И в тот же миг едва не упал на каменистую землю. Россу понадобилась вся его сила, чтобы удержаться в седле, но он сумел-таки сделать это, не потеряв при этом козла и не отдав его в цепкие руки остальных участников.Пристроив разодранную тушу перед собой, он стал медленно, но упорно продвигаться через кишащую толпу. В том состоянии жгучей ярости, которое овладело им, он не чувствовал ни одного из многочисленных ударов, обрушиваемых на него, и без всяких угрызений совести отвечал тем же. Они с Рабатом безостановочно прорывались сквозь толпу, распихивая игроков в стороны.И выскочили на простор всего лишь в двухстах ярдах от круга справедливости. Пыль забила Россу глаза, поэтому он едва различал цель, но пришпорил Рабата и пустил его в галоп, положившись на умение лошади и ее инстинкт. Затем машинально оторвал руку от козла, чтобы протереть глаза, и тотчас почувствовал, как кто-то протянул руку и выхватил у него боз.Дил Асса! Черные глаза его торжествующе горели от ярости. Он перетащил боз на свою лошадь и мгновенно пришпорил гнедого, пытаясь удрать. Но не тут-то было: Росс, вытянув руку, схватил козла за заднюю ногу. Мышцы ференги чуть ли не рвались от напряжения, он пытался перетянуть тушу назад, но Дил Асса с несгибаемым упорством держал ее за передние ноги.Обе лошади бок о бок рвались к цели, но ни один из мужчин не ослабил мертвой хватки. Со всех сторон их окружили другие всадники, они вопили и хлестали кнутами, но Росс сосредоточился только на безумной схватке за первенство с Дил Ассой.Чтобы как-то выйти из безвыходного положения, Росс перекинул ногу через седло, потом скользнул по боку лошади, рассчитывая на свой вес в качестве дополнительного усилия. Кто-то неминуемо должен был уступить, так оно и случилось. Козел накренился к Россу, и тот утратил опасное равновесие. Его едва не раздавили копытами преследовавшие игроки, но рог на седельной луке в очередной раз спас его.Росс выпрямился и увидел в руках Дил Ассы оторванную переднюю ногу боза. Туша же осталась у Росса. Завопив от ярости, Дил Асса перекинул ногу и тем же манером, что и Росс, попытался в очередной раз выхватить козла, но было слишком поздно. Они уже добрались до цели.Росс бросил разодранную тушу в начертанный известью круг, и тотчас со всех сторон раздались крики: «Халлал, халлал!», а потом зрители дружно запели: «Кхилбурн, Кхилбурн!»Росс поднял руку в знак благодарности, и толпа совсем обезумела. Неистовая, животная радость взыграла в сердце Росса. Он, конечно, играл когда-то за школьную команду, и, в общем, небезуспешно, но никогда ни одна победа не приносила ему столько удовольствия и гордости за собственную силу. Рабат тоже испытывал подъем, если это слово применимо к лошади: он надменно шествовал и делал курбеты. Жеребец явно торжествовал.Росс еще раньше заметил то место, откуда за ним вместе с Салехом и Мурадом наблюдала Джулиет, и теперь он искал ее глазами, инстинктивно желая разделить с ней свой успех. Тарги легко можно было выделить из толпы благодаря его росту и темной одежде; он напоминал ворона среди разноцветных туркменов.На миг их взгляды встретились, Росс ощутил странный толчок в сердце, но расстояние между ними было столь велико, что он не мог разобрать выражения ее глаз. Джулиет же резко повернулась и пошла прочь, потупив голову. «Наверное, она расстроена тем, что я обещал ей не рисковать, а сам пренебрег этим». Но как бы то ни было, поведение Джулиет вернуло Росса на землю. Он охладил свой пыл и вдруг с благодарностью обнаружил изъян в своем обычном здравомыслии. Россу стало жарко, сказывалась усталость. Грудь его тяжело вздымалась, ребра болели от каждого вздоха.Распорядитель бозкаши подскочил к Россу и в соответствии с обычаем произнес в заключение несколько слов. Из-за всеобщего гама разобрать что-либо было невозможно, но на сияющем лице распорядителя было написано все, что он хотел сказать. Расплывшись в улыбке, туркмен вложил в руку Росса какой-то небольшой предмет.Росс и думать не думал о призе и теперь с удивлением взглянул на свою ладонь. Профессор-антиквар из Оксфорда согласился бы на что угодно ради того, чтобы заполучить такую старинную золотую монету! Судя по греческому профилю на аверсе, монета скорее всего относилась к эпохе Александра Великого. В Россе тут же заговорил ученый, но сейчас было не время изучать приз, посему он благодарно кивнул головой и сунул монету в карман.Теперь, когда состязание официально закончилось, на поле высыпали зрители, чтобы лично поздравить игроков бозкаши. Кто-то предложил Россу медный кувшин с водой; он с признательностью принял его и, запрокинув голову, выпил едва не половину содержимого, а потом смыл с лица и шеи желтую пыль.Состязание оказалось не из легких, повсюду слышались хвалебные отзывы участникам, но в героях ходил Росс, и каждый жаждал пожать ему руку и восхититься.Впрочем, пожимая очередную руку, Росс подумал, что выиграл не только благодаря своему здравому смыслу, а скорее благодаря британским правилам участия в спортивных играх, которые твердо усвоил с самого детства. Учитывая природный темперамент Росса, зерно попало на плодородную почву. Он огляделся по сторонам, пытаясь найти своего главного соперника. Дил Асса оказался неподалеку, в окружении своих почитателей и болельщиков. Медленно, чтобы никого не задеть, Росс направил Рабата к туркмену.Дил Асса хмуро взглянул на него и с неприкрытой злостью бросил:— Тебе повезло, ференги!— Да, — быстро отозвался Росс. — Если бы не твоя великолепная лошадь… — он похлопал взмыленного жеребца по шее, — да не слабость передних ног боза, я ни за что бы не выиграл.— Злорадствуешь?!— Вовсе нет. — Росс протянул руку Дил Ассе. — В моей стране существует традиция после жаркой схватки обмениваться рукопожатием с почетным противником.Обескураженный Дил Асса растерянно поглядел на протянутую руку.— А я твой почетный противник, ференги?— Да. — По-прежнему не опуская руки, Росс добавил:— У меня есть имя, ты знаешь. Меня зовут Кхилбурн. А ты, Дил Асса, сумел раззадорить меня так, как никто и никогда в моей жизни!Туркмен неожиданно хрипло засмеялся.— Значит, я сегодня тоже одержал небольшую победу, хотя было бы разумнее оставить тебя в спячке. — Он крепко пожал руку Росса. — Для ференги ты прекрасно держишься в седле, Кхилбурн.Росс засмеялся, чувствуя воодушевление.— Говорить, что туркмены — прекрасные наездники, нет необходимости, точно так же, как и то, что летом светит солнце, а вода — это дар Божий детям его. — Он отпустил свою руку. — Но надо сказать, что только наблюдая за тобой, я узнал, какую радость и силу можно испытать, играя в эту игру…Дил Асса улыбнулся, перегнулся через седло и стянул тюрбан с головы Росса. Потом снял свою отороченную волчьим мехом шапку и нахлобучил ее на светлые волосы соперника.— Если ты когда-нибудь вернешься сюда в холодный сезон, Кхилбурн, мы сыграем еще раз. И если, по воле Господа, такое случится, ты будешь скакать как чопендоз, распорядитель бозкаши.Росс почтительно улыбнулся в ответ, посчитав, что эта пропитанная потом, грязноватая шапка куда дороже любой награды, которой его удостоила бы сама королева Виктория. Глава 13 Наблюдая матч бозкаши, Джулиет испытывала смешанные чувства. И хотя она не отдавалась игре целиком и полностью, как остальные зрители, она все же была способна понять восторг и воодушевление тех, кто наблюдал за этим напористым и драматичным состязанием.В то же время она радовалась, что Росс не бросился играть очертя голову. Конечно, смерть во время бозкаши менее вероятна, чем телесные повреждения, но тем не менее существовал риск, что игроки могут упасть и сломать себе шею. Или их затопчут насмерть. Кроме того, не исключено, что Дил Асса, воспользовавшись суматохой, расправится с ненавистным ференги.После столкновения с Дил Ассой Росс вдруг словно переродился. Джулиет знала, что он превосходный наездник и без особых физических усилий добивался всего, за что бы ни брался. Но и учитывая все это, она волновалась, глядя на схватку, что разворачивалась у нее перед глазами. Росс сейчас походил на древнего норвежского викинга: глаза его так и сверкали неистовой яростью, и ради победы он не желал ни перед чем останавливаться. Джулиет затаила дыхание, когда Росс прыгнул в самую гущу игроков. И позже, когда Дил Асса с Россом вступили в безумную схватку и понеслись на бешеной скорости к цели, сердце женщины забилось так тревожно, что казалось, стук его перекрывает рев толпы.Увидев, что Росс швырнул боз в круг справедливости, Джулиет сама словно обезумела и принялась истерически кричать и прыгать, как и все окружающие. Ею двигало не одно только возбуждение от игры, но глубокая, первобытная гордость за своего мужчину, ибо, несмотря на столько лет разлуки, он по-прежнему был ее мужем, и она ликовала, разделяя его победу. Джулиет готова была броситься ему в объятия, чтобы поздравить и радостно отпраздновать его триумф.И тут их взгляды на мгновение встретились. Ее словно что-то подтолкнуло и как будто бы пронзила физическая боль. Ее поразил дикий, грозный вид Росса: сейчас Карлайл совершенно не был похож на цивилизованного человека, которого она полюбила и за которого вышла замуж. И безусловно, не был тем внимательным, прохладно-отстраненным компаньоном, с которым она путешествовала последние несколько недель.Но не только то, что Росс показался ей незнакомцем, больно задело Джулиет. В глазах его отразилось нечто свирепое, опасное, чувственное, и это вызвало в ее душе неожиданный отклик.Закусив нижнюю губу, она рассматривала его гибкое, взмокшее от пота тело. Он напоминал животное-самца, настолько неукротимого в своей мужественности, что Джулиет почувствовала невольное возбуждение. Если бы они были одни, она не раздумывая сорвала бы с него одежду, уподобляясь дикой обитательнице джунглей, которая только и жаждет, что близости со своим мужчиной.Одну лишь секунду они смотрели друг на друга, но эта секунда потрясла Джулиет. В горле у нее пересохло. Она бросила несколько невразумительных фраз Салеху. Торжествующий Мурад уже пробивался через толпу к хозяину, а Джулиет так и стояла с Салехом и верблюдами. В тот миг ей меньше всего на свете хотелось оказаться рядом с Россом.Она упрямо пыталась проанализировать причины своей реакции, в надежде избавиться от нелепой страсти. С того самого момента, как пути их пересеклись, она постоянно обращала внимание лишь на привлекательность Росса. Но сегодня все было иначе, ибо безумие воина, что читалось в его лице, было сродни страсти, которую он обнаруживал в их супружеской постели. И ощутив такое неистовство, она, разумеется, ответила подобным же желанием.К сожалению, все эти размышления не принесли ей никакого облегчения.Джулиет напряглась, заметив, как Росс подъехал к Дил Ассе, испугавшись, что приказ калифа не удержит туркмена, тем более Дил Асса только что перенес публичное поражение. Но когда соперники засмеялись и пожали друг другу руки, надежно укрытая своим покрывалом Джулиет улыбнулась: «Росс умеет превращать врага в друга. Конечно, такое поведение характерно для людей зрелых, и при нынешних обстоятельствах из этого можно будет извлечь практическую пользу».Вскоре толпа стала редеть, люди потянулись с игрового поля. Наверняка они еще несколько лет будут обсуждать этот бозкаши. Росс слез с коня и вручил поводья жеребца Дил Ассе. Потом, попрощавшись, вместе с Мурадом двинулся к Джулиет и Салеху.— Прекрасная игра, Кхилбурн! — произнес Салех, вставая. — Вы станете легендой Туркестана: ференги, который выиграл бозкаши!— Должен признаться, — засмеялся Росс, — что мне очень понравилась игра. Бозкаши возбуждает, как английская охота на лисиц, но с тем преимуществом, что животное уже убито. Я никогда не видел большого смысла в том, что дюжины охотничьих собак и лошадей преследуют одну маленькую лисицу.Росс заметно успокоился, с лица его исчезло дикое выражение, но он по-прежнему напоминал какого-то удалого разбойника. Его влажная белая рубашка распахнулась на груди, и рыжеватые вьющиеся волосы блестели на солнце, а на голове залихватски сидела отороченная волчьим мехом шапка.На левой скуле у Росса расплылся темный синяк, но Джулиет была рада, что ни один удархлыста сколько-нибудь серьезно не повредил его лицо: «Не дай Бог, чтобы на его лице появились шрамы. Это все равно что попортить произведение искусства…»Джулиет пристально разглядывала мужа, и в голову ей пришла нелепая мысль, что плечи Росса в два раза шире, а бедра вдвое уже, чем у любого другого мужчины. И она вспыхнула: «Хвала небесам за то, что на мне покрывало!»Но оттого, что муж ее находился на расстоянии вытянутой руки, у Джулиет ослабли колени и закружилась голова. Она отвернулась, чтобы не выдать себя. «Наверное, он голоден, ведь он истратил столько энергии!» Женщина молча вручила ему ломоть плоского хлеба и кусок козьего сыра.— Спасибо. — И тихо, чтобы не расслышал Мурад, Росс добавил:— Прости, я забыл о своем обещании вести себя с подобающей англичанину сдержанностью. Надеюсь, ты не сочла матч чересчур волнующим?Джулиет попыталась что-то ответить, но обнаружила, что голос не подчиняется ей. Она откашлялась и пробормотала:— Я была бы довольна, если бы состязание оказалось поспокойнее. Но по крайней мере ты пережил его с наименьшими потерями. — Она опустила глаза.Руки Росса, в царапинах и синяках, кровоточили.— Наверное, тебе все-таки мало досталось.Карлайл сжал кулаки и сморщился.— Я чувствую себя выпотрошенным и неловким, но у меня, похоже, все цело.Джулиет на всякий случай захватила с собой чистые лоскутки, и, оторвав кусочек хлопковой ткани, она смочила ее, затем взяла правую руку мужа и вытерла кровь и пыль. Роль няньки укрепила ее дух: она успокоилась, несмотря на то что остро ощущала тепло его пальцев.Росс с благодарностью, но незаметно погладил ее ладонь, и у Джулиет екнуло сердце. «Хватит притворяться бесчувственной!» Она подозрительно поглядела на мужа, но он беседовал с Салехом и Мурадом и не обращал на нее никакого внимания. «Наверное, это простая случайность, впрочем, надо позаботиться, чтобы такое не повторилось». — И женщина принялась обрабатывать левую руку Карлайла.Обнаружив глубокие кровоточащие порезы, Джулиет нахмурилась: «Эти раны требуют лечения». Взглянув на Мурада, собравшегося погасить костерок, на котором кипятился чай во время игры, она бросила:— Оставь огонь!Обгоревшие волосы — классическое и самое эффективное средство для лечения небольших порезов. Джулиет с радостью пожертвовала бы своими, но медные локоны вмиг разоблачили бы ее. Посему она взяла нож и срезала клочок длинной черной шерсти верблюда, потом положила его на камень, лежавший в костре, а сверху заложила углем. Тотчас вспыхнуло пламя, едко запахло паленой шерстью. Сожженные волосы превратились в мягкий пепел.Джулиет раскрошила пепел и насыпала его в самый глубокий порез Росса. Кровь мгновенно загустела.— Интересно!.. — прокомментировал Росс. — Это — персидское средство?— Афганское, — ответила она, принимаясь за следующую ранку. — Сожженные волосы хороши только для небольших порезов, они останавливают кровь и сокращают риск заражения. Причем подходят любые волосы, даже шерсть.— Это куда цивилизованнее, чем прижигание. Кстати, как твоя рука?— Прекрасно. Я почти забыла о ней, — призналась она, закончив врачевать Росса, хотя одно только упоминание о ране породило резкую боль в руке.Они поскакали назад в Мары, чувствуя себя гораздо спокойнее, чем до состязания. Время от времени на пути им попадались местные жители, восторженно обсуждавшие матч, на котором присутствовали, похоже, все мужчины этой части Каракумов. Процесс превращения Росса в легенду начался.На последнем отрезке пути показалась река Мары. Это была узкая, быстрая речка, которая, изгибаясь, протекала по пустыне. Зеленые берега ее явно не соответствовали песчаному пустынному ландшафту. Путники подъехали туда, где на берегу росли ивы. С жадностью глядя на воду, Росс пришпорил Джульетту, потом шаловливо улыбнулся и направил верблюдицу к реке.— Возвращайтесь в караван-сарай без меня, — бросил он спутникам. — Я подъеду позже.Спешившись, он снял башмаки, рубашку и туркменскую шапку, бросил все на песок, а потом, возопив от удовольствия, погрузился в реку.Едва Джулиет увидела полуобнаженное тело Росса, как она мгновенно утратила все свое самообладание. Страсть с новой силой вспыхнула в ее душе.Солнце палило нещадно. Джулиет с ног до головы окатило жаркой волной, она едва не потеряла сознание. Не обратив внимания на распоряжение Росса, Мурад с воодушевлением подхватил:— Прекрасная мысль, Кхилбурн! Сейчас мы присоединимся. — Он направил верблюда, на котором ехал вместе с Салехом, прямо к берегу, потом остановил животное, выкарабкался из корзины и принялся стаскивать с себя одежду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45