министр иностранных дел что-то диктовал персу-писцу. Министр, узбек с густыми кустистыми бровями и вечно хмурым взглядом, целый час подвергал Росса допросу с пристрастием, а Джулиет с парнишкой тем временем тихо ждали в углу конторы. Министр начал с вопроса о том, разозлились ли англичане при известии о гибели майора Камерона. Когда Росс подтвердил, что они были огорчены уже тем, что майора посадили в тюрьму, и наверняка придут в ярость, узнав о его смерти, узбек нахмурился и спросил, как далеко отсюда Англия. Услышав, что их отделяет огромное расстояние, он расслабился, а потом стал выяснять особенности внутренней политики Англии и России. О последней он знал довольно много, и неудивителыю, ибо Российская империя подобно грозовой туче нависала над Центральной Азией.Однако когда министр спросил о четырех «главных везирах» Англии, его охватила ярость, и он обвинил Росса во лжи, ибо имена их отличались от тех, что год назад назвал ему Иан Камерон. Росс терпеливо объяснил ему, что правительство недавно сменилось, это, в свою очередь, потребовало сложных и долгих разглагольствований о том, как действует британская конституционная монархия.Бухарец немного смягчился, когда услышал имена прежних министров, хотя вряд ли в самом деле поверил, что администрация может мирно сменять одна другую. Смена власти без кровопролития противоречила доктрине азиатских властителей.Вопросы следовали один за другим, и Росс вскоре так устал, что ему с трудом удавалось сосредоточиться. Караван вышел в путь задолго до рассвета, с самого утра Росс переживал долгий, полный потрясений день, но вот теперь уже спускались сумерки, а министр иностранных дел, похоже, и не думал заканчивать. Наконец Росс спросил:— Нельзя ли моему слуге проводить нового раба, чтобы тот собрал свои пожитки?Министр согласился и, приставив охранника к Джулиет и мальчику, отпустил их в комнаты для рабов. Полчаса спустя они вернулись. Джулиет держала в руках все нехитрое имущество парнишки. Министр вдруг приветливо произнес:— Приношу свои извинения, лорд Кхилбурн, за то, что так надолго задержал вас. Хотелось бы еще поговорить с вами, но на сегодня достаточно. Вы, наверное, устали после вашего путешествия. — Он хлопнул в ладоши, вызывая вооруженных охранников, чтобы те отвели гостей в предназначенные для них покои.Путники разыскали своих верблюдов и, покинув дворец эмира, перебрались в большое, огражденное стенами здание, находившееся в полумиле от крепости. Навстречу к ним уже спешил наиб.— Приветствую вас, мои друзья! — Он поклонился. — Добро пожаловать в мое смиренное жилище.— Это ваш дом? — удивленно спросил Росс.— Да. Эмир частенько позволяет мне выступать в роли хозяина перед особо почетными гостями. Давайте-ка я покажу вам ваши апартаменты.Отведенные им комнаты располагались этажом выше и соединялись между собой балконом, откуда открывался прекрасный вид на огромный сад за домом. Комнаты с белыми стенами, диванами, подушками и красивыми бухарскими коврами были меблированы просто, но не без удобства. В одной комнате стояла веревочная кровать, а в другой — стол, выполнявший функции обеденного и письменного. Слуги уже вносили их багаж и размещали его в спальне. Наиб зажег несколько масляных ламп и сказал:— Я распоряжусь, чтобы вам через несколько минут принесли еду. Ваши слуги останутся с вами или отправить их в комнаты для рабов?— Джелал будет спать здесь, на полу. А мальчик… — Росс посмотрел на ребенка. — Пусть пообедает с нами, я поговорю с ним, а спать он будет в селамлике. Думаю, у вас тут найдутся мальчики его возраста.Наиб кивнул.— Не угодно ли вам еще что-нибудь?— Ванну, — быстро откликнулся Росс.— Рекомендую турецкие бани.Росс отдал бы шесть месяцев жизни за турецкую баню, но, к сожалению, Джулиет воспользоваться этим предложением не могла, хотя, без сомнения, была такой же грязной, как муж. Призвав на помощь все остатки своего благоразумия, лорд Карлайл мрачно произнес:— Обычаи моего народа запрещают мне пользоваться турецкими банями. У вас не найдется большой ванны, которую можно было бы принести сюда, а заодно и ширму, чтобы поставить перед ней?— Ванна? — озадаченно переспросил Абдул Самут Хан. — Майор Камерон, будучи моим гостем, не имел ничего против турецких бань.— Но он был шотландцем, а я англичанин. — Росс придал голосу страдальческие нотки. — Конечно, это большое неудобство, поскольку нужна вода, но если это невозможно…— Нет, нет, мы все сделаем, — заверил его наиб, хотя на лице у него было написано, что просьба гостя показалась ему в высшей степени эксцентричной. — Думаю, в прачечной есть большие кадки. Я распоряжусь, чтобы после обеда вам приготовили ванну.Абдул Самут Хан повернулся было, чтобы уйти, но Росс остановил его:— Вы упомянули имя майора Камерона. Я хотел бы поговорить с вами о нем.Наиб огляделся по сторонам, словно опасаясь, что его подслушают, а затем понизил голос:— Я тоже хочу поговорить с вами. Завтра утром. — И он удалился.В комнате стоял кувшин с водой, все трое вымыли перед обедом руки. Парнишка с жадностью набросился на барашка с рисом: судя по худобе, во дворце его пищей не баловали.Наконец все поели, и Джулиет уже успела сообщить мужу, что мальчика зовут Резой, так что Росс принялся расспрашивать:— Ты родился здесь, в Бухаре, Реза, или тебя сюда привезли в качестве раба?Ребенок устремил взгляд своих блестящих глаз на Росса. Теперь, когда он успокоился, стало ясно, насколько он смышленый.— Я родился в Персии, господин. Мой отец — торговец зерном в Мешхеде.— Расскажи, как тебя схватили.— Я гостил в деревне на ферме своего дяди. Дядя предупреждал, чтобы я не ходил гулять в поля, но я был тогда очень мал и не послушался. Налетели туркменские бандиты и украли меня. — И мрачно, как маленький старичок, он добавил:— Как ференги, вы, возможно, этого не знаете, но доброму мусульманину запрещается брать в рабство другого мусульманина. Однако шиитов считают еретиками, поэтому для туркменских волков мы все равно что овцы. — Лицо Резы приняло не по-детски ожесточенное выражение. — Когда-нибудь я вернусь домой, пусть даже на это уйдет лет двадцать, и там выучусь пользоваться оружием. И больше меня никогда не поймают такие, как они.— А сколько времени ты пробыл в рабстве?— Две зимы.— Закон запрещает моему народу держать рабов, так что ты снова свободен. — Росс улыбнулся — проблема мальчика разрешалась легко. — Прежде чем наступит зима, ты окажешься в Мешхеде у своих родных.Реза едва не задохнулся от счастья: он явно не ждал, что новый хозяин отпустит его на свободу. Он неловко обежал вокруг стола, упал на колени и схватил руку Росса. Целуя ее, он произнес:— Да благословит вас Бог, господин! Вы уже дважды за сегодняшний день спасли меня — сначала мою жизнь, а теперь мою душу. Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали. Никогда не позволю при себе ругать ференги. Никогда…— Успокойся, — смеясь, произнес Росс.Он высвободил свою руку, на мгновение задержав ее на шелковистых черных волосах мальчика, и подумал: «Если бы у меня был сын, он был бы таким же смышленым и жизнерадостным». Глядя поверх темной головки на Джулиет, Росс сказал:— Джелал, отведи его завтра к Салеху. Когда Абдул Вахаб поведет следующий караван на запад, мы доверим ему отвезти Резу в Мешхед.Реза встал. Теперь, уже не будучи больше рабом, он крепко, от всего сердца обнял Росса, потом бросился на шею Джулиет.Поговорив с ним еще немного, Росс отпустил мальчика на ночлег. Когда он ушел, Росс отметил, что дверь, ведущая в главное здание, была из цельного твердого дерева и запиралась изнутри тяжелой доской. Значит, они смогут отгородиться от всех, если потребуется.Он хотел было обсудить это с Джулиет, но тут раздался стук в дверь: слуги наиба притащили огромную бадью, которая оказалась даже больше, чем английская круглая ванна. Сразу же вслед за ними появились еще двое с раздвигающейся китайской ширмой в руках, затем пришли женщины с полотенцами, мылом и кувшинами с горячей водой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45